Опасное богатство

ГЛАВА XXI

На следующее утро после приема в павильоне мистер Брюммель решил прогуляться пешком OTV своего дома на Стейне до дома Ворта. Теперь оба они сидели в библиотеке графа. Мистер Брюммель очень бережно поставил на стол красную пекинскую бонбоньерку с лаковой инкрустацией и глубоко вздохнул.

– Да, – сказал он. – Готов рискнуть и согласиться что это отнюдь не подделка. Чен Лунг. Умоляю, уберите ее от меня подальше.

Граф снова поместил шкатулку в горку.

– Я ее нашел в Льюисе, в самом неожиданном месте. Чарльз не позволил бы заплатить за нее даже гинею.

– Мнения Чарльза о старинных лаковых изделиях мне в высшей степени безразличны, – произнес Брюммель. Он сидел, положив ногу на ногу, они были элегантно обтянуты светлыми панталонами цвета печенья. Откинув голову на спинку стула, он задумчиво смотрел на Ворта.

– Ну, я только что видел Великого Мира Сего, – произнес он. – Знаете ли, вы совсем не в фаворе.

Граф коротко засмеялся.

– Конечно, пока ему не понадобится узнать мое мнение о какой-нибудь лошади или о сорте табака. А вы для того и пришли, Чтобы мне об этом сообщить?

– Совсем не для этого! Я пришел вам сказать, что он простудился и, очевидно, считает, что виноваты в этом вы.

– Я могу лишь сказать, что надеюсь на фатальный исход этой простуды, – ответил граф.

– Он считает, что все возможно, – сообщил Брюммель. – Когда я уходил, ему ставили банки, я не совсем лишен рассудка; если ему так нравится, чтобы ему ставили банки и если это становится его хобби, это только его личное дело. Однако он проявил до печального скверный вкус и рассказал мне, сколько крови он потерял за эти тридцать лет. И дело дойдет до того, знаете ли, что я буду вынужден его оставить. Я начинаю думать, что вообще совершил большую ошибку, сделав его таким модным.

– Да уж, конечно, он портит вашу репутацию, – заметил граф, криво улыбаясь.

– Как раз наоборот, он очень способствует моей большой популярности, – сказал Брюммель. – Вы наверняка забыли, как он выглядел, пока я за него не взялся… Он обычно повсюду щеголял в зеленом бархате, расшитом стеклярусом. А это мне напомнило о том, что вам будет интересно узнать: после того, как вы вчера вечером уехали, я его за вас наказал. Он спросил мое мнение о камзоле, который был на нем. – Брюммель вдохнул щепотку табака и аккуратно стряхнул пальцы. – Я даже подумал, что он расплачется, – задумчиво сказал он.

В этот момент быстро распахнулась дверь, и в комнату вошел капитан Аудлей. Он сразу же взглянул на братаи безо всякой преамбулы сказал:

– Ты не занят, Джулиан? Здесь мисс Тэвернер, хочет тебя видеть – по очень важному делу.

Граф повернулся к капитану, и на какое-то мгновение их глаза встретились.

– Мисс Тэвернер хочет меня видеть? – повторил граф слегка удивленно.

– И срочно! – сказал капитан Аудлей.

– Тогда прошу привести ее сюда, – спокойно произнес граф и прошел к двери. – Дорогая моя мисс Тэвернер, не хотите ли войти? Я не знаю, почему это Чарльз оставил вас в холле и не пригласил присесть.

Джудит быстро подошла к графу. На ней был ее дорожный наряд, а в лице ни кровинки.

– Лорд Ворт! С Перри что-то случилось! – сказала она. – И я сразу же бросилась к вам.

Ворт ввел ее в гостиную и закрыл за нею дверь.

– Неужели? Я очень огорчен, если это так. Что же с ним стряслось? Он опрокинул экипаж?

Глаза Джудит устремились к Брюммелю, поднявшемуся с кресла при ее появлении и сейчас смотревшему на нее с подобающим беспокойством.

– Прошу прощения! Я думала, вы здесь один. Вы должны извинить меня за мое неожиданное вторжение, но я от волнения совсем потеряла голову. Я только что узнала, что Перри вчера ни в какой Вортинг не поехал!

Граф приподнял брови.

– Кто вам сказал об этом? Вы уверены, что это правда?

– О да, никакой ошибки быть не может! Я говорила с леди Фэйрфорд. Она с мисс Фэйрфорд приехала в Брайтон за покупками. Я их увидела, когда ехала по Ист-стрит. Я остановилась, но не успела я и рта открыть, как леди Фэйрфорд сразу меня спросила о здоровье Перегрина, потому что он вчера к ним не приехал, хотя они обо всем заранее договорились. – Джудит замолчала и поднесла руку к щеке. – Вероятно, вам моя тревога покажется напрасной – ведь может быть сколько угодно самых простых причин, по которым он до них не доехал! Я сама себе говорю то же самое – я и не могу в это поверить! Лорд Ворт, Перри ушел от меня вчера до полудня и до сих пор не вернулся!

