Опасность для сердец

Глава 5

Проснувшись рано утром, Хэриет, маркиза Вулкан, посмотрелась в зеркальце в позолоченной оправе и вдруг злобно отшвырнула его.

– Черт, как ужасно я сегодня выгляжу, – сказала она. – Не хочу больше смотреть на себя, женщина.

Горничная отставила поднос, на котором лежали зеркало, покрытые золотом и усыпанные бриллиантами щетка и гребень. По другую сторону кровати стоял маленький негритенок, роскошно одетый в дорогой шелк и атлас, с тюрбаном на голове, украшенным пером павлина. Он держал поднос с шоколадом.

– От шоколада я плохо себя чувствую, – проговорила маркиза раздраженно, – принеси мне немного бренди, мальчик.

– Ваша светлость только вчера говорили, что вы отказываетесь от бренди по утрам, – заметила горничная.

– О, женщина, что же мне делать, если я опять хочу спать и у меня болит голова? Вечер был слишком утомительным. Два раза подряд я выигрывала по тысяче гиней и снова проиграла.

Внезапно в ее глазах появился блеск, а хриплый голос вновь приобрел чистоту и звонкость. Она откинулась на подушки.

– Что толку? Удача отвернулась от меня. Надо поговорить с мадам Роксаной, но сначала скажи его светлости, что я хочу его видеть.

– Думаю, его светлость занимаются верховой ездой, – ответила горничная.

– Так рано? Пойди и узнай точно, дуреха, и, если он пока не вернулся, передай, чтобы ему сообщили, как только он придет.

– Хорошо, миледи.

Горничная сделала реверанс и собиралась выйти, но в дверях показался негритенок, неся на подносе бутылку бренди и хрустальный бокал. Мальчик подал бутылку маркизе, которая с жадностью схватила ее и наполовину наполнила стакан. Она отпила глоток, кашлянула и вновь глотнула немного огненной жидкости.

– Так-то лучше! – воскликнула маркиза. – Ставлю на все твои надоевшие замечания, Марта, это стоит сотни лекарств и так называемых эликсиров молодости. Я уже начинаю чувствовать себя моложе.

– Да, но на сколько этого хватит? – строго заметила горничная и вышла из комнаты, прежде чем та успела что-то ответить.

– Старая дура, – огрызнулась маркиза, отпивая очередной глоток бренди, – она слишком долго прожила у меня, это правда.

Хэриет снова взяла зеркальце и уставилась на свое отражение. Негритенок положил поднос рядом с ней и прошел в угол комнаты он сел на пол, скрестив ноги в ожидании следующих приказаний.

В лучах утреннего света, врывавшегося сквозь высокие окна, маркиза, поворачиваясь перед зеркалом, внимательно рассматривала свое лицо. Она дотронулась до сеточки в уголках глаз, затем обратила внимание на поникшую линию губ, которую не мог скрыть никакой слой помады. Только ее огненно-рыжие волосы не потеряли своей прелести за двадцать лет. Когда-то ей казалось, что она никогда не постареет.

Маркиза вышла замуж в шестнадцать лет, сын у нее родился вскоре после того, как ей исполнилось семнадцать. Молодая маркиза Вулкан молниеносно завоевала признание в свете. Придворные художники соперничали за право писать ее портрет, о ней слагали стихи, посвящали книги, ни один бал не удавался в ее отсутствие, и ни одна хозяйка не могла пренебречь ее требованиями, какими бы экстравагантными они ни казались.

Хэриет была не только красивой, но и остроумной и жизнерадостной женщиной, и часто ее оригинальные высказывания не только развлекали, но и завораживали окружающих. Двор оживал с ее появлением, ее окружали почет и уважение, и к тому же благодаря ее веселости и остроумию весь дворцовый церемониал становился не таким утомительным.

