Очаровательная замарашка

3

Никто не знал, где Грегори Снайдер проводит свои свободные вечера. Никто, кроме его любовницы, разумеется, у которой он, собственно, их и проводил. Что касается самой любовницы, которую звали Ширли Уэйт, то она как раз вовсе не была против того, чтобы раструбить на весь Нью-Йорк, что Грегори Снайдер спит с ней. А вот Грегори был категорически против того, чтобы об их отношениях знал кто-то, кроме них двоих.

Ширли мирилась с этим, и на то существовало по крайней мере две причины. Во-первых, Ширли совсем не хотела потерять богатого любовника, а во-вторых, она не собиралась терять работу, так как Грегори Снайдер ко всему прочему был ее непосредственным боссом. Ширли лелеяла мечту о том, что когда-нибудь заполучит Грегори в законные мужья, но пока ее возлюбленный что-то не особенно торопился предлагать ей руку и сердце. Однако он всегда приходил к ней по средам и пятницам и находился в ее квартире ровно с восемнадцати до двадцати двух часов. И такая стабильность все же не могла не радовать Ширли Уэйт.

Сегодня была пятница. А значит, Грегори обязательно придет. Ширли приняла душ и надела самое откровенное платье, которое только нашла у себя в гардеробе. Она понимала, что Грегори меньше всего волнует, что на ней надето. Он как раз предпочитал, чтобы надето было как можно меньше, но Ширли, начитавшись женских журналов и имея за плечами богатый сексуальный опыт, была твердо уверена: нельзя превращать любовь в рутину. Иначе Грегори Снайдер может сбежать. В конце концов, в компании работает огромное количество молодых симпатичных девиц.

Но ведь выбрал-то он меня! — не без самодовольства подумала Ширли. Уж я его не упущу!

Ширли на каждое свидание с Грегори придумывала что-то новенькое. Она перепробовала все способы обольщения: от прозрачных пеньюаров и ужинов при свечах с легкой музыкой до вполне откровенного обольщения. Но, честно говоря, за год встреч с Грегори Снайдером ее фантазия почти истощилась. Например, вариант с откровенным платьем проходил уже раз пятнадцать, правда, наряды были разные. Ширли уже начала серьезно задумываться, как бы так намекнуть Грегори на то, что она ждет от него реальных предложений и что его посещения два раза в неделю на несколько часов ее перестали устраивать.

Ширли осмотрела себя в большом зеркале с головы до ног.

— Я прекрасна, — сказала она. — И он наверняка это видит. Что ж ты медлишь, Грегори Снайдер? Возьми меня в жены!

Ширли, следует признать, вовсе себя не переоценивала. Она была очень эффектной женщиной. Блондинка с прекрасной фигурой и пышным бюстом, с правильными чертами лица, с большими серыми глазами и ярко-красными губками, которые совсем не было нужды подкрашивать. Однако Грегори действительно еще ни разу и словом не обмолвился по поводу более серьезных отношений.

В дверь позвонили, и Ширли пошла открывать. Она обольстительно улыбнулась и распахнула дверь.

— Здравствуй, Грег, дорогой, — нежно проворковала она.

Грегори, как всегда с букетом цветов, вошел в квартиру.

— Привет, Ширли. Ты сегодня что-то рано ушла с работы.

Надо же, все-то ты замечаешь, делец несчастный. А то, что это платье мне безумно идет, даже не отметил!

— Нужно было заглянуть в парикмахерскую. Я ушла раньше, но всего на двадцать минут.

Грегори уселся в кресло и посмотрел на Ширли.

— Красивое платье. Не обижайся, ты же прекрасно знаешь, как серьезно я отношусь к своим служащим. Правда, не могу контролировать всех, к моему огромному сожалению. А ты по определенным причинам попадаешь под мое пристальное внимание.

Ширли рассмеялась, продемонстрировав великолепные белые зубы.

— Мне приятно это слышать, милый. Рада, что ты обращаешь на меня внимание не только тогда, когда приходишь ко мне домой.

Грегори прищурился.

— Ты чем-то недовольна?

— Что ты, родной, — Ширли присела к нему на колени и положила ладонь ему на грудь. — Я всегда всем довольна.

