Очарование иллюзий

Глава 3

На следующий день, рано утром, Девина услышала над ухом чей-то голос и открыла глаза.

- Какая ты хорошенькая, когда спишь!

- Ты тоже, - пробормотала она.

Около нее на постели сидела Нэнси-Мэй в кружевном пеньюаре, волосы ее были распущены по плечам.

- Ах ты, соня, - поддразнила она Девину, и та села на постели, стараясь стряхнуть с себя остатки сна.

- Я очень поздно легла, - сказала она извиняющимся тоном. - Никак не могла уснуть - все думала о тебе.

- Зря ты волнуешься, - беспечно промолвила Нэнси-Мэй.

Помолчав, Девина все-таки решилась задать мисс Вандерхольц важный вопрос.

- Скажите, Нэнси-Мэй, вы уверены, что любите Джейка, а он любит вас… бескорыстно?

- Ты совсем как мои родители! - рассердилась Нэнси-Мэй.

- Потому что и они, и я любим вас и беспокоимся о вашей судьбе. Вы еще очень молоды и не можете определить, кто искренне желает вам добра, а кто хочет с вашей помощью стать богатым.

- Джейк не такой, - уверенно заявила мисс Вандерхольц. - Он действительно меня любит! Мы же рассказывали тебе, как влюбились друг в друга с первого взгляда.

Девина осторожно продолжила:

- Когда у молодой девушки нет никакого опыта в подобных делах, ей сложно разобраться в истинных намерениях мужчин.

Но на лице мисс Вандерхольц сияла счастливая улыбка.

- Ты знаешь, как приятно слушать признания в любви, - мечтательно сказала она, - и верить, что только ты сможешь дать молодому человеку счастье!

Девина ничего не ответила, а Нэнси-Мэй продолжала:

- Джейк говорит, что никогда не видел таких очаровательных девушек, как я, и мечтает о том времени, когда мы поженимся!

Девина хотела спросить Нэнси-Мэй, кто будет за все платить, но, не желая показаться циничной и подозрительной, промолчала. Решение мисс Вандерхольц выйти замуж за детектива Джейка было, несомненно, поспешным и необдуманным. Конечно, он - ее первая любовь, но каким Джейк окажется в роли мужа - неизвестно. Справедливости ради надо отметить, что стремление Вандерхольцев выдать дочь замуж за незнакомого человека только из-за его титула тоже казалось Девине неоправданным. Что же все-таки предпочтет Нэнси-Мэй, когда «Мавритания» достигнет Англии?

Накануне Девина долго не могла уснуть, анализируя сложившуюся ситуацию, и думала о том, что нечестно поступает по отношению к родителям Нэнси-Мэй, которые наняли ее за солидную плату на должность компаньонки. Вместе с тем она не считала возможным предать Нэнси-Мэй и сообщить Вандерхольцам о намерении их дочери выйти замуж за детектива Джейка Стейтена.

«Будем надеяться, что верное решение само придет ко мне, когда мы приплывем в Англию», - думала Девина, лежа без сна в постели.

- Ты ведь не откажешься нам помочь? - спросила Нэнси-Мэй.

- Откровенно говоря, мне совсем не хочется участвовать в том, что вы задумали, - призналась Девина. - Я боюсь, что вы испортите себе жизнь и станете несчастной.

- Я буду несчастной, если не выйду замуж за Джейка! - запальчиво сказала Нэнси-Мэй. - Ты же сама видишь, какой он умный и симпатичный парень! А когда узнаешь его поближе, то поймешь, что личные качества Джейка помогут ему занять достойное место в жизни.

Слушая ее слова, Девина подумала, что с помощью больших денег этот молодой человек действительно сумеет достичь в жизни многого. Однако вслух она сказала:

- Корабль немного покачивает.

- Одна из горничных говорила, что во второй половине дня «Мавританию» может настичь сильный шторм.

- Горничная? - удивленно переспросила Девина.

- Да, одна из тех, кому поручили нас обслуживать. Я ей сказала: «Мисс Вандерхольц еще не просыпалась, но как только она встанет, принесите завтрак в гостиную».

Девина захлопала в ладоши.

- Браво, Нэнси-Мэй! Вы прекрасно вживаетесь в роль компаньонки мисс Вандерхольц!

- Да, у меня неплохо получается, - улыбнулась Нэнси-Мэй. - Теперь ты признаешь, что я была хорошей ученицей и внимательно тебя слушала?

Она встала с кровати и подошла к туалетному столику.

- Никто не догадается, что я не англичанка, - сказала она, глядя на себя в зеркало. - Правда, у меня несколько квадратный подбородок, а у большинства англичан, я слышала, они скошенные или почти совсем отсутствуют.

- Ну, ты просто оскорбляешь моих соотечественников! - рассмеялась Девина. - На мой взгляд, у вас не характерная внешность американки, и если вы будете правильно произносить слова и не говорить в нос, то вас легко примут за англичанку.

Нэнси- Мэй развеселилась и бросила в Девину подушкой. Неожиданно раздался стук в дверь.

- Завтрак готов, мисс Вандерхольц, - послышался голос.

После минутного замешательства ответила Девина:

- Благодарю вас.

Девушки подождали, пока за дверью не стихли шаги, и мисс Вандерхольц взволнованно произнесла:

- Мы уже начали играть свои роли! Теперь ты не можешь отказаться от участия в нашем с Джейком плане, Девина!