Неудивительно, что она пользовалась таким головокружительным успехом. Люди помнили, что в ее роду не обошлось без дурной крови. Род Рэпли всегда отличался своим распутством, отец маркизы скончался после того, как в результате интриг дважды был сослан на континент. К тому времени, как маркизе исполнилось тридцать, ее любовные похождения стали притчей во языцех всего Лондона. Люди больше не восхищались ее красотой, они перешептывались о ее легкомысленных поступках и о том, как она кичилась каждой новой победой. С каждым годом ее положение ухудшалось. Но как только красота начала блекнуть, в ней произошла перемена. В сорок лет она нашла нового любовника, который настолько занимал все ее мысли и желания, как это не удавалось ни одному мужчине. Маркиза стала играть в карты. Игра захватывала все ее существо. Она играла с бешеным азартом, безрассудно и без устали, оставаясь и в игре такой же, как и в жизни. Это увлечение поражало даже тех, кто уже перестал удивляться поступкам Хэриет Вулкан. Даже пренебрегая советами тех, кто пытался спасти ее репутацию при дворе, маркиза играла днем и ночью, выигрывая и проигрывая огромные суммы денег до тех пор, пока газеты не стали над ней насмехаться. Когда на улицах появились памфлеты, их Величества вынуждены были обратить внимание на то, что происходит вокруг нее.

«Фараон» был запрещен. Маркиза играла в эту игру при каждом удобном случае. Она стала пренебрегать обязанностями при дворе. С нетерпением выбегая из тронного зала, она спешила к карточному столу, ее уже не интересовали комплименты дипломатов и оды поэтов. Пальцы ее дрожали от нетерпения взять карты. Расталкивая всех вокруг себя и провоцируя своим раздражением скандал, она нажила врагов больше, чем во времена бесчисленных любовных интриг.

Конечно, Ее Величеству докладывали обо всем, и однажды королева Шарлотта послала за маркизой, чтобы поговорить с ней лично. Она говорила грубо и не очень грамотно, но смысл слов был достаточно ясным. Хэриет должна либо отказаться от карт, либо двор отказывается от нее. Условия, поставленные перед ней, маркиза выполнила, найдя своеобразное решение.

Она сама отошла от двора, отказавшись от обязанностей Леди Королевской Спальни, и уехала в Мэндрейк. Ошеломленные придворные не могли в это поверить, но затем все стало ясно. В Мэндрейке она окружила себя той же атмосферой, какой наслаждалась в Лондоне, с той лишь разницей, что ей не приходилось выполнять принудительные обязанности или в чем-нибудь себя ограничивать.

На протяжении многих лет она лишь изредка посещала Мэндрейк и мужа, который предпочитал оставаться в имении; теперь, вернувшись насовсем, она занялась его улучшением, расходуя огромные суммы денег. Через год маркиза овдовела, но когда ее единственный сын стал наследником, он, как и его отец, ни в чем не отказывал матери. Самые знаменитые архитекторы и декораторы спешили к ее дому, чтобы этот бесценный исторический памятник стал еще прекраснее. Посетители не переставали восхищаться тем, что было задумано, и прежде чем все было завершено, хозяйка широко распахнула двери замка Мэндрейк.

Каждый вечер устраивались пиршества, а затем гости оставались поиграть. Ставки были выше, чем в самых фешенебельных клубах и игорных домах Лондона. Каждый из гостей мог предаваться любым удовольствиям.

Комнаты большого дома были достаточно уютными. Блюда и вино могли удовлетворить вкусы самого требовательного гурмана. В Мэндрейке можно было встретить все самое экстравагантное и модное. Имение стало центром всего, что сверкало, переливалось и бросалось в глаза, а сама хозяйка блистала великолепием красоты и остроумия. Маркиза стала королевой такого двора, о котором, может быть, мечтали историки, когда описывали скучное правление «божественных» монархов. Весь светский мир собирался в Мэндрейке, но вскоре стало очевидным, что это место только для самых богатых. Маркизу было трудно остановить во время игры. Она неистовствовала, когда проигрывала, а выигрывая, жаждала большего, и никто не мог избежать продолжения, пока ему было на что ставить. Ненасытная, она не считалась ни с чем, движимая только собственными желаниями.

