Пока я поднимал над головой штангу, в груди и руках разгорался огонь. Над лицом нависла самодовольная улыбка Лиама, провоцируя меня. Он добавил ещё двадцать фунтов (Примеч. Около 9 кг) на штангу, увеличивая и без того немаленькие двести сорок пять фунтов (Примеч. Около 111 кг). Это был мой максимум, и сейчас я боролся с последним подходом.
— Не будь девчонкой, Декс, жми, — ухмылка Лиама дернулась, когда я, рыча, отжал штангу последний раз.
Стойка громко звякнула, когда я вернул штангу на место.
— Пошёл ты, — рассмеявшись, я сел, пытаясь восстановить дыхание. — Чёрт, я всё.
— Ни за что, Киран ещё даже не пришел. — Он шлёпнул по моему голому плечу, и я вздрогнул.
Тренажерный зал стал для всех нас практически ежедневным занятием, и мы пытались хотя бы раз в неделю встречаться в одно и то же время. Это было нашим святилищем, местом, где все остальное не имело значения. Здесь мы обнажались до зверей, которых научились скрывать внутри. Всё дерьмо, с которым мы сталкивались, здесь… оно питало нас, делало сильнее, вместо того чтобы разрывать нас на части секунду за секундой.
— Почему ты меня заставляешь? — я вытер лицо краем футболки.
— Держи. — Я взял полотенце, которое он протянул, и вытер лицо. — Кажется, ты становишься мягким, — улыбка Лиама дрогнула лишь чуть-чуть, но я уловил смысл.
Я резко выдохнул.
— Не будь завистливым придурком. Она вернулась, я ничего не могу сделать с Кел…
— Стоп! — слово разрезало воздух, и люди вокруг нас замолчали. Он понизил голос до угрожающего шепота. — Между ней и Пэйдж нет никакой гребаной разницы. Они обе видели нас настоящих и вышвырнули наши жалкие задницы из своей жизни.
— Я устал от твоей хрени, Лиам. Пэйдж совсем не такая, как Келли. Пэйдж и я… мы оба принимали дерьмовые решения, а сейчас у нас появился шанс всё исправить. Перестань перекладывать свое дерьмо на кого-то другого. Начинает надоедать. — Я встал и швырнул полотенце ему в грудь, и он поймал его с каменным лицом.
— Я оставил вас двоих на двадцать минут, а вы уже вцепились друг другу в глотки. Ну же, парни, оставьте это дерьмо в раздевалке. Мы здесь, чтобы выложиться, так? — Киран посмотрел на нас, и чем дольше длилось молчание между нами, тем более его взгляд становился умоляющим.
— Ты опоздал. — Лиам перевел взгляд на Кирана и размял плечи, садясь на скамью. Он сжал челюсть, прежде чем снова посмотреть на меня. — Ради тебя, Декс. Я дам ей шанс ради тебя. Потому что, чёрт возьми, о тебе я забочусь и знаю, что она тоже, но иногда… этого дерьма недостаточно.
— Я думаю, в этот раз достаточно.
Шрамы, оставленные ею, всё ещё болели. Они зудели и умоляли, чтобы их вскрыли, каждый раз, когда я смотрел на нее. Но вчера утром она смотрела на меня так, будто я достоин поклонения от её прикосновения. Мы целовались так, будто снова связывались. Наши сердца разрывались на ленты, и было ясно, что когда мы оторвемся друг от друга, пути назад не будет. Все кусочки смешались в одно целое, она взяла часть меня, а я взял часть её. Наши шрамы слились, и это казалось правильным.
— Может быть. Ради твоего же блага, лучше бы ты был прав. — Лиам выдохнул и лег спиной на скамью, сбросив полотенце, которое я в него бросил, на пол.
— Я не особо знаком со всей историей, но знаю Пэйдж. А она всегда была хорошим человеком. То, что произошло, останется между вами. Не важно, что говорит этот придурок, мы оба будем рядом, если полетит всё к чёрту, — Киран толкнул меня в плечо и посмотрел на Лиама. — Ты собираешься жать эту хрень или будешь просто смотреть на нее?
— Я дам тебе фору, — сказал я с улыбкой, вставая за скамьей. — Тебе нужно убрать вес?
Киран рассмеялся, а Лиам прищурился.
— Просто заткнись и смотри.
