Ожидание

1

Дик Грейсон оглядел зал крохотного ресторанчика. Обменялся кивками с приятелями по съемочной группе, заглянувшими сюда перекусить на скорую руку. Отметил заинтересованные взгляды, по меньшей мере, трех женщин, обедающих в одиночестве. Ни одна из них не походила на божественную Кэрол Мюррей, но на такую удачу актер и не рассчитывал.

Он вполголоса справился у официанта, который, словно по волшебству, материализовался рядом, и выяснил, что особа, которую он ищет, – та единственная, что не смотрит в его сторону. Пожалуй, единственная во всем зале, не считая ребят-операторов, конечно: те воспринимали Дика как часть повседневной рутины. К вниманию публики Дик давно уже привык, и любопытные взгляды не особо его донимали.

Все глазеют на него, открыв рты, а он и рад! – презрительно подумала Мелли. Прямо перед ней находилось зеркало, и ей не надо было даже поворачивать голову, чтобы увидеть происходящее в зале. Ишь, вышагивает, словно павлин! Губки ее насмешливо изогнулись, длинные точеные пальчики изящно отставили в сторону высокий бокал матового стекла. Да этот пижон просто упивается собственной популярностью! Она взглянула на часы и нахмурилась. Кэрол, разумеется, опаздывала; впрочем, непунктуальность сестрицы давно вошла в поговорку.

– Доктор Мюррей?

Мелли вздрогнула и обернулась: прямо перед ней стоял Дик Грейсон. Она привыкла видеть это лицо крупным планом на экране, увеличенное до невероятных размеров. Будучи реалисткой, Мелли ждала разочарования, поскольку профессионально наложенный макияж, правильно поставленный свет и выгодный ракурс способны трансформировать самые заурядные черты.

Но Дика Грейсона никто не назвал бы заурядным. И в жизни его глаза отливали тем же невероятно синим, сапфировым цветом, а выразительные чувственные губы и квадратная челюсть при близком рассмотрении нимало не проигрывали по сравнению с тем, как выглядели на экране.

Встретив критический взгляд Мелли, Дик чуть заметно усмехнулся, и ямочка на подбородке обозначилась еще более отчетливо.

– Здравствуйте, мистер Грейсон, – отозвалась Мелли невозмутимо, словно всякий день вкушала ланч в обществе кинозвезд мировой величины.

А про себя недовольно отметила, что фантастическое обаяние этого человека сказалось и на ней: нервная система дала-таки сбой. По счастью, на ее лице по-прежнему отражалось безмятежное спокойствие. Мелли сдержанно улыбнулась.

– Кэрол не смогла приехать, – сообщил Дик и, не дожидаясь приглашения, уселся напротив. – Она попросила меня встретить вас и привезти домой.

Итак, Дик Грейсон знает дорогу к дому моей сестрицы! Как мило… Мелли поневоле задумалась, насколько близкие отношения связывают этого человека и Кэрол. Сестра не особо о нем распространялась, упомянула только, что Дик Грейсон – режиссер-постановщик картины, которая вот уже два месяца снимается здесь, в штате Мэн. Он же играет в фильме главную роль.

Следует ли усмотреть в происходящем некий скрытый смысл? Острая на язычок Кэрол охотно забавляла своих сестер байками о том, какое жалкое зрелище представляют собой знаменитости в реальной жизни. Но, может быть, Дик Грейсон не разочаровал ее? Они составят славную пару: красавица Кэрол и этот супермен. В конце концов, негласный этикет предписывает знаменитостям увиваться за роскошными фотомоделями. Да и карьерам обеих сторон такая реклама не повредит…

Мелли с возмущением прогнала циничную, недобрую мысль. Да, ее сестра Кэрол – фотомодель первой величины, но мир рекламы и кино нисколько ее не испортил; она оставалась такой же сердечной и искренней, как и в тот день, когда впервые покинула родную ферму в английском предместье.

– Мне бы не хотелось отрывать вас от дел, – твердо начала Мелли, отнюдь не обрадовавшись перспективе общения с этим роскошным красавцем. Однажды она совершила ошибку, купившись на смазливую физиономию, и теперь обаятельной улыбкой ее не завоюешь. Счастливым обладателям неотразимой внешности, вроде того, что сидит сейчас напротив, крайне непросто будет заслужить ее доверие.

– Когда это произойдет, я непременно дам вам знать, – не замедлил с ответом собеседник.

На лице его отразилась скука, и Мелли непроизвольно поморщилась. С актерами невозможно держаться естественно: разговор сам собою сводится к тривиальным фразам.

– Вы уже сделали заказ? – Дик пробежал глазами меню. – Здесь подают отличных омаров, так, Алберт? – У его локтя словно из ниоткуда возник метрдотель. – Две порции, пожалуйста.

– У меня аллергия на дары моря, – буркнула Мелли.

– Ничего подобного! – Дик поманил официанта.

