Обольстительница

Глава 12

Несмотря на то что по всей территории Юга двигались войска, поезд доставил Джерома в Ричмонд быстро и вовремя. Оказалось, что его сестра Сидни живет в квартире старого друга их семьи и что у нее даже есть комната для гостей. Зная ситуацию с беженцами в столице Юга, Джером этого не ожидал.

– Я ненадолго, – предупредил он.

– Побудь хотя бы несколько дней.

Она крепко обняла его. Джером любовался экзотической красотой сестры. Она унаследовала ярко-зеленые глаза матери, густые иссиня-черные волосы отца, а в ее точеных чертах проглядывал едва уловимый намек на присутствие крови семинолов. Джером был очень рад ее видеть.

– Мне не нравится, что ты живешь здесь совсем одна. Удивляюсь, как отец это допустил.

– Отец это допустил, потому что я нахожусь под защитой генерала Пэйна, одного из немногих, кем он восхищался во время войны с семинолами. И потом, здесь я ближе всего к Бренту. А кроме того, я обещала приехать домой к Рождеству. Ну, в общем, пока я веду себя хорошо…

– А ты в самом деле ведешь себя хорошо?

– Веду ли я себя хорошо?! Да я просто ангел во плоти. Не кто иной, как сама первая леди собственной персоной, Варина Дэвис, взяла меня под свое крыло. Разумеется, в первый раз она пожелала встретиться со мной, узнав о том, что я твоя сестра. Ах да! Оказывается, Джефферсону Дэвису очень нравится наш непутевый кузен Йен!

– Джефферсон был министром обороны в тот период, когда Йен служил в Вашингтоне. Я думаю, в то время они хорошо узнали друг друга, если не стали друзьями.

– Понятно. Ну… я веду себя хорошо. А как насчет тебя?

– Я перевожу кое-какие грузы. А тебе полагается быть среди тех, кто скатывает бинты для перевязок.

– Да неужели! Нет, я не согласна. Мою сводную сестру едва не повесили за шпионаж. Моя кузина работает медсестрой в полевом госпитале. Жена двоюродного брата только-только покончила с опасной жизнью шпионки. Еще одна леди, которая едва не стала женой моего кузена, сбежала из дома и, как пишут газеты, была похищена моим собственным братом. А я, видите ли, должна скатывать бинты!

– Сидни…

– Скажи, ты в самом деле похитил генеральскую дочь?

– Сестренка, веди себя прилично, не то я позабочусь о том, чтобы отец забрал тебя отсюда.

– Ты не посмеешь этого сделать!

– Это мой долг как старшего брата.

– Я просто хочу знать правду, – чопорно произнесла она. И вдруг хитро улыбнулась: – О, Джером! Это просто здорово! Тебя называют пиратом, говорят, что ты ничего не боишься. Ты стал невероятно популярен. Да ты сам увидишь. Сегодня вечером мы идем на ужин.

Джером застонал:

– О, Сидни, только не это. Не хочу никаких приемов. Я приехал повидаться с тобой.

– Мы приглашены на ужин в Белый дом Конфедерации. Неужели ты хочешь отказаться от приглашения президента и его жены?

– Нет, – устало произнес он. – Мы идем на ужин.

На самом деле Джером ничего не имел против посещения Белого дома. Он там бывал и раньше. Высокий, худощавый Джефферсон Дэвис не отличался приятными манерами или теплым обращением, однако все знали его как великого труженика, который хочет людям только добра. Его считали интеллектуалом, хотя и не всегда достаточно расчетливым. Его жена Варина, высокая, полногрудая, красивая женщина, подкупала теплотой обращения. Она любила принимать гостей. Двери их дома всегда были открыты. Говорили, что она ведет себя так же мягко и вежливо со слугами, как с дипломатами и генералами. Она прекрасно дополняла своего мужа.

В тот вечер Джером с Сидни прибыли на ужин с опозданием. Едва они вошли в фойе, где им предложили хереса, как всех позвали к столу. Оказалось, что ужин устроен в честь Джерома, в знак благодарности за доставку товаров в Чарлстон. Сам Дэвис, выглядевший безукоризненно в черном смокинге, поднял тост за «великого пирата Карибского моря». Все аплодировали, поздравляли Джерома. Женщины, присутствующие на приеме, были очаровательны. Одна из них, родственница Варины, сказала Джерому, что всем военным следует немедленно жениться: так как они рискуют жизнью в сражениях, то должны непременно позаботиться о том, чтобы оставить наследника.