Оставшуюся часть утра всё шло, как обычно. Жать, тягать и бить рекорды друг друга, доводя себя до грани. И после того, как мы закончили и приняли душ, готовые уйти, мы снова стали парнями О’Коннел.
— Тебя подвезти до салона? — спросил Киран, но я покачал головой.
— Хочу пройтись.
— Не задерживайся, — Лиам надел шлем и оседлал свой «Харлей». На парковке за тренажерным залом разнесся характерный звук ожившего байка. Он махнул мне и Кирану и уехал.
— Уверен? — снова спросил Киран, вытаскивая ключи от машины из своей спортивной сумки.
— Всего пять кварталов, это поможет проветрить голову. — Я перекинул сумку через плечо.
— Ты выглядишь счастливым, не дай Лиаму всё испортить. — В уголках голубых глаз Кирана проступили морщинки, когда он улыбнулся. — Ты зайдешь в «Галерею» по пути?
— Нет, мне нужно зайти позже и забрать свою картину. Я бы не отказался от твоей помощи, но она больше, чем мои обычные работы.
— Конечно, мы можем взять грузовик. Оборудование для рам всё ещё у мамы в гараже. Во сколько ты собираешься туда поехать?
— Несколько клиентов позвонили вчера и отменили свою запись, поэтому наверно, около шести. Я уже закончу к тому времени. Думаешь, Лиам будет не против, что мы оба уйдем? — я с сомнением нахмурил брови.
— А тебе не всё равно? — спросил он, смеясь.
Мои губы растянулись в широкую улыбку.
— Неа, не очень.
Сегодня, я доставал свой телефон чёртовых пять тысяч раз. Хотел ей написать, но каждый раз меня отвлекал Лиам, или Кемпер, или клиент. Я всё ещё ощущал касание её рук на своем теле. Каждый сантиметр моей кожи загорался оранжевым от её прикосновения. Она была мягкой как шёлк, и поначалу я боялся этого. Она могла довести меня до грани, я мог забыться и потерять контроль. Я уже потерял себя в следах её поцелуев, её теле. Пэйдж заинтересовали мои татуировки, и пока она невинно проводила по линиям, воспламенила жестокую необходимость, струившуюся в моих венах.
Эта тёмная забытая кровь кипела и вспенивалась с каждым ударом моего пульса, и тревожность… стала чем-то первобытным. Если бы я не отстранился, то пал бы жертвой её вкуса, её запаха, и то, как ощущалось быть внутри нее.
— Я собираюсь забрать грузовик, подъеду к входу. Ты готов? — спросил подошедший Киран.
Мой клиент немного опоздал. Он приходил ко мне уже в третий раз на этой неделе. На его спине вскоре будет целая фреска.
— Ага, сейчас приберусь. Дориан опоздал.
— Его спина будет болеть. Те увядшие деревья, что ты сделал, они потрясающие.
Я рассмеялся, закрывая чёрную коробку с инструментами.
— И это говорит парень, у которого из татуировок только четки вокруг шеи.
Он покачал головой и улыбнулся.
— Эй, она доходит до моей груди.
— Тебе нужно больше чернил. — Я всё время дразнил его по этому поводу. Он был нашим администратором, а на парне не было видимых татуировок. Это было плохо для нашего бизнеса.
— Скажи мне то, чего я не знаю. Давай уже, поехали, пока Лиам не понял, что мы оба ушли.
— Встретимся у входа.
Когда он ушёл, я вытащил телефон из кармана. Груз из моей груди исчез, когда я разблокировал экран. Номер Пэйдж изменился, и после первых посещений студии я, наконец, набрался храбрости и попросил его. Я ещё ни разу не звонил и не писал ей, не было нужды. Она и так была в студии каждую ночь, готовая рисовать.
Мои большие пальцы быстро задвигались по клавиатуре:
Я: Привет, это Деклан. Ты всё ещё на работе?
Я ещё раз осмотрел свою кабинку, всё было на своем месте, и направился к входной двери.
— Ты не работаешь завтра? — спросил Кемпер, когда я проходил мимо.
— Нет. Я взял несколько дней, чтобы поработать над проектом.
— Прикольно, увидимся через пару дней.
Я махнул и, проходя мимо кабинки Лиама, сказал:
— Я ухожу, еду забрать картину.