Грегори поцеловал ее в шею, и Ширли запрокинула голову.

— Отлично, — сказал он. — Всегда приятно, когда рядом с тобой находится женщина, которая всегда всем довольна. Твоя стабильность меня восхищает. Хорошо, что не нужно ничего менять.

Если бы Ширли могла себе это позволить, она бы его ударила.

— Миссис Сибил! — громко позвала Джуди. — К вам пришли!

Сибил Снайдер вышла из своей комнаты и начала спускаться по лестнице со второго этажа в холл.

Честное слово, она никогда не приучит Джуди не орать на весь дом! Эта молодая женщина всем замечательная, но некоторые ее дурацкие привычки неискоренимы!

На пороге стоял незнакомый мужчина в шляпе и пальто.

Одет явно не по сезону, отметил наметанный глаз Сибил. Либо он только что прибыл из другого города, либо относится к перестраховщикам и слишком следит за своим здоровьем. Интересно, кто он по роду занятий? Похож на адвоката.

— Добрый день. — Сибил улыбнулась гостю. — Я Сибил Снайдер. Чем могу помочь?

Мужчина снял шляпу и слегка поклонился.

— Меня зовут Джонатан Фримен. Только что прилетел из Сан-Диего. Я адвокат.

В яблочко! Сибил с трудом сдержала смех.

— Проходите, что ж вы стоите на пороге.

Фримен снял пальто и отдал его в руки Джуди, которая, с любопытством прислушиваясь, все это время стояла рядом. Сибил провела его в гостиную.

— Что-нибудь выпьете? — спросила она.

— Если можно, чего-нибудь прохладительного.

— Да, разумеется, — сказала Сибил, мысленно улыбнувшись. Еще бы: если по такой погоде ходить в пальто, то непременно захочется чего-нибудь холодненького. — Джуди, принеси, пожалуйста, мистеру Фримену лимонад, — распорядилась она.

Расстроенная тем, что ей не удастся узнать, зачем их посетил адвокат из Сан-Диего, Джуди вышла. Правда, она постаралась вернуться максимально быстро. Однако Сибил не преминула немедленно выдворить ее из гостиной.

— Итак, чему обязана вашим посещением? — спросила Сибил.

— У вас ведь была подруга Мария Деннис?

— Да. А почему была? — удивилась Сибил. — Мы и сейчас с ней общаемся. Переписываемся, обязательно раз в месяц.

— Дело в том, — сказал Фримен, — что Мария Деннис умерла три недели назад.

— О… — У Сибил пропал дар речи, она опустилась на диван. — Как такое произошло? Что могло случиться? Авария?

— Нет, — покачал головой Фримен. — Она давно и очень серьезно болела. Мария знала, что не сможет протянуть до конца этого года.

— Но она совсем ничего мне не писала по этому поводу, — в растерянности пробормотала Сибил. — Даже словом не обмолвилась. Какой ужас!

— Извините, что принес вам это неприятное известие. Она просила кое-что передать вам лично в руки после своей смерти.

— Да? — Сибил попыталась сосредоточиться. — Так вы ее адвокат?

— Да, прошу прощения, что не приехал раньше. У меня были неотложные дела… Вот письмо от миссис Деннис. Она распорядилась, чтобы оно попало к вам лично в руки не позднее, чем через месяц после ее смерти.

Сибил взяла протянутый конверт.

— Спасибо за лимонад. — Фримен поставил стакан, на столик. — Если вы хотите узнать какие-то подробности, то я расскажу вам…

— Вы торопитесь?

— Честно говоря, да. Я в Нью-Йорке проездом.

— У нее ведь осталась дочь… — медленно произнесла Сибил.

— Да. Камилла. Насколько я знаю, она никуда не переезжала. Так что можете связаться с ней, если хотите.

— Да, разумеется. — Сибил задумалась. — Бедная девочка, ведь у нее больше никого не осталось.

Фримен кивнул.

— Верно. Простите, так вы хотите что-нибудь узнать?

— Уф. — Сибил взглянула на него. — Извините, вы просто ошарашили меня такой новостью о Марии. Она была мне довольно близкой подругой, несмотря на то что мы давным-давно не встречались. Все некогда было. То мне, то ей… Извините, что задерживаю вас. Спасибо, что зашли.