Лакей принес блюдо со свежими овощами. Положив немного себе на тарелку, Джером обнаружил, что она стоит неровно, приподнял ее и с изумлением увидел под ней записку, сложенную вчетверо. Он незаметно развернул ее и прочел:

«Капитан Маккензи, можете считать себя мертвецом. Вы коварно похитили и бессовестно обесчестили Райзу Мэджи. Берегитесь! Отмщение не заставит себя ждать».

– Что-нибудь случилось, капитан? – спросила дама, сидевшая справа. Глаза ее возбужденно сверкнули.

– Да нет. Просто получил записку.

Он снова ощутил знакомый жар в крови. Он «бессовестно обесчестил» Райзу Мэджи! Господи, добраться бы до нее! Он и сам удивился тому, как подействовала него эта угроза. Однако надо держать себя в руках и спокойно ответить на все обвинения. Нельзя позволить себе сорваться, нельзя терять контроль над собой. Иначе можно попасть в руки врагов, не успев найти ее.

Позже, за вином и сигарами, он попытался выяснить у одного из помощников Дэвиса, каким образом записка могла попасть под его тарелку.

– Не знаю, сэр. Наш Джеб Стюарт умудряется доставлять сообщения своему тестю, который остался в союзной армии! Ему подкладывают записки под тарелку во время завтрака в Вашингтоне. Это опасная война, сэр. Я могу попытаться выяснить. Вам угрожали?

– Да. Но с угрозами в свой адрес я сам разберусь. Думаю, не меньше половины всех моряков-янки готовы отправить меня на тот свет. Однако эта ситуация представляется мне опасной.

Президенту и миссис Дэвис совсем не нужны предатели в близком окружении.

Джером собирался пораньше лечь спать в этот вечер, но ему это не удалось. Сидни начала отчаянно флиртовать с кавалерийским офицером. Джером набросился на нее с упреками. Поймал себя на том, что разговаривает так же, как их отец в минуты раздражения. Потом понял – он просто встревожен. Откуда у него здесь, в Белом доме, враги?

Сестра пошла к наемному экипажу. Джером задержался, чтобы попрощаться с радушными хозяевами. Спустившись по ступеням на улицу, увидел, что их экипаж отъезжает без него.

Долю секунды спустя он понял, что тревожился не напрасно. Кто-то похитил его сестру, почти у него на глазах, прямо перед Белым домом Конфедерации!

– Карету! – закричал он, уверенный в том, что дом президента окружен солдатами, которые мгновенно откликнутся на его зов.

Джером приехал на прием в вечернем костюме, но шпага в ножнах, как всегда, была при кем.

Прекрасная черная лошадь стояла привязанная на углу. Джером промчался несколько шагов, вскочил в седло и погнался за экипажем. Настиг его через несколько секунд, с размаху прыгнул на козлы. Началась драка с молодым бородатым кучером за вожжи. Тот вытащил нож и замахнулся. К счастью, Джером успел оглушить противника ударом в челюсть. Он не собирался его убивать. Сначала нужно выяснить, почему тот вел себя так дерзко и безрассудно. Ударил парня по руке – тот выронил нож. Перехватил вожжи. Но тут противник Джерома пришел в себя и снова набросился на него, ухватив его за горло с такой силой, что оба свалились на землю.

Джером ощутил сильный удар, услышал треск. Сломалась кость… но чья? Его собственная? Раздумывать было некогда. Опасность еще не миновала. Он поднялся… наклонился над человеком, лежавшим на земле, ожидая услышать стоны.

Его противник был мертв!

Джером стоял на коленях над мертвым телом, когда подбежали солдаты, подъехали всадники.

– Капитан! – крикнул кто-то из них.

– Я в порядке. А вот этот человек мертв. Но не от падения на землю. – Джером указал на грудь убитого – по черному лацкану фрака расползалось кровавое пятно. Его застрелили… Нахмурившись, Джером оглянулся. Кто стрелял?

– Никто из моих людей не стрелял, сэр. Мы гнались за экипажем, но когда вы сцепились с этим парнем, мы не решились стрелять. Ведь там, в экипаже, ваша сестра.

Сидни!

Джером вскочил, кинулся к экипажу. Сидни, дрожащая от страха, но целая и невредимая, выглянула из кареты.

– Джером!

– Со мной все в порядке.

Он обнял ее за талию и помог спуститься, крепко прижав к себе.

Ночные окрестности ожили. Все вокруг зашевелилось, повсюду появились солдаты. Президент Дэвис затребовал у разведывательного управления отчет о том, что произошло. Попытка похищения Сидни, при том что вокруг было столько солдат Конфедерации, могла показаться сущим безумием. Но еще более странным выглядело то, что похитителя застрелили.