У мистера Брюммеля поползла вверх одна из его таких подвижных бровей. Он перевел взгляд на Ворта на Чарльза Аудлея, но ничего не сказал.

Граф подвинул вперед стул.

– Да, я думаю, здесь может быть несколько причин, – сказал он. – Не хотите ли присесть? Чарльз, налейте мисс Тэвернер бокал вина.

Джудит в знак отказа сделала выразительный жест рукой.

– Спасибо, спасибо, мне ничего не хочется. Так какие же это могут быть причины? Я могу думать лишь об одном – с ним произошло несчастье. Но даже и это ничего не объясняет, потому что я до сих пор об этом ничего не знала? Перри поехал не один, с ним был его грум. Лорд Ворт, что же случилось с Перри?

– Боюсь, что я не сумею ответить вам на этот вопрос, – сказал граф. – Но, поскольку с ним был его грум, можно спокойно предположить, что ничего с ним не случилось. Гораздо более вероятно, что он свернул с дороги, чтобы посмотреть какой-нибудь петушиный бой или еще что-нибудь в том же духе. И просто не захотел, чтобы вы об этом знали.

– О! – радостно согласилась Джудит. – Вы думаете, так оно и было? Вы правы, он не захотел бы, чтобы я знала. Но Фэйрфорды – нет, Перри ни за что не нарушил бы своего слова – он собирался сопровождать Фэйрфордов на какую-то ассамблею. Если бы у него были другие планы, он бы ничего им не обещал!

– Ну, что же! Давайте предположим, что Перегрин действительно хотел сдержать свое обещание, – сказал Ворт. – Насколько я его знаю, я могу легко себе представить, что если бы в самый последний момент кто-нибудь из знакомых предложил ему пойти на состязание по боксу или на петушиный бой, то он бы вряд ли от такого приглашения отказался.

– Да, возможно, – неуверенно сказала Джудит. – Но ведь он бы тогда уже вернулся?

– Видимо, еще не вернулся, – сказал граф.

Его спокойствие и деловой тон возымели на Джудит свое действие. Она попыталась улыбнуться и, слегка покраснев, произнесла:

– После ваших слов мои страхи выглядят нелепыми. Конечно же, наверняка так оно и было. Десять против одного, что я застану Перри дома, как только вернусь. Только – скажите, лорд Ворт, вы, действительно, так думаете? По-вашему, никаких причин для беспокойства нет?

– Во всяком случае пока еще нет, – ответил граф. – Если до обеда вы ничего нового о нем не услышите, дайте мне знать, и я сразу же приеду, чтобы мы вместе решили, что лучше всего предпринять. А пока что я, конечно же, наведу справки обо всем, что за это время произошло на дороге к Вортингу. Мне кажется, на вашем месте я бы никому ничего пока не говорил. Если бы Перегрин по возвращении в город узнал, что все болтают о его проделке, ему бы это мало понравилось.

– Вы совершенно правы. Я никому ничего не скажу. Наверняка его исчезновение объясняется очень простой причиной. – Джудит встала. – Я не могу засиживаться. Миссис Скэттергуд начнет беспокоиться, не случилось ли что со мной.

Капитан Аудлей, стоявший все это время у окна, шагнул в сторону Джудит.

– Вы позволите мне вас проводить? – спросил он. Джудит улыбнулась.

– Разумеется! Я была бы очень рада. Я надеюсь, что в конце концов мы обнаружим, что Перри уже вернулся на Морской Парад. Мистер Брюммель, мне очень жаль, что вы оказались здесь, потому что я прекрасно понимаю, что теперь вы резко измените свое мнение обо мне! Как-то вы мне сказали, что никогда нельзя выдавать свои чувства. А я вот-вот впаду в истерику! Нет, нет, лорд Ворт, не провожайте меня. Обо мне позаботится капитан Аудлей.

Тем не менее граф проводил мисс Тэвернер до ее фаэтона, помог в него подняться и проследил, как она отъехала от дома. Когда Ворт вернулся в гостиную, он увидел, что мистер Брюммель с бокалом мадеры в руках стоит на том же самом месте, где и был до его ухода. Мистер Брюммель задумчиво произнес:

– Сдается мне, Джулиан, что, видимо, мне не очень-то многое известно, раз новости о том, что где-то тут состоялся кулачный бой, наверняка дошли до ваших ушей.