Некоторые из гостей, покидая Мэндрейк, порой клялись больше туда не возвращаться. Маркиза хотя и была красивой женщиной, но в ней отталкивала алчность, которая появлялась при виде денег, когда она думала не о чувствах других, а о толщине их карманов.

В новой роли маркиза Вулкан не была столь популярной, и даже завсегдатаи стали понимать, что Мэндрейк совсем не гостеприимен. О нем распространялись самые невероятные слухи, и все же находились желающие приятно провести время и поставить на карту большие суммы денег. Сюда съезжались и те, кто больше не был persona grata[1] при Дворе. По-видимому, единственное, что пугало маркизу, – это мысль остаться в одиночестве в огромном доме.

Внезапно дверь спальни открылась, и появился лорд Вулкан. Он был в костюме для верховой езды, высоких сапогах, узких желтых бриджах и пиджаке темно-коричневого цвета, сшитом знаменитым Сталцем.

– Вы меня звали, мама?

Он медленно прошел через комнату, остановился перед камином, в котором уже разгорался огонь. Маркиз внимательно рассматривал массивную кровать с четырьмя столбиками, украшенными у основания страусиными перьями, мебель из позолоченного резного дерева и занавеси из парчи цвета морской волны.

– Красиво сделано, – одобрил он, – поздравляю.

– А за это пока не заплачено, – с упреком ответила маркиза.

Его светлость прищурил глаза.

– Когда я в последний раз давал вам денег, – сказал он, – я думал, что это на отделку комнат.

– Та сумма покрыла только четверть счета, – ответила его мать, – к тому же нужно было заплатить за устройство нового сада, и еще, портной, у которого я заказывала манто, уже не мог ждать.

Лорд Вулкан вынул из кармана табакерку. Он старался оставаться невозмутимым, но в голосе появились металлические нотки.

– Я сейчас ничего не могу вам дать.

– А эта девчонка?

– Я пока не женат.

Маркиза привстала.

– Ваше бракосочетание никогда не состоится. Я уже тебе говорила и снова повторяю. Ты никогда не женишься.

Его светлость с шумом захлопнула табакерку.

– Я всегда говорил вам, мама, что у меня нет никакого желания жениться ни при каких обстоятельствах.

– А почему ты привез сюда эту невзрачную деревенскую девчонку? Ты сошел с ума, Джастин. Если мы даже не можем притронуться к ее деньгам, то для нас это только лишний рот. Рано или поздно с ней надо будет что-то придумать. Сейчас же отошли ее обратно – сегодня.

– Куда? Вы забываете, что я теперь владелец ее дома.

Маркиза жестом выразила свое недовольство.

– Какая разница, куда она пойдет? Ради всех святых, зачем тебе нужно было играть на такую ставку?

– Откровенно говоря, – ответил лорд Вулкан, хитро улыбаясь, – я сам себя об этом спрашивал. Я был почти уверен, что не смогу выиграть ее руку. Но я все время выигрывал, и, по справедливости, Гайлсу нужно было взять у меня реванш.

– Да, но после выигрыша, зачем затевать весь этот фарс? Тебе следует освободить девушку от долга, если ты вполне уверен, что невозможно завладеть ее деньгами другим способом.

– Никаким другим способом не получится, думаю, девочка тебе уже сказала.

– Откуда ты знаешь? Она тебе передала наш разговор?

– Нет, но зная ваши несколько прямые методы, дорогая мамочка...

– Не вижу причин, почему я не должна с ней говорить, в конце концов, я твоя мать.

– В этом нет никакого сомнения, – учтиво ответил лорд Вулкан.

Маркиза посмотрела в его сторону уже более ласковым взглядом.

– Джастин, дорогой, я придиралась к тебе из-за денег, но все же тебе ведь не хочется жениться на этой простушке... этом ничтожестве?

Маркиз вздохнул.

