Он похитил её

глава 5

София стояла под душем в спальне Соколовского и думала только том, как бы она хотела смыть всё, что с ней происходило в эти последние три дня. Если бы кто-то рассказал, ей что она когда-то попадет в такую ситуацию, она бы никогда ему не поверила. Девушка всегда была спокойным и рассудительным человеком, и не могла такого даже в мыслях допустить.

Вода была не очень горячая, и чтобы не замерзнуть, она решила настроить напор, повернулась к вентилю и спокойно крутила горячий кран, когда почувствовала, что ей кто-то скользнул руками сзади по спине. От неожиданности она выпрямилась и почувствовала спиной широкую грудь, а в левую ягодицу, воткнулось что-то твердое. Что это было такое, она поняла сразу. Ей даже не нужно было оборачиваться, для того, чтобы осознать, что он стоит позади от неё, гуляя своими руками по ее бедрам и её груди, уделяя внимание пальцами рук особому месту. Он делал это так умело, и вызывал такие ощущения, что она не удержалась от того, чтобы тихо постанывать. К нему поворачиваться, она даже не думала, потому что прекрасно понимала, что за этим может последовать. Он снова будет раздирать её на мелкие части своим огромным органом, и она этого не хотела и боялась.

Ком внизу живота, вызванный движениями его рук, постепенно нарастал, и она уже нетерпеливо сжимала ноги, стараясь усилить свои ощущения, когда он остановился и развернул её к себе. В следующее мгновение, её потрясло, от того что он сделал. Намотал её волосы на пальцы и почти мягко припал к её губам, от неожиданных эмоций и накатившего желания, София тихо подрагивала всем телом.

Его поцелуи, начинавшиеся так невинно, постепенно переросли в грубые ласки, он властно и жестко, скользнул в её рот языком, его губы терзали её сочный ротик, вызывая небольшие болевые ощущения. Максим зарычал и прижал её к стене. Впечатал в кафель своим весом. Он завел свои руки ей под ягодицы и приподнял её над собой, после чего скользнул своим естеством в её лоно. Это был первый раз с ним, когда ей абсолютно не было больно, наоборот, Соколовский в этот раз дарил ей приятные ощущения. Она сама тянулась к нему, изнывала, и громко стонала от каждого его движения. Их жар, охлаждаемый текущей сверху водой, постепенно становился сильнее. Они двигались почти в унисон, постоянно сбивая дыхание, пока не наступила разрядка. Соня качнулась в его руках, выкрикивая рваные стоны, а он зарычал и бурно в неё кончил. После чего резко отделился от неё, и быстро вышел из ванны. Она сползла по стене, трогая свои израненные губы и пытаясь в очередной раз понять, что это было. Опять он её удивил своей спонтанностью. Но на этот раз, она была удивлена приятно. Как бы сильно она не ненавидела его, то, что он с ней сделал, было потрясающим, невероятным, страстным. Ничего подобного, ей никогда испытывать не приходилось.

Она ещё долго терлась губкой, для того, чтобы смыть терпкий запах Макса, и когда, наконец, это получилось, замоталась в полотенце и вышла из его ванной комнаты. Он в этот момент сидел на кровати, в легких домашних штанах и что-то делал в ноутбуке.

Девушка подошла ближе к нему и неуверенно сказала.

— Я хочу с тобой поговорить.

Он её как будто не услышал, однако она заметила, как изменилось выражение его лица. То, что он слышал её, она не сомневалась. Подождала пару минут, вздохнула и, отвернувшись, направилась к стулу с одеждой.

— Я слушаю тебя, — она услышала отстраненный голос.

Девушка подошла и села на кровать, с противоположного края от него, поджав под себя ноги.

— Почему ты…. - она стеснялась говорить. — Почему ты меня поцеловал?

Она стеснялась смотреть на него и вместо этого, рассматривала свои ноги.

