Одна ночь

ГЛАВА 6

Джек

Зажигайте огонь и серу — официально наступил конец света. У Джейка Комптона нет презерватива. Я сползаю с нее, в то время как мой член буквально кричит от боли. Я был настолько захвачен моментом, ею, этой безумной странной магией между нами, что чуть не перешел черту.

Я слышу голос всех тренеров и командных медсестер, которые у меня когда-либо были, кричащих в голове: «Ты с ума сошел, Комптон? Безопасность превыше всего! Всегда безопасность превыше всего!»

Она садится, когда я опускаюсь на одно колено, пытаясь вытащить бумажник из заднего кармана выброшенных ранее джинсов. Но я знаю, что найду. Ничего. Но тем ни менее я все равно проверяю.

— У тебя есть презерватив?

— Нет. — стону я, бросая бумажник на пол.

Она поджимает губы, заправляя волосы за ухо.

— Ты не похож на человека, который приходит неподготовленным..

— Я даже не ожидал кого-то встретить! — отчаяние заставляет меня чувствовать себя маниакальным. Я ни за что не упущу шанс быть с этой девушкой из-за небольшой заминки, связанной с отсутствием презерватива. Девушка-загадка будет моей, даже если придется пробежаться голым по этому отелю и устроить облаву в холле.

Ладно, возможно, это не самая лучшая идея. Агент убьет меня, если эти фотографии попадут в прессу… только если тренер его не опередит. И есть еще новая, пугающая до усрачки, PR-агентша. В ней всего метр восемьдесят и сто фунтов веса, но она устрашает. Меня всегда пугают женщины в юбке-карандаше.

— Ну… а у тебя есть что-нибудь в комнате?

Я качаю головой, испуская невеселый смех.

— Конечно, да, я упаковал целую коробку презервативов, чтобы провести неделю с сестрой! — я слышу ее тихий смех позади себя.

Она выпустила еще один маленький смешок, прикрыв рот рукой. Я смотрю на нее, в то время как она пытаетсь справиться со смехом.

— Извини, — бормочет она, улыбаясь, — Это не смешно.

— Полагаю, у тебя их тоже нет? — спрашиваю я, вопреки надежде, что, возможно, она не планировала оседлать чей-то член в эти выходные. Почему эта мысль вызывает такой яркий мысленный образ? И почему сейчас я чувствую злость?

Она не будет скакать ни на чьем члене, кроме моего.

Никогда больше.

Блять, прекрати, Комптон. Ты не можешь влюбиться в эту девушку. Ты даже не знаешь, как ее зовут.

— Извини, большой парень, — отвечает она. — Не планировалось, что мне повезет на гей-свадьбе брата… где единственные люди не геи — это члены моей собственной большой семьи.

Я снова застонал, проводя руками по волосам.

— Боже, ладно, каковы шансы, что я, выйдя отсюда, в затем вернувшись, все ещё буду тем, с кем ты захочешь продолжить?

Она опускается обратно на кровать, ее сиськи подпрыгивают, а темные волосы рассыпаются по подушке.

— Ты милый, — бормочет она, все еще улыбаясь.

— Я в чертовом отчаянии, — рычу я, подхватывая свои выброшенные ранее трусы.

— Я имею в виду… я чиста, если что.

Прекрати. О боже, мой мозг сейчас взорвется. Если не мозг, то мой член, кажется, тоже готов взорваться. Она только что это сказала? Нет.

Да.

Ни за что, блять. Я никогда раньше не был с девушкой без защиты. Никогда. Это небезопасно. Необходимо использовать презерватив. Так ведь?

— Мы не можем, — говорю я автоматически. — Это небезопасно.

Она переворачивается на бок, что творит чудеса с ее сиськами. Опираясь на локоть, она улыбается мне.

— Тебе не нужно беспокоиться о беременности. У меня внутриматочная спираль, а они в любом случае эффективнее презервативов.

Я моргаю.

— Черт… правда?