– Так, видимо, оно и есть, – коротко ответил граф. Мистер Брюммель взглянул на Ворта поверх своего бокала с вином.

– Ну так вот, знаете ли, я именно так и подумал, – сказал он. – Идея о петушином бое была более удачной, и если вас она устраивает, то мне просто бессмысленно брать ее под сомнение.

– Меня эта идея нисколько не устраивает, – сказал граф, – но ведь надо же было что-то ей сказать. И если у вас есть более подходящее предположение, я с радостью его выслушаю. А что думаете вы, Джордж?

– Кто, – спросил мистер Брюммель, – является наследником состояния Перри?

– В большей степени его сестра. Мистер Брюммель покачал головой.

– Не могу допустить, что мисс Тэвернер можно было бы обвинить в совершенно невероятном преступлении – в убийстве своего собственного брата.

Граф налил себе бокал вина, отпил глоток и потом ответил:

– Убийство, Джордж, слово очень сильное. Ведь с ним был еще грум, и ехали они в тильбюри, на паре лошадей.

– Верно, – согласился Брюммель. – И тем не менее, у меня такое мнение, что кому-нибудь, кто был бы в этом заинтересован, нетрудно было бы – в нужную минуту – найти способ избавиться и от грума, и от тильбюри, и даже от обеих лошадей.

– Мысль о том, что такое может случиться, приходил в голову и мне. Но говорить об этом мисс Тэвернер я не собираюсь.

Мистер Брюммель поставил на стол бокал и снова раскрыл свою табакерку.

– Сколько лет я вас знаю, Джулиан? – спросил он.

– Ровно восемнадцать, – ответил граф со зловещей готовностью.

– Не может быть! – произнес Брюммель с большим недоверием. – Ведь не могло же пройти столько лет, ну никак, с тех пор, как я вступил в полк.

– Вас официально зачислили в Десятый гусарский полк в июне девяносто четвертого, а покинули вы наш полк в девяносто восьмом, когда нас перевели в Манчестер, – непреклонно подтвердил свои слова граф.

– Это я помню! Значит, мне сейчас должно быть тридцать четыре или тридцать пять?

– Тридцать четыре, – произнес граф.

– Дорогой мой Джулиан! Умоляю вас, никому об этом не проговоритесь! – совершенно серьезным голосом попросил Брюммель.

– Ни за что! Так что же вы хотели мне сказать?

– О, только то, что все эти годы нашего с вами знакомства я всегда считал, что вы – человек, наделенный большой изобретательностью, – сказал Брюммель.

– Премного вам благодарен, – ответил граф. – Вам остается лишь добавить, что больше всего на руку мисс Тэвернер претендует некий капитан Аудлей, и тогда мы с вами прекрасно поймем друг друга.

– Однако я знаю вас уже восемнадцать лет, – возразил Брюммель. – И мне, честно говоря, кажется, что я видел еще одного претендента на ее руку – одного весьма приличного джентльмена, который, насколько я знаю, доводится ей кузеном.

– Сын адмирала Тэвернера, – быстро произнес граф. Брюммель кивнул.

– Да, однажды я встретил адмирала у Тэвернеров на Брук-стрит. Ну, это такой тип, скажу я вам, который дважды подвинет свою тарелку за супом. И я вполне допускаю, что сына такого человека можно заподозрить и чем угодно.

– Согласен, – сказал Ворт. – Я бы тоже предположил, что, если от Перегрина не будет никаких вестей, подозрение может пасть на мистера Бернарда Тэвернера.

– Как я понимаю, – заметил мистер Брюммель, – этот молодой джентльмен у вас никаких дружеских чувств не вызывает.

– Настолько не вызывает, – ответил граф, – что я ничуть не удивлюсь, если он скоро заявит, что именно я виноват в исчезновении и Перегрина, и его грума, и его экипажа, и его лошадей.

– Что просто абсурдно! – произнес Брюммель.

– Что, – согласился граф, – естественно, просто абсурдно, мой дорогой Джордж!

Тем временем мисс Тэвернер в своем доме на Морском Параде провела очень неспокойный день. Она подбегала к окну на всякий звук колес проезжавших или останавливавшихся у дома экипажей. Мисс Тэвернер беспрестанно подыскивала в уме любую причину, чтобы хоть как-то объяснить себе затянувшееся отсутствие Перегрина. Миссис Скэттергуд всячески старалась успокоить Джудит, хотя было видно, что и у нее самой было очень тревожно на душе. Когда в шесть вечера от Перегрина так и не пришло никаких вестей, именно миссис Скэттергуд, а не Джудит, срочно послала слугу в дом на Стейне с взволнованной запиской для лорда Ворта.