- А следовало бы…

- Ты должна нам помочь!

Пока они завтракали, корабль стало качать сильнее.

- Может, мне не надевать платье, а лечь в постель? - засомневалась Нэнси-Мэй. - Вдруг у меня начнется морская болезнь?

- Если вы хотите увидеться с Джейком, то следует одеться, - ответила Девина.

- Да, ты права! - воскликнула Нэнси-Мэй, вспомнив о своем возлюбленном. - Надеюсь, ты поможешь мне одеться? Я не хочу, чтобы нас лишний раз видела Роз.

Пока девушки одевались и приводили себя в порядок, ветер на море усилился, и корабль стал двигаться рывками. Девина чувствовала себя неплохо, поскольку не раз плавала на море в штормовую погоду, а Нэнси-Мэй испугалась, что у нее начнется морская болезнь. Она с тревогой начала было рассказывать Девине о своих ощущениях, но потом вспомнила о Джейке Стейтене, и ее лицо снова радостно засияло.

Слушая мисс Вандерхольц, Девина пыталась про себя понять намерения этого молодого человека и проанализировать его поступки. Внешне Джейк производил приятное впечатление, но она недостаточно хорошо знала американцев, чтобы сразу оценить, что он собой представляет и, как сказали бы англичане, «джентльмен он или нет».

«С первого взгляда можно понять, что Нэнси-Мэй влюблена в него, - думала Девина. - По-моему, она тоже ему нравится».

Она вспомнила, как Джейк постоянно говорил Нэнси-Мэй комплименты, восхищался каждым ее шагом, ласково заглядывал в глаза, но вот было ли его поведение искренним - в этом Девина пока не могла разобраться.

Через некоторое время в каюте появился и сам Джейк. Они с Нэнси-Мэй стали снова подробно обсуждать план своей скорой женитьбы в Шотландии, и Девина вежливо сказала:

- Я, пожалуй, пойду к себе и немного почитаю.

Джейк пожал плечами.

- Мы собираемся с Нэнси-Мэй прогуляться по палубе, - объявил он. - Если она будет чаще находиться на свежем воздухе, то не заболеет морской болезнью.

- Я хорошо себя чувствую, - сказала Нэнси-Мэй, - но обязательно пойду погулять, чтобы побыть с тобой вместе, Джейк.

- Оденься потеплее, - ответил он и, помолчав, добавил: - Я не думаю, что в такую погоду на палубе будет много пассажиров. Если кто-то нас и увидит, то в этом нет ничего страшного: почему бы детективу и компаньонке мисс Вандерхольц не прогуливаться вместе?

- Действительно, - улыбнулась Нэнси-Мэй и поспешила в комнату Девины, чтобы надеть пальто и подвязать шарфиком шляпку, которую может сорвать ветер.

Девина последовала за мисс Вандерхольц и помогла ей надеть поверх красивого платья теплое твидовое пальто. Она помнила, как миссис Вандерхольц, собирая дочь в дорогу, настаивала, чтобы та надевала пальто в сырые и прохладные дни.

- Мне никогда не шел этот цвет! - возмущалась Нэнси-Мэй. - Он меня бледнит!

Завязывая яркий шифоновый шарфик под шляпкой Нэнси-Мэй, Девина думала о том, что вряд ли кто-нибудь из прогуливающихся по палубе пассажиров узнает в этой девушке наследницу миллионов Вандерхольца.

- Вы очень хорошенькая, - сказала она Нэнси-Мэй, - но теперь вам следует одеваться попроще, чтобы не привлекать к себе внимания.

- Мне хочется нравиться Джейку, - возразила мисс Вандерхольц. - А вдруг он увлечется тобой? Ведь ты будешь носить мои роскошные наряды!

- Об этом можете не беспокоиться, - твердо сказала Девина, и снова тревожный вопрос пришел ей на ум: любит ли на самом деле Джейк Нэнси-Мэй или его привлекают ее деньги?

Они вернулись в гостиную, где их ждал детектив, и Нэнси-Мэй сказала Девине:

- Мы немного погуляем и скоро вернемся.

- Будь осторожна, не упади за борт, - предостерегла ее Девина.

- Я позабочусь о Нэнси-Мэй, - заявил Джейк.

Когда они ушли, Девина стала рассматривать книги, подаренные Нэнси-Мэй перед отплытием. Книги оказались интересными, и Девина решила познакомиться с ними поближе за время путешествия. Все они были недавно изданы и получили одобрение критиков. Несомненно, книги и купили только из-за того, что они в настоящий момент были в моде, хотя вряд ли могли заинтересовать мисс Вандерхольц. Девина выбрала книгу о Египте. Она уютно устроилась на диване и начала было читать, когда раздался стук в дверь. На пороге появился стюард и вручил ей записку от леди Тейлор.

Знакомая Вандерхольцев в самых любезных выражениях приносила извинения за то, что не смогла навестить Нэнси-Мэй накануне, поскольку прибыла на «Мавританию» перед самым отплытием, задержавшись на приеме в посольстве. Далее леди Тейлор выражала готовность встретиться с мисс Вандерхольц, как только у нее пройдут приступы морской болезни и она сможет выходить из каюты.

Прочитав послание, Девина обратилась к стюарду:

- Поблагодарите леди Тейлор за внимание и передайте, что я искренне желаю ей скорейшего выздоровления.

Стюард улыбнулся:

- Обязательно передам, мисс, но боюсь, что в ближайшее время она вряд ли поправится. Через несколько дней нас ожидает настоящий сильный шторм.

