Очарованный красотой

Глава 6

– Ты еще слишком плох, чтобы заниматься делами, папа. Давай немножко подождем, – сказала Фелисити, вливая ему в рот ложку прозрачного бульона.

– Ист, я хочу, чтобы ты немедленно послала за мистером Струзерсом. Ведь по крайней мере я могу разговаривать.

– Даже слушать не желаю эту чепуху. Ты еще не поправился, а уже хватаешься за срочные дела. Я хочу, чтобы ты отдохнул как следует.

Томасу Драйдену и не оставалось ничего иного. Но как можно спокойно отдыхать в то время, когда нужно срочно исправить ужасную ошибку? Он обязан переговорить с адвокатом, пока не поздно.

Три дня спустя Фелисити порадовалась, отметив про себя, что ее пациент существенно продвинулся на пути к выздоровлению.

В то утро, как обычно, едва проснувшись, он попросил дочь послать за адвокатом:

– Пять минут разговора с ним все равно не лишат меня последних жизненных сил, я уверен в этом.

Фелисити согласно кивнула:

– Сейчас отправлю Билли с запиской.

– Да напиши в ней, чтобы Струзерс пришел как можно скорее.

– Завтра – это уже очень скоро.

Томас вздохнул:

– Ну ладно, пусть завтра.

Фелисити поставила пустой горшочек из-под супа на столик возле кровати.

– Ты сыт?

– Более чем сыт, дочь моя, – ответил отец, влюбленно улыбаясь ей. – Если бы знал, что за мной так будут ухаживать, то уже давно дал бы прострелить себе руку.

Фелисити нахмурилась:

– Тяжко приходилось?

– Почти каждая перестрелка превращалась в настоящее побоище. Они выстраиваются. Мы выстраиваемся. Прежде чем успеешь что-либо понять, пороховой дым становится таким плотным, что в пяти футах уже ничего не видно. Однажды мы даже открыли огонь по своим.

Фелисити передернула плечами:

– Как я хочу, чтобы все это поскорее кончилось! Чтобы все они убрались отсюда!

Томас долгим взглядом посмотрел на дочь и спросил:

– Тебя обидел кто-нибудь в мое отсутствие?

Отец был еще слишком болен, и Фелисити понимала, что дальнейшее обсуждение этой темы невозможно. Чем больше он говорит, тем быстрее иссякают его силы.

– Нет, папа, они обращались со мной очень хорошо, – сказала она, а про себя все-таки добавила: «Все, кроме одного». – А теперь спи.

Человек, о котором она только что подумала, тут же появился на пороге.

– О! Да я вижу, вы проснулись. И как мы себя чувствуем, мистер Драйден?

– Уже намного лучше, благодарю вас, – слабо улыбнулся Томас.

Джаред регулярно заглядывал, чтобы проверить пациента. Он ответил больному улыбкой:

– Вы имеете дело с вашей дочерью и со мной, а значит, у вас просто не остается иного выхода, как только поправляться.

Несмотря на то, что Томас вернулся с двухлетней войны с англичанами, где одна кровавая перестрелка сменяла другую, этот молодой человек все-таки казался ему симпатичным. У доктора Уокера были мягкие темные глаза, и похоже было, что он искренне сочувствует своему пациенту.

Впрочем, большинство колонистов ненавидели отнюдь не британских солдат, а, скорее, тиранию, исходившую от британской короны. За последние несколько лет Томас сам видел немало хороших людей среди солдат неприятеля. Многие из них в лучшие времена могли бы стать его друзьями.

Вскоре Джаред ушел в госпиталь. Целую неделю он регулярно, два раза в день, навещал больного. Однажды вечером, в неурочный час, войдя в комнату Томаса, он увидел Фелисити, сидевшую подле отцовской постели.

– Ну ладно, идемте.

Девушка перевела недоуменные глаза с бледного, измученного раненого на красивого, полного сил мужчину, стоявшего в дверях.

– Не поняла.

– Я сказал, идемте. Вы дежурите тут уже несколько дней подряд. Вам необходимо подышать воздухом.

