Одержимость Сурового (СИ)

Глава 32

Капли тёплой воды попадают на лицо. Зажмуриваюсь, полностью под душ становлюсь. Волосы мочу.

Я за эту ночь почти не спала. Если и сомкнула глаза на час, то это уже удача. Но при этом всем я совершенно не чувствую раздражённости. На лице глупая улыбка. Тело как будто невесомое. Думать не получается. Сейчас мною полностью эмоции руководят.

Распахиваю рот, потому что горячие ладони скользят по коже. Демьян нагло врывается ко мне в душевую. Нарушает все мои личные границы. Его губы обжигают затылок, спину…

— Если так продолжится, мне придётся просить о спасении. — Фыркаю и тут же стоном давлюсь.

— Ты сама за грань заступила, — хрипит на ухо, — сама все границы стёрла.

— Ты как с голодного края, — хриплю в ответ, а у самой мурашки по коже. От его прикосновений, дыхания, которое моей кожи касается.

— Я как раз оттуда, — ладошками в плитку упираюсь. Демьян прижимается сзади. Он готов на новый забег. Он точно сумасшедший и ненасытный.

— Демьян… — Хриплю, хочу хоть немного его вразумить. Если всё такими темпами пойдёт, то мы из номера не выйдем. Уже чисто физически. Просто ходить не сможем.

— Тсссс, — на ухо хрипит, — просто примем душ вместе.

Вздрагиваю от того, что он мочалкой по коже проводит. По груди, возбуждённые соски задевает. Волна жара моментально по телу проносится. Закусываю нижнюю губу, чтобы стоны не выпустить на свободу.

— У тебя были женщины? — Тихо свой вопрос произношу. То, что меня так сильно волновало всё это время. После того как он вышел. Как предательницей меня считал долгое время. Он ведь не обязан был верность хранить, по его мнению. Раз я такая, — в тюрьме, или после того, как вышел? — Я затрагиваю серьёзные темы. Но я не могу не спросить. Я знать должна.

Ногтями по плитке скребу, когда к промежности головка возбуждённого члена прижимается. Он слегка скользит вперёд, клитор задевает. Играет со мной. Коленки подрагивают от прилива возбуждения.

— На тебя настройки настроены, — на ухо хрипит, — приворот сделала? Или ещё какую-то херь?

Кровь в венах бурлить начинает. Это значит… Он признаётся, что только со мной? Никого больше?

— Любишь самообманом заниматься? — На губах улыбка появляется.

Демьян меня резко к себе разворачивает. Его глаза огнём горят. Так смотрит, что я воздух вдохнуть не могу. В груди что-то сжимается. Сердце колотиться начинает как ненормальное.

— Никого не трахал, это услышать хочешь?

Я губы кусаю, пытаюсь улыбку спрятать.

— Даже когда думал, что предала? — Хриплю, в глаза его смотрю. — Даже тогда не смог?

— Блядь, ты любишь по лезвию ходить, да?

Я пальцами скольжу по его стальному прессу. Ниже опускаюсь. В игру это порочную втягиваюсь. Глаза Демьяна вспыхивают ещё ярче. Я ведь просто душ вместе принять хотела. Нас нужно по разным углам разводить, потому что мы так никогда из номера не выйдем.

— Я знать хочу, — скольжу ещё ниже. Пальцами головку члена задеваю, Демьян всем телом напрягается, — ты редко откровенничаешь. А мне это необходимо. Хоть иногда.

— Ниже опускай и пальцами сжимай, — хрипит, а я языком по губам провожу.

— Вот так? — Мой голос садится от дикого возбуждения. Я пальцами обхватываю его член, сжимаю, слегка вверх веду. Вижу, насколько Демьяну это нравится.

— Я не ебу всё, что движется, Белоснежка, — хрипит, — так что нет, я не трахал. И за это придётся отработать.

Сильнее спиной вжимаюсь в холодную плитку, и от контраста между её холодом и его горячим телом по коже пробегают мурашки.

Я слышу его дыхание рядом с ухом, оно тяжёлое, хриплое, словно ему стоило огромных усилий держать себя в руках.

Мои пальцы скользят по его члену, я задеваю головку и чувствую, как каждый мускул его тела напрягается. — Ты спрашиваешь, но не готова услышать ответ? — Шепчет он, его голос низкий и грубый, заставляющий дрожь пробежать по моему позвоночнику.

Рука Демьяна медленно скользит по моему телу, скользя по складкам, задевая клитор, и я чувствую, как каждая клеточка моего тела трепещет от его прикосновений. Он играет со мной, доводя до предела, но не позволяя сорваться.

— Думала, что я так просто отпущу? — Продолжает он, губами касаясь моей шеи, заставляя меня выгнуться к нему.

— Я думала… — начинаю я, но он не даёт мне закончить, грубо прерывая. Он прижимает меня к себе так близко, что я чувствую, как его сердце бешено колотится. Его глаза сверкают огнём, и я замираю под этим взглядом, который проникает так глубоко.

— Никого больше, — выдыхает он, голос дрожит от сдерживаемого напряжения. — Только ты.

Эти слова эхом отдаются во мне, будто он только что снял с души невидимый груз, который я носила с собой всё это время. Я закрываю глаза, давая себе пару секунд, чтобы осознать, насколько эти признания важны для нас обоих.