Появился человек по имени Лоуэлл Томас, работавший в разведывательной сети Конфедерации. Он говорил с Джеромом и прочими, задавал множество вопросов, однако ответить на них никто не мог.

– Разумеется, у вас есть враги, сэр. Такой человек, как вы, не может их не иметь. Вы стольких моряков сбросили с кораблей… А у северян есть много тайных сторонников и на нашей территории.

Джером покачал головой:

– Я знаю, что за мной охотится один из генералов янки. Но он не из тех, кто станет угрожать молодой женщине, чтобы отомстить мне.

– Мы займемся этим делом и не отступим, пока не расследуем его, – пообещал Томас.

– Я хочу, чтобы мою сестру охраняли. Как только появится возможность, я отвезу ее домой на своем корабле. Но до тех пор ее должны охранять.

– Да, конечно, капитан. Это будет сделано.

– Ее должны охранять очень добросовестно.

– Капитан, – повторил Томас, – можете мне поверить. Президент приказал, чтобы все ваши распоряжения выполнялись.

Удовлетворенный услышанным, Джером наконец повез Сидни домой в экипаже, который предоставил в их распоряжение Лоуэлл Томас. По дороге Джером пытался заставить Сидни понять серьезность ситуации.

– Сидни, ты должна уехать домой.

Ее прекрасные зеленые глаза широко раскрылись:

– Но я очень хорошо работаю в госпитале. Это правда. Ты не можешь меня заставить…

– Сидни, здесь тебе грозит опасность. Я хочу, чтобы ты вернулась к матери и отцу.

– Джером, прошу тебя… Ты не понимаешь…

– Тебя будут охранять, пока я не вернусь. Я повидаюсь с Брентом, потом приеду за тобой и отвезу домой. Это необходимо. Я боюсь за тебя.

– Ах вот как! Ты пират, похищаешь женщин-янки, губишь их репутацию, а расплачиваться должна я?

– Сидни… – рассерженно начал он. Она мгновенно опомнилась:

– Прости меня, Джером. Но…

– Один Бог знает, что могло бы случиться с тобой сегодня.

Всю дорогу она продолжала протестовать и умолять его. Однако, когда они доехали до дома, где жила Сидни, ее настроение изменилось. У двери их ждал солдат с письмом от отца.

– Сидни, в чем дело? – встревоженно спросил Джером. – Что-нибудь с отцом? С матерью? С Дженифер?

Она покачала головой:

– Ничего не случилось… пока.

– Тогда в чем дело?

– Я согласна, Джером. Можешь везти меня домой.

– Да что такое, черт возьми?

– Мама ждет ребенка! У нас будет еще одна сестричка или братик!

Джером был поражен. Отец когда-то говорил ему, что у них с Тилой всего трое детей, потому что последний ребенок – Сидни – дался жене очень нелегко. Роды оказались тяжелыми. Тогда он испугался за жену. И вот… через столько лет…

Джером почувствовал, как сжалось все внутри. Их отец – сильный, могучий человек, воин и умница к тому же. Мать – удивительная женщина. Ее сила в мягкости и решительности. Она беззаветно полюбила отца, и ничто на свете не может уничтожить эту любовь. Эта любовь питает, исцеляет, поддерживает других.

– Она уже в таком возрасте… – растерянно проговорила Сидни.

– Не вздумай ей этого сказать! – попытался пошутить Джером.

– Я не имею в виду, что она старая. Но… здоровье у нее не то. Я беспокоюсь за нее, Джером. И о чем только думает отец!

Джером открыл было рот, собираясь ответить, но решил, что не стоит. Слава Богу, что сестра по крайней мере согласилась ехать домой.

Эту ночь он пролежал без сна – слишком многое тревожило его.

Через три дня он нашел Брента в доме на одной из старых плантаций, недалеко от места недавнего боя. Джером прошел прямо в операционную, где его брат удалял глубоко засевшую пулю.

– Приехал помочь, братец?

– Если тебе нужна моя помощь.

Джером встал напротив брата. Он так хорошо его знал. Мог в точности сказать, о чем тот думает. Там, где кто-либо другой даже не понял бы, что Брент требует свежих губок для каждого пациента, Джером мог заранее предугадать желания брата.

Операции продолжались весь день. Некоторые можно было бы назвать бесчеловечными. Морфина на всех не хватало. Джером вскоре обнаружил, что требовалась в основном его физическая сила, чтобы удерживать пациентов, которым ампутировали руки и ноги.