Граф тотчас же приехал, и его сразу же провели в гостиную, где обе дамы ждали его с нетерпением. Мисс Тэвернер была очень бледна и едва-едва улыбнулась гостю.

– Он так и не приехал, – сказала она как можно спокойнее.

– Я знаю, мне уже сказали, – ответил граф. – И вы, как я полагаю, уже представляете себе, что он умер час назад или еще раньше.

Граф говорил совершенно спокойно, что могло бы навести на мысль о его полной бесчувственности. Этот спокойный тон лорда Ворта всегда гасил у Джудит любые всплески ее волнений. Она действительно уже думала, что Перегрина нет в живых. Но после слов графа тут же почувствовала, что ее страхи беспочвенны. Однако миссис Скэттергуд, вся дрожа, воскликнула:

– Как вы только можете такое говорить, если вы так думаете?

– Нет, это не я, а мисс Тэвернер так думает, – отвечал граф. – Разве я не прав, дорогая моя воспитанница?

– Лорд Ворт! А что же я должна думать? Ведь Перри исчез. И больше я ничего не знаю!

– Вы поступили бы правильно, если бы никаких страхов больше себе не придумывали, – сказал Ворт. – Брат у вас – чрезвычайно легкомысленный молодой человек. И вы не должны впадать в отчаяние оттого, что он решил удариться в какую-нибудь авантюру и никого об этом не оповестил.

– Но так не годится! – произнесла Джудит. – Уж вы-то знаете, что у меня есть немало причин, чтобы думать о самом плохом. Сегодня я весь день вспоминала про эту ужасную дуэль и еще про тот случай, когда его хотели застрелить на Финглейском пустыре, даже про его внезапное недомогание у вас в доме! Вы не забыли про все эти случаи?

– Не забыл, – ответил Ворт. – Я ничего не забыл. Сегодня ночью я еду в Лондон. Никаких новостей о Перегрине на дороге в Вортинг я получить не смогу. Вы должны постараться верить мне, мисс Тэвернер. А пока мне бы хотелось, чтобы вы оставались в Брайтоне и, по мере возможности, занялись бы своими обычными делами. И, пока у нас не будет более точной информации, было бы очень нежелательно поднимать в обществе шум и тревогу. Чем меньше людей будет знать об исчезновении Перегрина, тем будет лучше.

– Я никому ничего не говорила, только кузену, – сказала Джудит. – Против этого вы возражать не можете.

– Нисколько! – сказал граф и изобразил улыбку. – Мне даже было бы интересно узнать, как он воспринял эту новость.

– С большим беспокойством, лорд Ворт! И в этом он проявил куда больше участия, нежели вы со своей насмешливой улыбкой! – зло ответила Джудит.

– Охотно в это верю. Скажите, мисс Тэвернер, вы не задавали себе вопрос, кто мог бы быть больше всех заинтересован в смерти Перегрина?

– Не смейте, не смейте произносить этого ужасного слова! – взмолилась миссис Скэттергуд. – Хотя мне этш: человек никогда не нравился!

Мисс Тэвернер вскочила с места, оперлась одной рукой о стол и в упор посмотрела на графа.

– Мне кажется, вы забываете, что говорите о человеке, который доводится мне родственником. Более того, этот человек снискал у меня доверие при таких обстоятельствах, что теперь я просто и слышать не желаю ни о каких подозрениях в его адрес. Если бы мой кузен хотел убить Перегрина, он бы в прошлом году не предотвратил его дуэль с Фарнэби.

– Об этом я, конечно, позабыл, – согласился граф.

– Возможно, вы и позабыли, но я этого не забуду никогда. Мистер Бернард Тэвернер никакого отношения к исчезновению Перри не имеет. Он обедал со своими друзьями и был с ними до самой поздней ночи.

– А разве не мистер Бернард Тэвернер недавно предложил вам своего слугу, и, по странному совпадению, этот слуга в данный момент тоже исчез? – поинтересовался Ворт.

Миссис Скэттергуд громко воскликнула:

– Боже милостивый! И он тоже! О Господи, что же с нами будет? Я сегодня ночью и глаз сомкнуть не смогу!

– Лорд Ворт! Прекратите ваши инсинуации! – резко сказала мисс Тэвернер. – Если Перегрина убили, та же участь постигла и Тейлера.

– Мисс Тэвернер, вы только что сказали, что опасаетесь, не стал ли Перегрин жертвой какой-нибудь мерзкой игры. Если вы считаете своего кузена выше всяческих подозрений, кого же вы тогда выбираете на роль негодяя? Поскольку у Чарльза только одна рука, он, я думаю, на эту роль не подходит. Значит, остается только один человек – именно я.

