Нянька для Радуги

Глава 6. Мирные переговоры и их последствия

Глава 6. Мирные переговоры и их последствия

Разлепив глаза этим утром, Мира неожиданно для самой себя улыбнулась. Может причины её хорошего настроения крылись в том, что она, наконец, спокойно выспалась, а возможно дело в том разговоре, который состоялся накануне ночью между ней и Лёвой. Но сейчас у неё не было никакого желания копаться в себе и проводить факторный анализ собственного душевного состояния. Ведь впереди её ждал новый день, наполненный свершениями и подвигами, главным из которых она считала выдворение ненавистного Максима из её дома и жизни.

Проводя лёгкую разминку, она всё время думала о просьбе Лёвы. С одной стороны, это действительно во многом сгладило бы накал той холодной войны, что велась в этих стенах уже несколько дней. Но с другой… Маша ведь является родной сестрой Максима. Как она сможет нормально общаться с той, кто явно не желает добра её брату, и даже не собирается этого скрывать.

Тем не менее, Мира всё же решила попробовать. Она собиралась сама наведаться в гостевой домик и даже подготовила примирительную речь, но всё сложилось куда проще.

С Машей они столкнулись на кухне, где та снова развлекала Елену разговорами. При появлении странно улыбчивой молодой хозяйки, обе замолчали, уже ожидая очередной порции грубости и хамства. Но… не дождались.

Мира вежливо пожелала всем доброго дня и даже снизошла до приветливой улыбки. Это повергло женщин в состояние молчаливого шока. Лена даже несколько раз моргнула, а когда это не помогло, легонько стукнула себя зажатой в руке поварёшкой.

— Мирослава, ты хорошо себя чувствуешь? — тихо просила она.

— Великолепно, — отозвалась девушка, старательно инспектируя содержимое кастрюлек на варочной поверхности. — А можно мне чего-нибудь поесть?

— Конечно! — Елена Петровна всплеснула руками, только сейчас окончательно приходя в себя от столь разительных перемен в поведении хозяйской дочери. Женщина тут же засуетилась, ставя перед Мирой большую чашку кофе с молоком и несколько кусочков свежеиспечённой пиццы.

— Мммм… — Мирослава восхищённо потёрла руки, и тут же жадно вгрызлась в один из аппетитных треугольников. Она прекрасно знала, что пицца является коронным блюдом их повара, которое всегда получалось восхитительным. — Лена, вы богиня нашей кухни! — заявила она, прожевав. А потом вдруг перевела взгляд на застывшую рядом с поварихой девушку и добавила: — Маш, ты пробовала?

В её голосе не было ни капли злости или призрения, что показалось Марии не просто удивительным, а по-настоящему странным. Она не верила в подобные резкие перемены, и ещё очень хорошо помнила содержание их ночного разговора. Поэтому и не стала обольщаться.

— Нет, — отозвалась, вежливо улыбнувшись. — Я жду вторую партию. Она будет готова с минуты на минуту.

— Угощайся, я поделюсь, — выдала вдруг Мира, подвигая к ней тарелку с нетронутым кусочком.

Маша напряглась. Одно дело держать вооружённый нейтралитет, периодически снисходя до натянутого общения. И совсем другое — вот так открыто выражать свою готовность поделиться чудным завтраком со своим врагом.

Заметив сомнение на лице брюнетки, Мира улыбнулась и подтолкнула угощение ещё ближе.

— Да ладно тебе. Не волнуйся, он не отравлен, — усмехнулась она.

— Я и не волнуюсь, — ответила Мария. — Просто пытаюсь понять мотив этого предложения.

Она всё же присела за стол напротив Мирославы и взяла в руки тонкий треугольник из теста. Пицца действительно оказалась божественно вкусной, вот только это лишь сильнее укрепило её подозрения. Маша никак не могла понять, с чего Мире вообще пришло в голову делиться с ней такой вкусностью.

— Считай это такой своеобразной трубкой мира, — ответила блондинка, отводя взгляд к окну, за которым ярко светило летнее солнышко. — Мне надоело ругаться со всеми подряд. И у меня нет никаких причин считать тебя своим врагом. За исключением лишь той, что ты сестра моего Цербера.

Маша едва ни подавилась от такого заявления. После их вчерашней стычки она рассчитывала, что её ждёт как минимум ещё один скандал. А на деле оказалось всё с точностью, да наоборот. И пусть это настораживало, но у неё не было причин для отказа. В конце концов, разве ни этого она так упорно добивалась.

— Хорошо, — кивнула Мария. — Я рада, что ты решила попробовать.

