Окно во вчерашний день

Глава 1

Поначалу это напоминало небольшой снегопад. Такие порой случаются перед неспешным рассветом. Но к семи часам утра кружение снежных хлопьев, увлекаемых сырым ветром, превратилось в настоящую метель. Влажный и тяжелый снег облепил провода линий электропередач, телефонные столбы, деревья, стены зданий — все, что было в его власти.

Сидя за круглым столом перед рядом широких окон, сходившихся по периметру эркера с видом на улицу, три молодые женщины обсуждали внезапно нагрянувшую бурю. Их утренний кофе определенно затягивался.

— Кому нужен снег в марте?

Алисия Мэтлок отвела взгляд от окна и посмотрела на двух своих подруг, живших с ней в этом доме вот уже четыре года. Затем, не дожидаясь ответа, после небольшой паузы продолжила:

— Впрочем, сильные снежные бури весной не так уж редки.

Слова прозвучали вызывающе. В свои двадцать семь Алисия, изучавшая историю в университете, интересовалась больше прошлым, чем настоящим.

— Если бы не эти бури, я вполне могла бы перепутать времена года, — вздохнула она.

— Сегодня многие помнут бамперы своих автомобилей, — заметила Карла Джэновиц, самая прагматичная и приземленная из собравшихся этим утром за кофе девушек. Сидя у окна и подперев округлый подбородок рукой, она наблюдала за движением машин, неуверенно скользивших по улице, двумя этажами ниже их уютной квартиры, за стенами которой бушевали грозные снежные вихри.

— Меня одолевает соблазн пропустить сегодня занятия.

Сказала со вздохом Эндри Трэск, девушка с темными волосами и мечтательным взглядом. Посмотрев поверх плеча Карлы в окно, она зябко поежилась и повторила вздох, повисший в наступившей тишине, но ненадолго, так как Алисия, сидевшая ближе всех к окну, напротив Карлы, словно эхо тоже вздохнула.

— Я хотела бы остаться дома, но никак не могу, — сказала Алисия Мэтлок, потянувшись за кофейником, чтобы подлить себе кофе. — Сегодня последний день, когда можно записаться на курс лекций Шона Хэллорена.

— Почему ты не сделала это раньше? — строго спросила Карла, одарив Алисию взглядом, в котором читалось неодобрение, смешанное с заботой и беспокойством.

— Я была слишком занята работой о битве при Брендивайн, — ответила Алисия в своей обычной мягкой манере, выгодно отличавшейся от нетерпеливого желания своих подруг получать исчерпывающие ответы на все вопросы сразу.

Казалось, Карлу устроило такое объяснение. Она удобнее устроилась в глубоком кресле и, закинув ногу на ногу, вновь повернулась к окну.

— Это выглядит довольно красиво, — рассеянно сказала Эндри, имея в виду снег, сбивающийся в мягкие сугробы вдоль тротуаров.

— Пожалуй, — пробормотала Алисия с сомнением в голосе. — Но только до тех пор, пока не пришла пора выйти на улицу.

— Кстати, о красоте, — воскликнула Карла, придвигаясь ближе к окну. — Взгляните на этого потрясающего парня в темно-синем кадиллаке.

Алисия и Эндри дружно повернули головы в указанном направлении, успев заметить мужчину за рулем дорогого автомобиля, сделанного на заказ. За те несколько мгновений, пока кадиллак не свернул на перекрестке, они рассмотрели классический мужской профиль — крутую линию высокого лба, прямой нос, четко очерченный подбородок, указывающий на несгибаемую волю и стремление побеждать.

Когда автомобиль скрылся, Карла, провожавшая его восхищенным взглядом, тихо присвистнула.

— Нечасто увидишь мужчину, похожего на этого, — произнесла Эндри с благоговейным трепетом.

— К счастью для женской половины человечества, — сухо отпарировала Алисия и, немного помолчав, добавила, пытаясь скрыть внезапную дрожь, охватившую ее при ввде незнакомца: — Готова биться об заклад: его самомнение так же велико, как и его машина.

— Так говорят только мужененавистницы, — рассмеялась Карла.

— Уверяю тебя, что не отношусь к их числу, — холодно произнесла Алисия, внутренне радуясь своему спокойному голосу, который никак не указывал на неожиданное беспокойство, охватившее ее минуту назад.

Карла и Эндри саркастически переглянулись.

— Если она действительно относится к этому спокойно, — сказала Карла, делая вид будто происходящее никак не относится к Алисии, сидящей тут же, за столом, — то почему она все еще бледна? Даже этот сумасшедший снег проигрывает в сравнении с ней.

Карла кивнула в сторону окна, словно предлагая подруге самой убедиться в истинности сказанного.

— Ума не приложу, с чего бы это, — усмехнулась Эндри.

Сохраняя непроницаемое выражение лица, Алисия откинулась на спинку кресла.

— Может быть, я не права, — сказала она, принимая игру, — но мне кажется, что мои милые подруги и сами не слишком балуют мужчин вниманием. По крайней мере в течение четырех лет нашего знакомства.

Сдерживая лукавую улыбку, девушка взглянула на Карлу и Эндри.

— Или я ошибаюсь?

— Вполне возможно, ведь ты вечно сидишь за своими книжками, не обращая внимания ни на что больше, — протянула Карла с сомнением. — Хотя, если говорить откровенно, ты совершенно права.

Алисия пожала плечами.

— Конечно, я слишком занята, чтобы позволить себе такую роскошь. Хотела бы я посмотреть на женщину, которой удается совмещать карьеру со всем остальным.