– Я так часто говорил, что ни на ком не женюсь... ни при каких обстоятельствах.

– Ну, тогда отошли ее куда-нибудь.

– Куда? – Он поднял руку, жестом предупреждая ответ, готовый сорваться с губ матери. – Нет, нет смысла говорить «куда-нибудь». В конце концов, я во многом причастен к смерти ее отца.

– Джастин, меня раздражает такая глупость. Ты не обязан отвечать за каждого глупца, который сводит счеты с жизнью из-за проигрыша в карты. У нее, наверное, есть родственники. Если нет, побыстрей выдай ее замуж за какого-нибудь порядочного деревенского парня. Она сможет жить на свое наследство.

Лорд Вулкан улыбнулся.

– Как ни странно, именно об этом я и подумал, когда увидел ее в Стэверли, хотя такого парня найти здесь нелегко.

Последние слова он произнес с усмешкой.

– Не знаю, что ты имеешь в виду, Джастин, но, осмелюсь сказать, мы все же найдем кого-нибудь, кто попросит ее руки. Она вполне может привлечь, но у нее нет хорошей одежды.

– Конечно, мама, и лучше тебя с этим никто не справится.

– Уверяю тебя, я об этом и не думала. Хотя это легко исправить. У меня есть изумительные ткани, газовые, batiste – из тончайшего хлопка, последний крик моды. Иветт сошьет для нее платья. Мы найдем ей мужа, и ты будешь свободен от обязательств.

Теперь маркиза улыбалась, в глазах появился блеск, и она выглядела намного моложе, чем несколько минут назад.

– Ну, мальчик мой, а ты меня напугал. Я думала, ты заинтересовался этой девочкой.

Лорд Вулкан подошел к окну. Он наклонился вперед, подставляя лицо солнечному свету; в эту минуту он выглядел юным и неискушенным.

– Когда-нибудь, мама, Мэндрейку нужен будет наследник.

– Когда-нибудь, конечно, но не сейчас, Джастин. Я не переживу, если стану бабушкой. А что, Юстас только вчера вечером сказал, что ты больше похож на моего младшего брата, чем на сына.

– Юстасу Кэррингтону всего двадцать три года, – ответил маркиз. – Он еще и крайне распутный молодой человек. Я не могу одобрить твое новое увлечение.

– Он богат. – Она рассмеялась. – Дорогой Джастин, ты никогда не одобрял моих связей с молодыми мужчинами. Не забуду, как сильно ты переживал, когда впервые узнал, что у меня есть любовник. Не помню даже, кто именно. Чарлз Шеррингэм или Уильям Фелтон? Не могу вспомнить, но мне хорошо запомнилось, как ты разозлился. Ты был тогда совсем юным. Как я смеялась!

– А я плакал, – ответил лорд Вулкан.

– Неужели? – Маркиза с любопытством посмотрела на него. – Не помню, чтобы ты плакал, даже когда был совсем маленьким.

– Мне хватало осторожности не выдавать себя публично.

– Но ты действительно плакал из-за меня? Я польщена. Как бы мне хотелось заставить тебя плакать сегодня.

Его светлость усмехнулся.

– Слишком поздно. Я очерствел. Тем не менее, мама, мне неприятно, что ваше имя произносят вместе с именем этого молодого повесы. У вас слишком большая разница в возрасте.

– Возраст! Не выношу, когда ты так говоришь. Клянусь, я боюсь каждой минуты, которая проходит. У меня появляются морщины. О, Джастин, если бы я только могла остаться вечно молодой!

Она говорила с неподдельным пафосом, но казалось, ее сына это не тронуло. Маркиза схватила зеркальце и с нетерпением потянулась за бренди.

– Бренди не сделает вас моложе, – отметил лорд Вулкан.

– Но я чувствую себя моложе, – возразила маркиза, – и это очень хороший бренди. Его привезли всего несколько...

Лорд Вулкан сделал жест рукой.

– Избавьте меня от подробностей, – резко сказал он. – Я уже говорил, что мне это не интересно.

