Элита Горскейра. Невыносимый дар

Глава 6

Не знаю, что случилось с Фростом (возможно, он воспринимает мою угрозу всерьез), но его оса передвигается по городу, почти как оса Волка – аккуратно и небыстро. По крайней мере, я не седею. Мы никого не обгоняем и не подрезаем.

И на просьбу остановиться в стороне от главных ворот академии Фрост фыркает, но послушно притормаживает там, где я прошу.

– Теперь учишься с богатенькими мажорчиками и стесняешься старых друзей, Каро, – заявляет он с вызовом, когда я слезаю с осы.

– Тебе напомнить, что и ты богатенький мажорчик? – уточняю я, мгновенно раздражаясь. Конечно, Фрост не самый популярный и знатный, и в элитном колледже Горскейра попросту затерялся бы среди местных аристократов, но его семья достаточно влиятельна и богата, чтобы не прибедняться.

– Не настолько, насколько они, – отвечает парень со злостью, от которой мурашки бегут по коже. Фрост жалок, но вряд ли когда-нибудь поймет почему.

– Думаешь, в этом причина?

– А в чем?

Действительно, в чем? В том, что меня подвозил Волк, и это видел Дар. Сегодня Фрост, и да, я не хочу, чтобы это увидел Дар. Но это не имеет совершенно никакого отношения к статусам и прочему. И это не та информация, которую я буду сообщать Фросту.

– Мне так удобнее, – отвечаю я и поворачиваюсь спиной.

– Просто ты решила найти себе более выгодный вариант.

– Более выгодный, чем кто? – с вызовом спрашиваю я.

Фрост молчит.

Это закономерно, а я разворачиваюсь и иду через парковку к главному входу. Только претензий Фроста мне не хватает для полного счастья. Что все как с цепи сорвались? Я всегда умела сохранять с парнями нейтральные отношения. И никогда не возникало вопросов или проблем. Сейчас-то что изменилось?

Ленты уже начались, и полторы я прогуляла. Идти на середину не хочется, и я вспоминаю, что не завтракала. Но сначала заглядываю к себе в комнату. Признаться, идти боязно. Я боюсь кошмаров, боюсь, что начнется паническая атака. Не знаю, как отреагирует мой организм.

Поэтому и иду в комнату первым делом. Если выяснится, что я не смогу тут жить, у меня будет целый день, чтобы решить эту проблему. Открываю дверь и понимаю, что вся половина, принадлежащая Энси, пуста. Заправленная кровать, пустые полки, нет плакатов, чаев и милых сердцу мелочей. Становится грустно и немного обидно. Она даже ничего не сказала. Уехала совсем? Просто переселилась? Она злится на меня или просто не может здесь находиться? Мне бы не хотелось, чтобы Энси на меня злилась.

На моей половине не изменилось ничего. Стол, за которым сидела убитая девушка, поменяли и переставили к стене. Вряд ли это избавит меня от кошмаров, если они будут меня преследовать. Так что отчасти я понимаю Энси. Может быть, на ее месте я бы тоже попросила меня переселить, но я на своем. А на нем я прекрасно знаю, что можно поменять место, но кошмары все равно будут приходить. Даже в другой комнате. Сейчас я иначе воспринимаю поездку в другой город. Она выдалась слишком эмоциональной, тяжелой морально и приглушила травмирующие воспоминания того утра, когда мы проснулись в одной комнате с трупом.

Залезаю в шкаф, переодеваюсь в свежий комплект формы. Беру укороченную курточку взамен бесформенной толстовки Волка и направляюсь в столовую. От голода кружится голова. Вот стоило с утра съесть омлет, который приготовил шэх.

От мыслей про шэха голод снова отступает. Дурацкий организм! У меня такое бывает, могу долго не вспоминать про еду. Но это опасное состояние. Страшно, что я позорно рухну в обморок, поэтому заставляю себя взять в столовой красную рыбу, овощной салат и сладкий чай. Сахар – отступление от рациона, но он мне необходим. Я слишком вымотана.

