Облепиха для мажора (СИ)

Глава 29

Макс, пожалуйста, пожалуйста. Не надо, Макс, между нами только состоялся первый нормальный разговор. Макс…

Слышу его дыхание, чувствую его запах и мысленно прошу его остановиться. И вдруг чувствую, как он отстраняется от меня. Медленно открываю глаза и вижу, как он меня изучает.

— Чего испугалась, Лера?

— Максим…

— Прости, я тебя обидел. Знаю, теперь трудно мне поверить. Но попробуй. Я не трону тебя. И ничего не сделаю против твоей воли. Никогда.

— Спасибо, — тихо отвечаю ему.

Наконец, он отпускает меня полностью. Кажется, что я сейчас что-то упустила. Очень важное упустила. Прокручиваю в голове последние события, наше с Максом знакомство и все неприятности, какие свалились мне на голову.

Я всё правильно сделала. Всё правильно. Правильно! Но почему у меня появилось ощущение пустоты? Неужели это из-за него? Я помню, как Женька в первый день нашего знакомства говорила, чтобы я его забыла и выбросила из головы. С такими счастья не построишь. Переспит, и выкинет.

Он ведь понравился мне с первого взгляда. Чего уж это отрицать. Только вёл он себя со мной как… Как Дубина. А теперь ситуация изменилась. И он мне не врёт. Я это чувствую и знаю. Он, как и я, совсем не умеет обманывать и притворяться.

Это, конечно, неправильно, но я ему верю именно потому, что он ко мне так относился. Он всё делал, как хотел в тот момент. Соответственно, сейчас у меня нет причин ему не доверять. Он не будет делать того, чего не хочет.

Да, я должна его ненавидеть. За все обидные слова, за высокомерность, за пренебрежение. За, за, очень много за. Но я простила его. Вообще, я всегда всех прощаю. Потому что обида — она наша, а оппоненту — обычно всё равно. Это нас разъедает изнутри злость и обида. Поэтому всегда прощаю и забываю. Только, как правило, эти люди больше не появляются в моей жизни.

А Макс… Он рядом. Он извиняется. И я не могу на него обижаться. Ладно, признаюсь тихонечко себе, и не хочу. Я больше не хочу думать о нём плохо.

Макс ставит в раковину чашки. И больше не говорит ни слова. А я, наоборот, решаюсь спросить:

— Если всё — правда, как ты говоришь... Почему ты вчера сидел в окружении этих мадам? — назвать их по-другому, как правильно, стесняюсь.

Он резко разворачивается и смеётся.

— Серьёзно? Тебе это важно знать?

— Да, — не понимаю, что его так могло развеселить.

— А ты обратила своё внимание, что я не предпринимал никаких попыток, чтобы с ними сблизиться? — теперь он наступает.

— Это ничего не меняет. Ты позволял им себя лапать, — меня почему-то начинает злить этот разговор.

— Так у меня же нет девушки. Я свободный молодой мужчина. На минуточку, очень молодой. Иногда я встречаюсь с кем-нибудь, — Макс смотрит на меня своими небесными глазами и моргает ими, мол, смотри, я сама невинность, я ни в чём не виноват.

И он прав. Действительно, какое мне дело, как он себя ведёт?

— Тогда зачем ты мне присылал конфеты? — совсем уж строго спрашиваю я.

— Лера, так тут всё очень просто, — он морщит свой лоб. — Присылал, чтобы извиниться перед тобой. Я же обижал тебя. Так?

— Ясно, — я разворачиваюсь и ухожу к себе в комнату.

Уже полчаса лежу на кровати и злюсь на себя. Зачем я спрашивала про этих дам? Дались они мне. Какая разница как он проводит своё свободное время? Мне всё равно.

Нет, выходит, мне не всё равно. И он, кстати, меня спровоцировал на это поведение. Раньше он говорил, что я сама приду к нему. Он непременно дождётся и всё в таком роде. И, кажется, сегодня я сделала один маленький шажок в эту сторону. Так и знала, нельзя было есть этот шоколад.

Вот, что меня так разозлило. Я стала терять контроль над своими чувствами. Нет, дело не в том, что он обижал меня. Я всегда верю в людей. Верю, что человек может исправиться. Я не верю, что мы сможем стать парой. Да, возможно, он сейчас и не врёт. Только перестроиться ему будет очень тяжело. Он привык жить так… Как привык.

— Лера, можно? — он открыл осторожно дверь и неторопливо вошёл.

— Ты же уже здесь. Зачем спрашиваешь?

— Не злись. Честно, я сейчас подумал, мне тоже было не очень приятно, что они вились вокруг меня. Просто я привык к такому поведению. Даже на это внимания не обращаю. Как фон.

— Максим, ты не должен мне ничего объяснять, — фон, млин, у него.

— Лера?

— Ну что?

— Я больше так не буду, — он снова мне шутливо состроил глазки.

Я улыбнулась.