— В таком случае, может, составишь мне компанию. Я собиралась немного поплавать в бассейне, — предложила Мирослава. Она с трудом понимала, каким образом можно втереться в доверие к этому Ангелу. Ей всё время казалось, что Маша видит её насквозь.

— Прости, но я обещала помочь Максиму, — ответила та с виноватой улыбкой. — Твой отец поручил ему закончить строительство круглой беседки, что в углу сада. И мне нужно найти хорошую строительную фирму, способную воплотить в жизнь его странную фантазию.

— О, — выдала Мирослава, широко распахивая глаза. — И чего он там придумал?

— Ну, ты же знаешь какое там строение, — принялась объяснять Маша. — Круглый сводчатый потолок. И Василий Фёдорович изъявил желание видеть там чуть ли ни репродукцию фрагментов Сикстинской капеллы Микеланджело. Макс подозревает, что он собрался сделать там маленькую часовню.

— Ничего себе, папа чудит! — улыбнулась девушка, удивлённо хлопая ресницами. — Вот это у него запросы!

— Вот, — кивнула Мария, вставая из-за стола. — А мне теперь нужно найти тех, кто сможет воплотить его задумку в жизнь.

- Знаешь… — Мира вдруг неожиданно оживилась. — А мне Лёва как-то про одного знакомого рассказывал, у которого фирма, как раз специализируется на вот таких странных заказах. Хочешь, я позвоню ему и всё узнаю. А потом мы вместе к нему съездим и обо всё договоримся, — но тут она осеклась. Всё её воодушевление мгновенно схлынуло, оставляя вместо себя лишь раздражение и выражение полного облома на лице. — Чёрт!

— Что-то не так? — осторожно поинтересовалась Мария.

— Да никуда твой братец меня не отпустит. Я же типа под домашним арестом. А мне совсем не хочется омрачать это прекрасное утро… — она перевела взгляд на часы, которые показывали половину третьего и, хмыкнув, поспешила исправиться: — точнее день, новыми ссорами.

— Давай ты узнаешь адрес фирмы, а я, взамен, поговорю с Максом, — предложила Маша. — Думаю, со мной он тебя отпустит. Если, конечно, ты пообещаешь не выкидывать никаких фокусов.

— Слово пионера! — откликнулась Мира, приложив руку к голове.

Маша хихикнула. Лена закатила глаза, тонко намекнув девушке, что она вряд ли вообще представляет кто такие эти самые «пионеры». В ответ на что Мирослава лишь совершенно по-детски показала ей язык и скрылась за дверью.

— Что это вообще было? — проговорила вдруг повариха, ошарашена таким поведением вечно хмурой хозяйской дочки.

— Не знаю, Лен, — ответила Маша, задумчиво рассматривая кухонную дверь. — Но я бы посоветовала всем нам быть начеку. Боюсь, что кто-то просто изменил свою военную стратегию. А значит, удар может быть нанесён в любой момент.

— И ты действительно возьмёшь её с собой?

В ответ Маша только кивнула и тоже встала из-за стола.

— Какими бы ни были причины её поведения, но она всё же сама сделала ко мне первый шаг. И я не имею права упустить этот шанс помочь брату. Может, мне удастся сдерживать её?

— Сомневаюсь, — сказала женщина. — Но никто не может помешать тебе попробовать.

***

Наверно, этот день действительно был каким-то особенным, а может всем в доме Дубровских просто не хотелось портить себе настроение лишними ссорами, но Макс без проблем отпустил Мирославу с сестрой в город. И ко всеобщему удивлению, она сумела оценить этот его жест и вела себя как примерная девочка. Даже проницательная Маша была поражена, какой хорошей и позитивной может быть подопечная её брата, и только Максим ни капли не сомневался, что это всего лишь новый стратегический ход.

Весь день он никак не мог сосредоточиться на работе, а после того, как вернувшаяся из города Маша сообщила, что Мирочка, оказывается, настоящее солнышко и душка, он и вовсе начал натурально нервничать. Всё ж, за те несколько дней, что он был знаком с дочуркой своего разлюбезного шефа, парень успел понять — способна девочка на многое. Поэтому, когда после ужина, который, кстати, прошёл на удивление мирно и даже весело, Мирослава Васильевна изъявила желание поговорить с ним наедине, сомнений у Макса уже не осталось никаких.

Он даже спрашивать ничего не стал. Просто кивнул и покорно пошёл за уверенно шагающей девушкой. Вот только направлялась она явно не в кабинет, и даже не в сад, или гостиную. Когда парень понял, что Мира целенаправленно ведёт его ни куда-нибудь, а в свою спальню, то даже хотел отказаться, но она одарила его таким строгим взглядом, что любые возражение мигом канули в небытие.

— И всё-таки, — проговорил, входя вслед за ней в комнату, — почему именно здесь?

