Глава 11

Наконец прибыли двое адвокатов юридической фирмы «Отец и сын Грины». Мэгги была разочарована, что встречаться с ними и вести переговоры приходится ей одной, ибо Джимми уже успел обсудить с ними в библиотеке свои дела и, очевидно, посчитал это достаточным. К тому же он хотел как можно скорее уехать отсюда и предоставить самой Мэгги решать оставшиеся юридические проблемы.

А Джимми считал, что с этой женщиной у него все покончено. После той самой ночи покончено. Ведь Мэгги на следующий же день вышла замуж за его дядю. Теперь, после внезапной кончины лорда Чарлза, Мэгги не чувствует вроде бы себя виновной. И уж тем более не представляет собой воплощение зла. Наоборот, выйдя замуж за престарелого лорда Чарлза, она поклялась стать ему преданной женой.

Лорд Чарлз умер… Его сразил возраст, а вовсе не она. И сейчас Мэгги сидит в библиотеке виконта. Даже опиумной настойки не выпила, чтобы успокоиться.

Старший из адвокатов, с седыми бачками и лысиной, прикрытой редкими волосами, выглядел сурово. Сын казался совершеннейшей его копией, за исключением седины в густых каштановых волосах.

Мэгги с благодарностью выслушала текст завещания лорда Чарлза, в котором виконт упомянул о бесконечном счастье, которым одарила его молодая супруга. Без особого интереса она отнеслась к той части письма, которая касалось наследства. Как и ожидалось, Джеймс Лэнгдон унаследовал титул и полагающиеся земли, в том числе Мурхейвен. За Мэгги признавалось право пожизненно проживать в поместье, при условии, что она не выйдет замуж.

В завещании лорда Чарлза указывался размер денежного содержания, причитающегося Мэгги как его вдове. Определялись также размеры возможных трат. Если же Мэгги больше не выйдет замуж, то завещанное денежное содержание оставалось ей пожизненно.

Мэгги сидела и одобрительно кивала головой. Но только до тех пор, пока адвокат не приступил к чтению пункта о ее падчерице. В завещании Мэгги назначалась официальной опекуншей Арианны до совершеннолетия девушки.

– Вам все понятно, миледи? – спросил Грин-старший. – Да.

– Каждый пункт?

– Да.

– Вы не обязаны соглашаться с каждым из них.

– Однако мой муж собственной рукой написал, что поручает моим заботам свою дочь.

– Да, это так. До достижения ею совершеннолетия вы должны строго контролировать то, как леди Арианна распоряжается доставшимся от отца наследством.

– Понимаю. Скажите, а Арианна уже ознакомилась с завещанием?

– Мы ознакомим ее немедленно после нашего с вами разговора.

– Я хочу предупредить вас, джентльмены, что дочь лорда Чарлза ненавидит и презирает меня, ибо уверена, что я убила ее отца. Поэтому я сомневаюсь, что смогу должным образом исполнять обязанности опекунши Арианны. Но у нее есть кузен, который вполне мог бы со всем этим справиться!

– Мы уже ознакомили лорда Джеймса с текстом завещания.

– Ну и что?

– В документе точно указано, что лорд Чарлз именно вам поручает заботу о дочери до ее совершеннолетия.

Мэгги глубоко вздохнула. Ведь Чарлз не знал, что Арианна люто ненавидит его молодую жену.

– Но… – начала было Мэгги, однако старший Грин тут же прервал ее:

– Вы отказываетесь, миледи?

– Нет, не отказываюсь, а просто пытаюсь объяснить вам обоим ситуацию.

Грин-старший начал проявлять признаки нетерпения.

– Поймите же, Арианна недостаточно взрослая. А получая наследство, человек одновременно берет на себя обязательства, миледи!

Мэгги встала из-за стола и подняла руки вверх:

– Сдаюсь! Я постараюсь сделать все от меня зависящее, чтобы поладить с падчерицей, джентльмены! Но окончательный ответ дам только после того, как вы поговорите с Арианной. А теперь благодарю вас обоих за проявленное терпение.

– Всегда к вашим услугам, миледи.

– Спасибо. Весьма вероятно, вскоре вновь понадобятся ваши услуги. А сейчас я проверю, передали ли Арианне, что вы ее ждете.