Уже на подходе к столику на меня выдвигаются трое. Что интересно, не девчонок, а парней. Один задевает рукой поднос, и еда летит на пол. Я отступаю, чтобы чай не оказался на мне. Настолько шокирована, что даже не бью в ответ. В столовой воцаряется тишина. Все затаили дыхание и ждут, что будет дальше.

– Думаешь, тебе все можно? – спрашивает темноволосый с вызовом.

Я не помню этого парня. Старшекурсник. Кто их запоминает и рассматривает? Я отучилась тут всего ничего.

– Ты обвинила Викса, и он повесился. Это вообще нормально? А ты в курсе, что он не был виноват?! Мать его растила одна! Она в лечебнице, пытается пережить трагедию! А ты приходишь сюда как ни в чем не бывало!

– Я-я-я… – С трудом загнанные глубоко внутрь переживания, вновь врываются, заставляя быть слабой. Такой, какой я не была уже давно. Просто не нахожу, что им возразить.

– Что ты блеешь? – накидывается на меня второй.

Красные глаза навыкате, кулаки сжаты. Парни злы и чувствуют мою неуверенность. Начинает тошнить. То ли от голода, то ли из-за сложившейся ситуации. Я готова позорно разрыдаться. И уже бы давно разрыдалась, но не дает спортивная выдержка. «Дыши, – повторяю себе мысленно. – Просто вдох-выдох».

А собравшиеся в столовой студенты не вмешиваются. Стая шакалов, которые ожидают завершения конфликта, который складывается не в мою пользу.

– А ты знала, тварь, что убитая девушка была моей? – снова начинает второй, особенно агрессивный. – Да ты даже имени ее не знала!

«Да, не знала! И что?» – хочется крикнуть, но я молчу. Просто хочу, чтобы все закончилось. Отслеживаю движения и четко понимаю: если хоть один замахнется, ударю в ответ. Мне не страшно от их угроз – страшно оттого, что я верю: парни правы. Все их упреки справедливы, и именно эти мысли не дают мне дышать.

– Тебе лучше уйти из колледжа самой… – напирают на меня, и я готова согласиться в душе. Действительно, лучше уйти. Этот шанс вырваться в лучшую жизнь, очевидно, не дал мне никаких преимуществ. Он сделал только хуже. И, совершенно очевидно, я не смогу этим шансом воспользоваться, пока в моей жизни творится такой кошмар.

Меня трясет. От агрессии, от того, что я не могу защититься привычным способом, потому что чувство вины долбит в виски, заставляя поверить: я виновата. Я во всем виновата. От меня одни проблемы.

– Иначе что? – с вызовом раздается справа от меня холодный голос. – Крес, ты дебил? Впрочем, это не новость. Ты всегда не отличался сообразительностью. Единственное, что ты можешь делать, – это орать. Причем даже не на того, кто виноват в твоих бедах.

Немного расслабляюсь. Дар. Я чувствую исходящую от него поддержку. Она мне очень нужна. Хоть кто-то в данный момент меня не ненавидит. С Даром нас тоже связывают странные отношения, но то, что между нами… это не ненависть. И Дар точно на моей стороне. По крайней мере, в этой ситуации.

– Шел бы ты, болезный… – выплевывает Крес с бравадой, но договорить не успевает.

Дар бьет четко и резко, а удар, направленный в его сторону, уже на автомате перехватываю я. Может, я не способна сейчас защитить себя от жалящих слов, которые попадают в слишком больные места, но прикрыть ближнего от неумелого удара точно смогу.

Падает стул, кто-то подрывается с места, но с другой стороны от меня раздается жесткое:

– Кто побежит жаловаться, пожалеет.

Кит. Может, близнецы и поругались, но сейчас действуют общим фронтом. И я им за это благодарна. Если они готовы защищать меня, то я сама смогу собраться с силами.

– А сейчас слушаем все сюда, – продолжает Дар.

Креса удерживают его друзья, понимая, что безобразная драка точно привлечет внимание администрации, а это не нужно никому. К тому же ситуация не в их пользу: инвалид и девчонка против троих амбалов. Попробуй докажи, что мы представляем собой не меньшую опасность.