Бросив еще один быстрый взгляд на Уокера, Фелисити уткнулась в свое вышивание. Она сидела тут сразу по двум причинам: во-первых, чтобы заботиться об отце, а во-вторых, чтобы избегать общества Джареда. Она не хотела не только видеть его, но даже и думать о нем. Ни о нем, ни вообще о ком-либо из мужчин.

Дней пять назад, когда она пригласила наконец к отцу мистера Струзерса, ее попросили остаться при разговоре, поскольку, как объяснил адвокат, дело касается всей семьи. И вот Томас Драйден начал свой рассказ. Фелисити только хлопала ресницами и потрясенно слушала. Этого просто не могло быть! Но отец все говорил и говорил, а адвокат кивал, и она поняла, что от жестокой правды никуда не денешься.

Конечно, теперь Фелисити была уже достаточно взрослой и знала сама, что у многих мужчин есть любовницы, но только не у ее отца! Он ведь так почитал маму! А когда эта миниатюрная леди умерла (случилось это за год до начала войны), невозможно было представить себе более безутешного вдовца, чем отец Фелисити. Девушка даже боялась потерять сразу обоих родителей, так велико было его горе. И вот, оказывается, он имеет ребенка от какой-то преступной связи!

Правда, в течение долгих лет он не общался ни с той женщиной, ни со своей незаконнорожденной дочерью, но с помощью адвоката помогал им деньгами. Потом тот же адвокат известил его, что мать девочки умерла.

Мистер Драйден попросил его разыскать сироту. Он хотел обеспечить внебрачную дочь достойным состоянием и сделать полноправным членом своей семьи.

Фелисити не пожалела бы денег и не стала бы беспокоиться о том, что неожиданно появившаяся в ее жизни единокровная сестра вскоре будет жить с ней под одной крышей. Единственное, что ее задевало, – это мысль о неверности отца. Этот человек, до безумия любивший жену, все же не сумел обуздать свои первобытные желания. Так какая же надежда оставалась у нее? Разве сумеет она найти мужчину, который будет верен ей в течение всей жизни? И Фелисити поклялась, что никогда не отдаст свое сердце ни одному из них, чтобы однажды оно не разорвалось от подлого предательства.

Однако чувствуя, что не ее дело – судить отца, Фелисити держала свое мнение при себе, но с того дня стала очень молчалива и задумчива. Вот и теперь она с трудом заставила себя вежливо ответить Джареду Уокеру:

– Я в порядке, капитан, благодарю вас.

– Ваш отец не станет поправляться быстрее, если вы будете постоянно сидеть в его комнате и бормотать заклинания. А рука у него и так заживет, не важно, сколько вы будете хлопотать вокруг нее.

– Я знаю.

– Значит, вы вполне можете хоть изредка отходить от постели больного. Вы не возражаете, если я ненадолго похищу ее у вас, сэр?

С того дня как состоялся решающий разговор с Фелисити, Томас постоянно чувствовал напряжение между собой и дочерью. Но, понимая его причину, он не знал, что говорить. Как он объяснит дочери веления природы, которые порой заставляют нарушать священные клятвы? Как вообще можно заговорить об этом? Он, во всяком случае, не знал. А поскольку он не знал этого, то в их отношениях появилась трещина. Едва ли эта трещина когда-нибудь затянется.

– Нисколько не возражаю, – с облегчением отозвался Томас, радуясь, что сможет хоть недолго побыть один. – Пройдитесь вместе. Фелисити очень любит гулять в саду.

Услышав это, Джаред немедленно взял девушку под руку, и ей ничего не оставалось, как только выйти вместе с ним из комнаты.

– Интересно, и что это вы задумали?

– Хочу прогуляться с вами по саду, как предложил ваш батюшка.

– А мое согласие, насколько я поняла, значения не имеет?

Джаред не обратил внимания на это недовольное замечание.

– Я попросил Бекки приготовить нам ужин. Вы ведь всю неделю даже не ели толком.