- Неужели? - спросила Девина.

- Да, мисс, нам передали об этом в радиосводках. Мой вам совет: пока ветер не стихнет, не спускайтесь в салон. Мы будем доставлять вам еду в каюту.

- Спасибо, - ответила Девина. - Я передам…

Она чуть было не сказала: «Я передам это мисс Вандерхольц», но спохватилась, вовремя вспомнив, что теперь мисс Бандерхольц - она сама.

- Хорошо, - продолжила девушка, - тогда подайте ленч в каюту к часу ночи.

- Слушаю, мисс, - ответил стюард. - Перед ленчем я принесу меню, чтобы вы смогли выбрать и заказать понравившиеся вам блюда.

- Вы очень любезны. Спасибо.

Стюард ушел, а Девина села на диван и снова взяла в руки книгу. Рискованная и даже опасная ситуация, в которую Девина попала по милости Нэнси-Мэй и Джейка, не выходила у нее из головы, и тревожные мысли не давали сосредоточиться на книге. Девушка понимала, что поступила опрометчиво, согласившись принять участие в авантюре мисс Вандерхольц.

«У француженки Роз тоже началась морская болезнь. Она - бледная и измученная - практически не покидает своей каюты и, следовательно, пока не может помешать планам Нэнси-Мэй и Джейка,- размышляла Девина. - Да и мне самой - в роли мисс Вандерхольц - нельзя часто появляться на публике, потому что, по словам Джейка, на «Мавритании» полно репортеров. Вдруг кто-нибудь из них, видевший Нэнси-Мэй раньше, заметит, как изменилась ее внешность? Что же мне теперь делать? - спрашивала себя Девина. - Как же отказаться от участия в плане мисс Вандерхольц и Джейка?»

Она представила, какой может разразиться грандиозный скандал, если Нэнси-Мэй и молодой детектив поженятся! Единственное, что немного успокаивало Девину: Вандерхольцы испугаются огласки и постараются замять это дело. А если нет?

Тревога не покидала Девину, и она мечтала лишь об одном: исчезнуть, скрыться и снова стать самой собой, однако в ближайшие семь дней сделать это было невозможно. Девушка понимала, что, отказавшись от участия в авантюре Нэнси-Мэй и Джейка, она рискует навлечь на себя их гнев.

«Я не должна ни о чем тревожиться до тех пор, пока «Мавритания» не пришвартуется в Саутгемптоне, - убеждала она себя. - Но что ожидает меня впереди? Продолжение обмана? Неужели мне придется поехать в Милнторпский замок и встретиться с герцогом, который будет считать, что я - Нэнси-Мэй Вандерхольц? Возможно, их планы изменятся до того, как мы прибудем в Англию», - думала девушка, сознавая в душе, что ее надежды призрачны.

Она попыталась сосредоточиться на чтении, но вновь раздался стук в дверь.

- Войдите, - сказала Девина, думая, что стюард принес меню.

Дверь открылась, и в каюту вошел молодой, с загорелым лицом джентльмен высокого роста и широкоплечий.

У Девины мелькнула мысль, что перед ней репортер, и она неосторожно поступила, разрешив ему войти в каюту.

- Кто вы… И что вам угодно? - обеспокоенно спросила девушка.

Джентльмен, видя замешательство Девины, располагающе улыбнулся. Корабль сильно качнуло, и незнакомец сделал несколько неуверенных шагов по направлению к ней.

- Прошу прощения, - сказал он. - Я, очевидно, должен был обратиться к стюарду, чтобы он известил вас о моем приходе? Меня зовут Гелвин Торп, и мне очень хотелось познакомиться с вами.

Девина ничего не ответила, а джентльмен продолжил:

- Я подумал, что вас не увидишь на публике, и решил навестить вас.

Он подошел к дивану, на котором сидела Девина, и протянул ей руку. Та машинально подала ему свою.

Джентльмен пожал девушке руку и сказал:

- Надеюсь, вы не будете возражать, если я присяду рядом?

- Нет… - неуверенно ответила Девина, - но если вы репортер, то думаю, мне следует…

- Я уже вам представился - меня зовут Гелвин Торп, - сказал он и добавил: - Когда вы приедете в Англию, то остановитесь в замке моего двоюродного брата.

Девина почувствовала, как ее сердце сжалось от страха.

- Да… Как глупо с моей стороны… Конечно… - пробормотала она, сообразив, что джентльмен - член семьи герцога Милнторпа, и, чтобы сгладить неловкость, сказала: - Прошу прощения. Я не знала, что вы тоже плывете на «Мавритании».

- Конечно, - согласился Гелвин Торп. - Я и сам этого не знал до вчерашнего дня, пока не приехал в Нью-Йорк. Там и решил, что возвращаться домой приятнее на современном комфортабельном лайнере.

- Вы были в Америке? - вежливо спросила Девина, подумав, что в такой непредвиденной ситуации следует вести себя естественно и непринужденно.

- Я был на Аляске, - ответил мистер Торп.

- Как интересно! Там, должно быть, очень холодно?

- Очень, - подтвердил Гелвин Торп. - Особенно, должен заметить, это чувствуешь после Африки, по которой я путешествовал раньше!

Видя удивленное выражение лица Девины, он пояснил:

- Я - исследователь и пишу книгу, в которой сравниваю два противоположных континента.

