ГЛАВА ВТОРАЯ

Дышать ровно в непосредственной близости от широкой груди и скульптурных плеч Ричарда Мэллори оказалось гораздо труднее. Да еще теплый запах его тела не давал ей покоя. Он наверняка понимал это. И видел ее реакцию.

– Я… мм…

– Почему бы вам не остаться и не присоединиться ко мне?

Присоединится к нему?

Одной рукой он по-прежнему крепко держал дверь, а другой коснулся капризного локона, упавшего Джинни на лоб.

Между ними словно пробежали электрические разряды. Ее как будто бросило в холод, а потом в огонь. В обжигающее пламя.

– Присоединиться к вам?

Он что, приглашает ее в душ?

И почему это не кажется ей чем-то невозможным, непристойным и возмутительным? И какого черта он привязался к ее волосам?

Джинни что есть силы прижалась к двери и пошевелила губами, пытаясь сформулировать что-либо вразумительное. Что-нибудь вроде «Что, черт побери, вы делаете?» или «Как это понимать?».

Нет, пожалуй, слишком высокопарно, надо придумать что-нибудь попроще. «Прекратите…»

Ричард вытащил листик из ее волос и продемонстрировал ей.

– Надеюсь, вы не нанесли непоправимого ущерба тщательно подстриженной изгороди ее светлости, – заметил он и продолжил, не дожидаясь объяснений по поводу урона, причиненного идеальной террасе леди Макбрайд:

– Дайте мне всего лишь пять минут. Останьтесь и поведайте мне историю вашего спортивного грызуна за порцией омлета…

Пять минут? О чем это он? Ах, да…

– Омлета? – эхом отозвалась девушка. – То есть вы приглашаете меня позавтракать с вами?

Его губы расплылись в ленивой улыбке, и тонкие лучики побежали от глаз.

– А вы что подумали?

Джинни беззвучно открывала и закрывала рот несколько секунд, пока наконец не справилась с эмоциями и не сумела выдавить из себя:

– Вы это серьезно? – Девушка изобразила изумление – что было несложно, поскольку она действительно была крайне изумлена всем происходящим, – и, чтобы скрыть смущение, разливающееся краской по ее щекам, выхватила листик из его руки и сунула себе в карман. – У меня нет времени. Мне нужно заняться делом…

– Пыль с мебели стереть, растения полить?..

– Чисто женская работа… – согласилась девушка, думая о том, как бы ей поскорее уйти отсюда.

– А как Макбрайды отыскали вас? – его вопрос отвлек ее от судорожных размышлений.

– Как отыскали меня? – А разве она терялась?.. А, вы об этом. Меня им представили. Я знакома с их невесткой, Филли. Шапочно, – добавила девушка, чтобы подчеркнуть, что не набивается на личную дружбу. – Она знала, что мне нужно жилье в Лондоне на лето. А они искали человека…

– Который кормил бы рыбок в аквариуме?

– Послушайте, я лучше пойду.

Нет, он еще с ней не закончил.

– А вы ничего не забыли?

– Я? Нет, ничего!

– А как же миляга Гектор? – подсказал Ричард. Вы же не бросите его одного в чужом доме на произвол судьбы?

Черт бы побрал все на свете!

– Да он теперь может быть где угодно, – ответила она с едва уловимым отчаянием в голосе, слишком поздно понимая, что вымышленный Гектор может доставить ей не меньше забот, чем реальный Мэллори. – Он наверняка уже нашел себе тихий уголок и уснул. – Кажется, хомячок уже начал обретать ясные контуры и весьма четкий характер. Они же бодрствуют в ночное время, а днем спят.

– Да что вы? Тогда постараюсь тут не шуметь.

Он ведь, наверное, намаялся, пока бежал сюда. Ричард наконец выпрямился, освобождая ее от своей близости. Но Джинни даже не шелохнулась. – Что ж, если вы по-прежнему думаете, что я не смогу соблазнить вас… омлетом…

– Нет! – Неужели это прозвучало так страстно, как ей послышалось? Да какая разница! – Мне действительно нужно идти.

– Ну, если вы настаиваете. – Он помахал рукой, показывая, что она может поступать так, как сочтет нужным и никто ее не держит. – Для меня было исключительным удовольствием познакомиться с вами, Ифигения Лотур.

Теперь Ричард откровенно посмеивался над ней и даже не пытался это скрыть. Ничего страшного, успокаивала себя Джинни. Тем более, что в данном случае, он не собирался обидеть ее, просто вся ситуация его забавляла. Девушка даже подумала, а не ошиблась ли проницательная Софи, оценивая его.