С этими словами Мэгги вышла из библиотеки. Однако Арианны не оказалось ни около двери, ни в гостиной. Вместо нее Мэгги увидела Фиону.

– Фиона, – обратилась к ней Мэгги, – могли бы вы найти Арианну и передать, что ее ждут адвокаты? А потом можете быть свободной до конца дня. Сегодня вы мне больше не нужны.

Мэгги направилась к себе на второй этаж. Но на середине лестницы ее чуть не сбил с ног бежавший вниз Джимми. В руках у него был чемодан.

– А, Мэгги! – воскликнул он. – Наконец-то я не вижу слез в ваших глазах!

Мэгги посмотрела на чемодан и удивленно спросила:

– Уезжаете?

– У меня же есть собственный дом.

– Но вы унаследовали и этот.

– Да, получил. Сейчас я буду заниматься решением нескольких важных дел… К тому же этот дом остается вашим до тех пор, пока вы не найдете себе нового мужа.

– Я вряд ли буду его искать.

– Гм… Что ж, судя по сложившейся ситуации, вам в обозримом будущем действительно будет не до того.

– Браки заключаются на небесах, а не потому, что в них нуждаются, сэр Джеймс!

– Да неужели?

Мэгги невольно покраснела, за что тут же себя упрекнула.

– Но вы нужны Арианне!

– Дядя Чарлз, как явствует из его завещания, надеялся, что Арианной займетесь в первую очередь именно вы. Поэтому желаю вам приятно провести время вместе.

– И вы туда же? Это же не только смешно, но и опасно. Или вам неизвестно, что она меня люто ненавидит?

Поскольку Джимми медлил с ответом, Мэгги крепко схватилась за перила лестницы, пытаясь побороть готовый вырваться наружу взрыв негодования. Естественно, между ней и Джимми всегда была дистанция. Чарлз умер. Мэгги пережила в связи с этой трагедией ужасающее чувство вины и предательства. Джимми отлично знал об этом, как и о многом другом.

Та ночь… Ночь волшебного очарования и соблазна для нее… А для него – толчок для еще более страстного желания.

Сегодня Джимми уже не искатель приключений, который верно служит ее величеству королеве. Он стал виконтом Лэнгдоном – титулованным и богатым. Любая мать аристократического Тона готова подсунуть ему свою юную и обязательно самую красивую в мире дочку. А Мэгги… Что ж, она женщина с запятнанной репутацией, в свое время вышедшая замуж за простолюдина, затем замеченная в неприличном клубе, потом залучившая в мужья старого лорда Чарлза и (не исключено!) ускорившая его кончину.

Но не только это! Адвокаты сказали, что Джимми в курсе планов лорда Чарлза по отношению к дочери. Не означает ли это, что ей предстоит стать женой Джимми? Не потому ли он так решительно отказался жить в этом доме? Все эти мысли стремительно проносились в голове Мэгги.

– Арианна, как вам известно, – после паузы начал Джимми, – все еще глубоко переживает потерю отца. Но так или иначе, вы должны помириться.

– Сомневаюсь, что это возможно.

– Но вы должны!

– Я знаю, что должна уехать из этого дома, а вы – остаться в нем.

– Неужели? Другими словами, вы намерены забрать денежки и бежать?

– Ничего подобного я не сказала! – негодующе фыркнула Мэгги. – Я вовсе не уверена, что мое опекунство над Арианной не окончится очередным скандалом в этом семействе! Подумайте, как я могу давать ей какие-то советы, если она не выносит даже моего присутствия в одной с ней комнате?!

– То есть вы должны все хорошо обдумать, не так ли? – предположил Джимми. – Если я вам понадоблюсь, то сообщите об этом через Дарби. В ближайшие несколько месяцев я буду в городе. – И он продолжил спуск по лестнице.

Мэгги готова была разрыдаться. А ведь она поклялась больше никогда не плакать! По сути дела, ей следовало бы выбежать из дома и постараться успокоиться на воздухе. Но она бросилась в свою комнату, уткнулась лицом в подушку и выплакалась всласть. Немного успокоившись, Мэгги поднялась и стала собирать вещи.

Джимми всегда удивляло, как столь холодная и совершенно ничем не примечательная женщина могла стать королевой великой империи.

