Океан догоревшей гордости

Глава 2.

Я уже выехала за город, когда мой телефон зазвонил. Не посмотрев, кто звонит, я рявкнула в трубку "Слушаю!"

Я готова была послать всех к чертовой матери. Лишь бы меня не трогали.

- Джо? С тобой все в порядке? - послышался взволнованный голос Алекс.

Или не всех.

- Да, детка, прости.

- Ты заедешь к нам?

Это звучит ужасно не привычно. К нам - раньше, когда она так говорила, имела в виду нашу съемную квартиру, а теперь, ее дом с Зейном. Мы продолжаем видеться так же часто, как и раньше, но теперь не живем под одной крышей, и меня это напрягает.

- Не сегодня. - Рокочущая во мне ярость, стала угасать. - Мне нужно забрать Джимми. Он сегодня пробыл весь день у отца, - я тяжело выдохнула, стараясь успокоить, бешено бьющееся сердце.

- Оу-у. Я могу, сама его забрать, - мягко предложила она.

- Рано или поздно, мне придется встретиться с отцом, я сама это сделаю. Тем более, я ужасно скучаю по Джимми.

- Хорошо. И Джо... я не хочу настаивать, и понятия не имею, что произошло, но если захочешь поговорить, я всегда рядом. Ты же знаешь?

Я остановилась на светофоре и подключила телефон к громкоговорителю машины, когда выпалила на одном дыхание.

- Марк, изменил мне.

- Чертов сукин сын!

Ее слова вызвали у меня улыбку. Моя милая Алекс, которая никогда не ругается, разрешила себе бранное словечко.

- Ага. Давай поговорим об этом позже. Лучше расскажи, как проходит подготовка к свадьбе?

***

- Твоя дочь, стала более отвратительной, - послышался писклявый голос мачехи из кухни, за ним последовал грубый голос отца:

- Помолчи. Ты о моей дочери говоришь.

Я в очередной раз закатила глаза и посмотрела на сидящего напротив меня братца. Джимми сидел в кресле и внимательно наблюдал за мной. Желваки, проступившие на его скулах и красные от ярости глаза, давали понять, как он зол на Фиону, которая при каждой возможности, пытается унизить меня. Для своих шестнадцати, парень выглядел очень взрослым. Его черты лица были четкими и резкими, пряди светлых волос спадали на лоб, а большие карие глаза, смотрели прямо в душу. Мальчишка был красивым, и когда он это осознает, только так будет крутить девками.

- Иди ко мне, - я раскрыла руки для объятий, и Джимми не медленно прильнул ко мне, сильно сжимая своими руками мою талию, - я по тебе скучала, - прошептала я ему в волосы.

Когда отец ушел в другую семью, и оставил нас с матерью, которая постепенно спилась и не прожила и одно дня без стопки, я отправила мальца к бабушке за границу. Тогда ему было только десять. Три года назад, я забрала Джимми у бабушки, которая совсем была не против. Она же, помогла нам с документами, и теперь, я являюсь его официальным опекуном. Мы с Джимми, были особенно близки еще в детстве, до того как родители разошлись. Много времени проводили вместе, и делили одну комнату.

- Ты не представляешь, как она меня задолбала, - так же шепотом ответил он, утыкаясь лицом в мою шею, - она ненормальная.

- Ми... - позвала разъяренная Фиона.

Я почувствовала, как мальчишка закатил глаза. Он отстранился от меня, и когда я увидела ненависть в его глазах, повернулась к мачехе.

- Я же просила, не называй его так! - Ярости, которая пряталась во мне остаток вечера, нужно было вылиться наружу.

- Я не... Ты не смеешь мне указывать, как его называть. Ты такая же никчемная, как твоя мать, - Джимми рядом со мной, вытянулся как стрела, когда она произнесла эти слова, и вышел вперед, прикрывая меня своей широкой спиной.

- Не смей, так разговаривать с Джо!

- Джимми? Ты же... ты... - Фиона казалась растерянной.

Я сложила руки на груди и ухмыльнулась.

Вот так тебе, сучка драная.

- Что я? - Воскликнул брат. - Подросток, который ничего не понимает, и еще не знает этой жизни? - глаза мачехи стали огромными, - этот дом может и хорош, но стенки здесь, ужасно тонкие. И хватит вести себя как хорошая мамаша, тебе это совсем не идет. Мы больше не появимся в вашем доме. И как только отец влюбился в тебя?

Я взяла за руку Джимми и чуть сжала ее, он расслабился.

Зная, пылкий характер брата, мне нужно было его остановить. Хоть я и питаю острую ненависть к Фионе, ее нельзя расстраивать на последнем месяце беременности. А мы уже это сделали.

- Пойдем, нам пора ехать.

И не сказав больше никому ни слова, мы вышли из особняка родителя, в надежде, что больше не вернемся в это место.