Никакой магии

8

Четырнадцать жителей трущоб погибло во время погрома. Семнадцать сидело в тюрьме. Еще трое находилось на излечении у доктора Бейли. Огонь полностью уничтожил семь зданий, а пятнадцать пострадало от рук бандитов.

— Счастье, что не погиб никто из наших, — заключил Элиас Дакворт.

Слоун бросил взгляд в сторону «Луизианы». Прошлой ночью она ничуть не пострадала. Даже стекла были целы, а уж о запасе спиртного и говорить нечего…

— Где был ночью Бенуа?

Мэр на секунду заколебался.

— Думаете, он приложил к этому руку?

— Я только спрашиваю, где он был.

Элиас пожал плечами.

— Насколько я знаю, он находился в «Луизиане». Говорили, что Харгроув запер дверь и никого не впускал и не выпускал, пока все не кончилось.

Как удобно, подумал Слоун. Полное алиби и человек двадцать свидетелей.

— Ладно, Элиас, я пошел спать. Все равно сегодня больше ничего не сделаешь.

Он видел томящуюся на крыльце Нериду, но заставил себя подавить нетерпение, зайти на участок и удостовериться, что у Кепплера и присланного ему в помощь Тодда Ньюкомба все в порядке. Начинался цейтнот. До выборов оставались считанные дни, а события последних двадцати четырех часов должны были заставить выборщиков хорошенько призадуматься.

Когда Макдонох вышел из участка, Нерида стояла на том же месте. Утренний ветерок трепал ее волосы. Она подняла руку и заправила за ухо непослушный завиток. Этот невинный жест заставил Слоуна проглотить слюну.

Не он шагнуть на мостовую, как его перехватили две женщины. Он вежливо ответил на их вопросы о положении в городе, но намекнул, что не прочь поспать. Дамы извинились и заверили, что настроят мужей проголосовать на субботних выборах «как положено». Наконец Слоун добрался до крыльца.

— Горячая ванна готова, — сказала Нерида, глядя на него снизу вверх. — И завтрак тоже.

— Звучит чудесно.

На самом деле его не заботили ни еда, ни ванна. Одного взгляда хватило, чтобы понять: она хочет того же, что и он. Слоун обнял бы девушку прямо на крыльце, но она быстро вошла в дом. Там было тихо. Слишком тихо.

— А где все?

Нерида прошла на кухню. Весело горела плита, над ванной поднимались клубы пара.

— Я выпустила собак погулять. Нечего им напрыгивать… Дедушка и Джози еще спят. Ночь была тревожная.

Первым делом он снял ремень с кобурой и швырнул его на стол, потом скинул сапоги и принялся расстегивать рубашку.

— Ты собираешься остаться?

Нерида подошла к плите и потрогала котлы. Вода еще не нагрелась. Что ему ответить? Правду? А вдруг Слоун засмеется? Она не вынесет унижения. Но если она правильно поняла выражение его глаз, Макдонох стремится к тому же…

— Могу остаться и потереть тебе спину.

Голос его дрогнул и перешел в хриплый шепот.

— С удовольствием…

Душа ушла в пятки. Нерида схватила котел с кипящей водой.

— Полезай в ванну, а я тем временем поджарю бекон. Кофе готов. Хочешь сейчас или выпьешь после ванны?

Хочу сейчас, только не кофе, подумал он, стаскивая грязную рубашку. И не собираюсь ждать ни минуты.

— Пожалуй, выпью чашечку прямо в ванне.

Нерида бросила на сковородку несколько толстых ломтей бекона и — то ли от скромности, то ли от страха — повернулась к Слоуну спиной. Тот следил за каждым ее движением. Управившись с беконом, Нерида сняла с крючка полотенце, и ее пальцы осторожно сжали ручку кофейника. Слоун отвел взгляд. Не надо вспоминать о том, как искусны эти пальцы…

Нерида поставила кофейник на стол, рядом с тарелкой, чашкой и серебряной вилкой. Краем глаза она видела, как Слоун снимает брюки, и чуть не расплескала кофе. Пришлось отвернуться, чтобы не давать воли воображению.

