Оборотней не существует

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Крессент было жестко, холодно и кто-то тряс ее за плечо. Что, черт возьми, случилось с ее кроватью?

Она открыла глаза, чтобы увидеть человека, стоящего на коленях возле нее. И, привет! Неплох для «старого» парня.

Лет тридцати пяти, большие темные глаза, каштановые волосы, чуть тронутые сединой, и затаившаяся в уголках губ улыбка. Плечи, обтянутые темным костюмом и пальто, невероятно широки. А его бедра в ширину казались с ее талию, мужчина навис над ней, как темный ангел. Это настораживало, но, в то же время, было круто.

— Доброе утро. — Его голос был глубок, приятен. Наверно, на радио работает. — Ты в порядке?

— Естественно, — сказала она, но, когда присела, застонала. — Даже предположить не могу, как здесь оказалась.

Крессент отряхнула щеку от гравия и оглянулась. Волк ушел, и слава Богу.

— О, черт! Я никогда не доберусь до… не важно.

— Что ты здесь делаешь?

— Не твоего ума дело, — сказала она. — Теперь можешь идти.

— Ты не кажешься склонной к суициду, — прокомментировал он.

— Я и не собиралась!

— Тогда почему ты на крыше?

— Ты будешь смеяться надо мной.

— Сомневаюсь.

— Кроме того, это не твое дело.

— Что ж, — сказал он весело, — не могу же я тебя здесь оставить. Так что можешь мне все рассказать.

— Черт подери! — Что происходит? Сначала шайка решила изобразить немоту (во всяком случае, еще более немую, чем обычно), потом ее замучил таинственный волк-засранец, а теперь еще этот парень. Бог ненавидит ее — это точно.

— Отлично, расскажу. Я уверена, что могу летать. И чувствовала это всю свою жизнь. Это вроде как… работает с членами моей семьи. Но, понимаешь, так как, кроме меня, все члены моей семьи умерли, я никак не могу быть уверена в этом наверняка? Так или иначе, вчера вечером я наконец набралась храбрости попробовать, но не смогла… и неважно, что ты обо мне подумаешь, обычно я — крепкий орешек. Имею в виду, что крепче, чем сейчас. И именно по этой причине я здесь. Не умереть. А полетать.

— М-м-м. — Мужчина обхватил своей большой рукой ее лицо и всмотрелся в ее зрачки. — Так, ты не на наркотиках. Уже что-то.

— Бросила наркотики, когда мне стукнуло семнадцать, — Крессет схватила его руку и отбросила ее. — Я чиста уже целую вечность.

— И у тебя нет неизлечимой болезни, — закончил он.

— И как ты узнал?

— Я врач, моя работа знать это.

— Ты, что, сделал анализ моей крови, пока я спала?

Он проигнорировал это.

— Как тебя зовут?

— Тебя это так заботит?

Мужчина серьезно посмотрел на нее.

— Заботит.

Странный. Но крутой. Ладно, великолепный.

— Крессент.

— А дальше?

— Нет, у меня есть фамилия, но я ее не скажу.

— Почему? Может, ты беженка?

— Не хочу. Просто все смеются. И ты будешь.

Мужчина выставил руки ладонями вперед.

— Обещаю, смеяться не буду.

— Мун [2].

— Полумесяц луны [3]?

— Через «h» — сказала она с тем чувством собственного достоинства, который смогла наскрести. — Молчи.

— Все в порядке, — сказал он ей. — Моя фамилия — Дрэгон [4].

— Доктор Дракон?

— Доктор Дрейк [5] Дрэгон.

— О, дорогой, — захихикала девушка. — Мы оба с тобой ходячие герои из мультиков.

— И ты, конечно, понимаешь, что мы должны теперь пожениться, — сказал Дрейк с самым серьезным выражением лица, отчего девушка засмеялась еще сильнее.

— Это самая лучшая история, чтобы рассказать ее нашим внукам, — согласилась она. — Но сначала я должна сделать вот это. Так что, до свидания.

— Тогда давай спустимся, и ты позавтракаешь со мной, — уговаривал Дрейк.

«Интересно», — Крессент такая мысль соблазняла. Он и в самом деле хитрый лис. И на свидание она уже не ходила… В общем, юридически она имеет право на потребление спиртного уже три года, и, если парень берет ее сразу после…

Погодите-ка минуту.

— Минуточку! — Господи, ну и тупит же она сегодня утром. — Ты — слепой парень из переулка! — «Вот только сейчас что-то не похож на слепого». Ради Бога, да он же проверил ее зрачки.

— Да, — подтвердил Дрейк.

— Ты не кажешься сильно слепым.

Он поколебался, потом повторил:

— Позавтракай со мной.

— Зачем?

— Так будет лучше. Я не позволю тебе прыгнуть.

Крессент вздохнула.

— Что ж. Кушать-то хочется. — «Могу смыться от этого парня и после того, как выклянчу дармовую еду».

— Хорошо. Веди, МакДафф.