— Макс, ты как ребёнок, честное слово. Ну, что хотел? — пытаюсь снова сделать строгое лицо, но у меня ничего не выходит.

— Пойдём в рабочий кабинет. Я там нам с тобой сделал два безопасных рабочих места. И да. У тебя очень красивая улыбка.

— Спасибо. Ну, пойдём.

Я рассказала Максу, чем занималась и какой проект готовила для газеты. Рассказала, как меня исключили из универа, а потом стало известно и про нашу съёмную квартиру.

— Это Зара. Она, скорее всего, знает, что ты ко мне была равнодушна. Но тогда в ресторане, помнишь, я выбрал тебя, — хитро улыбается Макс.

— Решила меня устранить на всякий случай. А ты, думала она, прибежишь к ней за помощью.

— Да, всё так и было. Только она не думала, что мы быстро её раскусим. Так, Лера. С универом решим, это — сто процентов. Готовься к экзаменам. У тебя, наверняка, в облаке есть информация.

— А как же я сдам экзамены?

— Будешь сдавать, как и я. Экстерном. Только придётся учить. Поблажек не будет. А в следующем семестре будешь ходить на занятия.

— Так я не против учить. А вот про тебя думала, что ты вообще не появляешься на экзаменах. И тебе просто рисуют оценки в зачётке.

— Почему у тебя такое плохое мнение обо мне? — он поднялся, обошёл стол вокруг и сел на него рядом со мной. — Ах да. Я забыл. Ты имеешь право так думать.

— Макс, хватит. Прости, я не хотела тебя попрекать. Просто стало интересно.

— Что интересно? — он раскачивал легонько ногой.

— А что, так можно было. Вот что интересно.

— Можно. И нужно. И с твоей работой решим. Ты, я так понимаю, хотела что-то добавить ещё в проект. Работай. По крайней мере, если уж твоя газетёнка не захочет тебя взять обратно, в чём, конечно, я сильно сомневаюсь, такие работники, как ты, всегда нужны работодателю, то найдём, где тебя устроить. В приличное место.

— Наша газета — приличное место, — противоречу ему.

— Это твоё мнение. Что касается жилья, то тут вообще нет никаких проблем. У меня есть пустующая квартира. Можете с Женей туда перебраться.

— Ты что? Это очень неудобно, — снова возражаю ему.

— Неудобно для тебя — это жить у меня. А вы будете жить самостоятельно.

Я смущаюсь и отвожу глаза.

— Я не собираюсь жить у тебя. И в твоей квартире тоже. Если решится вопрос с универом и работой, то в остальном я справлюсь сама.

— Ну, сама так сама. Покажи, что там у тебя. Мне тоже интересно.

Макс сделал несколько полезных замечаний по подаче материала. Я согласилась с ним.

— Что же ты не споришь совсем?

— Так ты прав. Я не заметила этих деталей.

Макс улыбнулся.

— Хорошо. Давай, пообедаем. А то я весь выдохся, изучая твоих коров.

— Ладно, так и быть. Сейчас что-нибудь приготовлю полезное.

— Не надо полезное. А то я знаю, это ваше девчачье. Потом ходи до вечера голодным. Давай вредное и жирное. Впрочем, надо проверить, что там вообще есть. Ты пришла утром, отвлекла меня. Я про всё и забыл.

Проверив провизию на кухне, Макс сильно расстроился.

— Не думал, что так всё плохо, — бормотал он себе под нос.

— Да ладно, — я сама стала открывать шкафчики. — Гречка есть. И лук. Сегодня утром я видела на столе бекон. Сейчас обжарим и в гречку добавим. Очень вкусно.

— Знаю, мы в армии такое готовили.

— Ты служил в армии? — я почувствовала, как мои брови уползли на лоб.

— Удивлена?

— Ещё как. Ты поругался с отцом, и он не стал тебя отмазывать?

— Ну, почему сразу отмазывать.

— Да потому что…

— Знаю, такие, как я, обычно не служат. Но я вот после школы принял такое решение.

— Похвально. Но, что-то мне подсказывает, что была у тебя причина на это. Могу предположить, что ты, например, не стал бы отлынивать от службы. Но я вижу, что тебе нравится учиться. Опять же, книги у тебя в кабинете, — тут я запнулась.

— Вот-вот. Кто-то берёт чужие вещи, — укорил он меня. — А виноват я один всегда.

— Я верну, прости.

— Лера, я шучу. Мне на самом деле понравилось, что ты выбрала себе книгу из моей подборки.

— Я не думала тогда, что они принадлежат тебе.

— Я это понял уже.

— Так вот, — продолжила я, — на тебя это не похоже. Ты бы сначала окончил универ, а потом ушёл в армию.

— Я не хотел видеть отца. Поэтому и ушёл служить. Хочешь, могу рассказать?

— Это очень личное. Я готова выслушать тебя, если это тебе надо. Но не ради своего любопытства.

— Это, пусть и косвенно, но касается и тебя.