– Я не голодна, капитан, и если вы тоже не очень хотите есть, то я предпочла бы сесть за стол попозже.

– Как раз я-то очень хочу есть, и потому вам придется сесть за стол вместе со мной, – заявил он, выводя ее из дома.

Когда они вышли на террасу, Фелисити только успела охнуть от удивления. «Да-а! Похоже, он изрядно постарался, – подумала она, – причем совершенно напрасно. Этим мое сердце не тронуть». К ужину была приготовлена фарфоровая посуда, рядом с тарелками сверкали хрустальные фужеры, а в стеклянном подсвечнике горела единственная свеча. Вокруг накрытого стола располагалось еще несколько маленьких столиков-подставок, на которых тоже горели свечи. За этой своеобразной рампой темнел партер ночного сада. Весело кружились в прохладном воздухе ночные светляки, словно искры фейерверка, придавая ночи праздничное настроение. И все же Фелисити, которая имела обыкновение черпать радость из самых простых вещей, оставалась грустна и сумрачна.

Они уселись напротив друг друга. Джаред налил ей белого вина. Девушка без восторга перевела взгляд с бокала на мужчину, заставившего ее ужинать с ним. Джаред усмехнулся, поняв незаданный вопрос:

– От благодарного пациента.

Фелисити пригубила напиток. У него был мягкий и приятный, но довольно терпкий вкус.

– Замечательно, – отметила она.

– А какие вина вы предпочитаете?

– Никакие. Можно сказать, что я совсем не знаток. Я даже не смогу отличить один сорт от другого. Кроме, пожалуй, портвейна. – При мысли об этом крепком напитке она поморщилась.

– Я вас не видел уже много дней.

– Неправда. Мы видимся с вами каждое утро и вечер в комнате моего отца.

– Знаю, знаю. Так вы что же, прятались там?

– Пряталась? От кого?

– От меня.

– Капитан, возможно, вы считаете меня менее порядочной женщиной, чем остальные, но уверяю вас, что, если мне случается что-либо делать, я довожу это дело до конца. И потом, я ни за что не стану прятаться ни от вас, ни от кого-либо другого.

Джаред нахмурился. Определенно, эту леди что-то очень сильно волновало. Что-то ведь заставило привычную милую улыбку покинуть это личико? Поначалу он решил, что причина просто в недосыпании, но теперь понял: дело гораздо сложнее.

– А почему я должен считать вас менее порядочной?

– Ну, из-за моих связей с определенными людьми, делами…

– Ах, вы об этом. – Джаред пожал плечами. – Да что вы! Уверяю, тут вы сильно ошиблись. Напротив, я даже уважаю вас именно из-за того, что вы вовлечены в эти дела. Ведь если бы вам было все равно, если бы вы не уважали ваших собственных убеждений, то вы бы не стали рисковать всем, что имеете, не правда ли?

Фелисити тоже пожала плечами. Ей было безразлично, что думает о ней этот человек. В эту минуту ей вообще все было безразлично.

– И, несмотря на то, что я не могу согласиться ни с вашими убеждениями, ни с теми методами, которые вы выбрали для их торжества, надо сказать, вы вели себя на этом поприще весьма храбро.

– Вы говорите в прошедшем времени.

– Именно так. Вы были храброй до конца. Так я думаю.

Фелисити не интересовало, что он думает. Она ничего не ответила.

– Но вас определенно что-то гнетет. Что же это?

– Ничего.

– Ваш друг умер?

Фелисити нахмурилась:

– Какой друг?

– Тот, которого мы оперировали. В потайной комнате. Кстати, где она находится?

– Нет. Он еще не вполне поправился, но и не умер. И если не хотите, чтобы я вам солгала, не надо спрашивать больше, где эта комната.

Джаред улыбнулся. Как она не любит околичностей. Вот если бы все следовали ее примеру, насколько бы проще выглядел мир!

– Ну ладно. Ваш друг, к счастью, жив. И вашему отцу тоже ничего не угрожает. Он, слава Богу, полным ходом идет на поправку. Так что же тогда?

– Вы о чем?

