Одна маленькая ложь: притворяясь собой

Глава 2. Наречённый из Сан-Франциско

Будьте стойкими! Проявляйте стойкость! СТОЙКОСТЬ!

(И – самое главное – не врите себе)

«Книга откровений гг»

***

Этот день не просто долгий, он бесконечный!!! Встаю, плетусь к кофейному автомату, провожаю усталым взглядом спину последнего работника. Да, все ушли, а я осталась.

И почему? Потому что Зоя Эдуардовна так просто не сдается! Ей жизненно необходимо доказать мне свою правоту!

Короче, звонок «папе» обошелся мне дорого – и теперь я вынуждена была сравнивать отчеты по продажам номеров журнала, где разворот делала я, и где разворот создавался под присмотром Зои Эдуардовны… Это при том, что верстка – вообще не моё занятие! Моё дело – подобрать актуальную тему для статьи на разворот и написать её! Всё!!!

Но раз монстр-редактор хочет соперничества – будет ей соперничество…

Тру лицо, боясь даже представить, сколько времени это займёт. А я ещё хотела завтра успеть в зал до работы… да мне бы к обеду проснуться.

Беру кружку кофе, бросаю туда целых три кубика сахара, бреду к кабинету. Хорошо, хоть, что этой пиранье не разрешено покушаться на кабинет Гели… а то бы она меня давно оттуда выперла – ведь все остальные сотрудники работают в офисной зоне. Но статус подруги директора, а также – подруги дочери Вячеслава Игоревича, оберегает меня от притеснений в этом плане. В отличие от притеснений в выборе материалов и в моём общем видении будущего журнала…

Но…

Работа, как говорит папа Гели, отдельно, а дружба – отдельно.

Вот и приходится терпеть недальновидность редактора, и при этом злить её своим наличием в директорском кабинете – каждый день.

Усаживаюсь в кресло перед компьютером и распечатываю очередной отчет. Пока принтер работает, грею руки о чашку с кофе. Батареи ещё не включили, хотя на улице уже давно не так тепло, как в начале сентября…

– Я не такой тебя представлял.

Вздрагиваю.

Поднимаю взгляд от бумаг и застываю, с легкой растерянностью глядя на… идеал всех моих идеалов, стоящий в проёме двери.

Темноволосый, гибкий, высокий… всё, как я люблю. Поза расслабленная, голова чуть склонена набок. Черные зауженные брюки сидят превосходно, как и черная кашемировая водолазка, – и я даже с расстояния могу сказать, что стоимость его одежды была равна пятизначной сумме. Чуть прищуренные хитрые глаза смотрят из-под густой челки, падающей на часть лица. А его волосы… этакий легкий беспорядок – но не искусственно наведенный и залитый лаком насмерть, а… естественный…

Таааак!!! Партнёр Вячеслава Игоревича? Новый арт-директор? Доставщик суши из дорогого ресторана? Фу, ты! Мира! Какой доставщик суши? Скорее – владелец ресторана!

Сжимаю чашку с кофе, быстро соображая, что на мне надето? Чёрт… это ведь не тот серый безразмерный свитер?..

Кажется, он.

– А? – выдавливаю из себя, впадая в лёгкий ступор.

Чертов свитер!

– Почему-то мне казалось, что ты выглядишь иначе, – с мягкой улыбкой замечает черноволосый красавец, владелец идеальных роста, веса, тела, загара (да, у него ещё и легкий загар был!) и, уверена, знака зодиака… и не спеша осматривает кабинет.

– Я – это я, – изрекаю полнейшую глупость, глядя на молодого человека широко раскрытыми глазами.

– Да. Маленький Ангел. Так, кажется, тебя называл твой папа, когда мы были детьми?..

Большой Взрыв! Крушение города Надежд. Одиноко летящий по пространству моего сознания снимок Гели…

Так, стоп! Почему он спутал меня с Ангелиной? Мы, конечно, обе брюнетки, но у меня волосы по плечи, а у неё длинные локоны чуть ли не до попы. У меня среднестатистическое лицо, а у неё – кукольная мордашка с огромными глазами… ладно, у меня глаза тоже большие, но я их не так крашу…

К тому же, у нас совершенно разные формы: Геля – идеал с тонкой талией, покатыми бедрами и грудью третьего размера. Я же… простая. Не модель, короче. Как нас вообще можно спутать?!