— Я доктор, помнишь? — говорит она, показывая на свое улыбающееся лицо, — Я также сексуально активная и следящая за своим здоровьем женщина в век интернета, — добавляет она, — У презервативов процент неудач достигает 18 %, а у внутриматочных спиралей — менее 9 %.

У меня в мозгу все перепуталось. Что за левый поворот в Сумасшедший город мы совершили, что девушка мечты пытается использовать математику, чтобы заставить меня трахнуть ее?

— И к тому же, я чиста, — продолжает она, — Никаких венерических заболеваний. Прошло некоторое время из-за работы, жизни и… О, Боже… — она садится, соскальзывая с кровати. — Клянусь, я не пытаюсь давить на тебя.

Она поднимает руку, проводя пальцами по моему предплечью.

Неужели так очевидно, что я выхожу из себя? Я чувствую себя так, будто только что закончил спринт для самоубийц. Мое сердце бешено колотится. Очень скоро я начну потеть.

— Мы не должны ничего делать, — мягко добавляет она, — Твое здоровье и комфорт на первом месте. Всегда. Так должно быть для нас обоих. Ты можешь сходить за презервативами и..

— Я чист, — бурчу я, потянувшись вперед, чтобы схватить ее за руки и притянуть к себе, нуждаясь в том, чтобы снова почувствовать ее рядом. — Мне постоянно приходится сдавать анализы. Наркотики, стероиды, все эти нелегалы. Они делают анализы крови и мочи примерно два раза в месяц, иногда чаще, когда начинается сезон плей-офф. Могу поспорить, у меня более тщательная медицинская карта, чем у некоторых твоих пациентов.

— И ты чист? — спрашивает она, приподняв бровь.

— Как свисток, — отвечаю я, поднимая два пальца. — Слово скаута.

Она смеется своим мягким и мелодичным смехом. Подняв руку с татуировками в виде маленьких звездочек, она зачесывает мои волосы назад. Она продолжает трогать их, и это чертовски привлекательно. Обычно я не позволяю ш-ш-ш… такую близость. Мы часто даже не покидаем бар, стадион или место, где я их подбираю. Также я не люблю с ними целоваться. Их губы всегда липкие от того блеска, которым пользуются девчонки.

Но только не Девушка-загадка. Ее губы гладкие как масло. Сегодня я целовал ее больше, чем кого-либо за последние годы. Я хочу свернуться калачиком у нее на коленях, зарыться лицом в ее сладкую киску, и никогда не уходить.

— Я подожду, пока ты купишь презервативы, — бормочет она, проводя поцелуями по моей груди.

Черт, ее губы восхитительные, такие мягкие.

— Я с радостью подожду. Обещаю, что впущу тебя обратно, — добавляет она, ухмыляясь. — Я еще не закончила с тобой, Парень-загадка.

Я стону всей грудью. Эта девушка стала для меня сюрпризом с того самого момента, как я вошел в бар. Она спрашивает, и я отвечаю «да». Я отвечаю «да», черт возьми. Клянусь богом, будь это Вегас, я бы вызвал в номер коробку презервативов, газировку и служителя Элвиса (того, кто может нас поженить). Вот насколько я сейчас охренел от этой девушки.

Она смотрит на меня своими темными глазами. Ее черный макияж немного размазался, из-за чего глаза выглядят как у панды. На ее щеках и носу — россыпь нежных веснушек. Мой взгляд останавливается на этом чертовом кольце в перегородке. Оно маленькое, две тонкие полоски витого золота. Это безумие, что я хочу его потрогать?

Позади нее, в обрамлении двойной стены окон, вспышка молнии раскалывает небо. Она трещит над горизонтом Сиэтла, проносясь слева направо, ветвясь и шипя.

Девушка-загадка подпрыгивает от испуга, спиной прижимаясь ко мне, и я обхватываю ее за плечи, придвигая ещё ближе к себе. Обнаженная кожа теплая, и она сидит, прижавшись вплотную к моим ребрам. Мой член прижимается к ее спине. Не нужно ничего, чтобы я снова стал твердым. Я уже на полпути к этому, и все, что я делаю, это обнимаю ее.