— Потому что мне так захотелось. — последовал лаконичный ответ, и он при этом не отрывался от монитора. Точнее это ей так казалось, хотя на самом деле, он прищуриваясь отрывался, и искал её взгляд. Только она этого не видела. Соня хотела уточнить, почему он поцеловал её, хотя за час до этого говорил, что не целует подстилок. Он предвидел этот вопрос, и пояснил. — Но это ничего не значит. Не обольщайся, и не додумывай, что за этим что-то стоит. Это не так. Ты по-прежнему просто моя потаскуха. Слышала? Подстилка. И не более того.

— Я, другого от тебя и не ожидала. — поморщилась она. — Но почему ты закончил…. так? Я ведь могу забеременеть!

— Сделаешь аборт. — выплюнул он, как будто это было что-то пустяковое. — Если залетишь, то я не приму от тебя ублюдка. Мне не нужны дети от такой как ты. Захочу детей, найду кого-то другого.

Соня подумала, что это хотя бы честно. Хорошо, что она догадалась сразу это обсудить. И теперь у неё не будет никаких иллюзий.

Она вздохнула и молча, взяла свою одежду, чтобы одеться в ванной. Однако он её остановил. Сказал, что сегодня ночью она должна спать голая, потому что вскоре, он снова может её захотеть. В этот раз это её почему-то не напугало.

Владимир Цветков удобно расположился в VIP — зале ресторана «Золотая звезда». Он никогда ему особенно не нравился, и приехать сюда его вынудили серьезные обстоятельства под названием «Очередной беспредел Соколовского». Владимир знал, и даже привык к тому, что иногда у Максима случаются срывы, как впрочем у любого бизнесмена, имеющего деньги и власть, однако последние его выходки перешли все возможные границы и абсолютно никак не окупали себя.

До Цветкова дошли слухи, что Максим плохо обошёлся с дочерью Сосновского, она приехала домой вся в синяках, слезах и соплях, пьяная в хлам вела машину. И весь вечер требовала, чтобы отец повлиял на него. Сам Борис Сосновский, не смотря на все деньги и высокое положение, предпочитал не соприкасаться с молодым бизнесменом, и все дела решал только через своих помощников. В этот раз, он решил пойти дальше и позвонил Цветкову, в надежде, что тот всё разрешит. Дело в том, что Цветков был почти единственным человеком, к которому иногда прислушивался Максим.

Цветкову не нравились такие пафосные заведения как «Золотая звезда», но это было единственное место, где были настолько баснословные цены, что здесь не было всякой офисной шушеры, и можно было спокойно поговорить. Соколовский никогда не опаздывал на встречи, и явился вовремя, и на этот раз. Он был одет в офисном стиле, неотразимый, собственно как и всегда, как гора возвышался среди других людей. Стоило ему только появиться в зале ресторана, все женщины в зале не сводили с него глаз. Владимир прекрасно понимал их интерес, Максим был очень привлекательным. Его рост в два с лишним метра, всегда выделял его из толпы, светлые, натурального медового оттенка волосы, придавали молодому мужчине особую изюминку, а то, что при всём этом, он был ещё и богат, делало его для противоположного пола, абсолютно неотразимым.

Цветков видел, как Соколовский медленно направлялся в его сторону, своей обычной непринужденной походкой, и на минуту застыл, когда дорогу ему перегородила какая-то девушка. Кажется, она пыталась что-то говорить, возможно, заигрывает, но тот не слушал, небрежным жестом оттолкнув её в сторону. Это было крайне неучтиво, блондинка возмущенно открыла рот, но заметив каким взглядом, окатил её парень, почему-то не стала возмущаться, и вместо этого резко поспешила восвояси.

Цветкову Соколовский был рад, тот довольно часто давал ему хорошие советы, подсказывал с высоты своего опыта, и до этого момента ни разу не подвел предпринимателя. Однако его неожиданная просьба встретиться с Максимом в «Золотой звезде» была для парня несколько неожиданной.

— У тебя какое-то дело? — поинтересовался Максим, после того, как отпустил официантку. Он хотел заказать себе только фруктовый чай со сладостями, но она почему-то не торопилась уходить, то и дело, рассказывая про разные блюда, и стараясь ненароком задеть Максима за плечо или за руку. Ему это не понравилось, и он попросил позвать администратора.

