Новый порядок

Арзо качает головой.

— Я всё равно не думаю, что он зашёл бы так далеко. Медичи не стал бы хватать кого-то вот так, учитывая нынешнее положение дел.

— Сейчас самое подходящее время для этого, — возражаю я. — Мы не можем обвинить его, потому что это поставит под угрозу всех вампиров в стране. Если у людей есть доказательства того, что кого-то завербовали против их воли, у них есть причина объявить открытую войну.

— Возможно, она вызвалась добровольцем. Или, возможно, она просто уехала и вообще не с Семьёй Медичи. Возможно, она загорает где-нибудь на пляже.

Я бросаю взгляд на Майкла. Есть только один способ выяснить это. Мы спустим Мэтта с поводка и посмотрим, подойдут ли они к нему. Две птички лучше, чем одна. Бьюсь об заклад, Медичи ухватится за возможность создать двойного агента и одновременно подёргать за ниточки Арзо. Это будет означать, что агентство никогда не сдвинется с мёртвой точки, и он победит.

— Но как нам обезопасить Мэтта? — мрачно говорит Майкл.

Я ухмыляюсь.

— Мэтт служил в армии.

— Но он…

— Нет, — перебиваю я. Майкл выглядит раздражённым, но замолкает. — Не говори так. Он не идиот. Он просто нуждается в поощрении. На самом деле, он сам скажет нам, что делать.

— Я не собирался называть его идиотом, — тихо говорит он мне и вздыхает. — Ты же знаешь, что Медичи может на это и не клюнуть.

— Давай попробуем и посмотрим, — я смотрю на Арзо, и он коротко, хотя и неохотно, кивает мне.

Майкл вздыхает и проводит рукой по голове.

— Хорошо. Я пойду и поговорю с Мэттом.

* * *

Мы начинаем немедленно. Не имея возможности узнать, верна ли моя теория и следят ли вампиры Медичи за нашими передвижениями, мы подходим к делу с осторожностью. Если Медичи воспользуется шансом, который ему преподнесут на блюдечке, крайне важно, чтобы наши действия оставались скрытыми. Нет смысла ввязываться во все эти неприятности, а потом выдавать свои планы, но мы также не можем позволить им причинить Мэтту какой — либо вред.

— Что бы ты ни делал, Мэтт, — говорит Майкл, — не двигай стул.

— Я не буду двигать стул, — послушно повторяет Мэтт. Он отступает назад и смотрит на этот самый стул, скрестив руки на груди, как будто желая доказать, что его действия будут соответствовать его словам.

— Мэтт, — мой голос звучит мягко.

— Да, Бо?

— Не мог бы ты пододвинуть мне стул, пожалуйста?

Его лицо искажается как скомканный бумажный шарик. Его выпуклые бицепсы напряжены, и ясно, что он переживает внутреннюю борьбу, но через двадцать секунд он выполняет мою просьбу. Мы обмениваемся взглядами.

Мэтт встревожен.

— Я сделал что-то не так?

— Нет, ты всё сделал идеально, — я ободряюще улыбаюсь ему и перевожу взгляд на Майкла. — Сколько таких вампиров у Медичи?

Он хмурится.

— Их было несколько.

— Было?

— Парочка выжила после тюремного заключения Никки, как Мэтт, но Медичи… — он бросает взгляд на Мэтта и не заканчивает фразу.

— Этот мужчина — чудовище, — выдыхаю я.

— Он поддерживает свою Семью сильной.

— Ты согласен с подобным?

— Конечно, нет, — огрызается он. — Но я могу это понять.

Я тихо чертыхаюсь. Майкл хмурится, но не продолжает.

План — устроить полночную вылазку за кофе. Благодаря расположению в оживлённом центре города, поблизости есть несколько круглосуточных кафе. Каждый вечер Мэтт будет выходить один и покупать всем напитки. Мы установим рутину, хотя и постараемся не быть слишком пунктуальными, отходя от ведьминого часа плюс-минус на двадцать минут, чтобы его вылазка не выглядела слишком неестественной. Мы не можем вызвать подкрепление вампиров Монсеррат, поэтому нам придётся справляться самим. Мэтт сам прокладывает маршрут, тщательно намечая его, чтобы устроить возможности засады. По моим расчётам, если Медичи действительно собирается что-то предпринять, он сделает это на четвёртую ночь или не сделает вообще.

Однако, когда я занимаю позицию в первую ночь, я сразу замечаю две тени, отделившиеся от тёмного переулка. Я понимаю, что из-за предстоящего объявления о фирме Медичи в ещё большем отчаянии, чем мы ожидали.

— За ним следят два вампира, — шепчу я в манжету, где спрятан крошечный радиопередатчик.

— Цвета?

— Чёрный.

— Значит, это могут быть Стюарты.

— Цвет Семьи Стюартов, может, и чёрный, но каждый может носить чёрную одежду.

Я пробираюсь вдоль края крыши, сохраняя дистанцию. На втором перекрёстке, как раз когда я прикидываю расстояние до следующего ряда крыш, вампиры набирают скорость и настигают бегущую вприпрыжку фигуру Мэтта. Из-за угла появляется ещё один вампир. У меня замирает сердце. У Медичи на улицах не один и не два кровохлёба, у него целая команда. Я с тревогой смотрю перед собой. Последнее, что мне нужно — это столкнуться с наблюдателем, но, похоже, на возвышенности никого нет.

— Мэтт, — тихо говорю я, — остановись и завяжи шнурок.

Он останавливается, послушно наклоняется и возится со своим ботинком. Я сосредотачиваюсь на фигуре позади него, у которой не будет другого выбора, кроме как выдать себя, тоже остановившись, или потерять преимущество и обогнать его. Я выгибаю шею и замечаю, как шевелятся губы фигуры. Полагаю, рации есть не только у нас. В этом есть смысл. Если Медичи организовал охрану периметра, они будут рассредоточены по близлежащим улицам. Мне нужно прикинуть, сколько их всего.