Прижимаюсь лицом к ее волосам и вдыхаю запах. Она пахнет иначе, чем те духи, которыми пользуется. Есть слабая нотка мяты. Мы, обнаженные, находимся вместе и смотрим, как небеса разверзаются и дождь начинает проливаться на город. Гром так ощутим, что я чувствую его всем телом.

— Я всегда любила грозы, — бормочет она, — Это природа показывает себя нам. Мы осмеливаемся держать ее в клетке, но бури — это ее способ показать нам правду. Она безгранична.

Черт, как она связывает слова… Я мог бы слушать ее всю ночь. Но сейчас я хочу чего-то большего. Мне нужно соединиться с ней. Необходимо почувствовать, как наши сердца вновь бьются как одно целое.

Я двигаюсь медленно, прижимая ее к себе, ослабляя хватку, мои руки гладят ее грудь, большие пальцы касаются ключиц. Она издает тихий звук, от которого член твердеет. Мои руки опускаются ниже, касаясь ее грудей. Они тяжелые и теплые, соски возбужденно торчат.

Она прижимается ко мне бедрами, и мы наблюдаем за бурей, пока я исследую ее, дразня соски и массируя их. Она выгибает спину, ее бедра прижимаются ко мне, а голова лежит на моей груди. Она откидывает голову назад и смотрит на меня своими темными глазами, приоткрыв губы. На ее лице написана невысказанная просьба. Она хочет большего.

Я смотрю на нее в ответ, поддерживая зрительный контакт, когда позволяю своей левой руке скользить вниз, гладя изгиб ее бедра, прежде чем погрузиться между ее ног. Мои указательный и безымянный пальцы раздвигают ее половые губы, позволяя среднему пальцу скользить по щели, нежно обводя клитор.

Она хмыкает в знак благодарности, глаза зажмурены от вожделения. Я играю с ней, чувствуя, насколько она мокрая для меня. Я скольжу по ней двумя пальцами, а другой рукой все еще держу грудь. Она кладет свои руки поверх моих, одну между ног, другую на свою идеальную грудь, следит за моими движениями, полностью разделяя их. Медленно, она отрывает мою правую руку от своей груди, передвигая ее все выше и выше. Я позволяю ей вести, пока моя ладонь не обхватывает ее горло, а пальцы не касаются входа. Она слегка сжимает мою руку, вздрагивая от потребности.

О Боже. Я никак не могу остановиться. Может случиться землетрясение, но я продолжу трахать ее под обломками.

Я засовываю в нее два пальца, и она издает стон, начиная двигать бедрами вместе с моей рукой, оседлав ее. Я сжимаю руку у ее горла, улавливая вздох, резкий и сладкий. Со стоном я опускаю рот к ее уху, покусывая мочку.

— Тебе это нравится, малышка? Моя рука на твоем горле, а пальцы в твоей киске… Я собираюсь сделать тебя своей, завладеть тобой.

Она хнычет, ее тело прижимается к моему. Я слегка тру ее клитор ладонью, и тугая киска мгновенно сжимается вокруг моих пальцев.

Я целую ее в шею, снова покусывая ухо.

— Я никогда раньше не трахал девушку без презерватива. Никогда в жизни.

— О боже, — умоляет она, извиваясь на моей руке. Я не возьму ее киску, пока не почувствую, как она снова кончает.

— Только тебя, — говорю я ей. Слова разрывают мое собственное сердце, заставляя его кровоточить, — Здесь и сейчас есть только ты.

— Блять, — хнычет она, — Не останавливайся. Пожалуйста..

Остановиться? Никогда. Я собираюсь отдать ей все. Каждый кусочек себя. Собираюсь кончить в неё без презерватива в первый раз в жизни. Я уже готов почувствовать, как она сжимает мой член так же, как делает это с пальцами. Не знаю, переживу ли я больше, чем несколько быстрых толчков.

