Ночь нашей любви

Глава 12

Уильям Уоллес был настоящим великаном.

Плотный, со стальными мускулами, несгибаемым духом и железной волей.

Эндрю де Морей хотя и уступал ему в габаритах, казался не менее сильным, а то, что он делал, возможно, придавало ему больший вес, его имя было известно повсюду. Обладая властью и богатством, он многое поставил на карту и многим рисковал, чтобы освободить Шотландию от ига англичан.

Несмотря на сокрушительное поражение при Ирвине, успехи де Морея и Уоллеса, а также людей, подобных Аррену, которые захватывали английские крепости, были настолько значительными, что шотландские бароны, дрожавшие перед могуществом англичан, собирались рискнуть последним в надежде получить неизмеримо больше.

Не все из прибывающих к месту сбора заслуживали доверия, но де Морей с Уоллесом в один голос уверяли Аррена, что даже в гуще сражения никогда не знают, на кого можно положиться.

– Говорят, у вас много людей, – сказал Уоллес, поставив ногу на бревно. – И кажется, вы отрабатываете приемы, которые могут пригодиться в бою против английской конницы.

Де Морей, Уоллес, Джон, Аррен, Джей, Рагнор сидели у костра на небольшой поляне. В лесу было полно людей: ополчение Уоллеса, воины де Морея и те, кто встал под их знамена.

Аррен не сомневался, что к организации этой встречи приложил руку епископ Уишарт. Многие в Шотландии относились к знати и церковникам с известной осторожностью, но старый епископ оставался истинным шотландцем, невзирая на волю королей и церкви. Он считал обоих предводителей наиболее достойными претендентами на роль лидеров восстания и наверняка сделал все, чтобы они заключили союз. Де Морей был прекрасно одет и вооружен, а Уоллес выглядел простым рыцарем, хотя захватил достаточно крепостей, где имелось самое разнообразное оружие и доспехи. Тем не менее тяжелым латам он предпочитал маневренность и свободу движений.

– Да, Уильям, мы отрабатываем приемы, упражняемся с пиками, щитами, мечами, боевыми топорами и другим оружием. Мои воины теперь знают, как противостоять английской коннице и защищаться от уэльских лучников. Среди нас есть рыцари, хорошо обученные и закаленные в сражениях, но есть вчерашние крестьяне, рыбаки, даже астролог, повар и учитель латыни. Многие жили и работали в Хокс-Кейне, от которого, как вы слышали, мало что осталось.

– Еще бы не слышать! – с горечью отозвался Уоллес. – Значит, не осталось ничего, да?

– Земля осталась. Да руины. Но когда придет время…

– Оно придет. Когда Шотландия будет принадлежать шотландцам. – Уоллес поднял бурдюк с элем, к которому они все по очереди прикладывались. – За ваш клан, друзья мои, за храбрых воинов, преданных нашему делу!

Джон и Аррен переглянулись.

– Наш клан слишком многочисленный, чтобы я мог поручиться за всех, – ответил Джон. – Основная часть людей живет в окрестностях Стерлинга, но есть родственники и на островах, и в северной Шотландии. Как ты помнишь, Уильям, мой отец не рвался воевать.

Уоллес дружески хлопнул его по плечу, и богатырская рука чуть не свалила Джона с бревна, на котором он сидел.

– Но твой отец давал нам укрытие, хотя в отличие от нас подписал клятву верности. К тому же он старый человек, а эта война для молодых.

– Да, наш клан многочисленный, только имейте в виду, что одни поддерживают Комина, а другие – Брюса, – заметил Аррен.

– Главное, чтобы они были за свободу.

– Тогда мы с вами, – сказал Джон. – Да ты и сам знаешь.

– Знаю.

– Говорят, сэр Ричард Ланди переметнулся к англичанам? – спросил Аррен.

– Да, – подтвердил де Морей. – Еще одно свидетельство того, что никогда не знаешь, кто на твоей стороне, пока не дойдет до схватки.

Аррен внимательно наблюдал за ним. Уверенный голос, твердый взгляд производили сильное впечатление. У де Морея была репутация талантливого полководца, умевшего выбрать выгодную позицию, заманить конницу врага в болото или скрыться от лучников в чаще. А главное, он знал, как нанести противнику значительный урон и вовремя отступить, чтобы избежать возмездия. Накопив достаточно сил, он перешел от тактики внезапных ударов к захвату крепостей и к настоящему моменту удерживал несколько замков.