– Вы правда так тупы, что обвиняете в случившемся Каро? Или просто ищете способ выпустить пар? Так я подскажу парочку годных вариантов.

– Пока ее не было, не было проблем, – не очень уверенно отзывается последний из их тройки. Тощий и рыжий. Он изначально держался чуть в стороне. Будто его заставили участвовать в разборках.

– Серьезно? – Дар зло усмехается. – Это так работает? Каро убила девушку? Каро заставила повеситься Викса…

– Но он повесился после того…

– Не будь он виноват, не повесился бы. А если виноват… то при чем здесь Каро? – возмущается Дар. – Вы что тут устроили? Самосуд? Маньяк до сих пор где-то тут.

– Так логично убрать ее отсюда, – с возмущением тянет блондинка, которую я видела с Даром на вечеринке. – Исчезнет она – за ней следом свалит и маньяк.

– Давай тебя уберем? – предлагает Кит. – Тебе образование точно не нужно. Колледж не потеряет ровным счетом ничего.

– Да кто ты такой… – начинает она.

– Помолчи, пожалуйста, а? – просит Дар. – Серьезно хочешь обсудить свои достоинства и необходимость образования? Мне кажется, ты выбрала для себя иной путь.

– Ну вы и мудаки, – обиженно фыркает она, но, к моему удивлению, затыкается. Ну и что это было?

Как ни странно, конфликт стихает. С близнецами связываться никто не хочет. Кит с Даром выводят меня из столовой, а я печально смотрю вслед так и не съеденному завтракообеду. На полу аппетита он не вызывает, но есть все равно хочется.

Уходим мы вовремя, так как нам навстречу идут несколько преподавателей. Они чудом не стали свидетелями стычки в столовой.

– Спасибо, – тихо говорю я, когда мы оказываемся в коридоре, где нет тех, кто оказался свидетелем некрасивой сцены в столовой.

– Что с тобой произошло? – спрашивает меня Дар. – Почему ты себя не защищала? Каро, ты же сильная. А эти придурки – трусы. Ты таких щелкаешь, как орешки на завтрак.

– Потому что мне показалось, что они правы, – тихо признаюсь я, все еще чувствуя, как в голове шумят чужие голоса, говорящие неприятные вещи, так похожие на правду. – Действительно все, что здесь происходит, происходит по моей вине. Наверное, мне и правда лучше уйти. Это будет справедливо.

– Бред, – резко отрезает Кит. – В чем, скажи, твоя вина? В том, что ты существуешь? Нет, Каро. Ты сама говорила о том, как много для тебя значит возможность обучаться в колледже. Не сдавайся. Неужели ты не понимаешь, что этому уроду только того и надо? Тебя сломать.

– Ты уверен, что у него это не получилось? – невесело усмехаюсь я.

– Уверен. Ты сильная и со всем справишься, Каро. Мы рядом.

Кит прижимает меня к своему боку и целует в макушку на глазах у Дара, который весь как-то сразу подбирается, но упрямо молчит. А я не отталкиваю Кита, потому что он ничего такого не делает, и, если я сейчас показательно вырвусь, будет странно. Идиотская ситуация.

Мы с Даром ведем себя как придурки. Кажется, пришло время серьезно поговорить и поставить все точки над «i». Нельзя утверждать, что между нами ничего нет, но при этом выходить из себя, едва рядом появляется кто-то третий. Это настолько сложно, что я не понимаю, как себя вести.

Кит тоже видит напряжение и осторожно уточняет, отстранившись от меня:

– Все нормально? Или есть что-то, чего я не знаю?

– Ты много чего не знаешь, – огрызается Дар, и на миг мне кажется, что парень уйдет, но он упрямо остается рядом.

Не могу сказать, что это меня не радует.

– И чего же я не знаю? Вы вместе?

– Нет! – возмущенно хором отвечаем мы с Даром и синхронно отворачиваемся, а Кит удивленно переводит взгляд с меня на брата.