Только поздно вечером у них с братом наконец появилась возможность посидеть в кабинете старого полуразвалившегося дома, попивая бренди, привезенный Джеромом из Ричмонда. Он рассказал Бренту о необъяснимом эпизоде с похищением Сидни. Заверил брата, что с Сидни все в порядке. Эта новость повергла Брента в шок, так же как и всех остальных.

Джером рассказал брату и то, что узнал об их матери. Брент тоже встревожился.

– О чем только думал отец? – спросил Брент, как и Сидни, чем вызвал улыбку Джерома.

– Последнее, что мне запомнилось, – ответил он, – это то, что мать все так же любит отца.

– Да, но они должны больше думать о том, как проявлять свою любовь! Хотя это, наверное, не так легко, особенно в их возрасте. – Он сокрушенно покачал головой. – Я должен съездить домой. Я боюсь за нее. Конечно, многие женщины рожают и в пожилом возрасте. И у многих все проходит благополучно. Смешно, правда? Я вспоминаю, многие наши знакомые там, дома, с таким нетерпением ждали, когда начнется эта война. Где теперь наш дом? Он так далеко. Мы воюем в Виргинии, а ведь Виргиния не так уж и стремилась к отделению. Господи, как я от этого устал! Я хочу домой. Хочу вернуть те летние дни, когда небо было ясным и голубым, а ветер с океана всегда приносил прохладу, даже в самую жару. Это было прекрасно! А золотые закаты, когда силуэт цапли вырисовывается на фоне темнеющего неба… – Он тяжело вздохнул, глядя на свои руки. – Возможно, мне удастся уехать отсюда незадолго до маминых родов.

– Я думаю, президент не откажет мне в персональной услуге после того, что произошло у Белого дома. Может, я смогу это устроить.

– Ну да, ты теперь знаменитость. Если бы ты не прославился благодаря прорывам блокады, ярость генерала Мэджи и так сделала бы тебя любимцем южан. Однако у меня такое впечатление, что до происшествия с экипажем произошло еще что-то. Я прав? Что случилось?

Джером пожал плечами. Рассказал о записке, которую он нашел под тарелкой во время ужина в Белом доме.

– Ты думаешь, она от генерала Мэджи?

– Вряд ли, если верить тому, что о нем говорят. Йен всегда считал его очень достойным человеком. Возможно, генерал и взбешен, но…

– А я тебя уверяю, он взбешен до потери рассудка. И все же я согласен с тобой – вряд ли Мэджи станет угрожать членам твоей семьи. Но он действительно разъярен.

– Да, я об этом слышал. Но он же должен понимать, что это война. Мне пришлось держать Райзу при себе. Она слишком много знала. Генерал должен обладать здравым смыслом.

Брент приподнял брови:

– Я так не думаю.

– Почему?

– Потому что я тоже получаю письма – для тебя.

Брент встал, прошел к письменному столу, открыл верхний ящик и достал листок бумаги, исписанный аккуратным крупным и ясным почерком.

«Доктору Бренту Маккензи, Медицинский корпус армии генерала Ли в северной Виргинии.

Сообщите, пожалуйста, вашей семье, что, не питая враждебности к другим ее членам, я намереваюсь схватить и уничтожить вашего брата, бесчестного пирата Джерома Маккензи. Будьте так добры, предупредите этого дьявола, что дни его сочтены.

С наилучшими пожеланиями,

генерал Энгус Мэджи».

– По-моему, это выглядит так, словно писал безумный, – прокомментировал Брент. – И все же послание отличается от того, анонимного.

Действительно, эта записка не похожа на ту… И тем не менее Джером снова пришел в ярость. Неужели Мэджи не понимает? Идет война, черт побери!

– Как попало к тебе это послание? – спросил он брата.

– Нашел однажды утром под кофейной чашкой.

– Боже правый!

– Надо смотреть правде в глаза. Существуют конфедераты в форме янки, так же как и янки в форме конфедератов. Есть и гражданские, чьи взгляды меняются, как ветер. Думаю, для генерала Мэджи не составило большого труда подбросить мне эту записку. А в Ричмонде полно шпионов. Кому-то очень хочется испортить нам аппетит. Шпион-гурман! Ничего невероятного в этом нет. Ты знаешь о том, насколько близко порой оказываются вражеские войска? Просто кружат друг за другом. Могу тебе гарантировать, что генерал Мэджи сейчас находится от нас не дальше пятидесяти миль. Я слышал, Райза вместе с ним. Раненые называют ее Ангелом. Вообще все военные ее обожают. Почитают как богиню.