– Что верно, то верно, единства нет, – согласился Уоллес. – Но мы один народ, священники и миряне, богатые и бедные. Мы шотландцы! И больше не желаем терпеть гнет англичан и необоснованные притязания их короля. К сожалению, для юного Брюса корона важнее, чем судьба родины, но, видит Бог, он скоро поймет, что Эдуард никому не отдаст королевства.

– И когда пробьет час, мы будем готовы, клянусь, – твердо сказал де Морей. – До сих пор мы нападали то здесь, то там, грабя английские обозы. Но теперь армии пришли в движение, мы уже выбрали позицию, нужно только определить время сражения и поставить всех в известность. Учитывая приемы, которые вы отрабатываете, за вами левый фланг, где ожидается атака конницы Эдуарда.

Де Морей принялся чертить на земле, Аррен внимательно наблюдал.

– Крессингхэм уверен, что достаточно прикрикнуть на нас, топнуть ногой, и мы запросим мира, разбежимся кто куда, заплатив выкуп. Но мы не для того здесь собрались, чтобы просить о мире.

– Пусть не рассчитывают! – поддержал его Уоллес, вставая.

Аррен, отнюдь не коротышка, снова поразился габаритам этого человека. Меч длиной почти в человеческий рост представлял собой грозное оружие, которое Уоллес без колебаний пускал в ход, верша справедливость.

Остальные тоже поднялись. Аррен пожал руки вождям.

Они не нуждались в клятвах и письменных соглашениях, чтобы знать, что союз заключен, и хорошо представляли свою участь в случае поражения.

Джон стоял рядом с кузеном, пока тот седлал коня, собираясь в обратный путь.

– Как дела в замке?

– спросил он.

– Нормально. Отличная крепость, хорошие люди.

– Возможно. Только не забывай, что не всем можно доверять, – напомнил Джон.

– Да? – мрачно осведомился Аррен.

– Сражение не за горами, но пока Уоллес формирует армию, нельзя, чтобы англичане пронюхали, где его искать.

– На что ты намекаешь, Джон? Мои люди…

– Им я доверяю.

– Тогда…

– Будь осторожен с ней, Аррен.

– Не понял, кузен.

– Не говори ничего ей. Никогда.

– Ей?

– Леди Кайре.

– Я не привык делиться мыслями и планами даже со своими людьми И тем более не собираюсь изливать душу женщине, которая поклялась в верности английскому королю.

– Напрасно злишься, Аррен! Я лишь хочу предостеречь тебя. Она красива, соблазнительна… Более того! Умна и хорошо понимает, что происходит. Она слишком необычна, и это настораживает. Кругом вражеские армии. Если она узнает о наших планах, Уоллесе, предстоящем сражении и, не дай Бог, сбежит… В общем, она может стать опасной. Постарайся не забывать об этом, находясь во власти ее чар.

– Я не нахожусь во власти чар, – отрезал Аррен. – И никогда не забываю о Хокс-Кейне.

– Да, это твой боевой клич. Не злись, я предостерег тебя потому, что сам восхищаюсь ею, но без колебаний рассек бы ее надвое, если бы заподозрил в предательстве. Хотя я не настолько знаком с ней, как ты.

– Я не убийца, кузен, однако ничего не забыл. Ничего!

Кивнув, Джон отступил назад, а Аррен подъехал к Джею и Рагнору, терпеливо поджидавшим его в стороне.

Кайра с тоской глядела на реку. Конечно, вода ледяная, но сейчас лето, и холод можно вынести. Неужели прыгнуть труднее, чем упасть? Правда, не ясно, что делать потом и куда бежать.

К тому же ей не известно, где сейчас Аррен.

Вчера утром она проснулась в одиночестве, днем он никогда не искал ее общества, поэтому она узнала о его отъезде, только когда приоткрыла дверь и обнаружила за ней Патрика. Тот пригласил ее на обед, Кайра с опаской, но согласилась. Ей не хотелось оказаться во власти Аррена, однако ее слишком интересовало, что происходит, и она не хотела упустить такой шанс.

