Опасный поцелуй (Самозванка)

19

Грей, вернувшись в Чаннингс, застал всех домашних в волнении. Харт сразу провел его в свой маленький кабинет.

— Что-то случилось с Гасси? — спросил Грей.

— Нет. С ней все в порядке. Но я хотел, чтобы мы переговорили с тобой прежде, чем подключить к беседе женщин. Это касается инцидента.

Грей был весь внимание.

— Произошла какая-то глупость, право! Кто-то случайно выстрелил, но Квентин впал в шок. К нему на мгновение вернулась память, а потом он погрузился в глубокий обморок.

— О, Боже! Он что-нибудь сказал?

— Ничего существенного.

— Мне не нравится этот случайный выстрел.

— Клянусь, за этим событием ничего не кроется. Ребята вышли на утреннюю прогулку со своим воспитателем. А наш сосед Мэтью Дервенд разрядил ружье для проверки перед охотой.

— Что было дальше?

— Квентин побледнел и убежал с криком «убийца!». Наш сосед до сих пор кается за свою оплошность.

— Где Дебора? Она с Квентином? — быстро спросил Грей и, не дождавшись ответа, устремился наверх в детскую спальню.

Он растолкал женщин, столпившихся у двери. Ему сейчас было не до хороших манер.

— Оставьте нас, пожалуйста, — попросил Грей мать и сестер.

В комнате он застал Дебору, сидящую у изголовья кровати, и телохранителя, тактично отвернувшегося к окну. Квентин, казалось, спал, но его сцепленные руки странно подрагивали.

— Сэр! — сокрушенно произнес мистер Джервис.

Грей поднес палец к губам, заставляя его умолкнуть.

— Спустись в библиотеку, выпей стаканчик бренди и успокойся. Объясняться со мной будешь потом. Иди!

Дверь тихонько закрылась за Джервисом. Грей и Дебора оказались вдвоем. Рядом, щека к щеке, рука в руке. Необычная теплота вдруг охватила Грея.

— Как Квентин?

— Я не думала, что к нему возвратится весь этот ужас.

— Но ведь на какой-то момент он что-то вспомнил?

Она с подозрением посмотрела на Грея. Неужели он хочет использовать мальчика и дальше как приманку?

Квентин зашевелился в постели.

— Дайте пить, — пробормотал он.

Грей обрадовался этому проявлению естественного желания.

— Чаю или эля? Сейчас все будет подано… Увидев, что Дебора потянулась за носовым платком, чтобы утереть слезы, Грей приказал:

— Уходи к себе, Дебора! Мужчины сами справятся со своими проблемами.

Впервые она покинула спальню Квентина без возражений. Грей затеял с мальчиком спокойный разговор об охоте, а затем осторожно перешел на тему внезапного выстрела.

— Боюсь, что Язон и все остальные смеялись надо мной, когда я упал в обморок, — смущенно прошептал мальчик.

— Тебе нечего стесняться своих друзей. Ты же болен. Все знают, что ты не трус.

— Когда я услышал выстрел, то подумал, что убийца моего отца вернулся. Мне показалось, что он здесь… Я искал Деб…

— Деб сказала, что ты что-то вспомнил о событиях той ночи?

— Она, наверное, ошиблась. Мне жаль, дядя Грей, но вы никогда не отыщете убийцу моего отца.

— Если хоть чем-то ты мне поможешь, я его достану из-под земли. Что будешь пить?

— Разбавленный эль.

— Вот это настоящий англичанин!

Грей надеялся на большее. Может быть, неожиданный выстрел напомнил Квентину детали покушения? Не в первый раз он подумал о том, что убийца страшится мальчика и хочет избавиться от свидетеля.

Конечно, это не жизнь для Квентина. Быть все время под угрозой — незавидная судьба. Но в Итоне он будет находиться в еще большей опасности. Там не будет Деб, там не будет его верного телохранителя. Там мальчишки могут издеваться над его беспамятством и его странностями. Он станет посмешищем, если будет падать в обморок при любом громком звуке, напоминающем выстрел.

Грей не будет знать покоя и счастья с Деборой, пока не выполнит свой долг и не разоблачит шпиона. Он хотел бы поклясться в этом на рукоятке рыцарского меча, но при нем не было такого оружия и не хранилось такового в Чаннингсе.

Попросив Харта сменить его у постели мальчика, Грей послал лакея с просьбой к Деборе зайти в библиотеку.

Она вошла мрачная и напряженная. Неужели Дебора догадалась, что сегодняшнее событие не случайность, а часть задуманного им плана?