И вообще – у меня глаза зелено карие! А у Гельки – голубые!

Или он не разглядел их с такого расстояния?..

– Я затрудняюсь ответить на этот вопрос, – произношу сосредоточенно; встаю на ноги, не выпуская из рук чашки с кофе; уже хочу сказать, что носитель лучшего (по моей собственной версии) в мире гена красоты ошибся, как…

– Я знаю, что вы с отцом не ладите, – легко переводит тему геноносец, от которого сто процентов будут красивые дети, – Уверен, это не отразится на наших отношениях. Кстати, я оставил тебе три сообщения…

Он ещё и такой уверенный в себе!..

Так, стоп!

Смотрю на телефон Гели, оставленный хозяйкой на краю моего стола этим утром… и выдыхаю, прикрыв глаза. И впрямь – три непрочитанных…

– Заработалась?

Ох, это только в мечтах бывает, когда такой красавчик спрашивает нечто подобное мягким голосом, затем медленно подходит к своей избраннице и…

Встряхиваю головой, отгоняя наваждение. Это жених Гели. Тот самый, которого я должна отшить. За неё.

– Извини, как тебя зовут? – устало спрашиваю, опускаю кружку на стол и протираю глаза.

Молодой человек улыбается, складывает руки на груди и упирается спиной в косяк двери.

– А ты забавная. И вся такая деловая. Не такой мне тебя описывали, – отвечает он, сверкая на меня своей идеальной улыбкой и демонстрируя небольшие ямочки на щеках. ЯМОЧКИ-ТО ЕМУ ЗА ЧТО?!

Черт, а ведь со всем этим своим совершенством ему, наверное, очень сложно живётся…

Но это уже не моё дело!

– Поверь, ты меня вообще не знаешь, – отвечаю прямо, включаю режим «деловой дамы», – один вопрос: откуда у тебя эти сведения?

Надо же узнать, кто чернит мою лучшую подругу? Да, она не из «бизнес-леди», но у неё впереди вся жизнь для самосовершенствования!

– От твоих родителей, конечно, – улыбается мечта голливудской улыбкой.

Черт.

– Вы виделись? – уточняю, нахмурившись: если он бывал в их доме, он должен был увидеть фотки Гели. В социальных сетях её нет, как и всех членов её семьи (странный пунктик у Вячеслава Игоревича), но напечатанные снимки висят в рамках по всей гостиной!

– Разговаривали по телефону, – легко развевает ветер сомнений молодой человек.

– Ясно, – киваю, поднимаю на него взгляд серьёзных глаз, – Прости, так как тебя зовут? Сложно общаться с человеком, имени которого не помнишь.

А я и впрямь не могла вспомнить, говорила ли мне об этом Геля? Кажется, она о чём-то тараторила сегодня с утра перед своим отъездом, стоя над моим столом в то время, как я сидела и злилась на доброго человека Зою Эдуардовну…

М-да.

Молодой человек улыбается и склоняет голову, изучая моё лицо.

– Меня зовут Кит. Будем знакомы? – легко предлагает он.

Впервые слышу, чтобы эти слова звучали, как предложение. И, кажется, у него есть легкий акцент. Кит… Keith… американец?..

– Приятно, Мира, – серьёзно представляюсь.

– И тебе, – отвечает Кит.

Э?..

– В смысле… – хочу пояснить, что меня зовут Мира, но темноволосый красавец Кит меня опережает:

– Ты прям, как посол доброй воли, – усмехается он, убирая руки в карманы дорогих брюк.

Ага, именно им я и являюсь! И пора уже передать получателю ту самую «добрую волю».

– Нет, ты не понял. Моё имя – Мира, и мне велено передать тебе, что Ангелина не сможет стать твоей невестой, поскольку вы тотально не подходите друг другу. Сочувствую.

