Очаровательная злючка

Глава 3

— Это бывшая комната Лиз, моей старшей сестры. — Алисия открыла дверь в спальню размером с домик, в котором Кэсси жила с бабушкой. — Она вышла замуж несколько лет назад, но мама оставила здесь все как было. Если тебе что-нибудь понадобится, моя комната напротив. Может, когда-нибудь захочешь поговорить.

— Спасибо, — смущенно поблагодарила Кэсси. Она огляделась. Белая плетеная мебель, подушки с кружевами, все в пастельных тонах — покрывало, шелковые обои, занавески на застекленной двери, ведущей на балкон, который Кэсси заметила снаружи.

Даже в детстве она не верила, что в таких комнатах могут жить живые люди. Или в таких домах, похожих на картинки из журналов о дизайне интерьеров.

Алисия отдернула занавески, и открылся потрясающий вид из окна. Силуэты спящих деревьев, ждущих весеннего тепла, выделялись на фоне голубого зимнего неба. Кэсси закрыла глаза и представила, как они будут выглядеть, когда голые ветви покроются листвой.

— Мне всегда нравился этот вид. Я бы переехала сюда, когда уехала Лиз, но для этого потребовалась бы неделя и целая армия грузчиков. — Алисия хихикнула. — О, я чуть не забыла. Я же обещала принести тебе ночнушку.

Она ушла, оставив дверь открытой.

Кэсси потрогала набор серебряных расчесок и гребней, лежащий на комоде. Она была уверена, что если ущипнет себя, то проснется на нищей ферме Сесила Гормана. Все это исчезнет, это просто сон.

Алисия вернулась с охапкой одежды.

— Вот ночная рубашка и белье. Мы примерно одного размера, поэтому я принесла джинсы и футболку. Я, кажется, немного крупнее, поэтому я не взяла для тебя бюстгальтер. — Она свалила вещи на кровать и плюхнулась рядом.

— Ты не должна… — начала Кэсси.

Алисия не дала ей закончить.

— Эй, я же буду твоей подругой! Я так рада, что в моем брате снова появилась искорка. Наша семья обязана тебе гораздо большим, чем работа и крыша над головой, Кэсси. — Она снова улыбнулась, и Кэсси заметила, что у нее улыбка матери. И Теда.

— О'кей, — сказала Алисия, заторопившись. — Мне пора идти. Если я не накручу волосы, то стану похожа на мула, у которого выдался плохой день. Будет что-нибудь нужно, позови маму. Мы все так делаем. Она очень добра к нам.

Алисия ушла и закрыла за собой дверь, Кэсси направилась в ванную. Она включила воду, чтобы наполнить глубокую блестящую белую ванну на ножках, взяла огромное розовое полотенце и положила на скамеечку, стоящую рядом с ванной. В большом овальном зеркале над туалетным столиком отражался свежий букет маргариток и роз. Она потрогала цветы, определяя, настоящие ли они, затем, поняв что цветы действительно настоящие, наклонилась и вдохнула их аромат.

Бросив одежду на пол, Кэсси влезла в самую роскошную ванну в своей жизни и вспомнила сегодняшнее утро. Завтрак был большим семейным событием — были братья и их жены, а также родители Теда и куча других родственников, приехавших для того, чтобы познакомиться с Кэсси и сесть за общий стол.

Клан Уэллменов сразу же заинтересовался Кэсси, вот только Тед сидел на другом конце стола и полностью игнорировал ее. О Боже, должно быть, он зол, как мокрый индюк под дождем. Он думал, что дядя Эш подготовит документы, так что останется только подписать их — и он снова станет свободным человеком. Но по закону он все еще был женат и будет женат еще шесть месяцев. Надо признать, что, будь она на его месте, встала бы посредине дубового обеденного стола и закатила первоклассную истерику.

Кэсси немного понежилась в ванне, пока вода не остыла и не опала пена. Она вздрогнула, выскочила из ванны и обмоталась огромным розовым полотенцем. Вдруг вспомнились слова Алисии о том, что в Теде снова появилась искорка, и Кэсси задумалась: что бы это значило? Вспомнилось ей и о той печали, которую она заметила в Теде. Возможно, это как-то связано с тем, почему все эти люди так добры к ней.

Уэллмены вовсе не были обязаны делать все это для нее. Еще никто не делал для нее так много.

Казалось, она только что устроилась на огромной подушке, натянула хрустящие белые простыни до подбородка и задремала… как вдруг дверь в спальню открылась.