И все же Виктория, при всей своей внешней простоте и скромной домашней одежде, смотрела на Джимми мудрыми глазами прожившей долгую и наполненную множеством событий женщины.

Виктория была вся в черном. Принц Альберт, по которому королева носила траур, покинул бренный мир уже много лет назад, но его вдова продолжала жить воспоминаниями о тех прекрасных временах, когда они были вместе. Временах страстной любви…

Джимми удивился, что сама королева вызвала его во дворец. И был этим в высшей мере польщен.

Королева приняла его в небольшом кабинете и без дворцовых церемоний. Чай, предложенный ему за столиком из красного дерева, был отменным.

Джимми заметил, что Виктория думала о чем-то очень земном.

– Извиняюсь, что вызвала вас сейчас, когда со дня смерти вашего любимого дядюшки прошло всего несколько дней, – начала королева, знаком приглашая Джимми сесть.

– Ваше величество, – с низким поклоном ответил он, – вы можете вызывать меня в любое время. Я бесконечно благодарен вам за память о моем дяде и прекрасное отношение к нему при жизни. Для меня же эта утрата стала тяжелым ударом.

– Как и для меня.

– Спасибо, ваше величество.

– Страна не всегда справедливо относилась к вашему дяде. И мне это очень обидно.

– Ваше величество, мятежникам, как правило, активно противостоят лояльные к законной власти люди. Причем всех классов. И они восхищаются вами. Все они поддерживают Корону и слышать не хотят ни о какой республике!

Глаза королевы вспыхнули радостью, а на лице заиграла благодарная улыбка.

– Спасибо, лорд Джеймс! Но вы ведь знаете, что немало моих подданных просто жаждут разрушить все то, что создавалось в нашей стране столетиями. Не надо забывать, что мы не просто страна, а великая империя. И всей славой побед обязаны тем, кто воевал за ее могущество. Многие герои отдали за это свои жизни. И все же даже здесь, внутри страны, нам приходится сталкиваться с серьезными сложностями и необходимостью вести решительную и бескомпромиссную борьбу!

– Что вы имеете в виду, ваше величество? Королева подошла к столу, взяла из пачки лежавших там свежих газет одну и протянула Джимми:

– Читайте!

Это была статья о зверском убийстве Энни Чапмен. Подробности были столь ужасающими, что на лбу Джимми выступил холодный пот. Редакция поместила фотографию убитой со вспоротым животом и вырванными внутренностями. В конце статьи приводился список подозреваемых в преступлении.

Подобные фотографии публиковали и другие газеты. Многие возлагали ответственность за взрыв преступности в стране на правительство. Но немало было и статей, в которых обвинялась вообще глава нации.

Джимми по диагонали просмотрел статью, положил газету на стол и устремил взгляд на королеву, ожидавшую его реакции.

– Ваше величество! – заговорил он. – Среди газетчиков всегда будут существовать такие, кому не нужны новости. Они предпочитают сенсации! Причем поданные в самом непотребном виде! Полиция же, как правило, не имеет в руках нитей, которые могли бы привести к раскрытию преступления. Все это характерно для ужасного события, которое столь подробно расписывается в этих газетах. Например, арестован некто Пайзер. Об этом сообщает несколько газет. Полиция должна теперь оградить арестованного от ярости толпы, готовой разорвать его на части. В материалах же следствия, как явствует из газетных публикаций, этот человек Проходит в качестве свидетеля. У него подтвержденное алиби. Но если вчитаться в статью внимательнее, то можно заметить, что многие считают, будто все беды происходят из-за того, что Пайзер иммигрант. И эти люди сотворят настоящий хаос в квартале, коль скоро немалое число его новых жителей составляют приехавшие из-за границы и вызывающие негодование, а порой и ярость местных старожилов. Ибо последние уверены, что воры, убийцы, бандиты в подавляющем большинстве приезжие из-за рубежа, беженцы. Впрочем, в этом жители бедных кварталов столицы недалеки от истины. Что касается Пайзера, то он якобы еврей. И это в еще большей степени возбуждает толпу черни. А потому да поможет нам Бог, чтобы у нас не началась гражданская война на национальной почве. Если над Пайзером свершится самосуд, это может стать сигналом для начала всеобщей бойни. В газетах же расписывают Пайзера, как кому вздумается. Один репортер уверяет, что это мясник маленького роста, другие, наоборот, пишут о том, что Пайзер длинный и худой. Кроме того, местная полиция получает мешки писем от встревоженных жителей – есть среди них и мистики, и клерикалы, и люди с неуравновешенной психикой, и другие элементы, – которые утверждают, будто бы преступник – джентльмен знатного происхождения. Это уже попытка придать криминальной напряженности социальный оттенок. А главное, все авторы подобных писем – убежденные противники монархии! Это весьма опасное явление, хотя, уверен, полиция работает на пределе своих возможностей.