Нет, правда – не подходят! Ангелина любит рокеров и выходцев из Барбершопа, это я люблю уверенных в себе интеллектуалов с утончённым вкусом и загадочной внешностью. Но что делать? Судьба злодейка.

Сообщив ему правду-матку, беру себя в руки, иду к принтеру, и достаю из него распечатанный отчёт. Работы впереди ещё много, так что я не испытываю неудобства перед этим последователем отцовской воли. Или стараюсь не испытывать.

Может, я жестковато сказала?..

– А ты действительно забавная, – неожиданно раздаётся голос из-за спины, тогда как чужие руки появляются на принтере, прямёхонько по обе стороны от меня, – и немного дурная. Но мне нравится. Так будет даже веселее узнавать друг друга.

С ужасом смотрю на страницу с отчётом. Он что, сейчас… обнимает меня?! Или он обнимает принтер? Или он просто неудачно опёрся руками, случайно поскользнувшись на моих слезах?..

– Послушай, ты действительно не понял, – разворачиваюсь к нему лицом, кое-как выворачиваясь в его руках, всё ещё держащих меня в тисках… и сталкиваюсь с зелёными глазами, глядевшими на меня чуть насмешливо и с явным интересом… прядь темной челки медленно падает ему на лицо… пожалуйста, кто-нибудь, дайте фотоаппарат! Я хоть сфотографирую это совершенство!

…

А запах-то у него какой…

– Это ты не поняла. Мне нравится твоя игра. Я вообще люблю играть… – Кит улыбается краешком губы, в то время, как его руки касаются меня с обеих сторон, вынуждая желать ощутить их на своём теле… А не на принтере позади меня!

Мира, возьми себя в руки!

– И на чём обычно играешь? – настороженно интересуюсь, надеясь услышать типичное «на нервах».

Но идеальный брюнет меня убивает:

– Могу на японской цитре, – (он Бог!), – но обычно на гитаре. В Сан-Франциско баловался с ребятами, выступая в клубах – правда, об этом развлечении пришлось забыть: сама знаешь, почему, – отвечает Кит.

Он ещё и гитарист… Ангелина будет в восторге… Может, стоит рассказать ей о том, что она теряет?..

Ага! Телефон-то я откуда возьму?! Она же мне свой оставила!

О! О-о-о!!! В её смартфоне есть номер Артура! Я могу позвонить ему!!!

– Слушай, ты кажешься мне вполне себе милым… – замечаю, собрав всё своё самообладание, – я даже думаю замолвить за тебя словечко, когда свяжусь с Ангелиной, – выпутываясь из его объятий, произношу серьёзно, – но для этого мне нужно сделать один телефонный звонок.

– Звонок другу? – то ли шутит, то ли всерьёз спрашивает Кит, и лицо его мгновенно меняется, становясь более жестким, цепким… породистым…

Пожалуй, не стоит рассказывать ему о том, что Геля умотала в гастрольный тур вместе с начинающей рок-звездой…

Но, как ни странно, такой Кит отрезвлял. Он даже словно… пугал меня.

Окидываю его долгим взглядом, пока жду ответа Артура, набрав последнего с телефона Гели. Пока моё ухо встречает длинные гудки, мои глаза встречают взгляд Кита… и почему-то не хотят отпускать.

Мне никогда не достанется такой. Слишком красив. Слишком холён. И, кажется, слишком опасен. Он выглядел, как ленивый сытый зверь – и при этом явно был готов к мгновенному прыжку.

Нет, на такого мне даже смотреть нельзя. От таких только Вячеславы Игоревичи и могут спасти…

Но, что скрывать? Такие, как он, никогда на меня и не посмотрят!

Ну, разве что сейчас, когда он думает, что я – это Геля.

– Не берут? – то ли с издевкой, то ли с сочувствием спрашивает Кит.

– Это было ожидаемо, – сбрасываю звонок и убираю телефон на стол; мысленно собираюсь и перевожу на него взгляд серьёзных глаз, – Ладно, Кит. Пришло время расставить все по местам. Я – не Ангелина. Я её подруга. И она попросила меня передать тебе, что ей очень жаль, но она не хочет связывать с тобой свою судьбу – у неё на жизнь свои планы. Но она очень надеется, что это не расстроит ваших родителей и не помешает их многолетней дружбе.

