Однокурсник

ПЯТЬ

ТЕО

— Итак, что ты хочешь съесть? — я переключаю коробку передач на режим «драйв» и смотрю на нее краем глаза.

Тесс хихикает и опускает солнцезащитный козырек. Она наклоняется ближе к маленькому зеркалу и вытирает что-то под глазом.

— Почему ты всегда спрашиваешь меня об этом?

— Это долгая история.

Она приподнимает подбородок, и ее рот растягивается в улыбке.

— У меня есть все время в мире.

Для человека, который старается говорить как можно меньше, мне всегда хочется говорить и рассказывать Тесс все о своей жизни. Как будто я хочу, чтобы она узнала все темные секреты, все постыдные вещи, которые со мной случались, все мелочи, которые сделали меня тем, кем я являюсь сегодня.

— Когда я впервые оказался в доме Тейтов, то был разбит изнутри. Злился на всех и вся. Ненависть поглощала меня. Виктор пытался быть дружелюбным, но я не доверял ему. Не доверял я и их доброте. Я знал, что не задержусь здесь надолго, ведь до моих восемнадцати лет оставалось всего несколько недель. Потом пришла мама и спросила, что я хочу съесть. Внутри меня что-то оборвалось. Никто никогда не спрашивал меня об этом раньше. Никто не беспокоился, потому что всем было наплевать. Тогда я почувствовал себя жалким и слабым из-за того, что такой простой вопрос ошеломил меня.

Тесс положила ладонь на мою руку, и я поднес ее к губам для поцелуя.

— Подожди. Это твой язык любви? Спрашивать, что я хочу съесть?

Улыбка заиграла в уголках моих губ.

— Пожалуйста, не говори никому об этом. Мне нужно поддерживать репутацию плохого мальчика-фрика.

Через несколько дней после той стычки с отцом Тесс переехала ко мне. Он оборвал с ней отношения, что никого из нас не удивило. Лишил ее карточек и карманных денег и приказал покинуть квартиру. Хорошо, что он уже заплатил за ее обучение, так что она могла закончить колледж без проблем.

Виктор, после всех подколов, дал ей работу в баре, она работала в офисе, в основном занималась бумагами. После окончания моей смены мы вместе шли домой.

Я никогда не знал такого счастья и стараюсь не думать о том, какой будет жизнь без нее. Это единственное, что я не хочу узнать. Обнимать, прикасаться и целовать ее, когда захочу? Чего еще может хотеть такой мужчина, как я?

У меня уже есть весь мир на кончиках пальцев. Весь мой мир. Моя Тесс.

Обычный субботний вечер в баре. Двое мужчин, разгоряченные тестостероном и алкоголем, пытаются обменяться ударами. Я говорю «попытайтесь», потому что ни один из них не может даже стоять, не пошатываясь. В конце концов, один из них бьет кулаком воздух рядом со своим противником. Это забавно, пока не становится слишком.

Как только их кулаки сталкиваются, я бросаюсь вперед, чтобы вмешаться, и хватаю их за руки, чтобы физически удержать. Они шатаются и спотыкаются о собственные ноги. Вышибалы подбегают к нам и хватают каждого из парней, чтобы вышвырнуть на улицу.

Я не против пьяниц, но пьяницы, которые затевают драки? Нет. Только не в мое дежурство. Так много людей приходит сюда, чтобы расслабиться и снять стресс после долгого дня. Меньше всего я хочу, чтобы кто-то, кто не может удержаться от выпивки, устраивал сцены и крушил мебель.

Расставив стулья и столы, я направляюсь в уборную для персонала. Закрыв за собой дверь, щелкаю выключателем, и лампочка над головой мигает, заливая небольшое помещение странным теплым светом, который после нескольких рюмок выглядел бы довольно странно.

Стены увешаны винтажными постерами групп, которые я любезно предоставил, и неоновыми граффити, которые нарисовал друг Виктора, художник-эклектик. Возможно, ванная комната слишком мала для двоих — это сделано специально, чтобы помешать парам целоваться, — но в ней чисто, о чем свидетельствует слабый запах дезинфицирующих средств.