Карла жестом пригласила Эндри высказаться.

— Ты обо мне? — переспросила Эндри, округлив глаза с выражением невинного простодушия. — У меня совершенно нет свободного времени, хотя… — она улыбнулась, словно подсчитывая что-то в уме, — я постаралась бы найти его для парня, который выглядел бы так же, как тот.

Затем кивнула, указывая на улицу:

— Тот самый, с большим самомнением и всем таким.

— Время! — внезапно воскликнула Алисия, взглянув на часы. — Мои занятия уже начались!

Порывисто вскочив, она бросилась в холл, откуда можно было пройти к спальне, расположенной в задней части их просторной квартиры.

— Вы идете или нет? — окликнула она подруг, обернувшись.

Карла и Эндри переглянулись. Эндри вопросительно подняла брови. Карла обреченно вздохнула.

— Я полагаю, идем, — ответила Эндри.

— Ничего не поделаешь, — согласилась Карла.

Через десять минут, натянув пальто, перчатки и вязаные шапочки, три молодые женщины сбежали вниз по лестнице, готовые храбро сразиться со снежной бурей.

Всего пять кварталов отделяло их дом от университета, где они провели большую часть своего четырехлетнего знакомства.

Алисия опоздала на пятнадцать минут, однако это не имело особого значения, так как многие студенты еще не явились. Когда аудитория постепенно заполнилась, профессор начал семинар. Несмотря на то что тема, разбиравшаяся на этот раз, всегда интересовала Алисию, а профессор, проводивший занятие, был одним из любимых ее преподавателей, она никак не могла сосредоточиться на предмете. Мысли девушки рассеянно блуждали, со странным постоянством возвращаясь к мужскому профилю, уввденному сквозь мутные стекла окна, за которым падал влажный и тяжелый снег. Алисия теряла нить дискуссии, будучи не в силах избавиться от беспокоивших воспоминаний. Ее тревожила собственная реакция на столь, казалось бы, безобидное происшествие, оставившее глубокий след в душе.

— Я не узнаю вас, мисс Мэтлок, — посетовал профессор, убедившись в тщетности своих попыток втянуть Алисию в обсуждение темы занятия. — Неужели всему виной снегопад?

После недолгой борьбы Алисия была вынуждена признаться себе в том, что единственной причиной ее душевного дискомфорта является незнакомец, промчавшийся под окнами дома в кадиллаке цвета южной ночи.

Когда занятия закончились, она собрала вещи и побрела, преодолевая отчаянное сопротивление снежных вихрей, по направлению к корпусу, где записывали желающих прослушать лекции.

Внезапно ее окликнули.

— Эй, Алисия!

Повернувшись спиной к пронизывающему ветру, она высвободила подбородок из высоко поднятого воротника, защищавшего от снежных хлопьев, летящих прямо в лицо, и оглянулась. Три девушки стояли, сбившись в небольшую группку, на ступенях крыльца одного из корпусов университета юго-восточной Пенсильвании.

— Мы собираемся съесть по сандвичу на ленч, — сказала одна из них. — Пойдешь с нами?

— Я не могу, — прокричала Алисия сквозь ветер. — Мне нужно записаться на лекции.

— Ладно, тогда увидимся позже, — ответила девушка и взмахнула рукой в знак прощания.

Алисия ответяла ей тем же и, вновь подняв воротник пальто, заспешила вдоль заснеженного тротуара. Опустив голову и отвернувшись от ветра, она с трудом преодолевала сопротивление снежных вихрей. Но не успела девушка сделать и десяти шагов, как внезапно наткнулась на какое-то препятствие, преградившее ей путь, и, потеряв равновесие, повалилась в огромный сугроб.

Ошеломленная столкновением, Алисия осознала себя сидящей глубоко в снегу, облепленной с ног до головы мокрыми и холодными хлопьями. Снег забился в рукава и за воротник, таял и стекал вниз по спине, вызывая озноб и желание проклясть все на свете.

— Что за шутки? — воскликнула она, задыхаясь от гнева.

— Прошу прощения.

Слова извинения были произнесены низким и глубоким мужским голосом.

— Но оправдываться следовало бы вам, — продолжил он. — Это вы налетели на меня, словно слепой ураган, не разбирающий дороги.

Алисия заметила руку в черной кожаной перчатке, протянутую ей.

— Позвольте мне помочь вам.

Намереваясь ответить категорическим отказом, она перевела свой взгляд от руки, протянутой ей навстречу, к широким плечам, склоненным над ней, и шее, обмотанной клетчатым шарфом. Сквозь пелену роящегося снега Алисия рассмотрела твердый подбородок, красиво очерченные губы, сложенные в располагающую улыбку, прямой нос и голубые глаза, пристально, но доброжелательно наблюдающие за ней. Взятые вместе и дополненные широким лбом и высокими скулами, черты лица незнакомца могли дать исчерпывающее представление о мужской красоте.

— О, спасибо, — кратко ответила Алисия.

Ее нервное дыхание и дрожь, сотрясавшая тело, были вызваны скорее пристальным взглядом незнакомца, чем ознобом от падения в сугроб мокрого весеннего снега. После минутного замешательства она подала руку.

Когда незнакомец помог ей подняться, лоб Алисии оказался на уровне его подбородка.

— Вы в порядке? — спросил он, не выпуская ее руки.

Алисия кивнула.

— Да, только вымокла.

Она растерянно улыбнулась.

— Мне следует извиниться, — произнесла Алисия неуверенно, быстро взглянув на собеседника. — Надо было внимательнее смотреть куда иду.