Джудит опустила глаза.

– Вы ошибаетесь. Есть еще один челочек, – тихо произнесла она. – Я… у меня… хотя при одной мысли об этом должны восстать все чувства. Однако мой отец ему никогда не доверял. И я никак не могу выбросить эту мысль из головы.

– Вы имеете в виду своего дядю? – спросил граф. Джудит молча кивнула. – Понятно. А ваш кузен пока что, остается вне подозрений. Мне лично такой вариант кажется маловероятным, но время покажет. Я надеюсь, что через день-два смогу сообщить вам более достоверные сведения. А до тех пор я бы посоветовал вам набраться как можно больше терпения и спокойно ждать новостей.

– Что вы собираетесь делать в Лондоне? – спросила миссис Скэттергуд. – Вы думаете, что Перри уже там?

– Не имею ни малейшего представления, – отвечал граф. – Я лишь надеюсь, что мне помогут навести справки полицейские из Главного управления на Бау-стрит. – Ворт протянул Джудит руку, и она вложила в нее свою. – До свидания, – вежливо произнес граф. – Крепитесь, Клоринда. – Граф поклонился и тут же ушел.

– Как это он вас назвал? – спросила миссис Скэттергуд, резко встрепенувшись.

– Да никак! – покраснев, ответила Джудит. – Это просто его глупая шутка, больше ничего.

Своего кузена мисс Тэвернер увидела на следующее утро. Он заехал узнать, нет ли каких-нибудь новостей о Перри. Джудит сообщила, что Ворт отправился в Лондон и что он попросил их никому не говорить про исчезновение Перегрина. Мистер Тэвернер быстро произнес:

– Разумеется, без вашего на то разрешения я не стану никому рассказывать о ваших делах. Но почему вы так подчеркиваете, чтобы молчал именно я? Так велел лорд Ворт?

– Он считает, что лучше всего, чтобы никто из посторонних ничего не знал. Наверное, он прав. Я должна его слушаться.

Мистер Тэвернер медленно прошелся по комнате. А затем несколько сдержанно сказал:

– Я уверен, что не мне его критиковать. Но ради чего Ворт так упорно желает сохранять в секрете исчезновение Перри? Вы говорите, он направился на Боу-стрит. И это было бы правильно, если только ему можно верить. Но вы ничего делать не должны, как он считает; не должны никого ни о чем расспрашивать, никуда не должны ходить: все это он решил делать сам. Ворт знает, что исчезновение Перри уже не тайна для меня?

– Да, – сказала Джудит. – Об зтом он, разумеется, знает.

Мистер Тэвернер внимательно взглянул на Джудит.

– Ага, понимаю! Значит, подозрение пало на меня.

– Оно исходит не от меня, – произнесла мисс Тэвернер.

– Разумеется! – чуть-чуть улыбнулся мистер Тэвернер. – Меня подозревает Ворт. Если с Перри что-нибудь случилось – упаси Бог! – Ворт предпримет все, чтобы обвинить в этом меня. То, что Тейлера порекомендовал Перри именно я, хотя я это сделал как раз для того, чтобы предотвратить любой подобный инцидент, он использует теперь как орудие против меня.

– Вы говорите, что порекомендовали Тейлера, чтобы он охранял Перри?

– Да, чтобы он его охранял. Все эти долгие недели у меня на душе было неспокойно. Джудит, скажите мне, кто привел Хинксона на службу к Перри?

– Хинксона? Да никто. Перри был нужен грум. Хинксон предложил ему свои услуги. Больше я об этом ничего не знаю, кузен.

– Я тоже. Но я уже давно думаю, что платит ему Ворт.

– На каком основании вы это говорите? Я в это не верю!

– Этот человек никогда в своей жизни не был грумом. Вот вам часть моих объяснений. А дальше, позвольте задать вам один вопрос – зачем груму Перри заходить в дом Ворта? А именно там его видели. То есть, я видел сам, своими собственными глазами.

Джудит очень удивилась. Но, немного подумав, она нашла ответ, не лишенный здравого смысла:

– Когда мне приходилось посылать Ворту какую-то информацию, я очень часто отправляла к нему именно Хинксона. Я никак не хочу допустить, чтобы только потому, что вы его там видели, можно было предположить, что Ворт ему специально за что-то платит.

– А где был Хинксон вчера, когда Перри поехал в Вортинг?

– В какой-то таверне – не могу сказать, в какой. Он был пьян.

– Или же ему хотелось, чтобы все приняли его за пьяного. Позвольте еще один вопрос, и у меня все. Где был в ту ночь лорд Ворт?