— Можно сказать и так, Макс. — ответил ему мужчина. Цветков был почти в два раза старше своего собеседника и был одним из немногих людей, позволявших себе называть Соколовского без отчества. — Что у тебя произошло с Вероникой Сосновской?

— Так ты приехал из-за неё, — поморщился тот, — я мог бы и сам догадаться.

— Максим, ты знаешь, я твой друг, — начал говорить Цветков, стряхивая пот со лба сухой салфеткой. — И я сейчас говорю, как друг, а не как партнер по бизнесу. То, что ты делаешь в последнее время недопустимо. Борис Сосновский вне себя от гнева из-за дочери. Он сам мне позвонил и потребовал, чтобы я к тебе сегодня поехал.

— Мне на это плевать. — Максим налил себе чая из чайника, который ранее заказывал Цветков. — Вероника сама виновата. Она устроила скандал в моем доме, вела себя как истеричная стерва…. И я не собираюсь с тобой это обсуждать, Володь, при всем уважении.

— Ты не понимаешь, Максим. Нужно учитывать все факторы, когда дело касается бизнеса. Сегодня Сосновский твой партнер, а завтра может стать твоим конкурентом. Не мне тебя учить этим аспектам, сынок. Ты должен такие вещи сам понимать.

— Я всё это отлично понимаю, — сквозь зубы отчеканил Соколовский. — Я с этим сам разберусь, поговорю с Сосновским.

— Что именно у вас произошло? — прищурился Цветков. — Я слышал, что всё это из-за твоей новой бабы. У тебя это серьезно?

Максим на минуту застыл. Он оценивающе посмотрел на Цветкова, тот как обычно поежился.

— Тебе не кажется, что это не твоё дело?

— Макс, ты меня извини, но это слишком далеко заходит. — Цветков не смотрел на него, откинувшись на спинку своего сидения. — Я слышал ещё про инцидент с Ростовским. Его отец, конечно, мелкая сошка, но это, то, же не дело мой друг. Ты должен отпустить ту девушку.

— Что?? С какого хрена, я должен это делать?

— Так это правда? — Цветков как будто проверял свою теорию. — Сосновский сказал, что ты держишь её у себя насильно. Я конечно, не поверил ему. Зачем тебе это надо, Максим? Ты раньше ничего подобного не делал.

Соколовский ему не ответил. Он сидел в напряженной позе, с настоящим льдом в глазах и с некоей яростью смотрел на друга. Это продолжалось всего несколько минут, когда в их ложу вошла администратор. Максим спокойно объяснил, ей что то, как себя с ним вела официантка недопустимо, сделал свой заказ и спокойно ответил Цветкову.

— Я не собираюсь её отпускать. И это не обсуждается.

— Максим так не делается. Вероника….

— Ты что не услышал меня? — Соколовский был готов сорваться. — Проклятье! Это тебя не касается!

— Максим успокойся, давай выпьем чай. — Цветков хотел разрядить обстановку. Он знал характер собеседника и боялся сказать что-то лишнее.

— Это ты, успокойся Володь. — Максим с силой опустил на стол кулак. — Я не отпущу свою детку, и это не обсуждается.

— Максим, прости, но я должен был тебя предупредить. — Владимир Цветков весь как-то собрался. — Вероника опасная женщина. Она постарается тебе отомстить и отомстить твоей…. Хм. Девчонке. Что она сделает с ней, я не знаю. Но у тебя могут быть серьезные проблемы. Если тебе хоть немного жаль девушку….

— Она не посмеет ничего сделать. Я сотру и её саму и её отца в порошок. — Максим в себе не сомневался.

Его собеседник напрягся.

— Даже так? И всё из-за какой-то девчонки?

Соколовский не ответил. И это почти что не было связано с его обычной манерой разговора. Тут дело было в другом. Он просто не знал, что сказать. Впервые в жизни, он сомневался. Наконец, тихо и с некоей угрозой в голосе сказал:

— Никто не должен узнать об этом. Ты понял меня? Никто.

— Да, кто она такая? — изумился Цветков. — У тебя что, мало баб? Ты можешь получить любую кого захочешь. И её не нужно будет держать…. Насильно. Я тебя в последнее время вообще, не узнаю.