- Очень любопытно, - сказала девушка и отметила про себя, что Гелвин Торп не сводит с нее пытливого пристального взгляда.

- А… откуда вы узнали, что я собираюсь остановиться в замке Милнторпов? - спросила она.

Девине было важно услышать его ответ, чтобы решить, как ей вести себя дальше.

- В Нью-Йорке я зашел пообедать в «Трэвеллерз клаб»7, и там несколько человек сообщили мне, что вы собираетесь замуж за моего двоюродного брата.

Неожиданно откровенный ответ Гелвина Торпа заставил Девину вздрогнуть. Она опустила глаза, чтобы не встретиться с ним взглядом, и пробормотала:

- Это… обычный визит. Герцогиня пригласила меня… вместе с мамой…

Девина почти прошептала последнее слово, поскольку ей нужно было сделать над собой усилие, чтобы назвать миссис Вандерхольц так фамильярно.

- Я догадался, - сказал мистер Торп. - Моя тетушка - очень общительная и деятельная дама. Насколько я понял, вы плывете в Англию без матушки?

- Да, месяц назад она, к сожалению, сломала ногу.

- Следовательно, вы путешествуете одна? - удивленно спросил Гелвин Торп.

- Нет, со мной компаньонка, а кроме того, меня опекает жена британского посла - леди Тейлор.

- Да, у вас внушительное окружение, - заметил мистер Торп. - А цель вашей поездки в Англию - встреча с будущим мужем?

Откровенность и прямота собеседника не понравилась Девине.

- Хочу вам заметить, мистер Торп, - сказала она ледяным тоном, - что если вы наслушались разных небылиц, то совсем не обязательно повторять их в моем присутствии.

Гелвин Торп смутился и, немного помолчав, произнес:

- Если я вас обидел, мисс Вандерхольц, то прошу меня простить. Но я получил вполне достоверную информацию от уважаемых людей, что ваша помолвка с герцогом - вопрос решенный и состоится в ближайшее время.

- Я еще… не виделась с ним, - холодно сказала Девина.

- А он - с вами, - продолжил Гелвин Торп, - поэтому я пока приберегу свои поздравления.

Девина еле заметно кивнула.

Воцарилось неловкое молчание. Наконец Гелвин Торп поднялся с дивана и сказал:

- Я полагаю, вы хотите продолжить чтение, и долг вежливости не позволяет мне оставаться дольше. Если во время плавания вам потребуется какая-либо помощь, я всегда к вашим услугам.

- Благодарю вас, - холодно ответила Девина, - но на корабле меня окружают вниманием и заботой и стараются создать максимально комфортабельные условия.

Заметив презрительный, как ей показалось, взгляд мистера Торпа, девушка поняла, что между ними пролегла полоса отчуждения. Безусловно, новому знакомому пришлись не по душе ее путаные и несколько высокомерные объяснения по поводу помолвки с герцогом. Кроме того, Гелвину Торпу как родственнику Милнторпов было хорошо известно, что вдовствующая герцогиня предложила Нэнси-Мэй титул в обмен на деньги ее отца.

«Эта помолвка шокирует его и представляется обычной сделкой, - подумала Девина. - Что ж, он прав».

В то же время ей казалось, что Гелвину Торпу не следовало с первых же минут знакомства откровенно и прямо высказываться о предстоящей помолвке.

- Всего хорошего, мистер Торп, спасибо, что вы меня навестили, - произнесла Девина с достоинством, подражая тону и интонациям своей бабушки.

- До свидания, мисс Вандерхольц, - ответил Гелвин Торп. - Надеюсь, мы еще увидимся с вами в обеденном зале. Мое место тоже за столом капитана.

Девина не ответила. Она молча наблюдала, как он пересек каюту и открыл дверь. Из коридора донесся оживленный голос Нэнси-Мэй, которая, едва не столкнувшись с посетителем в дверях гостиной, удивленно воскликнула:

- Добрый день? Кто вы?

- Меня зовут Гелвин Торп. Я только что имел удовольствие познакомиться с мисс Вандерхольц. А вы, очевидно, мисс Каслтон?

«Он неплохо информирован», - подумала Девина, но тут же вспомнила, что совсем не сложно прочитать в списке пассажиров фамилию компаньонки мисс Вандерхольц.

- Вы правы, я мисс Каслтон, компаньонка, - услышала Девина голос Нэнси-Мэй, который звучал теперь тише и не так оживленно.

Гелвин Торп молчал и не торопился уходить. Девина с волнением подумала, что он, наверное, внимательно рассматривает молодого человека, стоящего рядом с «компаньонкой».»

Нэнси- Мэй, заметив недоумение мистера Торпа, пояснила:

- Это Джейк Стейтен. Он тоже заботится о мисс Вандерхольц в путешествии.

- А, детектив, - усмехнулся Гелвин Торп.

- Точно! - развязно ответил Джейк. - И весьма неплохой, к вашему сведению.

Его фамильярность обеспокоила Девину.

«Джейк и не догадывается, кто этот джентльмен», - с тревогой подумала она.

- Ну, теперь я убедился, что мисс Вандерхольц действительно окружена вниманием и заботой, - сказал Гелвин Торп, поклонился и быстро ушел.

- Кто это? Что он здесь делал? - спросила Нэнси-Мэй, а Джейк, закрывая дверь каюты, раздраженно добавил:

- Почему вы беседуете и развлекаетесь с незнакомцами, которые могут представлять для вас опасность?