Маркиза засмеялась, она уже была в хорошем настроении.

– Дорогой Джастин! Как ты смешон! Клянусь, если бы я не знала тебя достаточно хорошо, я бы решила, что ты становишься праведником.

Лорд Вулкан прошелся по комнате и остановился перед кроватью, на которой сидела в кружевных подушках маркиза.

– Сейчас я ухожу, – сказал он, – нужно еще многое сделать. Сегодня вечером будет кукольное представление?

– Ты спрашиваешь, хотим ли мы развлечься? Ну конечно! Графиня Дувр устраивает вечер после обеда, и с ней будут несколько офицеров. – Маркиза широко раскрыла глаза. – Возможно, дорогой Джастин, среди них окажется тот, кто заметит твою маленькую деревенскую мышку. Оденем ее с иголочки. Я тебе это обещаю.

– Кто еще будет? – спросил лорд Вулкан.

– Ну, мне трудно вспомнить. Полагаю, к обеду нас соберется около тридцати или больше, а в Длинной галерее устроим танцы. Но это отвлекает меня от игры. Дай Бог, чтобы я сегодня выиграла. Позавчера, когда ты уезжал в Лондон, мне не везло.

Лорд Вулкан помрачнел.

– Я говорил вам, мама, так нельзя продолжать.

– Но это только полоса невезения, – возразила маркиза. – Может быть, сегодня все изменится к лучшему. Мне нужно посоветоваться с мадам Роксаной и узнать, на моей ли стороне сегодня звезды.

– Мадам Роксана! Эта ведьма все еще здесь?

Маркиза подняла на него глаза.

– Да, Джастин, она еще здесь. Я не могу без нее.

– Чепуха, – ответил лорд Вулкан, – я говорил, что не выношу эту женщину в моем доме.

Маркиза улыбнулась.

– В твоем доме, дорогой Джастин?

Он долго и молча смотрел на свою мать, затем, не говоря ни слова, вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.

Маркиза еще минуту-другую оставалась лежать на подушках, а затем расхохоталась. Через секунду она захлопала в ладоши. Негритенок вскочил и выбежал из своего угла.

– Мадам Роксану! Приведи мне ее сейчас же, – приказала маркиза.

Он мгновенно побежал выполнять распоряжение госпожи. Маркиза продолжала потягивать бренди и играть большим бриллиантовым кольцом.

Как хорошо она помнила человека, который подарил ей это кольцо! Он любил ее до безумия. Взамен маркиза подарила ему свой портрет в миниатюре, который тот носил на шее до конца своих дней. Его вдова вернула портрет. Но каким он был любовником! Каким пылким! Каким страстным! Хэриет тоже его любила, но не так, как того, который был после него.

И того уже не было в живых. Он утонул в плавании в поисках сокровищ, которые хотел бросить к ее ногам. О да, в мире еще есть мужчины, и она пока достаточно красива, чтобы их привлекать. Но ничто не может доставить маркизе большего удовольствия, чем игра в карты. Золото! Вот, что нужно ей сегодня, и эта женщина знает, как им распоряжаться.

Кто-то вошел в комнату. Она повернулась и увидела мадам Роксану – темноволосую, с большим крючковатым носом и хитрыми темными глазами – так и подобает выглядеть цыганке. Маркиза познакомилась с ней, когда та снимала комнатку на Бонд Стрит и где вскоре завоевала популярность среди знатных дам Лондона. Спрятавшись под вуалью, они посещали ее по вечерам, чтобы посоветоваться с ней о своих любовных похождениях. Денди приходили, чтобы узнать, сопутствует ли им удача в игре. Роксана с поразительной точностью гадала маркизе, и Хэриет решила пригласить ее жить в Мэндрейк.

Слуги возненавидели эту женщину. Они боялись ее, после приезда которой что-то странным образом изменилось, атмосфера стала какой-то враждебной.