Незнакомец улыбнулся, приоткрыв ряд крепких белых зубов. Алисия судорожно сглотнула. Притягательная сила его улыбки приводила ее в замешательство.

— Столкнуться с вами все равно, что в стену врезаться, — произнесла она первое, пришедшее в голову. — Вы такой высокий.

Он негромко рассмеялся.

— Всего шесть футов и четыре дюйма.

Алисия никак не могла унять дрожь.

— Не больно я высок, — продолжал он. — Это вы такая маленькая.

Маленькая? Алисия недоуменно повела плечами. Еще никто не называл ее маленькой при росте пять футов шесть дюймов. Свой рост она оценивала как средний.

Алисия нахмурилась.

— Я вовсе не маленькая.

— Пусть будет так, если вы настаиваете, — усмехнулся незнакомец.

Его улыбка обезоруживала. Алисия чувствовала, как странный трепет, который ничем нельзя было унять, охватывает ее, подчиняя влиянию этой улыбки.

— Вы совсем замерзли, — решительно сказал он.

Голос его звучал властно. Он мягко обнял Алисию за плечи и, словно не замечая сопротивления, повел в обратном направлении.

— Подождите! — воскликнула Алисия. — Куда мы идем?

Она едва переводила дыхание, пытаясь попасть в ритм его широких шагов.

— Куда-нибудь, где тепло, — ответил незнакомец с той же притягательной улыбкой, обаянию которой так трудно было сопротивляться. — И где можно получить чашку горячего кофе.

— Но у меня совсем нет времени!

Ее протест не возымел решительно никакого действия, равно как и попытка высвободиться из его объятий. Он не обращал внимания на возражения, продолжая тянуть Алисию за собой, поддерживая и не давая поскользнуться на тротуаре, покрытом мокрым снегом.

Алисия буквально задыхалась от быстрой ходьбы, когда он наконец привел ее в небольшой, но очень дорогой ресторан, расположенный в двух кварталах от университетского городка. В нем она никогда не бывала.

— Послушайте, мистер, я…

Девушка попыталась объясниться, с трудом переводя дыхание, но ее тирада была прервана появлением высокой стройной женщины, державшей в руках роскошно отпечатанное меню.

— Ленч для двоих, сэр?

Хозяйка ресторана с профессиональным обаянием улыбнулась спутнику Алисии, по-прежнему удерживавшему ее руку.

— Да, будьте добры.

Алисия ощутила внутренний протест, заметив, какое сильное впечатление произвел на хозяйку ресторана глубокий и сильный голос незнакомца. Взгляд метрессы вспыхнул, а в улыбке, прежде означавшей лишь обычную приветливость, отразился откровенный интерес.

— Прекрасно. Пожалуйста, следуйте за мной, — сказала она, сопроводив приглашение изящным жестом.

— Но послушайте… — едва прошептала Алисия, ощущая, что теряет контроль над ситуацией.

Хозяйка проигнорировала ее ремарку. Подведя их к угловому столику перед широким окном, она остановилась и произнесла, обращаясь лишь к спутнику Алисии:

— Надеюсь, вам будет удобно здесь, сэр?

Алисия, которую он все еще крепко держал за руку, стиснула зубы, задетая за живое интимной интонацией, прозвучавшей в вопросе метрессы.

— Да, вполне.

Незнакомец помог Алисии освободиться от тяжелого вымокшего пальто, затем, выдвинув удобный мягкий стул, усадил ее и, устраиваясь рядом, спросил:

— Мы можем получить кофе прямо сейчас?

Он взглянул на хозяйку ресторана с улыбкой, сокрушающей все препятствия.

— Да, конечно, — произнесла та, расплываясь в лучезарной улыбке.

Алисия заметила: хозяйка буквально тает в сиянии обаяния ее спутника. С возрастающим удивлением она обнаружила, что и сама теряет голову, будучи не в силах противиться его шарму. Ошеломленная происходящим, девушка выпрямила спину, по которой все еще пробегали мурашки нервного озноба, и, отвернувшись к окну, принялась медленно считать до десяти.

— Подождите немного, сэр, — сказала метресса. В ее тоне Алисия уловила готовность к большему, чем обязанности хозяйки ресторана.

— Вот ваше меню. Официант сейчас же принесет кофе. Приятного ленча.

Задохнувшись внезапным гневом, Алисия проводила хозяйку уничтожающим взглядом.

Незнакомец произнес с плохо скрываемой иронией:

— Если бы взглядом можно было убить, то эта несчастная женщина уже оказалась бы на смертном одре.

Алисия посмотрела на собеседника, сузив глаза.

— Если бы взглядом можно было убить, вы провалились бы в… — начала она с нескрываемым раздражением, но наткнувшись на его пристальный взгляд, сочла за лучшее умолкнуть.

Пауза затянулась, поскольку Алисия пыталась собраться с мыслями, наблюдая за тем, как ее спутник снимает широкополую шляпу, приглаживая волнистые каштановые волосы, чей цвет напомнил ей осеннюю листву.

Он действительно производил сильное впечатление. Возможно, слишком сильное — слишком привлекательный, слишком мужественный, слишком сексуальный. Оглушенная и безмолвная, девушка разглядывала его с восхищением и удивленным недоумением. Это казалось совершенно невероятным, но она была вынуждена признаться, что незнакомец и обладатель классического профиля, пронесшийся утром на темно-синем кадиллаке, — одно лицо.