Тот, кто следовал за Мэттом, проходит мимо него. Я жду, пока он отойдёт на некоторое расстояние, и только потом приказываю Мэтту идти дальше. Как только он это делает, я замечаю вампира на крыше на противоположной стороне улицы. Я улыбаюсь. Впереди строительная площадка с большим пустым местом там, где недавно было снесено здание. Примерно через три минуты вампиру будет не очень удобно оставаться на крышах.

— Сколько их сейчас? — прерывает голос Майкла.

— Пока четверо. Трое перед ним. Один справа, на крыше напротив меня.

Я жду, пока мой противник не преодолеет расстояние между перекрёстками, затем делаю то же самое. Я неудачно приземляюсь, подвернув лодыжку, и вскрикиваю от неожиданной боли.

— Что случилось? — голос Майкла звучит встревоженно.

— Ничего.

В моём наушнике раздается треск.

— Это слишком опасно. Я иду за тобой. Оставайся на месте.

— Нет. Если кто-нибудь из этих кровохлёбов увидит тебя, игра окончена. Мы потеряем все преимущества, которые могли бы иметь.

— Это лучше, чем твоя гибель.

— Они не знают, что я здесь.

— Пока что.

— Не надо, Майкл, — говорю я. — Пожалуйста.

Ответа нет. Я хмурюсь. Ему нужно прекратить попытки контролировать каждую чёртову мелочь. Я ни за что не собираюсь торчать здесь, ожидая, пока он появится и всё испортит. Я быстро двигаюсь вперёд, забывая о боли в лодыжке, но лишь на время, достаточное для того, чтобы потерять равновесие и почувствовать, как подгибаются колени. Я вытягиваю здоровую ногу вправо, чтобы не упасть окончательно, и опираюсь левой рукой, чтобы удержаться. К сожалению, в процессе этого я сбиваю черепицу, и она соскальзывает прежде, чем я успеваю её остановить. Я с ужасом наблюдаю, как она срывается с края крыши и разбивается о тротуар внизу. В панике я поворачиваюсь влево и падаю вниз, цепляясь за крышу кончиками пальцев и пытаясь спрятаться от вампира напротив. Единственное, что меня спасает — это то, что вампир, стараясь держаться поближе к Мэтту, опережает меня на двадцать метров; ему требуется больше времени, чтобы повернуться и посмотреть на дорогу и разбитую черепицу, а затем в мою сторону.

Я знаю, что он направляется сюда. Я должна помешать ему предупредить кого-нибудь ещё. Позволив себе упасть, я пролетаю три этажа и оказываюсь на тротуаре параллельной улицы. Я игнорирую стреляющую боль в лодыжке, бегу к углу, прижимаюсь спиной к стене и тихо сдвигаюсь, пока мне не удаётся оглядеться. Второй вампир тоже спрыгнул на мостовую. Он всего в пяти метрах от меня, стоит над осколками черепицы на крыше.

— Это может быть пустяк, — бормочет он в рацию. — Может, кошка, — он смотрит на крышу, с которой я только что спустилась. — Я ничего не вижу. Проверю, чтобы убедиться.

Вот задница. Майкл двигается в этом направлении, без сомнения, следуя тем же маршрутом, что и я. Мне нужно помешать кровохлёбу Медичи подняться наверх и узнать его. Оглядевшись, я замечаю выброшенную банку из-под газировки и подбираю её. Я швыряю её на дорогу, и вампир поворачивается в ту сторону. В ту секунду, когда я слышу его приближающиеся шаги, я бросаюсь на него. Он уже приготовился защищаться, но я наношу удар основанием ладони по его горлу, заставляя его отшатнуться назад. По крайней мере, это на пару минут лишит его возможности говорить. Если он не может говорить, то не сумеет использовать свою рацию для подачи сигнала тревоги.

Его глаза прищуриваются, и он разворачивается, подпрыгивая в воздух и пиная меня. Я уворачиваюсь от его ноги — но лишь едва-едва — и перекатываюсь по земле, чтобы отстраниться. Затем я снова встаю на ноги, держа кулаки наготове. Вампир снова приближается, на этот раз более осторожно. Я вскидываю руки, чтобы блокировать его удар, и в ответ бью его в живот. К сожалению, его пресс твёрдый, как скала, и я наношу больше урона своей руке, чем его телу. Он пользуется тем, что я потеряла инерцию, и бросается вперёд, хватая меня за правый карман куртки. Я бью его по носу тыльной стороной ладони. Его голова запрокидывается, глаза источают в равной мере яд и боль.

Из его груди вырывается низкий рык, и он подпрыгивает высоко в воздух, затем делает сальто и приземляется позади меня. Прежде чем я успеваю отстраниться, его локоть обхватывает моё горло, и он притягивает меня к себе, удерживая за голову. Мои пальцы цепляются за его руку, пытаясь ослабить хватку. Он издаёт странный сдавленный звук; краем сознания я понимаю, что это смех. Его свободная рука бьёт меня по голове, снова и снова. Перед моими глазами вспыхивает ослепительный свет, и я громко кричу.

Заставив себя расслабиться, я позволяю ему продолжать избивать меня. Я не смогу оставаться в сознании, если в ближайшее время не вырвусь из его хватки. Я придвигаюсь к нему ближе, затем одновременно ударяю коленом по тыльной стороне его ноги и бью левой рукой ему в лоб. Противодействующие силы моей атаки вынуждают его отпустить меня. Мой успех вызывает новый прилив адреналина, и я бью его ногой в грудь, а затем ударяю кулаками по спине. Он падает на землю.

Я отступаю, тяжело дыша, чувствуя себя так, словно меня только что переехал десятитонный грузовик. Его рация потрескивает.

— Как у тебя дела?

С высоты над нами спускается Майкл. Не сводя с меня глаз, он хватает рацию кровохлёба.

— Ничего. Ложная тревога, — хрипит он, искажая свой голос. Затем он наклоняется, хватает вампира за волосы и тянет вверх. Едва моргнув, он ударяет вампира головой об асфальт, и последний огонёк в глазах кровохлёба гаснет. Его веки смыкаются, а грудь вздымается, но не более того.

