Одиночки

17

Лара

Меня не слишком удивило то, что Агата сразу спелась с Вовой. Она больше дружила с мальчишками и очень тянулась к мужчинам — видимо, подобным способом добирала отсутствие отца. С удовольствием общалась с дедушкой, собирала коллекцию машинок и хвасталась ею на улице, носилась с мальчиками и в футбол, и в другие подвижные игры. Кроме прочего, Агата была лидером по характеру, любила наводить порядок и брать под покровительство — так что ничего удивительного, что она решила подружиться с новичком.

Удивительным было другое. Обычно мне было всё равно в отношении чужих родителей, хотя кто-то нравился больше, а кто-то меньше, но в случае с Денисом я чувствовала безмерную радость оттого, что дети идут впереди нас, держась за руки, и болтают о своём.

Абсурд. Ну ладно гормональный взрыв — Денис для меня был словно тортик для голодающего, — но это-то почему?

— Ты теперь обо мне почти всё знаешь, — неожиданно сказал сосед, и я напряглась, ощутив — сейчас я услышу нечто не очень приятное. И точно. — Давай тогда про тебя. Где папа Агаты?

— А можно матом? — съязвила я, моментально ощетинившись. — Я знаю отличную рифму к слову «где».

— «В Караганде»?

— Не угадал!

— Да ладно, — засмеялся Денис, глядя на меня с весельем. — Можешь не отвечать, по реакции понятно. Развод, игрушки пополам.

— Если бы пополам, — хмыкнула я. — Всё своё унёс, всё общее — в том числе Агату — оставил. Там новые дети появились, старые не нужны.

— Знакомо.

— В смысле? На свою бывшую намекаешь?

— Нет, на моего отца. Только развода не было — мама умерла, когда мне было пять, — спокойно пояснил Денис. Точнее, с виду спокойно — я по глазам видела, что эти воспоминания для него до сих пор одни из самых больных. — Отец отдал меня бабушке с дедушкой, решив, что не справится с ребёнком. А потом женился на другой женщине. У меня вроде как брат и сестра есть, но я их ни разу не видел.

— Дикость какая-то, — вырвалось у меня, но больше ничего сказать я не успела — Агата и Вова достигли цели, хором восторженно взвизгнули — и побежали покорять корабль.

— Ничего себе сооружение, — присвистнул Денис. — Внушительное. И горки есть, и лестницы, и внизу местечко, как трюм… Окошки ещё круглые… Пожалуй, Вовка сюда будет часто наведываться.

— Мы тоже раньше ходили, но потом Агате надоело.

Несколько минут мы просто стояли на краю площадки, наблюдая за детьми, причём периодически теряли их из виду — по кораблю бегало столько ребят, что зачастую они сливались в единое многоногое и многорукое чудовище, — а затем Денис предложил сесть на лавочку, и я согласилась.

Несколько минут мы сидели и молчали. Не знаю, о чём думал сосед, с улыбкой глядя на Вову, а я вот рассуждала о судьбе своего нового знакомого.

Есть у меня с детства одна особенность… Я за справедливость. Терпеть не могу, когда страдают невиновные, когда конкурсы выигрывают недостойные и бесталанные, зато с деньгами, когда жизнь раз за разом больно бьёт беззащитных.

Честно говоря, пока мне казалось, что судьба обошлась с Денисом несправедливо. Если он, конечно, не врёт насчёт детства и ситуации с биологической матерью Вовы — но я не верила, что он может врать. Зачем? Наверняка так всё и было. Но за что Денису так достаётся от жизни? Он в прошлом воплощении был серийным убийцей, чиновником-взяточником, надзирателем в концлагере? Иначе подобную жестокость не объяснить.

Как он вообще умудрился остаться добродушным парнем, а не обидеться и озлобиться? Ещё и ответственность за Вову на себя взял.

Я невольно покосилась на безмятежно-голубое небо и мысленно вопросила:

«А когда воздаяние? За плохие поступки надо, но и за хорошие тоже!»

— Ты чего таращишься в небо? — внезапно спросил Денис, и я вздрогнула. — Самолёт, что ли, летит?

— Вроде нет, — пробормотала я, смутившись. — Просто интересно, почему одним — всё, а другим — ничего.

— И ответ ты ищешь в небе? — развеселился Денис.

— А где ещё его искать как не там?

— В себе, мне кажется. В душе.

Я была не уверена в том, что смогу найти ответ на этот вопрос где бы то ни было. Миллионы людей не находят, пишут по этому поводу философские трактаты, а меня вдруг осенит? Нет уж.

— Философия — это всё-таки не моё, — заключила я, решив поменять тему. — А почему ты читаешь Ливия? Интересуешься историей?

— Ага, — подтвердил Денис и начал рассказывать.