— Не хотела тебя будить, — мягко сказала Мария, — но придется вставать, если ты собираешься купить униформу для офиса. Клиника Брока работает и в Новый год. — Мария посмотрела на часы. — Сейчас полчетвертого, в Новый год магазины закрываются рано, — добавила она.

— Черт побери! — Кэсси отбросила одеяло и вскочила с постели. — Ох, извините, миссис Уэллмен. Прошу прощения за мой язык.

Мария рассмеялась, громко и радостно, так, что Кэсси сама заулыбалась.

— Раньше, когда росла на юге Техаса, я сама так выражалась — до того как вышла замуж за Боба. Моя мать всегда говорила мне, что я никогда не найду себе мужа, если не перестану ругаться.

— Так вы тоже выросли в Техасе? — Кэсси стянула через голову футболку Теда и надела джинсы, которые принесла Алисия.

— Да, я там выросла. Но это отдельная история. Сейчас ты с мужем должна поехать за униформой. — Мария поправила постель. — Я рада, что ты решила остаться, Кэсси. И пожалуйста, зови меня Мария. Или мама, как меня зовет Тед.

— Да-а, — сказала Кэсси медленно. — Спасибо вам за то, что приняли меня, вы даже не знаете, как много это для меня значит. Но я не хочу злоупотреблять вашей добротой и добротой Теда. Понимаете, я просто не думаю о нем как о своем муже.

— Понимаю, — только и сказала Мария. Она еще раз поправила подушки, помахала Кэсси рукой и вышла.

— Черт побери! — снова ругнулась Кэсси. Этой милой леди, казалось, все еще была по душе мысль о том, что Кэсси и Тед женаты. Эта семья что, вся сошла с ума?

Тед ждал ее в гостиной.

— Готова? — спросил он уныло.

— Наверное, — спокойно ответила она. Она уже рассердила его, согласившись остаться, и не хотела злить еще больше. Он повел ее к своему белому, с синей отделкой, пикапу, эту отделку Кэсси не заметила в утреннем полумраке. По дороге в город он молчал, и она тоже.

Припарковав машину перед магазином одежды, он повернулся посмотреть в боковое окно. Было холодно, и на улицах Мейсвилла пустынно.

— Ты пойдешь со мной? — спросила она.

— Нет, — ответил он.

Неожиданно Кэсси занервничала. Уже давно она не была в магазине, за исключением ломбарда, где заложила кольца своей матери. Продавцы здесь, возможно, хорошо знали Теда, наверное, в этом городке они знали всех. Кэсси была бы не против, если бы он пошел с ней и представил ее.

— Почему нет? — нерешительно спросила она.

— Мне не нужна униформа. Завтра утром мне не идти на работу к дяде Броку, — грубо ответил он. — Сегодня вечером я тихо отпраздную Новый год с родителями, а завтра буду спать допоздна.

Ее не включили в план, отметила Кэсси.

— Как хочешь, — парировала она, хлопнув дверцей машины, и побежала в магазин.

Значит, он злится на то, что она согласилась на предложение Брока, а не отправилась ловить попутку. Когда он хотел быть героем и спасти прекрасную деву, то был более чем добр, но, сыграв свою роль, быстро потерял интерес, поняла Кэсси. Он явно не рассчитывал на то, что она останется с ним, как заноза, на полгода, пока ей не исполнится восемнадцать.

Ну, тут у него не было выбора, потому что, если говорить начистоту, не было выбора и у нее самой.

— Вам помочь? — подошла полная раздражительная продавщица, сильно накрашенная, за тридцать. По ее тону было понятно, что Кэсси — червь, а у продавщицы вот-вот вырастут золотые крылья.

— Да, мэм, — довольно вежливо ответила Кэсси. — Мне нужна униформа. Белая, для врачебного кабинета. У вас есть что-нибудь подходящее?

— Сзади, на круглом стеллаже. Примерочная вон там, — указала продавщица мизинцем — длинным, с острым ногтем.

Кэсси выбрала две пары белых брюк седьмого размера, такие же белые блузки и отправилась в примерочную. Потом разделась и встала перед зеркалом, не веря своему отражению. Она была такой худой, что униформа висела на ней, как простыня на швабре. Она всегда была изящной, но даже не предполагала, что так похудела за последние полгода. Из-за постоянного недоедания и бесконечной работы у Горманов от нее практически остались кожа да кости.

Она снова надела футболку и джинсы, собрала униформу и пошла обратно к стеллажу, чтобы подобрать вещи поменьше. Продавщица и ее новая клиентка не заметили, как Кэсси вернулась к стеллажу, и она невольно подслушала их разговор.