Он, может быть, и отъявленный донжуан, но при этом наделен подкупающим обаянием и отличным чувством юмора…

– Джинни, – поправила она. Ее голос вдруг из неуверенного и шероховатого превратился в мягкий и чувственный.

К смущению добавились приятное покалывание в груди и странная слабость в ногах. У него были самые притягательные губы из всех, что ей доводилось видеть. То есть на ее жизненном пути попадалось немного мужчин, которых ей хотелось поцеловать вот так, ни с того ни с сего.

Эти губы… твердые, манящие. Трудно было устоять перед таким искушением.

– Все зовут меня просто Джинни, – объяснила она. – Так короче.

– И писать проще.

Джинни по-прежнему стояла, не в силах пошевелиться. Ричард галантно распахнул перед ней дверь.

– Обещаю неусыпно разыскивать малыша Гектора во всех углах и потайных местечках квартиры, Джинни. Если встречу его, обязательно посоветую поспешить домой.

Ей намекнули, что пора уходить. Всего минуту назад ей хотелось поскорее сбежать отсюда. А теперь ему приходится почти открыто выпроваживать ее.

– Если миссис Фиггис, ваша домработница… сказала девушка на случай, если он не знаком лично с женщиной, которая наводит порядок и чистоту в его апартаментах, – не засосет его в пылесос, решив, что это всего лишь комочек пыли.

Слова лились сами собой. Правильно говорят:

«Язык мой – враг мой!». Ей захотелось сию же секунду испариться без следа, но тут на выручку пришел сам хозяин квартиры.

– Может быть, вам стоит предупредить ее, предложил он.

– Вы правы. Так и сделаю. И еще… мм… я прошу прощения, что потревожила вас.

– Что вы. Я бы не… – Ричард замолчал, потом улыбнулся, – не хотел пропустить такое ни за что на свете. А теперь мне действительно пора в душ. Так что если вы на самом деле не желаете пойти со мной, чтобы проследить, не утоплю ли я бесстрашного Гектора… – Он сделал шаг назад, приглашая проследовать в ванную.

На этот раз Джинни не сумела справиться с собой и скрыть, как алая волна заливает ее шею и лицо, когда поняла тайный смысл его слов.

– Нет… – Девушка попятилась в открытую дверь, подняв руку ладонью к нему, как будто защищаясь. – Не стоит. Я правда доверяю вам, мистер Мэллори.

– Ричард, – подсказал он. – Все зовут меня Ричард.

– Да, – пробормотала она. – Я знаю. Читала в газетах…

Не помня себя, Джинни повернулась и побежала со всех ног.

* * *

Джинни никак не могла поверить, что просто так пробралась в спальню к незнакомому мужчине, а потом бесстыдно врала ему в глаза, пока он с ней флиртовал. Хуже всего то, что она ему отвечала.

Как будто он протянул руку и нажал в ней какой-то выключатель. Оказалось, что этот совершенно чужой ей человек способен легко взволновать ее. Он выиграл поединок без малейших усилий, вполне в духе своей репутации в обществе. А потом этот спектакль наскучил ему.

Девушка вздохнула и помчалась вниз по винтовой лестнице, жалея о том, что невозможно остановить время и перевести часы назад…

– Мисс Лотур? – У нижней ступеньки стояла настороженная миссис Фиггис, преграждая ей путь.

На ее лице отразилось изумление. – Что вы здесь делаете? И как вы сюда вошли?

Голос домработницы произвел на Джинни эффект пресловутого ледяного душа. По крайней мере, так ей показалось. Она никогда не пробовала на себе это чудодейственное средство.

– Через стеклянные двери, миссис Фиггис, – объяснила девушка, радуясь, что можно сказать правду.

Ее голос снова стал сухим и ровным. Она выдержала схватку со львом в его логове и выбралась оттуда в целости и сохранности, поэтому теперь ей уже не страшен никто, тем более женщина, умеющая управляться только с пылесосом и посудомоечной машиной.

Тем не менее, она поднялась на две ступеньки.

Просто чтобы сравняться в росте с домработницей.

И очень зря. Потому что тем самым привлекла ее внимание к своим ботинкам. Изумление на лице миссис Фиггис сменилось осуждением.

– Я хотела бы попросить вас об одолжении. Не могли бы вы быть осторожней, когда включите пылесос? – начала Джинни уверенным тоном, опережая нудную лекцию о том, что, входя в квартиру, нужно разуваться у двери – и уж тем более снимать громоздкие ботинки, – чтобы соответствовать японскому духу отделки помещения. – Мой хомяк сбежал…

– Хомяк?!

Да что такого небывалого в хомяках? Почему все переспрашивают, как будто это что-то невероятное?

