Няня с большой дороги

Глава 4. Анастасия

Ник принес курицу, хлеб, немного овощей. Он виновато смотрел на меня. Мое сердце смягчилось. Ну не умерла же я с голода?

Мы совместными усилиями потушили курицу. Я начала есть и подобрела окончательно.

– Меня сегодня едва не завалило обломками дома, – сообщила я Нику. – Крыша обрушилась, а я не могла убежать.

– Почему? – он перестал жевать.

Я рассказала всю историю.

– Ты точно сумасшедшая. Это ж надо до такого додуматься! Ведь ты могла погибнуть. И ради чего? Думала, тебе памятник поставят?

– Я вообще не предполагала, что крыша упадет. Дом на вид прочный. Не пни Илья стойку, ничего бы не развалилось.

Ник вытер руки о салфетку, подошел ко мне, обнял.

– Я бы не пережил, случись с тобой несчастье. Ведь ты могла и калекой на всю жизнь стать.

На душе потеплело. Как приятно, что Никита за меня переживает.

– Слушай, – он сел на место и продолжил трапезу, – а где наручники?

– Выбросила. Илья их распилил. Не могла же я возвращаться домой с розовым пушистым браслетом. Даже идиот поймет, что это за штучка у меня на руке болтается.

– Жаль.

– Зачем они тебе?

– Может, купим еще и попробуем их в деле? Я давно хотел добавить перчинку в наши отношения.

– Ну, уж нет. Никаких наручников! Отвратительно чувствовать себя беспомощной.

– Может, через пару дней попробуем? – не унимался Никита. – Было бы интересно.

– Прости, я к такому не готова, – кто знает, что еще придет в голову Ника? У него время от времени возникают странные идеи, которые мне вовсе не по душе. Но я пресекаю их на корню.

– Тебе надо становиться современной девушкой. Тут я с Князевым полностью согласен. Ты иногда ведешь себя, как девица из позапрошлого века. Налей мне чай. И положи немного сахара. Полторы ложки, не больше. Сегодня он мне не повредит. Сладкое улучшает работу головного мозга.

Я налила чай, положила сахар, размешала его в чашке и подала Никите.

– Ник, а напиши статью про то, как уничтожается культурное наследие нашего города, – предложила я. – Поговори с редактором газеты. Он тебя уважает, пойдет навстречу.

– Не думаю, что его это заинтересует, – признался Ник. – Кому сейчас это нужно? Кого интересуют старые дома? Только тебя и еще кучку таких же одержимых.

– Мы не одержимые, мы – защитники истории, – поправила его я.

– Не цепляйся к словам. Это почти одно и то же.

– Разве тебе все равно, как выглядит наш город? – не верю я в это. Ник – тонкий ценитель прекрасного. Отлично разбирается в искусстве.

– По правде сказать, да. – Ник отправил в рот изрядный кусок курицы. – Я собираюсь перебираться с Москву, ты же знаешь. Тут никаких перспектив. Болото. Мы с тобой на эту тему уже говорили. Ты вроде тоже была не прочь покорить столицу? Или уже передумала?

– Одно другому не мешает. Да, я не против переехать в Москву. Но тут моя родина. Здесь я выросла. И мне хочется, чтобы город сохранил самобытный облик старинного русского города, А не стал безликим и скучным. Разве это невозможно?

– Понятия не имею, – равнодушно пожал плечами Ник. – Может, и возможно. А может – нет. Так или иначе, но вы боретесь с ветряными мельницами.

– Тем более надо обратить внимание на проблему.

– Пусть Иванов этим занимается. Он вас возглавляет. Вот ему и следует думать, как и что лучше сделать. Как привлечь общественность. Хотя я уверен, у нашей общественности совсем другие интересы. Им бы пожрать, да погулять. Все, больше ничего быдлу не надо. Не мечи бисер перед свиньями и будешь довольна и счастлива.

– Ник, ты циник, – иногда он бывает очень резок. Даже чересчур.

– Да, и горжусь этим.

– У нас хорошие люди.

– Где ты их увидела? Сегодня на сносе вашего пресловутого особняка? Да уж, один лучше другого. Твой Иванов душу продаст за старинную дверь. Остальные активисты элементарные трусы. Князев – пафосный мажор. Зажрался. Сколько денег наворовал и до сих пор не подавился!

– Я слышала, он все заработал сам.

– Глупости! Такие деньги не зарабатывают, их воруют. Не будь наивной. Потрясти бы его как следует. Без денег он никто. Сразу бы вся спесь сошла, – мне показалось, Ник завидует состоятельным людям. Вроде раньше я такого за ним не замечала. Или когда влюблен, не видишь в человеке недостатков?

– Что ты прицепился к Князеву? Это его работа.

– Вот как? Теперь ты его защищаешь. Он тебе что, понравился? Привлекли его миллиарды? Этим он тебе симпатичен?

– Не говори глупостей. Он меня сегодня спас, и я ему за это благодарна.

– Ты же сказала, что вас только пылью засыпало? Так от чего он тебя тогда спасал? От пыли? Да уж, велика опасность!

– Я просто говорю, что люди у нас в большинстве хорошие. И им будет интересно узнать, как планируют развивать их родной город.

Ник обреченно вздохнул:

– Ты неисправима. Ничего им не интересно, кроме личной выгоды. Тут каждый сам за себя. Закон джунглей. Так объясни мне, дорогая моя Ася, зачем тебе лишняя головная боль?