Погрузившись в ванну, он издал блаженный вздох, неотличимый от вздоха любовного экстаза. Каждый мускул его измученного тела понемногу расслаблялся. Бейли советовал не мочить порезанное во время взрыва колено, и Слоун, погрузившись по шею, перекинул правую ногу через край ванны.

Он закрыл глаза и открыл их только тогда, когда услышал голос Нериды:

— Подними голову, я подложу под нее полотенце…

Затем она наклонилась и поставила чашку на пол. Слоун снова закрыл глаза: при виде Нериды его бросало в дрожь. Ужасно хотелось поцеловать ее, но не успел Макдонох пошевелиться, как она вновь отошла к плите.

— Скверный порез…

— Это еще ничего. Могло быть хуже.

Он потянулся за кофе.

— Ох, извини. Я забрызгал всю кухню.

— Неважно. Мыть тебя?

— Подожди минутку, но последи, чтобы я не уснул. Хорошенькая смерть для начальника полиции — захлебнуться в собственной ванне на следующее утро после битвы!

Она расхохоталась на всю кухню, но спохватилась и сделала серьезное лицо.

— Не останавливайся, — попросил Слоун.

Нерида обернулась. Сквозь прозрачную воду просвечивало его обнаженное тело. В жилах забурлила кровь. Что же будет, если она прикоснется к нему?

— Мне нравится, когда ты смеешься. Это бывает не часто.

— Не хочу будить Джози.

Воцарилось молчание, но Слоун слишком дорожил временем, чтобы медлить.

— Ты сказала, что она плохо спала. Почему?

Брызнувшее масло обожгло руку, но Нерида не обратила на это внимания.

— Когда ты прогнал меня…

— Прогнал?

Ясное дело, он ничего не помнил.

— Да. Но я не ушла, пока доктор не сказал, что ты больше не наделаешь глупостей.

— Каких глупостей?

— Зачем ты сунулся в темный салун, весь засыпанный битым стеклом и забитый барахлом? Если бы я не вытащила тебя, когда все взорвалось…

— Так это ты вытащила меня?

— А то кто же? Не тебе одному опалило брови, Слоун Макдонох!

— Но как же ты успела? В последний раз я видел тебя за полквартала от салуна.

Тело Слоуна наконец-то прикрыла мыльная пена. Теперь можно было смотреть на него без опаски.

— Эта старая ведьма схватила меня, но я вырвалась и побежала за тобой. Должно быть, ты только что вошел, поэтому и не слишком пострадал.

— Да. Отделался царапиной. Теперь припоминаю. Но постой, я ведь велел тебе уйти!

— Велел, да я не послушалась, схватила тебя за руку и потащила. Слава Богу, ты не упал.

— А кто же спас дочку Хобсона? Наверно, Берлингейм.

— Не знаю. Когда я вернулась домой, Джози ужасно шумела наверху, потом спустилась вниз, порылась в кладовке и с руганью поднялась обратно.

— Наверно, искала виски. — Что-то довело Джози до белого каления. — Она тебе ничего не говорила?

Нерида кратко изложила рассказ Джози о Рэндалле и Сан-Ривере. Когда она закончила, Слоун спокойно заметил:

— Что ж, это правда. Конечно, о многом она умолчала…

— Это было еще до моего ухода. Когда я вернулась, она набросилась на меня и стала спрашивать, где виски.

— И ты сказала?

Нерида нерешительно кивнула. Правильно ли она поступила?

— Она велела принести бутылку и поставить ее у двери. Я так и сделала, и она приказала мне убираться.

— Ты хотела потереть мне спину, — напомнил Слоун.

Она со стоном опустилась на колени и намылила мочалку.

— Ничего, что я принесла Джози виски? — пробормотала она, рассматривая мускулистое тело, которое знала лишь на ощупь. Это зрелище было таким захватывающим, что она едва услышала ответ.

— Ничего. Но что вывело ее из себя, хотел бы я знать.

— Может быть, известие о Фиске?

— Как она разнюхала? Об этом знали только мы с Бобом, Дакворт и почтмейстер Прайн!

Нерида потерла Слоуну спину и от греха подальше отошла к плите за котлом.

— Прайн и сказал, — ответила она. — Наклони голову, а то мыло в глаза попадет… Вчера днем я следила за ней. Она зашла на почту и спросила, забрал ли Кепплер телеграмму. Тут-то он ей и разболтал про Фиска… Вставай, я окачу тебя.