Множество людей по всей стране держат дома этих милых животных. В студенческие годы она жила в одной комнате общежития с девочкой, которая держала хомяка. И он все время сбегал. А однажды даже забрался под доски пола. Вообще жизнь с хомячком представляла собой бесконечную трагикомедию.

Поэтому-то ей и пришел на ум этот зверек, когда потребовалось что-то придумать…

– Такой небольшой, коричневатый грызун. Примерно вот такого размера. – Джинни показала руками габариты воображаемого питомца. – Его зовут Гектор. – Губы сами произносили слова, без участия разума. Зачем она пускается в ненужные объяснения? Хотя кто знает?

Ей, наверное, казалось, что женщина, держащая дома хомячка, должна быть скучной и угрюмой что на самом деле абсолютно неверно, ее соседка по комнате была жизнерадостной девушкой и душой любой компании, – но Ричард Мэллори без сомнения упомянет о случившемся. И заподозрит неладное, если миссис Фиггис окажется не в курсе происходящего. Так что все правильно.

– Его легко спутать с горкой пыли в темном углу, – добавила девушка.

– Ни в одном из углов этой квартиры нет пыли, недовольно пробурчала домработница.

– Ой, да, конечно… я не то хотела сказать… Думаю, мистер Мэллори вам все объяснит.

– Мистер Мэллори? – Фиггис побелела. – Он еще здесь? – Ага, значит, не одну ее озадачило присутствие хозяина квартиры. – Он ведь должен был уехать несколько часов назад.

– Правда? – изумилась девушка. Только послушайте, насколько правдоподобно у нее это получается! Ее саму поразило, как уверенно звучит голос. – Ну, еще достаточно рано… -..для мультимиллионера и успешного бизнесмена, который только что провел бурную ночь с обладательницей шелкового черного чулочка, мысленно продолжила она. – Знаете, я бы не отказалась от чашечки кофе.

Джинни не стала ждать, пока миссис Фиггис объяснит, входит ли в ее обязанности варить кофе гостям. Вместо этого она поспешно направилась к стеклянным дверям, пробежала по безукоризненно чистому разровненному гравию садика Ричарда Мэллори и пробралась к себе через уже слегка поврежденную живую изгородь.

И остановилась, только когда оказалась на безопасной территории своей квартиры. И плотно закрыла двери, отгородившись от всего мира.

Потом прислонилась к ним спиной и тяжело вздохнула.

Ричард Мэллори выпрямился под душем, позволяя горячим струям воды снять напряжение с плеч, тяжелую боль с шеи. Ночные бдения отняли у него все силы. Такое времяпрепровождение скорее годится для молодых и полных энергии парней.

Он усмехнулся. Рано еще записывать себя в старики!

Хорошо, он уже давно перешагнул рубеж тридцати лет, но все еще мог поучить уму-разуму молоденьких умников, которые иногда выполняли для его компании некоторую работу. Даже если на следующее утро нуждался в хорошем массаже, чтобы быть в форме.

Возможно, ему следовало действовать согласно собственной репутации и принять предложение, написанное в растревоженных глазах Джинни Лотур. Слегка раскосых, под идеально очерченными бровями. И взгляд был напряженный, глубокий.

Поразительные глаза. Колдовские…

Улыбка медленно исчезла с его губ. Ричард замотал головой, прогоняя видения, открыл холодный кран на полную мощность, встал под обжигающую струю и медленно досчитал до двадцати.

После этого накинул махровый халат и пошел в спальню, вытирая волосы полотенцем и оставляя мокрые следы на светлом ковре.

Апельсиновый сок. Кофе. Омлет. Именно в таком порядке. Он правильно сделал, что исключил из этого списка секс. Не то чтобы ему этого не хотелось. Под бесформенной одеждой Джинни Лотур угадывалось стройное притягательное тело, обещавшее блаженство. А глаза обещали еще больше.

Но он не был готов попасть под ее чары вот так, сразу.

Он уже отразил несколько попыток взломщиков пробиться сквозь защитные системы и украсть новейшие компьютерные программы, разработанные его компанией и в настоящий момент находящиеся на стадии скрупулезной проверки. Ричард уже понадеялся, что они – кто бы это ни был – сдались и оставили попытки взломать его базу данных. По всей видимости, он поспешил с выводами.

Молодой человек взял трубку и пошел вниз по лестнице, набирая номер главного инженера программного отдела. С лица его не сходила улыбка.

Несмотря на то, что она бессовестно врала ему в глаза – никакому, даже самому выносливому хомяку не под силу забраться по таким высоким ступенькам на второй этаж, да еще так быстро, – он с наслаждением наблюдал, как она все глубже и глубже погружается в собственную выдумку, утопая в ней, как в зыбучем песке, и как пытается вывернуться из столь сложной ситуации.