– В павильоне, – сразу же ответила Джудит. – У меня… со мной там случился обморок, и он привез меня домой.

– Он был там весь вечер?

– Нет, не весь, – медленно ответила мисс Тэвернер. – Он приехал поздно.

Мистер Тэвернер нахмурился.

– Джудит, у меня нет никаких доказательств. И, кроме того, мне бы не хотелось никого ни в чем обвинять, потому что у меня нет для этого оснований. Но я должен вам откровенно сказать – я абсолютно уверен, что Ворт знает об этом деле гораздо больше того, что он вам рассказал.

Джудит резко встала.

– Это ужасно, я этого не перенесу! – воскликнула она. – Разве мало того, что я почти лишилась сил, переживая из-за Перри? Неужели мне нужно еще мучиться такими подозрениями? Я не стала слушать Ворта, когда он предупреждал меня о вас, а сейчас я не стану слушать вас! Пожалуйста, уходите! Я не могу разговаривать с вами и с кем бы то ни было вообще!

– Простите меня! – произнес мистер Тэвернер. – Мне не надо было расстраивать вас своими подозрениями. Забудьте все, что я сказал. Я сделаю все, что только в моих силах, чтобы помочь вам в поисках Перри. Я просто не могу видеть, как вы страдаете…– Он замолчал и, взяв руку Джудит в свои, сильно ее сжал. – Если бы. я только мог избавить вас от этих переживаний. Боже, как же все чертовски скверно! – Мистер Тэвернер говорил очень искренне; весь его вид, его голос выдавали огромное волнение. На какой-то миг он поднес руку Джудит к своим губам, а потом выразительно взглянул на девушку в последний раз и быстро вышел из комнаты.

Слова мистера Тэвернера повергли Джудит в полное отчаяние. Она просто не знала, во что же ей теперь верить, кому доверять. Наступило утро, а от Перегрина не было никаких вестей. Настроение у Джудит становилось все более мрачным. Она вдруг обнаружила, что даже на миссис Скэттергуд она стала взирать с некоторым сомнением. А та делала все возможное, чтобы уговорить мисс Тэвернер выйти на улицу подышать свежим воздухом. Однако Джудит чувствовала, что у нее нет на это ни сил, ни желания. Она лишь умоляла миссис Скэттергуд оставить ее в покое и просила об этом столь настойчиво, что добрая дама сочла за лучшее отправиться в город одна. Она решила попробовать найти на полках библиотеки какую-нибудь новую захватывающую книжку, чтобы отвлечь Джудит от посторонних мыслей и даже самого мрачного настроения.

Не прошло и десяти минут после отъезда миссис Скэттергуд, как в комнату мисс Тэвернер, едва она прилегла отдохнуть, принесли визитную карточку сэра, Фэйрфорда. Прочитав эту фамилию, Джудит ощутила прилив огромной благодарности, потому что по крайней мере на порядочность сэра Джеффри она могла положиться безоговорочно. Джудит встала, дрожащими пальцами привела в порядок волосы и свою одежду. Через пять минут она уже была в гостиной. Крепко сжимая руки гостя, мисс Тэвернер смотрела на него с чувством безмерного облегчения, совсем позабыв о том, что они лично мало знакомы друг с другом. Сэр Джеффри подвел Джудит к дивану и попросил ее присесть. Он разговаривал с мисс Тэвернер таким тоном, будто она была его собственной дочерью. И тут же захотел услышать от нее все известные ей факты.

Сэр Джеффри ехал в Лондон, чтобы найти там лорда Ворта. Но до этого он хотел сначала повидать Джудит и узнать, не поступило ли каких-нибудь сведений от Перегрина. Джудит была очень ему признательна. Если сэр Джеффри собирается сам принять участие в поисках Перегрина, она может не сомневаться, что будет сделано все, что только возможно. Мисс Тэвернер как можно более кратко поведала гостю обо всем, что знала сама. У нее стало гораздо спокойнее на душе, когда сэр Джеффри признался, что ему исчезновение Перри кажется весьма необычным, но, тем не менее, в отчаяние впадать не следует. Рассуждал он очень спокойно, а высказанные им предположения свидетельствовали о его здравом смысле и большом житейском опыте. И не прислушаться к его словам Джудит не могла. Сэр Джеффри развеял ее самые отчаянные опасения. А когда он ушел, у Джудит стало куда легче на душе и даже появилась надежда, что все кончится хорошо.

Пришел к ней и капитан Аудлей. Его посещение еще больше укрепило ее спокойное состояние. Капитан вошел в дом вскоре после того, как вернулась миссис Скэттергуд. Он пригласил мисс Тэвернер прокатиться в экипаже. Сначала она отказывалась, но потом дала себя уговорить.