Негритенок привел ее в комнату своей госпожи, захлопнул дверь и в смятении поспешил спрятаться в своем уголке. Глаза мальчика округлились от страха. Маркизу его настроение не трогало. Она приветствовала мадам Роксану улыбкой и протянула руку для поцелуя.

– Как себя чувствует сегодня утром моя госпожа, моя королева? – спросила цыганка.

– Устала, – ответила маркиза, – но бренди меня оживил.

Цыганка покосилась на бутылку.

– Хочешь немного? – предложила маркиза.

– Позже, позже, сначала поговорим о вас. Вы вчера выиграли?

Маркиза покачала головой.

– Я же вас предупреждала, – упрекнула ее цыганка. – В настоящее время звезды к вам не благосклонны. Вы должны переждать, нужно терпение. Вам это трудно, моя королева; но можете не беспокоиться, скоро все изменится к лучшему, вы будете счастливы и вспомните, что вам именно так говорила Роксана.

– Как ты думаешь, сегодняшний вечер будет для меня удачным? – с чувством спросила маркиза. – Раскрой мне карты. Мне нужны деньги.

Порывшись в многочисленных складках своего одеяния, цыганка вынула колоду больших засаленных карт. Она села на низкую табуретку рядом с кроватью.

– Мне нужно еще кое-что узнать, – сказала маркиза. – Здесь у меня девушка. Я хочу узнать от тебя о ее будущем.

– Юная леди, которую его светлость привезли вчера?

Маркиза взглянула на нее и ничего не ответила, не удивляясь тому, что Роксана уже знала о Серине. В доме ничего не происходило без ее ведома. Хэриет предполагала, что Роксане кое-кто из слуг обо всем докладывает, а если нет, то, значит, она действительно обладает даром ясновидения.

– Раскрой мне ее карты, – велела маркиза.

Цыганка отрицательно покачала головой.

– Этого Роксана не может сделать без ее присутствия. Карты должны ее знать, она должна до них дотронуться.

– Ну тогда мы за ней пошлем, я должна с ней поговорить еще об одной вещи. Раскрой карты для меня, Роксана, и дай Бог, чтобы они предсказали мне удачу.

Маркиза позвонила в колокольчик, и через минуту вошла служанка.

– Я хочу поговорить с мисс Стэверли, – произнесла маркиза, – попроси ее прийти сюда.

– Хорошо, миледи.

Служанка посмотрела на цыганку, раскладывавшую грязные карты на полу, фыркнула и вышла из комнаты.

Маркиза улыбнулась.

– Бедная Марта, ей не нравишься ты, не нравится то, что я играю и пью. В общем, она осуждает все мои привычки и интересы и думает, что имеет право высказывать свое неодобрение. Но я не могу без тебя, Роксана. Ты ведь не оставишь меня, правда?

Цыганка взглянула на хозяйку, почувствовав страх в ее голосе.

– Разве я покину мою госпожу, мою королеву? – спросила она ласково и добавила: – Если вы сегодня выиграете, вспомните вашу бедную Роксану, которая приносит удачу?

– Ну конечно, – ответила маркиза. – Разве я не дала тебе двадцать пять гиней, когда выиграла в последний раз? Сегодня будет тридцать... если я выиграю. Скажи мне, что ты видишь?

Роксана склонилась над картами.

– Трудно сказать, для моей леди звезды поднимаются, но пока не взошли полностью. Возможно, вы выиграете, но всего лишь пригоршню золота. К вашему дому идет мужчина – очень темный. Я вижу, как он... хмурится... у него одна отличительная черта... да, да... вижу, что это... он левша... вы выиграете у него. Он богат, очень богат.

– О, знаю, кто это, – воскликнула маркиза, – и он придет послезавтра. Левша? Да, ошибки быть не может! Говоришь, я у него выиграю?

– Да, вы у него выиграете. Подождите, тут что-то еще. Вы будете с ним говорить. Вы с ним – как это сказать, объединитесь против чего-то... из-за золота... странно.