- Я не развлекалась с ним, - холодно ответила Девина. - Этот джентльмен пришел познакомиться с мисс Вандерхольц.

- Какого черта ему здесь нужно?

Тон молодого детектива задел Девину.

- Он пришел познакомиться, герцог Милнторп - его двоюродный брат, - сухо заметила она.

Наступила напряженная пауза, а затем Нэнси-Мэй воскликнула:

- Ну и ну! Почему ты так грубо с ним разговаривал, Джейк?

- Откуда я знал, кто он? - огрызнулся детектив. - Я думал, что это кто-нибудь из команды, или, еще хуже, газетный репортер.

- А он оказался родственником герцога! Вдруг он что-то заподозрит…

Нэнси- Мэй внезапно замолчала, и в ее глазах промелькнул испуг.

- Джейк! А если он пошлет маме телеграмму?

- Успокойся, - ответил детектив. - Зачем ему посылать какие-то телеграммы? Он подумал, что ты - мисс Каслтон. Что плохого в том, что компаньонка мисс Вандерхольц дружески беседовала с ее детективом?

Нэнси- Мэй с облегчением вздохнула:

- Нет, ничего, все в порядке. Я и забыла…

- О чем он с вами говорил? - обратился Джейк к Девине.

- Мистер Торп пришел познакомиться с мисс Вандерхольц. В нью-йоркском клубе ему сказали, что она собирается замуж за его двоюродного брата.

- Но ведь это секрет! - воскликнула Нэнси-Мэй.

- Секрет, о котором все знают, - пробурчал Джейк. - По-моему, твоя матушка рассказала об этой помолвке всему Нью-Йорку.

Нэнси- Мэй взглянула на Девину.

- Как ты думаешь, он ничего не заподозрил? - спросила она.

Девушка покачала головой:

- Уверена, что нет. Правда, он вел себя немного странно и грубовато… Я думаю… Просто ему почему-то не нравится сама идея вашего брака с герцогом.

- Ну и прекрасно! - заявила Нэнси-Мэй. - Я и не собираюсь замуж за герцога!

- Очень скоро ты выйдешь замуж за меня, - сказал Джейк. - Не забывай об этом, дорогая.

- Ну что ты, Джейк! - воскликнула Нэнси-Мэй. - Только я очень боюсь, как бы нам не помешали!

- Если мы будем вести себя умно, то у нас все получится, - сказал Джейк. - Но этот парень - Гелвин Торп - мне не нравится.

- Он исследователь, - вмешалась в разговор Девина, - и вчера прибыл в Нью-Йорк с Аляски. То, что он плывет с нами на корабле, - чистая случайность.

- Малоприятная случайность, - пробурчал Джейк.

Воцарилось долгое молчание. Затем Джейк, желая показать, что держит ситуацию под контролем, сказал:

- Нам следует вести себя осторожнее. Конечно, было глупо разгуливать по кораблю и веселиться, хотя в принципе такое поведение вполне естественно. Почему бы мисс Каслтон немного не поразвлечься, ведь она всего лишь компаньонка.

Девина подумала, что Джейк не прав, но возражать не стала. В доме Вандерхольцев на Пятой авеню с детективами обращались как со слугами: им отдавали приказания и требовали безукоризненного их исполнения. Детективы постоянно сопровождали мисс Вандерхольц, но Девина ни разу не слышала, чтобы кто-либо из них заговорил с ней или Нэнси-Мэй обратилась бы к ним с вопросом. А таких, как Патрик О'Дери, отец Девины раньше нанимал служить кучером или садовником. Конечно, Джейк Стейтен принадлежал к иному социальному слою, так как был хорошо образован и имел, по его словам, влиятельных знакомых.

Детектив в волнении расхаживал по гостиной.

- Ничего страшного не произошло, - внушал он девушкам, - но впредь мы должны быть более осмотрительны и осторожны.

И, наклонившись к дивану, на котором сидела Девина, произнес:

- А вам не следует продолжать с ним знакомство.

- Я и не собираюсь, - ответила Девина, - хотя не очень-то вежливо избегать родственника герцога.

- Ты права, - согласилась Нэнси-Мэй. - Джейк, мы должны вести себя с ним любезно. Вдруг он что-то заподозрит и нам помешают добраться до Шотландии?

- Мистер Торп сообщил, что в обеденном зале его место за столом капитана, как и у нас, - сказала Девина. - Кстати, я попросила подать нам ленч в каюту.

- Почему ты распоряжаешься? - недовольно спросила мисс Вандерхольц, забыв на минуту, что они поменялись ролями.

- Стюард сказал, что шторм на море усиливается, и посоветовал не спускаться в обеденный зал, а оставаться в каюте.

- А… понятно, - примирительным тоном произнесла Нэнси-Мэй. - Ты разумно поступила, заказав ленч сюда, Девина. Правда, Джейк?

Детектив ничего не ответил, а мисс Вандерхольц продолжила:

- Ты сможешь обедать с нами, если мы будем заказывать еду в каюту.

Девина хотела сказать, что постоянно прятаться в каюте неразумно, но промолчала, решив не вмешиваться.

В разговорах Нэнси-Мэй и Джейка ей все время слышалось что-то недоговоренное, а грубость и несдержанность детектива и вовсе пугала Девину. Ей не хотелось осложнять с ними отношения, и девушка желала лишь одного - скорейшего и благополучного окончания путешествия.