Откинувшись на спинку стула и изучая это прелестное лицо, Джаред снова заулыбался:

– Фелисити, я только что отметил про себя вашу прямолинейность. И подумал, как приятно говорить с человеком начистоту, не играя во всякие дурацкие игры. Так в чем же дело?

Фелисити вздохнула, понимая, что очень скоро он все равно откроет причину ее горестного вида. Как только Струзерс разыщет Маргарет Роудс, всем все станет понятно. Так почему бы не сказать ему прямо сейчас?

– У моего отца была любовница.

Джаред опять улыбнулся:

– Неужели это могло вас так уж сильно удивить? Отцы ведь тоже люди. Разве мужчина не имеет права время от времени развлечься с дамой?

– Не имеет, если он женат, – горячо возразила Фелисити, – и если он – мой отец. Не имеет он такого права, если говорит, что любил свою жену больше жизни. Тем более что в этом грехе родилась дочь!

– Ах вот в чем дело! И что же, теперь он намерен принять ее в свою семью?

– Разве я только что не объяснила вам, в чем дело?

– Ну ладно. Значит, вы расстроены тем, что у вашего отца была связь на стороне. Но ведь его личные проблемы – не вашего ума дело. Так почему вы так волнуетесь?

– Да потому что он лгал, а мама верила ему! И потому что лишь теперь, когда она умерла, ему больше не надо скрывать правду. Конечно, теперь удобно прикидываться любящим мужем. Видите ли, тогда, восемнадцать лет назад, он ничего не говорил, поскольку не хотел ранить ее известием о своей измене! – Фелисити остановилась на секунду и передернула плечами. Она и сама знала, что говорит не совсем правду. Ведь той девушке просто необходимы защита и поддержка, поскольку она осталась совсем одна. Если бы этого не случилось, Фелисити, наверное, так никогда и не узнала бы ни о чем. – И потом, сомневаюсь, чтобы маму задело известие о его неверности. Ведь невозможно было не догадаться, что он спит с другой женщиной. – Фелисити смахнула с ресниц непрошеную слезу, с трудом проглотила комок в горле и продолжила. При этом голос ее стал жестким и холодным как никогда. – Я ненавижу мужчин. Ненавижу каждого из вас!

– Но почему? Потому что узнали, что ваш отец, увы, не святой, как вы думали прежде? Что он всего лишь живой человек? И что поэтому он, как и все люди, имеет право ошибаться?

– Нет! Потому что мой отец любил мою мать! Я никогда не видела такого сильного чувства и, наверное, уже не увижу. Уж если он смог обмануть ее, то как надеяться на всех остальных?

Джаред вздохнул. Похоже, эта юная леди приняла эпизод за правило, причем не делая никаких поблажек слабостям человеческой натуры.

– Ну и к какому же выводу вы пришли?

– Вывод прост. Никогда никому не верить. И уж тем более никогда не выходить замуж.

– Это потому что вы боитесь попробовать?

– Такова моя точка зрения. И потом, брак – это не для того, чтобы, как вы сказали, «пробовать». Брак должен быть надежным и нерушимым. Основанным на доверии. Я не отдам свою руку человеку, зная, что он способен отнестись к этому дару легкомысленно, что на следующий же день может бросить меня ради кого-то другого.

– Но ведь многие мужчины остаются верны своим клятвам.

– Большинство мужчин – изменники.

– Ни за что не поверю. Напротив, большинство хранят верность супругам. – Помолчав немного, Джаред спросил: – Скажите, что же все-таки случилось?

– Вы хотите услышать грязные подробности? – Фелисити понимала, что он спрашивает о другом, но просто не могла сдержать рвущийся наружу поток грубых слов.

– Я хочу понять, почему это произошло. Если он так любил вашу мать, как вы говорите, то зачем же ушел к другой женщине?

Фелисити отставила тарелку. Приготовленное блюдо было очень вкусно, но это как раз не важно – сейчас она стала бы с удовольствием есть даже солому.

– Потому что мама была нездорова. Доктор сказал, что она может умереть, если снова родит ребенка.