– Верно, – мило улыбнулась Мелли. Снисходительно-скучающий взгляд актера выводил ее из себя. – Но вполне могла бы быть, вам-то, откуда знать? Я не припоминаю, что приглашала вас разделить со мной трапезу. Не припоминаю также, что предлагала вам присесть.

Синие глаза прищурились: Дик взглянул на собеседницу по-новому, словно заметил впервые. «Английская роза» – так охарактеризовала сестру Кэрол Мюррей. Не экзотическое оранжерейное растение, нет, но один из тех бледно-розовых трогательно-милых цветков, что украшают живые изгороди. Подобный тип красоты Дик всегда находил несколько бесцветным и невыразительным. В одежде и манерах не ощущалось ничего нарочитого или броского, однако актер по достоинству оценил и безупречную фигуру, и тонкие черты лица, и пышные каштановые волосы, уложенные в аккуратную прическу. Особенно хороша шея – в меру длинная, изящная. Он поневоле залюбовался плавным изгибом.

– Я не чту условности.

– Зато я чту, – невозмутимо отозвалась Мелли. Она вовсе не радовалась искре интереса, вспыхнувшей в синих глазах знаменитости. Напротив, досадовала: явился незваным и ведет себя так, словно он здесь хозяин, – воплощение невозмутимой самоуверенности и дешевого обаяния. Похоже, Дик Грейсон всерьез уверен, что чары его чувственной красоты любую женщину превратят в уступчивую идиотку.

– Может, начнем все сначала? Меня зовут Дик Грейсон, и Кэрол попросила меня, вас встретить. – Ради Кэрол Дик, постарался сдержать готовое прорваться раздражение. Кажется, он пока еще ничего дурного не сделал, чтобы заслужить подобную враждебность.

– Я отлично знаю, кто вы такой, мистер Грейсон, – холодно отозвалась Мелли. – Равно как и все здесь присутствующие. Сказать по чести, я не привыкла обедать под любопытными взглядами. Моему пищеварению это, знаете ли, не способствует.

Моему тоже, мрачно размышлял Дик, но нахальной мисс это и в голову не приходит. Если бы я и впрямь собирался здесь пообедать, то занял бы столик в нише за ширмой, подальше от посторонних глаз. А вот Мелани Мюррей свято убеждена, что я просто-таки упиваюсь собственной популярностью. Что за черт? Зачем разочаровывать даму?

Дик нарочито медленно повернул голову и ослепительно улыбнулся пожилым дамам за соседним столиком; те смущенно захихикали, словно школьницы. Майкл, оператор съемочной группы, проработавший с Диком не один день, при виде этой сцены поперхнулся от неожиданности и пролил суп на брюки. Дик перехватил его изумленный взгляд и многозначительно подмигнул.

Майкл промокнул салфеткой влажное пятно, гадая про себя, что за игру затеял Дик. Как бы ни воспринимали своего кумира многочисленные зрители, в личной жизни Дик Грейсон отличался обезоруживающей скромностью и предпочитал держаться в тени. Сколько раз оператор наблюдал, как Дик из кожи вон лезет, чтобы избежать навязчивости восторженных поклонниц!

Дик снова обернулся к собеседнице.

– Лишний раз о себе напомнить никогда не мешает, а то ведь и узнавать перестанут, – цинично прокомментировал он. – Судя по неприязненному взгляду доктора Мюррей, худшие ее подозрения подтвердились. – Почему бы не дать публике то, чего она ждет?

Мелли коротко пожала плечами; она и не подозревала, что наблюдает нечто из ряда вон выходящее.

– Расскажите мне, как проехать к дому, и я не буду вам докучать. Минуточку, достану записную книжку. – Мелли потянулась к сумочке.

Дик откинулся на спинку стула. Губы его изогнулись в ехидной усмешке.

– У вас какие-то психологические проблемы? – медленно протянул он.

– Простите?.. – переспросила Мелли, делая вид, что не поняла намека. Ну и самомнение у этих кинозвезд, право слово! Ей, видимо, полагается взирать на мистера Грейсона с рабским обожанием?

– Я всего лишь гадаю, следует ли принимать подобную враждебность на свой счет. Или вы способны обдать холодом любого, кто приблизится менее чем на десять шагов?

На свой счет, голубчик, мысленно ответила Мелли и, сохраняя на лице выражение холодного безразличия, бросила:

– Я попрошу у вас автограф, если это поможет вам самоутвердиться.

Боже, и зачем только я это ляпнула? Ведь я врач, мое предназначение – лить бальзам на раны, утешать и успокаивать! С каких это пор я намеренно стараюсь побольнее задеть собеседника?

– Английскую сдержанность я принять в состоянии, доктор, но зачем говорить гадости? Послушайте, ваша мысль мне ясна: я вам не понравился. Но я обещал Кэрол, что доставлю вас домой в целости и сохранности. Дорогу я вам объяснять не стану, так что единственный ваш шанс добраться до дома сестры – это поехать со мной. Придется вам примириться с неизбежным, милая. Это первое. Второе: вы проделали немалый путь, поэтому вам необходимо подкрепиться, равно как и мне. Логичный вывод пообедать вместе вроде как напрашивается сам собой.