— Ты расставил ловушку для убийцы, а в нее чуть не угодил мальчик. Нельзя рисковать жизнью ребенка даже для каких-то твоих высоких целей. Это подло.

— У меня есть еще одна идея. Помоги мне! Вспомни каждый твой шаг, каждое движение в ту ночь в Париже, — попросил Грей.

— Я уже тысячу раз все рассказывала тебе.

— Может быть, ты видела больше, чем запомнила. Пусть молния озарит твою память. Давай по возможности восстановим сцену. Сколько свечей горело в ту ночь на столе Джила?

— Одна. А другая на каминной полке.

— Где находился камин?

— Как и здесь, против входной двери.

— Ты часто спускалась вниз к нему в библиотеку?

— Я избегала этого.

— Почему? Из-за Софи? Она ревновала?

— Я не давала ей для этого ни малейшего повода.

— Он ждал свидания не с тобой?

Тут же Грей понял, что оскорбил ее подозрением и с поклоном попросил прощения. Дебора сделала вид, что его вопрос не задел ее.

— Я точно знаю, что он ждал в тот вечер лорда Кендала.

Грей по возможности восстановил обстановку в библиотеке Баррингтона — передвинул письменный стол поближе к камину, зажег свечу, опустил шторы.

— Где располагались окна? — вдруг почти крикнул Грей. — Где?

Он нарочно нагнетал атмосферу. У нее мурашки побежали по коже.

— Там же, как и здесь.

— Занавеси были опущены?

— Конечно. Правда, это было немного необычно. Лорд любил видеть небо даже в грозу.

— Бедный Джил! Он всему радовался в жизни. Даже плохой погоде…

— Но увлечением Квентина было опускать тяжелые шторы. За ними он любил прятаться. Я с ним часто воевала по этому поводу. Я уверена, что он заранее спрятался в библиотеке после того, как я рассталась с ним, уложив в постель…

— Странно, что мальчик устраивает игры посреди ночи!

— Со странностями своих воспитанников гувернантке приходится мириться.

— Какие чувства ты испытала, когда нашла постель Квентина пустой?

— Это я помню очень хорошо. Я рассердилась на него. У него была температура, он кашлял и тяжело дышал. Ему нельзя было вставать с постели и бегать по холодному дому. Из-за его пневмонии мы с ним задержались в Париже. Я решила сделать ему строгий выговор. У меня был всего лишь огарок свечи, и он сразу погас. Это также вызвало мое раздражение. Гоняться в темноте по всему дому за босоногим мальчишкой — небольшое удовольствие.

— Почему ты направилась к библиотеке?

— Оттуда пробивался свет. Я позвала Квентина достаточно громко, но не так, чтобы подымать на ноги весь дом. Мне никто не ответил.

Она дрожала, и Грей, успокаивая, погладил ее плечи.

— Так, дальше… Ты спустилась по лестнице до двери библиотеки… и дважды тихо позвала Квентина. Так это было?

— Так.

— Дальше.

— Я услышала голоса мужчин.

— Голос Джила?

— Да.

— И еще чей?

— Не знаю.

— Кого-нибудь из слуг?

— Нет. Наши слуги говорили только по-французски. Разговор шел на английском.

— Другой голос был тебе незнаком?

— Не знаю. Вроде бы немного знаком. Но я не уверена, не могу сказать точно.

— Повтори, что сказал Джил.

— Я не все запомнила… «Неужели Кендал!.. Лорд Кендал». И еще он сказал: «И всех людей, на кого я мог подумать… отпусти мальчика, имей жалость…» Потом он вскрикнул: «Квентин, беги!»

Грей с сочувствием смотрел на бледное лицо Деборы. Он и сам был бледен.

— Потом я услышала не то какой-то стук, не то какой-то шорох, а затем выстрел. Я распахнула дверь…

— Ты самая храбрая женщина на свете. Ее ответная улыбка была жалкой.

— Я вовсе не храбрая. Я действовала не думая, инстинктивно.

— Сейчас забудем пока о Джиле. Сосредоточимся на убийце. Закрой глаза и вспомни. Ты только что услышала выстрел и открыла дверь. Представь себе, что я убийца. Теперь открой глаза, Дебора! Я нахожусь в такой же позе, как и он в ту ночь?

— Нет. Ты слишком близко стоишь к столу. Отступи на шаг и повернись ко мне лицом.

— Ты можешь разглядеть мое лицо?

Свеча находилась у Грея за спиной. Лицо его было в тени.

— Я не разглядела его лица.

— Почему?

— Было слишком мало света. И потом, я сразу перевела взгляд на тело лорда Баррингтона на полу.