- Ты чем-то обеспокоена, Девина? - спросила мисс Вандерхольц.

- Честно говоря, да. Меня немного напугал визит мистера Торпа.

- Выкиньте из головы, - вмешался детектив. - Он же родственник Милнторпов и, конечно, не возражал бы, если бы им перепала пара миллионов долларов Нэнси-Мэй!

Девина ничего не ответила. Она подумала о том, что мистер Торп, похоже, не из тех людей, кто превыше всего в жизни ценит деньги.

В течение следующих двух дней шторм на море усилился, и Девина радовалась, что путешествует на современном комфортабельном лайнере, а не на маленьком старом суденышке, подобном тому, на котором она добиралась в Америку. Вероятно, оно тоже бы не пошло ко дну, но при сильной качке можно было бы сломать руку или ногу.

Несмотря на сильный шторм, «Мавритания» уверенно двигалась вперед, преодолевая огромные волны. Вопреки опасениям стюарда, предупреждавшего, что большинство пассажиров не сможет покинуть свои каюты, Девина и мисс Вандерхольц чувствовали себя превосходно. Некоторые храбрые пассажиры даже отваживались прогуливаться по палубе, и Девина, подставляя ветру лицо, ощущала прилив сил.

Джейк сопровождал девушек на этих прогулках. Он отыскал на корабле тихое место, где они, укрывшись от ветра, наблюдали, как высокие зеленоватые волны с шумом разбиваются о корму «Мавритании». Необыкновенное зрелище зачаровывало их, особенно когда из-за серых туч проглядывало солнце и бушующее море начинало переливаться всеми цветами радуги.

- Я надеюсь, мы не потерпим кораблекрушения? - со страхом спрашивала Нэнси-Мэй. - Только представь себе: ты пытаешься выплыть, а громадные волны накрывают тебя с головой и тянут ко дну!

- В бушующем море невозможно долго продержаться, - ответила Девина. - Когда я плыла на маленьком старом судне в Америку, тоже был сильный шторм, и я боялась, что мы пойдем ко дну. Единственное, что меня утешало, - смерть наступила бы очень быстро.

- Какой ужас! - поежилась Нэнси-Мэй. - Давай не думать о смерти!

- Просто я хочу сказать, что умирать, наверное, не так уж страшно.

Позади раздался знакомый голос:

- Добрый день, мисс Вандерхольц!

Девина обернулась и увидела Гелвина Торпа. Он выглядел элегантным и подтянутым в отличие от Джейка и остальных мужчин на корабле - с бледно-зелеными лицами, в надвинутых на лоб шляпах, кутающихся в теплые пальто.

Гелвин Торп был одет в куртку с блестящими пуговицами, украшенными гвардейской символикой, а галстук, повязанный поверх рубашки, указывал на принадлежность молодого человека к Колдстримскому гвардейскому полку8>. Девина вспомнила, что ее отец служил в Гренадерском полку, и опечалилась, что не может рассказать об этом мистеру Торцу.

Новый знакомый Девины был без шляпы, его темные густые волнистые волосы шевелил ветер, и цвет загара его мужественного лица придавал особую выразительность серым глазам Гелвина Торпа.

- Я слышал, вы говорили о смерти? - с лукавой улыбкой спросил он Девину. - Не самая подходящая тема для беседы во время шторма!

- Просто я сказала, что смерть не так страшна, как кажется.

- Конечно, - согласился мистер Торп. - И ее надо рассматривать как одно из приключений, выпадающих нам на долю.

Улыбнувшись Нэнси-Мэй и демонстративно не замечая присутствия Джейка, он, не спросив разрешения, сел около Девины.

- Я бывал во многих опасных ситуациях, леди, - начал мистер Торп, - и пришел к выводу: если дамы пребывают в беспокойном состоянии духа, значит, ничего плохого не случится. Иными словами, мы благополучно переживем шторм и доберемся до Саутгемптона.

- Вы так полагаете? - недоверчиво спросила Девина. - Многие корабли, подобные нашему, сталкивались на море друг с другом или наскакивали на айсберги.

- Это случайности, которые происходят крайне редко, - ответил Гелвин Торп. - Подумайте, как вам, должно быть, было бы обидно, если бы корабль затонул, не доплыв до Англии?

В голосе мистера Торпа слышались нотки злой иронии, и Девине показалось, что он насмехается над ней из-за предстоящей помолвки с герцогом.

- Я только что говорила своей компаньонке, что на борту много репортеров, и я опасаюсь, как бы они не узнали обо мне прежде, чем мы прибудем в замок ваших родственников, - с вызовом сказала Девина.

- Уж не думаете ли вы, что я могу сообщить им об этом? - сухо спросил мистер Торп.

- Почти не сомневаюсь в этом, - ответила Девина. - Ведь вы так критически настроены…

Он с удивлением посмотрел на девушку и понял, что его недавние высказывания сильно задели ее.

- Разве я был критически настроен? - спросил мистер Торп.

- Конечно, - ответила Девина и, взглянув на собеседника, заметила в его глазах не только иронию, но и живой интерес.

«Ничего удивительного, - подумала она. - Мистер Торп, как и все англичане, считает молодых американок дерзкими, нахальными и малокультурными девушками, для которых важны только деньги».

- Смею надеяться, что ваше суждение будет беспристрастным, - холодно заметила Девина.

- Вы призываете меня к объективности? - промолвил мистер Торп с легкой усмешкой.