Небрежно-ласкательное обращение и оттенок насмешки в его голосе разозлили Мелли не на шутку, но она поняла, что спорить, собственно, не из-за чего. Без сомнения, любая женщина, удостоившись чести пообедать с Диком Грейсоном, почитала бы себя счастливицей – словно выиграв в лотерею. А ведь я делаю из мухи слона, подумала Мелли, неохотно соглашаясь с доводами собеседника.

Омаров здесь и впрямь готовили – пальчики оближешь, а порция оказалась столь огромной, что Мелли не смогла съесть и половины и с сожалением отодвинула тарелку.

– Ну, объелась!

Дик вдруг громко рассмеялся, и все головы повернулись в его сторону.

– До чего вы сейчас похожи на Кэрол! – пояснил он в ответ на вопросительный взгляд Мелли.

– Так мы все-таки сестры!

– Об этом немудрено и забыть.

– Верно, Кэрол у нас красавица, – согласилась Мелли, и в ее голосе собеседник не уловил и оттенка ревности.

Мелли отлично знала, что недурна собой, но соперничать с сестрой ей даже в голову не приходило. Тройняшки Мюррей разительно отличались друг от друга как внешностью, так и характерами.

– Я имел в виду не внешнее сходство или отсутствие такового. Кэрол отзывчивая, непосредственная, открытая…

– У меня нет привычки откровенничать с посторонними людьми, мистер Грейсон, – помрачнев, отрезала она. Уж назвал бы «синим чулком», и дело с концом! – Простите, что не сумела толком развлечь вас! – язвительно добавила Мелли. Неодобрение Дика Грейсона почему-то больно задело ее.

– Я не привык к враждебности со стороны женщин, – заметил актер, снова откидываясь на спинку стула и задумчиво разглядывая собеседницу.

Вот уж удивил! – ехидно прокомментировала про себя Мелли. В лазурных глубинах миндалевидных глаз отразилось откровенное презрение.

– От парней – сколько угодно. «Никогда не смотрю фильмы вроде ваших», – уверяют они хором. Впрочем, находятся и другие: те, которые жаждут доказать, что в жизни я не такой уж супермен, как на экране…

– И получается?

– Ого, искра интереса? – поддразнил Дик. – А мне казалось, кинозвезды мировой величины оставляют вас равнодушными?

Нежные щечки Мелли слегка порозовели: сарказм попал в цель.

– Я не затеваю драк в кабаках и барах, – продолжал Дик, – даже ради того, чтобы произвести впечатление на даму. Кроме того, я не вправе рисковать физиономией, – комично поморщился он, словно издеваясь над самим собой.

Мелли вскинула голову, но тут же смущенно отвернулась: взгляд этих неправдоподобно синих глаз проникал в самую душу!

– Наверное, это тяжкий крест всех актеров: зрители не видят разницы между вами и вашими персонажами. Даже когда те…

– Продолжайте, – поощрил Дик, едва она неуверенно умолкла на полуслове.

– …настолько предсказуемы и стереотипны, как ваши. – Мелли воинственно вздернула подбородок: дескать, сам напросился!

Дик глубоко вздохнул, продемонстрировав ровные белые зубы. Похоже, он ничуть не обиделся на грубость.

– Метко сказано! – фыркнул он, и от скучающего вида не осталось и следа. – А разве вы сами не судите меня по тому типу киногероя, что мне приходится изображать на экране? Знаете, этакий супермен: стоит щелкнуть пальцами, и высокая длинноногая блондиночка послушно кидается на шею… – Конечно, не следовало дразнить собеседницу, но удержаться он не смог.

– Скорее, в постель, – невольно улыбнулась Мелли, вспоминая последний его фильм. Да, там Дик Грейсон показал себя во всей красе – и в прямом, и в переносном смысле. Неужели можно взглянуть на эти широкие плечи и не вспомнить, как под загорелой кожей перекатываются мускулы? Вот и нечего глазеть на эти плечи, сердито приказала себе она.

– Так вы признаете свою вину?

Мелли удрученно поджала губки. В сообразительности мистеру Грейсону не откажешь: глупо отрицать, что ее инстинктивная агрессия и в самом деле направлена не столько на собеседника, сколько на тот самый тип красавцев, которых он обычно играет. Роли кассовые, но не особо трудные; вот в двух словах секрет головокружительного успеха Дика Грейсона.

– А вдруг во мне погибает второй Лоуренс Оливье?.. – предположил он. – Вижу, вам трудно в это поверить… – Дик страдальчески вздохнул.

Невозможно было не улыбнуться в ответ.

– Вы хотите сказать, что в жизни не станете вести себя как самовлюбленный, поверхностный, вздорный эгоист?..

– Не ждите от меня чудес. Я никогда не даю опрометчивых обещаний, – перебил он, трагически воздевая руки. – Душа моя – потемки. Допустим, я пообещаю не называть вас «малышка»? Это будет непросто, но я сделаю все возможное.

