Огненный дар

Глава 6

— Знай же, настанет день, и я тебе отплачу. — Верити томно потянулась и повернулась на бок. Она подняла кожаный ремень, которым связывал ее Джонас, и провела пряжкой по курчавым волосам на его груди. — Ты не сможешь предугадать, когда это случится, но настанет день, и — хоп! — ты мне попадешься.

Джонас лукаво ухмыльнулся:

— Тебе понравились любовные утехи с элементами «дисциплинарного наказания»? — Он выхватил у нее ремень и отшвырнул в сторону. Тот с глухим стуком ударился о пол.

Верити притворилась сердитой и сурово взглянула на возлюбленного.

— Нет, мне не нравится насилие, а ты принудил меня. Похоже, ты приверженец эксцентричного секса. Я же до встречи с тобой была такой примерной девушкой!

Он обнял ее, медленно притянул к себе и поцеловал в губы, — Будь я проклят, но мне нравится совращать тебя, — признался он с нескрываемым удовольствием. — Ты так легко поддаешься. О, черт! — вырвалось у него, когда Верити шлепнула его.

Рука ее тотчас заныла от удара, но нельзя же было упускать такую возможность?! Верити, скрестив ноги, села на кровати.

— Джонас, довольно отвлекающих маневров. Секс действует на тебя умиротворяюще, ты успокаиваешься и становишься снисходительнее и терпеливее, а поэтому сейчас я надеюсь получить от тебя ответы на некоторые вопросы.

— Значит, умиротворяюще. Так, по-твоему, действует на меня секс?

— Ну конечно. Разве ты не замечал? Сначала ты подобен льву, а потом превращаешься в ягненка.

— В ягненка? — разочарованно протянул он, — Ну да — в ягненка, котенка, пуделя или кого там еще. — Верити махнула рукой, как бы охватывая разом все слабые, беззащитные создания, к которым в данный момент относился и Джонас.

— Не будь я сейчас таким снисходительным и терпеливым, с радостью бы поспорил.

— Отложим споры на потом. А пока ответь, пожалуйста…

Джонас, повернув голову на подушке, наслаждался открывшимся ему видом треугольника ее шелковистых волос.

— Как я могу сосредоточиться, когда у меня перед глазами…

Верити быстро накинула на ноги простыню:

— И о чем ты только думаешь!

— Ну вот, ты опять лишаешь меня удовольствия, — обиженно промолвил он. Но глаза его смеялись.

— Скажите пожалуйста! Бедняжка Джонас — только и делает, что развлекается и ничегошеньки не делает. Вернемся лучше к нашему разговору. Что случилось с тобой сегодня вечером, пока ты бродил по мрачным коридорам «Ужаса Хейзелхерста»?

— Ты не питаешь уважения к четырехсотлетним постройкам?

— Нет, если они похожи на эту виллу. Не увиливай — скажи же наконец: что произошло? — Верити посерьезнела. — Я так перепугалась, Джонас. Мне показалось, что тебе угрожает опасность.

— Да, я знаю — я ощущал твое присутствие.

— Но где ты был в тот момент?

— В северном крыле, на втором этаже.

— Но это же так далеко! Мы не смогли бы общаться друг с другом на таком расстоянии.

Он почему-то приподнялся, прислонился к спинке кровати, и взгляд его золотистых глаз посуровел.

— Связь была очень слабой, но я чувствовал, что ты рядом. Мы оба ощущали присутствие друг друга. Кажется, узы, соединяющие нас, Верити, становятся все прочнее.

Верити натянула простыню до самого подбородка и рассеянно посмотрела в окно.

— Как здесь холодно, правда? Ума не приложу, сколько денег нужно затратить, чтобы обжить эту виллу. Неудивительно, что Уорвики хотят поскорее ее продать.

— Значит, вот что тебя пугает, — тихо вымолвил Джонас. — Поэтому ты вела себя в последнее время так отчужденно? Поняла, что наша магическая связь становится все сильнее, и не знаешь, радоваться ли этому?

— Я вовсе не пыталась отдалиться от тебя, — решительно возразила Верити. — Я просто размышляла о нашей совместной жизни, вот и все. А теперь выкладывай по порядку, что с тобой стряслось.

Джонас заложил руки за голову и посмотрел на нее изучающим взглядом.

— Я нашел то место, где когда-то прятали кристалл. Тайник был пуст, чего, конечно, и следовало ожидать. Но ловушка, охраняющая вход в него, работает прекрасно.