– Ну хорошо… Тогда ничего криминального не произошло? Так ведь?

Мы оба молчим. Кит вздыхает. Видимо, жалеет себя, потому что два упрямых идиота рядом – это тяжело.

– Тогда пойдемте на ленту?

– Пойдемте, – выдыхаю я и двигаюсь в сторону кабинета первая. Парни молча идут следом, и я спиной чувствую их взгляды. Настороженные, жадные, ревнивые.

До конца лент парни не отходят на меня ни на шаг. Любые попытки задрать меня пресекают. К ним присоединяется Мара, с которой мы не сказать чтобы тесно общаемся, но она почему-то всегда меня поддерживает. Я ей за это благодарна. Видимо, веса близнецов и дочки мэра достаточно, чтобы к концу лент попытки меня задрать сошли на нет.

Я даже немного расслабляюсь. Особенно когда мы все же доходим до столовки и я начинаю есть суп, щурясь от удовольствия. Головная боль и слабость отступают. Все же, чтобы нормально себя чувствовать, нужны две составляющие – «спать» и «жрать». Остальное опционально.

– Каро, – с подозрением спрашивает Дар, – а ты когда ела в последний раз?

Я задумываюсь и отвечаю:

– Когда-то… вчера точно ела. С утра…

– Каро?

– Ну так вышло. – Я пожимаю плечами и жадно смотрю по сторонам, когда суп заканчивается. Надо было взять себе еще что-то, но идти лень.

Дар без слов передает мне свою тарелку, и я с азартом накидываюсь на его еду. Даже не вникаю, что там. Картошка, курица, подлива. Все сойдет.

Парень качает головой и снова отходит к раздаче, чтобы взять себе еще что-то, а Мара вздыхает.

– Вы же в курсе, что нас ждет Осенний бал? Я еще не определилась с платьем! Мама заказала мне двенадцать. Двенадцать, Кит! Заказала бы два, избавила бы меня от страданий. Либо правое, либо левое. Все!

– Мне не близки твои проблемы… – хмыкает парень. – Выбери любое.

– Если бы все так было просто… – вздыхает она, накалывает на вилку листочек салата и задумчиво его изучает, прежде чем отправить в рот и агрессивно прожевать.

– А что у тебя сложно? – подхватывает разговор Дар, который снова к нам присоединяется.

– Мне не с кем и не в чем идти, – признается Мара. – Одну проблему ты можешь решить. Дар, ты ведь сопроводишь меня? Ну пожалуйста! – просит она, скорчив умильную рожицу, а у меня все леденеет внутри.

Просто дружеская просьба, причем обращена она к парню, с которым меня ничего не связывает. Но мне неприятно, даже еда в горле встает комом. Я не сомневаюсь, что Дар согласится: они с Марой сто лет друг друга знают. Но парень меня удивляет.

Он говорит:

– Нет.

– Но почему? – В голосе Мары проскальзывают удивление и обида в равных пропорциях.

– Потому что я знаю, с кем пойду на Осенний бал, если уж мне придется на нем присутствовать… – ровно говорит Дар. Смотрит он при этом прямо на меня, и от этого взгляда неуютно. – А если она откажется, просто пропущу это сборище пафоса. И все. Каждый год одно и то же. Что я там не видел?

– В прошлом году ничего, – подает голос Кит. – Пропустишь два раза. Серьезно?

– Значит, сопровождать меня будешь ты, – Мара пожимает плечами и переводит взгляд на Кита. – Так ведь? Или ты тоже занят? Не заставляйте меня униженно писать бывшему или соглашаться на кандидатуру, предложенную отцом. Там совсем все печально.

– То есть я не так хорош, как брат? – обиженно спрашивает Кит. И вроде как в шутку, но в ней явно есть часть правды.

Мара теряется, раздумывая, что бы ответить, чтобы не обидеть ни одного из близнецов. А я гадаю, что имел в виду Дар. Он хочет пригласить меня? Это ведь очевидно. Или не очевидно? Я принимаю желаемое за действительное?