Слоун отжал волосы.

— Едва ли эта слежка имела смысл, Нерида.

Он был голоден, слаб, измучен, и Нерида бессовестно воспользовалась этим. Она опустилась на колени и поцеловала его. Вместо того, чтобы оттолкнуть, он крепко прижал ее к себе.

— В ванне мы не поместимся… — прошептала она.

— Можно попробовать.

— Завтрак остынет…

— Ну и черт с ним!

Он крепко поцеловал Нериду, но все же выпустил.

— Джози и дедушка могут проснуться…

— Тогда что ты предлагаешь? Идея была твоя.

— Есть еще и конюшня, — прошептала она, сгорая от стыда.

Слоун заглянул в пустующее стойло и хмыкнул. Там было готово уютное, благоухающее сеном гнездышко.

— Все рассчитала заранее? — спросил он, привлекая девушку к себе.

Нерида покорно кивнула.

— Когда Джози утихомирилась, делать было нечего, и я решила покормить мулов и лошадь.

— И ты решила соблазнить меня?

Она вспыхнула, почувствовав себя глупой девчонкой. Неужели ее мечты так и не сбудутся?

— Ты смеешься надо мной?

— Нисколько.

Он попытался поцеловать Нериду в ухо, но та вывернулась и стала стаскивать со Слоуна рубашку.

— Тогда люби меня, — потребовала она. — Заставь меня забыть о том, что через несколько дней я уеду и больше тебя не увижу. Заставь забыть о разлуке…

Рубашка упала на покрывало, лежавшее поверх кучи душистого сена. Спустив с Нериды блузку, Слоун увидел ее полные груди со вздувшимися сосками. Она вздрогнула от прохладного ветерка, но не отвела глаз.

— Наконец-то ты моя, — выдохнул Макдонох и обнял ее.

Поцелуй его был нежным, но Нерида не могла ждать. Она желала его, желала страстно и неистово. Ее губы приоткрылись в предвкушении удара языком. И он не заставил себя ждать.

Одной рукой Нерида расстегивала юбку, а другой гладила спину Слоуна. Ее пальцы скользнули за пояс. Слоун застонал и на мгновение оторвался от ее губ, но не от ее тела. Его сияющие глаза в полумраке казались темными. Обрадованная Нерида просунула руку дальше и тут же ощутила, как горячая плоть Слоуна прижалась к ее животу. Макдонох тяжело задышал.

Нерида заставила себя отодвинуться, и юбка вместе с блузкой упала к ее ногам. Мужские ладони принялись ласкать ее нежные обнаженные ягодицы.

— Ты многому научилась с прошлого раза.

Она воспользовалась паузой и начала расстегивать брюки.

— Да, — прошептал он, когда эта ювелирная работа закончилась, и руки Нериды сомкнулись на его талии.

— Скорей, — попросила она, опускаясь на покрывало.

Страсть заставила их забыть о времени. Когда Слоун медленно и глубоко вошел в нее, Нерида выгнулась дугой и вскрикнула от радости обладания. Он принадлежит ей, и только ей, весь целиком! Жизненная сила Слоуна переполняла ее, жарко и сильно билась внутри. Нерида обхватила его за талию, их ноги переплелись, и даже сердца старались стать одним целым.

— Тебе не больно?

— Нет, — вымолвила она и вдруг насторожилась. — Что-нибудь не так? Ты не…

— Что ты хотела сказать?

— Ты не двигаешься, — прошептала она, залившись краской.

— О, еще успею, — отмахнулся он. — Мне нравится смотреть, как ты краснеешь.

— Слоун Макдонох!

Он усмехнулся и слегка отодвинулся.

— Так лучше?

— Нет, совсем не лучше! — воскликнула Нерида и потянулась за ним.

Слоун воспользовался этим и нежно, но глубоко вонзился в ее тело.

— Спокойнее, спокойнее, — приговаривал он. — Не надо торопиться. У нас впереди уйма времени.

Оба знали, что это неправда, но в эту минуту готовы были поверить в невероятное. На их долю выпал кусочек вечности, а остальное неважно.