Лиам выключил машинку и поднял голову. Его фиолетовые перчатки были покрыты чернилами.
— Твои рамы у нас дома или у мамы?
— У мамы.
— Киран тебя отвезет? — спросил он.
— Ага, он ждет снаружи. Ронни сказала, что встанет за ресепшен. Увидимся позже?
Он кивнул.
— Я буду недалеко. Может, пойду в «Рев», сегодня выступает охрененно странная группа, которая мне нравится. Может, если закончишь пораньше, подойдете вместе с Кираном?
— Может быть. — Мой телефон завибрировал в руке, на экране высветилось имя Пэйдж. — Увидимся позже.
Он кивнул подбородком и вернулся к полуобнаженному клиенту, лежащему на столе. Направляясь к выходу, я открыл сообщение.
Пэйдж: Когда обещаешь кому-то, что напишешь позже, обычно это означает позже в тот же день… Просто к твоему сведению.
Я рассмеялся.
Я: Прости, я заставил тебя волноваться?
Это было неправильно, но мне нравилось, что она могла беспокоиться. Если она беспокоилась, значит, ей было что терять, а если потерять меня пугало её… я понимал, что всё у нас будет хорошо, потому что я никуда не собирался.
Пэйдж: Да.
«Причини ей боль».
«Причини ей такую же боль, какую она причинила тебе».
Я открыл дверь салона, и моя улыбка померкла. Я забыл принять лекарства утром, и это был первый внутренний звоночек за последние двадцать четыре часа. Когда я был с Пэйдж, они мне не очень были нужны. Мне не нравилось, как они притупляли мои чувства. Когда я был с ней, всё чувствовалось во много раз сильнее, чувствовалось слишком хорошо. Так хорошо, что я пропустил прием таблеток сегодня.
Киран ждал на обочине, и когда я залез в грузовик, он спросил:
— Почему ты выглядишь так, будто кто-то только что избил котенка?
— Всё нормально, просто поезжай.
Он не отреагировал на моё раздраженное требование и вывернул на дорогу.
Я: Прости, что заставил волноваться.
Она сразу ответила.
Пэйдж: Я девочка, это нормально.
Я улыбнулся экрану и написал:
Я: Ты избегаешь моего вопроса? Сейчас я начну волноваться.
Я представил её. Стоящей за прилавком в «Галерее». Телефон в руке, голова наклонена, рот растянулся в озорной улыбке. Я надеялся, её волосы были забраны наверх, и я смогу увидеть выпавшие пряди, касающиеся её шеи. Это было моим любимым зрелищем. Каждый раз рядом с ней всё, чего я хотел, это прижаться и вдохнуть её запах.
Пэйдж: Какой вопрос?
Я снова рассмеялся и заметил, что Киран смотрит на меня краем глаза.
Я: Ты в «Галерее»? Я еду туда.
Пэйдж: Да.
Я не осознавал, насколько нервничал, пока она не подтвердила, что находится там. Узлы в моих плечах развязались. Киран наехал на яму, и я пришел в себя. Мы подъезжали к парковке «Галереи».
Я: Паркуюсь.
Пэйдж: Я — блондинка в комбинезоне.
Я улыбнулся. Пэйдж снова засветилась веселыми светлыми цветами, которые всегда отпугивали мои тени, с таблетками или без.
— Хочешь, чтобы я подождал или зашел внутрь? — спросил Киран, выключив двигатель.
Я указал на запасный выход.
— Подожди там, я ненадолго. Попрошу Пэйдж выключить сигнализацию. Так будет легче, чем маневрировать сквозь магазин.
— Тебе не нужна помощь с упаковкой? — он выгнул правую бровь.
Я хотел столько времени наедине с Пэйдж, сколько возможно. Не хотелось, чтобы из-за моего брата она чувствовала себя неуютно.
— Не-а. Я сам.
Он покачал головой.
— Хорошо, просто напиши мне, если понадоблюсь, я подойду.
Я кивнул, поворачивая голову к входу. Солнце уже садилось, и пока я шёл к входной двери «Галереи», на улице начали включаться фонари, освещая мой путь. Меня не беспокоил прохладный воздух, и я остановился у окна магазина. Она смеялась с Чендлером, стоя за прилавком. Её волосы были забраны, как я и надеялся. На ней была белая футболка с коротким рукавом под поношенным комбинезоном. Она была такой теплой, щеки красные, а губы розовые. Я заметил своё собственное отражение в окне: темные круги под глазами прошли, в радужках блестели искры зеленого и белого. Это Пэйдж меняла меня.