Но самое удивительное: ее теперешняя реакция в точности повторяла утреннюю растерянность. Ошеломленная, потерявшая почву под ногами, Алисия чувствовала, как трепет волнения пробегает по телу, повергая в сильнейшее замешательство.

— Эй, вы еще здесь? — его мягкий голос ворвался в ее сознание, вновь возвращая к реальности. — Как вы сказали: куда бы я провалился?

В голубых глазах плясали искры лукавого смеха.

— В снег, — ответила Алисия. — Вместо меня.

Справившись со своим дрожащим голосом, она произнесла эту фразу тоном, который был холоднее, чем субстанция, упоминавшаяся в ней.

— Как вы осмелились притащить меня сюда? — грозно спросила девушка, мгновенно вспомнив, насколько безапелляционными были его действия.

— Неужели я был слишком смелым?

Алисия взорвалась негодованием. Вызывающее поведение незнакомца переходило всякие границы. Раздражение девушки возрастало по мере того, как он, похоже, чувствовал себя с ней все увереннее, а утреннее высказывание по поводу самомнения величиной с машину, казалось, подтвердилось.

— Вы были смелым? — переспросила она, презрительно выгнув бровь, и уничижительным тоном уточнила: — Скорее…

Затем с интонацией, в которой уже позвякивали льдинки скрытой обиды, добавила:

— Скорее грубым и совершенно несносным. Впрочем…

Алисия умолкла на полуслове, заметив официанта, подошедшего к их столику.

Впервые за день она вспомнила о том, что голодна. Официант расставил на столе серебряный кофейник, изящный кувшинчик со сливками, две чашки и, склонившись в предупредительном поклоне, застыл в ожидании дальнейших распоряжений.

— Вы что-то сказали? — переспросил Алисию ее спутник, коротким кивком отпуская официанта.

Когда тот удалился, показав спину, обтянутую смокингом, Алисия, смешавшись, пробормотала:

— Нет, ничего. Я хотела сказать, что не нуждаюсь ни в кофе, ни в ленче.

— Неужели? — улыбнулся собеседник, разливая по чашкам ароматный напиток.

Конечно, это была неловкая ложь. Алисия ужасно продрогла и мечтала о чашке горячего кофе.

Словно прочитав мысли девушки, незнакомец придвинул к ней чашку.

— Надеюсь, вы не откажетесь. Сливки?

Широко улыбнувшись, он, не дожидаясь ответа, подлил сливки ей в кофе.

Алисия не знала, что делать — закричать или рассмеяться, превратив все в шутку. Гнев клокотал в ее груди. Нервный смех, собравшийся комом в горле, мешал говорить.

— Вы совершенный безумец или отчасти? — выдохнула она и в изнеможении откинулась на спинку стула.

— Мне думается, просто чертовски обаятельный.

Незнакомец сложил губы в широкую улыбку, запатентованную телевизионными ведущими в качестве средства неотразимого обольщения.

— Попробуйте лосьон для мужчин «Джангл Роут», — произнес он низким, сексуальным голосом, подражая повадкам героя рекламного ролика, — и вы увидите, ни одна женщина не сможет вам отказать.

Затем деланно приподнял брови, приглашая согласиться с ним. Алисия была окончательно обескуражена.

— Да вы точно сумасшедший, — воскликнула она.

Судорожные взрывы смеха вырывались из ее груди, хотя девушка изо всех сил старалась сдержаться, прикрывая рот ладонью.

— Перестаньте сейчас же! — протестовала Алисия, захлебываясь смехом, от крторого на глазах наворачивались слезы.

Но собеседник и не думал прекращать. Выражение рекламного обольстителя застыло на его красивом лице.

— Вам следовало бы делать это как можно чаще, — произнес он тихим, расслабленным тоном. Алисия взглянула на него сквозь слезы.

— Что вы имеете в виду?

— Ваш удивительный смех.

Его голубые глаза внезапно потемнели, приобретая глубину и сияние, напоминавшее мерцание сапфира. Опершись локтями о стол, он наклонился к ней и мягко отвел ее руку.

— Этот очаровательный звук слетает с поистине прекрасных губ.

Незнакомец задержал взгляд на губах, затем медленно, словно испытывая на ней неотразимую силу своего обаяния, посмотрел ей в глаза.

Волна сложных чувств накрыла Алисию с головой. Она была польщена, но вместе с тем ощущала растерянность и смущение. Словно охваченная неведомым наваждением, девушка не могла оторваться от глаз своего спутника, понимая, что соскальзывает в бездну, неудержимо манящую, одновременно пугаясь этого и желая продлить колдовство до бесконечности.

Все слова, которыми они обменялись с первой минуты, мгновенно забылись, ушли в далекое прошлое. Очертания окружающих предметов, людей утонули в дымке, расплываясь туманными пятнами и теряя всякую реальность. Звуки города умолкли, удалились на невероятное расстояние, сравнимое только с глубинами полночного неба и смертью.

Единственное, что осталось с Алисией, — трепет падения в бездну голубых глаз.

— Здравствуй.

Его тихий голос звучал воплощенным соблазном.

— Здравствуй.

В ее негромком ответе слышалась готовность отказаться от сопротивления, на которое уже не было сил.

— Так как насчет ленча?

Не выпуская ее руки, незнакомец провел по ней своей ладонью от запястья до кончиков пальцев, вызвав сладкий озноб во всем теле девушки.