Нерида подхватила неторопливый ритм его движений, но делала это помимо воли. Той ночью под звездами он быстро заставил ее достичь кульминации; теперь же учил ее управлять своими эмоциями. Он заставлял Нериду прислушиваться к движениям его тела, искал самые сокровенные места, вынуждал следовать за собой.

Но этого было мало. Она жаждала освобождения, ослепительного взрыва экстаза. Ее тело изнывало от желания. Слоун прижимал ее к себе все крепче, сладкая мука становилась все утонченнее, но финал не наступал. Оставалось лишь взбунтоваться. Нерида нашла свой ритм, заставила мужчину следовать ему, затем напряглась, часто и порывисто задышала, прошептала его имя, вздрогнула и вытянулась всем телом…

Нерида не знала, долго ли она пролежала так, погруженная в полузабытье. Когда она смогла открыть глаза, в воздухе еще плясали блестящие пылинки, а солнечный зайчик на деревянной стене почти не сдвинулся с места. Блестящее от пота лицо Слоуна было совсем рядом.

— Ну что, так лучше? — улыбнулся он, опершись на локти.

— Да, наверное, — краснея, призналась она. — А тебе так больше нравится?

Слоун хитро усмехнулся.

— Еще не знаю.

Ее глаза расширились.

— Но в прошлый раз разве ты… то есть мы…

— Верно, было очень хорошо, но сейчас не хуже. Мужчине нелегко понять, доставил ли он наслаждение женщине. Я хочу, чтобы ты почувствовала, какое наслаждение доставляешь мне.

Слоун терпеливо ждал, оберегая ее покой. Достичь удовлетворения сейчас, когда ее чувствительность обострилась до предела, было слишком просто. Он жаждал большего.

Слабая улыбка коснулась ее приоткрытых губ. Он наклонился, чтобы поцеловать девушку, ощутил ее теплые, мягкие груди, прикосновение рук к своей пояснице и неторопливо задвигался внутри горячего, бархатистого лона.

При первом толчке Нерида глубоко вздохнула и крепко прижала Слоуна к себе. Он зарылся лицом в ее волосы и принялся покусывать мочку уха. После второго толчка вздох сменился тихим стоном. Вновь вспыхнувшее желание заставило Нериду приноровиться к ритму его движений. Ей хотелось поскорее довести Слоуна до экстаза, но спешить не следовало.

— Посмотри на меня, Слоун, — попросила она и улыбнулась, увидев над собой его голубые глаза. — Я хочу следить за тобой так же, как ты за мной.

— Только не в темноте, любовь моя. Только не в темноте…

Через какое-то время он застыл, словно повиснув между небом и землей. Слоун перестал дышать. Капля пота скатилась по шее и поползла к кадыку. Потрясенная, Нерида следила за его сведенным судорогой блаженства лицом…

Когда воздух вновь проник в ее легкие, Нерида отчетливо повторила слова, которые прежде казались бессвязными.

— Я люблю тебя, Слоун Макдонох, — прошептала она, надеясь, что тяжелое дыхание мужчины заглушит ее голос.

Но Слоун все же услыхал эти слова, приподнялся на локтях, заглянул ей в глаза и поцеловал в губы, шептавшие его имя, и в висок, по которому катилась непрошеная слеза.

Они лежали в полумраке бок о бок. Нерида согнула ногу в колене и прижала ее к бедру Слоуна. Он подложил руку под затылок. Скомканная одежда валялась на полу, и не было сил, чтобы ее поднять. Ничто не нарушало тишины, кроме жужжания мух и шлепков лошадиного хвоста.

Блаженство удовлетворенной страсти сменилось изнеможением. Слоун дышал бесшумно, словно во сне, но когда Нерида погладила его по руке, то ощутила ответную ласку.

— Извини… Не следовало мне… Я поторопилась.

— Может быть, но что сделано, то сделано.

— Этого больше не случится.

У Слоуна на секунду перехватило дыхание.

— Не обещай того, в чем не уверена, — предостерег он.

Нерида облегченно вздохнула. Он по-прежнему хочет ее, и это желание никогда не угаснет. Она хрипло прошептала:

— Пора возвращаться. Тебе нужно поспать. Джози недолго пробудет в постели.