— Где он лежал?

— Вот там. Где ты стоишь сейчас. И тут ко мне внезапно бросился Квентин.

— Откуда он выскочил?

Она показала на угол между окном и дверью.

— Я боялась, что у убийцы был второй пистолет.

— А у него он был?

— Нет.

— Почему ты так уверена?

— Потому, что я смотрела на его руки! — вскрикнула она.

Ужасная сцена всплыла в ее памяти. Она даже почувствовала запах пороха.

— Может, на сегодня достаточно? — мягко сказал Грей.

— Нет. Если мои воспоминания могут чем-то помочь Квентину, то я готова продолжать. — Она улыбнулась. — Самое страшное уже позади. Что ты еще можешь выпытать у меня?

— Тогда опять закрой глаза.

Дебора подчинилась, послышался шорох и стук захлопывающегося ящика.

— Помни, я убийца, — сказал Грей. — Я только что застрелил Джила. Я надвигаюсь на вас с Квентином… Ты сказала, что смотрела на мои руки, а не на лицо. Вот теперь открой глаза.

Он сделал шаг к ней, и она увидела пистолет в его руке. Ее глаза устремились на его левую руку. В левой руке ничего не было. Пистолет Грей держал в правой. Дебора глубоко вздохнула и, вздрогнув, замерла.

— Грей! — почти крикнула она в изумлении. — В правой руке у убийцы что-то было, вроде бы белый платок. А пистолет он держал в левой. Убийца был левшой…

Грей прошел в свою спальню, разделся, лег, но сон не шел к нему. Его мысли были заняты тем, что поведала ему Дебора.

Джил открыл дверь убийце, думая, что это Кендал. Ведь он сам пригласил Грея на встречу. Еще до этого маленький Квентин проник в библиотеку и спрятался за шторами. Его обнаружили. Джил приказал мальчику удалиться, но убийца не мог допустить, чтобы Квентин мог потом опознать его. Он должен был сначала убить Джила, а потом справиться с малышом уже не представляло проблемы. Крик Деборы, вероятно, поверг его в шок. Появился еще один свидетель его злодеяния…

Какая-то смутная мысль тревожила Грея. Что-то он упустил.

Он резко повернул голову на скрип двери, через которую обычно входили слуги. На пороге стояла Дебора. В одной руке она держала зажженную свечу, другой придерживала полы теплого шерстяного халата.

— Я думала, ты придешь ко мне, — сказала она.

Он улыбнулся.

— Почему ты так думала?

— Потому что сегодня был грустный день. Потому что я скучаю по тебе, а ты обещал стараться, чтобы мне всегда было хорошо.

Грей откинул одеяло, она поставила свечу на каминную полку, сбросила халат, быстро подбежала и нырнула в теплую постель.

Устроив уютно голову на его груди, Дебора спросила:

— Ты не пользуешься ночными рубашками?

— Я всегда сплю нагишом.

— Я никогда не думала, что все может быть так…

— Как? — Он гладил ее тело и целовал везде, куда дотягивались его губы,

— Так, что я не смогу быть без тебя, что я буду все время думать о тебе, хотеть тебя. Я не знаю, что это за чувство.

— Я испытываю то же самое. Наверное, это и есть любовь.

Она опустила глаза под его пристальным взглядом.

— Тогда пусть все останется как есть сейчас. Мы ведь так счастливы. Зачем что-то менять?

— Ты хочешь скрыть от всех, что мы любим друг друга? Напрасно, Деб! Я сегодня был в Бельведере и узнал о тебе всю правду. Тебе больше нечего бояться…

Ее глаза наполнились ужасом.

— Что ты узнал?

— Что ты леди Дебора Монтегю, дочь эрла Бельведера. Ли — твой родной брат. Я узнал и про Альберта, и про то, что тебя обвинили в его убийстве.

— И что ты теперь собираешься делать? — упавшим голосом спросила она.

— Защищать, оберегать тебя. Разве ты в этом сомневаешься?

— Ты виделся с моим отцом, не посоветовавшись со мной?!

— Со мной был Ли.

— Ли! Боже мой! Он-то должен знать, что от отца надо держаться подальше.

— Ты не можешь скрываться от своего отца всю жизнь.

— Но я боюсь его.

Грей обнял Дебору за плечи, чтобы успокоить нервную дрожь, сотрясающую ее тело.

Что ты говоришь, Грей! Пойми! Если ты сделаешься врагом моего отца, он найдет способ расправиться и с тобой.

— Твой отец не злой волшебник, не Мерлин, не колдун. Он человек из плоти и крови. И он не всемогущ.