— Ты с ним справилась, — говорит он.

Я испытываю прилив гордости.

— Мне повезло, — бормочу я.

Майкл поднимает брови.

— Принимай комплименты, когда их делают.

— Мне надо идти, — шепчу я. — Мэтт…

Он кивает.

— Иди. Я разберусь с этим.

Я раздражённо вздыхаю.

— Из-за моей грёбаной неуклюжести Медичи узнает, что мы его раскусили.

— Он не узнает.

— Нет, узнает. Если этот тип умрёт, единственным возможным объяснением будет то, что его убил другой вампир. Он сложит два и два вместе.

— Я разберусь с этим. Иди.

Я стою там ещё мгновение, затем поворачиваюсь и бегу, пересекаю дорогу и карабкаюсь обратно по крышам. Я не делаю глупостей, например, не оглядываюсь назад.

К тому времени, как я догоняю Мэтта, он уже почти в конце нашего запланированного маршрута. Кофейня находится в задней части небольшой площади. К ней ведёт одна дорога, а от неё отходит крошечный переулок. Три вампира, которые были перед ним, уже там, вместе с ещё одним. Они заняли позиции в каждом углу.

— Не разговаривай, Мэтт. Если ответ «да», почёсывай за ухом. Если «нет», оближи губы, — шепчу я, стараясь говорить как можно тише. — Ты в порядке?

Он почёсывается.

— Ты видишь больше четырёх?

Он высовывает язык, и я немного расслабляюсь.

— Ладно, зайди в кофейню. Купи четыре стакана кофе. Ты знаешь, что делать дальше.

Он снова чешет себя за ухом.

— Коннор?

— Я здесь, — в его голосе слышится лёгкая дрожь.

— Всё в порядке. Обещаю, с тобой ничего не случится. Пора действовать.

— Хорошо.

Арзо заполняет эфир.

— С этого момента соблюдается радиомолчание, если только вы не будете скомпрометированы.

Я киваю, хотя никто меня не видит. Затем жду. Когда я слышу урчание двигателя дорогого автомобиля, я понимаю, что пора. Я подползаю как можно ближе, оставаясь незамеченной. Я всё ещё беспокоюсь о том, что произойдёт, если кто-нибудь свяжется с вампиром Медичи, которого я вырубила. Я надеюсь, что план Майкла разобраться с ним, каким бы он ни был, сработает.

В поле зрения появляется машина. Она остаётся на месте, двери закрыты, окна затемнены. Это машина Лорда Медичи, так что, держу пари, он ничего не оставляет на волю случая и приехал сам. Мои мышцы напрягаются. По настоянию Мэтта мы заранее рассчитали время, так что, если Коннор выехал вовремя, он должен быть здесь с минуты на минуту. Я вижу, как кассирша в кофейне пробивает напитки. Коннору лучше поторопиться. К счастью, Мэтт демонстративно возится с мелочью, роняет монеты на пол и не торопится их собирать. Я мрачно улыбаюсь. Он не всегда безынициативен.

Когда Мэтт выходит из кофейни, балансируя стаканчики в обеих руках, дверца машины открывается и из неё выходит внушительная фигура Лорда Медичи. Коннор появляется в самый последний момент, проезжая на моём байке мимо его светлости и подъезжая к Мэтту. Он поднимает визор шлема и даёт ему пять.

— Эй, приятель! В чём дело? Моей крови недостаточно?

Я вздрагиваю. Надеюсь, Медичи не заметит, что Коннор говорит как-то скованно и через силу..

Мэтт широко улыбается.

— Кофеин.

— Ты мне его принёс?

Он послушно кивает головой.

— С тройным сахаром?

Лицо Мэтта вытягивается. Он гораздо лучший актёр, чем Коннор.

— Нет.

— Ты же знаешь, я не могу пить кофе без сахара! В офисе-то никто не утруждается поддержанием запасов. Вы, кровохлёбы, думаете только о себе, — Коннор вваливается в кофейню.

Мэтт пожимает плечами и делает шаг вперёд, как раз в тот момент, когда Медичи окликает его.

— Мэтью Монсеррат! Иди сюда! — хотя Медичи делает то, на что я надеялась, его властный тон раздражает. Приказ не оставляет Мэтту иного выбора, кроме как подойти. В отличие от меня, Мэтт не обижается на то, как Медичи разговаривает; на его лице застыла глупая улыбка.

— Да?

Медичи указывает на салон машины.

— Садись.

Улыбка Мэтта становится шире, и он направляется к открытой двери. К счастью, Коннор в ударе и выходит из кофейни как раз вовремя.

— Мэтт! Подожди!

Мэтт, естественно, выполняет последний приказ. Я внимательно наблюдаю за выражением лица Медичи. Вот где кроется опасность, хотя я рассчитываю на то, что Медичи сохранит хоть какое-то чувство ответственности. Я вижу вспышку холодной ярости на его лице. Однако, пока он остаётся на своём месте, его внутренние демоны могут делать все, что захотят. Вампиры в четырех углах площади выходят вперед, но Медичи машет им рукой, чтобы они отступали.

— Я тебя подвезу, — беззаботно продолжает Коннор, обращаясь к Мэтту. Он бросает взгляд на Медичи и слегка подпрыгивает. — Лорд Медичи! Здрасьте! Как дела? — затем, не дожидаясь ответа, он быстро говорит: — Мэтт, почему бы тебе не сесть на мотоцикл?

Мэтт начинает поворачиваться.

— Оставайся на месте, Мэтью, — резко говорит Медичи. Бывший солдат замирает.

— Простите, мой Лорд, — лепечет Коннор. — Вы не сердитесь, не так ли? Вы сделали действительно щедрое предложение. Я думал об этом и, возможно, поступил немного опрометчиво.

Холодный взгляд Медичи скользит по нему.

— Если хочешь увидеть следующий рассвет, поступи мудро и уйди отсюда немедленно.