— Пошёл ты нахрен, вот она кто. Это не твое дело.

Цветков прикусил язык и замолчал. В таком состоянии он уже давно Соколовского не видел.

— Максим, я просто хочу помочь, — неуверенно ответил Владимир.

— Если хочешь помочь, скажи Сосновскому, чтоб держал свою дочку при себе. Если она ещё раз явится ко мне домой, я за себя не отвечаю. — У Максима окончательно закончилось терпение, он кинул деньги на стол, щедро заплатив за себя и за друга, и быстрым шагом направился на выход из заведения. Попрощаться с Цветковым он как обычно забыл.

Когда Соколовский ушёл, Цветков тяжело выдохнул и отдышался. Этот разговор должен был закончиться совершенно по-другому, Максим в очередной раз его удивил. Он всегда был непредсказуемым и порывистым человеком, совершал разные рискованные и необдуманные поступки, но как правило, почти всегда прислушивался к его советам. То, что он так категорически настроен в этот раз, поразило Цветкова в самое сердце. Ничего подобного он не ожидал.

Владимир вытащил мобильник, и стал набирать Сосновского, теперь нужно успокоить и его. Радовало только то, что во всех отношениях он был спокойней. Владимир нажал кнопку вызова и услышал гудки, видимо Сосновский пока был занят. Цветков отложил трубку и заказал себе коньяк. Рассуждать трезво не было совершенно никакого желания.

София пребывала в большой комнате, которую Максим гордо называл библиотекой. Тут было несколько полок с книгами и какие-то листовки, и журналы для мужчин. Она долго рылась на полках, но смогла, наконец, найти роман, который показался ей интересным. Чтобы хоть как-то убить время, она решила почитать его и удобно устроилась на кресле за книгой.

— Ты София? — девушка услышала недовольный голос и увидела, что в комнату кто-то вошёл. Это была довольно высокая и симпатичная девушка. В руках, у неё было много пакетов. Она стояла почти напротив Сони и смотрела на неё в упор.

— Да. — она повернулась к вошедшей.

— Значит, это тебе. — та подошла ближе и почти кинула пакеты рядом с ней на пол. — Меня зовут Эльвира, я помощница Максима Константиновича, работаю с ним. Он просил меня купить тебе нормальную одежду, по моему вкусу. На диване, в гостиной есть ещё пуховик. Я не смогла его сюда принести, потому что тяжелый. Сама спустишься и посмотришь.

Соня подумала, что помощница под стать своему хозяину: холодная, надменная, с колючим взглядом. И такие же резкие манеры. Было непонятно, то ли девушка просто невоспитанная, то ли ей не нравится сама Соня.

— Вот здесь платья, — Эля небрежно кивнула на пакеты. — Тут белье, и блузки. Юбки вон в той стороне, кажется, — она пошарила по пакету и удовлетворенно кивнула.

— А штаны?

— Штаны покупать было не велено. И ещё, переоденься. Эти твои вещи мне приказано сжечь.

— Сжечь? — Соня посмотрела на неё с тревогой. — Но это не моё. Мне нужно это вернуть.

— Сказано сжечь. — Эля посмотрела на неё с неким злорадством. — Так что, поспеши переодеться, и сразу мне вещи отдашь.

— Нет. Я не отдам эти вещи. — нахмурилась София. Пусть он издевается над ней сколько хочет, но подруга это святое. Она не позволит ему портить чужое имущество.

— Слушай, давай так, — Эля подошла по-деловому. — Ты сейчас переоденешься, и сходишь к нему сама. Я пока не буду их трогать. Если разрешит, то оставишь, если нет сожжем.

Соня вздохнула, и нашла эти доводы разумными. Она взяла один из пакетов, сложила туда юбку и блузку и уже собралась идти наверх в комнату Соколовского, когда Эля снова, своим недовольным голосом окликнула её.

— А белье? Белья это тоже касается.

Соня вздохнула и направилась к ней. Она стала ворошить пакеты в поисках нижнего белья, случайно задела своей рукой руку Эльвиры. Та отшатнулась от неё, как будто она прокаженная и локтем случайно пихнула в бок. Этот момент Эля никак не прокомментировала, сделала вид, что ничего не произошло.