- Нет, я вовсе не рассчитываю на вашу объективность и справедливость вашего мнения.

Он рассмеялся:

- Признайтесь, мисс Вандерхольц, а разве справедливо с вашей стороны подозревать меня в чем-то дурном?

Девина хотела ответить что-то резкое, но, передумав, сказала:

- Мне с детства внушали, что чувство справедливости - главная добродетель англичан.

- Одна-единственная? - с усмешкой поинтересовался мистер Торп.

- Хорошо, я буду щедра и скажу, что у англичан есть еще немало достоинств, - небрежно ответила Девина.

Гелвин Торп поднялся с кресла:

- Благодарю вас, мисс Вандерхольц, за приятно проведенное время.

Он поклонился Нэнси-Мэй, снова намеренно не заметил Джейка, стоявшего рядом, и пошел по качающейся палубе, стараясь сохранять равновесие.

- Проклятие! - пробормотал Джейк, когда атлетическая фигура мистера Торпа скрылась из вида. - Я уверен, что он шпионит за нами!

- Сомневаюсь, - сказала Нэнси-Мэй. - А ты, Девина, была великолепна! Так хорошо сыграла свою роль!

- Все эти англичане одинаковы, - с отвращением произнес детектив. - Говорят одно, а думают совсем другое. «Понаблюдай за выражением их глаз, - говорил мне отец. - Их выдают глаза».

- Как это понять? - спросила мисс Вандерхольц.

- А так, что они растягивают губы в улыбке, а в глазах их можно прочитать, что они посылают тебя к черту! - резко ответил Джейк.

- Какой ты грубый, Джейк! - укоризненно сказала Нэнси-Мэй.

Девина промолчала, подумав, что детектив не дотягивает до того уровня, на который претендует. Нет, он явно не джентльмен, и его, конечно, нельзя сравнить с Гелвином Торпом из Колдстримского гвардейского полка. Тот никогда не позволил бы себе такой грубости в присутствии двух молодых леди. Поразмыслив, девушка решила, что, возможно, она и не права - в разных странах существуют свои нормы поведения и не следует судить об американце Джейке с английских позиций.

- Пойдемте, - обратился детектив к девушкам. - Пора в каюту. Честно говоря, этот малый меня просто бесит!

- Я думаю, что нас раздражают многие, но это не их вина, а наша, - тихо заметила Девина и, не ожидая от Джейка ответа, осторожно направилась к своей каюте.

На следующий день, когда ветер немного утих, Девине и Нэнси-Мэй пришлось спуститься в обеденный зал и встретиться наконец с леди Тейлор. Она несколько раз передавала им записки, в которых извинялась за то, что не может присоединиться к обществу из-за недомогания. Сейчас леди Тейлор сообщила, что чувствует себя неплохо и сможет увидеться с девушками за обеденным столом.

- Придется идти, - твердо сказала Девина. - Пора наконец спуститься в обеденный зал и встретиться с этой пожилой дамой.

- Как жаль, Джейк, что ты не сможешь обедать вместе с нами, - вздохнула Нэнси-Мэй, обращаясь к детективу.

- Мне уже надоело постоянное вышагивание позади тебя! - не сдержавшись, резко ответил тот. - Быстрее бы мы поженились, чтобы перестать притворяться каждую минуту!

- Потерпи немного, скоро мы будем вместе, - сказала Нэнси-Мэй со счастливой улыбкой. - Я мечтаю стать твоей женой!

- Дорогая моя, ты прелесть! - воскликнул Джейк и поцеловал ей руку.

Девина не раз замечала, что любой поступок детектива вызывает у Нэнси-Мэй восхищение, но не осуждала ее, понимая, что та никогда прежде не общалась близко с молодыми людьми и ей просто не с кем сравнить Джейка. Многочисленные гости, посещавшие особняк на Пятой авеню, были родственниками Вандерхольцев, а молодые мужчины являлись на приемы с женами и не могли открыто проявлять интерес к дочери хозяев. Естественно, что Нэнси-Мэй влюбилась в первого же молодого человека, который признался ей в любви.

«Как ей помочь?» - в сотый раз задавала себе вопрос Девина.

Она надеялась, что мисс Вандерхольц, общаясь с пассажирами своего возраста и круга, возможно, сама найдет правильное решение.

Приближалось время обеда, и Девина с волнением думала о том, что наденет роскошное платье Нэнси-Мэй.

Даже работая целый год, ей не удалось бы скопить деньги на такой наряд. Серебристо-белое платье, украшенное изящными кружевными вставками, сверкало и переливалось.

- Надень к нему мое бриллиантовое колье, - посоветовала ей Нэнси-Мэй. - Ты должна выглядеть как дочь миллионера.

Девине очень хотелось предстать перед пассажирами в этом изысканном туалете, но она боялась потерять какое-нибудь украшение. «Компаньонка» Нэнси-Мэй нарядилась в голубое платье, которое очень шло к ее глазам, но драгоценностей не надела.

В обеденном зале девушки наконец встретились с леди Тейлор - высокой, статной дамой, одетой в элегантное платье с жемчужным ожерельем. Увидев ее, Девина подумала, что именно такой и должна быть жена посла - любезной, доброжелательной, с учтивыми манерами.

- Я так переживала, дорогая мисс Вандерхольц, - говорила леди Тейлор, - что недомогание вынудило меня оставаться все это время в каюте. Я мечтаю познакомить вас с интересными людьми! В их компании ваше путешествие будет еще более приятным!