— Боже мой! Но что это за ловушка?

— Стилет, который выскакивает из-под пола. Стоит посильнее надавить на камень в стене, за которым находится тайник, как в ту же секунду включается пружинный механизм, приводящий кинжал в движение. Причем оружие установлено так, что пронзает самое чувствительное место охотника за сокровищами. Типичный для того времени подход — хитрый и жестокий.

— Пружинный механизм? И он все еще работает спустя столько лет?

— К счастью, Хейзелхерст догадался упомянуть о нем в своем дневнике. Очевидно, старина Дигби был так потрясен своим открытием, что починил и смазал механизм.

У Верити вырвался стон.

— Каким же нужно быть недоумком, чтобы сделать это!

Джонаса несколько удивило ее непонимание.

— Хейзелхерст совсем не дурак. Он исследователь и ученый, преданный своему делу. И мне понятно, почему он так поступил: окажись я на его месте, вероятно, сделал бы то же самое. В том, чтобы заставить работать приспособление четырехсотлетней давности, есть определенный резон.

— Вздор! Ловушка должна быть уничтожена раз и навсегда, — решительно отрезала Верити.

— По-видимому, у тебя не тот тип мышления, чтобы понять радость ученого-историка, — снисходительно заметил Джонас.

— Ах вот как? И какой же в таком случае у меня тип мышления? — подхватила Верити, изобразив нарочито сладенькую улыбочку.

— Женский.

— Так, Джонас, я уже предупреждала, что настанет день…

— Пустые угрозы.

— Посмотрим, — спокойно возразила Верити. — Ты еще пожалеешь! Настанет день, когда ты будешь умолять меня о пощаде. А теперь расскажи о том выбросе энергии, который чуть не поглотил тебя, когда ты дотронулся до тайника. Мне кое-что почудилось — по-моему, там кто-то погиб.

Джонас нахмурился и кивнул.

— Да, но у меня сложилось впечатление, что трагедия произошла много лет назад. Похоже, с тех пор прошло уже более двух столетий, никак не меньше.

— Наверное, здесь и прежде бывали охотники за сокровищами. Они появлялись в надежде найти золото, бриллианты — в общем, то, что было спрятано в недрах этого чудовищного нагромождения камней. — Верити сосредоточенно наморщила лоб. — Знаешь, Джонас, по-моему, я допустила большую ошибку, обговаривая с Уорвиками сумму твоего гонорара. Мои расчеты оказались очень приблизительными — я ведь не предполагала, что на вилле действительно может быть тайник с кладом. А что, если ты его найдешь? Надо было обязательно «выбить» тебе процент от общей стоимости клада в дополнение к гонорару за работу консультанта.

Джонас усмехнулся, вглядываясь в ее озабоченное личико:

— Ох уж эти тревоги и стрессы большого бизнеса! Хорошо, что на мою долю выпала только работа. — Он резко поднялся, откинув простыни. — Я хочу узнать, что случилось с кристаллом, — сказал он, натягивая джинсы. Подойдя к стене, на которой висел гобелен, он добавил:

— Хейзелхерст упоминает в своем дневнике, что считает его ключом к отысканию сокровищ. — Джонас протянул руку и слегка коснулся ветхой ткани, затем потрогал каменную стену под ней.

Верити почувствовала легкие вибрации. Вскочив с постели, она поспешно накинула на себя халат.

— Ну хорошо, господин ученый-историк, что вы скажете об этой стене?

— Пока ничего. Что бы это ни было, вряд ли здесь есть ловушка, которая может завлечь нас во временной коридор. Но что-то за всем этим кроется. Давай посмотрим за гобеленом. — Джонас осторожно приподнял потертую ткань И стал осматривать каменную кладку. — Ты со мной?

— Да, я здесь. — Верити встала с ним рядом.

— Пока улавливаю только слабые вибрации, но я легко с ними справлюсь в случае необходимости. Верити кивнула и закусила губу. Лоб ее вмиг покрылся испариной.

Джонас прижал руку к стене и медленно, не отрывая ладони, провел по каменной поверхности.

— Опасайся ловушек, — негромко предупредила его Верити.

— Если они есть, мы их почувствуем прежде, чем они сработают.

— Да, но это только в том случае, если в них до нас уже попался незадачливый охотник, — заметила Верити. Дар Джонаса был связан с убийствами и злодеяниями прошлого. Если ловушка когда-то сработала, погубив свою жертву, Джонас непременно получил бы сигнал. Но если он первопроходец, то у этого места нет трагической истории, которая предупредила бы Джонаса о грозящей ему опасности.