– Мисс Тэвернер, – сказал Аудлей, – в стенах дома вы непременно будете хандрить, воображая себе самые невероятные ужасы! Признайтесь, ведь вам все время видятся всевозможные подземные темницы, тайные камеры, засады на дорогах – короче, все те ужасы, которыми напичканы страницы старинных романов! Но так не годится! Мы живем в девятнадцатом веке! Не ждите, что от вас потребуют огромного выкупа. Гораздо более вероятно, что Перри просто отправился куда-то за какой-нибудь лошадкой, о которой ему наговорили всякой превосходной ерунды, и потому он решил ни за что не упустить такой отличный шанс. Даю десять против одного, что истина окажется очень похожей на то, о чем я вам говорю. А когда вы станете его ругать за то, что он нагнал на вас такой страх, он страшно возмутится, начнет уверять вас, что послал вам по почте письмо, а потом обнаружит его у себя в кармане дорожного плаща.

– Ах, если бы только и я могла думать так, как вы! – вздохнула Джудит.

– Уверяю вас, вы сами увидите, что все будет именно так. А пока что мне поручено никоим образом не разрешать вам волноваться. Если не возражаете, считайте, что я – доверенное лицо Ворта. И именно поэтому, мисс Тэвернер, я приказываю вам надеть ваш дорожный наряд и поехать со мной. Выгляните в окно, и тогда вы не сможете быть столь неблагодарной и не сможете больше отказываться!

Джудит выглянула в окно и чуть улыбнулась при виде гнедых Ворта, впряженных в его экипаж, которых нетерпеливо сдерживал грум.

– В любое другое время я бы не удержалась, – сказала она. – Но сегодня…

– Мисс Тэвернер, и вы осмеливаетесь вот так, в открытую, выступать против воли моего брата? – возмутился капитан. – Я не могу этому поверить!

Миссис Скэттергуд тоже стала уговаривать Джудит. И мисс Тэвернер им уступила. Вскоре она сидела на козлах двуколки, сжимая в руках вожжи. Изо всех сил стараясь отвлечь Джудит от ее мрачных мыслей, капитан Аудлей то шутил, то дурачился, а потом вдруг делался серьезным и остроумным. Однако ничто не вызывало у мисс Тэвернер большого оживления. И тут на ее губах появилась улыбка, потому что Аудлей, когда экипаж уже почти вернулся на Морской Парад, вдруг предложил, что поедет с нею в Лондон, если от Перегрина на этой неделе не будет никаких вестей.

– Ничуть не сомневаюсь, они будут непременно, – сказал он, – но, если их не будет до следующего четверга, я обязательно поеду с вами и Марией в Лондон и сам доставлю вас на Боу-стрит.

– О, если бы вы только могли! – воскликнула мисс Тэвернер. – Вот так сидеть здесь, ничего не делая для поисков Перри, не ведая, какие меры сейчас предпринимает лорд Ворт, – это просто невыносимо!

– Я уже вам пообещал, – сказал Аудлей. – Но до тех пор постарайтесь делать все так, как вас просил Ворт. Наберитесь терпения, не давайте пищи для злых языков и не придумывайте себе самого страшного!

Капитан помог мисс Тэвернер выйти из экипажа, проводил ее в дом и кивнул груму, чтобы тот сел на козлы. Едва только за мисс Тэвернер закрылась дверь, от веселости капитана не осталось и следа. По дороге к дому Ворта на Стейне лицо Аудлея становилось все более хмурым. Глядя на хозяина, грум было даже решил, что у капитана сильно разболелась рука.

Капитан Аудлей обедал в одиночестве, а потом сразу же пошел пройтись по набережной. В девять вечера здесь собиралось много любителей модных прогулок, и не успел Аудлей уйти далеко от дома, как встретил с полдюжины знакомых. Несколько человек спросили его о Ворте, чем он сейчас занимается. Но, по-видимому, новости об исчезновении Перегрина сюда еще не дошли, и потому никого не удивило, что Ворт уехал в Лондон по своим делам. Капитан Аудлей успел уже в пятый раз таким образом объяснить отсутствие Ворта. И тут он увидел идущего ему навстречу мистера Бернарда Тэвернера и понял, что тот намеревается его остановить. Аудлей поклонился двум дамам, высказавшим сожаление по поводу отъезда Ворта, и сам подошел к мистеру Тэвернеру.

– Я рад этой возможности с вами поговорить, – произнес мистер Тэвернер. – Мне не нравится все время наведываться за новостями на Морской Парад. Есть что-нибудь о моем кузене?

– Я не знаю, что мог за это время узнать мой брат, – ответил капитан. – Я ничего нового не слышал.