— Это моя работа. — Фримен поднялся вслед за Сибил.

— Может, поужинаете с нами? — предложила она.

— Нет, спасибо. Я действительно очень тороплюсь. Вот моя визитка на случай, если вы захотите со мной связаться.

Сибил проводила Фримена до двери и попрощалась с ним.

— До свидания, — сказал он.

— Надеюсь, что следующая наша с вами встреча, если и состоится, то не по такому печальному поводу, — ответила Сибил.

Камилла сидела за кухонным столом и в очередной раз карандашом обводила объявления о приеме на работу, которые ее заинтересовали.

Зазвонил телефон, и Камилла, не отрываясь от газеты, потянулась за трубкой.

— Алло.

— Могу я поговорить с Камиллой Деннис? — произнес приятный женский голос.

Камилла встрепенулась. Наверняка это кто-то из работодателей. В последнее время она обзвонила уже столько офисов и отправила такое количество резюме, что ей начало казаться, что уже весь город должен знать, что Камилла Деннис ищет работу. Однако чаще всего, услышав, что она не имеет никакого опыта работы, ей отказывали сразу либо просили перезвонить, а еще реже обещали позвонить сами, если появится вакансия. Тем не менее никто до сих пор так и не позвонил.

— Да, я вас слушаю, — ответила Камилла.

— Меня зовут Сибил Снайдер. Возможно, вы слышали когда-нибудь обо мне. Я подруга вашей матери.

Камилла задумалась: Сибил Снайдер? Что-то знакомое. Однако Камилла не могла припомнить, что когда-либо видела эту женщину.

— Алло? — Сибил подумала, что их разъединили.

— Да, я слушаю вас, миссис Снайдер. Но я не могу позвать маму к телефону. Она умерла месяц назад.

— Я знаю, милая. Прими мои соболезнования. Однако именно поэтому я и звоню.

— Да?

— Я звоню из Нью-Йорка. Я здесь живу. Видишь ли, мы с твоей мамой давно уже не встречались, однако постоянно вот уже на протяжении многих лет переписывались…

Ну конечно! Теперь Камилла вспомнила! Мамина подруга по переписке. Старая приятельница!

— Да, миссис Снайдер, я знаю.

— Понимаешь, Камилла, возможно, ты удивишься, но я получила от твоей матери письмо. Вчера.

Камиллу резанула боль: она что, издевается, эта Сибил Снайдер?

— Что вы имеете в виду? — грубовато спросила Камилла.

— Ах, я сама удивилась. Однако она просила передать это письмо после ее смерти лично мне в руки. И вот вчера ее адвокат, Джонатан Фримен, приехал в Нью-Йорк и отдал его мне. Это что-то вроде завещания.

Камилла молчала, пытаясь осознать услышанное.

— И… что же мама пишет? — с трудом выдавив из себя эти несколько слов, спросила она.

— Я знаю, Камми, что тебе сейчас очень тяжело. — Голос Сибил Снайдер стал еще более нежным. — И ты без семьи, без работы. Знаешь, три года назад я потеряла мужа…

Камилла молчала, не зная, что сказать. Сибил Снайдер ждет сочувствия, что ли?

— Я понимаю, как это трудно — остаться без близкого человека, — тем временем продолжала Сибил. — Камилла, дорогая, я могу предложить тебе работу. Я владелица компании… Ты, наверное, слышала?

Еще бы я не слышала! Ничего себе подруги были у моей мамы!

— Да, миссис Снайдер.

— Вот я и подумала: может, ты переедешь ко мне?

Вот так поворот! Камилла уже давно нервно покусывала кончик карандаша, а сейчас с хрустом впилась в него зубами.

— Это вас мама попросила позаботиться обо мне? — осторожно спросила она.

Сибил Снайдер замялась.

— Камми… Твоя мама написала мне, что ты одинока и что тебе нужна помощь. Она была моей самой лучшей подругой все эти годы. Она знает обо мне все. И твоя мама знала, как я хотела, чтобы у меня была дочка. Если я что-то могу сделать для моей лучшей подруги, то предложить тебе работу — это самое меньшее из всего. Я очень хочу, чтобы ты приехала к нам и стала полноправным членом нашей семьи. Нам с твоей мамой не удавалось встретиться, но она столько о тебе рассказывала, что мне кажется, будто я давно с тобой знакома. Я даже в курсе, что ты терпеть не можешь овсянку.

