Огненные Близнецы

3

Эта знаменательная встреча произошла в пятницу. А в субботу Туся официально пропустила занятия в школе: они с мамой отправились за покупками. Мама заявила, что не допустит, чтобы ее дочь жила впроголодь во время ее отсутствия.

— Мы купим все необходимое, чтобы ты не питалась одними пирожными, гамбургерами и чипсами.

Тусе не очень хотелось таскаться по супермаркетам, но это было лучше,'чем идти в школу, поэтому она согласилась. Мама покупала все любимые Тусины продукты, она старалась угадать все ее желания. Туся с тоской подумала, что в этот момент она могла бы добиться от мамы всего, что душе угодно. Но самое печальное заключалось в том, что ей ничего не хотелось. Мама видела это и была немного расстроена.

— Хочешь, зайдем в магазин одежды? — предложила мама. — Купишь себе что-нибудь.

Туся с полнейшим безразличием пожала плечами и отказалась. Однако, как бы то ни было, поход за покупками развеял Тусю и отвлек от печальных мыслей. Она старалась смириться с тем, что две или три недели ей придется жить одной. Раньше мама никогда не уезжала так надолго. Но сейчас у нее не было другого выхода.

— Такая возможность предоставляется раз в десять лет и то не каждому, — убеждала она Тусю. Я не могу не воспользоваться ею, ты ведь понимаешь меня.

Туся понимала, но легче ей от этого не было. Вечером позвонила Лиза и пригласила Тусю в театр. Решив, что отказом она продемонстрирует обиду на подругу, Туся согласилась. Лиза была в сопровождении Михаила Юрьевича, и это очень не понравилось Тусе. Вместо того чтобы следить за событиями, разворачивающимися на сцене, она думала о том, что потеряла свою лучшую подругу, которая променяла дружбу на банальное (с Тусиной точки зрения) увлечение. Она, как могла, старалась не подавать виду, что совместное времяпрепровождение с Михаилом Юрьевичем ее совсем не радует. Когда они проводили ее до дому, Туся вздохнула с облегчением, решив, что никогда больше не согласится идти куда-либо с Лизой, если та потянет с собой Михаила Юрьевича.

В воскресенье у них были гости. Пришли мамины приятельницы и обсуждали деловые вопросы, не представлявшие для Туси ни малейшего интереса. Поскольку погода не желала становиться лучше, Туся весь день провалялась на диване с книжкой. Но она почти не читала, ежеминутно отрываясь от страниц и взглядывая в окно, в надежде увидеть пробивающиеся лучи солнца. И каждое новое разочарование ввергало ее во все большую тоску. Поначалу мысли Туси снова и снова возвращались к знакомству со странными девушками из братства, но мало-помалу воспоминания стали заслоняться другими впечатлениями.

В понедельник ей все-таки пришлось пойти в школу, потому что, как сказала Лиза, Кошка усиленно интересовалась причинами ее отсутствия. Там вовсю шла подготовка к празднованию Нового года. Все суетились, собирались стайками и о чем-то увлеченно шушукались. Лиза несколько раз вовлекала Тусю в такие обсуждения. Больше всего на свете Туся жаждала быть нужной людям. Ей очень нравилось, когда прислушивались к ее мнению, спрашивали у нее совета. В какой-то момент она поймала себя на мысли, что уже не чувствует себя такой одинокой, как раньше. К тому же Лиза, узнав о том, что мамин отъезд — дело решенное и состоится через несколько дней, обрадовалась и предложила устроить в Тусиной квартире вечеринку.

— Это будет здорово! — воскликнула она. — Позовем всех друзей и повеселимся на славу.

Туся пожала плечами (с некоторых пор этот жест вошел у нее в привычку). Лиза внимательно посмотрела на нее и сказала:

— А знаешь что? Если тебе не хочется жить одной, то можешь переехать ко мне. Я буду очень рада. Будем вместе делать уроки, ходить в школу и все такое… Представляешь, как сестры!

Туся почувствовала, как у нее сжалось сердце.

— Неужели ты и вправду этого хочешь?

— Еще бы! Это будет здорово! — улыбаясь, повторила Лиза.

Туся не дала согласия сразу, сказав, что подумает.

Ей не хотелось показывать, что она нуждается в чьем-то участии, даже если его проявляет лучшая подруга. На самом же деле Туся была готова сию же секунду бежать укладывать сумку.