Алисия вздрогнула. Падение было прервано. Она вновь оказалась выброшенной в реальность. Кровь прилила к щекам, и она оглянулась кругом, растерянная и встревоженная. Что с ней случилось? Почему это произошло именно с ней? За всю свою жизнь Алисия никогда не теряла контроля над собой так окончательно и бесповоротно, как сейчас. Она никогда не чувствовала себя так даже с…

Алисия решительно встряхнула головой, не желая даже мысленно произносить имя бывшего мужа.

— Официант ожидает заказа.

Мягкий голос вывел ее из задумчивости, вернув от воспоминаний к удивительной реальности сегодняшнего дня.

— О, извините, — спохватилась Алисия, обернувшись к человеку в черном смокинге, стоявшему рядом с их столом.

— Я, пожалуй… — пробормотала она, взглянув в меню. Но слова, вписанные элегантным почерком, расплывались перед глазами. Алисия нахмурилась.

— Могу я заказать что-нибудь для вас?

Бархатный голос собеседника играл интонациями, скорее уместными в спальне, чем в ресторане.

Она бросила на него быстрый взгляд, но тут же поняла, что этого не стоило делать. Проблеск, мелькнувший в глубинах голубых глаз, не оставлял никаких сомнений: незнакомец безошибочно отмечает любое движение ее души.

«Боже, кто этот человек?» — спросила себя Алисия в замешательстве, однако вслух произнесла ни к чему не обязывающее:

— Да, пожалуйста.

Стараясь преодолеть неловкость, она удобнее устроилась за столом и решительно придвинула к себе чашку кофе. Всецело поглощенная этим маневром, девушка не расслышала его заказа на ленч. Когда официант скрылся в затемненных глубинах ресторана, Алисия решила взять контроль над ситуацией в свои руки. С некоторым удивлением она подумала о том, что до сих пор не знает имени своего таинственного спутника.

Алисия высвободила свою ладонь из его руки и перешла к активным действиям.

— Меня зовут Алисия Мэтлок, — твердо сказала она. — А вас?

— Весьма польщен знакомством с вами, — ответил он совершенно серьезно. — Я — Шон Хэллорен.

Потом улыбнулся и добавил:

— Ваш покорный слуга.

Эти старомодные выражения, встречавшиеся только в классических романах, прозвучали бы нелепо из уст любого мужчины, но… Шоном Хэллореном…

Алисия была поражена до глубины души. Казалось абсолютно невероятным то, что она столкнулась на заснеженной тропинке с человеком, на чьи лекции ей так хотелось попасть именно сегодня.

— Не может быть, — девушка облизнула сухие губы, уже не скрывая своего волнения. — Неужели вы тот самый Шон Хэллорен?

— Собственной персоной, — подтвердил он.

— Но этого не может быть! — воскликнула Алисия рассерженно.

Шон удивленно приподнял брови.

— Не может быть? Но почему, черт возьми?

Его улыбка сбивала Алисию с толку.

— Готов поклясться, я действительно был Шоном Хэллореном сегодня утром, когда разглядывал себя в зеркало.

Алисия густо покраснела, осознав, что снова сказала нелепость.

— Извините, я имела в виду… — она мгновение колебалась, пытаясь собраться с мыслями и восстановить дыхание, выдававшее ее волнение, затем решительно качнула головой и выпалила: — Вы слишком молоды для знаменитого историка!

Она вспыхнула еще ярче и, окончательно сконфузившись, в отчаянии отвернулась к окну.

Это было невыносимо. Алисия лепетала, как восхищенная школьница, совершенно забыв о том, как должна держаться женщина в ее возрасте и положении.

Девушка затянула паузу, стараясь справиться с учащенным сердцебиением, отдававшимся в висках. Когда она решилась продолжить, ее тон был, пожалуй, даже слишком холодным.

— Весьма сожалею, но…

Алисия сделала неопределенный жест.

— Я полагала, что Шон Хэллорен значительно старше.

Шон вновь взял ее руку.

— Позвольте уверить вас, — мягко произнес он, — в настоящий момент ему никак не более тридцати шести.

Медленно, дразняще знаменитый историк провел пальцем вокруг золотой цепочки, охватывавшей запястье Алисии.

Это легкое прикосновение, позволившее почувствовать теплоту его руки, лишило девушку последних остатков самообладания. Прерывисто дыша, она опустила глаза и прошептала:

— Мистер Хэллорен, я…

— Для вас я просто Шон, — сказал он, когда ее голос сник. — Вы позволите называть вас Алисией?

Собеседник вопросительно приподнял брови.

Мысль о том, что сам Шон Хэллорен, гордость университета, один из самых известных профессоров на всем Восточном побережье, просит разрешения называть ее по имени, ошеломила Алисию. Будучи не в силах выразить свои чувства словами, она быстро кивнула, потерянно улыбнувшись.

Оставалось только удивляться тому, как скоро ее покинуло самообладание. Не в стиле Алисии было болтать глупости, удивленно хлопать глазами и восторгаться знакомством со знаменитостью. Правда, это был сам Шон Хэллорен, историк, которым она уже давно восхищалась.

— Я спешила записаться на ваши лекции, — выпалила Алисия одним духом, понимая, что ее лепет звучит нелепо и жалко, но не находя в себе сил сдержаться. — И вот — столкнулась с вами.

Шон улыбнулся, подбадривая девушку.

— Поэтому я так рассердилась, когда вы притащили меня сюда.

— Притащил? — переспросил он. Чувствуя, что сказала бестактность, Алисия покраснела и опустила свои длинные ресницы.

— Извините, я вовсе не хотела вас обидеть.

Его мягкий смех пролился потоком вслед ее словам, смывая неловкость и растерянность.