Камилла улыбнулась.

— Большое спасибо вам, миссис Снайдер, но у меня все в порядке, и я не нуждаюсь в помощи.

— Камми, — мягко произнесла Сибил, — в тебе сейчас говорит гордость. Я вовсе не предлагаю тебе принять милостыню, понимаешь? Ты наверняка похожа на мать, а она точно послала бы любого, кто стал бы помогать ей из жалости. Я хочу дать тебе работу. Ты будешь жить у нас и будешь отрабатывать свой кусок хлеба. Понимаешь?

— Еще раз спасибо, — твердо сказала Камилла, — но у меня правда все хорошо.

— Ты нашла работу?

Камилла уныло посмотрела на газету.

— Пока нет, но найду в ближайшее время.

— Подумай, Камми. Ведь я предлагаю тебе хороший вариант. Ты ведь одна? У тебя есть молодой человек?

— Ах, какое это имеет значение! — в сердцах ответила Камилла.

— Значит, нет никого. Камми, я буду безумно счастлива, если ты решишь приехать. Пожалуйста, подумай хорошенько. Еще до того, как я получила это письмо, я навела о тебе справки. Я не могу оставить одну дочь своей подруги. Так что можешь не считать, что мой звонок вызван просьбой твоей матери.

— Я подумаю, — пообещала Камилла, мечтая отвязаться наконец от Сибил Снайдер.

— Я позвоню тебе послезавтра, хорошо?

Камилла подняла глаза к потолку, но заставила себя ответить вежливо:

— Да, миссис Снайдер, за это время я приму решение.

— Отлично, милая Камми, — пропела Сибил. — Тогда до послезавтра.

Камилла положила трубку и задумалась. Да, такое вполне в духе ее матери. Заботиться о своей любимой дочке даже после смерти. А что делать теперь этой самой дочери? Принять предложение? Но это глупо: совершенно незнакомая женщина предлагает ей работу… С другой стороны, Сибил Снайдер богатейшая женщина. Что ей стоит помочь одной несчастной девушке. Правда, она предлагает жить у них в доме. Однако Сибил сама сказала, что это вовсе не милостыня, Камилла все отработает.

— Ах, я не знаю, что делать! — вслух сказала Камилла.

— Я не собираюсь никуда уезжать! — вскричала Камилла. — Я не бедная родственница! Еще не хватало, чтобы меня из жалости звали к себе незнакомые люди!

— Да какая жалость! — перебила ее Джин. — Ты просто глупышка! Тебе представляется такой шанс: попасть в потрясающую семейку!

— Вот и езжай вместо меня, раз тебе так нравится эта идея! — вспылила Камилла.

— А что… — Джин на мгновение задумалась. — Они же не знают, как ты выглядишь.

Камилла в ужасе уставилась на подругу.

— Даже думать не смей!

— Да я просто пошутила, — попыталась оправдаться Джин.

— Ну конечно! Знаю я тебя, авантюристку.

— Так ты едешь или нет? — Джин уселась на неубранную кровать и схватила яблоко.

— Я не знаю, — сдалась Камилла. — Может, это и не такой уж плохой вариант, но…

— Да что тебя останавливает?

Камилла стала серьезной.

— Во-первых, я их знать не знаю. Так же, как и они меня.

— Велика важность, приедешь — познакомитесь.

— Во-вторых, — не обращая внимания на реплики Джин, продолжила Камилла, — я для них никто.

— Но твоя мама была кем-то для этой Сибил Снайдер.

— Мама — но не я!

— Я уверена, что как только она увидит тебя, то просто влюбится в твою ненаглядную персону! Да ты же вылитая мать! Кстати, у этой Сибил, кажется, есть сын? — Джин хитро улыбнулась.

— Да, — рассеянно ответила Камилла. — Моего возраста.

— Ну, вот и муженька тебе подобрали.

— Джин! — возмутилась Камилла. — Да я об этом и не думала!

— Зато я за тебя подумаю, — парировала Джин. — Нужно всегда смотреть в будущее.