Слоун повернулся и поцеловал девушку в щеку, в нос, в подбородок, а потом прильнул к губам.

— Не думай об этом. Все будет хорошо, — заверил он и провел кончиками пальцев по шее, ложбинке между грудями, животу и влажному клину мягких курчавых волос, еще хранившему следы его любви.

Нерида бедром ощутила, как напряглось его тело.

— Слоун, не…

— Тс-с-с, — пробормотал он, прикрыв ей рот ладонью.

Нерида почувствовала острый, пряный запах, исходивший от его пальцев, и, задохнувшись, прижалась к ним губами.

— Мы будем любить друг друга, Нерида, — сказал он. — Медленно, неторопливо, с толком. И много-много раз.

В девушке опять вспыхнул огонь. Она придвинулась к Слоуну, обрадованная новым доказательством силы его чувства.

— Случится это не сегодня…

Он наклонил голову и прихватил зубами нежный сосок. Нерида ахнула от страха, но успокоилась, когда все закончилось мирным поцелуем.

— … Но случится обязательно. Мы оба это знаем.

Слоун погладил ее бедро. Ладонь его была прохладной и влажной, и Нерида поняла, что эта влага — ее собственная.

— Я сама собиралась сказать то же…

Он поднял глаза.

— Посмотри на меня, Нерида. Ты еще не раз будешь целовать, ласкать и обнимать меня. Потому что, клянусь Господом, я люблю тебя, Нерида Ван Скай.

На лбу Нериды лежало влажное полотенце. Сидя рядом с диваном, дед пробормотал:

— Тебе надо отдохнуть…

Она была измучена и не собиралась отрицать этого.

— Отдохну, — пообещала девушка. — Кажется, будет жарко. Дедушка, как ты себя чувствуешь?

— Прилично. Ночь была утомительная, но зато утром я отоспался… Черт, похоже, подремать тебе не удастся. Слышишь? — прошептал он.

Нерида сбросила полотенце и села. В спальне наверху послышался шум. Джози встала с кровати, подошла к шкафу, а затем к умывальнику. Раздался тяжелый стук. Похоже, она чуть не уронила в мойку тяжелый кувшин.

— Что это, дедушка?

— Не знаю, Нед. Может, она споткнулась?

— Наверняка, если вылакала ночью целую бутылку виски.

— Целую бутылку? Да ты что? — поразился Нортон.

— Да. Пустая бутылка стоит там же, где ты нашел предыдущую.

Снова послышались шаги, и Нерида поспешно умолкла. Джози чертыхнулась — видно, ударилась о кровать. Скрипнула дверь шкафа, что-то упало и разбилось. Затем раздался яростный крик и поток ругательств. Нерида бросилась к лестнице. Надо было заставить женщину замолчать: она могла разбудить Слоуна. Но прежде чем девушка добралась до ступенек, вопли прекратились. В наступившем молчании было что-то жуткое.

— Нед! — просипел Нортон, задохнувшись от приступа кашля.

— Дедушка, что с тобой? Позвать врача?

Нортон отрицательно покачал головой, хотя прошло немало времени, прежде чем он смог выдавить:

— К черту доктора! Дай мне виски, Нед… — Старик прижимал руку к груди. Каждый вдох давался ему с трудом. — Того же, что пьет Джози!

Он больше не вымолвил ни слова. В водянистых глазах стояла боль. Нерида услышала неумолимую поступь приближавшейся к деду смерти.

Нерида шла по тротуару с гордо поднятой головой, не обращая внимания на косые взгляды и шепоток за спиной. Даже листовки, наклеенные на всех стенах и тумбах, не интересовали ее. И когда какая-то дородная матрона обозвала ее потаскушкой, Нерида не моргнула глазом.

Она, не задумываясь, толкнула дверь «Луизианы» и вошла в темный салун. Понемногу глаза начали различать столы, лампы и находившихся в зале мужчин. Четверо играли в покер. Они подняли глаза, но тут же снова уткнулись в карты. Двое сидели у стойки бара. Они уделили Нериде больше внимания, особенно когда девушка направилась прямо к ним.

— Что вам угодно? — бесстрастно осведомился бармен, невзрачный усатый мужчина с окурком сигары в зубах.