Я открываю кран и мою руки в узкой раковине. Инстинктивно поднимаю голову и смотрю в зеркало на свой шрам, который тоже маленький и с парой пятнышек от воды.

Раньше я приходил сюда, разглядывал себя и испытывал нездоровую жалость к себе. Однако сейчас ничего этого нет. Впервые в жизни я по-настоящему смотрю в будущее… Конечно, со мной будет Тесс.

Достав салфетку, я вытираю руки и выбрасываю ее в корзину для мусора внизу. Может быть, я загляну к Тесс и посмотрю, не занята ли она.

Как только я выхожу, шум возвращается в полную силу — прямая трансляция футбольного матча, крики болельщиков в баре, звон бокалов. Но я не обращаю на это внимания, потому что там, прислонившись к стене и скрестив руки на груди, стоит Тесс.

На ней черная юбка, облегающая бедра, белая блузка без рукавов с двумя расстегнутыми верхними пуговицами и пара черных балеток. Боже, как ей удается выглядеть невинной и соблазнительной одновременно?

— Привет, котенок.

— Привет. Видела, что ты сделал ранее.

— Что именно?

— Прекратил ссору.

— И? — я кладу ладонь на стену над ее головой, наклоняюсь и прикусываю мочку ее уха.

Она резко вдыхает.

— И я хочу пригласить тебя в свой кабинет, чтобы поговорить.

В моей груди что-то бурчит, и я провожу языком от ее подбородка к ушной раковине.

— Просто поговорить?

Она всхлипывает с придыханием.

— Зависит…

— От чего?

— От того, сможешь ли заставить меня кончить за пять минут или нет.

О, черт.

Мы с трудом передвигаемся по ее крошечному кабинету. Дверь за мной с грохотом захлопывается, и я тянусь к дверной ручке, чтобы убедиться, что она заперта. Я разворачиваю ее и кладу ее ладони на стол, обхватывая ее руками и покрывая поцелуями шею. Она скулит, извиваясь задницей и выгибая спину.

Задрав ей юбку, я позволяю своей руке скользить по внутренней стороне ее бедра, пока мои пальцы не добираются до края кружевных трусиков. Погружая в нее один палец, я издаю стон и кусаю ее за плечо.

— Тесс, посмотри на себя. Влажная и готовая, а я едва прикоснулся к тебе.

Она не отвечает, просто захватывает мою руку бедрами и не перестает извиваться. Я тоже больше не могу этого выносить, поэтому расстегиваю брюки и позволяю им упасть к моим икрам.

Отодвинув ее трусики в сторону, я сжимаю член в кулак и проскальзываю в ее влажную, тугую дырочку, издавая стон и скрежеща зубами, мои нервные окончания взрываются.

Когда я полностью погружаюсь, то наклоняюсь к ней сзади и протягиваю руку, чтобы слегка потереть ее твердый бугорок. Мои бедра двигаются вперед, пока я продолжаю трогать и поглаживать ее клитор. Шум в баре становится не более чем приглушенным звуком.

Кровь шумит у меня в ушах, пот стекает по лбу и щекам.

Тесс прижимается ко мне задницей и скачет на моем члене, насколько это возможно, учитывая положение наших тел. Ее оргазм накатывает с ослепительной, умопомрачительной силой. Я не перестаю поглаживать ее ягодицу, пока ее дрожь не утихает, и только после этого я могу отпустить себя, двигая бедрами и изливая в нее каждую каплю своего семени.

Я чертовски сильно хочу эту девушку.

Я целую ее в висок, ощущая вкус ее пота.

— Знаешь, Тесс. Нам стоит почаще разговаривать в твоем кабинете.

Она смеется и хлопает меня по руке.

— Я могла бы время от времени вызывать тебя, если ты не против.

Этот стол скоро станет нашей второй кроватью.