Пэйдж заметила, что я наблюдаю за ней, и её улыбка стала скромной, она прикусила уголок губы. Я провел рукой по волосам и открыл дверь. Колокольчик прозвенел где-то в глубине помещения, пока я проходил внутрь. Её комбинезон был покрыт пятнами краски, и мне захотелось узнать, над чем она работала. Я хотел узнать, о чем она думала, когда смотрела, как я к ней иду. Её грудь поднималась и опадала с каждым моим шагом немного быстрее. Интересно, замечает ли она, как Чендлер на нее смотрит. Он видел то же, что и я — потрясающее произведение искусства, стоящее за прилавком. Он хотел её, но она не замечала, так как всё, чего она хотела… это я.
— Привет, Деклан, я не слышал, как ты подъехал, — сказал Чендлер, но я не отрывал взгляд от Пэйдж, и он продолжил менее уверенным голосом. — Я как раз собирался тебе звонить, тебе нужно забрать свою работу, у меня другой арендатор.
— Привет. — Голос Пэйдж вызвал у меня улыбку.
Я оперся руками о прилавок и кивнул Чендлеру.
— Мы с Пэйдж упакуем её сегодня.
— Пэйдж?
— Да, у тебя ещё остались коробки для перевозки? — спросил я, не упуская его замешательство. Он хотел узнать, почему Пэйдж смотрела на меня так, как он хотел, чтобы она смотрела на него.
— Да, они в подсобке, я покажу…
— Я сама, — вмешалась Пэйдж с озорной улыбкой, её глаза лучились весельем.
Мы оба игнорировали взгляды Чендлера, пока она выходила из-за прилавка. Пэйдж взяла меня за руку, и вся кровь в моей голове ускорилась и запульсировала, когда я наклонился и поцеловал в её губы.
— Я никогда больше не заставлю тебя волноваться, — прошептал я так, чтобы услышала только она.
Пэйдж толкнула меня бедром и улыбнулась.
— Пойдем, я покажу тебе, где лежит оборудование для упаковки.
Она проводила меня в студию и показала, где что лежит. Я попросил её отключить сигнализацию на запасном выходе для Кирана, и она, кажется, не возражала, что он здесь. К тому времени, как она отключила сигнализацию, я всё успел упаковать.
Пэйдж встала передо мной, наклонив голову, и я взял её руку.
— Я боялась, что напугала тебя.
— Этого не случится. Я должен был тебе написать, но побоялся надавить на тебя, — я поднял её подбородок.
— Пожалуйста, дави на меня всеми средствами, — улыбнулась она. — Я знаю, это тяжело, потому что ново. Время прошло, вещи изменились, но это всё ещё просто ты и я.
Конечно, мы могли притвориться, будто ничего не произошло. Всё изменилось. Пэйдж стала хрупкой, а я ужасно боялся сломать её, но пока её глаза искали мой взгляд, я мог понимать, о чем она говорила. Под всей этой хренью… были только мы — я и она — и начать с нуля было невозможно. Я наклонился и провел носом по изгибу её шеи. Я вдохнул запах дождя и стирального порошка. Это всё ещё была Пэйдж. Аромат и улыбка, цвет и душа, и пока я проводил губами по её щеке, потом носу и, наконец, рту, я целовал девушку, которую всегда любил.
Я отклонился, чтобы видеть её глаза.
— Я не хочу начинать сначала, я всё ещё люблю тебя. Тебя девятилетней давности и нынешнюю тебя.
Она нервно выдохнула:
— Мне нравится, что ты знаешь не очень яркие места моей души и всё ещё любишь меня, несмотря на это.
— Из-за них я люблю тебя ещё больше, — я сжал её руку, и воодушевление практически заполнило её глаза. — Я не могу думать, когда ты так на меня смотришь.
— Как? — она слегка наклонила голову и нахмурилась.
— Твои глаза. Любой оттенок сожаления… нерешительности, и всё исчезает. Всё, что я вижу, это ты. Ты смотришь на меня так, будто ничего кроме меня не важно.
Она посмотрела мне прямо в глаза своими уверенными ярко-голубыми глазами.
— Для меня ты — всё.