Этот вопрос терзал его сознание, потому что у Максима не было никаких подходящих вариантов ответов. Только не подходящие, и уж точно не целомудренные. Хотя он и понимал, что даже такая распущенная девушка, как Мира, не станет предлагать себя вот так… открыто. По крайней мере, он на это искренне надеялся.

К слову, её спальня оказалась совсем не такой, как себе представлял Максим. Он-то ожидал увидеть розовые обои в сердечко, бантики на белых занавесках, толпы плюшевых игрушек, а на стенах мрачные картины, черепа и цепи. И пусть эта его фантазия и была жутким противоречивым абсурдом, но именно так он представлял себе жилище Миры, которую считал, не много — не мало, — гламурным монстром.

На самом же деле комната девушки была вполне обычной, обставленной с максимальной практичностью и комфортом. И что самое удивительное, здесь всё выглядело очень опрятно и чисто, будто её хозяйка не заядлая злюка и тусовщица, а, как минимум, выпускница школы благородных девиц.

Пока Максим осматривался, Мира прошла к распахнутому окну и по привычке забралась с ногами на подоконник.

— Если честно, то ход сугубо психологический, — отозвалась она, внимательно рассматривая застывшего на пороге Макса.

Наверно именно это и стало её главной ошибкой. Ох, лучше бы она и дальше продолжала видеть в нём только лишь своего Цербера, потому что смотреть на него как на мужчину оказалось слишком приятно.

Ей пришлось до боли прикусить собственную щёку, чтобы не позволить глупой улыбке занять главное место на лице. Но, факт оставался фактом, Мире нравилось то, что она видела. И даже больше, она сама поразилось тому, как её язык повернулся назвать такого красавца Уродом. Боже, куда смотрели её глаза? Как вообще можно было сморозить подобное?

Да, теперь она была вынуждена признать, что внешне Макс нравится ей. Очень. И даже эта его странная привычка чуть прищуриваться, когда он смотрит в её сторону, казалась ей милой и забавной. А как он иногда губу закусывал… Как мило строил грозный вид…

Да что с ней вообще твориться?

С чего такие мысли?

Вот только помимо всего прочего — довольно-таки яркой внешности, подтянутого тела, глубокого взгляда поразительно красивых серых глаз, в нём было что-то такое, отчего девушка непроизвольно тянулась к нему ещё больше. Он будто бы олицетворял собой надёжность и какую-то внутреннюю силу.

Так уж получилось, что последние несколько лет, Мира обитала исключительно в круге людей ветреных и легкомысленных. И пусть, среди её знакомых попадались и ребята, занимающие высокие посты в крупных компаниях, и творческие личности, давно сделавшие себе имя и пользующиеся популярностью в определённых кругах, и даже довольно успешные предприниматели, но… ни одного из них она бы не смогла назвать надёжным. Даже её обожаемый Лёва, который каким-то непонятным образом умудрялся совмещать свои ежедневные загулы с должностью директора по маркетингу в отцовской строительной фирме, всё равно был для неё в первую очередь безбашенным тусовщиком. И пусть работу свою он выполнял превосходно и очень ответственно, но даже это не делало его в глазах Мирославы серьёзным человеком. Для неё Лёва всегда был, есть и будет человеком-катастрофой, который вряд ли хоть когда-нибудь сможет по-настоящему повзрослеть.

Другое дело Макс…

— То есть, ты притащила меня сюда, чтобы наши переговоры проходили на твоей территории.

Парень прошёл по комнате и присел в одно из кресел у небольшого журнального столика. Выглядел он при этом настолько спокойно и уравновешено, что Мирослава не смогла отвести от него взгляда. Так и следила за всеми его перемещениями, ловя каждое, даже самое незначительное движение.

— Там, где я, по идее, должен чувствовать себя неуютно, — он сделал паузу, только сейчас замечая в глазах своей подопечной какой-то нездоровый блеск. И да… ему было прекрасно известно, что означает такой вот женский взгляд. Именно это и заставило его напрячься ещё сильнее.

— Возможно, ты и прав, — она искренне и всеми силами старалась сделать так, чтобы голос звучал ровно и безразлично, но в нём всё равно проскользнули нотки её истинного состояния. Что тоже не укрылось от Максима.

Именно в этот момент он понял: всё, что творила Мира до этого — просто цветочки. Её скандалы, крики, угрозы, и даже вчерашняя вечеринка — пыль, и не больше. А вот настоящие проблемы ждут его (Максима) впереди. Потому что сидящая на подоконнике девушка явно решила пойти другим путём… Путём, пролегающим через его постель.