Для девушки, занимающейся промышленным шпионажем, она слишком уж легко краснела. И этот румянец смущения на щеках придавал ей совершенно невинный вид. Который абсолютно не вязался с ее жарким взглядом и мог бы одурачить даже весьма опытного мужчину.

Возможно, он отнесся бы к ее вторжению с большей настороженностью, окажись в его квартире хоть что-нибудь, представляющее некоторую ценность для вора. Но ничего такого Ричард дома не держал. И теперь с нетерпением ожидал ее следующего шага.

– Маркус, привет! – Он вскинул голову, возвращаясь к более важным вопросам, когда главный инженер взял трубку. – Я наконец-то разобрался с проблемой, которая у нас была.

Винтовая лестница повернула свой пролет так, что Ричард оказался прямо перед гостиной. И тут он увидел откупоренную бутылку шампанского на столике у дивана и с опозданием вспомнил сногсшибательную девушку с рыжими волосами, которую накануне взял с собой на вечеринку по поводу ухода на пенсию одного из ведущих специалистов компании.

– Я буду через полчаса, чтобы ускорить работу, – сообщил Ричард и нажал отбой, не дожидаясь ответа.

Что ж, теперь ясно, откуда взялась сережка. Ее оставила Лилианн. Она, видимо, поверила ему, когда он сказал, что вернется через пять минут, и предложил пока располагаться.

Интересно, сколько она пролежала в постели, ожидая, что он вот-вот присоединится к ней?

Сколько времени прошло до того, как она пришла в бешенство и выскочила из квартиры, гневно хлопнув дверью?

Впрочем, ей хватило времени написать записку и привязать ее к горлышку бутылки шампанского одним из своих чулок. Видимо, чтобы подчеркнуть, что он очень многое потерял.

Ричард вздохнул. Она играла с ним в кошки-мышки несколько недель. И он солгал бы, если бы стал отрицать, что этот спектакль доставлял ему удовольствие. Неприступные женщины так редки теперь. Разумеется, он не потерял голову и все прекрасно понимал. И правила игры были хорошо ему известны. Она думала: чем дольше кошка станет бегать за мышкой, тем слаще мышкина победа.

В общем, он не слишком возражал.

Просто терпеливо ждал обещанного вознаграждения. Которое должен был получить предыдущей ночью, если бы вдруг его не озарило и он не нашел решение проблемы, которая за последние несколько недель превратилась в головную боль всей группы разработчиков. Ричард взглянул на часы. Да, прошло почти десять часов.

Он потянул чулок и уловил почти улетучившийся мускусный аромат духов Лилианн. Все-таки нужно сосредотачиваться на чем-то одном, а не разбрасываться и не гоняться за двумя зайцами.

Работа – с девяти до пяти. Личная жизнь…

Да что за глупости? Работа и была его жизнью.

Он пожал плечами и поднял салфетку. Записка оказалась лаконичной и красноречивой: «Неудачник!».

Кратко. По существу. Никаких лишних слов. Ричард ценил в женщинах лаконичность.

Тем не менее, была еще сережка, обнаруженная незваной гостьей. Сережка, которую не должны были найти случайно. А это значит, что Лилианн не стала сжигать за собой мосты. Теперь у нее есть повод позвонить ему. Разумеется, дав ему время все обдумать и понять, что его поведение ее возмутило.

И вот тогда она предоставит ему возможность уговорить ее простить его. После чего кошке будет позволено продолжить преследования мышки.

Ричард ухмыльнулся. Как это все однообразно и скучно…

До него донесся аромат свежесваренного кофе.

Его глаза сузились. Кажется, Джинни Лотур не так уж и спешила, как пыталась это показать…

Он оставил записку на том же месте, бросил чулок на подлокотник дивана и отправился на кухню.

– Значит, вы все же решили остаться на завтрак…

Ричард замер на пороге, как будто наткнулся на что-то. На кухне хозяйничала его домработница, а вовсе не симпатичная соседка. Его охватило странное смешанное чувство.

С одной стороны, он был рад, что Джинни все-таки не приняла его формальное приглашение задержаться, чтобы воспользоваться возможностью подобраться к нему поближе. А с другой стороны, он расстроился…

Впрочем, он не сомневался, что она еще вернется. Как и сережка для Лилианн, Гектор был для нее тем поводом, который необходим, чтобы зайти к нему в любое время, когда ей заблагорассудится. Ричард ни на секунду не поверил, что у нее преступные намерения. Но ему было очень любопытно узнать, кто ее послал и зачем.