Я хватаюсь за края крыши, готовая прыгнуть, если всё пойдёт наперекосяк. Мне требуется меньше двух секунд, чтобы сообщить о своём присутствии. Я не смогу сравниться с Медичи, он слишком стар и слишком силён, но и Арзо, и Майкл сходятся во мнении, что он не нападёт на нас троих вместе. Принуждение может сойти Медичи с рук, но нанесение телесных повреждений было бы слишком рискованно; если другие Семьи узнают об этом, они могут проследить, чтобы он в полной мере ощутил на себе всю тяжесть вампирского возмездия. Это популярная площадь, которая в течение дня кишит туристами. В городе есть несколько видимых камер видеонаблюдения, чтобы защитить их карманы от криминальных элементов. Это одна из причин, по которой мы выбрали это место.

— Вы правда злитесь, — Коннор вживается в свою роль и звучит более естественно. — Послушайте, всё не так, как я ожидал. Находиться рядом с Бо — всё равно что ходить на цыпочках вокруг чёртова спящего деймона Какос. Она срывается по малейшему поводу. Она также не очень любит кровь. Чтобы заставить её пить, нужно потратить целую вечность. Арзо не намного лучше. Он просто хандрит, потому что думает, что какая-нибудь давно потерянная любовь может объявиться в любую минуту, — он закатывает глаза. — Это жалко, правда.

Я думаю, что он переигрывает, но Медичи облизывает губы. Я прикусываю язык, чтобы не закричать от восторга. Он купится на это.

— Кто эта счастливица? — спрашивает Медичи.

Глаза Коннора расширяются.

— Ох. Я и мой длинный язык. Наверное, мне не следовало ничего говорить. Они сказали мне не делать этого…

— Мэтью, — зовёт Медичи. — Кто такая эта давно потерянная любовь Арзо?

— Долли.

Медичи выглядит озадаченным.

— Ты имеешь в виду Далию?

Бинго.

— Да, извините, — Мэтт кивает. — Далия.

Медичи ехидно улыбается. По мне пробегает дрожь.

— Ты бы сказала, что он сделал бы что угодно ради неё?

Прежде чем Мэтт успевает ответить, вмешивается Коннор.

— Ага!

Медичи, очевидно, сыт по горло этим рыжеволосым человеком.

— Убирайся отсюда. Мэтью, садись в машину.

Ближайший вампир подходит и встаёт перед Коннором, не давая ему заговорить с Мэттом, который, снова следуя полученному приказу, направляется к машине. К несчастью для Медичи, он спотыкается, и горячий кофе, который он все ещё держит в руках, превращается в цунами, которое окатывает вмпирского Лорда с головы до ног. Все четверо вампиров, включая того, который охраняет Коннора, бросаются вперёд.

— Мэтт, давай убираться отсюда, пока Лорд Медичи не свернул нам шеи, — говорит Коннор. — Беги к мотоциклу, — парочка пользуется возникшей суматохой. Как только двигатель мотоцикла заводится, Коннор кричит: — Извините! Это всё отстирается! Пожалуйста, не убивайте нас! — они исчезают в ночи. Мне хочется встать и поаплодировать.

— Вы идиоты! — выплёвывает Медичи. — Отстаньте от меня!

Кровохлёбы, безуспешно вытирающие кофе, который всё ещё стекает в крошечные лужицы у ног Медичи, отскакивают назад.

— Простите, мой Лорд.

— Мы можем отправиться за ними…

— Не утруждайтесь, — рычит Медичи. — Будут и другие возможности. По крайней мере, теперь мы знаем, что поступили разумно, забрав эту женщину. Она может оказаться ценным приобретением… когда успокоится, — по его щеке стекает капля кофе. Один из вампиров протягивает руку, чтобы вытереть его. Медичи делает выпад и хватает его за горло. — Я же сказал тебе, отвали от меня. Идиот, — он отпускает вампира, и тот падает на землю. Медичи небрежно наносит удар ногой в живот, а затем садится в ожидающую его машину. Две минуты спустя площадь уже совершенно пустует.

Глава 20. Подстава

Спина Майкла прямая и неподвижная, будто он проглотил кол.

— Я убью его.

От его убийственного взгляда меня бросает в дрожь. Я сейчас очень рада, что не принадлежу к Семье Медичи.

— Вы не можете, — Арзо более прагматичен, несмотря на страдание, читающееся на его нахмуренном лице. — Мой Лорд, если вы нарушите баланс в Семьях, это отбросит нас на месяцы назад. Мы не можем позволить себе терять это время.

— Его действия могут разрушить всё, — я прикусываю нижнюю губу. — Кто знает, что ещё он планирует?

— Мы могли бы внедриться в их ряды.

— Как?

Арзо качает головой.

— Я не знаю.

Губы Майкла поджаты в мрачную линию.

— Законы Семей запрещают такого рода действия. Это было бы практически невозможно.

— Как ты думаешь, он знает, что мы за ним следим?

Он качает головой.

— У него могут быть подозрения, но он не будет знать наверняка.

— А как насчёт вампира, которого я сбила с ног на улице?

Он избегает встречаться со мной взглядом.

— О нём позаботились.

— Как?

Арзо поднимает брови.

— Старый, проверенный временем способ избавления?

Майкл кивает. Я упираю руки в бока.

— Что именно?

— Это дела Семьи Монсеррат, Бо.

Мои плечи напрягаются.

— Ты хочешь сказать, что мне нельзя доверять?

— Нет. Но это сообщается лишь тем, кому это нужно знать.

— А мне не обязательно знать? Я была вовлечена в это, Майкл. Я несу ответственность за то, что произошло.

— Нет, не несёшь. Оставь это.

Я с беспокойством вглядываюсь в его лицо и в лицо Арзо. Если я буду настаивать, то никогда не получу прямого ответа. Я выбираю разумный, но более разочаровывающий подход и откладываю его в долгий ящик. Я узнаю правду, когда эмоции утихнут.

Арзо меняет тему.

— А что Далия? Как нам её спасти? — спрашивает он.

Майкл вздыхает.