— Пожалуйста, не извиняйтесь, — попросил Шон. — Если говорить откровенно, я действительно был непозволительно настойчив.

— Я рада случившемуся, — произнесла Алисия, чувствуя, как недоговоренность, мучившая ее все это время, тает, словно туман на рассвете.

Шон усмехнулся.

— Я тоже не испытываю особых сожалений по этому поводу.

Алисия выпрямила спину и взглянула прямо в его глаза.

— Очень приятно познакомиться с вами, мистер… — Увидев, что он нахмурился, Алисия исправилась: — Я рада встрече с вами, Шон.

— Я тоже очень рад, — ответил он и, сделав намеренную паузу, произнес ее имя, — Алисия.

Уголки его губ изогнулись в лукавой улыбке.

— Мне нравится ваше имя, — сказал Хэллорен. — Оно очаровательно современное, но в то же время изысканно старомодное.

Алисии приходилось слышать комплементы и покруче, однако ни один из них не вызывал в ней такого трепета.

— Благодарю вас.

Ей хотелось бы ответить соответствующим образом, но других слов почему-то не нашлось. Это обстоятельство безмерно удивляло ее, ведь по натуре Алисия была весьма общительной и всегда могла поддержать беседу.

Она поражалась своей застенчивости. Сидя менее чем в двух футах от человека, встретиться и поговорить с которым давно хотелось, Алисия упорно молчала, мучаясь неожиданно навалившейся немотой и растерянностью.

Но кто бы мог подумать, что Шон Хэллорен, представлявшийся эдаким благообразным старичком-профессором, с бородкой-клинышком, в очечках с тонкими дужками, окажется тридцатишестилетним красавцем, разъезжающим по городу на кадиллаке и в одежде из лучших магазинов на Пятой авеню Нью-Йорка.

Чтобы скрыть свое замешательство, Алисия полностью переключилась на кофе.

Где же тот престарелый джентльмен из фантазий на тему Шона Хэллорена? Где тот историк-отшельник, заточивший себя в башне из слоновой кости, чтобы навсегда уйти из мира настоящего в прекрасный мир грез о прошлом?

Потягивая остывающий кофе, Алисия призналась себе, что вполне может представить, как Шон, удалившись в пресловутую башню, соблазняет прекрасную даму, делящую с ним покои по воле счастливого случая.

Эта мысль показалась ей забавной, и она улыбнулась под надежным, как представлялось, прикрытием кофейной чашки.

Однако от Шона ничто не могло укрыться. Алисии пришлось вновь испытать на себе силу его пронзительного взгляда.

— Чему вы улыбаетесь?

Даже под угрозой пыток Алисия не выдала бы своих тайных мыслей. К счастью, она была избавлена от необходимости напрягать фантазию, подыскивая правдоподобный ответ, появлением официанта, принесшего ленч.

И вновь была поражена. Похоже, непредсказуемый Шон Хэллорен, гордость всего Восточного побережья, продолжал, раз за разом, испытывать ее нервы на прочность.

Официант расставил блюда с салатами, тарелки с супом и сандвичами и с достоинством, присущим этой почтенной профессии, удалился. Алисия проводила его взглядом, едва сдерживая недоумение.

— Ради всего святого, — воскликнула она, убедившись в том, что никто, кроме спутника, не услышит ее. — Объясните мне, кто собирается съесть все это?

Шон оглянулся вокруг. Ироническая улыбка скользнула по губам.

— А сколько нас здесь? — спросил он, стараясь не рассмеяться.

Раздосадованная собственной глупостью, Алисия вспомнила о том, что знаменитый историк, сидящий напротив за столом, — просто мужчина.

— Но я никогда не ем столько на ленч, — попыталась она загладить собственную неловкость. — Только маленький кусочек пиццы с диетической содовой водой. Мне не съесть столько всего.

И Алисия указала на блюда, стоящие на столе.

— В таком случае, позвольте вашему старому коллеге попытаться сделать это, — рассмеялся Шон.

Он принялся за свой суп, предоставив Алисии полную свободу действий.

Она не могла оторвать взгляда от его чеканного профиля. Казалось, Шон не обращал на нее никакого внимания, полностью поглощенный едой.

Вздохнув, Алисия взяла ложку и придвинула к себе тарелку. Ароматный пар, поднимавшийся над ней, щекотал ноздри, возбуждая аппетит. Суп из моллюсков с овощами, традиционное блюдо жителей Восточного побережья! Алисия вздохнула еще раз и опустила ложку в тарелку. У нее не было выбора. К тому же пиццы с содовой никто не предлагал. Пришлось признать очевидное: либо приняться за суп, либо остаться голодной.

Суп из моллюсков был одним из любимейших ее блюд. Она храбро набросилась на него, обнаружив вскоре, что он весьма недурно приготовлен. Салат из шпината тоже был вполне съедобен. Но сандвичи… это превосходило возможности Алисии.

Когда она отодвинула тарелку с сандвичами и положила свою салфетку на стол, Шон вопросительно взглянул на нее. Он расправлялся с последним бутербродом.

— Если вы не собираетесь есть их, может быть, позволите мне сделать это? — спросил он.

Алисия кивнула и придвинула тарелку с сандвичами к нему.

— Конечно, но хотела бы я посмотреть, как вам это удастся, — произнесла она с сомнением в голосе.