Джаред знал способы предохранить женщину от нежелательной беременности, причем такие способы, которые позволили бы обоим супругам испытывать полное удовлетворение друг от друга. Но он также знал и то, как к этим способам относится большинство людей. Даже если Томас Драйден владел определенными приемами, то, вне всякого сомнения, считал свою жену слишком скромной и воспитанной женщиной, чтобы принуждать ее к таким непристойным вещам.

Думая об этом, Джаред чуть не рассмеялся вслух. Что за глупцы, в самом деле! Если бы они обращались как следует со своими женами, то никому бы и в голову не приходило гулять на стороне.

– Итак, вы считаете отца обманщиком, даже зная о том, что ваша мать, идя навстречу его нуждам, рисковала жизнью?

– Господи! Но разве на этом свет клином сошелся? Неужели постель – самое главное в браке?

– Фелисити, у мужчин есть определенные физические особенности. Это просто природа.

– Но ведь это низко, разве не так? – яростно взорвалась девушка и потом саркастически добавила: – Весьма вам всем сочувствую. Только ведь он поклялся. Как же быть с этим?

– Я его не оправдываю. Я просто говорю, что мужчины не всегда могут контролировать…

– Потому что они – животные. Все до единого!

Джаред переждал несколько секунд, прежде чем задать следующий вопрос:

– Вы действительно убеждены в этом?

Фелисити молчала достаточно долго, но наконец сумела ответить более спокойным тоном:

– Если честно, я не знаю, в чем я теперь убеждена.

– Долгое время мужчины считали невозможным говорить о своих желаниях с дамами, особенно с женами. Между тем если бы некоторые вещи обсуждались открыто, то можно было бы избежать многих страданий и недоразумений.

– Какие такие вещи?

Хотя Джаред считал себя достаточно просвещенным человеком, но все же ощутил, что, как только он стал обдумывать ответ на этот вопрос, язык у него как будто налился свинцом.

– Ну, скажем так, – все-таки выдавил из себя Уокер, – существуют способы удовлетворения, при которых можно не рисковать забеременеть.

Девушка удивленно взглянула на него:

– Не понимаю.

– Разумеется, но обязательно поймете. Однажды вы выйдете замуж за какого-нибудь достойного юношу. – Тут уж Джаред сам с удивлением обнаружил, что лицо его приобретает недовольное выражение. – Вместе с ним вы и придумаете другие способы.

Увидев, что девушка сильно смущена, он улыбнулся. Она отвела глаза, чтобы не видеть эту улыбку, и вздохнула:

– Что ж, благодарю за разъяснения.

Джаред рассмеялся:

– Ну конечно, я мог бы научить вас. Ручаюсь, ваш будущий муж высоко оценит искусство своей супруги.

– А я почему-то думала, что порядочные молодые люди предпочитают неискушенных невест.

Джаред снова усмехнулся:

– Ну а вдруг ваш жених окажется не таким уж молодым?

– Или не очень порядочным?

– Может, и так. Возможно, он будет старше и…

Фелисити помотала головой:

– Никаким он не будет. Я не собираюсь выходить замуж.

– Вы еще передумаете. Однажды встретите мужчину, ваше сердечко забьется сильнее, и вы скажете: «Вот он. Он обязательно будет моим».

– И тогда я помчусь к себе в спальню, лягу в постель, положу на лоб холодный компресс и стану ждать, пока это безумие не пройдет.

Джаред улыбнулся:

– Это потому что вы боитесь?

– Нет, потому что достаточно знаю о мужчинах и их неверности.

– Ну а как же насчет детей? Разве вам не захочется однажды взять на руки вашего собственного ребенка?

Немного замявшись, Фелисити со вздохом ответила:

– Я пришла к выводу, что нельзя получить от жизни все, что хочется. – Подумав об ожидающем ее одиночестве, она печально улыбнулась.

– Вы хотите сказать, что дети вас не интересуют?

Фелисити снова вздохнула. Она понимала, что это будет самым горестным упущением в жизни.