— Мы не можем. Уже слишком поздно. Она уже новообращённый вампир Семьи Медичи.

— Может быть, она не будет пить. Может быть, она станет Сангвином, — говорю я. Арзо и Майкл таращатся на меня. Я смущённо пожимаю плечами. — Это может случиться.

— Да, — выплёвывает Арзо. — Или, может быть, ты найдёшь волшебное лекарство, которое обратит процесс вспять.

Я перестаю дышать. Флакон с кровью Икса, стоящий у меня в холодильнике наверху, может оказаться самой опасной — или самой полезной — жидкостью на планете.

К счастью, Майкл прерывает нас, хотя и бросает на меня сардонический взгляд.

— Раньше у нас были обученные шпионажу люди, которые могли проникнуть куда угодно. Окончание холодной войны повлекло за собой серьёзные последствия. В наши дни мы оставляем подобные вопросы на усмотрение наших американских кузенов. Наши вампиры слишком разучились, чтобы от них был какой-то толк.

— Начальник разведки был бы кстати, — соглашаюсь я. Майкл переводит взгляд на Арзо. — Что? — требую я.

Майкл неловко пожимает плечами.

— Вам действительно нужен кто-то с опытом, чтобы возглавить фирму.

Я качаю головой.

— О нет. Не думай об этом. Даже не произноси этих слов.

— Он знает трайберов, Бо.

— Он ненавидит трайберов.

— Его любимая внучка — трайбер.

Я шиплю.

— Он на пенсии. Он на это не согласится.

— Нет ничего плохого в том, чтобы спросить.

Я свирепо смотрю на них обоих.

— Он тебе откажет.

На губах Майкла появляется едва заметная улыбка.

— Если ты так говоришь.

Я закатываю глаза от отвращения и хватаю свою кожаную куртку.

— Пойду подышу свежим воздухом.

— Я пойду с тобой, — говорит Майкл.

— Не утруждайся. У меня есть кое-какие дела.

Он замирает.

— Какие дела?

— Это личное, — я смотрю на Арзо. — Я знаю, ты не хочешь никаких секретов, но это не имеет никакого отношения ни к фирме, ни к Семье.

— Тогда возьми Мэтта, — говорит Майкл.

Я указываю на мягко посапывающего Мэтта.

— Не думаю, что он в настроении. И я уже говорила это раньше, мой Лорд. Вы мне не начальник, — мне не следовало бы произносить эти слова, но я говорю. — Это информация, которую сообщают лишь тем, кому необходимо знать.

Майкл тихо рычит.

Я вздыхаю, смягчая свой подход.

— Думаю, я доказала, что могу позаботиться о себе. Может, я и новообращённая, но это не значит, что я слабый котёнок. Я сильнее Мэтта. Возможно, тебе стоит немного поверить в меня, — я выдерживаю его взгляд. Я могла бы на несколько часов погрузиться в эти бурные глубины. Может, мне и не нужно доверять ему; может, мне просто нужно, чтобы он смотрел на меня с той яркой искрой, которая каким-то образом затрагивает самую суть моего существа.…

— По-моему, в дверь постучали, — перебивает Арзо. — Я просто пойду и…

— Нет, всё в порядке. Бо уже большая девочка. Она права, — на щеке Майкла дёргается мышца. — Тебе лучше уйти. В конце концов, тебе нужно вернуться до рассвета.

— Спасибо, — я приподнимаюсь на цыпочки, чтобы чмокнуть его в щёку. Однако в последнюю секунду Майкл поворачивает голову, и я целую его в губы. У меня внутри всё сжимается.

— Не пострадай, — говорит он.

Я улыбаюсь ему, пока Арзо неловко кашляет. Чтобы избежать дальнейшего смущения, я ухожу так быстро, как только могу.

* * *

Используя свой недавно полученный служебный смартфон, я набираю номер заранее. Было бы лучше увидеть лицо О'Коннелла, когда он узнает, что я жива, но я едва успею переступить порог «Магикса», как кто-нибудь сообщит ему о моём прибытии, так что это будет напрасный труд. Так, по крайней мере, я смогу застать его врасплох. Мне придётся воспользоваться нехитрым приспособлением — собственными ушами — чтобы понять, удивлён ли он, что я не обгоревший труп. Я надеюсь, что это станет для него новостью, потому что тогда я узнаю, счастлив он или расстроен. Его реакция определит, приобрёл ли он врага на всю жизнь или просто недовольного знакомого.

— Добрый вечер. Я звоню из «Дейли дайджест». Завтра мы публикуем материал о магазине «Пальчики и Шалости», который был вытеснен с рынка из-за сомнительной деловой практики корпорации «Магикс». Не хотите дать свой комментарий?

— Оставайтесь на связи.

Я жду. Менее чем через полминуты в трубке раздаётся голос О'Коннелла.

— Это О'Коннелл. Я полагаю, вы представитель «Дайджеста»?

— На самом деле, нет, — тихо отвечаю я. — Это не так.

Он некоторое время молчит, прежде чем заговорить.

— Вы живы, мисс Блэкмен.

— Я жива.

— Вы знаете, что я не хотел причинять вам боль. С человеком, который напал на вас, поступили соответствующим образом.

— Их было двое.

— Ах, да. Мне сказали, что вы с удивительной лёгкостью расправились с первым преступником. Несмотря на это, я ясно дал понять всем своим сотрудникам, что вам не причинят вреда. Если это произойдёт, последствия для них будут… сокрушительными.

Я дрожу. О'Коннелл явно не одобряет инакомыслия в своих рядах. Но я удовлетворена тем, что он говорит правду.

— Я надеялась, что мы сможем встретиться лицом к лицу, — спокойно говорю я. — У меня есть несколько вопросов.

Он смеётся.

— А-а-а. Вы ведь уже ознакомились с моим любимым проектом, не так ли? Вы понимаете, что если бы вы действительно работали в «Дейли дайджест», то получили бы сенсацию?

— Я уверена, что у вас есть множество желающих поделиться вашими достижениями, когда вы этого захотите. В конце концов, если полиция работает на вас по совместительству, почему бы не пригласить одного-двух журналистов?