Надежда оказалась напрасной. Она узнала лишь то, что Аррен вместе с Джоном, Рагнором и Джеем уехал из замка и вернется в лучшем случае через двое суток. Хотя прошел уже целый день, у нее оставалось немало времени, чтобы обдумать план бегства. Воины Аррена отнюдь не тупой сброд, как она выяснила, а серьезные молодые люди, преданные своему делу и весьма любезные по отношению к ней, хотя много выстрадали по вине англичан. Патрик сидел рядом и во всем ей угождал. Собравшихся за столом развлекали проезжие музыканты, жонглер и сказитель, поведавший печальную историю о короле Александре III, прекрасном, жизнелюбивом человеке, и его трагической судьбе. О том, как он потерял любимую жену, сыновей, а потом и дочь, умершую при родах, как погиб в расцвете лет, торопясь к молодой жене.

Патрик насмешливо хмыкнул, и Кайра с удивлением посмотрела на него.

– Не сочтите это за проявление неуважения. Александр был замечательным королем и достоин всякого сочувствия, но он вел себя как последний дурак в ту ночь. – Должно быть, она выглядела такой ошарашенной, что он поспешил оправдаться:

– Можете спросить Аррена. Погода стояла ужасная, королю советовали повременить. Аррен находился среди тех, кто сопровождал Александра и нашел его искалеченное тело на дне пропасти. Все предчувствовали, что произойдет нечто ужасное. Говорят, небо полыхало кровавым заревом.

– Аррен был настолько близок к королю?

– Да, он попал ко двору еще подростком. Король любил его, сам посвятил в рыцари. Однажды, вместо того чтобы сражаться, Александр договорился с враждебно настроенным бароном, что обе стороны выставят бойцов и разрешат пограничный спор. Аррен, тогда совсем юнец, победил, за что был награжден королем. В те времена люди знали, что такое истинное благородство, и умели держать слово! Мне кажется, глядя на него, Александр представлял себе, какими могли бы стать его сыновья. Он подарил Аррену боевого коня, вы его видели. Однажды короля чуть не задрал на охоте медведь, и Аррен спас ему жизнь. Он бросился на зверя с одним ножом, повалил на землю и убил. Он восхищался Александром, но не простил ему ни бездарной смерти, ни того, что король обрек всех шотландцев на теперешние муки.

Кстати, именно Александр сказал, что Шотландия – это не один человек, пусть даже король. Шотландия жива, пока жив ее народ. – Патрик вздохнул. – Мы не из тех, кто легко покорится. Особенно гнусному зверю вроде Эдуарда.

Помолчав, Кайра спросила:

– – Патрик, вы слышали, что рассказывают об Уоллесе?

Говорят, он, захватывая крепости и города, убивает всех мужчин, невзирая на мольбы епископов и священников!

– У него есть причины, – нахмурился юноша – видимо, она затронула опасную тему.

– Я знаю, Патрик. Но английских детей это не утешает, для них ваш герой – настоящий дьявол из преисподней. А что касается Эдуарда… Видите ли, королева Англии была моей крестной матерью, я провела детство в Лондоне. Король тогда казался мне великим воином в сверкающих доспехах, щедрым и великодушным по отношению ко многим людям, молившим его о прощении.

– Женщины и дети, погибшие в Берике, тоже молили сохранить им жизнь, – бросил Патрик.

Кайра опустила голову, признавая его правоту. Резня в Берике навеки запятнала репутацию Эдуарда I, но ей больше не на кого надеяться. Только он может выручить ее и… Господи!., спасти от смерти.

Аррен думает, что после его ухода из Шокейна она будет свободна.

Вряд ли. Оставшись тут, она снова окажется под замком.

У Дэрроу.

Нужно бежать. Срочно.

Вместо этого она чуть не заснула за столом.

Голова у нее кружилась, и Патрик чуть ли не нес ее в башню. Ингрид помогла хозяйке раздеться, и та мгновенно погрузилась в сон.

Видимо, Патрик опоил ее – это куда проще, чем сторожить опасного врага целую ночь.

Кайра проснулась около полудня и теперь стояла на стене, обдумывая свое положение. Единственный способ уцелеть в жестокой войне – это добраться до Лондона и отдаться на милость английского короля. Пребывание Эдуарда во Франции делало ее положение еще более пугающим, ибо она могла попасть в руки Дэрроу, который найдет способ жениться на ней, а потом наверняка убьет. От Перси, Уоррена и Крессингхэма, совершавших рейд по Шотландии в поисках мятежников, тоже лучше держаться подальше. Конечно, они бы позаботились о наследнице лорда Бонифейса и крестнице покойной королевы, причем с великой радостью, и препроводили бы ее прямиком к Кинси Дэрроу.