Джером не сводил с брата глаз. Его охватил безумный гнев, подобного которому он никогда раньше не испытывал. Старый генерал Мэджи и его преданные подчиненные угрожают не только ему самому, они угрожают его семье. И все из-за того, что красивая и взбалмошная молодая женщина наболтала журналистам, будто ее обесчестил свирепый дикарь. Хотя все произошло совсем не так. Теперь его сестре угрожает опасность. Брент получает записки, адресованные ему, Джерому. Нет, с него хватит! Будь она проклята, эта Райза и ее ложь!

– Ты говоришь, не больше пятидесяти миль? – подумал он вслух.

– Джером, пожалуйста, не думай об этом. Янки охотятся за тобой. Ты моя единственная надежда в те минуты, когда раненые кричат от боли. Ты не имеешь права погибнуть.

– Брент, я не дурак.

– Я же вижу – ты хочешь проникнуть на территорию, занятую войсками янки.

– Я конфедерат. Это они находятся на нашей территории.

– Ты мне нужен живой.

– Конфедератам нужна информация. Постоянно. В настоящий момент, например, Ли не знает наверняка, что делают Маклеллан и Поуп. Он постоянно рискует, выступая против янки с меньшим числом солдат, зачастую берет верх только за счет храбрости. Если я проникну на территорию врага, это будет не напрасно.

– Ты же моряк. Ты ждешь, пока отремонтируют твой корабль. Да черт возьми, Джером, я не могу допустить, чтобы ты погиб из-за какой-то глупости.

– И я этого не допущу, братишка, будь уверен. Но я клянусь тебе, больше янки не станут угрожать ни мне, ни моим близким. А теперь я должен встретиться с одним из твоих кавалерийских командиров. И еще мне нужна хорошая лошадь.

– Майор Ланс служит у Джеба Стюарта. Он может достать тебе хорошую лошадь, но…

– Вот и отлично!

Брент с несчастным видом поднялся и вышел из палатки.

Майор Эдвард Ланс много слышал о мятежнике, который сейчас приближался к его палатке. Да и кто о нем не слышал? В том мире, где каждая победа становится предметом разговоров, высокий красивый морской капитан давно уже стал легендой. Говорили, что он похож на призрака. Богач, в жилах которого течет индейская кровь, выросший на Юге и наделенный необыкновенными способностями. Утверждали, будто он несется верхом как ветер, сливаясь с конем, и умеет подкрадываться совершенно бесшумно, как невидимка. Если ему захотелось выяснить что-то о передвижении войск противника, Ланс не собирается расспрашивать, зачем ему это нужно.

– Как я понял, вы хотите совершить разведывательный рейд на территорию армии Маклеллана? – уточнил Ланс. – Это сущее самоубийство. Самого Стюарта едва не поймали, когда он пытался выяснить численность и расположение войск северян.

– Стюарт был с группой. Я поеду один. Ланс наклонился к нему:

– Если вас схватят, то повесят как шпиона.

– Я это знаю.

Ланс разглядывал человека, стоявшего перед ним. Спокоен и холоден как лед.

– Вы правда жили среди семинолов?

– А вы имеете что-нибудь против индейской крови? Ланс улыбнулся, покачал головой:

– Нет. Просто я знаю, что никто не может двигаться ночью так бесшумно, как семинол. – Он встал. Перебросил через стол карту местности. – Мы находимся вот здесь. Вот последний отчет о передвижениях армии янки. Маклеллан хотел захватить Ричмонд, однако Джексон удержался в долине Шенандоа, и Маклеллан, как всегда, заколебался. Этому трусу всегда кажется, что у нас больше людей, чем есть на самом деле. Теперь на поле боя появился Поуп, но его все ненавидят. И не зря. Я знаю этого сукина сына. У самого Ли несколько целей. Одна из них – защита Ричмонда. Джексону может понадобиться помощь в долине. Кроме того, рассматривается возможность перенесения боев на территорию янки. Все, что вы сможете узнать, сообщите непосредственно мне, и никому другому. Если меня не убьют. В этом случае отправляйтесь прямо к Стюарту или к Ли. Ясно?

– Да, сэр.

– Я дам вам нашу лучшую лошадь.

– Больше мне ничего не нужно.

– Единственное, чего я не могу дать вам, сэр, это времени. Информация нужна мне не позже чем через десять дней. Нам сообщили, что ваш корабль сможет сняться с якоря через две недели. Если к этому времени я не верну вас в целости и сохранности, морские начальники повесят меня на грот-мачте. Так что возвращайтесь, и поскорее.

Маккензи улыбнулся. Глаза его сверкали, как темные льдинки.

– Мне много времени и не нужно, майор. Хватит одной ночи. Всего одной ночи.