Нигерийский синдром

Глава 11

Ответственный служащий ресторана проявил небывалый интерес к такому неадекватному поведению клиентов.

– У вас праздник? – спросил он вежливо.

– И у нас, и у нашей страны! – гордо ответили мы.

– А вы откуда?

– Вообще-то, мы русские, но из Германии.

– Oh, Russia good! – улыбнулся африканец, выставив большой палец руки вверх. – America badly, – добавил он, повернув руку и опустив палец вниз.

По жестам мы поняли, что Россию он любит больше. Потом минут двадцать объясняли, что за великий праздник отмечаем. Наш черный приятель понятия не имел, что много лет назад в Европе произошла какая-то там война и победил Советский Союз, а удивляться этому было нечего. Что уж говорить об Африке, если в Европе и США большинство людей сегодня, особенно младшее поколение, понятия не имеют о событиях более чем полувековой давности!

Вдруг, как будто что-то вспомнив, он ушел, но минут через тридцать вернулся, однако не один. За ним следовал приятный мужчина, возможно, моего возраста, тоже африканец.

Он лучезарно и радостно улыбался, сверкая натуральными белоснежными зубами, и на несколько ломанном, с акцентом, хотя и очень приличном русском представился:

– Здравствуйте, я Ричард!

Свободно разговаривающий по-русски местный житель стал для нас приятным сюрпризом, но даже не его знание нашего языка вызвало у нас удивление, а… балалайка, которую он держал в своих черных руках! На вопрос, умеет ли господин играть на ней, новый знакомый гордо ответил:

– Конечно, я же играл в ансамбле, у нас в институте… там… в Москве…

Как мы поняли, в Москве Ричард закончил медицинский институт и работал по специальности здесь же, в отеле. В России не был много лет. Неожиданно Ричард заговорил о девушке Анжеле, на которой женился еще тогда, давно, в студенческие годы. Он знал также, что у него родился ребенок, девочка, но с тех пор со своей русской семьей так ни разу и не встретился. Его африканская родня была очень состоятельной. Еще бы, какой бедняк может позволить себе учебу за границей?! Папаша Ричарда, царек местного племени, желая передать правление непослушному сыну, запретил даже думать о белой женщине и ее ребенке. Поначалу Ричард еще рыпался и посылал любимой деньги и посылки, но потом постепенно даже такое скупое общение сошло на нет. Девочку звали Диди, и сейчас она уже, наверное, имеет собственных детей. Анжелу несчастный влюбленный и разлученный с семьей, как мне показалось, любил до сих пор, поэтому я не удивилась, когда он достал из нагрудного кармана своей рубашки крохотную черно-белую фотографию бывшей возлюбленной и жены. Со старого снимка на нас смотрела симпатичная девушка лет двадцати, веселая и счастливая…

Надо сказать, это просто поразительно, что наши бедные женщины за кого угодно выходят замуж! Готовы жить даже в племени и гареме, абсолютно не задумываясь о том, что найти взаимопонимание людям разного мира подчас очень сложно. Но стоит лишь раз оказаться в постели и получить приличную порцию секса от своих цветных партнеров, моментально готовы ползти на край земли, совершенно не зная ни обычаев, ни менталитета той национальности, которой принадлежит возлюбленный. Потом через пару-тройку лет, утирая слезы и сопли, брошенные и забытые, благополучно оставшись с детьми на руках, тянут их на себе до конца жизни либо начинают сражаться с бывшими мужьями за потомство, отнимая его друг у друга и попутно калеча детскую неокрепшую психику. Не знаю, может, стоит организовывать консультативные курсы для тех дамочек, кто собирается замуж за арабов, африканцев или азиатов, где им четко и конкретно разъясняли бы все подводные камни таких браков, тогда, возможно, и искалеченных судеб было бы намного меньше!

Ричард нам понравился, а когда взялся за балалайку, просто очаровал! Играл весьма и весьма профессионально и знал много наших песен: и народных, и современных, и даже военных. Услышав, что к нашему нестройному и не совсем трезвому хору присоединилось еще и своеобразное музыкальное сопровождение, к нам стали подтягиваться и африканцы, и китайцы из числа гостей отеля и ресторана.

– А «Катюшу» знаешь? – с интересом спросила я.

Он сыграл первые аккорды, и мы вступили. Певцы были, прямо скажем, неважнецкие, но пели очень громко и от всей души. К началу второго куплета возбужденные зрители уже начали похлопывать в ладоши, топать и пытаться воспроизвести слова песни. Два раза знаменитый шлягер исполнили на «бис», на третий раз мы пели основные слова:

Расцветали яблони и груши.

Вслед за нами нестройный хор эхом выводил последнее запомнившееся слово… «грюши».

Поплыли туманы над рекой.

– рьекой.

Выходила на берег Катюша.

– Катьюша.

На высокий берег на крутой.

– крютой.

«Катюшу» татаро-еврейско-африканско-китайский хор в сопровождении балалайки и под моим управлением пел ровно шесть раз и еще пять раз «Калинку»! Под конец половина зала уже пустилась в пляс. Растроганные таким импровизированным концертом, китайцы потянулись за портмоне, чтобы вознаградить нас за творческий подход к празднику, но мы убрали подальше свои дрожащие от желания взять ручонки, объяснив, что за удовольствие денег не берем.