– У меня просто-таки камень упал с души, – торжественно заверила Мелли.

Глаза ее лукаво сверкнули. На экране Дику Грейсону часто доводилось отпускать остроты согласно сценарию. Но этот едкий, язвительный сарказм – качество явно врожденное – пришелся Мелли куда более по душе, нежели слащавые, клишированные шутки.

С каждой минутой она убеждалась: хотя персонажи Дика Грейсона и примитивны, сам он натура сложная и многогранная. И так возбуждающе красив! Мелли нехотя отвела взгляд от мускулистых рук, покрытых легким пушком.

– Вот так-то лучше, доктор, куда лучше, – похвалил он с ехидцей. – Вам волей-неволей придется привыкать к нам, звездам мирового экрана, вы ведь теперь полноправная участница съемочной группы.

– Пожалуй, вы правы, – пожала плечами Мелли.

Когда Мелани Мюррей предложили консультировать тот самый фильм, в котором играла ее сестра, она не поверила собственной удаче. Врач, с которым заключили контракт, угодил в больницу и, естественно, приехать не смог. Эпизоды, связанные с медицинской практикой, снимать еще и не начинали, уверяла Кэрол; впрочем, их можно по пальцам пересчитать. Словом, работа не бей лежачего! Мелли только что уволилась из клиники, в которой работала, и нуждалась в небольшой передышке, чтобы определиться в отношении будущего. Но теперь, оказавшись в штате Мэн, она пожалела о собственной опрометчивости.

– А в группе не станут возмущаться, что я, дескать, получила работу только благодаря Кэрол?

– Семейственность – не худший порок шоу-бизнеса.

– Вы хотите сказать, что контракты до сих пор заключаются в постели? – фыркнула Мелли.

– Что за детская наивность! – мягко поддразнил актер. – Я скорее имел в виду заказные убийства, вымогательство и шантаж, но, по слухам, и добрый старый способ по-прежнему в почете.

Глядя прямо в нахальные синие глаза, Мелли отчаянно пыталась понять, шутит собеседник или нет.

– В моем случае все вышло как бы само собой, – признала она. Ей сразу предложили умопомрачительную зарплату, а про рекомендации и не спросили. Просто получили согласие и прислали билет первого класса.

– Не тревожьтесь, – посоветовал Дик, лукаво улыбаясь. – Я заставлю вас отработать каждый цент вашего гонорара.

С некоторым запозданием Мелли осознала, что Дик Грейсон – ее новый босс и разумно было бы принять это во внимание, прежде чем наговорить ему колкостей. Чего доброго, в самом ближайшем будущем ей придется горько пожалеть о собственной несдержанности.

– Я полагал, вы без ума от кинозвезд, – продолжал он. – Да не злитесь вы! Но, поскольку к звездам вы явно равнодушны, остается предполагать… Разбитое сердце, неудачный роман, что-нибудь в этом роде. Хотя вы явно не из тех женщин, которые… – Дик помолчал, взвешивая слова. Представительнице прекрасного пола, даже такой сдержанной, как эта, вряд ли понравится, если намекнуть, что в жилах у нее не кровь, а вода.

– Не из тех, что выставляют себя идиотками из-за мужчины?

– Именно это я и имел в виду, – с облегчением кивнул он.

– Я и не такова, – отрезала Мелли. Она вовсе не собиралась объяснять, почему ей пришлось оставить любимую работу. Причиной тому и впрямь явился мужчина. И любовь тоже, если верить Кларку Симпсону.

С первых же дней пребывания в клинике, где Кларк занял вакантную должность хирурга, он не скрывал своего интереса к хорошенькой подчиненной. Его не поощряли, но в поощрениях он и не нуждался. Кларк привык к легким победам и полагал, что Мелани Мюррей ничем не отличается от прочих.

Поначалу он воспринял отказ как элемент любовной игры. Обнаружив же, что играет сам с собой, повел себя низко и гадко, всеми доступными способами давая понять, что им двоим в клинике не ужиться. Конечно, Мелли следовало бороться за свои права, но у бедняжки не хватило духу подать на негодяя в суд за превышение служебных полномочий. Даже если бы она и выиграла процесс, ее профессиональная репутация оказалась бы безнадежно подмоченной. Отъезд в Америку стал единственным выходом из таковой ситуации…

– Ценю доверие, – съязвил Дик, к немалому раздражению Мелли. Похоже, он придерживался не самого высокого мнения о женской добродетели.

– По-моему, нам пора, – объявила она, обводя взглядом наполовину опустевший зал.

– До завтра, Дик! – Майкл, худощавый нескладный юноша с копной морковно-рыжих волос, задержался у столика на пути к выходу и с любопытством разглядывал Мелли.

– Это наш новый медицинский консультант, Майкл, – пояснил Дик в ответ на немой вопрос.

– Приятно познакомиться. – Молодой человек просиял улыбкой и церемонно поклонился. – Только не задерживайте Дика допоздна, – бросил он через плечо. – День предстоит трудный, шеф.

