9

На ее звонок дверь никто не открыл. К несчастью, ни Хэла, ни Милдред не оказалось дома. Теперь можно было со спокойной совестью отправляться домой — ее попытка предупредить Хэла провалилась, и не ее вина в том, что никого не было дома именно тогда, когда это было необходимо.

Уинни вернулась в машину, села за руль и задумалась. Конечно, она попробует застать их дома завтра. А вдруг уже будет слишком поздно? Ведь она понятия не имеет, когда Мэтью Хайд и его дружки планируют претворить в жизнь свой подлый замысел. Очень сомнительно, что ребята будут откладывать задуманное в долгий ящик. Вполне возможно, что именно этой ночью они собираются провернуть свою аферу и уже утром Хэлу придется разбираться с полицией. Она просто не сможет спать спокойно, если вовремя не предупредит его.

Уинни задумалась. Ей вовсе не улыбалось провести остаток дня, карауля у дома Хэла, хотя, казалось, другого выхода нет. Тут она внезапно вспомнила, что автомастерская располагается буквально в двух шагах. Вполне вероятно, что сейчас он находится там. И даже если его там нет, кто-нибудь наверняка сможет подсказать ей, где его можно найти.

Никогда еще Уинни не бегала за мужчинами, и ей пришлось уговаривать себя, что она старается вовсе не потому, что безумно хочет его увидеть. Нет-нет, она же совершенно равнодушна к этому шикарному мужчине, она вовсе не стремится снова увидеть его золотистые глаза и задорную улыбку. И уж конечно не испытывает ни малейшего желания промчаться по улицам на сверкающем байке, прижимаясь к широкой мужской спине.

Уинни решительно надавила на педаль газа, и машина сорвалась с места. Через три минуты, припарковав автомобиль рядом с мастерской, она вошла внутрь. Шум работавшего двигателя в замкнутом пространстве почти оглушил ее. Она растерянно оглядела просторное светлое помещение. Копавшийся в углу паренек заметил ее и поспешил подойти.

— Добрый день. Чем могу помочь?! — прокричал он.

Уинни крикнула в ответ, стараясь перекричать шум мотора:

— Мне нужен Генри Роджерс!

— Кто?

Уинни открыла рот, чтобы повторить погромче, но оказалось, что паренек переспросил вовсе не потому, что не расслышал. Он рассмеялся, словно она сказала что-то забавное, и уточнил:

— Вам, наверное, Хэл нужен?

Она раздосадованно кивнула. Ей было не до веселья и не до дружелюбной болтовни.

— Да, я ищу Хэла Роджерса.

Сухость ее ответа, однако, не умерила дружелюбия паренька, и он продолжил болтать:

— Я не сразу понял, кого вы имели в виду. Хэла редко кто называет полным именем и почти никто — по фамилии. Вообще-то он сейчас занят. Может, я вам помогу? Не хуже его разбираюсь, между прочим! — поспешил похвалиться он, забавно вздернув подбородок.

Она в ответ покачала головой.

— Я подожду, пока он освободится.

Парнишка внимательно рассматривал незнакомку, ни капли не смущаясь тем обстоятельством, что объект его пристального изучения прекрасно осведомлен о проявляемом любопытстве. При этом он наклонил голову, отчего стал похож на щегла. Уинни была хорошо знакома с подобными подростковыми штучками. Ей частенько случалось натыкаться на пристальные взгляды, которые — иногда, впрочем, бессознательно — были направлены на то, чтобы заставить взрослого нервничать. За время работы в школе у нее выработался своеобразный иммунитет к ним. Вот и теперь она автоматически отстранилась от откровенно проявляемого любопытства. Как она и предполагала, нервничать начал сам паренек. Отсутствие какой-либо реакции на провокацию озадачило и смутило его.

— Ладно, — пробормотал он, — подождите тут, сейчас я его позову. — Парнишка направился к смотровой яме и что-то прокричал, глядя вниз. Когда его не услышали, он залез в машину и заглушил двигатель.

Во внезапно наступившей тишине из ямы прозвучало два голоса, один незнакомый, с явным мексиканским акцентом:

— Какого черта?!

Второй знакомый и такой же недовольный:

— Шон, это ты там забавляешься?!

Нимало не смущаясь, парнишка крикнул в ответ:

— Хэл, тут тебя спрашивают!

— Так скажи, что я занят. Мы и так с этой колымагой уйму времени потеряли. Включи немедленно двигатель!