— Я впечатлён! Мисс Блэкмен, нам действительно следует включить вас в штат. Вы многое выяснили.

Я размахиваю морковкой перед его носом.

— Тогда встретимся.

— Когда вас устроит?

Я останавливаюсь и смотрю на здание «Магикс».

— О, прямо сейчас звучит заманчиво.

* * *

Свенсон встречает меня у входа, держа волшебные наручники наготове. Я протягиваю запястья, как послушный маленький вампирчик.

— Приятно видеть, что вы всё ещё целы и невредимы, — говорит она. — Мистер О'Коннелл не хотел, чтобы вас убивали.

— Он сама доброта.

Она серьёзно смотрит на меня.

— Да, это так. Знаете, он собирается изменить мир.

— Я всё время это слышу.

— Не будьте таким скептиком. Потребовалось время, но он наконец-то всё уладил, — её глаза сияют. — Мы собираемся творить историю.

От её льстивого тона меня передёргивает, но я не хочу упускать возможность завести друга. Никогда не знаешь, какие контакты могут пригодиться в будущем. Я поддакиваю ей.

— Как долго он руководит компанией?

— С 2001 года. Я помню тот день, когда он присоединился к нам. Стоял сентябрь, но всё ещё было очень жарко и солнечно. Он провёл три дня, встречаясь с каждым сотрудником индивидуально. Не каждый начальник так заботится об этом.

— Ммм.

Она оставляет меня в той же зоне ожидания, что и раньше. Я отказываюсь от предложенного напитка, хотя она с гордостью заявляет, что у них есть первая отрицательная со льдом. Я не стану брать в рот что-либо в этом здании. Она уходит, а я устраиваюсь на неудобном диване. К счастью, на этот раз мне не приходится созерцать собственные проделки, запечатлённые на камеру наблюдения; вместо этого по телевизору показывают старое интервью О'Коннелла.

— Есть люди, которые говорят, что «Магикс» озабочены только прибылью, — говорит журналист глянцевого журнала. — Что вы на это скажете?

— Деньги меня не интересуют. Они не принесут никакой пользы, когда ты будешь лежать на глубине двух метров в гробу. Мой приоритет — сделать мир лучше.

Я сжимаю подушку и смотрю на его улыбающееся лицо. Чёрт. Я уже слышала эти слова раньше.

— Мисс Блэкмен.

Я поворачиваюсь к О'Коннеллу и вскакиваю на ноги. Я всматриваюсь в его черты, отмечая каждую деталь. Он подходит и берёт меня за руку.

— Я хотел бы ещё раз искренне извиниться.

— И всё же я по-прежнему скована, как преступник.

Его губы поджимаются.

— Вы правы, — он снимает наручники. Силы и циркуляция возвращаются почти сразу. Я бормочу слова благодарности и вырываюсь из его хватки, затем поднимаю на него глаза.

— Вы соединили чёрную и белую магию..

Он склоняет голову.

— Я бы с удовольствием поставил это себе в заслугу, но у нас есть очень способные специалисты, которые проделали всю настоящую работу за меня.

— Зачем?

О'Коннелл смеётся.

— Зачем? Вы серьёзно? — он наклоняется ко мне, и на его лице отражается страсть. — Чёрные и белые ведьмы грызутся друг с другом сотни лет. Даже тысячи. Объединив их, я положу конец всему этому.

— И в одночасье удвоите продажи. Если чёрные ведьмы будут покупать товары с белой магией, и наоборот…

— Именно так я убедил совет директоров. Но подумайте о том, что произойдёт. Новая эра магии. Не чёрной, не белой. Просто сочетание силы и подлинного мира.

— Вы обманываете сами себя, — мой голос звучит ровно. — Вы не можете просто так уничтожить поколения врождённой взаимной ненависти.

— О, позволю себе не согласиться, мисс Блэкмен. Мы уже пришли к этому.

Я фыркаю.

— Вы даже не можете заставить ведьм следовать простому приказу не убивать. Чёрный ведьмак, который пришёл за мной первым? Он был одним из ваших гибридов. Он хотел перерезать мне горло, потому что я Блэкмен. Потому что его сородичи затаили злобу на моего деда. Он не мог этого так оставить.

— Это совсем другое дело, — возмущается О'Коннелл.

— Так ли это? Что ж, тогда возьмём второго ведьмака. Того, что так ловко метнул сюрикен в грудь Фролик? — я вижу, как он вздрагивает. — Может, он и обладает силой чёрной и белой магии, но в душе он всё равно белый колдун. Он ясно дал понять, что ненавидит чёрных ведьм и всё, что они отстаивают.

Он сердито смотрит на меня.

— Он больше не будет нас беспокоить.

— Два ваших чокнутых ведьмака, и ни один из них не готов расстаться с прошлым. Вы не меняете мир к лучшему, вы делаете его ещё опаснее.

— Неверующие будут всегда, — шипит он. — Мои ведьмы Янусы докажут, что вы ошибаетесь.

— Вы приказали убить Сэмюэла Льюиса.

— Кого?

— Вы знали, что дома у него были жена и ребёнок? Вы наняли его, чтобы он украл чёртово перо Фролик, а когда его арестовали, вы прикончили его в его собственной камере.

— Некоторый сопутствующий урон неизбежен.

— Вы отвратительны, — выплёвываю я.

— Вы пьёте кровь, чтобы выжить, мисс Блэкмен. Кто на самом деле отвратителен? — с него спадает видимость респектабельности.

— Это не ведьмаки тут Янусы, не так ли, Фингертип? Настоящий Янус — это вы.

Лицо О'Коннелла искажается.

— Убирайтесь.

— Вы инсценировали свою смерть, чтобы присоединиться к «Магиксу». Заставили свою жену поверить, что вы — холодный как камень труп. Вот почему у вас на неё было такое обширное досье.

— Вы видели фотографию этого Фингертипа? Могу вас заверить, я совсем на него не похож.