– Актер? – осведомилась Мелли.

– Оператор.

– Он часом не подумал, что мы… вы и я… ну, словом, пара? – неловко осведомилась она.

– Маловероятно. – Дик выписал чек и поднялся. – Вы не в моем вкусе.

– Как жестоко с вашей стороны развеять мои заблуждения, – криво улыбнулась Мелли, пытаясь примириться с небрежно брошенным оскорблением, и поспешила к выходу вслед за спутником.

– Следующий раз запирайте багажник, – предупредил Дик, извлекая чемоданы Мелли из взятого напрокат автомобиля и перебрасывая вещи в собственный «БМВ», припаркованный рядом. – Студия предоставляет вам машину; ее пригонят ближе к вечеру. А эту заберет фирма проката; я уже обо всем договорился. – Он уселся за руль и многозначительно посмотрел на часы.

Осмыслив информацию, Мелли устроилась на переднем пассажирском сиденье.

– Далеко ли ехать?

– Минут двадцать, не больше.

Машина свернула с шоссе на узкую, ухабистую проселочную дорогу, и Дик проворчал:

– Кэрол отыскала райский уголок, иначе не скажешь.

– Сестра хвасталась, будто дом стоит у самого залива! – Мелли храбро гнала тревожные мысли. А ведь совсем недавно она предвкушала это путешествие с нетерпением и восторгом!

– Место называется «Чаячья бухта», – сообщил Дик.

– А Кэрол сегодня работает допоздна? Дик покосился на спутницу.

– Сегодня съемок нет.

– Но вы говорили…

– Я говорил, что Кэрол не сможет приехать.

Я не объяснил почему.

Его интонация очень не понравилась Мелли.

– Так объясните сейчас. Или это секрет?

– Подобные секреты не делают Кэрол чести.

– То есть? – переспросила Мелли грозно. Она не терпела, когда дурно отзывались о ее сестрах.

– Забудьте, – посоветовал Дик, пожимая плечами.

– Поздно. С Кэрол что-то случилось?

Ее руки – ухоженные, на диво красивые руки, – чуть приметно дрогнули, а в голосе зазвучала нешуточная тревога. От внимания Дика не укрылось ни то, ни другое, может быть, потому, что до сих пор каждое движение, и каждый жест Мелли казались отточенными и выверенными.

– Ничего серьезного, – быстро успокоил он. – Просто ходят слухи, что Кэрол и Рекс Марли… э-э-э… слишком часто бывают вместе.

Мелли расслабилась; итак, Кэрол всего-навсего влюблена! Как актер Рекс Марли вот уже лет десять не работал, но в качестве режиссера и продюсера мог похвалиться десятком «гвоздей сезона». Имя его и по сей день вызывало жадный интерес у публики.

– Я, конечно, знаю, что он намного старше…

– И к тому же женат…

Мелли побледнела.

– Кэрол не станет разрушать семью!

– Как скажете.

– Вот так и скажу! – выпалила она, гневно, воззрившись на благодушную физиономию собеседника. – Моя сестра не будет отбивать чужих мужей!

– Да на съемках такое случается на каждом шагу, – примирительно разъяснил Дик. – На один развод в среднем приходится с полдюжины интрижек. Богемная атмосфера, сами понимаете… Словом, сущие пустяки. А вот мы и приехали, – объявил он, выруливая на подъездную аллею, ведшую к одноэтажному особнячку с широкой террасой.

В любое другое время Мелли непременно залюбовалась бы пейзажем, но сейчас ей было не до красот природы. Она себя не помнила от возмущения. Сперва этот тип клевещет на ее сестру, а потом еще имеет наглость называть роман с женатым мужчиной… Как это он сказал? «Сущие пустяки»!

– Да как вы смеете мерить мою сестру по собственным меркам?

Дик, выгружавший из багажника чемоданы, недоуменно обернулся. Переход состояния Мелли от невозмутимой безмятежности к исступленной ярости застал его врасплох: на мгновение актер просто утратил дар речи. Он никогда не верил в теорию о том, что за внешней холодностью женщины скрывается неукротимое пламя, и менее всего стремился проверить эту версию на практике.

Однако «тихий омут» оказался куда более завлекающим, нежели представлялось сначала. Дик безжалостно погасил вспышку интереса. Он не вправе тратить время на чепуху сейчас, когда вся его энергия направлена в одно-единственное русло. Отвлекаться нельзя: он впервые выступает в качестве режиссера, а его новая роль не имеет ничего общего с тем образом, который публика знает и любит. Впереди долгие месяцы работы. Кроме того, эта особа даже не пытается скрыть, что видит в нем физически привлекательную гору мускулов – и не более того. К подобному отношению он давным-давно привык, но снисходительное презрение Мелани Мюррей задело за живое. В силу неведомых причин Дику Грейсону очень захотелось услышать, как эта строгая мисс поневоле признает: смазливая физиономия отнюдь не главное его достоинство.