— Демьян… — начинаю я, но он снова прерывает меня.

— Хватит слов, — его голос хриплый и напряжённый. — Хочу тебя, здесь и сейчас.

Демьян грубо хватает меня за бёдра, поднимая, прижимая к себе, мои ноги обвивают его талию.

Вода стекает по нашим телам, смешиваясь с жаром, который между нами разгорается всё сильнее. Я не могу сопротивляться, да и не хочу. В этом моменте между нами нет ни слов, ни мыслей, только желание и страсть, которые поглощают нас с головой.

Выхожу из гостиницы и тут же вижу машину Демьяна. Он оставил меня в номере одну на полчаса, чтобы я смогла привести себя в порядок и собраться. Потому что если бы Суровый остался со мной в номере, то мы бы до вечера точно не вышли бы. А судя по тому, как у него разрывался телефон всё это время, то выйти Демьяну было нужно.

Сажусь в салон автомобиля, Демьян уже с кем-то говорит по телефону.

— Мы как раз собрались позавтракать, — я машинально взгляд на часы бросаю. Два часа дня. Поздний полдник, блин.

— Не умничай там, — по тону его голоса и по тому, как он бурчит, я понимаю, что разговаривает он с Рамом, — если есть желание, можешь к нам присоединиться.

Демьян тут же на меня взгляд переводит, потому что я напрягаюсь. Его брат меня недолюбливает после всего произошедшего. Поэтому я не знаю, насколько идея с общим завтраком хорошая. Рам снова будет рычать на меня всё время и показывать, как сильно он хочет, чтобы я испарилась?

— К нам Рам подъедет, — сообщает, когда разговор завершает.

Машина тут же с места трогается.

— Хорошо, — произношу в ответ. Тянусь и пристёгиваю пояс безопасности.

На несколько секунд в машине воцаряется молчание. Что напрягает ещё больше совместного завтрака с Рамом.

— Не воспринимай всерьёз его слова и выпады, — произносит Демьян. Его рука опускается на моё колено и немного поглаживает.

— Я понимаю, что он как бы право имеет… — Выдаю со вздохом.

— Раму двадцать три. Он ещё пацан по сути. Пацан, на которого слишком многое свалилось. — Внутри что-то сжимается, от тона, которым Демьян это произносит. — У Рама только я есть, родителям он никогда не был нужен. Я его ещё пацаном забрал. Сам воспитывал. Не спорю, может воспитатель из меня и херовый. Но я делал всё, что мог. Чтобы он никогда не узнал той жизни, что у меня была.

Демьян челюсть сжимает так, что я хруст слышу. Тут же своей ладонью его руку на моём колене накрываю. Таким образом проявляю свою поддержку.

— Ты хороший брат, — произношу тихонько.

— Рам и до того как меня за решётку упрятали криминалом интересовался. А как я загремел у него совсем клему сорвало. Никому не доверял. Всё сам. По сути, смог позиции удержать. Показать, что даже если меня убрать, то хер кто сможет моё забрать.

Сжимает сильнее пальцами моё колено. Зубами скрипит. Я понимаю, что это значит. Чувство вины зашкаливает. Как у меня перед младшей сестрой. Также и у него.

— Рам слишком сильно во всё втянулся. Почувствовал вкус власти.

— Ты хочешь его оградить… — Хриплю.

Демьян кивает согласно.

— Полностью оградить не выйдет. Но частично… Я клуб достраиваю. Рам всегда боями без правил интересовался. Я хочу туда всю его агрессию и энергию перевести. Ему для начала нужно научиться себя контролировать. Потому что чаще всего у него сейчас эмоции решают. То, что всё хорошо для него заканчивается, фарт. Но и у фарта срок годности есть.

— Ты прав, — говорю тихо, не зная, как ещё поддержать его в этот момент. — Но ведь ты уже делаешь многое, чтобы помочь ему.

— Многое? — Демьян усмехается, хотя это больше похоже на горький смешок. — Я упустил слишком многое, пока меня не было рядом. Всё, что я могу теперь, это постараться удержать его от худшего.

Он снова сжимает моё колено, будто таким образом выражает свою тревогу.

Демьян больше не обвиняет меня. Даже по голосу слышно. Но у нас намного больше общего, чем я могла подумать. Мы оба чувствуем вину за брата и сестру. Оба хотим всё исправить.

— Он тебя послушает, — уверенно говорю я. — Тебя он уважает, это видно.

Демьян только хмурится, сосредоточенно смотрит вперёд.

— Ты правда думаешь, что бои без правил смогут его увлечь настолько, чтобы отвлечь от всего остального? — Спрашиваю, пытаясь сменить тему.

— Это не просто бои, — произносит Демьян, его тон становится более серьёзным. — Это дисциплина, правила, ответственность. Раму это нужно. Он уже сейчас хорош, но его агрессия может его разрушить, если он не научится её контролировать.

— А если он не захочет? — Спрашиваю осторожно.

— Придётся, — уверенно отвечает Демьян. — Я пообещаю ему долю в клубе. Это хороший старт для него. Но чтобы получить её, придётся следовать правилам.

Я закусываю губу. Демьян говорит слишком уверенно. Значит, он знает, как убедить Рама. А значит… завтрак будет весёлым.