Бежать. Далеко-далеко. В Лондон…

Или в противоположном направлении. Подальше от всего этого.

– Миледи, что вы тут делаете?

Отец Корриган, высокий и сильный, с привлекательным обветренным лицом, походил больше на воина, чем на служителя церкви.

– Ничего.

– Самоубийство – великий грех.

– Ну сколько можно, святой отец! Я никогда не собиралась кончать с собой.

– Не делайте этого.

– Чего не делать?

– Не прыгайте в реку, чтобы бежать из замка.

Кайра всегда подозревала, что его симпатии на стороне мятежников.

– Почему, святой отец? Если я потерплю неудачу, он поймает меня.

– Если вы потерпите неудачу, прыгнув в реку, то погибнете.

– Это решит проблему.

– Кайра…

– Если же он меня поймает…

– А если не поймает?

Она нахмурилась:

– Тогда я буду свободна!

– Вы можете попасть в руки лорда Дэрроу.

Кайра изумленно воззрилась на него, ощутив внезапный холодок. Похоже, священник уверен, что будущий супруг представляет для нее большую опасность, чем объявленный вне закона мятежник. Гордость заставила ее выпрямиться и ответить с непривычной резкостью:

– Тогда я буду спасена, а Дэрроу повесит мятежников за все, что они тут учинили.

Помощи ждать неоткуда. Кайра была в полном смятении. Ее священник оказался мятежником, капитан переметнулся к врагу, горничная, пугливое создание, не понимает, что творится в головах мужчин.

А мятежник, захвативший ее замок…

Она нужна ему, пока он здесь. Потом будут другие битвы, другие крепости, другие женщины.

– Вы действительно этого хотите, леди Кайра?

– Что?

– Вы действительно хотите, чтобы их повесили?

– Нет, святой отец. Я никому не желаю смерти. Никому.

Она поспешила назад к лестнице, ведущей в башню, и замерла, увидев Патрика. Ну конечно, его же приставили следить за каждым ее шагом. Если она попытается бежать, он наверняка ее остановит.

Интересно, слышал ли он их разговор?

Кайра вдруг разозлилась на всех мужчин, усложнивших до предела се жизнь.

– Не надейтесь, Патрик, что я спущусь к обеду. Вам не удастся снова опоить меня. Лишь трус станет одурманивать пленника.

– Миледи, ничего такого я не делал, – возразил удивленный юноша.

Она в растерянности прикусила губу, затем повернулась к отцу Корригану и выпалила:

– Негодяй!

– Миледи! Вы говорите со служителем церкви! – воскликнул Патрик.

– Служитель церкви? Нет, ирландский дьявол!

– Создание более привлекательное, чем английский предатель, – ответил Корриган, учтиво поклонившись.

Не удостоив мужчин взглядом, Кайра бросилась вверх по лестнице.

«Есть же какой-то способ выбраться отсюда, пока не вернулся Аррен», – думала она, ходя взад-вперед по комнате. Спору нет, его воины хороши, но до предводителя им далеко. На ее людей рассчитывать не приходится, они против нее.

Значит, прыгнуть в реку ей не дадут, это ясно.

Какие еще возможности?

Выйти через ворота? Просто взять и выйти?..

Забытый в кресле плащ, выстиранные и аккуратно сложенные на сундуке вещи напомнили Кайре о шотландце. Нет, только не думать о нем, правда слишком ужасна, чтобы признаться даже себе. Ведь она не просто сдалась, а капитулировала полностью и окончательно. Хуже того, он ей нравится, она готова лечь с ним по первому его зову. Презренная, жалкая дурочка! Одного этого достаточно, чтобы броситься в реку.

Господи, как же она тоскует по его голосу, взгляду, нежным ласкам, поцелуям! Если бы он только знал, чем стала его месть для нее…

Бежать. Немедленно. Пока она снова не увидела его. В Аррене есть все, что она хотела бы видеть в Дэрроу. Сила, верность своим убеждениям, великодушие, милосердие, несмотря на причиненное ему зло.

Кайра упала в кресло.