Боже, я хочу, чтобы это длилось вечно. Нужно, чтобы она хотела меня.

Не Джейка Комптона, начинающего защитника НХЛ. Не Джейка Комптона — плейбоя, миллионера. Мне нужно, чтобы она хотела меня. Только меня настоящего.

— О-о-о…

Ее стоны возвращают меня в реальность. Я сжимаю ее шею, наслаждаясь тем, как она использует мою руку, чтобы достигнуть того давления, которого так жаждет.

— Какая хорошая девочка, — рычу я ей на ухо. — Езди на моей руке так, будто она принадлежит тебе. Как только ты разобьешься, я отнесу тебя на кровать и заполню своим членом.

— Да, — произносит она. Ее рука отпускает мою, чтобы обхватить грудь, пощипывая сосок.

— Вот так, детка, — говорю я.

Мне кажется, она получает удовольствие от грязных разговоров. Черт, я тоже.

— Ты же знаешь, что хочешь большего, нежели мои пальцы. Кончи для меня, и сможешь наконец получить член.

— Ах-боже…

Ее тело замирает, задница плотно прижимается к моим бедрам, а голова откидывается на мою грудь.

Я загибаю пальцы вдоль ее точки «G», нажимаю ладонью на ее клитор и шепчу ей на ухо:

— Ты грязная девчонка, которой нравится, когда ее трахают. А теперь кончай.

И она кончает, ее тело содрогается в моих руках, она дрожит и стонет. Это все, что я могу сделать, чтобы сдержать свою собственную разрядку, пока она скачет на моей руке, а ее киска пульсирует вокруг моих пальцев.

Сначала я убираю руку с ее горла и, обхватив за талию, поддерживаю ее, чтобы она не упала. Затем вынимаю пальцы из мокрой киски и весь ее сок начинает стекать по моей ладони. Я подношу пальцы ко рту, даже не пытаясь подавить стон.

Вкус хорошей киски на моем языке имеет такой же эффект, как первое падение шайбы на лед. Мое сердце замирает в груди, и все тело переходит в режим работы.

Пришло время играть. Время побеждать.

С рычанием я хватаю ее, поднимаю на руки и несу на кровать. Она смеется, откинув голову назад и напевая:

— О, спасибо. Спасибо вам, боги.

Я укладываю ее на кровать, раздвигая ноги, но слегка отстраняясь. Я преследую ее как гребаный хищник. Она никуда не сможет уйти, пусть и не хочет погони. Этот момент уже прошел. Она хочет меня. Хочет нас.

Мое сердце замирает в горле, а дыхание перехватывает, когда я беру член одной рукой, проводя кончиком по ее влажной щели. Она ощущается так хорошо, что я дрожу. Все мое тело светится, как рождественская елка. Мне жарко, мне холодно, я в полном ауте.

Ее руки скользят вверх по моим рукам к плечам, а затем обхватывают мои щеки.

— Эй, — говорит она шепотом, — Посмотри на меня.

Я отвожу взгляд от того места, где мой член скользит по ее клитору.

Я не знаю, что она видит, когда смотрит на меня, но ее взгляд смягчается, и она притягивает меня к себе для поцелуя.

— Я твоя. Ты завоевал меня, я твоя.

Я уже победил. Она моя.

Не ожидая больше ни секунды, я приставлю свой член к ее входу и надавливаю.

О боже, я сейчас умру.

Не поймите меня неправильно, секс с презервативом — это всегда хорошо. Я король в сексе с презервативом. Но секс без презерватива — это… нет слов. Мой член словно нашел свой дом. Она такая горячая и влажная, ее киска освобождает для меня место. Я делаю несколько толчков, проникая внутрь, скольжение от ее влаги заставляет меня быть готовым кончить в считанные секунды. Я не продержусь долго.

— Ммм, — хмыкает она, запустив руки в мои волосы, ее ноги сжимаются вокруг моей талии. — Ты такой большой.