Шон и не подумал подчиниться.

— Думаю, тебе все-таки стоит вылезти.

— Ну погоди у меня! — прорычал Хэл, но из ямы вылез.

Паренек поднял руки и попятился в притворном испуге.

— Не убивай, дяденька!

Хэл засмеялся, подхватил бумажную салфетку, чтобы протереть руки, и, обернувшись к дверям, на мгновение замер. Уинни показалось, что в его глазах мелькнуло изумление, смешанное с какой-то маниакальной радостью, но для окружающих его лицо, должно быть, казалось непроницаемым.

Не сводя с Уинни глаз, словно опасаясь, что она внезапно исчезнет, Хэл медленно направился в ее сторону. Она непроизвольно напряглась и покраснела. Даже в рабочей одежде, заляпанной машинным маслом, он показался ей неотразимым. По мере приближения он заполнял собой все больше окружающего пространства. Сердце Уинни начало бешеную пляску. Воздуха катастрофически не хватало. Ей захотелось сорваться с места и убежать.

Глупая впечатлительная девчонка! — мелькнуло у нее в голове.

Хэл остановился в опасной близости от нее. С его губ сорвалось «Уин…» такое тихо и растерянно, что Уинни решила, что ей показалось. При этом выражение лица у него было такое изголодавшееся, будто он вот-вот кинется к ней и сгребет в охапку. Она невольно отступила на шаг. Хэл остался стоять на месте, продолжая комкать в руках ветошь. Лишь поджал губы. Не зная, с чего начать разговор, они молча буравили друг друга взглядами. Молчание все больше накаляло атмосферу. Обстановку разрядил Шон, выкрикнувший из своего угла:

— Что, не зря я тебя отвлек?!

Глаза всех механиков обратились в их сторону. Уинни готова была провалиться сквозь землю, так неловко она себя чувствовала под прицелом любопытных глаз.

— Марш помогать Хосе! — не оборачиваясь рыкнул на него Хэл.

Но лицо его вопреки злобному тону оставалось приветливым, даже довольным, как в первую минуту, когда он заметил ее в мастерской. И хотя Шон из своего угла не мог это видеть, тон босса его не обманул:

— А что сразу я… — жалостливо протянул он.

— Поговори у меня!

— Эксплуататор! — С видом оскорбленного достоинства паренек поплелся к смотровой яме.

Хэл тем временем молча кивнул Уинни, призывая следовать за собой. Слова приветствия так и не прозвучали. Под любопытными взглядами работников они прошли в одну из боковых дверей. За ней оказался длинный коридор с несколькими дверьми без каких-либо опознавательных табличек.

Он открыл одну из дверей и жестом пригласил Уинни пройти в небольшую светлую комнату. Видимо, это его офис, предположила она. Сам Хэл повернулся еще к одной двери, утопленной в небольшой нише, и открыл ее. За ней оказалась душевая.

Через незапертую дверь Уинни напряженно следила, как он обстоятельно вымыл руки и умылся. Потом снял рабочую куртку, повесил ее на вешалку и вернулся в офис. Только после этого он закрыл за собой дверь.

Уинни испуганно замерла. Взгляд ее заскользил по обнаженным кистям рук, по мускулистым плечам, обтянутым тонкой тканью футболки. Если бы он стоял перед ней обнаженным, она не могла бы смутиться больше — больше было просто некуда.

В одежде он казался ей огромным. Теперь, без кожаной куртки, он выглядел еще более внушительным и опасным. При своем высоком росте и крепком телосложении он вовсе не выглядел громоздким, какими чаще всего кажутся высокие люди. Наоборот, именно крупная фигура придавала ему ту животную грациозность, что присуща самым большим хищникам.

— Привет, — наконец произнес Хэл и замолчал, не доверяя собственному голосу. Он кивнул ей на кожаный диван, а сам поспешил сесть за стол. Как будто спрятался за массивным предметом мебели. Словно, если между ними будет какая-то физическая преграда, то разговор пойдет легче. Нелепость, но вся сложившаяся ситуация казалась нелепой.

— Ты… вы, наверное, удивлены, что я… — начала Уинни под его пристальным взглядом и смущенно замолкла. Было бы проще, если бы он не смотрел на нее так внимательно.

— Давай уже на «ты». — Его слова прозвучали резче, чем следовало. — Я не какой-нибудь большой босс, а ты не моя подчиненная. И лет мне не намного больше, чем тебе. Так что бросай свои штучки. Давай обойдемся без выканья и мистеров.