– Вы задали вопрос, и я на него ответил. Именно так ситуация выглядит со стороны. Эти двое словно нарочно шокируют публику. Если вам угодно верить, будто ваша сестра чиста, как свежевыпавший снег, – ваше право. Я не собираюсь говорить гадости ни про Кэрол, ни про Рекса, но очень скоро вам предстоит услышать намеки куда более скабрезные, – предупредил Дик. – Равно как и жене Рекса. Неужели вы не знаете, что он женат на Стелле? – искренне подивился он. Знаменитая супружеская чета постоянно фигурировала в колонке светских сплетен.

– Она, кажется, певица? – Ясные голубые глаза потемнели от гнева, словно летнее небо перед грозой. Мелли воинственно выставила вперед подбородок, намереваясь отстаивать честь сестры до последнего.

– Можно сказать и так, – насмешливо согласился Дик. – Ее прозвали «Стелла-динамит», и, как только прослышит о милых шалостях своего супруга, прозвище она оправдает, не сомневайтесь. – Дику вдруг пришло в голову, что кроткая, сдержанная Мелани Мюррей, если вывести се из себя, даст Стелле сто очков вперед.

– Мне дела нет до ее прозвищ, – неприязненно поморщилась Мелли. – Но тому, кто осмелится клеветать на мою сестру, придется иметь дело со мной.

Она с достоинством поднялась по ступенькам. Дик тихо присвистнул. Вид сзади превзошел его самые смелые ожидания: узкая льняная юбка эффектно подчеркивала изящество форм.

– Да, мэм, – выдохнул он, подхватил чемоданы и двинулся вслед за ней.

Внутри дом оказался более просторным, нежели представлялось снаружи. Стены радовали глаз переливами пастельных тонов, натертый до блеска паркет изумительно гармонировал с яркими ковриками, разбросанными там и сям. Настроение Мелли заметно поднялось, когда она обнаружила на крытой террасе, превращенной в подобие зимнего сада, роскошную вделанную в пол круглую ванну.

– Невероятно!

– Вы находите? – откликнулся негромкий голос совсем рядом.

– Да вы меня до полусмерти напугали! – возмутилась Мелли, резко разворачиваясь. Она уже жалела, что вышла из себя перед этим типом. С годами она научилась искусно скрывать свои чувства. Эта способность дарила ей иллюзию защищенности. А теперь вдруг Мелли почувствовала себя беспомощной и уязвимой – впервые за многие годы. Ведь даже в отношениях с ненавистным Кларком Мелли не позволяла себе настолько забыться! – Я думала, вы уже ушли.

– Как видите, не ушел.

– Не смею задерживать.

– Я собираюсь принять душ.

– Вы собираетесь… что? – захлопала ресницами Мелли.

Актер лениво потянулся, расправил плечи и терпеливо пояснил:

– Принять душ. Долгий выдался денек.

– Да как вы…

Мелли готова была поручиться, что гостеприимство сестры настолько далеко не заходит. А Дик тем временем деловито принялся расстегивать рубашку… От возмущения Мелли потеряла дар речи. К ее превеликому облегчению – черт, а ведь она и впрямь испытала облегчение, – дальше первых трех пуговиц дело не пошло.

– А разве Кэрол вас не предупредила? Я временно переселился к ней.

Насвистывая веселенький мотивчик, актер скрылся за дверью. Мелли застыла на месте. Неправда, твердила себе она. Жить под одной крышей с этим типом – еще чего не хватало! Разум ее напрочь отказывался примириться с подобным обстоятельством. Опомнившись, она ринулась следом и остервенело, рванула на себя дверь, из-за которой доносился приглушенный шум.

– Я здесь ни минуты не останусь! – выкрикнула Мелли, переступая порог.

– Вы имеете в виду мою ванную комнату или особняк в целом? – осведомился Дик невозмутимо. Похоже, его ничуть не смущал тот факт, что и одежды на нем остались только черные планки. Рубашка и брюки валялись на полу.

Мелли отчаянно призывала на помощь все снос легендарное самообладание, но тщетно. Не и силах отвести глаз, она самозабвенно любовалась великолепной фигурой во всей ее красе – от ступней ног до копны темно-русых волос. Она знала, что выдает себя с головой, но поделать ничего не могла. Дик потянулся к крану; на могучем торсе рельефно выступили мускулы.

Да, она не раз видела это чувственное, роскошное тело на экране, но тусклая иллюзия, создаваемая кинематографом, не шла ни в какое сравнение с реальностью. Наяву властно давал о себе знать всеподчиняющий зов плоти. Мелли завороженно смотрела прямо перед собой: в груди у нее похолодело, в горле застрял комок, руки, и ноги словно налились свинцом.

– Доктор, вам не кажется, что осмотр несколько затянулся? Или вы задумали ко мне присоединиться? – Глубокий, низкий голос Дика звучал вкрадчиво. – Судя по вашему виду, холодный душ вам явно не повредит. Раз уж нам предстоит делить кров, возможно, стоит сразу обговорить основные правила общежития. Если человеку не дают покоя даже в ванной, у него того и гляди разовьется мания преследования! Мне приходилось иметь дело с одержимыми поклонницами, но такую решимость я встречаю впервые!