И что самое страшное, он сильно сомневался, что сможет долго удерживать её на расстоянии. И если бы дело было только в её желании, всё оказалось бы куда проще. Он бы никогда не допустил подобного, но… Это «но» оказалось таким огромным, что перечёркивало почти все доводы разума. Ведь вопреки всему, что он знал об образе жизни этой девушки, вопреки тому факту, что с ней спал его лучший друг, что она ко всему прочему, является его подопечной и обладает характером фурии, Макса жутко тянуло прикоснуться к ней. Его будто магнитом притягивало дотронуться до её кожи, ощутить под своими пальцами нежную гладкость и тепло. Да только на карте стояло слишком многое, а значит, лучше им и оставаться врагами, противниками, переругивающимися при каждой встрече, лишь бы только слишком не сокращать разделяющее их расстояние. Так будет проще всем.

В какой-то момент выражение лица Макса стало сосредоточенным и пустым. Он будто бы закрылся, отгородившись от всего маской полного равнодушия. Это насторожило девушку. А когда он заговорил, она вдруг вспомнила, что у неё есть целый список причин ненавидеть этого человека. Всего одного надменного строгого взгляда Максима хватило ей, чтобы вернуть мыслям трезвость, и выбросить из головы всю эту романтическую глупость.

Да, уж. А ведь она уже почти забыла, кто именно сидит перед ней.

— Слушай, — Мира хотела по привычке назвать его «Уродом», да вот только теперь у неё язык не поворачивался говорить подобное. — Максим…

То, как в её устах прозвучало его имя, произвело на парня просто сногсшибательное впечатление. Он вздрогнул, а по спине пробежал настоящий полк мурашек. Создавалось впечатление, что в одно лишь простое слово было вложено столько смысла, который была не в силах уместить и целая библиотека. Но самое главное, в нём непонятным образом проявились слишком противоречивые эмоции… от жгучего презрения, до дикой страсти.

А вот в мыслях Миры сейчас царили исключительно нецензурные слова. Они лились водопадом, рискуя в любую секунду прорваться и вылезти наружу. О… тогда бы Макс много узнал и о себе, и о сидящей напротив девушке. Она сама не ожидала, что скажет его имя так эмоционально насыщено. Будто оно было каким-то волшебным словом. Заклинанием. И что самое глупое, ей очень понравилось называть его так.

— Чёрт! — всё-таки выругалась Мира. — Бесит вся эта долбанная ситуация!

Она резко соскочила с подоконника и принялась раздражённо вышагивать по комнате. Вообще, игры и манипуляции всегда давались этой прямолинейной и открытой девушке с большим трудом. Ей было проще выложить всё на чистоту, и ходить потом с чистой совестью, чем строить многоходовые планы и воплощать их в жизнь. Поэтому не было ничего удивительного в том, что сейчас она так легко сорвалась. Но Макс всё равно удивился. Он-то уже настроился на интересную беседу, на интригу, в конце концов. И что теперь?

Вдруг Мира резко прекратила свои метания и, замерев на месте, повернулась к парню. Сейчас он выглядит таким заинтересованным, таким живым и любопытным, что с её губ непроизвольно сорвался непонятный обречённый стон.

— Макс, давай я скажу всё что думаю, пока всё не стало совсем плохо, — она благоразумно решила отойти к окну, потому что с каждой секундой нахождения с этим человеком в одной комнате ей становилось всё тяжелее держаться на расстоянии. — Не знаю, чувствуешь ли это ты, но… — она стукнула кулаком по подоконнику. — Не важно. В общем, говорю по сути. Я не намерена сидеть взаперти, как того хочет мой отец. Мне нужна свобода передвижений, а то я уже с ума сходить начинаю! — протараторила девушка. — Короче, хочешь ты того или нет, но по вечерам я буду уходить с Лёвой. Ты меня не удержишь, даже если попытаешься привязать к батарее. Я уйду, не сомневайся, но крови тебе при этом подпорчу много. Поверь, у меня хватит фантазии. Поэтому, предлагаю сделку. Я не «косячу», ты — меня не трогаешь. И все счастливы.

Он выслушал её спокойно и даже с интересом. Хотя… слушать, когда она говорит так эмоционально, когда энергия буквально льётся из неё фонтаном, когда перед глазами маячат эти длинные стройные ноги, которые только подчёркивают микроскопические шортики… оказалось чертовски сложно. Но он слушал. Заставлял себя смотреть только в её лицо. Хотя легче почему-то не становилось. И даже наоборот. Она говорила столь резко, что иногда становилась видна серьга на её языке. А это ясности мыслям парня точно не добавляло.

Тем не менее, смысл её ультиматума он понял прекрасно, вот только после упоминая слова «фантазия» она самая разыгралась у бедного парня так, что в пору было бы бежать отсюда без оглядки.