— Ваша компания занимается разработкой заклинаний гламура. Держу пари, что под маской, которую вы носите, скрывается совсем другой человек. На самом деле, вероятно, именно поэтому все, кто здесь работает, выглядят как люди. Должно быть, это чертовски хорошее заклинание, — я наклоняю к нему голову. — Но скажите мне, зачем вы это сделали?

Он рычит, признавая правду.

— Мы никогда ничего не добились бы с этим магазином! Здесь я могу изменить мир.

— Вы вытеснили свою жену из бизнеса.

— Ей нужно было уйти от всего этого! Всё, что её заботило — это зарабатывание денег. Я подумал, что она возьмёт паузу, если магазин закроется. Подумает о смысле всего этого. Когда все успокоилось бы, я собирался поговорить с ней…

— Слишком поздно, — я сохраняю бесстрастное выражение лица. — Она мертва.

— Этого не должно было случиться.

Я качаю головой.

— Вы привели всё в движение.

— Убирайтесь отсюда! — он неуклюже приближается ко мне, размахивая руками. Я разворачиваю его, чтобы избежать удара, и хватаю за оба запястья одной рукой. Другой рукой я лезу в карман куртки и достаю пакетик с покрытым запёкшейся кровью сюрикеном. Переложить его в куртку О'Коннелла так, чтобы он этого не заметил, совсем несложно. Я дёргаю его назад.

— Может, вы и не запачкали руки, но вы убийца.

— Вы убили ведьмака.

— Это была самооборона.

— Чтобы защитить себя. Я собираюсь защитить мир! — кричит он.

— Нет, — печально отвечаю я. — Это не так.

Я отпускаю его и ухожу, не оглядываясь. Я уверена, что, как только я выйду из дверей Магикса, он начнёт звонить, посылая за мной орду своих гибридов. Проблема для него в том, что я тоже буду говорить по телефону. Есть один услужливый полицейский, который, возможно, и не сможет собрать достаточно улик для убийства Сэмюэла Льюиса, но который может найти достаточно, чтобы посадить О'Коннелла за убийство Фролик.

Я изучаю свою совесть. Я не чувствую ни малейшей вины. Возможно, у О'Коннелла были искренние мотивы, но он всё равно грязный ублюдок, который заслуживает того, чтобы провести остаток своей жизни за решёткой. Я надеюсь, что это сделает мир, который он так стремится спасти, немного безопаснее.

Эпилог

Стивен Темплтон и я стоим среди разрушенных останков его жизни. Он поднимает разбитую рамку с фотографией Далии, Арзо и его самого и смотрит на неё.

— Я даже не помню, когда было снято, — говорит он.

Я молча наблюдаю за ним. Я уверена, что если бы я спросила Арзо, помнит ли он этот снимок, он смог бы рассказать о нём в мельчайших подробностях. Темплтон наклоняется и собирает осколки покрупнее.

— Полагаю, мне следует быть осторожным, чтобы не порезаться, — шутит он. — Я бы не хотел, чтобы вы набросились на меня и выпили всю мою кровь.

— От меня вам не грозит никакой опасности.

— Вы уверены, что другие кровохлёбы не придут за мной? — он дёргает себя за воротник. — Может быть, я мог бы нанять телохранителя. Даже пойти в программу защиты свидетелей.

— Защитой свидетелей занимается полиция. И вы не можете рассказать им, что произошло. Вы не можете никому рассказать о том, что произошло, — я не меняю тембр своего голоса. — Если вы это сделаете, всё будет очень плохо.

Он нервно смеётся.

— Это угроза?

— Нет, — я протягиваю ладонь за фотографией, но он качает головой.

— Я бы хотел оставить её себе. Если вы не возражаете, — говорит он.

— Как пожелаете, — я оглядываюсь. — Вы останетесь здесь?

— В этом доме? — он вздрагивает. — Нет. Здесь слишком много теней. Слишком много призраков.

— Она не мертва, Стивен.

Он злобно смотрит на меня.

— Во всех отношениях она всё равно что мертва.

Мне нечего на это сказать, ничего, что не прозвучало бы банально. Почему-то я не думаю, что Медичи поддержит идею «новообращённых птенцов, рано покидающих курятник своей Семьи».

— Если вы хотите что-нибудь взять с собой, я могу помочь вам собраться, — предлагаю я.

— Нет. Мне нужно начать всё сначала, — он вынимает стекло из рамки, достаёт фотографию и кладёт её в свой бумажник. Фотография слишком большая, чтобы поместиться, она помнётся и испортится, но я не останавливаю его. — Я просто сохраню это, — говорит он. — Как напоминание.

— Зачем вы это сделали?

— Что?

— Вот так предали Арзо. Он был вашим лучшим другом.

— Он был наивным дураком, — тон Темплтона настолько пренебрежительный, что у меня перехватывает дыхание. Хотелось бы думать, что его чёрствость — результат горя, но, к сожалению, я знаю, что это неправда.

— Давайте, — говорю я наконец, отчаянно желая уйти отсюда. — Я подброшу вас обратно в отель.

— Нет. Я поведу сам.

Я не спорю. Мы выходим на улицу. Темплтон поднимает дверь гаража. Я качаю головой: ему следовало бы уже научиться запирать двери. Я перехожу улицу, сажусь на байк и завожу двигатель. Из гаража я слышу, как Темплтон заводит свою машину. Я думаю, она слишком долго не работала, так как у него, похоже, возникают какие-то проблемы. Двигатель несколько раз пытается завестись.

Я уже собираюсь тронуться с места, когда мой взгляд скользит по тихой пригородной улочке. Неподалёку припаркован блестящий чёрный автомобиль. Водитель выходит и открывает пассажирскую дверь. В тот момент, когда я узнаю лицо Ченга, я понимаю, что происходит.