Тусе начало казаться, что жизнь вот-вот начнет входить в свое обычное русло. Хотя погода была по-прежнему отвратительной, на душе у Туси стало немного светлее. В среду она окончательно решила сказать Лизе, что согласна переехать к ней на все время маминого отсутствия.

Но все получилось по-другому. С самого утра Туся представляла себе, как обрадуется Лиза, когда узнает о ее решении. Она с нетерпением ждала конца уроков, представляя себе, как они вместе пойдут домой и Туся скажет, что сегодня она соберет свои вещи и попросит Лизу приготовить ей апартаменты». Но когда прозвенел звонок, возвестивший об окончании последнего урока, Лиза подскочила к ней и торопливо сказала:

— Я убегаю! Созвонимся вечером, ладно? — у Туси вытянулось лицо.

— Куда убегаешь?

— Мы с Мишей собрались в Музей современного искусства, он сказал, что там сегодня открывается какая-то интересная экспозиция. Я тебя не приглашаю, потому что знаю, как ты не любишь ходить по музеям. Если мне понравится, я тебе обязательно расскажу, и мы сходим туда вместе…

Лиза была слишком возбуждена и потому не заметила, как каждым своим словом наносила подруге удар за ударом. Первые несколько секунд Туся не могла вымолвить ни слова, но в этом не было необходимости, так как Лиза тараторила без умолку.

«Значит, с Мишей, — думала Туся, стиснув зубы, — опять он! Ей плевать на меня. Она совсем не хочет, чтобы я к ней переезжала, я буду мешать их встречам! Я нужна ей как прошлогодний снег».

Чувствуя, как к горлу подступают жгучие слезы, Туся неимоверным усилием воли заставила себя улыбнуться и сказать в своей обычной манере:

— Вот уж не знала, что ты заделалась в любительницы музеев.

— Да нет, просто Миша сказал, что это будет очень интересно…

Тусе показалось, что если она еще хоть раз услышит это имя, то с громкими воплями набросится на Лизу с кулаками, поэтому она прервала ее на полуслове:

— Ладно, беги. Я тоже тороплюсь.

— А куда?

— Тебе это не покажется интересным. — Туся резко отвернулась, чтобы скрыть наворачивающиеся на глаза слезы. — Я тебе потом расскажу, завтра, — добавила она, чтобы не дать Лизе почувствовать, как она обижена.

— Тогда до завтра! — Лиза сияла. Наскоро чмокнув подругу в щеку, она упорхнула, даже не сочтя нужным дойти с Тусей до выхода.

«Никогда! Никогда ей этого не прощу», — говорила себе Туся, глядя вслед убегающей Лизе. В эту минуту ей показалось, что она ее ненавидит.

Невидящим взглядом Туся обвела одноклассников, спешащих поскорее покинуть стены школы. «Никому Я не нужна! Никто не заговаривает со мной, никто никуда не приглашает. Всем на меня наплевать!»

Туся не отдавала себе отчета, что ее хмурый вид отпугивает. Все знали острый Тусин язык, и никому не хотелось стать объектом ее ядовитых насмешек.

Выйдя из школы, Туся машинально направилась в скверик. Ей хотелось уединиться, сесть на скамейку и предаться своим горьким мыслям. Она шла по аллее, уперев взгляд в асфальт и тем не менее не замечая на нем многочисленных луж.

— Туся! — услышала она высокий голос, показавшийся знакомым.

Обернувшись, Туся увидела Олю — одну из тех девушек, с которыми познакомилась в пятницу. Она приветливо махала рукой и быстрым шагом приближалась к остановившейся Тусе. Оля была не одна, ее сопровождала женщина лет тридцати пяти. Она тоже смотрела на Тусю и улыбалась ей, словно старой знакомой.

— Как хорошо, что мы тебя встретили! — воскликнула Оля. — Почему ты не пришла вчера? Мы тебя ждали.

Туся растерянно смотрела на подошедших. Она не знала, что ответить, и пыталась придумать подходящую отговорку, но, к счастью, этого не потребовалось.

— Ничего! Главное, что сегодня мы встретились.

Очень рада познакомиться с тобой, Туся, девочки много о тебе рассказывали.