Скрытая издевка окончательно вывела Мелли из себя. Этот самовлюбленный тип недвусмысленно намекает на то, что и она ничем не лучше прочих, а самое обидное – что в словах его, возможно, кроется доля истины! Схватив с полки, что попалось под руку, Мелли изо всех сил метнула предмет в ухмыляющуюся физиономию. И не промахнулась: снаряд угодил точнехонько в цель.

Трудно сказать, кто из них больше удивился столь детскому поступку, но первым пришел в Себя Дик.

– Может, это остудит ваш пыл? – предположил он, направляя шланг душа на гостью.

Мелли завизжала от неожиданности: холодная вода окатила ее с головы до ног. Зажмурившись, она принялась вслепую нащупывать полотенце, больно ударилась обо что-то твердое и, в конце концов, вытерла лицо рукавом шелковой блузки.

– Что за глупости! – вознегодовала она. – Немедленно выключите воду!

Только сейчас Мелли заметила кровь: на кафельном полу отчетливо выделялись алые капельки. Она смятенно оглянулась на Дика. Тот, прислонившись к стене, рукою зажимал нос. Впрочем, вид у него был скорее изумленный, нежели огорченный.

– Но как же?..

– Вы заехали мне по носу, – услужливо сообщил актер.

– Я не хотела… – пролепетала Мелли. – Я не нарочно…

– Помнится, Кэрол, характеризуя вас, ни словом не упоминала о мании убийства. Во всяком случае, использовались эпитеты «тихая и кроткая» и говорилось что-то о необходимости «вести себя раскованнее».

– Я и без того чувствую себя виноватой, – процедила Мелли сквозь зубы.

– Это радует.

Она решительно шагнула под душ и отключила воду: вот теперь на ней и впрямь нитки сухой не осталось.

– Дайте посмотрю, – потребовала она, переходя на официальный тон. Пожалуй, столь некомпетентной Мелли в жизни себя не ощущала, но сейчас не время рефлексировать. – В конце концов, я врач.

– Неужели в медицине дела обстоят настолько скверно, что врачам приходится собственноручно наносить травмы ни в чем не повинным людям?

– Тоже мне святая невинность! Ничего серьезного, – с облегчением объявила она, закончив осмотр. – Подержите вот так. – Большим и указательным пальцами Мелли зажала собственный точеный носик, наглядно демонстрируя нужное положение. – Да не мой! – вознегодовала она, когда пострадавший легкомысленно попытался ухватить ее за нос. – Нам нужен лед и аптечка.

– Говорите за себя. Лично мне необходимо выпить: у меня шок.

– Будь это так, – с неудовольствием отметила она, глядя на цветущую физиономию собеседника, – алкоголь я бы прописала вам в последнюю очередь.

– Кэрол держит аптечку в кухне. Холодильник тоже там.

Оставляя на полу цепочку мокрых следов, Мелли направилась в уютную кухоньку.

– На верхней полке справа, – сообщил подоспевший Дик.

– Сожмите пальцы покрепче; вы тут все кровью закапали.

– Да, доктор, – кротко согласился пострадавший.

Мелли подозрительно прищурилась: похоже, Дик Грейсон от души наслаждается происходящим! Да быть того не может, разве что она имеет дело с ненормальным!

Сбросив промокшие туфельки и поддернув узкую юбку, Мелли взобралась на табурет и распахнула дверцы подвесного шкафчика. Обернулась – и увидела, как Дик, воспользовавшись шансом, жадно разглядывает ее ножки.

– Как не стыдно! – возмутилась она.

Провинившийся бессовестно усмехнулся в ответ.

Мелли спрыгнула на пол и холодно приказала:

– Сядьте, а то мне не дотянуться.

Дик повиновался. Кусочком марли, смоченным перекисью водорода, Мелли смыла с лица пострадавшего кровь, стараясь не встречаться с ним взглядом, а это давалось непросто.

– Рекс меня с потрохами съест… Эй, можно мне, наконец, отпустить нос? – жалобно прогнусавил он, и Мелли не сдержала улыбки.

– Пожалуйста, кровотечение остановлено.

– Так вот я говорю, что Реке на стенку полезет. Если я не смогу сниматься, киностудия вылетит в трубу.

– Я об этом не подумала, – покаянно призналась Мелли.

– И стоило бы – перед тем, как давать волю своим кровожадным инстинктам!

– Вы правы, – Мелли негодующе фыркнула. – Вы и впрямь превосходный актер. Прекратите хмуриться: это же чистой воды случайность. Ну, сейчас что такое? – встревожено, осведомилась она.

Дик зажмурил один глаз, снова открыл его и тяжело вздохнул.

– Вам следует узнать одну горестную истину…

– Ну?

– Ваша блузка в намокшем состоянии абсолютно прозрачна.

Недоумение на лице Мелли сменилось неподдельным ужасом: опустив глаза, она воочию убедилась в правоте его слов. Ну почему именно сегодня она не надела лифчика?