Если она чудом доберется до Лондона, надо еще убедить короля, что ей грозит смерть от руки Дэрроу. Но тогда она станет наградой другому рыцарю, отличившемуся на службе у Эдуарда, другому мужчине, готовому убивать по воле короля.

Вспыхивал угасающий в камине огонь, танцевали на каменных стенах тени.

Огонь…

Дэрроу оставил жену Аррена погибать в огне.

Встав, Кайра опять заходила по комнате. Прыгать в реку не имеет смысла. Во-первых, она может разбиться, во-вторых, ее все равно поймают. За ней следят. Отец Корриган догадался о ее намерениях, хотя почему он стал ее врагом, непонятно. Он же понимает, какая ей грозит опасность, когда вернется Дэрроу. Видимо, ему трудно себе представить непомерную гордыню некоторых мужчин. Они скорее убьют невиновного, чем позволят врагу одержать над ними самую незначительную победу.

Время идет, а она еще ничего не придумала, и все потому, что спала как убитая. Чем же ее опоили? Сильное зелье и без малейшего вкуса. Наверняка подсыпали в вино.

Отец Корриган.., ирландский дьявол!

Она быстро подошла к двери, распахнула ее настежь. Патрик, сидевший на полу возле стены, вскочил на ноги.

– Миледи…

– Я хотела бы видеть священника.

– Но…

– Пожалуйста, мне необходимо его видеть. Я хотела бы извиниться.

– Миледи, даже не знаю, где он.

– Может, в часовне? – Она была уверена, что Корригана там нет. Патрик молча смотрел на нее. – Моя бессмертная душа в опасности.

– Ладно, – наконец сдался он. – Пойдемте искать священника.

Аррен мчался во весь опор, подгоняемый тревогой. Он испытывал странное чувство облегчения, свободы и тяжести на душе. Настала пора встретиться с англичанами в серьезном бою и доказать, что они представляют собой реальную силу.

К тому же и момент для этого самый подходящий. Эдуард воюет во Франции, а его сыну, тоже Эдуарду, очень далеко до отца. Молодой принц не воин, склонен к поверхностным суждениям, легко может допустить ошибку, или принять неверное решение.

Чего не скажешь о военачальниках Эдуарда, опытных полководцах. Если верить слухам, они ведут с собой около сотни тысяч человек, но даже если их намного меньше, англичане прекрасно владеют оружием.

– Остановимся на ночь? – крикнул Джей, когда они приближались к рощице на вершине скалы.

Место действительно было удобным, никакой враг не мог бы незаметно подобраться к скале ни днем, ни ночью. Здесь они отдыхали перед нападением на Шокейн.

Хотя с вершины они уже могли видеть башни замка, Аррен понимал, что уставшим людям нужно передохнуть.

– Остановимся на часок и поскачем дальше, хорошо? – предложил Рагнор, заметив его колебание.

– Ладно, один час.

Джей с Рагнором повели коней к ручью, а Аррен направил Пикта на узкую заросшую тропинку.

Сверху он увидел Шокейн. И не только.

В лесу, к востоку от замка, горели походные костры.

Дэрроу вернулся.

Дом отца Корригана стоял во внешнем дворе замка, и, войдя, Кайра с радостью обнаружила, что священник живет весьма скромно. Ей хотелось порыться в его вещах, не привлекая внимания Патрика, неотступно следовавшего за ней.

Корриган оказался человеком аккуратным, любящим порядок, хотя вещей у него было немного, да и те самые обычные.

На столе – бурдюк с вином и краюха хлеба, завернутая в льняную тряпицу, на одной из полок – арабский кофе, чужестранные монеты, серебряная реликвия и несколько стеклянных флаконов. Рядом лежали бинты, травы, настойки и мази, ибо священник занимался также врачеванием больных и раненых.

Сделав вид, что наливает вино, Кайра оглядела флаконы и нашла, что искала: маковый экстракт.

Чувствуя угрызения совести, она заколебалась.

Сколько накапать? Она не хочет никого убивать.

Но и умирать ей тоже не хочется.

Припомнив все, что читала о снадобьях, она решила ограничиться несколькими каплями.

Кайра наполнила кубок и протянула его Патрику.

– Спасибо, миледи, я не хочу.

– Выпейте со мной, Патрик, – сказала она, скрывая досаду.

– За что будем пить?

– За Шотландию!

– Вы тоже пьете за Шотландию?