Туся с интересом разглядывала женщину. У нее были коротко остриженные русые волосы, правильные черты лица и светло-голубые глаза. Туся отметила, что одета она довольно-таки элегантно, хотя и скромно. Оля по-прежнему была облачена в жуткую зеленую куртку.

— Меня зовут Надежда Григорьевна, — произнесла женщина и протянула Тусе руку.

Туся никогда еще не пожимала рук. Это было новое и очень приятное ощущение — взрослый человек здоровался с ней как с равной. Едва коснувшись теплой сухой ладони женщины, Туся почувствовала неизъяснимое доверие к ней. У Надежды Григорьевны был низковатый голос, который сразу запоминался. Она смотрела пристально и проникновенно, но при этом ее взгляд не смущал Тусю.

— Ты именно такая, какой я тебя представляла, улыбаясь, сказала Надежда Григорьевна.

В следующую секунду ее улыбка потухла, и она посмотрела на Тусю с состраданием.

— Сколько зла в этом мире, — произнесла она, покачав головой, — если такие прелестные создания вбирают в себя так много боли!

Тусе стало очень жалко себя. Она смотрела на Надежду Григорьевну, не замечая, как глаза наполняются и переполняются слезами.

Наконец-то она встретила людей, которые понимают ее, сочувствуют ей, видят, как нелегко ей приходится!

— Мы не можем допустить, чтобы эта милая, красивая девочка так страдала! сказала Надежда Григорьевна, обращаясь к Оле. — Мы должны помочь ей. Ведь именно в этом и заключается наше предназначение.

Оля кивнула, преданно глядя на женщину. Было ясно, что для нее Надежда Григорьевна являет собой чуть ли не божество.

— Пойдем с нами, детка! — ласково позвала она Тусю. — Мы поможем тебе. Ты обретешь свое счастье, ты заслужила его, и оно уже близко.

Она взяла Тусю за руку и повела по аллее. Туся как загипнотизированная, подчинилась мягкому, но настойчивому призыву Надежды Григорьевны и сама не заметила, как они прошли через сквер и вышли на автобусную остановку. Оля шла следом за ними.

Всю дорогу Надежда Григорьевна говорила Тусе о том, как тяжело человеку в одиночку противостоять тяготам жизни.

— Многие думают, что мы приходим сюда, чтобы страдать, но это заблуждение. Человек может и должен стремиться к счастью. Мы просто обязаны добиться его, иначе мы не выполним того завета, с которым пришли в этот мир.

До Туси мало что доходило из этих слов. Но она чувствовала; что теперь не одинока, что нашлись люди, которым она не безразлична, которые будут помогать ей; заботиться о ней.

Голос Надежды Григорьевны звучал в ее голове райской музыкой. Она словно уже видела свое счастье. С каждой минутой Тусино сердце все доверчивей раскрывалось навстречу теплу, исходящему от этой чудесной женщины. Где-то в глубине сознания Туся ощущала, что ничего нового Надежда Григорьевна ей не говорит. Большинство из того, что она сейчас слышала, было ей уже знакомо. Но тем не менее каждое слово глубоко отпечатывалось в ее памяти. Может быть, потому, что эта речь была обращена только к ней. Тусе даже не приходило в голову спросить, куда они направляются. Она целиком доверилась своим новым знакомым.

— Нам пора выходить, — произнесла Надежда Григорьевна, взяв Тусю за руку и подводя ее к дверям, сегодня у нас нет собрания, но мы хотим просто поговорить с тобой. Наш пастырь, отец Владимир, заинтересовался рассказом о тебе и попросил нас привезти тебя, чтобы он мог познакомиться с тобой лично.

Тусе очень польстило такое внимание. Ради знакомства с ней люди специально ждали ее у школы и привезли к себе.

«Неужели я и вправду такая необычная?»— спросила она себя.

— Девочки были под очень глубоким впечатлением от встречи с тобой, — произнесла Надежда Григорьевна, словно отвечая на ее мысли.

— Мы сразу увидели в ней тонкую натуру, — подтвердила Оля.

— Тонкую и прекрасную, — добавила Надежда Григорьевна, — знаешь ли ты, детка, как много тебе дано свыше? Сочетание внешней и внутренней красоты — крайне редкое явление. И вдвойне больно наблюдать, как страдает такое одаренное существо.