– Я бы очень любила своих детей. Если бы не война, то к этому времени я наверняка вышла бы замуж и родила троих-четверых. – Отмахнувшись от бесполезной грусти о том, что все равно невозможно, она тряхнула головой. – Но теперь-то уж этому не бывать.

– Но ведь… – начал Джаред, однако девушка перебила его:

– Разумеется, если вы знаете способ осуществить мою мечту без помощи мужчины, я была бы вам очень признательна.

Улыбавшийся до сих пор Джаред расхохотался:

– Боюсь, я не знаю таких способов.

– Вот именно.

Он посмотрел на нее поверх края своего бокала и вдруг спросил:

– А как насчет брака с человеком, которого вы не любите? Ведь тогда вам не придется рисковать своим сердцем. – Джаред пожал плечами, удивляясь тому, как повернулся этот разговор, и, самое главное, тому, что он так глубоко его затронул. – Сами посудите, даже если он вас когда-нибудь обманет, так что вам за дело? Зато вы сможете рожать и воспитывать своих детей.

Фелисити изумилась. Особенно когда поняла, что он говорит дельные вещи. Лицо ее стало очень серьезно, и Джаред поспешил добавить:

– Только если вы немедленно станете подыскивать себе подходящего супруга, помните о вашем долге передо мной.

В голове у Фелисити между тем зарождалась идея, и вскоре она нашла ее блестящей. Если Уокер согласится на это, то она сможет одним выстрелом убить двух зайцев!

– Что вы собираетесь делать после войны? – спросила она. – Куда отправитесь?

– Обратно в Англию. Милях в тридцати к северу от Лондона есть маленькая деревушка – стану работать доктором в небольшой местной общине.

– И вы не собираетесь оставаться здесь? – с нескрываемой надеждой спросила Фелисити.

– Вовсе не собираюсь.

– У вас там семья?

Капитан Уокер кивнул, не понимая, к чему она клонит.

– Мать и брат.

– Отлично. Так почему бы нам не пожениться? – спросила Фелисити как раз в тот момент, когда он пил вино. Джаред захлебнулся от неожиданности и закашлялся. Он никак не был готов к такому повороту разговора. Придя наконец в себя, он спросил:

– А почему я?

– Но вы отлично подходите для этого, – сказала Фелисити, внимательно оглядывая его через стол. Чем больше она думала о своем плане, тем замечательнее он ей казался. – Вы очень красивы, так что и ваш ребенок будет наделен такими же прекрасными чертами. Вы умны, здоровы, в общем, я думаю, вполне годитесь для того, чтобы стать отцом. Я знаю, что доктора, как правило, небогаты, но у меня достаточно приданого, так что вам не придется беспокоиться о благополучии моего ребенка. Но самое главное, мы друг друга не любим. Так что не потребуется никакого притворства. – Девушка улыбнулась и с видом человека, составившего грандиозный план, подытожила: – А когда закончится война, вы можете отправиться к себе домой и развестись со мной. Ну разве можно желать лучшего?

Джаред представить себе не мог ничего более оскорбительного. Он считал себя довольно опытным человеком, но все же был в шоке от столь хладнокровного расчета.

– То есть вы желаете использовать меня как племенного быка?

Глаза Фелисити широко раскрылись от удивления. Она никак не ожидала, что Джаред рассердится, и понятия не имела, отчего он столь неприязненно отнесся к ее предложению. Возможно, потому, что она говорила слишком откровенно? Пытаясь исправить свою оплошность, Фелисити решила все-таки проявить настойчивость:

– Простите, я должна была выбрать более мягкие выражения.

– И все же по сути я прав?

Прищурившись, она напомнила:

– Ну а вы-то сами чего от меня хотели, капитан? Даже не задумываясь о последствиях, тащили меня к себе в постель. Ведь вы не посмеете отрицать это. По крайней мере у меня есть хотя бы определенная цель, а вами руководят лишь соображения собственного удовольствия.