– Моя мать была шотландкой, замок тоже находится в Шотландии. Это красивая страна, это мой дом. Да, я пью за Шотландию.

– Ага, за Шотландию короля Эдуарда, – усмехнулся юноша.

– Тогда не выпить ли нам за мир, Патрик?

– Было бы хорошо, но очень глупо, я думаю.

Он допил вино. Никакого эффекта.

Внезапно юноша покачнулся. Кайра попыталась удержать его, однако парень был рослым и крепким, поэтому ей удалось только смягчить удар, когда он повалился на пол.

– Патрик!

Она убила его!

Нет. Он дышал ровно и смотрел на нее.

– Мы уже пьем за мир, – пробормотал он.

Глаза у него закрылись.

Поднатужившись, она уложила его поудобнее.

– Извините, Патрик. Зато вы отлично выспитесь.

А теперь нужно спешить, пока не вернулся хозяин.

Кайра закрыла дверь в крохотную спальню, где, как она и рассчитывала, нашлась ряса с капюшоном.

Осталось раздобыть оружие.

Ее взгляд упал на сундук, и когда она подняла крышку, то увидела длинный меч, лежавший поверх церковных облачений и льняных рубашек. Взяв меч и пояс с ножнами, украшенный загадочным орнаментом. Кайра прихватила еще небольшой кинжал.

– Простите, святой отец, что взяла без спросу, – пробормотала она и перекрестилась на распятие, висевшее над кроватью. – Но вы сами говорили, что Бог помогает тем, кто сам помогает себе!

В комнате она удостоверилась, что Патрик дышит, и, подойдя к двери, осторожно выглянула наружу.

Если люди Аррена не заметят ее отсутствия, то уж Патрика непременно хватятся, тем более что приближается время обеда.

Закутавшись в рясу и накинув на голову капюшон, она выскользнула из дома. В стойле мирно жевала сено кобыла священника. Поскольку седла Кайра не обнаружила, ей пришлось обойтись без него, утешаясь мыслью, что седлать лошадь все равно некогда. Встречные дружно приветствовали ее.

– Добрый вечер, святой отец.

Она подняла руку.

– Собрались к новорожденному? – поинтересовался один из мужчин. – Вот жалость-то, что его отец погиб во время схватки.

Кайра молча кивнула.

– Война – сущая погибель для нас, святой отец, – сказал другой. – Работаешь, работаешь, и все без толку! Пусть бы свои обдирали, а то чужеземцы!

Они замолчали, явно ожидая от нее какой-то реакции.

– Да, сын мой! – хриплым голосом отозвалась Кайра и быстро перекрестила воздух. – Благословляю вас, дети мои!

У ворот толпились люди: одни спешили выйти, другие – вернуться в замок до наступления темноты.

– Скорее! Ворота закрываются! – торопили их стражники.

Пришпорив лошадь. Кайра проехала под опускной решеткой.

Свободна!

Так просто. Даже слишком. Но, хвала Господу, она свободна и вольна делать все, что потребуется, для спасения жизни.

Тогда почему ей страшно?

И отчего тяжело на сердце?

До Шокейна они добрались уже в темноте. Аррен спешил, понимая, что Дэрроу ждет рассвета, чтобы штурмовать замок.

Стражники подняли решетку, и они въехали во двор, где Аррен, бросив поводья Брендану, сразу приказал усилить посты и не спускать глаз с леса. Воины торопились на стены, лучники занимали позиции, в котлах грелось масло для встречи англичан, развели костры, чтобы горящими стрелами поджечь масло и уничтожить как осадные машины, если таковые появятся, так и людей, которые будут ими управлять.

Когда с первоочередными распоряжениями по обороне замка было покончено, Аррен вдруг сообразил, что не видел Патрика. Хотя он поручил ему сторожить Кайру, но переполох во дворе обязательно привлек бы его внимание. Передав командование Рагнору, он поднялся по лестнице в башню.

Дверь никто не охранял, а комната оказалась пустой. В висках у Аррена застучало. Перепуганная Ингрид, явившаяся на его зов, разразилась причитаниями, из которых явствовало, что миледи, повздорив со священником, пошла к нему извиняться, а Патрик ее сопровождает.

Извиняться совсем не в духе Кайры, а ирландец, служивший у Дэрроу, тоже не вызывал особого доверия.

Он нашел отца Корригана в главном зале, где обосновался Рагнор, командовавший подготовкой к обороне замка.