— Ох, Джин!

Джин доела яблоко и метко зашвырнула огрызок в мусорную корзину, стоящую под столом Камиллы.

— Подумай о работе и о своей будущей жизни, Камми. Что ты тут у нас забыла?

— Я здесь выросла.

— И собираешься здесь же и умереть? Иногда мне кажется, что тебе девяносто лет!

— Пойми, если бы я хотя бы чуть-чуть была с ними знакома. А так — свалиться на голову незнакомой семье…

— А я бы свалилась и даже не задумалась об этом.

Камилла взглянула на подругу. Да, это точно. Джин не стала бы переживать из-за того, что попала в незнакомую компанию. Но ведь она не Джин!

— Я подумаю, — наконец сдалась Камилла.

— Очень хорошо. А я помогу тебе принять правильное решение! — заявила Джин.

Сибил возилась в саду, когда услышала, что приехал ее сын. Грегори поставил машину в гараж и пошел навстречу матери.

— Здравствуй, милый. — Сибил чмокнула сына в щеку.

— Здравствуй, мама, — улыбнулся Грегори.

Его мать была одета в старые джинсы, которые были перепачканы землей, и застиранную футболку. Со своей худенькой фигуркой она издалека могла бы сойти за подростка. Грегори подумал, что бы сказали многочисленные компаньоны их компании, если бы увидели Сибил Снайдер в таком виде.

— Чему ты улыбаешься? — спросила Сибил, щелкая садовыми ножницами.

— Боюсь, что ты отрежешь мне голову, если я тебе скажу.

— И все же.

— Тебя сейчас вполне можно принять за ученицу колледжа, мама.

Сибил усмехнулась.

— Будем думать, что это комплимент. Выпью из него мед, а деготь оставлю.

— Там нет никакого дегтя, мама. — Грегори огляделся по сторонам. — Ты что, целый день здесь провозилась?

— Что значит провозилась?! — возмутилась Сибил. — Ты так говоришь, будто мне больше нечего делать, как только торчать тут, поливая розы. Хоть бы отметил, каким ухоженным стал благодаря мне сад!

— Мама! Ну что ты сегодня все воспринимаешь в штыки! Ну конечно, сад чудесен!

— Извини, — Сибил вздохнула, — я действительно сегодня немного не в себе. Помнишь, я рассказывала тебе про Марию Деннис?

— Та, что умерла недавно? Твоя подруга?

— Ну да. Я говорила тебе, что хочу позвать ее дочку к нам.

— Помню, — сказал Грегори, не особенно вслушиваясь в то, что говорит его мать.

— Так вот: она все-таки решила приехать. Бедная девочка, как ей, наверное, тяжело! Остаться совсем одной!

— А сколько бедной девочке лет? — поинтересовался Грегори.

— Столько же, сколько и тебе, милый.

Грегори прыснул.

— В таком случае, мама, вряд ли ее можно назвать девочкой.

— Фу, какой ты грубый! — Сибил в сердцах швырнула ножницы на землю. — Разве ты не помнишь, что пережила я, когда погиб твой отец?

Грегори смутился.

— Извини, мам. Я не хотел тебя расстраивать. Так что там бедная девочка?

Сибил уперла руки в бока и с вызовом посмотрела на сына.

— Она приезжает послезавтра и будет жить у нас. Подыщи-ка ей подходящую работу у нас на фирме.

— Ой, мама, у нас и так полно служащих! — возразил Грегори, но это не возымело никакого действия на Сибил.

— Я редко вмешиваюсь в дела компании, сынок, — сказала она. — Однако сейчас считаю своим долгом сказать, что тебе давно уже пора сменить свою секретаршу.

— Ясно. — Грегори рассмеялся. — Значит, это приказ и он не подлежит обсуждению, так?

Сибил спокойно подняла ножницы и снова начала обрезать засохшие ветки.

— Это просьба, милый.

— Ладно, — ответил Грегори, которому ничего не оставалось, как согласиться. — Ты, безусловно, права, Франсез действительно не справляется со своими обязанностями.

Сибил спрятала улыбку. Отлично, она решила сразу две проблемы: избавила сына от Франсез и нашла работу для Камиллы.