— Ну, что я услышала сегодня в салоне красоты! — сказала клиентка, задыхаясь. — Тед Уэллмен взял и женился, совершенно неожиданно. Моя кузина Милли сказала мне, а ей сказал доктор Брок, что завтра в клинике будет работать кто-то новенький. Я думаю, всем нужно проспаться. Велма, ты говоришь, что его жена искала здесь униформу?

Кэсси очень тихо стояла за стеллажом, он был достаточно высокий, чтобы скрыть ее.

Злобная продавщица начала свой монолог:

— Не на что посмотреть. Белая, простая и тощая как палка. Кажется, она просто белая голытьба из Техаса. Говорят, что в роду Уэллменов мужчины умны, но я так не думаю. У Боба, Брока и Эша на троих ни крошки ума. А Тед чем лучше? В конце концов, он же сын Боба.

— Наверное, ты права. Почему он женился на ней, может, был обязан? Понимаешь, о чем я? — Покупательница неприятно хихикнула.

Кэсси была в ярости. Этим двум курицам больше не было дела, как порочить семью, которая была к ней так добра. Она плохо знала Уэллменов, но никто, никто не имел права злословить о них и Теде в ее присутствии.

Она взяла две пары брюк третьего размера и две блузки, не примерив. Затем прошла к кассе и положила вещи на прилавок.

— Мне еще нужна пара белых туфель для медсестры, — сказала Кэсси холодно, глядя на продавщицу.

— Какой размер? — буркнула женщина.

— Шестой, — отрезала Кэсси.

Продавщица обошла прилавок и вынула коробку для обуви с нужным номером. Молча нажала на клавиши кассового аппарата.

— Сто долларов и пятьдесят девять центов. — Она протянула Кэсси чек, словно дохлую рыбу. Потом запихала покупки Кэсси в пластиковый пакет.

— У Теда Уэллмена есть кредит в этом магазине? — спросила Кэсси.

— Конечно, есть, — ответила продавщица.

— Ну, раз я — тощая девчонка из Техаса, на которой он вчера женился, тогда запишите это все на его счет. И не спрашивайте у меня документы, вы же знаете, кто я. Я слышала все, что вы обо мне говорили. — Кэсси повысила голос, чтобы покупательница-сплетница тоже ее слышала: — А пока что позволь дать тебе совет. Если я еще раз услышу, что ты и та, другая старая курица, плохо говорите о моем муже, я вас обеих отделаю!

Бросив на них взгляд, который заморозил бы даже Люцифера в аду жарким июльским днем, Кэсси взяла пакет с покупками и вышла.

Она оглянулась и увидела, что продавщица и покупательница таращатся на нее с открытыми ртами. Кэсси запрыгнула в белый пикап, скользнула по сиденью, обняла Теда за шею и поцеловала так, что это ошеломило их обоих.

Этот поцелуй удивил его. Тед хотел извиниться за свою грубость — в конце концов, она не виновата, что семья попросила ее остаться. Умей он угадывать, он бы сказал, что Кэсси по какой-то одной ей известной причине простила его заранее.

Кэсси прервала поцелуй. Она полезла в карман, достала пять бумажек по двадцать долларов, одну десятку и доллар и положила их на приборную панель между ними.

— Когда будешь здесь в следующий раз, просто расплатись и оставь себе сдачу. Я записала все на твой счет. Кажется, они знают, что я — новая миссис Уэллмен.

— Ты поэтому меня поцеловала? — спросил он осторожно.

— О, я не знаю, — сказала Кэсси. — Скажем так: ты гораздо приятнее многих других здесь. И ты очень здравомыслящий человек, не важно, что о тебе говорят. Ты же женился на мне, верно?

— Похоже на то. — Внезапно почувствовав себя неуютно под любопытными взглядами продавщицы и покупательницы, Тед убрал руки Кэсси со своей шеи и отодвинулся. Он снова стал смотреть в окно, постукивая рукой по рулю.

— Кажется, мы будем вместе гораздо дольше, чем я думал. Хотя мы даже не знаем друг друга.

— Ну, я могу сейчас же вернуть все это, ты отвезешь меня в Оклахома-Сити, и мы больше друг друга не увидим… — начала Кэсси.

— Нет. Тебе нужно где-то жить, и, кажется, ты нравишься моей семье. — Он взъерошил рукой волосы. Кэсси подшутила бы над ним, если бы он не был так серьезен. — Прости, Кэсси. Просто я не думал, что так начну новый год.