— Я испытываю смутную тревогу, это похоже на предупреждение. Так было и в тот раз, когда я открыл тайник. Очень странно, Верити. Похоже, кто-то умудрился наложить мысленные предостережения на свои секреты, а не просто расставил ловушки со стилетами.

Джонас продолжал ощупывать камни. Когда он коснулся трещины в извести, скрепляющей кладку, послышался отдаленный глухой стук, словно в движение пришел древний механизм, скрытый за стеной. Верити вздрогнула.

— Кажется, нашел, — тихо сказал Джонас. Верити уловила еле сдерживаемое возбуждение в его голосе.

— — Ты доволен?

— Думаю, я вполне мог бы заняться кладоискательством. Конечно, это не заменит мою блистательную карьеру посудомойщика, но может стать чертовски занимательным хобби. Что ты на это скажешь?

— Скажу, что я была круглой идиоткой, когда предложила тебе эту работу.

— Ну пусть это станет нашим общим хобби. Одни катаются вместе на лыжах, другие играют в теннис, а мы с тобой будем охотниками за сокровищами.

Верити уже обдумывала все «за»и «против», как вдруг огромная часть стены заскрипела и с лязгом ушла внутрь; затхлый воздух вырвался наружу.

— Вот это да! — воскликнул Джонас, невольно отступив назад.

— Какой ужасный запах! — Верити заглянула в открывшийся темный проход. — Наверное; здесь полно крыс.

Джонас прошел в глубь комнаты и вернулся, держа в руках фонарик и нож.

— А это еще зачем?! — воскликнула Верити, заметив нож.

— Мы ведь не знаем, что нас ждет. Дверь, конечно, такая тяжелая, что вряд ли захлопнется сама по себе, но я все же подопру ее стулом — так, на всякий случай. Не хотелось бы оказаться заживо погребенным в этом каменном мешке. — Он приволок массивный стул и поставил его у входа в тайник. — Вот так. Верити, держись сзади и постарайся ничего не касаться.

— А то бы я не догадалась! — отозвалась Верити. — Значит, вопреки голосу разума, мы собираемся исследовать этот проход?

— Мы ведь ищем клад — ты что, забыла? А в таких вот таинственных переходах обычно и прячут сокровища — во всяком случае, наши предки четыреста лет назад поступили бы именно так.

— Ты все еще улавливаешь вибрации, Джонас? — Верити быстро сбегала за туфлями, а Джонас тем временем надел ботинки и застегнул рубашку.

— Какие-то отголоски вибраций. Ничего особенного, не тревожься.

— Как скажешь, — заметила Верити и последовала за ним. Туннель был очень узким, а каменный потолок — достаточно низким: Верити еще могла выпрямиться, а вот Джонасу пришлось нагнуть голову.

— Раньше мужчины были ниже ростом, — заметил он.

Луч фонарика выхватил из темноты голые каменные стены пустого коридора, который, по-видимому, проходил вдоль внутренней стены спальни. Там, где начиналась другая стена, был поворот.

— Не думаешь ли ты, что этот проход может связывать комнаты виллы наподобие главного коридора? — спросила Верити.

— Вполне.

— Фу! Какая пыль! — Верити брезгливо приподняла полу халата и чуть не задохнулась от изумления. — Джонас, посмотри-ка, следы! Кто-то уже побывал здесь до нас.

Джонас, наклонившись, стал изучать следы.

— Они покрыты толстым слоем пыли. Отсюда следует, что с той поры прошло довольно много времени.

— А вдруг это был сам Дигби Хейзелхерст?

— Что ж, вполне возможно. Следы слишком перепутаны, и невозможно сказать, один был человек или несколько. Дигби, наверное, несколько раз прошелся взад-вперед по коридору. Держу пари, он был вне себя от восторга. — Джонас выпрямился и двинулся дальше.

— Как здесь холодно! Напрасно ты не взял куртку, Джонас.

— Да, дорогая моя женушка, — ехидно промолвил он, осторожно продвигаясь вперед.

Верити подняла глаза к каменному потолку и проглотила уже готовое вырваться колкое замечание в ответ на его реплику.

— Не нравится мне здесь, Джонас.

— Хочешь вернуться и подождать меня в комнате?

— Нет, я останусь с тобой.

— Тогда перестань хныкать и держись поближе ко мне.

— А я и не хнычу. Просто я осмотрелась, и мне показалось, что… Ой!