Я открываю глаза, не осознавая, что закрыл их. Она откинула голову назад, улыбаясь, а темные волосы рассыпались вокруг нее по подушке. С размазанным темным макияжем и пирсингом она похожа на падшего ангела.

Моего ангела.

Теперь я не сдерживаюсь, глубоко вхожу в нее, погружаясь до упора. Она стонет от удовольствия, ее руки возвращаются к моим плечам. Я делаю это снова, наслаждаясь видом ее подпрыгивающих грудей с острыми, идеальными сосками. Я опускаю рот к ее груди, выгибая спину, когда вхожу в нее.

— Да, — выдыхает она, ее руки падают на кровать. — Боже, мне нравится чувствовать тебя внутри себя. Этот великолепный член.

Я смеюсь, отрываясь от ее сисек. Она тоже ухмыляется, блаженствуя от оргазма, который я только что подарил ей. Мне нужно попробовать ее на вкус, зарыть язык между приоткрытых губ, желая заполнить ее всю.

Она стонет в поцелуе, трахая меня языком. Одна ее рука на моей шее, а то время как другая пробирается вниз, крепко обхватывая мою задницу. Ее ногти скребут по моей ягодице, и я стону, увеличивая скорость толчков.

При первом же сжатии ее киски вокруг моего голого члена я кончаю. Все мое тело искрит, как динамитная шашка. Глубоко зарычав, я разрываю наш поцелуй, мои руки хватают ее за бедра.

Я хочу большего. Хочу быть погребенным в этой девушке невероятно глубоко, когда кончу. Хочу стать частью ее.

Я откидываюсь назад, закидывая ее ноги себе на плечи.

— О боже… — кричит она, рот открыт, будто она задыхается.

Ее киска сжимает меня до невозможности крепко. Она так отзывчива ко мне, так прекрасно реагирует на прикосновения. Я обхватываю руками ее бедра, крепко сжимая их и удерживая ее на месте.

— Не смей останавливаться, — кричит она. — О боже, я уже скоро — ты так глубоко..

— Я знаю, детка, знаю, боже… — Я весь дрожу, мой член вонзается в нее, владеет ею, а бедра отдают ей все, что у меня есть. Мое сердце колотится. Я не могу больше сдерживаться. Черт, я хотел, чтобы сначала кончила именно она. — Детка, я не могу, я собираюсь..

— Сделай это, — кричит она. — Войди в меня. Ахх… — Она снова сжимается вокруг меня. — Сейчас..

И я делаю. Моя спина выгибается, и я кричу, разряжаясь в ее тугую киску. Это самое невероятное ощущение, когда она принимает меня целиком, сжимает так сильно, и я знаю, что она тоже кончает.

Я дрожу, чувствуя последние судороги члена глубоко внутри нее. Она задыхается подо мной, ее грудь вздымается и опускается. Мы оба вспотели и дрожим. Я ослабляю хватку на ее ногах и они падают на кровать. Изменение угла наклона заставляет мой член снова дернуться.

Я выхожу из нее, и мы оба стонем. Мое тело чувствует себя так, будто абсолютно не имеет доступа к кислороду, как будто внутри меня внезапно спустило колесо. Я даже не пытаюсь вывернуться, просто опускаюсь на нее сверху, между ее бедер, и кладу свою голову на ее живот.

Она удовлетворенно вздыхает, ее руки лежат на моих волосах. Я слегка сдвигаюсь, пока не устраиваюсь поудобнее. Ее соски радуются тому, что на них лежит шатер из моих рук. Она проводит пальцами по моей коже головы, и я тяжело выдыхаю.

За окнами гостиничного номера бушует гроза, дождь хлещет по стеклу. Гром все еще гремит, но теперь, кажется, звучит гораздо дальше. Огни города светятся, и поздний вечер становится похож на ночь.

— Останься со мной на ночь, — шепчет она.

— Останусь.

Как будто я мог бы быть где-то еще?