Мистер Тэвернер подогнал свой шаг к шагу капитана и в глубоком раздумье сказал:

– Ваш брат надеется что-нибудь узнать о нем в Лондоне, как я думаю. Есть ли какие-нибудь основания предполагать, что Перегрин поехал туда?

– О, боюсь, я не настолько облечен доверием Ворта, чтобы ответить на ваш вопрос. В любом случае, можете быть уверены, что для поездки в Лондон у Ворта было достаточно оснований. Мой брат, мистер Тэвернер, отнюдь не дурак.

Мистер Тэвернер наклонил голову.

– Вам не известно, капитан, какие планы наметил для себя лорлВорт, чтобы выяснить, что стряслось с моим кузеном?

– Нет, мне ничего не известно. Ворт уехал в спешке и мне почти ничего не сказал. Мне очень жаль. Вам, не сомневаюсь, очень нужно было бы это знать.

– Да, – спокойно сказал мистер Тэвернер. – Я действительно очень хочу знать, что для розыска Перегрина предприняты все надлежащие меры.

– В этом можете не сомневаться, – ответил капитан. – Но, наверное, нам не стоит обсуждать эти вопросы в столь людном месте. Я намеревался пойти к замку. Не хотите ли составить мне компанию?

Мистер Тэвернер не возражал. Так, в молчании, они дошли до гостиницы и поднялись в пивной бар. Капитан заказал для себя бутылку вина и направился к одному из столиков у стены.

– Я действительно не могу сообщить ничего, кроме того, что вы уже знаете, – сказал он. – Это дело воистину не поддается объяснению. Но, если совершено преступление, я окажу Ворту любую помощь, чтобы вывести виновных на чистую воду.

– Значит, лорд Ворт подозревает, что могло быть совершено преступление?

– Естественно! А о чем же еще можно теперь думать? – сказал капитан Аудлей. – Разве все это не похоже на преступление?

– Да, – ответил мистер Тэвернер. – Я думаю, это все похоже на преступление, капитан Аудлей.

– Однако не вздыхайте так же нервно при мисс Тэвернер. Она, как вы знаете, и без того вся на нервах.

– И в этом нет ничего удивительного. Ее положение просто ужасно!

Капитан взглянул на своего собеседника из-под своих опущенных век.

– Не стоит думать, что, поскольку Ворт уехал из Брайтона, про мисс Тэвернер забыли, – сказал Аудлей. – Я сам собираюсь в четверг сопроводить ее в Лондон, если до тех пор от Перегрина не будет никаких вестей?

– Сопровождать ее в Лондон? С какой целью? Что хорошего может ее там ожидать? – воскликнул мистер Тэвернер.

– В этом смысле, я думаю, ничего. Но, как вы увидите, она сама хочет туда поехать. И, в конце концов, ее вполне можно понять.

– Конечно, ее можно понять. Однако я удивляюсь, что лорд Ворт против этого не возражает.

Капитан улыбнулся и поднял бутылку с вином.

– Вы удивляетесь? – сказал он. – Возможно, у моего брата и для этого есть своя причина.

Аудлей начал наливать себе вино, однако его левая рука все еще не приспособилась заменять правую, и немного жидкости пролилось на стол, а какая-то капля попала ему на бриджи. Увидев это, капитан очень огорчился и сказал:

– Ну, можно ли даже самые простые вещи делать левой рукой? Я не могу, как вы видите. Проклятье! – Он опустил бутылку на стол, достал из кармана носовой платок и стал сердито стирать каплю вина с колена. Когда же капитан доставал платок, у него из кармана выпал какой-то предмет и упал на пол между стулом Аудлея и стулом мистера Тэвернера. Капитан посмотрел вниз и попробовал побыстрее поднять этот предмет.

Однако мистер Тэвернер опередил капитана. Это оказался листок бумаги. Пальцы мистера Тэвернера зажали листок до того, как это сделал Аудлей. Мистер Тэвернер быстро пробежал глазами текст на листке, а потом взглянул на капитана.

– Мне надо пожелать вам семейного счастья, капитан Аудлей? – очень медленно спросил он. – Я и понятия не имел, что вы собираетесь пожениться. Но, поскольку вы носите в кармане это особое разрешение, мне остается лишь предположить, что сей счастливый день неминуем.

Капитан очень резким движением взял у мистера Тэвернера злосчастный листок и засунул его обратно к себе в карман.

– О нет, слава Богу! – просто сказал он. – Это не для меня, дорогой мистер Тэвернер. Собирается жениться один мой друг, и это он поручил достать для него разрешение. Только и всего!

– Понятно, – вежливо ответил мистер Тэвернер.