Когда Мира замолчала и выжидающе уставилась на Максима, он слегка тряхнул головой, и снова вернул лицу скучающее выражение. Эх, знала бы его подопечная, что он сейчас прятал за этой маской равнодушия, наверно уже давно бы умчалась подальше из этой комнаты. И хорошо, что Макс потрясающе умел «держать лицо». Он обладал просто невероятной выдержкой, и только это позволило ему сейчас сидеть здесь и делать вид, что ему всё фиолетово. А ещё именно в этот странный момент он вдруг понял, что если они и дальше продолжат ругаться, то есть, проводить много времени вместе, да ещё и на эмоциях, то он, в конце концов, не сдержится и… сделает глупость. И вот тогда шеф его точно уволит. И будет прав.

— Ладно, — выдал он, поднимаясь на ноги и направляясь к двери. На Миру же в этот момент он искренне старался не смотреть. — Пусть будет так, но я всё равно буду за тобой присматривать. И, если вдруг ты станешь вести себя неподобающе, то мы снова вернёмся к этому разговору. А пока, я пойду.

И ушёл. Оставляя девушку в полнейшем смятении. Она ведь ожидала, как минимум воплей, а тут… Он просто согласился. Так, будто сам собирался предложить нечто подобное.

Вот только девушке почему-то показалось, что он просто сбежал от неё.

— Да быть такого не может, — сказала она вслух, обращаясь к зарытой двери собственной комнаты.

А в это самое время, с другой стороны этой самой двери, прислонив лоб к холодной стене коридора, стоял тяжело дышащий парень. На его лице светилась такая хищная улыбка, которую никто никогда у него не видел. Для большинства своих знакомых Макс был льдиной, абсолютно холодной и бесчувственной. Но Мира одним своим присутствием умудрялась топить этот лёд, превращая его в раскалённую лаву. Заставляя Максима забыть обо всём на свете. И сейчас, он прекрасно слышал последнюю реплику Мирославы, поэтому его улыбка стала ещё шире. Пусть он и не знал, что именно имела в виду его подопечная, но эта фраза отлично подходила и ему.

— Может, Мира. Ещё как может… — прошептал он себе под нос. — А я, судя по всему, сошёл с ума.

Простояв так пару минут, парень медленно отошёл от стены и направился вниз. Сейчас в его голове творился сущий хаос, с которым срочно нужно было что-то решать. И дело было даже не в физиологии, как таковой. Да, его тело всегда реагировало на красивых девушек довольно предсказуемо, но раньше это никогда не затрагивало мозг. По крайней мере, до такой степени. И что же теперь?

Но один ответ Макс знал точно: ему срочно нужна женщина. Возможно, всё дело в том, что у него вот уже несколько недель не было секса. Хотя раньше случались и более длительные воздержания, но подобное помутнение рассудка он переживал впервые. Именно поэтому, достав из кармана мобильник, написал короткое смс той, которая ещё ни разу ему не отказывала. Не случилось исключения и сейчас. Буквально через минуту, пришёл весьма красноречивый ответ, который вызвал у напряжённого Макса вздох облегчения.

Что ж… теперь всё должно было снова вернуться на свои места. А что касается выставленного Мирой ультиматума, с которым он так быстро и просто согласился… Увы, но здесь девушку ждал не очень приятный сюрприз. И пусть она обещала «не косячить», но Максим не имел ни малейшего желания проверять степень её честности и цену обещаний. А поэтому, ей просто не дадут сделать чего-нибудь не правильного. Благо есть на этом свете добрые люди.

Макс довольно улыбнулся и вышел на залитую закатным солнцем площадку перед домом. Как ни удивительно, но чем дальше он удалялся от Мирославы, тем легче ему становилось. А Катенька, которая пообещала ему явиться сегодня вечером и организовать шикарный отдых, и вовсе должна положить конец его непристойным мыслям о дочери шефа. По крайней мере, Макс на это очень надеялся.

***

Старательно приводя себя в порядок перед очередной пляжной вечеринкой, на которую её тащил Лёва, Мира никак не могла сосредоточиться. Мысли её с ужасающим постоянством уходили куда не надо, а именно к тому человеку, кого не так давно она сама называла не иначе как «Урод».

— Курица слепая, — выругалась она, укоризненно смотря в глаза собственному отражению.

Весь вечер Мирослава старательно твердила себе, что должна держаться намеченного плана. Что Макс, каким бы интересным не казался, всё равно остаётся в первую очередь Цербером, приставленным к ней заботливым папочкой. Она внушала себе, что является для него всего лишь работой, что он возится с ней исключительно ради денег, но и это являлось пустыми словами для её заинтересованного сознания. Тогда Мира вспомнила, что он ко всему прочему, ещё и друг этого противного Лиса, с которым у неё, кстати, свои счёты.