Королева Виктория гордо подняла голову:

– Да, я знаю. Профессионалы в полиции, как правило, действительно делают все, что могут. Но есть и те, кто добился назначения на пост через знакомства и родство. Они, несомненно, карьеристы. Существуют между ними и такие, кто считает, что последнее преступление в Ист-Энде совершил… коммунист!

– Что за чушь?!

– Да, но я получаю и такого рода письма. Кстати, и в полиции подобных немало. Некоторые из них могу зачитать. – Королева Виктория предъявила ему несколько писем. – Вот послушайте. «Я был в Ист-Энде на следующий день после того, как молодые люди, именующие себя коммунистами, попытались поднять свой красный флаг над подъездом одного из домов. При этом стоявший в отдалении парень громко сказал соседу, хлопавшему от восторга в ладоши: „Подожди радоваться! Несколько дней назад здесь происходило нечто подобное. Собралась орава, в которой был всякий сброд. А когда флаг подняли, они завизжали, как свиньи на бойне, потом кого-то избили так, что беднягу увезли в больницу!“» – Королева Виктория отложила письмо и вопросительно посмотрела на Джимми: – Ну, что скажете? Или подобное не кажется вам угрожающим? Ладно, слушайте дальше! – И она перевернула страницу. – «Кое-кто в толпе обвинял полицию в бездействии и предрекал скорое падение правительства, непременную отставку лорда Солсбери и замену его на Гладстоуна. Другие предрекали великой империи крах и говорили, что единственное спасение – провозгласить в стране республику».

Королева Виктория выдержала паузу, выразительно глядя на Джимми.

На этот раз он действительно задумался о серьезности положения и потом произнес:

– Я понимаю озабоченность вашего величества. Тем не менее, ознакомившись с протоколами допросов и отчетами об этих поистине ужасных преступлениях, я решил, что газеты с чьей-то подачи намеренно драматизируют события. Ибо в глазах большинства простых людей убийства и издевательства над себе подобными отнюдь не одобряются. Более того, они решительно высказываются за устранение подобного рода явлений из нашей жизни.

– Я также уверена, что только сумасшедший способен на подобное, – задумчиво проговорила королева. – Но считаю своим долгом разобраться во всем до конца. Однако тем временем эти страшные преступления и убийства могут продолжиться!

– Боюсь, так оно и будет! – покачал головой Джимми.

– Тогда я прошу вас, лорд Джеймс, заняться этим делом, провести дополнительные расследования и допросы в этих опасных кварталах столицы, чтобы составить максимально объективную картину всего, что там сейчас происходит.

– Готов исполнить любой приказ вашего величества. Уверен, что каждый полицейский, работающий в Ист-Энде, несомненно, держит под контролем порученный ему квартал.

– Я не требую от вас изловить безумного, лорд Джеймс. Ваша задача – наблюдать за поведением жителей, действиями полиции и выяснить там политическую обстановку. Тем самым восторжествует монархия и, да поможет нам всем Бог, империя! Вы отныне мои глаза и уши!

Джимми, получив важное задание, склонил перед королевой голову и клятвенно заверил:

– Исполню все, ваше величество!

В конце аудиенции королева Виктория мягко улыбнулась лорду Джеймсу, виконту Лэнгдону.

У ворот дворца Джимми поджидал Рэндолф с экипажем.

– Куда теперь, милорд? – спросил он с поклоном. – В Ист-Энд!

– Вдова вашего дядюшки снова занялась благотворительностью?

– Не дай Бог, если это окажется так! Но сначала заедем домой – мне следует переодеться!..

Загрузка...