Более всего нас порадовал новый африканский контакт, тем более, что человеку был знаком наш русский менталитет. Приободрившись от того, что на нашем горизонте появился друг, на которого в случае чего можно положиться, мы обменялись с ним телефонами.

Поднявшись в номер, позвонили нашей без вести пропавшей подруге. Эта сучка не давала знать о себе уже сутки. В глубине души никакого доверия к ней я не испытывала. Может, лежит где-нибудь себе под пальмой и в ус не дует, а мы тут втроем вынужденно тратим чужие «бабки», ожидая чуда, имея в виду деньги, и, ожидая деньги, имея в виду чудо!

Подруга откликнулась, и, как сообщил, прослушав доклад, Володька, дела шли полным ходом. В данный момент она якобы сидела в очереди в департаменте, где должна была получить справку, что наследство имеет кристально чистое происхождение. Говорю «якобы», потому что как во-первых, так во-вторых и в-третьих, африканцам не верила ни на йоту.

Нация эта крайне специфическая, не желающая работать ни при каких обстоятельствах, но всегда имеющая огромное желание хорошо пожить за чужой счет. Поэтому меня все время удивляют «стоны» Европы по поводу Африки: «Они такие бедные, они такие несчастные! Им нужно помогать!»

Счастливыми их может сделать только труд, причем ударный, на благо своего дорогого отечества. Это довольно элементарно, просто надо научить их конкретно работать, а то вся «рабочая деятельность» африканцев, в основном, причем везде, во всех странах мира, включая и Африку, ограничивается только торговлей наркотиками, воровством, песнями, плясками, мошенничеством, а также проституцией. Не все, конечно, такие, но очень многие. А ведь несмотря на кошмарные климатические условия, потенциал страны велик, начиная с туризма и заканчивая добычей полезных ископаемых и минералов. Однако, к величайшему сожалению, на политическом небосклоне у них постоянные проблемы. Перевороты следуют за переворотами, и нет ни одного мало-мальски разумного человека, способного объединить Африку и кардинально изменить жизнь и менталитет самих африканцев. Пока же к власти постоянно приходят только воинствующие дегенераты, готовые ради собственной наживы, как шакалы, разобрать по косточкам этот черный континент!

Вечером получили еще два звонка от Квамэ и от самого «наследника» состояния, которые слово в слово повторили версию «миллионерши», нам оставалось только ждать. С Даниэлем договорились о прогулке в центр города, так как с Вовой нам удалось побывать лишь на окраине Аккры. Без пяти минут «миллионер» обещал быть у нас утром. Слово свое сдержал и приехал на машине со своим приятелем в качестве водителя. На этот раз и Левка выразил желание посмотреть Аккру.

Центр города находился от нашего отеля довольно далеко, но тем не менее с большим трудом впятером разместившись в тесном салоне небольшого старенького автомобильчика, мы все же отправились на экскурсию. Едва отъехали от отеля, как Марис, друг Даниэля, такой же молодой парнишка, въехав на заправку недалеко от гостиницы, намекнул, что надо бы заплатить. Услышав знакомые «напевы», а надо сказать, что других «песен», кроме «дай» (музыка и слова народные), африканцы не знают в принципе, мы уже поняли, что влипли в историю! Даже в словаре Эллочки-людоедки из романа «Двенадцать стульев» И. Ильфа и Е. Петрова запас слов был обширнее, чем у этих.

Я услышала свой зубовный скрежет. Нет, я не была зла, а пребывала в дикой ярости! Сколько же можно! Хотя сразу же представила аналогичную реакцию наших партнеров, к которым и мы постоянно обращались с подобными просьбами и тоже, наверное, были сродни чернокожим вымогателям! Только мы хоть что-то делали, приближая их к заработкам, а эти норовили взгромоздиться на нашу шею, как на пальму, и сидеть там, нагло свесив свои черные ноги! Скорей бы уже от них отвязаться, а то эта саранча без штанов нас оставит! Бензин обошелся нам в пятьдесят седи, но это было только начало.

Дорога в город, на удивление, представляла из себя приличную трассу. Даже в трудолюбивой Германии не везде попадаются нормальные дороги, несмотря на то, что немцы делают их очень качественно и ни у кого не возникает даже и мысли прикарманить пару миллионов евро бюджетных денег, выделенных для их строительства. Немцы, отличающиеся своей честной добросовестностью, вообще-то очень дорожат репутацией своих фирм и понимают, что если будут химичить, как наши бизнесмены, то могут лишиться своего бизнеса напрочь! И все-таки, как я поняла, самые лучшие дороги есть только в Америке. Одна преподавательница немецкого языка, сама местная немка и заядлая автомобилистка, побывав в Америке, буквально задыхаясь от восторга, рассказывала, какие крутые дорожные трассы там. На вопрос: «Неужели лучше, чем здесь, в Германии?» презрительно заявила, что немцам в этой области еще очень далеко до американцев. Не знаю, справедливо это утверждение или нет, но вполне вероятно, она просто американофилка, которой по вкусу лишь все штатовское.