Верити резко остановилась и нагнулась.

— Что случилось? — Джонас обернулся и направил луч фонарика на нее.

— Я обо что-то споткнулась.

— Давай посмотрим. Похоже на обломок старинного меча. — Джонас поднял с пола потускневший от времени кусок металла. Рукоятка пришлась ему точно по руке, как будто была сделана специально для него.

— Осторожно! — крикнула Верити, видя, как каменный туннель расплывается прямо у нее на глазах и превращается в другой коридор, предназначенный, насколько она знала, только для них с Джонасом.

Но она опоздала. Джонас крепко стиснул сломанный клинок, и вокруг них сомкнулись стены временного туннеля. Верити затаила дыхание, глядя, как на действительность накладывается призрачная реальность. Перед ними прямо из воздуха возникало видение.

Неясная сначала картина приобрела отчетливые очертания: мрачный мужчина крепкого сложения, лет пятидесяти сидел за деревянным резным столом, заваленным толстыми фолиантами и письменными принадлежностями. Одет таинственный незнакомец был в бархатные камзол и штаны бордового цвета, а с плеч его спадал короткий, до пояса, плащ, подбитый мехом. Пальцы его были унизаны тяжелыми кольцами, из-под плаща виднелась инкрустированная драгоценными камнями рукоять меча.

На столе перед ним стоял черный ларчик с откинутой крышкой из какого-то темного блестящего камня. Внутри проглядывался продолговатый изумрудный кристалл.

Сидящий за столом находился в маленькой комнате с каменными стенами. Позади него угадывался длинный черный сундук, доверху набитый золотыми монетами и сверкающими драгоценными камнями.

Верити не отрываясь смотрела на загадочную фигуру, застывшую во времени, а видение таращилось на нее.

— Тут что-то не так, — тревожно прошептала Верити. — Эта картина не похожа на те, что мы с тобой наблюдали раньше.

— Видение неподвижно — вот в чем отличие. — Джонас сделал несколько шагов по направлению к застывшей фигуре. — Здесь нет действия. — Сцена перед ними была словно высечена из камня.

— Не нравится мне этот блеск зеленого кристалла. — Верити осторожно попятилась назад. — Тут правда что-то не так, Джонас. Я уверена. Почему этот образ неподвижен? Почему мы не стали свидетелями сцены убийства, связанной с мечом, который ты держишь в руке? Ведь именно так раньше работал временной коридор!

— Я не совсем понимаю, в чем дело, но думаю, нам ничего не грозит, Верити. Я сотни раз тебе говорил, что сцены во временных туннелях — всего лишь бесплотные образы. Они не могут причинить нам вреда.

— Не знаю, не знаю, — произнесла Верити, сдвинув брови. — А где же тогда ленты? Должны быть ленты!

Он вспомнила, как было раньше: стоило им с Джонасом попасть во временной коридор, как ее немедленно обвивали таинственные ленты, похожие на вертких змеек, устремляясь к Верити, как будто влекомые какой-то непреодолимой силой. Так ей удавалось защитить Джонаса от зловещих щупалец, несущих в себе энергию разрушения и убийства. Если бы не Верити, Джонас стал бы проводником энергии зла, которая стремилась вырваться в реальный мир.

— Не знаю, — тихо ответил Джонас. Он медленно подошел к застывшему образу сидящего за столом человека.

Верити впилась глазами в неподвижную фигуру.

— Джонас, мне кажется, он следит за тобой.

— Это только кажется.

— Не знаю, не знаю, Джонас…

— Ты права, Верити, это видение действительно несколько необычно. Сцены во временном коридоре всегда были как-то связаны с тем предметом, благодаря которому я туда попадал. Я все еще держу рукоять меча, но картины насилия и убийства, похоже, и не предвидится.

— Как ты думаешь, кристалл на столе — уж не тот ли бриллиант, который несколько лет назад нашел Дигби Хейзелхерст? — шепотом спросила Верити.

— Все может быть. По описанию подходит. — Джонас еще несколько минут пристально изучал застывшее видение, затем сделал шаг назад и встал рядом с Верити. — Просто это не совсем обычный образ.

Верити вздрогнула.

— Как может быть обычным то, что скрывается во временном коридоре?

— Но ты же знаешь, в нем тоже существуют свои правила и физические законы. Ты сама могла в этом убедиться. А это видение не подчиняется известным нам правилам: не разыгрывается сцена жестокости, образ неподвижен. Нет и тех щупалец, которые всегда на меня набрасываются.