– Мне жалко, что уничтожают нашу историю.

Он обнял меня.

– Ладно, хватит говорить о высоком. Давай вечером сходим в клуб.

Я на мгновение задумалась:

– Слушай, а выпусти блог об этом. Что-то типа: «Сражение на руинах. Миллиардер спасает красивую девушку». Это будет вообще отлично. И мне приятно. Так и напиши, что красивую.

– Ну кому это интересно, кроме тебя? Я пытаюсь раскрутиться, а ты предлагаешь мне скучную тему. Да еще и с наивными заголовками.

– Она не скучная. Главное ее правильно подать. О чем ты делаешь блоги? Я же видела. Рассуждаешь о жизни, о своем пути. Это тоже мало кого может привлечь.

– Ты считаешь меня неинтересным собеседником? – надулся Ник.

– Не передергивай. Я – это одно, а целевая аудитория блогера – совсем другое.

Я видела запись Ника, которую он выложил на Ютубе. Много слов, немного сарказма, море самолюбования. Лично мне стало скучно через минуту. Я ему ничего не сказала, чтобы не обижать. Однако уверена, так он подписчиков не соберет. Он интересный и умный человек, но порой неправильно выбирает темы для своих блогов.

Про борьбу за сохранение исторического центра города можно много чего рассказать. А Ник в основном пишет про себя, про свои взгляды на жизнь. Но кто будет слушать про других, если это, конечно, не звезда?

– Ладно, не хочешь – как хочешь, – махнула я рукой. – Дело твое.

– Обиделась?

– Нет, – отрезала я.

– Вижу, что обиделась. Могу, конечно, блог выпустить, раз тебе это так важно. Только смотреть его никто не будет. Неактуально.

Жаль, что Ник не разделяет мои взгляды на этот вопрос. Но, с другой стороны, не обязательно, чтобы наши интересы совпадали на сто процентов.

На следующий день на работе меня вызвал к себе Иванов.

– Тебе было бы неплохо съездить в усадьбу Минаева. До того как ее продадут. После этого, скорее всего, доступ туда закроют. Станет частной собственностью. А у нас теперь к этому отношение трепетное. Сможешь в выходные? Надо сделать фотофиксацию. А то потом ничего не докажешь. Пустят под топор и аллею, и сад. Про восстановление дома я уже не говорю. Там восстанавливать нечего. Съездишь? Это жизненно важно для нашего дела.

– В принципе я согласна. Только я без машины. А по-другому туда не добраться. Автобус до ближайшей деревни ходит. И дальше пешком километров десять, а то и больше.

– Знаю. В воскресенье в усадьбу едут народники. Они тебя могут прихватить. Я уже переговорил с ними. Но попутно посетят озера, заедут в пару деревень. У них мероприятие на весь день.

Народники – это городской ансамбль народных песен и танцев «Радомира». Они ездят по деревням, собирают местные обычаи, записывают старинные песни, а в основном матерные частушки.

Играют на берестяных дудках, трещотках и деревянных ложках. Стучат в бубны и голосят как ненормальные. Очень сомнительные товарищи. По мне, больше похожи на группу сбежавших из дурдома, чем на ансамбль. Но раз другого варианта нет, придется согласиться.

Один раз ездила с ними. Неизгладимое впечатление. Водят хороводы вокруг пеньков. Прыгают через костры. Именуют друг друга древнеславянскими именами, говорят с нажимом на О. Но самое страшное – постоянно поют. Всю дорогу. И частенько именно матерные частушки.

– Ладно, можно и с ними, – вздохнула я.

Ради благого дела потерплю. Скачаю в смартфон тяжелый рок. Только он может заглушить громкие голоса народных исполнителей.

Никита опять станет ворчать. Со мной он точно не поедет. Ему это неинтересно. Но будет недоволен, что в воскресенье меня не будет дома.

Ник помешан на чистоте. Суббота – день отдыха, воскресенье – приводим в порядок квартиру. В принципе это правильно. В будние дни заниматься уборкой некогда. И хорошо, что мы наводим порядок вместе. Многие мужчины считают это чисто женским занятием.

Своей педантичностью Ник порой доводит меня до бешенства. Мы кипятим посуду с содой, потом до скрипа моем ее. Пылесосим всю мебель. Протираем люстры. Никита тщательно проверяет, чтобы нигде не было пыли. Он считает себя аллергиком. Не знаю, с чего он это взял, признаков аллергии я у него никогда не замечала.

Я не спорю. Очень хорошо, когда мужчина помогает по дому. Но если я ухожу в воскресенье по делам, Ник страшно обижается. Все должно идти по его плану. Перенести уборку на субботу нельзя. Из принципа. Поэтому он мученически делает все сам. А потом выносит мне мозг, что я не помогла ему.

Я давно предлагала поднакопить немного денег и купить посудомойку и робот-пылесос. Не так уж это и дорого. Но Ник считает, что вполне можно обойтись без этого. Он предпочитает традиционные методы уборки. И кто из нас несовременный?

Как ни крути, а характер у Ника сложный. Да и я не подарок. Говорят, противоположности притягиваются. Мы дополняем друг друга. Хотя иногда мне хочется пришибить Никиту за его цинизм и заносчивость.

Я уверена, у него это все напускное. Защитная реакция. На самом деле Ник очень ранимый, как большинство талантливых и творческих людей.

Главное, мы любим друг друга. Наверное…