– Деньги? Больше денег? – спросила маркиза.

– Да, блеск золота есть, но...

– Ну что, я получу его? Я выиграю? О, посмотри, Роксана, посмотри побыстрее!

В то же мгновение она сделала непроизвольное движение в постели, зеркальце упало на пол и разбилось на мелкие кусочки.

– Черт, – раздраженно сказала она. – Ничего, Роксана, продолжай.

Но цыганка встала с пола.

– Все, – сказала она, – больше ничего не вижу. Мне мешает шум.

– О, прости. Как это утомляет! – сказала маркиза. – Но ты видела, как я выигрываю?

– Мало, совсем немного выиграете сегодня.

– Слава Богу. Но этот человек, как ты говоришь, богат. Может быть, я у него выиграю намного больше.

В дверь постучали, и вошла Марта.

– Мисс Стэверли ждет вас за дверью, ваша светлость.

– Пусть войдет, – приказала маркиза, – и не уходи, Марта, ты мне нужна.

Серина вошла в комнату. На ней были белое муслиновое платье и зеленая кашемировая шаль. По всем правилам, ей следовало бы носить траур, но пока она не могла делать покупки. Девушка вошла в комнату и присела перед маркизой в реверансе. Внимание девушки привлекла темная фигура мадам Роксаны, которую та разглядывала с любопытством.

– Вот эта девушка, – сдержанно проговорила маркиза, затем, обратившись к Серине, продолжила: – Это, мисс Стэверли, мадам Роксана. Она знаменитый астролог. Нам выпала честь принимать ее в этом доме как гостя, и ее советы нам во многом помогают.

– Молодая леди хочет, чтобы я раскрыла ей карты? – спросила Роксана.

Серина отступила назад.

– Нет, спасибо. Мне лучше не знать будущего.

– Какая чепуха! – воскликнула маркиза. —Каждый хочет знать свое будущее. Пусть Роксана погадает тебе на картах.

– Нет, правда, – отказалась Серина. – Простите меня, мэм, я лучше не буду знать о том, что произойдет. За последние несколько дней произошло столько событий, что мне лучше не знать о будущем.

Маркиза была недовольна.

– Ну, совсем деревенская девчонка! Перед тобой мадам Роксана, с Бонд Стрит, она гадает только элите и самым знатным людям в стране. Сам принц благоволит к ней, не правда ли, Роксана? А юной леди из – как называется это место – Стэверли, неинтересно.

В голосе маркизы звучало столько презрения, что Серине стало неловко.

– Простите, мэм! Если вам так угодно, я с удовольствием послушаю мадам Роксану, пусть раскроет мне карты.

– Вот и прекрасно, – одобрила маркиза.

– Возьмите их в обе ручки, – попросила Роксана, протягивая колоду Серине. – Перетасуйте и загадайте самое сокровенное желание. Не забудьте – желание.

Серина сделала, как ей сказали, чувствуя отвращение к потертым и засаленным картам со странными рисунками. Она вернула их Роксане, та разложила колоду на полу.

– Загадала? – спросила она.

Серина кивнула.

– Странно, но ты пока не знаешь, чего хочет твое сердце. Это правда, маленькая леди?

– Думаю, да, – ответила девушка.

– Но ты узнаешь, – продолжала Роксана, уставившись на карты. – Однажды ты узнаешь, чего хочет твое сердце... Ты всегда спасаешься, когда слушаешь свое сердце... Желания других, другие люди будут тебе мешать... Вижу, как они столпились вокруг тебя, мужчины и женщины... Там опасность... Слушай свое сердце, оно поведет тебя правильно... Тебе не причинят вреда... Но смерть стоит рядом... Ты на волосок от нее... Я вижу кровь...

Цыганка замолчала и вдруг вздрогнула. Она резко запрокинула голову, пристально всматриваясь в Серину.

– Ты везучая, – сказала она, – очень везучая. Нет, это лучше, чем везение, ты вся светишься... Это белый свет, чистый и...