— Да, похоже, тот, кто сидит за столом, сам изменил привычный порядок вещей, — согласилась Верити.

— Черт, каждый шаг по этой загадочной вилле сулит все новые открытия. — Джонас покачал головой. — Хотел бы я знать, что все это значит.

— Слушай, — начала Верити, — если это тот самый кристалл, что нашел Дигби, легенда о сокровище, спрятанном на вилле, вероятно, имеет под собой реальную основу. Посмотри на сундук у стола — он набит золотом и бриллиантами. Может, этот господин в меховой накидке и есть хозяин сокровищ?

— А я вот думаю: что, если обломок металла у меня в руке — рукоятка меча этого господина? Обычно предмет, который уносил меня в коридор, потом участвовал в сцене убийства. Да, здесь что-то не так, дорогая.

Верити кольнуло какое-то недоброе предчувствие.

— Давай лучше уйдем, Джонас. Мне это совсем не по душе. И раньше-то я не могла смотреть на подобное без содрогания, а теперь и подавно.

— Ну хорошо. Надо узнать, куда ведет проход, пора выбираться отсюда. — С этими словами он бросил рукоять меча.

Железный обломок ударился о каменный пол, и временной туннель тут же исчез. Повеяло холодом, Верити поплотнее запахнула халат.

— Подними обломок, — сказал Джонас. — Мне нельзя натыкаться на него еще раз, в противном случае мы окажемся в другой реальности.

Верити сделала как он велел.

— Готово. — Она лишь успела обратить внимание Н4 толстый слон грязи поверх рукояти, как вдруг свет, падающий в проход из приоткрытой двери в начале коридора, стал медленно пропадать. Послышался зловещий скрип, петель, но было уже поздно.

— Джонас, дверь закрывается!

— О дьявол! — Джонас бросился к закрывающейся двери, лицо его в отсветах фонарика казалось мрачным и тревожным.

Верити, прихрамывая, поспешила за ним, сердце ее отчаянно колотилось. Полоска света все сужалась и наконец исчезла совсем. Они свернули за угол как раз в тот момент, когда тяжелая дверь с глухим стуком захлопнулась.

Что-то посыпалось на пал, послышался какой-то странный шелест. Казалось, в стену швырнули пригоршню щепок.

А может, кости покатились по Камням. Джонас поднял фонарик, и Верити чуть не закричала от ужаса, увидев прямо перед массивной дверью скелет. На костях угадывались полуистлевшие остатки того, что когда-то было брюками, серой хлопчатобумажной рубашкой и вельветовым спортивным пиджаком. Неподалеку от черепа в пыли поблескивали очки в золотой оправе. Рукав пиджака попал под дверь и, видимо, потянул за собой кости скелета, что и вызвало дребезжащий звук, так испугавший Верити.

— Боже мой, Джонас! Он все это время был здесь! Мы просто не заметили!

Джонас направил луч фонарика на каменную дверь. Ни ручек, ни каких-либо выпуклостей, за которые можно было бы ее открыть.

— Здравый смысл подсказывает, что проложивший этот ход не собирался становиться жертвой собственной же ловушки. Отсюда должен быть выход.

— А вот наш товарищ по несчастью, по-видимому, так его и не нашел, — мрачно заметила Верити.

Джонас взглянул вниз на груду костей и остатков одежды. Луч фонарика выхватил тусклый блеск металла. Джонас опустился на колени и стал внимательно рассматривать лезвие кинжала, проглядывающего сквозь полуистлевший вельветовый пиджак.

— Не думаю, что он умер сам. Вряд ли он страдал от голода и жажды. — Джонас пошарил в карманах брюк несчастного.

— Что ты делаешь?! — воскликнула Верити.

— Хочу узнать, кто это. А, нашел. — Джонас вытащил потрепанный кожаный бумажник, раскрыл его, достал водительские права и стал разглядывать фотографию улыбающегося лысого мужчины в очках с золотой оправой.

— Ну что? — нетерпеливо спросила Верити. — Я больше не могу пребывать в неведении. Мы знаем его?

— Это Дигби Хейзелхерст.

— Боже правый! Но он же исчез, когда купался в море… Или я что-то путаю?

— Он плыл на лодке.

— Бедняга! Какая страшная смерть! Теперь вилла «Ужас Хейзелхерста» вполне соответствует своему названию. Ты только подумай, быть заживо погребенным в каменной ловушке… — Верити не договорила, вдруг осознав весь ужас своего положения. — Джонас, а ты уверен, что сможешь найти механизм, открывающий дверь?