Шон рассмеялся и впился крепкими белыми зубами в кусок мяса, проложенного между толстыми ломтями белого хлеба. Алисия почувствовала, как нервная дрожь пробежала по спине. Эта картина производила на нее сильное впечатление. Ощутив прилив внезапного волнения, девушка перевела взгляд за окно, которое обрамляло белую зимнюю стужу. Вид падающего снега оказал свое благотворное действие. Жар немного спал, и она почувствовала себя спокойнее и увереннее.

Внимательно наблюдая за ухудшающейся погодой, Алисия погрузилась в собственные мысли. Если снегопад будет продолжаться с такой же силой, движение на дорогах станет затрудненным. Возможно, положение не улучшится до конца недели, а именно в это время начинаются весенние каникулы.

Алисия распланировала свои каникулы сразу после Рождественских праздников.

Теперь, в середине марта, ее ожидания оказались погребенными под толстым слоем снега. Дороги не успевают расчищать даже в городе. На хайвэях несомненно завалы. Алисия представила скопление машин, застрявших на выезде из пригорода, гудки сирен патрульных автомобилей, знаки объезда, расставленные дорожной полицией, и поняла: уехать скорее всего не удастся.

Уголки губ опустились, придавая лицу выражение плохо скрываемого разочарования. Занятая своими мыслями, Алисия не сразу откликнулась на вопрос Шона, обращенный к ней.

— Еще кофе?

— Почему бы и нет, — вздохнула она. — Похоже, мне не удастся никуда уехать.

— О чем это вы? — переспросил Шон.

Алисия отвела взгляд от окна и обернулась на его голос.

— Куда вы собираетесь ехать?

Алисия вновь вздохнула, не скрывая своего огорчения.

— Уже никуда. Боюсь, из-за снега нельзя будет даже выехать из города.

Шон пожал плечами.

— Не уверен в этом.

Отметив ухудшение ее настроения, он помолчал минуту и добавил:

— Зато знаю наверняка, что занятия в университете будут отменены до конца дня.

Хэллорен сделал паузу, чтобы взглянуть на нее.

— Если не до конца недели, — закончил он, вкладывая в эти слова какой-то особый смысл.

Девушка промолчала. Она почувствовала себя крайне неловко от того, что не смогла скрыть огорчение. Обычно Алисия прекрасно умела держать себя в руках.

— Не обращайте на меня внимания, — проговорила она слабым голосом. — Я расстроена крушением своих планов.

Шон выглядел растерянным.

— Похоже, я что-то упустил. Вы собирались уезжать сегодня?

— Теперь уже не знаю, — ответила она, рассеянно глядя в сторону.

Он иронически улыбнулся.

— Это многое проясняет.

Алисия рассмеялась.

— Конечно же, нет.

Она вздохнула, вновь взглянув за окно.

— Я собиралась уехать на каникулы, но, кажется, из-за снегопада это будет невозможным. Представляю, как ужасно выглядят сейчас дороги.

Шон внимательно посмотрел на нее.

— Теперь я кое-что понимаю.

Он улыбнулся, не слишком стараясь скрыть сарказм, прозвучавший в его вопросе.

— Что-нибудь вроде традиционной весенней поездки в Форт-Лодердейл, в поисках развлечений и счастливых встреч?

Алисия почувствовала, что Шон начинает нервничать.

— Нет, — ответила она тоном, который мог бы быть и поприветливей. — Я собиралась в Уилльямсбург, штат Виргиния.

— Уилльямсбург! — воскликнул Шон. — Пожалуйста, не убеждайте меня в том, что это самое подходящее место для паломничества толп сумасшедших студентов, вырвавшихся из стен университетов, чтобы спустить пары, скопившиеся за время сидения над книгами.

Алисия попыталась скрыть улыбку, но потерпела поражение и на этот раз. Ей было забавно наблюдать за тем, в какой ужас привела Шона мысль о превращении тихого Уилльямсбурга в Мекку для студентов, проводящих там свои каникулы.

— Подозреваю, подобная перспектива не очень вас радует?

Шон с готовностью кивнул.

— Но к счастью, до этого еще не дошло, — сказал он с нарочитым вздохом облегчения.

Алисия рассмеялась. Шон взглянул на нее, удивленно приподняв брови.

— А вам-то зачем ехать в Уилльямсбург?

Она придала своему лицу приличествующее выражение.

— Потому что мне хочется.

Голубые глаза Шона вспыхнули интересом.

— Великолепная причина, — воскликнул он, всем своим видом выражая искреннее одобрение.

— Вам приходилось бывать там раньше?

— Несколько раз, — ответила Алисия. — Мне там очень нравится.

— Я тоже люблю это местечко, — задумчиво произнес Щон. — Это может показаться странным, но всякий раз, когда приезжаю туда, у меня возникает чувство, словно я возвращаюсь домой.

Алисия подняла глаза, пораженная его словами. Ее губы дрожали, а голос, выдавая удивление, прервался.

— Не может быть, — воскликнула она. — Я чувствую то же самое, попадая в Уилльямсбург. Порой мне даже кажется, что я когда-то уже бывала там, давно, не в этой жизни.

Шон выпрямился, опершись на локти, которые он поставил на стол. Он разглядывал Алисию с вниманием, смешанным с удивлением и недоверием.

— Странно, — пробормотал он, потирая ладонью подбородок. — Со мной происходит такая же история.

Пауза грозила затянуться. Наконец Шон задумчиво произнес:

— Что касается меня, то я объяснял это странное чувство увлеченностью своими исследованиями.

Он помолчал, словно обдумывая, стоит ли продолжать.

— В Уилльямсбурге многое связано со временами войны за независимость. Это тот период американской истории, который всегда интересовал меня больше всего.