И тут же перед глазами девушки мгновенно всплыло то жуткое утро, когда её угораздило проснуться в одной постели с этим человеком. Она прекрасно помнила, в какой ужас пришла, увидев, что на них обоих совсем нет одежды… но всё же до последнего надеялась на лучшее. Правда эти надежды были разбиты в прах, когда ошарашенная девушка, чью голову и так разрывало от тумана, боли и шока, рассмотрела на цветастых простынях капли крови. В этот момент она окончательно уверилась, что является круглой идиоткой, причём жутко невезучей.

В тот же момент она кинулась на едва очнувшегося Лиса с кулаками и воплями, и точно прибила бы его если бы не те двое парней, что спали с ними в одной комнате. Да, это кстати ещё более поганая деталь, и она стала для Мирославы последние каплей. Ведь, как оказалось, те ребята были свидетелями её… хм, падения. И да, они собирались принимать в этом участие, но когда стало понятно, что им попалась девственница, быстро отказались от каких-либо притязаний в её сторону. Возможно, знай это и Лис, он бы тоже не стал в этом участвовать, но… он оказался слишком пьян и даже не думал осторожничать с той, которая сама притащила его в эту комнату. А когда понял, на кого нарвался, было уже слишком поздно что-либо исправлять.

Мира до сих пор не узнала, какая тварь напоила её гадостью, которая подействовала на неё так дико. Вроде всё в тот вечер было как обычно, а потом вдруг ей жутко захотелось экстрима, причём исключительно сексуального. И это учитывая, что в свои тогдашние семнадцать лет она убеждала себя и всех подружек, что ляжет с парнем в постель только по большой любви. И вот вам… «большая любовь». Всего один бокал неизвестной дряни и… вуаля!

А самым поганым оказалось то, что на утро она всё отлично помнила. Каждую мелочь, каждое сказанное слово. И даже поблагодарила тех двух парней, за то что не стали пользоваться её состоянием. Она не злилась на них, ведь помнила, что и они тоже были далеко не трезвыми. Но вот Лис с тех пор стал для неё врагом номер один. И то, что он оказался другом Максима, почти полностью перечёркивало всю внезапную симпатию девушки к своему Церберу.

А ещё, её очень обидело, что Макс назвал её шлюхой. Причём сделал это несколько раз, и произносил это слово с таким презрением, что Мире непроизвольно самой от себя становилось противно.

Да он же вообще ни во что её не ставит! Козёл!

Как ни странно, но после этих размышлений, легче девушке всё равно не стало. И пусть она старательно убеждала себя, что ненавидит своего надсмотрщика, но всё ровно от одной мысли о нём, даже от мельком блеснувшего в памяти образа, её сердце начинало биться чаще. А это являлось очень плохим знаком.

Мазнув по губам любимой бледно розовой помадой и поправив коротенькое платьице, девушка грубо улыбнулась своему отражению и, наклонившись ближе к зеркалу, упёрла руки в туалетный столик.

— Соберись, тряпка! — прорычала она сама себе. — Ты, сильная свободная девушка. Этот мир твой! Не смей портить себе отдых раздумьями о всяких… недостойных.

А мысленно добавила, что надо бы обзавестись каким-нибудь кавалером. Ведь с тех пор, как она в последний раз была с Филом, прошло уже больше трёх месяцев. Так может пора уже посмотреть по сторонам и подыскать себе подходящего парня? Вот только перед глазами всё равно был Макс, и этот факт бесил девушку до зубного скрежета.

Когда на телефон пришло сообщение от Лёвы, в котором значилось, что он ждёт её в машине за воротами, Мира глубоко вздохнула и отправилась вниз. По правде говоря, ей самой ужасно надоели эти одинаковые бары, клубы, кафе. Все те люди, многих из которых она уже знала в лицо. Наверно, если бы отец не вмешался, она бы сама перестала посещать подобные места, но… теперь же для неё оказалось делом принципа доказать, что она никому не позволит решать, как ей поступать. Мира не терпела, когда кто-то смел указывать ей, как жить. В таких случаях она всегда поступала с точностью наоборот, не задумываясь о возможных последствиях.

Когда она проходила мимо бассейна, её взгляд неожиданно уловил какое-то движение у гостевого домика. Увидев сидящих на дальней лавочке темноволосых парня и девушку она было подумала, что это просто Макс и Маша. Но рассмотрев их получше, поняла, что рядом с её Цербером сидит точно не его сестра. И дело даже не во внешних различиях, на них мира легко могла просто не обратить внимание. Всё дело в том, что сестёр подобным образом точно не целуют.