– Доброе утро, мистер Мэллори. Я сварила вам крепкого кофе. Хотите, чтобы я приготовила вам завтрак?

– Нет. Благодарю вас, миссис Фиггис. – Он потерял аппетит. – Я перекушу на работе. Прошу вас, поищите хомячка мисс Лотур.

– Да, конечно. Мне жаль, что она вас потревожила, – посетовала домработница. – Если бы я знала, что вы дома…

– Я поздно вернулся. Ничего страшного.

Ну конечно, ничего страшного! Если бы он ушел на работу в обычное время или взял бы в эту пятницу выходной, как и планировал изначально, и уехал в Глостершир, Джинни Лотур могла бы не спеша обшарить его квартиру. А домработница – он в этом не сомневался – даже не удосужилась бы сообщить ему об этом.

Хомячок-беглец, подумал Ричард, очень удачный предлог. Вероятно, он недооценил свою соседку.

– Она будет жить в апартаментах Макбрайдов этим летом? – поинтересовался молодой человек.

Никогда не помешает уточнить. Доверяй, но проверяй.

– Да. Она приглядывает за их квартирой. Тихая, скромная девушка, – объяснила миссис Фиггис. Студентка.

Вполне возможно. Скромность ведь не исключает нечестности. Вознаграждение за новейшие разработки компании «Мэллори» могло бы соблазнить любого, даже самого непорочного и чистого душой человека. Или она делает это для кого-то?

Она стыдливо краснеет, словно провинциальная героиня из романа девятнадцатого века.

– Так она студентка?

– По крайней мере, так говорит домработница леди Макбрайд.

– И она живет там одна?

– Да. Ей, наверное, нужны покой и тишина для работы.

– Понятно. Ну ладно. Если найдете беглеца, скажите мне.

– Да, мистер Мэллори.

Ричард налил себе кофе и позвонил своей секретарше.

– Венди, – начал он, когда та взяла трубку. – Хочу попросить тебя заказать цветы.

– Для Лилианн? – с надеждой в голосе спросила Венди.

– Нет. – Она лишила себя права на цветы и извинения, когда излила свое раздражение, оставив записку на салфетке.

Так что теперь пусть поволнуется, помучается, прежде чем он снова позвонит ей.

– Что случилось? – спросила Венди, прерывая его мстительные размышления.

– Что? А, нет, ничего не случилось.

– Ничего? Ты ушел с вечеринки с самой красивой дамой из всех присутствовавших и бутылкой отличного шампанского. Что же пошло не так?

– Говорю же, ничего. Просто мне в голову пришла одна идея. Только и всего. Я не подозревал, что ее проверка займет больше, чем пять минут…

– А когда ты очнулся от своей идеи, было уже утро? Ты невыносим! И, как всегда, в своем репертуаре, Ричард.

– Ты же знаешь, что я совершенно потерян для общества, – согласился он. – А вот мой компьютер во мне души не чает.

– Компьютер не согреет тебя в старости.

– Разумеется. Зато он переведет деньги на счет электрической компании, и они обеспечат мой дом обогревом.

– Ты кончишь жизнь одиноким холостяком, – назидательно предупредила секретарша.

– Венди, почитай колонки сплетен в желтой прессе, – посоветовал Ричард. Этот разговор уже изрядно наскучил ему. – На свете не бывает одиноких пожилых миллионеров. Холостяки они или нет. – Он помолчал. – А цветы для моей сестры. На годовщину ее свадьбы.

– Я уже заказала ей букет.

– Правда? Когда?

– В тот же день, когда пришло приглашение. Я даже хотела поспорить с девочками в офисе, что ты умудришься увильнуть от очередного праздника своей сестры. Она, слава богу, необидчива. Но все еще мечтает, чтобы ты женился и произвел на свет двоюродных братиков и сестричек ее детям, пока еще есть надежда, что они окажутся в одном поколении. Впрочем, твои коллеги хорошо тебя знают.

Так что никто не соглашался делать ставки. Даже та новенькая из лаборатории программного продукта.

Она шутила. Ну конечно же, шутила…

– Оставь свое ехидное злословие для шушуканья в курилке, Венди. И организуй к часу какую-нибудь еду в зале заседаний, чтобы группа исследований и развития могла перекусить в перерыве совещания. Я приеду через полчаса…

– Мне кажется, что ты должен послать цветы Лилианн, – настаивала Венди, нисколько не смущенная тем, что Ричард пытается вести себя как нормальный начальник. – Это как минимум.