Бросив байк, я бегу к гаражу, крича Темплтону, чтобы он остановился. Я всё ещё в нескольких метрах от него, когда раздаётся взрыв, и меня отбрасывает назад стеной сильного жара. У меня из глаз текут слёзы. Я с трудом поднимаюсь на ноги, прикрывая рукой незащищённое лицо. Раздаются отчаянные крики и призывы, когда в соседних домах просыпаются люди. Взвывает сигнализация. Гараж Темплтона охвачен огнём, языки пламени четко вырисовываются на фоне тёмного ночного неба, а клубы грязного дыма расходятся во все стороны.

Я не могу смотреть.

Ченг подходит ко мне.

— Я должен поблагодарить вас, мисс Блэкмен. Если бы не ваш визит, бухгалтеру, вероятно, это сошло бы с рук. Вы побудили меня присмотреться повнимательнее, — он пожимает плечами. — Полагаю, вот что я получаю за попытки делегировать часть работы.

Он хлопает меня по плечу и поворачивается к своей машине. Когда он садится внутрь, а шофёр трогает автомобиль с места, я думаю, что не имеет значения, кто ты, к какой национальности или фракции ты принадлежишь: в каждой группе есть свои монстры. Мы можем обманывать себя и думать, что мы лучше, что наша группа этически и морально превосходит всех остальных, но всегда найдутся деймоны, или ведьмы, или вампиры, или люди, которые попытаются нарушить равновесие. Мадер прав.

Я смотрю на пламя ещё пару мгновений и думаю, сообщат ли об этом Далии. Затем я застёгиваю молнию на куртке, сажусь на байк и ускоряюсь.

* * *

Когда я подъезжаю к «Скрещенным Костям», вокруг тихо. Моросит мелкий дождик, словно говоря мне, что я никогда и близко не подойду к этому месту, не испытав на себе воздействия английской погоды. Стены и ржавые ворота окутаны лёгкой дымкой, и у меня такое чувство, будто я иду на съёмочную площадку видеоклипа. Только я сомневаюсь, что Мэйзи знает, что такое видео.

Когда я выключаю двигатель мотоцикла, она уже там, ждёт с кривой улыбкой.

— Привет, — неловко говорю я.

— Добрый вечер, Бо, — она приседает в реверансе и с любопытством смотрит на меня. — Ты всё ещё ходящая в ночи.

— Да, — я сглатываю и встречаюсь с ней взглядом. — Я нашла лекарство.

Если она и удивлена, то не показывает этого.

— Очарование твоей новой силы слишком велико.

Я решительно качаю головой.

— Нет. Дело не в этом. У нас проблемы, — объясняю я. — Мы создаём новое агентство. Мы собираемся помочь вампирам, я имею в виду, ходящим в ночи. Это поможет и людям, — я думаю о безвременной кончине Темплтона. — По крайней мере, некоторым из них. Это всё изменит. Многое изменится. Мне нужно оставаться такой, какая я есть. Чтобы это сработало, — я запинаюсь на словах; мои отрывистые фразы звучат совершенно неправдоподобно.

Мэйзи не одурачить ни на секунду. Она понимающе наклоняет голову.

— Это не настоящая причина.

Я отвожу взгляд.

— Это одна из них.

— Он ужасно красивый?

— Ужасно, — бормочу я.

— Он хороший?

— Думаю, да, — моих слов почти не слышно.

— Ты не уверена?

Я прикусываю губу.

— Он был добр ко мне.

— Для некоторых этого было бы достаточно.

— Да, — тихо отвечаю я, — для кого-то так и было бы.

Мэйзи хлопает в ладоши и поворачивается, исчезая сквозь стены. Поскольку я состою из более твёрдых атомов, мне приходится идти длинным обходным путём. Однако она всё равно ждёт меня внутри. Мы прогуливаемся по посыпанной гравием дорожке мимо каменного круга и призрачной фигуры Мадера. Он поднимает на меня глаза, и я уверена, что вижу в них приветственный огонёк, прежде чем он отворачивается. Мэйзи начинает слегка подпрыгивать. Её душе, может, и сотни лет, но в ней всегда будет что-то от маленькой девочки. Я нежно улыбаюсь, пока до меня не доходит, что я веду себя покровительственно. Я здесь не для этого.

Она заворачивает за угол и указывает на шаткую деревянную скамью, покрытую грубыми граффити. Я провожу пальцем по острым краям имени.

— Он был грустным человеком, — говорит мне Мэйзи.

Я смотрю на буквы.

— Бумер?

— Я не знаю, как его зовут.

Я забываю, что она неграмотна.

— Я могу научить тебя, если хочешь, — я озвучиваю предложение неуверенно. Я не хочу заострять внимание на том факте, что моя жизнь в двадцать первом веке очень отличается от её жизни.

Однако её лицо расплывается в лучезарной улыбке.

— Правда?

Я облегчённо улыбаюсь.

— Правда, — я указываю на первую букву. — Это Б.

— Б, — шепчет она. — Б как в слове Боль.

— Да. Б как в слове «боль», — я задумываюсь на минуту. — Или как в слове «блаженство».

Глаза Мэйзи загораются.

— «Будущее»?

Я подставляю лицо моросящему дождю и смотрю на бархатно-чёрную ночь и мерцающие бриллиантовые звёзды. И я улыбаюсь.

Пресс-релиз

Мы с гордостью объявляем об открытии «Нового Порядка», специального проекта по улучшению отношений между вампирами и людьми. Любой человек, у которого есть претензии к вампиру, может быть уверен, что его жалоба будет рассмотрена быстро и с максимальным профессионализмом. Каждая проблема, доведённая до нашего сведения, будет тщательно изучена нашей преданной своему делу командой вампиров и людей. Мы будем работать вместе, чтобы предоставить вам ответы, которые вы ищете.

Возглавляемый бывшим главой разведки МИ-7 Арбутнотом Блэкменом, «Новый Порядок» стремится создать лучший мир, в котором трайберы и люди смогут жить вместе в гармонии. Мы будем соответствовать требованиям нового тысячелетия и создадим более позитивное будущее для всех нас.

Продолжение следует…

Чтобы не пропустить перевод дальнейших книг серии, подписывайтесь на наши сообщества:

ВК: https://vk.com/vmrosland

Телеграм: https://t.me/rosland_translations