Она так и застыла, наблюдая за столь странной картиной. И как бы ей ни хотелось сейчас просто развернуться и уйти, но ноги будто бы приклеились к выложенной диким камнем дорожке. Да что говорить, она даже отвернуться была не в силах. С каким-то мазохистским удовольствием смотрела, как Макс целует другую. Как его рука ложиться на её шею и медленно поднимается к затылку, пропуская через пальцы длинные пряди волос. Как его губы спускаются к скуле… затем к шее.

Это было невыносимо, но она упрямо продолжала наблюдать. Дыхание её стало тяжёлым, а руки с силой сжались в кулаки. Она боролась с сильнейшим желанием схватить камень и бросить в голову этой грымзе. Или вцепиться в её шевелюру и вырвать оттуда пару больших пучков волос. Или скинуть её в бассейн и топить… топить…

Неожиданно на её плечо легла чья-то мягкая тёплая ладонь, и в то же мгновение ей стало вдруг легче. Будто это простое прикосновение умудрилось разорвать странные путы, которыми было окутано её сознание. Мира тряхнула головой, будто сбрасывая с себя эти жуткие мысли, и поспешила отвернуться от парочки.

— Прости, Мир, что он притащил её сюда, — сказала стоящая рядом Маша. — Я говорила, что ты будешь против, но он не послушал.

— Кто это? — только и смогла выдавить из себя девушка. Её язык будто бы прирос к нёбу, и совершенно не слушался. В горле появился непонятно откуда взявшийся ком, а голос предательски дрогнул.

Маша же всё это прекрасно видела, как и тот взгляд, каким Мира смотрела на обнимающуюся парочку. И ей хватило проницательности распознать, насколько сильные эмоции скрываются за этим взглядом. В этот самый момент она отчётливо поняла, что эта выходка её брата окончательно испортит его с Мирой отношения, которые, между прочим, только начали налаживаться.

Так как Маша не отвечала, Мира решила повторить вопрос. Почему-то сейчас ей оказалось жизненно необходимо получить на него ответ.

— Так кто эта… чувырла? И что она делает в моём саду? — в её голосе звучала ярость. Но даже в таком состоянии она всё-таки смогла понять, что не имеет никакого права злиться. Кто он ей, в конце концов? Цербер… не более.

— Это Катя. Моя знакомая и… — Маша попыталась подобрать наиболее безобидное определение тому, что связывает эту парочку. Называть вещи своими именами у неё просто не поворачивался язык. Да и какая Мире, в сущности разница? — Катя — девушка Макса.

Говоря эту явную ложь, Маша просто хотела отгородить своего правильного брата от падения в глазах его подопечной. Вот только именно этим самым она и просчиталась. Потому что лишь стоило Мире услышать ответ, как что-то в ней незримо изменилось. И та пульсирующая гневом энергия вокруг неё в один миг словно покрылась тонкой корочкой серого грязного льда… и лопнула. А на её месте осталась странная пустота обожжённой души.

Мира сглотнула и всё-таки заставила себе сделать шаг к воротам. И кто бы знал, как тяжело дался ей этот первый рывок, как хотелось просто обессилено сесть на землю и закричать в голос. Но она не могла себе этого позволить, и всё что ей оставалось, это тихо уйти и попытаться принять то, что она сейчас услышала.

Маша смотрела на удаляющуюся фигуру девушки и не могла понять, что происходит. Ведь сейчас яркая и активная Мира казалась ей будто бы деревянной куклой. Её шаги были тяжёлыми, подбородок неестественно вздёрнут, а пальцы, сжимающую тонкую лямку сумки, и вовсе выглядели белыми от напряжения.

— Нет, ну я так не играю, — буркнула Маша себе под нос. В её мыслях окончательно сложились имеющиеся факты, которые только подтверждали, что Мира крайне неравнодушна к Максу. Но, наверно, правильнее будет говорить об этом в прошедшем времени. Ведь судя по её реакции на то, что он не свободен, на «занятых» парней у Мирославы табу. И ещё неизвестно, чем теперь обернутся их и без того сложные отношения.

Мира же быстро миновала подъездную дорожку и плюхнулась на переднее сидение Лёвиной Ауди. И выглядела она при этом так, будто её кто-то только что огрел по голове чем-то мягким, но тяжёлым.

— Ты в порядке? — спросил парень, окидывая сестру настороженным взглядом. Она едва заметно кивнула, но всё равно продолжала молчать и пялиться в одну точку. — Уверена? — уточнил он. Девушка снова опустила и подняла голову, в точности скопировав предыдущий жест. Это только подтвердило догадки Лёвы о том, что произошло нечто из ряда вон выходящее. Да что говорить? Он вообще впервые видел Миру в таком состоянии.