— Бутылку виски!

Брови бармена слегка приподнялись.

— Для дедушки, — добавила Нерида, не скрывая волнения. — Ничего не могу с ним поделать: требует, и все…

Она полезла в карман и положила на стойку горсть монет.

— Хватит? Если нет, добавлю.

Нерида знала, что этого более чем достаточно, но пыталась выиграть время, чтобы осмотреться. Бармен считал медленно и при этом думал, нельзя ли ее обжулить.

— Но дешевки мне не надо. Он велел принести ту марку, которую покупает миссис Макдонох.

Он тут же протянул руку за виски «Джим Бим» и поставил бутылку на стойку, продолжая считать деньги. Нерида взяла ее за горлышко, но уходить не торопилась, хотя и дрожала от страха. Секундой позже она пожалела об этом.

— Роскоу, я уверен, что там достаточно… — раздался голос за спиной.

Оборачиваться не требовалось: в зеркале позади бара отражалось лицо Бенуа Харгроува.

Он подошел к стойке, сам отсчитал нужную сумму, а остальные монеты ссыпал в ладонь Нериды.

— Позвольте несколько минут насладиться вашим обществом… Мисс Ван Скай, кажется?

Он произнес слово «насладиться» таким тоном, что у Нериды пробежал мороз по коже, и бросил на нее красноречивый взгляд. Пришлось прибегнуть к той же лжи.

— Прошу прощения, у меня мало времени. Это для дедушки. Он неважно себя чувствует.

— Наш разговор не будет долгим, мисс Ван Скай. — Одной рукой Харгроув приподнял ее подбородок, словно собираясь поцеловать, а другой ухватил за запястье. — Позвольте пригласить вас за мой столик. Или, если предпочитаете, в контору наверху, — кивнул он в сторону балкона, выдававшегося над залом «Луизианы».

Нериде ужасно хотелось огреть его бутылкой по голове, но пока Харгроув не догадался, какую угрозу представляет для него Нерида, его можно не бояться. Просто надо постараться не сообщить ему ничего, а выведать как можно больше. Однако пусть знает: она не беззащитна.

— Дедушка ждет моего возвращения, — предупредила она, пока хозяин салуна вел ее к столику в темном углу зала, как раз под балконом. Но зато отсюда было все видно.

Харгроув заставил девушку сесть, наклонился и положил руку на ее плечо. Нерида едва сдержалась.

— Переходите-ка на мою сторону, пока не поздно, мисс Ван Скай, — самодовольно произнес он, садясь напротив. — Все равно в субботу ваш хозяин останется без работы.

Это было ошибкой, и Бенуа тут же пожалел о своих словах. Нерида улыбнулась: салунщик недооценивал врага. Страх исчез. Все равно он ничего не посмеет с ней сделать при свидетелях.

— Не представляю, о чем вы говорите, — ответила она, притворяясь простушкой.

— Черта с два! — осклабился салунщик. — Я знаю все, что происходит в доме начальника полиции. Ничего, осталось недолго. Скоро грянет такой скандал, что даже этот индюк Дакворт поймет: шансов на переизбрание нет!

Нерида и глазом не моргнула.

— Угрожаете?

— Не угрожаю, а гарантирую.

Нерида развернулась и пошла к двери. Двое посетителей допивали пиво, не обращая на нее никакого внимания. Значит свидетелей не будет… Она насмешливо оглянулась на не успевшего подняться Харгроува и брезгливо швырнула в плевательницу его бумажник.

Нельзя было терять ни секунды. Нерида взяла бутылку обеими руками и направилась к дому, но не успела сделать и трех шагов, как Слоун схватил ее за руку и потащил в участок.

— Какого черта тебя понесло туда? — грозно рявкнул он, не стесняясь окружающих. Трех часов сна было явно недостаточно, чтобы наверстать недосып. — За виски для деда? Хочешь доконать его?

— Нужно поговорить, Слоун. С глазу на глаз.

— Так же, как ты говорила со своим дружком Харгроувом?

Поняв, что они привлекают к себе всеобщее внимание, Нерида вырвала руку и быстро пошла к участку.

— Я не думала, что кто-нибудь нас видел, — призналась она. — Он буквально затащил меня за столик, но я сразу же встала и ушла.