Венди работала с ним с момента основания компании и видела его и во времена взлетов, и во времена падений. Поэтому она считала, что все это дает ей право вести себя с ним, как няньке с ребенком.

Обычно Ричард позволял ей подобную вольность.

Но сегодня был не такой случай.

– Послушай, у меня совершенно нет времени…

– И что, по-твоему, эта ситуация неразрешима?

Не пойму, что ты пытаешься сказать?

Кого, на самом деле, он хотел надуть? Он всегда позволял ей обращаться с ним так.

– Ничего я не пытаюсь сказать. – Ему ответила осуждающая тишина. Ричард понял, что наткнулся на каменную стену. И хотя у него действительно не было времени на всякие глупости, вроде букетов, он сдался. – Ладно, я подумаю… насчет цветов. Если уж быть до конца честным, следовало признать, что в Лилианн было что-то такое. И Венди до некоторой степени права. Он поступил с Лилианн некрасиво. И за это нужно извиниться. – Но ни в коем случае не посылай красные розы. И вообще роз не надо.

– А кто говорит про красные розы? Они так вульгарны, – согласилась Венди. – К тому же было бы жестоко заронить в сердце девушки какую-либо надежду. Она ведь всего лишь временное увлечение.

– На что, черт побери, ты намекаешь?

– Только на то, что она из той же породы девушек, что и все, с которыми ты встречался раньше.

Ведь с каждой новой меняются только имена и цвет волос. Все остальное одинаково. – Ричард хотел было возмутиться, но потом решил, что лучше уж дать ей договорить, чем перебивать. – Ты ведь точно такой же, как все мужчины. Увидел смазливое личико – и все, готов. Попался. На какое-то время.

Разумеется, умные женщины скоро понимают, что всегда будут на втором месте после твоего ненаглядного компьютера, и быстро с тобой расстаются…

Шутки шутками, но всему есть предел. Сколько он должен это выслушивать?

– Скажи, пожалуйста, этот монолог к чему-нибудь приведет?

Венди вздохнула.

– По всей видимости, нет. Ладно, что с тобой делать! Я сама разберусь с цветами и придумаю, как снова расположить Лилианн к тебе. Что-нибудь еще?

– Нет. Да. У тебя когда-нибудь был хомячок?

– Хомячок не заменит нормальных человеческих отношений, – Строго отрезала она. – Но, с другой стороны, это несколько лучше компьютера. А что такое?

– Тут выяснилось, что соседский хомяк сбежал и теперь свободно разгуливает по моей квартире.

– Тогда береги провода. У моих детей есть хомяк. Поверь моему опыту, эти зверьки способны прогрызть все что угодно.

– Великолепно! В таком случае, я буду на работе через час. Надо убедиться, что хотя бы мой кабинет свободен от хомяков.

Может быть, он и не поверил в этого мифического грызуна, но рисковать все равно не хотелось.

Очаровательная мисс Ифигения Лотур имела удивительную для взрослой женщины способность краснеть по малейшему поводу и без оного. Но Ричард решил тем не менее не игнорировать возможность того, что она на самом деле выпустила своего маленького пушистого дружка в его квартире, чтобы обеспечить себе вполне невинный предлог для осмотра.

Зачем выдумывать и притворяться, если можно принести сюда настоящего хомяка?

Ответ пришел тут же сам собой. Для чего осложнять себе жизнь и возиться с животным? Тем более, что оно – существо ненадежное и может все испортить.

Настоящего хомяка рано или поздно найдут.

Скорее всего, очень скоро. Раньше, чем необходимо Джинни. А вот вымышленный как раз обеспечит ей возможность доступа в квартиру на нужный срок.

Логично.

Интересно, насколько она умна и хитра? На видно Джинни вполне невинна. Но, как известно, внешность обманчива. В ее глазах сверкало что-то такое, что предостерегало его: лучше не рисковать и подстраховаться.

Надо встретить ее во всеоружии, решил Ричард.

Не принимать ничего на веру. И быть готовым к худшему.

* * *

Джинни купила бутерброд и кофе в пластиковом стаканчике и села на деревянную скамейку в маленьком парке. Там она крошила хлеб воробьям, оттягивая неприятный разговор с Софи. Впрочем, так или иначе, а придется признаться той, что ничего не получилось.

Наконец, булочка закончилась, да и время неумолимо бежало.

Девушка вытащила мобильный и набрала номер подруги. Та ответила мгновенно, как будто сидела с телефоном в руке и ждала ее звонка.

– Ну как все прошло? – быстро спросила Софи, не удосужившись даже поздороваться.

Ну что тут скажешь?