— Я дура, — только и смогла выдавить из себя она, впиваясь взглядом в свои сжатые кулаки. — Давай сегодня напьёмся?

— Будем отмечать то, что ты дура? — усмехнулся парень, заводя машину. — Хорошо, только я не очень согласен с твоим диагнозом. Признаю, что иногда ты жутко тупишь и совершаешь глупости, но не постоянно же.

- Нет, я действительно дура, — продолжала настаивать Мира, а потом распахнула свою сумочку, достала оттуда пачку сигарет и закурила.

— Как скажешь, — усмехнулся он, уже зная, что всего после третьей рюмки Мирочка всё сама ему выложит, причём в наиболее развёрнутом виде и со всеми подробностями.

И может, всё бы и произошло именно так, если бы не одно обстоятельство… И это обстоятельство, повстречавшееся Лёве у входа в большое прибрежное кафе, имело поистине шикарные ноги и крайне привлекательную грудь. Он просто не мог позволить себе пройти мимо, и Мира прекрасно это знала. Поэтому и освободила его от обещания составить ей компанию и милостиво отпустила покорять очередную «вершину» в череде его постельных подвигов.

Она любила брата и принимала его таким, какой есть. А Лёва… он всегда был ветреным, и в какой-то степени даже распутным. Но, для Мирославы он оставался в первую очередь другом. Самым-самым лучшим.

— Водки, — бросила она бармену, едва усевшись на высокий стул. — Для начала сто грамм, а там посмотрим.

Молодой парнишка за стойкой понял её без лишних слов. Он всегда видел, когда клиент хочет напиться, как и то, к кому стоит приставать с разговорами, а кто просто желает пить один. Эту грустную блондинку он сразу же отнёс ко второй категории, поэтому, поставив перед ней стопку, небольшой графинчик с заказанной огненной водой и нарезку из лимонов, тут же поспешил отойти.

— И всё-таки, Макс, ты урод, — шепнула девушка себе под нос и опустошила первую рюмку. Затем, сразу же наполнила её снова и поднесла к губам: — А я — идиотка.

Так, одна рюмка сменялась другой, пустой графинчик — полным, а на лице девушки медленно стала появляться пьяная беззаботная улыбка.

Мира не помнила, сколько выпила. Она вообще никогда не обращала внимания на подобные мелочи, как подсчёт количества влитого в себя алкоголя. Это всегда казалось девушке не важным. Она хотела напиться и сделала это. Мечтала избавиться от грустных мыслей? Так они ушли.

И теперь в самом центре большого танцпола весело «отжигала» совершенно счастливая и беззаботная девушка. В такие моменты она полностью отдавалась музыке и своим ощущениям. Её затуманенное сознание тонуло в мире звуков, отдавая покорному телу один главный приказ — танцевать.

Но сегодня, даже сквозь пелену алкогольного тумана мысли Мирославы снова и снова возвращались к Максиму и… его подруге. И как бы Мира не отгоняла их, перед глазами всё равно постоянно всплывала картина подсмотренного ею поцелуя.

Вокруг крутились какие-то парни, кто-то предлагал ей выпить, некоторые танцевали рядом, но она будто и не замечала их вовсе. Все эти люди казались ей серыми и безликими тенями. Картинками. Она смотрела на них, а видела перед собой лишь размытые силуэты. Наверно именно поэтому и решила отправиться домой, не дожидаясь закрытия заведения.

Лёва куда-то пропал, хотя Мирослава и не рассчитывала, что он будет постоянно с ней. Он и так делала для неё очень много, так что просить его стать ещё и персональной нянькой было бы наглостью. Поэтому она даже звонить ему не стала. Наверняка он сейчас жутко занят, охмуряя очередную доступную девушку. И ему точно не до её проблем.

Несмотря на то, что язык её заплетался, Мире удалось самостоятельно вызвать такси и даже не уснуть по дороге, что уже было подвигом. Но вот идти на каблуках она уже не могла. Ноги совсем не слушались и то и дело норовили зацепиться друг за друга. Пришлось ей разуться и продолжить путь босиком.

И, возможно, она бы так и доковыляла до своей спальни, благополучно рухнула бы на кровать и уснула не раздеваясь, но… Проходя мимо бассейна невольно повернула голову в сторону гостевого домика. В этот момент Мире вдруг показалось, что она мгновенно протрезвела. Ноги сами понесли неугомонную девушку в сторону от намеченного ранее маршрута. Туда, где у самой воды виднелся мужской силуэт, в котором пьяная Мира безошибочно определила Максима.