– Ну чего ты расселась и бормочешь, всякое, – проговорила маркиза. – Дай нам факты, Роксана! Кому нужны сказки про этот свет? Я тебя не понимаю. Она замуж выйдет? Вот, что нам нужно узнать.

Цыганка собрала карты.

– Выйдет, – ответила она.

– Но за кого? Ты можешь назвать его? – поинтересовалась маркиза.

Цыганка вызывающе улыбнулась.

– В следующий раз, я устала.

Она перевела взгляд на бутылку. Маркиза взяла ее и передала цыганке.

– Возьми. Ты не сказала и половины из того, что я хотела услышать, но пока достаточно знать, что я могу сегодня выиграть.

– Немного, учтите, совсем немного.

Карты исчезли в кармане ее платья, бутылка спряталась под жакетом с вышивкой, она шаркающей походкой вышла из комнаты, закрывая за собой дверь так тихо, что Серина не была уверена в том, вышла ли она на самом деле или спряталась где-нибудь в темноте.

– Ну, – резко произнесла маркиза, – нам нужно подумать о вашей одежде.

– Об одежде? – с недоумением переспросила Серина.

– Вашей одежде, – повторила маркиза. – Вы у меня в гостях, и я хочу, чтобы вы пользовались успехом. К нам вечером придут молодые люди, они приходят каждый вечер. Вы будете с ними танцевать и вообще веселиться. Боже, девочка, ну улыбнитесь хотя бы от одной мысли об этом. Молодость дается только раз.

– Да, но боюсь, что у меня очень мало нарядов.

– Да, да, я все знаю, – сказала маркиза, – и это именно то, о чем мы должны подумать. Марта, открой комод.

Перед окном стоял большой обтянутый бархатом комод, обитый тесьмой и усыпанный драгоценными камнями, с золотым замком и ключом. Марта открыла его, и девушка увидела, что он набит разными тканями.

– Иветт сошьет тебе что-нибудь для сегодняшнего вечера, – сказала маркиза, – Где та серебряная сетка, Марта? – спросила она с нетерпением. – Но мне, наверное, лучше посмотреть самой.

Она встала с кровати и завернулась в белую бархатную накидку, отделанную горностаем.

– Вы простудитесь, миледи. Позвольте мне закрыть окна.

– Глупости, женщина, здесь и так душно.

Марта не обратила внимания на возражения и закрыла все три окна, а маркиза стала перебирать ткани.

– Вот серебряная сетка. Последний крик моды, ее нужно носить на светло-серый атлас... но, наверное, это тебе не по возрасту. А может быть, кисея, расшитая серебряными звездами, или шелк перламутрово-розового оттенка с жемчугом? – Она вытащила большой рулон и набросила конец ткани на плечо Серине. – Изумительно, – воскликнула она. – Взгляни, Марта, как он подходит к ее белой коже. А этот batiste, из него получится отличное платье, в котором она будет спускаться к обеду. Быстро, быстро, позови Иветт. Мы должны решить, что сшить сначала.

– Вы... так... добры, – запинаясь сказала Серина, поняв, что маркиза собирается заказать платья для нее, и не переставая удивляться, почему та вдруг изменила свое отношение к ней.

– Добрая? Конечно, я добрая, – улыбнулась маркиза, – а почему бы мне не быть доброй? Посмотрите, какая прелесть. – Она вынула рулон белого бархата. – Во всей Англии не найдете лучше.

– Какая мягкая ткань, никогда такой не видела, – восторженно произнесла девушка.

– Мы привезли ее из Франции, – заявила маркиза, – а на Бонд Стрит это может стоить целое состояние. Мы сошьем тебе из него платье. Ты в нем будешь просто великолепна.

– О, мэм, зачем вам лишать себя такой редкости? – воскликнула девушка.

– Почему бы и нет, – ответила та без тени сожаления и, понизив голос, дружелюбно добавила: – Не суетись, дорогая. У меня еще много чего осталось, откуда только мне не привозят.