— О чем вы с ним говорили?

— Я убеждал его прекратить судебное дело против тебя. На это я ему дал срок в две недели. Тебе не придется больше скрываться под чужим именем. Ты будешь свободна, Дебора. Свободна!

Его лицо озарилось радостной улыбкой мальчишки. Но она-то знала, что Грей не Господь Бог. Он человек, он смертен. Его можно ранить и даже убить. А ее отец — это безжалостное и хитрое чудовище.

В душе ее бушевали противоречивые чувства—и желание одержать победу, и страх за Грея.

— Ты плохо знаешь моего отца. Ты поставил свою жизнь под угрозу.

— Я достаточно осторожен, Деб. Твой отец поступит так, как я ему сказал. Иначе он потеряет все, что так любит.

— Мой отец не знает, что такое любовь.

— Ты ошибаешься. Он влюблен в свои коллекции. И готов на все, чтобы сохранить их. Каждый день промедления после назначенного мною срока обойдется ему потерей какой-либо части его сокровищ.

— Как ты этого добьешься?

— У меня много друзей, Деб. И среди них есть очень умные и очень ловкие люди.

— А если твой план не осуществится? Что тогда?

— Тогда пусть будет суд. Конечно, это вызовет нежелательный скандал, но никто тебя не осудит за твой поступок. То, что ты скрывалась, было твоей ошибкой.

Ей хотелось верить ему, и все-таки она ему не верила. Она привыкла на своих плечах нести тяжесть собственных проблем, но их количество все прибавлялось — убийство Баррингтона, и страх за Квентина, и вот опять отец… и их противостояние с Греем. Когда же наступит желанный покой?

— Доверься мне, Деб, я все беру на себя.

Его успокаивающие слова возымели обратное действие. Она вдруг пришла в ярость.

— Ты похож на моего отца! Он тоже брал все на себя! Он не давал мне свободно вздохнуть, распоряжался мною… Если б я его послушала, то была бы женой этого дебила Альберта.

— Черт побери! — Грей был поражен и глубоко обижен. — Как ты могла сравнить меня с этой старой змеей?

— Потому что ты тоже навязываешь мне свою волю.

— Да. И так будет до тех пор, пока ты ведешь себя как жалкая трусиха.

Грей перехватил ее руку, прежде чем она успела размахнуться и влепить ему пощечину. Повалив ее на кровать, он зажал ей рот поцелуем. Припадок вражды только усилил их страсть. В любовной схватке Дебора одержала верх. Грей уже исчерпал себя, а она все не могла насытить свою страсть и добилась того, что он снова загорелся желанием и удовлетворил ее полностью.

Переведя дух, он произнес не без юмора:

— Не знаю, как ты собираешься прожить без мужа, если по-прежнему не соглашаешься на мое предложение. Тебе необходим мужчина такой, как я, и никто другой.

— Докажи мне это!

Ее слова и ласки возбудили его снова.

Они повторили всю мелодию любви от начала и до конца, но с новыми вариациями, о которых Дебора раньше и не догадывалась. Даже грубые слова, которые подчас срывались у него с уст, только добавляли остроты к наслаждению, которое она испытывала. Она изгибалась в его объятиях, стараясь слиться с ним каждой клеточкой своего тела.

Им так трудно было расстаться друг с другом.

— Я люблю тебя, — нежно произнес он. — А что ты мне скажешь в ответ?

Она молчала.

— Неужели тебе не хочется сказать вслух то же самое?

— Для меня это слово очень много значит. Я скажу это только один раз и только одному человеку в жизни.

— Так скажи это мне! Хватит меня мучить!

— Но тогда я полностью отдаю себя в твои руки.

— Я люблю тебя, ты любишь меня. Чего ты боишься?

Ее зеленые глаза, только что лучившиеся счастьем, затуманило раздумье.

— Я люблю тебя, Грей! — сказала она.

— Тогда надо готовиться к торжественной церемонии.

— Какой?

— К свадьбе.

— Кендал, ты никогда не откажешься от своих замыслов?

— Никогда!

Она улыбнулась чуть устало и сонно.

— Я еще подумаю об этом.

Дебора ушла в свою комнату, чтобы быть на обычном месте, когда горничная появится там с чашкой горячего шоколада. Грей же остался в своей постели. Он был доволен собой, доволен тем, что услышал наконец от Деборы заветное слово. Потом его мозг вновь занялся насущными делами. Смутная мысль, которая терзала его весь вчерашний вечер, вдруг обрела четкость. Он даже позволил себе в воображении представить конкретное лицо.