Дар смотрит на меня внимательно, словно не замечая ни брата, ни Мары, и спрашивает:

– Ну что, Каро, иду я на Осенний бал или нет?

– Да кто же тебя знает? – отвечаю я торопливо. Чего он от меня хочет?

– Ты пойдешь со мной?

– Я представления не имею, что такое Осенний бал, – хрипло отвечаю я, теряясь окончательно. Какой-то бред. Бал. Дар. И я?

– Самое пафосное событие в Поднебесном Горскейре, – чеканит Кит, отвечая на мой вопрос вместо брата. Его голос сухой. От него по спине мурашки. – Собирается весь свет общества, чтобы, напиваясь изысканным вином, наблюдать за тем, как юные представительницы древних фамилий принимают силу рода. Красиво, дорого, для избранных.

– Имеешь в виду, я не избранная? – задаю вопрос с легкой обидой. Ответ знаю сама.

Кит пожимает плечами и отвечает уклончиво:

– Мы имеем право пригласить кого угодно.

Дар внимательно смотрит на Кита. И мне не нравится выражение его лица.

– И если бы я не позвал тебя, а Мара не взяла его в оборот, тебя бы позвал Кит. Так ведь, брат? Теперь злится, что не успел, и пытается сделать все, чтобы ты отказалась. Мы не хорошие, Каро, если ты вдруг еще это не поняла.

– Простите. – Кит поднимается с холодной улыбкой. – У меня прихватило желудок, вынужден отлучиться. Мара, я, конечно, с радостью сопровожу тебя. Ты знаешь, что всегда можешь на меня рассчитывать.

Кит уходит, а я прикрываю глаза. Что так сложно?

– Я могу сделать вывод, что мы никуда не идем? – мрачно заключает Дар, и я готова кивнуть, но встревает Мара.

– Каро, не глупи. Кит прекратит дуться, а Осенний бал стоит того, чтобы на него попасть хотя бы раз в жизни. Не отказывайся. Это глупость. И Дар – упрямый идиот. Ему нужно быть, и ты знаешь почему… – Это она уже обращается к парню, впрочем, сразу оборачивается в мою сторону. – Поддержи его.

– Зачем тебе там быть? – Я выныриваю из оцепенения.

– Чтобы продемонстрировать, что я могу передвигаться самостоятельно и не капать слюной, как последний маразматик. Я же недочеловек в глазах высшего общества. И бабушке, и мирс Валери, которая приложила много усилий, чтобы поставить меня на ноги, нужно продемонстрировать результат своих трудов.

– Тебе нужна поддержка?

– Очень, – признается парень. – Именно поэтому Мара меня и позвала. В сказку о том, что ей не с кем идти, я не верю. Так ведь?

Блондинка пожимает плечами, а мне на миг становится завидно. Удивительная дружба и взаимная поддержка. А еще мне хочется на этот бал, но сколько же всяких «но».

– Но у меня даже платья нет. Не думаю, что впишусь в местное общество и сумею соблюсти дресс-код.

– Я приглашаю… – начинает Дар, и мне уже не нравится. Не хочу я принимать от него подарки! По крайней мере, такие дорогие. Я еще комбинезон, подаренный к черно-белой вечеринке, не пережила.

– Дар, перестань и не смущай девушку, – прерывает его бесцеремонная Мара. – Мы же дорогой подарок воспринимаем как предложение переспать!

Дар непонимающе хмурится, а Мара ржет.

– Неужели не знал? Впрочем, не важно. Каро, ты слышала? Мама заказала двенадцать платьев. Двенадцать! Мне нужно одно. Я думаю, мы подберем что-нибудь для тебя. Такой вариант устроит?

– Если платье я потом верну. Только с этим условием.

– Да как хочешь, – отмахивается она. – Все равно такие вещи не надеваются чаще одного раза. Хоть верни, хоть сожги. Без разницы.

– Так ты идешь? – уточняет Дар, и я киваю.

Надеюсь, я не сильно об этом пожалею.