– Святой отец, где Кайра?

– Разве ее нет в башне? – удивился тот.

– Будь она там, я бы вас не спрашивал. Мне сказали, что вы с ней поссорились и она пошла к вам извиняться.

– Кайра? – Судя по тону, отец Корриган вполне разделял его сомнения.

– Да, – подтвердил Тайлер Миллер. – Я видел, как они с Патриком вышли из замка и направились к вашему дому.

– Но я не заходил домой. Я ездил в деревню крестить ребенка и вернулся прямо сюда, в главный зал.

Аррен молча посмотрел на него и быстро зашагал к выходу. Джей, Рагнор и отец Корриган следовали за ним по пятам.

В считанные минуты они были возле домика священника, и Аррен распахнул дверь.

На полу лежал Патрик.

Она убила его! Шотландец задохнулся от ярости, но потом увидел, что молодой человек спокойно дышит.

Присев на корточки рядом с воином, отец Корриган тихо выругался. Набор слов, которые он при этом употребил, звучал весьма странно в устах священника.

– Что она с ним сделала? – резко спросил Аррен.

– Опиум.

– Что?

– Восточное снадобье, из Святой земли…

– Я знаю, что это! Где она его взяла?

– У меня на полке, – ответил Корриган. – Она задумала сбежать, когда узнала, что вы уехали. Пришлось вчера дать ей опиум.

– Она узнала об этом, и вы поссорились?

– Причиной наших разногласий стало ее намерение бежать, – возразил священник, и Аррен не сомневался, что он говорит правду.

Мужчины покинули дом.

– Когда она это проделала?

– Не так давно. Мы поссорились днем.

– Считаешь, она увидела костры и поняла, что вернулся Дэрроу? – спросил Джей.

Бросив на него суровый взгляд, Аррен повернулся к священнику.

– Но как ей удалось выбраться из замка? – пробормотал тот.

К ним бросилась молодая женщина, пробегавшая мимо с охапкой сухих поленьев.

– Сэр Аррен! – воскликнула она, залившись румянцем и кланяясь. – Слава Богу, святой отец, вы здесь! Вот радость-то! Не приведи Господи остаться в такое время без священника! А вы быстро вернулись!

Аррен схватил ее за плечи, испугав до смерти.

– А ну-ка, девушка, когда, по-твоему, отец Корриган уехал?

– Аккурат перед тем, сэр, как мы услышали ваш клич за воротами! Только святой отец выехал, их закрыли на ночь.

– Спасибо, девушка, – медленно произнес Аррен, уставившись на священника. – Вы поняли, святой отец? Неугомонная девица выехала из замка под видом священника, благословив на прощание олухов, которых так легко одурачила. Джей, вели Брендану привести Пикта. И скажи Рагнору, пусть ждет моего возвращения. Но если я не прибуду до рассвета, закройте ворота и не открывайте, пока не минует опасность.

– Аррен, не будь дураком. Ты собираешься ехать за ней в одиночку?

– Нет, – твердо сказал Корриган.

– Да. Под стенами замка вражеская армия. У нас нет свободных людей, все должны готовиться к обороне. Я не хочу, чтобы наших воинов схватили. Не для того мы занимали крепость, чтобы сражаться в открытом поле. В мои планы не входит привлекать к себе внимание, а одному проще остаться незамеченным. Я буду осторожен.

– Я буду еще осторожнее! – заверил его священник. – Сэр, кто-то должен прикрывать вашу спину.

– И вы полагаете, что священник подходит для этих целей? – осведомился Аррен.

– Я не всегда был священником. В юности мне довелось повоевать, так что, смею надеяться, мечом я владею получше некоторых.

Аррен нисколько в этом не сомневался, Он сомневался в его преданности.

И все же…

Священник, пожалуй, единственный, кто может остановить Кайру, прежде чем она найдет Дэрроу.

– Передай Брендану, чтобы привел коня и для отца Корркгана, – сказал он Джею.

– Ты уверен…

– Да!

Молодой человек нерешительно сделал несколько шагов.

– Поторопись, Джей. Если вы предадите меня, святой отец, я позабочусь о том, чтобы вы сгнили в аду.

– Если я предам вас такому, как Дэрроу, будет только справедливо, если я сгнию в аду.

– Тогда едем, святой отец. Вместе.

– Да, сэр. Вместе.