Джаред не мог отрицать, что он мечтал о ней уже несколько месяцев. И все же он не собирался использовать ее для размножения. Нет, его желания были… Подумав хорошенько, он вздохнул. По сути, его желания были куда более низменными и эгоистичными. Внезапно он понял, что его собственные планы не менее оскорбительны, чем планы Фелисити. Ведь он хотел просто воспользоваться ею, насладиться ее телом, а что потом – его ни капли не волновало. Наверное, впервые в жизни Джаред сумел понять, что ощущает женщина, которой сделали подобное предложение. Эта маленькая плутовка сумела ловко вывернуть все наизнанку. И теперь ему ничего не оставалось, как признать, что доселе невидимая сторона дела была вовсе не привлекательна.

– Но на разведенную женщину будут коситься в обществе, – напомнил он.

Фелисити пожала плечами:

– Так никому и не обязательно знать об этом. Я просто скажу, что у вас в Англии работа и потому вы предпочитаете жить там, а я не хочу бросать здесь своего отца. – При этом Фелисити самодовольно улыбнулась, ведь она все предусмотрела.

– Но как быть, если вы найдете человека, которого полюбите?

Она покачала головой:

– Этого не будет.

– Ну а вдруг?

– Тогда я получу известие о смерти моего мужа.

– Весьма удобно, – заметил Джаред, и Фелисити услышала в его тоне нескрываемый сарказм.

Отпив немного из бокала и не отрывая глаз от светящегося напитка, девушка пожала плечами:

– Дело ваше, капитан. Если вам это неинтересно, я уверена, что сумею найти себе другого.

– Ну а как насчет нас?

Фелисити снова повела плечами. Она уже знала, что их маленькая сделка состоится.

– Не понимаю, каким образом это помешает моим намерениям.

– Не понимаете? А я думаю, помешает.

– Но как?

– Ведь вы согласились, чтобы я уговорил вас лечь со мной в постель, правильно я излагаю?

– Чтобы попытались уговорить, так точнее, – мягко поправила девушка.

– Ну ладно, чтобы я попытался уговорить вас. Но как же я буду это делать, если вы станете проводить время с другим?

Фелисити вздохнула.

– Прекрасно. Если вас это удовлетворит, я еще три месяца подожду, – сказала она и вдруг добавила: – А за это время как раз составлю список. Может быть, вы мне даже поможете?

Джаред нахмурился, не понимая, о чем она говорит.

– Ну неужели не понимаете? Список возможных претендентов. – Поскольку он до сих пор явно ничего не понял, Фелисити попыталась пояснить: – То есть мужчин, за которых я могла бы выйти замуж.

– Ладно! – неожиданно рявкнул Уокер. – Я женюсь на вас.

Фелисити улыбнулась. Ей все-таки удалось загнать его в угол.

– Да не волнуйтесь вы так, капитан. Я же вас не принуждаю. – Фелисити засмеялась. Казалось, ее душа ликовала, и она даже не пыталась этого скрыть.

Ее смех оскорбил Джареда. И кто позволил ей так смеяться? Он мысленно отругал себя за то, что делает именно те вещи, которых обещал себе никогда больше не повторять. Его первая жена умерла в родах, и он, опытный врач, просто стоял рядом, глядя на ее страдания, не в состоянии ничем помочь. И тогда он поклялся, что ни в коем случае не допустит повторения этой ошибки.

Правда, после Энни у него было много любовниц, но все они прекрасно знали, как уберечься от беременности. И потом, их он не любил.

Ну, положим, Фелисити Драйден он тоже не любит, но ужасная мысль внушала ему неподдельный страх: Джаред чувствовал, что может ее полюбить. Уж если они поженятся, если их свяжут какие-то узы, то это чувство почти неизбежно. А вдруг и она умрет от его неудержимой похоти?.. При одной мысли об этом Джареда передернуло.

Нет, на сей раз он такого не допустит. Теперь он будет осторожен, а поскольку девушка невинна, то не почувствует разницы. Фелисити так и не узнает, почему не смогла зачать от него ребенка.

– Нет, – решил капитан Уокер, – полагаю, мы даже не станем медлить. Свадьба – на следующей же неделе.