Вот. Сказала, как надо. Конечно, и от себя чуток добавила, но, уверена, Геля сказала бы всё прямо и без прикрас… так что так даже лучше…

– Дружбе? – почему-то нахмурившись, переспрашивает Кит.

Эм… ну, раз они с детства знакомы, и между их родителями существует какая-то договоренность… значит – дружбе.

Но на всякий случай молчу, напряженно глядя на мужчину.

– Так, хорошо, но если не брать в расчет наших родителей, то почему ты против? – совершенно серьёзно спрашивает Кит, в голосе которого появляется столько уверенности в себе и власти, что я вдруг ощущаю дикое желание сказать, что я-то в общем-то не против…

Вот совсем даже…

– Я же говорю – я её подруга, – скинув наваждение, повторяю терпеливо.

– Подруга? – прищурившись, уточняет Кит; я киваю, – Подруга, которая сидит в кабинете Ангелины?

Что делать? Киваю. А Кит продолжает:

– Подруга, которая выполняет работу Ангелины?

Факт, хотя над этим бы задуматься надо… в общем, киваю, а Кит продолжает:

– Подруга, которая имеет телефон Ангелины и звонит с него своим друзьям?..

Поджимаю губы и киваю.

Да, наверное, со стороны всё это выглядит странно. А может, и не только со стороны. Что-то явно не так пошло в моей жизни…

– Хорошо, подруга Ангелины, – неожиданно принимает условия Кит, – как насчёт чашечки кофе завтра в обед? Хочу поговорить о дочке Вячеслава Игоревича.

– Я…

– Не хочешь? – темноволосый поднимает одну бровь.

– Нет, я не против… в смысле, это же не запрещено правилами, – путаясь в собственных показаниях, произношу и ловлю в глазах Кита блеск азарта.

– Так ты следуешь правилам? – медленно произносит он, внимательно глядя на меня.

– Правила есть правила, – нахмурившись, отвечаю; он сейчас про что вообще спрашивает? – думаю, было бы глупо их игнорировать.

– Забудь про правила, – голос Кита заставляет меня оторвать глаза от пола и удивленно посмотреть в его глаза, – Забудь про то, кто я. Забудь про то, кто ты. Ты мне интересна. Без твоей родословной. Просто, как человек.

Просто, как человек? Поджимаю губы… О, лукавый, что ты творишь с моим сознанием?!

– Хорошо, и что дальше? – осторожно отвечаю.

Но он ведь понял, что я – не Геля? Или мне нужно повторить это ещё пару раз?.. А если не захотел понять… то, нужно ли разубеждать его в этом?..

О, чёрт! Ну, что за мысли?!

– Так, как? Увидимся завтра? – Кит вновь убирает руки в карманы брюк.

Его черная водолазка облегает торс настолько, что наличие мышц на руках не заметит разве что слепой… При его гибком и не раскачанном спортзалом телосложении смотрится невероятно сексуально… Интересно, пресс у него тоже имеется?.. Ну, конечно, имеется… Боже, о чём я думаю?..

– Да. В смысле… я буду здесь, – путаясь в словах, отвечаю.

– Ну, разумеется, – спокойно улыбается Кит, затем подходит к столу, останавливаясь в опасной близости от меня и обдавая терпким древесным парфюмом, поднимает телефон Гели со стола и, бросив на меня быстрый взгляд, спрашивает, – Ты не против? Я внесу свой номер в твои контакты, – и, не дожидаясь моего ответа, спокойно осуществляет задуманное, а затем протягивает девайс мне, – Чтобы ты не забыла моё имя, – произносит негромким, но удивительно властным голосом.

– Не забуду, – напряженно отвечаю, забирая телефон; чувствую себя загнанной в угол.

Откуда это ощущение?..

– Вот и хорошо, – Кит опускает руку; отступает от меня и отходит к выходу; у самой двери останавливается и оборачивается, – Увидимся завтра.

И уходит. Вот так – без вопроса. С голым утверждением.

Оседаю на кресло.

Он ведь понял, что я – это я?..