- Я сожалею, что вы плохо себя чувствовали, - ответила Девина.

Леди Тейлор улыбнулась.

- Ничего не поделаешь, - сказала она. - Морская болезнь - это банально, но очень тягостно. Теперь худшее позади, и я стараюсь о ней не вспоминать.

Пожилая дама любезно поздоровалась и с Нэнси-Мэй, несмотря на то, что считала ее лишь компаньонкой, и они все трое прошли к столу капитана. Леди Тейлор села по правую сторону от капитана, а рядом с ней - венгерский дипломат, ее хороший знакомый. Место Девины оказалось слева от дипломата, а пустой стул справа от нее вскоре занял Гелвин Торп. Его соседство не удивило девушку, так как перед обедом леди Тейлор упомянула, что они будут сидеть рядом с хорошими знакомыми. Девина не сомневалась, что перед поездкой миссис Вандерхольц под большим секретом сообщила своей приятельнице, что Нэнси-Мэй собирается замуж за герцога Милнторпа.

Нэнси- Мэй -в роли неизвестной присутствующим мисс Каслтон - посадили между двумя молодыми мужчинами. Один, ирландец, возвращался из Америки, куда ездил по делам фирмы, а другой - французский дипломат, над которым все подшучивали, что он предпочел плыть на английской «Мавритании», а не на корабле французской судоходной компании.

Дипломату приглянулась Нэнси-Мэй, и на протяжении всего обеда он говорил ей комплименты и банальные любезности. Лицо Нэнси-Мэй раскраснелось, глаза сияли, и Девина была рада, что та наконец почувствовала себя свободной от опеки матери и скучных гувернанток. Но наблюдать за мисс Вандерхольц ей долго не пришлось, потому что сосед справа - мистер Торп - сразу же завел с ней разговор.

- Не сочтите мой вопрос банальным, как вы сегодня провели время? - спросил он.

- Я читала, - ответила девушка.

- На корабле много других развлечений, в которых вы могли бы принять участие.

- Мне всегда казалось, что самый лучший отдых на корабле - любоваться морем. Оно успокаивает и лечит.

- Ну, это не для вас.

- Почему? - удивилась девушка.

- Потому что все пассажиры мечтают общаться с несравненной мисс Вандерхольц.

Уловив в его голосе сарказм, Девина холодно ответила:

- Я не восприимчива к цветистым комплиментам. Они слишком красивы, чтобы быть искренними.

Гелвин Торп рассмеялся:

- У меня такое чувство, мисс Вандерхольц, что вы мною пренебрегаете. Что ж, это даже интересно!

Девина подумала, что ее собеседник прав. Наверняка многие женщины стремились добиться расположения такого привлекательного мужчины, и вряд ли он привык к тому, что к нему могут отнестись без должного внимания.

- Вы ошибаетесь, - сказала Девина, вспомнив, что они с Нэнси-Мэй решили вести себя с мистером Торпом вежливо. - Просто, как сказал бы мой отец, англичане не восприимчивы к комплиментам.

Внезапно осознав, какой промах она допустила, девушка попыталась было исправить положение, но мистер Торп немедленно задал вопрос:

- Англичане? - повторил он. - Что вы имеете в виду? - В его голосе звучало недоумение.

- Ну… Вы англичанин, и поэтому я стараюсь не говорить вам любезных слов, - путано объяснила Девина.

- Уверяю вас, что во время нелегких научных экспедиций мне приходилось чаще слышать неприятные слова, чем комплименты.

Девина с облегчением вздохнула, почувствовав, что сумела выбраться из расставленной ею же самой ловушки.

«Будь осторожна, - сказала она себе. - Следи за тем, что говоришь!»

После досадной оплошности Девина решила прекратить словесную дуэль с Гелвином Торпом, хотя его слегка насмешливый взгляд и ироничный тон и задевали ее. Она повернулась к венгерскому дипломату и завела с ним долгую беседу, преувеличенно радуясь его неистощимым комплиментам и всячески показывая свою заинтересованность.

Потом, когда дипломату пришлось уделить внимание леди Тейлор, Девина снова повернулась к мистеру Торпу. Тот задумчиво посмотрел на нее и спросил:

- Ну, что вы решили?

- Решила… что?

- Будете продолжать смотреть на меня, как на врага, или предпочтете дружеские отношения?

- Я думаю… что многое зависит от вас, мистер Торп, - тихо ответила девушка. - Когда вы пришли, чтобы познакомиться со мной, то были настроены чересчур скептически и даже враждебно.

- Вы, мисс Вандерхольц, слишком чувствительны для американки.

- А вы весьма откровенны - это не свойственно англичанам!

Гелвин Торп рассмеялся и сказал:

- Сегодня в любом случае победа за вами! Может быть, заключим перемирие?

- Только в том случае, если мы оба не будем выходить за рамки дозволенного, - ответила Девина.

- Обещаю больше никогда не пользоваться словом как оружием. Честно говоря, я очень хочу стать вашим другом!

Тон последней фразы Гелвина Торпа заставил Девину посмотреть на него с удивлением. Во взгляде его серых глаз не было и следа враждебности, и он был мягким и внимательным. Полоса отчуждения была преодолена. Девина вдруг почувствовала неожиданную теплоту и покой. Ей захотелось сказать что-нибудь приятное Гелвину Торпу, но леди Тейлор встала из-за стола и увела их с Нэнси-Мэй из обеденного зала.