Уинни покраснела, так как его слова напомнили неприятный разговор с директором и последовавшую за ним стычку в школьном дворе. Она чувствовала, что он до сих пор не простил ее.

— Хорошо, Генри, — покорно согласилась она, желая лишь, чтобы он не сердился на нее так сильно.

— Черт, ты же не моя бабушка, чтоб называть меня Генри! — еще больше вспылил он.

Она вздрогнула от его крика, но он не обратил на это внимания и продолжил говорить с какой-то надрывной горечью:

— Я Хэл! Не мистер Роджерс, не Генри, а Хэл. Меня называют Хэлом бог знает уже сколько лет, и я пока не собираюсь становиться ни первым, ни вторым.

Он явно злился, и она понимала, что дело вовсе не в том, что только что она назвала его Генри. Просто он так и не забыл грубость, которую она позволила себе в их последнюю встречу. И не ей было винить его за подобную реакцию. В конце концов, не она ли не далее как неделю назад повела себя не самым деликатным образом по отношению к нему! Оно и понятно, почему он так бесится сейчас. Но тот факт, что она оскорбила его тогда, вовсе не дает ему права орать на нее сейчас. Она, конечно, виновата перед ним, но это не значит, что она будет молча терпеть его нападки. Да, у него не лучшее настроение, но и она не по собственной прихоти явилась сюда.

— Я не займу много времени, так что не надо на меня повышать голос, — со спокойным достоинством отрезала она. — Хочешь быть Хэлом, пожалуйста, хотя не пойму, зачем устраивать из этого трагедию.

Она напряглась, ожидая ответного выпада, но его не последовало. Вместо очередной грубости Хэл, переменившись в лице, вдруг добродушно рассмеялся:

— Так-то лучше, а то трясешься как кролик перед удавом. Словно я тебя сейчас выкину вон, побью или сделаю с тобой что похуже.

Уинни некоторое время смотрела в его смеющиеся глаза, не в силах сопротивляться их обаянию. Осторожная улыбка помимо ее воли игриво скользнула на пересохшие от волнения губы.

— Ну и могу я поинтересоваться, что же подразумевается под этим «похуже»? — Уинни тут же пожалела, что задала этот вопрос. Он прозвучал не менее двусмысленно, чем последняя фраза Хэла.

Напряжение между ними не исчезло, а напротив, стало непереносимым. Хэл перестал улыбаться, наклонился вперед, уперся ладонями в лакированную столещницу, словно приготовившись к прыжку, и многозначительно посмотрел ей в глаза.

— Хочешь узнать? — тихо спросил он.

В вопросе так явно прозвучал чувственный подтекст, что, казалось, воздух между ними завибрировал. Уинни вжалась в спинку дивана, стремясь увеличить расстояние между ними, облизнула пересохшие губы и поспешно отвела от него взгляд.

— Пока нет. — От волнения у нее перехватило дыхание, и, чтобы продолжить, ей пришлось откашляться. — Я, кажется, и без подсказок могу представить себе, что имелось в виду. Если ты не против, мы обсудим это позже, а сейчас я должна кое-что тебе рассказать. — Все это она произнесла на одном дыхании, и сама изумилась той дерзости и хладнокровию, с которыми поддержала провокационную тему.

— Потрясающе! — выдохнул Хэл.

Уинни недоуменно уставилась на него, поэтому он поспешил пояснить свой последний возглас:

— Никак не думал, что за моим безыскусным намеком последует такая неожиданная реакция. Ладно, если бы ты просто проигнорировала его, сделала вид, что не расслышала. Или замешкалась, смутилась, оскорбилась. Так нет же, вместо этого ты с таким невозмутимым видом вдруг объявляешь, что готова вернуться к этому вопросу, словно речь идет о том, в какой ресторан пойти. Должен признать, я в восторге от подобной решительности и прямолинейности.

Уинни не знала, как реагировать на прозвучавший комплимент. По его тону трудно было решить, то ли его шокировало, что она не отвергла его притязания, то ли оскорбило, что она не кинулась ему на шею при малейшем намеке с его стороны. Видя ее замешательство, Хэл решил прийти ей на помощь и напомнил о цели ее визита:

— Так что ты хотела мне рассказать? А то мне так не терпится вернуться к теме действий «похуже».

Намеренно проигнорировав его последний выпад, она начала говорить.

Загрузка...