Слоун ничего не видел, он просто догадался. Но признаваться в этом не следовало: пусть хоть раз в жизни девчонка скажет правду. Признание отнюдь не смягчило его. И когда Нерида свернула к фургону, он чуть не лопнул от злости.

— Нерида, будь ты проклята! Смотри, куда идешь!

— Смотрю. На участке нам поговорить не удастся. Туда в любую секунду может ввалиться полгорода. Это слишком важно.

— Что важно? Бутылка виски для деда? — прорычал он.

Нерида остановилась, как вкопанная, и Макдонох едва не врезался в нее. На ресницах девушки повисли слезы.

— Он умирает, Слоун. Осталось несколько дней.

— Ты серьезно?

Она молча кивнула.

— И ты рискнула оставить его одного, чтобы сбегать в «Луизиану» за бутылкой?

— Черт возьми, Слоун, неужели об этом надо орать на улице? Я пытаюсь предотвратить убийство, а ты кричишь на меня как на непослушную девчонку!

Она была права. Им надо поговорить. Что-то важное погнало ее в логово Харгроува. Как ему в голову пришло подозревать Нериду в сговоре с врагом? Участок, конечно, не лучшее место для беседы, но и дом тоже не годится.

Слоун бросил взгляд на тюрьму. Там было много неотложных дел. Кепплеру надо дать поспать, а Тодд Ньюкомб один с этими головорезами не справится. Нериде же пора было возвращаться к Нортону. Перед уходом из дому Слоун видел его. Старик переживал из-за внучки и выглядел хуже некуда.

— Проклятье! — громко выругался Макдонох. — Извини, я не хотел кричать на тебя. Просто переволновался.

Мимо проехали трое всадников. Они слегка посмеивались.

— Возвращайся домой, пригляди за дедом. Ради Бога, не вздумай давать ему виски и никуда больше не ходи, — приказал он, вырывая у Нериды бутылку.

— Но как быть с Джози? А вдруг она уйдет?

— Пусть катится хоть в Сан-Франциско! Не смей за ней следить, поняла?

Люди продолжали глазеть на них. Слоун был прав, что сердился: он ведь ни о чем не догадывался.

— Я-то поняла, — вызывающе подбоченившись, ответила она. — Это ты ничего не понял. Джози виделась с Харгроувом и…

— Джози и Бенуа? Чем докажешь?

— Кто, по-твоему, приносит ей виски?

— Откуда ты знаешь, что это Бенуа?

— Потому что его бармен прекрасно знает, что пьет Джози, а никто, кроме самого Харгроува, не имеет возможности с ней встречаться!

Слоун с сомнением покачал головой.

— Ты что, не доверяешь мне?

— Я вообще никому не доверяю…

— Он все знает, Слоун, — негромко предупредила девушка. — Про тебя, про Джози, про меня. Откуда ему знать это, как не от нее? А ведь она не выходила из дому! Утром во дворе стояла пустая бутылка — наверно, та самая, которую я принесла ей вчера. И ту бутылку, которая выпала из шкафа, тоже передал он.

Именно звон разбивающейся бутылки и разбудил Слоуна. Звон и ругань Джози. Да, пожалуй, спрятанная им полупустая бутылка не наделала бы такого шуму… Похоже, девчонка права. Ей можно доверять. Макдонох протянул Нериде виски.

— Иди домой. Позаботься о дедушке. Никуда не выходи и постарайся не дать такой возможности Джози.

— Что ты собираешься делать?

— Найти Билли Фиска и помешать ему выполнить задание Харгроува. Сегодня уже среда.

Вернувшись домой, Нерида застала хозяйку на диване с привычным журналом в руках. Выглядела Джози ужасно. Она не сумела скрыть последствий двухдневного пьянства. Переворачивая страницы, женщина морщилась от головной боли. В доме еще витал запах пролитого виски.

— Быстро вернулась, — заметила Джози.

— Я была неподалеку.

Нерида чуть было не пожалела бедняжку. Глаза у Джози налились кровью, вокруг рта залегли страдальческие морщины.

— Бармен в «Луизиане» хорошо знал, о чем речь. — Она бросила бутылку на диван. — Даже не спросил марку, когда я потребовала того же, что пьете вы.