— Я же мастер на все руки, разве ты забыла? Успокойтесь, босс. Мы вырвемся отсюда. Но я не хочу повторять ошибку Хейзелхерста.

— Какую ошибку? А, ты имеешь в виду этот кинжал. Думаешь, тут какая-то ловушка?

— Все может быть. Клинок старый и тяжелый. Вероятно, работа шестнадцатого века. Посмотрим, удастся ли нам узнать, откуда он появился. — Джонас наклонился и поднял его.

— Джонас, я не готова к новому путешествию! — поспешно выпалила Верити, но было поздно: каменные стены вокруг уже изогнулись, превращаясь в бесконечный временной коридор.

— Верити?

— Я здесь, Джонас. — Она повернулась на звук его голоса. Сделав над собой определенное усилие, Верити смогла контролировать одновременно обе реальности: ей удалось зафиксировать в своем сознании каменные стены прохода и в то же время сосредоточиться на том, что происходит во временном туннеле. Ощущение довольно странное, но Верити так было куда спокойнее.

— Вот оно, смотри. — Джонас сделал шаг к ней, указывая на туманное видение, возникающее перед ними. Возлюбленный вмиг помрачнел. — Немного размыто. Возможно, из-за того, что событие произошло недавно.

Верити взглянула туда, куда указывал Джонас, и согласилась, что картины далекого прошлого вырисовывались отчетливее, особенно те, которые относились по времени к Ренессансу. А этот акт жестокости был совсем недавним и потому таким неясным.

— О нет! — беспомощно прошептала она, когда перед ней развернулось действо разыгравшейся некогда драмы.

Верити ничего не могла изменить, и она это знала. Это было похоже на фильм — бесконечно повторяющийся фильм о внезапной кончине Дигби Хейзелхерста, ученого и кладоискателя.

В дрожащем воздухе образы слегка расплывались, словно им не хватало энергии, чтобы высветиться ясно и отчетливо. Человек, фотографию которого они с Джонасом только что видели, шарил руками по каменной стене. Лицо его искажала гримаса ужаса. Он лихорадочно царапал известковую полоску между камнями, но тут темное тусклое лезвие клинка ударило его в спину. На пальце руки, сжимавшей рукоять стилета, сверкало рубиновое кольцо.

Верити едва успела заметить это кольцо, как, покинув картину убийства, — ей навстречу выползли зловещие и отвратительные светящиеся щупальца. Змейки помедлили, словно искали цель, затем заскользили прямо к Джонасу.

Вдруг они, как и прежде, почувствовали присутствие Верити.

Она, затаив дыхание, испуганно следила за тем, как наполненные смертоносной энергией щупальца обвиваются вокруг ног. Они не касались ее и лишь кружили и кружили в бессильной злобе, оставив Джонаса в покое.

— С тобой все в порядке? — тихо спросил он.

— Да.

— Думаю, мы уже насмотрелись. — Джонас выпустил из рук древний стилет, и тот звякнул об пол.

В тот же миг видение бесследно исчезло, и Верити с Джонасом снова очутились в обычном каменном коридоре.

В темноте Верити с трудом различала черты Джонаса — он направил фонарик на стену, за которую цеплялся Дигби Хейзелхерст.

— Джонас, Дигби погиб вовсе не потому, что случайно привел в действие скрытый механизм. Кинжал держала чья-то рука.

— Я знаю, Верити. Погоди-ка минуточку, постой спокойно, — мягко добавил он. — Я должен сосредоточиться.

Верити закусила губу и увидела, как чувствительные пальцы Джонаса забегали по стене, у которой скончался Хейзелхерст. Спустя некоторое время в стене что-то сместилось.

— Ну вот, путь открыт, — с удовлетворением промолвил Джонас. — Я нашел выход. Оставь рукоятку меча здесь — с ней ничего не случится. Никто ее не увидит и не будет приставать с расспросами. Стилет тоже оставь. Я не хочу никому ничего объяснять.

Верити бросила обломок на пол, и каменная дверь отворилась.

— О, милый, как здорово! Я, конечно, ни минуты в тебе не сомневалась, — великодушно добавила она.

— Ну конечно. — Джонас похлопал рукой по каменной двери. — Я тебе уже говорил, ничто не сравнится с изощренной игрой ума этих итальянцев.

— Кому, как не тебе, знать это, — сказала Верити, входя в спальню. — Ты и сам такой.