– Прости, Софи, но его письменный стол оказался заперт. Я пыталась найти ключ, но когда поднялась на второй этаж… – Она запнулась. Надо ли давать подруге повод для веселья, посвятив ее в подробности своей встречи с Ричардом Мэллори? Пожалуй, нет. – Мне помешали.

– Помешали? Да кто? – возмутилась Софи.

– Все в порядке, не волнуйся. Проблем не было.

– Ясно. – На какое-то мгновение ей показалось, что в голосе подруги прозвучало легкое разочарование. – Ты же можешь еще раз попробовать? Завтра?

Что? Нет!

– Послушай, почему бы тебе не признаться во всем? Уверена, что Ричард Мэллори войдет в твое положение. Можно подумать, что ты первая на свете случайно удалила файл.

– Да как ты не понимаешь! Я должна была подстраховаться. Мне следовало создать копию! Мне следовало…

– Софи! Возьми себя в руки! – Надо же, она никогда раньше не волновалась так из-за работы. Видимо, ей очень важно сохранить это место. – Он наверняка остался где-нибудь на жестком диске. Неужели ты не можешь бросить пару-тройку томных взглядов на одного из этих умников, что работают на него? Они с радостью тебе помогут.

– Нет, конечно! У меня очень серьезная должность. Я не хочу ее потерять. И не могу признаться, что так опростоволосилась. И вообще, все не так просто, как кажется на первый взгляд. Только начни шарить в памяти сервера, и тут же сработает сигнализация. Наш шеф помешан на безопасности.

– Спасибо, что предупредила, хоть и с опозданием, – сухо поблагодарила Джинни.

– Что? А… – Софи рассмеялась. – Кажется, я поняла, на что ты намекаешь. Не волнуйся, в его квартире тебе ничто не угрожает. Ведь ему и в голову не придет, что кто-то решится влезть в его жилище, ведь так? К тому же ты охотишься вовсе не за его драгоценными секретными разработками.

– Ты думаешь, он в это поверит?

– Да он никогда не узнает! Я ж тебе говорила, в этот выходной годовщина свадьбы его сестры. И он изображает из себя достойного братца в Глостершире.

Возможно, Ричард и должен был отправиться туда, но его, видимо, задержала обладательница тонкого черного чулка…

– Так, Джинни, послушай меня. Жизненно важно, чтобы ты достала этот дурацкий диск. Я должна доказать отцу, что способна удержаться на этой работе.

– Зачем?

Софи помолчала, потом тягостно выдохнула и ответила:

– Да он считает меня неудачницей и нахлебницей, вот зачем.

У всех свои проблемы, подумала Джинни. Ей самой такое было неведомо. И она не знала, хорошо это или плохо.

– Да ведь с тех пор, как ты живешь отдельно от родителей, он уже раз сто грозился урезать твое содержание до минимума. Ты прекрасно знаешь, что это только слова.

– На этот раз все серьезно, уж поверь мне. Причем, во всем виновата моя ангельская сестрица, пожаловалась Софи.

– Что же такого страшного сделала Кейт, что ты так на нее зла?

– Да замуж вышла, негодница. За богатенького адвоката. Который со временем унаследует титул и загородное поместье. Вот папа и призадумался.

Сравнил затраты на свадьбу с расходами на мое содержание и пришел к выводу, что с экономической точки зрения выдать меня замуж гораздо дешевле, чем кормить и одевать. А еще подыскал мне какого-то идиота со скошенным подбородком, который готов на мне жениться. Ну а мой заботливый родитель и рад сбыть меня с рук.

– А у этого претендента имеется титул и поместье хотя бы в перспективе?

– Да разве это имеет значение, если у него скошен подбородок? Пусть будет хоть наследным принцем, он мне все равно не понравится! У меня есть три варианта, подруга. Выйти за него замуж.

Выйти замуж за кого-то другого. Или самостоятельно зарабатывать себе на жизнь.

– Непростой выбор, – согласилась Джинни, улыбнувшись.

Но Софи не уловила ее сарказма.

– Хуже не придумаешь! – воскликнула она. – И единственный способ спастись от участи, которая хуже смерти, это удержаться на этой работе…

– А вдруг он вовсе не идиот. Подумаешь – подбородок скошенный. Он вполне может оказаться… милым.

– Ну конечно! Милым! Этого не хватало! Не нужен мне милый муж, как ты не понимаешь! Мне нужен… – Софи осеклась. – Слушай, Джинни, ты бы вышла замуж за человека, которого тебе подыскал отец? – Она запнулась. – Ой, черт побери! Прости. как я бестактна. Я не то…

Проклятье! Теперь Софи чувствовала себя виноватой.

– Да ничего, все в порядке, – поспешно заверила ее Джинни. – Не переживай.