Джози побледнела от страха.

— Не пытайтесь отпираться, миссис Макдонох.

— Ты не знаешь, чем это может кончиться… — Джози вскочила и бросилась к двери. — Надо остановить его!

Но Нерида оказалась быстрее.

— Никуда вы не пойдете!

— Нет, я должна! Надо сказать ему, что я честно выполнила сделку, и не моя вина… Иначе…

— Иначе что? — прошипела Нерида.

И тут Джози не выдержала. Она всхлипнула и уткнулась Нериде в плечо.

— Если бы я не согласилась ему помогать, он бы убил Слоуна…

Нерида осела на пол. Истинные намерения Джози не имели никакого значения.

— Он лгал, — прошептала девушка скорее себе, чем Джози. — Харгроув собирался его убить в любом случае.

Слоун поглядел на афишу и покачал головой, удивляясь превратностям судьбы. Будь она расклеена на неделю раньше, Билли Фиск сидел бы сейчас в камере вместе с погромщиками из трущоб. А сейчас этот человек, разыскиваемый властями штата Канзас за побег из тюрьмы, укрывался где-то в Кокерс-Гроуве.

Похож, признал Макдонох. Художник сумел передать и усмешку, и намечающуюся лысину. Но Слоун слишком хорошо помнил Билли, а другим сходство могло и не броситься в глаза.

Он смахнул афишу в ящик стола. В участке было тихо. Большинство арестованных не успело наделать серьезных бед, поэтому их просто оштрафовали на два доллара за нарушение общественного порядка и отпустили по домам. В тюрьме оставалось лишь четверо особенно «отличившихся», но и те не могли понять, что их довело до исступления, и горько оплакивали свою судьбу.

Придя на участок, Слоун отослал Кепплера спать, Тодда Ньюкомба — совершать обход, а сам стал разбирать почту. Тут-то и обнаружилась злосчастная афиша. Будь она расклеена раньше, Фиску пришлось бы тут же бежать из города.

К четырем часам дня были мобилизованы четырнадцать человек, включая Калеба Дакворта. Тем, у кого не было оружия, выдали пистолеты. Один Калеб знал настоящую причину кутерьмы, другим Макдонох просто объяснил, что кто-то видел в городе человека, подходившего под описание…

Слоун поднял глаза. В дверном проеме темнела фигура Джорджа Самуэльса.

— А почему вы не участвуете в облаве? — спросил газетчик, проходя в комнату.

— В какой облаве?

Самуэльс поднял бровь.

— Ну, начальник, если половина жителей Кокерс-Гроува выходит отсюда со значками на груди, это значит, что они мобилизованы. Мы часто не сходились в мнениях, но я никогда не обвинял вас в необдуманных поступках.

— Просто не хочу повторения событий прошлой ночи, — пожал плечами Слоун. — Жители трущоб все еще взбудоражены, а горожане поговаривают о мести. Каждому ясно, что…

— Не вешайте мне лапшу на уши, Макдонох. Я не спрашиваю, почему они пошли патрулировать улицы. Меня интересует, почему вы не с ними.

— У меня есть для этого причины.

— Не сомневаюсь. Но что это за причины, черт побери?

— Джордж, я ведь не учу вас, как выпускать газету. Надеюсь, что и вы не будете учить меня, как проводить облаву. По крайней мере, до субботы я остаюсь начальником полиции Кокерс-Гроува и не обязан объяснять вам свои поступки.

У Самуэльса отвисла челюсть. Но молчание длилось недолго.

— Вы должны объяснять их жителям города.

— Я никому ничего не должен. Мне платят за работу, я ее выполняю. Если людям не нравится, как я справляюсь со своими обязанностями, пусть они выбирают мэром Бенуа Харгроува, а тот назначит нового начальника полиции.

— Вчера утром, когда был ранен мэр, вы не справились со своими обязанностями. И вечером во время погрома тоже.

— Решать выборщикам, а не вам. А сейчас, если вы не возражаете, я собираюсь поработать.

Самуэльс захлопал ресницами.

— Знаете, я ведь могу напечатать ваши слова. Понравятся ли они выборщикам?

— Валяйте, Джордж. Мешать не стану.