Дик услужливо протянул ей кухонное полотенце.

– Думаю, это поможет справиться с… э-э-э… проблемой.

Вспыхнув до корней волос, Мелли выхватила спасительную полоску ткани у него из рук.

– Долго же вы ждали, чтобы предупредить!

– Верите ли, я и сам не сразу заметил. Не верите? Я так и думал. Хорошо, это волшебное зрелище помогло мне забыть о боли. – Дик восхищенно поцокал языком. – У вас потрясающая фигура!

– Да как вы смеете…

– Ох, не лицемерьте, доктор! Меня вы в ванной комнате разглядывали отнюдь не с профессиональным интересом! Да не смущайтесь вы, я привык, что меня воспринимают как объект культа. Закройте рот, – улыбнулся он, легонько подтолкнув вверх подбородок собеседницы. – Я говорю то, что думаю, только и всего. Признаюсь откровенно: хотя я недурно разбираюсь в людях, в вас я ошибся. Простите за банальность, но вам страшно идет, когда вы злитесь.

– Ну знаете… – слабо возмутилась она. Мелли умела распознать зов плоти; когда-то давно она уступила этому зову и горько пожалела о последствиях. Следовало отшутиться, отмести в сторону все его вздорные любезности. Дик Грейсон актер, притворство его вторая натура; надо выбираться из ловушки – и побыстрее!

– Вы прячетесь за маской светскости, но я в нее уже не верю, так зачем притворяться дальше? Оставайтесь такой, как сейчас – раскованной, неловкой… словом, человечной. Такая Мелани Мюррей мне куда больше по душе. – Мягко, но настойчиво Дик отобрал у нее полотенце.

Взгляд его обжигал и ласкал, распаляя кровь, парализуя волю.

– Приложите к носу лед, слышите… – пролепетала Мелли, прежде чем происходящее бесповоротно вышло из-под контроля.

Сама толком не осознавая, что делает, она уселась к нему на колени, не обратив внимания на дерзко задравшуюся выше колен юбку, и сильные ладони властно обхватили ее личико. Губы Дика оказались упругими, прохладными, нежными. Тихо вскрикнув, Мелли обвила руками его шею, – и сдержанности как не бывало! Словно Дик ненароком открыл в ее душе некую потайную дверцу, – и стихийное, яростное пламя неудержимо рвануло наружу.

Когда поцелуй, наконец, прервался, именно Дик, а не Мелли, на мгновение утратил дар.

– Ух, ты! – Легкомыслие было напускным, изумление – искренним.

– А вот и мы, сестренка! – весело объявила Кэрол, появляясь в дверном проеме.

– Как вовремя! – с досадой проворчал Дик.

– Вижу, вы с Диком уже познакомились, – лукаво отметила Кэрол, видя, что неловкая пауза грозит затянуться.

Я ее задушу своими руками, решила про себя Мелли, после того как утоплюсь сама. Она мрачно уставилась в пол: и почему это земля не разверзнется и не поглотит ее тут же, на месте?

Кэрол и ее спутник с любопытством взирали на сидящую на кухне пару, поза которой не оставляла сомнений в происходящем. Бедной Мелли казалось, будто прошла целая вечность. С каждой секундой мучительное чувство стыда давало о себе знать все сильнее.

– Хорошо ли вы провели вечер, друзья мои? – невозмутимо осведомился Дик. В голосе его не слышалось и тени смущения.

– Не столь занимательно, как вы.

Под пристальным взглядом Рекса Марли Мелли с трудом сдержала дрожь. Она поспешно соскользнула с колен Дика, с достоинством выпрямилась и одернула юбку.

– Произошел несчастный случай. – Как ни странно, голос ее звучал ровно. – Мистер Грейсон…

Дик негодующе фыркнул: что, дескать, за церемонии! – и пояснил:

– Доктор Мюррей съездила мне по физиономии. Точнехонько в нос.

Рекс мгновенно помрачнел. Только сейчас он заметил пятна крови на полу.

– Черт тебя дери, Дик, ты вообще представляешь, во что выльются издержки, если ты не сможешь сниматься? – заорал он. – Страховые компании и без того сдирают с нас последнюю шкуру, а все потому, что ты вечно играешь без дублеров, каскадер доморощенный!

Дик лукаво подмигнул Мелли.

– Доктор Мюррей уверяет, что моя красота ничуть не пострадала.

– А я вижу синяк, вот разрази меня гром, вижу! – бушевал Рекс. – А ну, немедленно приложи лед! – Он ринулся к холодильнику.

– Я, пожалуй, пойду переоденусь, – пробормотала Мелли.

– Я с тобой, – откликнулась Кэрол. Ей явно не терпелось допросить сестру по всем статьям.

– Только не дави на меня, – взмолилась Мелли, переступая порог спальни. Она знала, что рано или поздно ответ держать придется, однако сейчас не представляла, как оправдать подобное бесстыдство в собственных глазах, не говоря уже о сестре!