Несмотря на то, что они были абсолютными противоположностями практически во всем, Джинни и Софи держались вместе с первого дня знакомства еще в школе. Именно тогда Софи, признанная королева класса, спасла ее.

Как единственный ребенок матери-феминистки – не игравший на детских площадках и не ходивший в детский сад, – Джинни почти не умела общаться со своими ровесниками. Она и не подозревала, что у нее странное имя до тех пор, пока не стала объектом жестоких насмешек в школе.

Софи каким-то внутренним чутьем узнала в ней вечного аутсайдера и по какой-то причине, которая так и осталась неизвестной им обеим, взяла ее под свою защиту и опеку. Может быть, пресловутое притяжение противоположностей сыграло свою роль. Тогда Джинни не пыталась докопаться до истины. Просто была благодарна. Все одноклассники мечтали о благосклонности Софи, поэтому перестали дразнить ее новую подругу.

Джинни никогда не входила в круг ее «свиты», потому что не интересовалась новинками моды, мальчиками или вечеринками, имела странную мать, склонность к учебе и уединению. Но и изгоем она уже больше никогда не была. По крайней мере, в школе.

А выйдя в большой взрослый мир, она быстро научилась справляться с ним самостоятельно.

– Подружка, ты не беспокойся. Я попробую еще раз, ладно?

– Правда? Как хорошо, что Филли убедила своих свекров разрешить тебе присматривать за их квартирой.

Все будет хорошо, успокаивала себя Джинни, когда распрощалась с Софи. Ричард уже наверняка уехал к сестре – ему давным-давно пора. Всего-то и осталось – прошмыгнуть мимо миссис Фиггис и ее швабры. Что, пожалуй, не составит большого труда…

– Ну что, Гектор, – задумчиво произнесла девушка, положив телефон в сумочку. – Твой выход, дружок.

– Ричард?

Ричард Мэллори оторвался от блокнота, на листке которого машинально рисовал упитанного хомяка в огромных очках. Грызун получился слегка взъерошенным, в его шерстке за ухом запутался листик, и вид у него был смущенный.

Ричард вдруг осознал, что все смотрят на него и ждут. Он быстро собрался с мыслями, вспомнил, о чем шла речь, и поднялся.

– Прошли уже все сроки выполнения работы.

Мне необходимо, чтобы это было сделано сегодня.

Венди, сидевшая все совещание рядом с ним и старательно стенографировавшая каждое слово, последовала за шефом в кабинет и закрыла за собой дверь.

– Итак, – начала она, протягивая ему блокнот, который он забыл на столе в зале заседаний, – рассказывай про хомяка.

– Mesocricetus auratus auratus, это по латыни. – Ричард не поленился осведомиться в энциклопедии, что из себя представляют собратья быстроногого Гектора. – Золотистый хомячок. Небольшое млекопитающее, ведущее преимущественно ночной образ жизни. Впервые обнаружен в Сирийской пустыни в начале двадцатого века. Весьма популярен в качестве домашнего животного. Очень любим детьми. Хотя не понимаю, какая от него радость, если он днем спит, а ночью бодрствует…

– Поверь мне, если бы ты был маленьким питомцем любопытного и шустрого ребенка, тебе бы не дали возможности выбирать, в какие часы спать, а в какие нет. – Венди помолчала. – Ладно. Ставлю тебя пятерку с плюсом за домашнюю работу. А теперь расскажи об этом хомячке в симпатичных очках. Почему у него такой смущенный вид?

Ричард забрал у нее блокнот и некоторое время смотрел на свой рисунок. Его тело напряглось. Ему вдруг вспомнилось, как заалели щеки Джинни Лотур, когда он коснулся ее шелковистых волос, чтобы вытащить листик. Ее серо-зеленые глаза словно светились изнутри, затмевая неброскую одежду.

– Она следит за квартирой моих соседей, пока те отдыхают, – объяснил он, бросив блокнот на стол за собой. Так, чтобы не видеть его.

– Что, прости? Хочешь сказать, что она обычная, слегка старомодная, честная соседка?

– Вполне обычная, по-моему. И сейчас живет рядом со мной.

В остальном Ричард не был уверен, поэтому не стал комментировать.

Венди подняла блокнот и посмотрела внимательно на рисунок.

– Хочу знать все до мельчайших подробностей.

Как ее зовут?

Он не ответил сразу. Его мысли были заняты воспоминанием о ее губах, полных и манящих.

– Ее зовут Проблема, – отрезал Ричард.

Насколько велика была эта проблема, ему станет известно, когда он получит результаты проверок, которым собирается ее подвергнуть.

Загрузка...