— Невероятно, — рассмеялась Алисия. — Вы находите в точности те же причины, что и я.

Шон откровенно просиял.

— Вы тоже занимаетесь этой темой?

— Именно так, — ответила она. — Поэтому я была так рассержена, когда попала сюда, вместо того чтобы записаться на ваши лекции.

Шон сделал резкий, протестующий жест рукой, едва не сбив со стола стакан с водой.

— Не беспокойтесь об этом, — сказал он, рассматривая стакан с отсутствующим видом. — Я позабочусь о вашей записи.

— Это будет замечательно! — воскликнула Алисия. Она взглянула на Шона с улыбкой, призванной смягчить то, что намеревалась сказать.

— В конце концов, вы просто обязаны сделать это.

Девушка посмотрела на часы.

— Запись минут двадцать как закончилась.

Шон сконфуженно кивнул.

Алисия подняла на него свои сияющие глаза.

— Рискуя дать вам лишний повод для гордости, хочу сказать, что была бы очень огорчена, если бы не попала на ваши лекции.

Недоверчивая улыбка скользнула по губам Шона.

— Этого не произойдет, — произнес он. — Смею вас уверить.

Алисия сузила глаза, пытаясь представить, что еще мог придумать этот непредсказуемый человек.

Она вполне могла допустить, что в зале не окажется свободных мест. Как в этом случае поступит Шон? Неужели он усадит ее на подиуме рядом с собой? Эта мысль приятно возбуждала, заставляя в то же время испытывать некоторую неловкость.

В любом случае он должен сделать что-нибудь. Не для того, чтобы оказать любезность, но из желания получйть индульгенцию за свои слишком решительные действия.

Алисия решила выяснить все до конца.

— И как это будет выглядеть? — спросила она со скепсисом в голосе.

Шон рассмеялся в своей обычной открытой манере.

— О, Алисия. Никогда бы не подумал, что вы настолько наивны в практических вещах.

Он наклонил голову с выражением значительности.

— Я просто проинформирую устроителей, будто мне нужно одно лучшее место в первом ряду для очень важного гостя.

Лукавая усмешка, мелькнувшая в его глазах, настолько не вязалась с высокомерным тоном, которым были произнесены эти слова, что Алисия едва сдержала желание рассмеяться.

Выражение лица Шона мгновенно изменилось. Голубые глаза заметно потемнели. Нетерпеливо оглянувшись, он обвел взором затемненный зал ресторана, словно показывая, что ему хотелось бы оказаться с ней в каком-нибудь другом месте, где меньше публики.

Внимательно наблюдая за ним, Алисия внезапно изумилась, осознав: в ней возникло желание остаться с ним в обстановке, более располагающей к… к беседе, быстро поправилась она, чувствуя странное волнение и замешательство от мысли, что такое может однажды случиться. Этот человек занимался проблемами, которые интересовали ее больше всего. Она убеждала себя: возникшее желание — совершенно естественно и совсем не предосудительно. Просто интересно провести с ним время. Разумеется, для того, чтобы обменяться мнениями, суждениями, мыслями по занимающей их обоих теме.

Разумеется, только для этого.

Алисия не хотела прислушиваться к внутреннему голосу, который звучал все отчетливей, призывая быть откровенной с собой. Она не решалась признаться, что ждет от этой встречи большего, чего-то совсем иного, о чем могла лишь догадываться.

Решительно встряхнувшись, девушка отогнала от себя назойливые мысли, пытаясь сконцентрировать внимание на словах Шона. И с удивлением обнаружила, что вновь потеряла нить беседы.

Низкий голос Шона звучал ровно, играя проникновенными интонациями.

— Вам стоит иметь в виду, — сказал он, — что лекции начнутся только после каникул.

Хэллорен сделал намеренную паузу.

— Вы не находите срок чертовски длинным?

Алисия повела плечами, занятая лишь тем, чтобы не выдать своих истинных чувств.

— Стоит ли откладывать? — спросил Шон, заглядывая ей в глаза.

Алисия не решилась ответить что-либо определенное. Шон улыбнулся.

— Если вы не возражаете, мне хотелось бы встретиться с вами сегодня, — сказал он. — Почему бы нам не пообедать вместе?

— Сегодня вечером? — переспросила она, в замешательстве обернувшись к окну, за которым по-прежнему падал крупный снег.

— Конечно, этим вечером.

Шон посмотрел на нее ожидающе.

— Другого времени может не быть, — произнес он тоном, в котором слышалось беспокойство. — Ведь вы намереваетесь вскоре уехать в Уилльямсбург, разве не так?

— Да, конечно, — пробормотала Алисия. — Но эта ужасная погода… Вероятно, к вечеру дороги совсем занесет.

Он пожал плечами.

— Вы совершенно правы. Я столкнулся с этой проблемой уже утром.

— Впрочем, если погода исправится… — произнесла Алисия в качестве последнего аргумента.

Но Шон не желал принимать в расчет ее возражения.

— Никаких «если», — сказал он твердо. Перед соблазняющей силой его улыбки нельзя было устоять.

— Перед тем как вы отправитесь в Уилльямсбург, нам нужно обсудить целую войну. Стоит ли говорить о том, что для этого понадобится некоторое время?

Алисия не смогла сдержать улыбки. Спрятав ее в тайниках своей души, она наконец призналась себе, что начинает догадываться, чем может закончиться это знакомство.

А снег все так же падал за окнами, холодный и равнодушный виновник их нечаянной встречи.