Соня вздохнула и, не удержавшись, произнесла.

— Я тебе не нравлюсь, верно?

Эля не стала ей ничего отвечать, по лицу было видно, что она колеблется. Наконец, сказала.

— Я просто не могу понять, что в тебе нашёл Максим Константинович. Он обычно обращал внимание на других женщин. Гораздо красивей тебя, не обижайся.

Это прозвучало жалостливо, но при этом, Соня обратила внимание на некую зависть в её глазах. Может, поэтому она её ненавидела. Неужели хотела оказаться на её месте?

— А давно здесь жила предыдущая девушка?

— Какая предыдущая девушка? Ты первая, кто здесь не просто ночует. — немного поджав губы ответила Эльвира. — Но это, скорее всего ничего не значит. Я уверена, что и ты здесь ненадолго задержишься.

— Очень надеюсь, что ты права, — к удивлению собеседницы вздохнула София. — Я много раз просила, но он не отпускает меня. Я уже не знаю, что делать.

— Как-то с трудом в это верится, — прищурилась Эля. — Любая будет готова отдать обе руки, чтобы такой мужчина её чпокнул. А ты говоришь, что он тебя не отпускает. Это совершенно нелепо звучит, согласись.

Соня махнула рукой.

— Ты не понимаешь.

Эльвира не стала ей ничего отвечать и просто перевела тему. На её лицо вернулось обычное надменное выражение.

— Переоденься и принеси мне вещи. Я должна понять, правильно ли я угадала твой размер. Буду ждать тебя здесь, в библиотеке.

Соня нахмурилась и поплелась в его комнату. Жить с ним в этой комнате, ей совершенно не нравилось, но она не могла переехать. Та комната, которую он выделил ей когда она осталась в его доме впервые, теперь постоянно была закрыта. А попросить его открыть её она почему-то стеснялась.

Девушка надела на себя, новое кокетливое белье ярко-красного цвета, и розовую блузку с небольшим вырезом на груди, и в цвет ей красно-розовую юбку. Юбка была широкой, сделанной из полупрозрачной ткани, длинной, сбоку имелся довольно обширный разрез. Соне приятно было её одевать, и выглядела она в ней очень неплохо. Гораздо лучше чем в том спортивном костюме. Она с удивлением посмотрела на себя в зеркало, и нашла что у неё довольно миловидная внешность. Розовый цвет ей всегда очень шёл.

Когда переоделась, пошла, искать Максима. Это было легко, ведь, он кажется, собирался в спортзал.

Она нашла его в небольшой комнате, очень сильно напоминающей спортзал, там была груша, штанги и несколько гантелей. Чуть дальше от груши, лежал огромный красный мат, на котором валялись вода и полотенце.

Соколовский с упорным энтузиазмом лупил грушу, так что она постоянно отлетала от него в сторону. Невероятным открытием для девушки стало то, что сейчас для неё он был невероятно красивым. Его тугие мышцы, которые сжимались каждый раз, когда он вытягивал руки, как будто магнитом притягивали её взгляд. Она не хотела и не могла остановиться, зачарованно наблюдая за всеми его резкими действиями.

Максим был одет лишь в одни спортивные штаны, открывая взору, широкий торс, с бугристыми мышцами и живот, на котором выделялись шесть небольших кубиков пресса. Она никак не могла оторваться от того, чтобы не смотреть в его сторону. Впервые в жизни его резкость и порывистость почти не пугала её. Скорее наоборот, привлекала и распаляла. Девушка заметила, что краснеет, в тот момент, когда почувствовала к своему лицу легкий приток крови.

— Что ты хотела? — грубо заметил он, на минуту отрываясь от своего занятия. Он отпустил грушу и теперь смотрел только в сторону девушки, скорее всего изучая новое одеяние.

— Я…. -девушка невольно облизнулась, глядя на то, как соблазнительно выглядит Соколовский. — Я хотела попросить не сжигать мою одежду. Она чужая. И я должна её вернуть….

— Что? Нет, — он был непреклонен. Отступив от груши, подошёл к мату и открыл бутылку с водой, сделала несколько глотков, и отбросил обратно. — Ты пришла только из-за этого?

— Но это ведь чужие вещи, — Соня почему-то не боялась, подойди ближе к нему, что она собственно, и сделала. — Они стоят денег, понимаешь?

Соколовский презрительно скривился, всем видом показывая свое отношение к цене того спортивного костюма, который ей одолжила Светлана. Соня прекрасно понимала, что для него это не большие деньги. Но это только для него, а вот они со Светкой были бедными студентками, и ей бы не хотелось портить её вещи. Ну и тем более сжигать.

— Я куплю твоей подруге другой. — внезапно сказал Соколовский. От такого аргумента она растерялась. С неким удивление посмотрела на него.

— Когда я смогу ей, его отдать? — спросила она, глядя на него с мольбой в глазах и надеждой в голосе. Кажется, он сразу всё понял.

— Завтра. — коротко ответил он.

— Завтра? Ты меня отпустишь? — Девушка не верила своим ушам и думала, что ей просто показалось. — Правда?

— Конечно, нет, — спокойно сказал Соколовский, подходя ближе к ней. — Я не собираюсь тебя отпускать. Но завтра ты вернёшь своей подруге вещи. Заодно заскачешь домой и возьмешь свой заграничный паспорт.

— У меня нет заграничного паспорта. — отстраненно ответила она. Надежда, которую он ей дал в минуту растаяла. На её смену заступил гнев.

— Это не проблема. Мы сделаем. А теперь пошли ужинать, я не хочу, чтобы ты голодала. Мне не нужна костлявая подстилка.

— Почему ты просто не отпустишь меня? Ведь у тебя есть эта…. Вероника.

— С Вероникой уже давно всё кончено, — зачем-то ответил он. — Хоть я и не обязан перед тобой отчитываться.

— Мне всё равно с кем у тебя что-то есть или нет, — прошипела она расстроенным голосом. — Я просто хочу быстрее всё это закончить. Отпусти меня, прошу…. Тебе ведь это ничего не стоит.

— Ты снова начала меня раздражать, — он немного повысил голос, чтобы она поняла что переходит границу. — Пошла вон. Мы поговорим потом.

— Ты ублюдок! Я ненавижу тебя! И никуда с тобой не поеду! Ты не сможешь сделать заграничный паспорт без моего на то согласия! — она чувствовала, как у неё начинается истерика. Но она почему-то его не боялась.

— Успокойся. — спокойно сказал он, обжигая её своим холодным взглядом.

— Отстань от меня, понял! Я ненавижу тебя! Ты чудовище!

София сама удивлялась от того, что она делает. Её трясло мелкой дрожью, и она никак не могла успокоиться, как будто все эмоции, которые она скрывала все последние дни, вырвались из её души и рвались теперь наружу. О, ей так много нужно было ему сказать….

Максим подошёл поближе и взяв за плечи, поднял как пушинку и не очень сильно встряхнул. Она уперлась своими руками ему в грудь.

— Как же ты достала меня, — с презрением сказал он, встряхнув её повторно. — Не понимаю, почему я всё ещё с тобой…. - последнюю фразу он сказал совсем тихо, но она услышала, хоть ничего и не поняла.

— Убери от меня свои грязные руки! Я всё равно от тебя сбегу! Ты меня больше не запугаешь! — Слова так и рвались из неё, и она не собиралась успокаиваться. — Ты настоящий моральный урод! Отпусти! — она застонала, когда он с силой сжал её плечо. Скорее всего, на этом месте позже появятся синяки.

— Ненавидишь меня! — выдохнул он, наклоняясь к её лицу. — Я очень рад, что ты меня ненавидишь! Ты просто дешевая подстилка и шлюха, которую я могу в любой момент поиметь.

Я вовсе не такая! Ты похитил и заставляешь меня! Я не хочу этого.

— Хочешь…. - спокойно выплюнул он, и отшвырнул её на мат. — Не попадайся мне сегодня на глаза. Я не желаю тебя видеть. — зло кинул он, и вышел из спортзала. Соня начала громко и смачно рыдать.