Ошейник для валькирий: Академия (СИ)

Глава 7 — Амфитеатр света

Обычный день, как и бесчисленное множество предыдущих.

Но внезапно одна из дверей вспыхнула ярким светом и оттуда вывалилась молодая богиня, а следом два посланника. Никто бы не обратил внимания, но один из големов довольно пренебрежительно толкнул девушку в спину, да так, что еще чуть-чуть — и она бы упала на пол.

— Я тебя предупреждала? — рука богини вспыхнула ярким светом, и буквально через секунду голова бедолаги разлетелась в мелкое крошево.

— Это бессмыс… — не успел второй голем договорить, как его ноги стали значительно короче. Это случилось настолько быстро, что он просто приземлился на два оставшихся пенька.

— Чем-то напоминает фокус со скатертью и посудой, да? — Фелиция подошла в упор к голему.

— Именем высшего арбитра…

— Именем высшего арбитра, вы должны относиться с уважением к богине, в чьем мире вы находитесь, а тем более в ее собственном храме.

— Вы будете оштрафо… — еще один мощный удар в грудь посланца, и он так же, как и голова другого голема, распадается на мелкие камешки.

— Уроды, — богиня выпрямилась, отряхнула ладони и уже хотела двинуться в сторону амфитеатра, как прямо из воздуха появилось еще четверо вестников.

— Именем высшего арбитра, не сопротивляйтесь. Это бессмысленно.

— Вот тут вы не правы. Как минимум, это поднимает мне настроение, — оторвав руку одного из посланников, девушка стала избивать ею бывшего владельца.

— Ни… — удар, — …когда… — удар. Снова удар, — …не прикасайся ко мне, мудила.

— Смотри, Рагна, болванчики над кем-то издеваются.

— А, по-моему, издеваются как раз над ними… Ауч… Это было больно, — бог огня поморщился, наблюдая за тем, как симпатичная девушка вдалбливает голову одного вестника промеж булок другого.

— Сдохни тысячу раз! — послышался ее певучий голос.

— Смотри, как разошлась.

— Хороша… Хороша… Может, вмешаемся? — в руках огненного гиганта возник не меньших размеров молот. — Мой сульфурас жаждет битвы.

— Лучше спрячь его подальше, а то старшие тебе его в то же место затолкают, куда она… О, небеса, зачем там две головы?..

А, между тем, после четырех изуверски раскуроченных вестников пришло еще восемь.

— Смотрю, вам все еще мало?

— Именем…

— Выменем! — раздался очередной глухой удар, перешедший в хрустящее эхо.

Закатав невидимые рукава, девушка с весьма серьезным видом двинулась в их сторону, однако, сделав всего пару шагов, вдруг ощутила, что голова снова закружилась, а тело стало ватным и словно не своим.

Еще один шаг. Казалось, что глаза закрылись всего на секунду, но стоило им открыться, а мраморный пол уже был в нескольких сантиметрах от ее лица.

Но не успела Фелиция коснуться земли, как две мощные ладони сомкнулись на ее руках, а затем её просто поволокли по полу.

— От-отпустите меня, евнухи проклятые… Иначе я вам… — болтаясь в руках гигантов, словно марионетка с обрезанными нитями, Фелиция продолжала поливать их грязью и угрозами, хоть и не совсем осознанно.

Пройдя одни врата перемещения, посланники почти сразу перешли в другие, после которых попали в обширный коридор, отделанный черным камнем.

Насколько Фелиции было известно, он вел в амфитеатр света. Эдакая перевернутая вверх дном пирамида, где боги решали насущные для их уровня вопросы и проблемы. Часто там же проводились заседания для проштрафившихся богов.

Спустя несколько поворотов сознание девушки все-таки пришло в норму. Големы по-прежнему тащили ее в амфитеатр, а она по-прежнему сопротивлялась, хотя больше для вида. Тело было крайне слабым, и если бы они действительно ее отпустили, то, скорее всего, она просто распласталась бы прямо на полу.

С гордым видом, но все же на полу.

— О! Фелиция! Давненько тебя тут не видела, подруга, — послышался певучий голосок, и через мгновение рядом с конвоем появилась миниатюрная рыженькая девчушка — богиня мелочей Лирл Саф. — Где пропадала? Без тебя тут было ску…

— С дороги! — один из посланников оттолкнул Лирл так, что рыженькая потеряла равновесие и плюхнулась на пол, больше от неожиданности, чем от силы руки голема.

— Эй! Это было грубо! — Лирл хоть и выглядела совсем молодо, но по возрасту значительно превосходила Фелицию, а прана у рыжей богини была плотнее и насыщеннее. Однако даже она отстранилась от сопровождающих, когда те показали символ арбитра. — Фел, что… Что происходит?

— Я-я не знаю! Клянусь тебе. Они просто появились и притащили меня сюда.

— Ладно, не переживай. Думаю, немного помурыжат за трибуной, да отпустят.

А она и не переживала. Вот только состояние ее сосуда и ядра оставляло желать лучшего, и торчать в амфитеатре под взором тысячи глаз ей совсем не хотелось. Что уж говорить про дела в собственном мире, которые сами себя не сделают.

— Не останавливайтесь, — за спиной в очередной раз раздался равнодушный голос исполина.

— Да иду я, иду.

Пока конвой двигался по бесчисленным коридорам, на их группу обращало внимание все больше и больше богов. Некоторые пытались выяснить, что происходит, но получали один и тот же ответ, а некоторые оставались в стороне и просто наблюдали.

— Филька, где сестрёнку потеряла? — девушка в ответ поморщилась, не только из-за головной боли, но и из-за личности интересующегося.

— Отвали, Арес, не до тебя сейчас.

— Да, вам все время не до меня. Передай Идель, что мое приглашение в силе, — парень с огненными волосами подмигнул Фелиции, однако уходить не спешил, а так же, как и многие другие, двинулся вслед за конвоем. Уж больно ему стало интересно, чего такого натворила богиня мира Фелиция, что ее чуть ли не силком тащат в амфитеатр.

Когда богиня в сопровождении двух посланников, наконец, вышла из темного коридора, то невольно зажмурила глаза от яркого света. Всего секундная остановка, чтобы дать возможность привыкнуть глазам, а потом ее снова подхватили и потащили на самый нижний этаж — платформу, на которой не было ничего, кроме одинокой кафедры.

Пирамида была настолько большой, что с того места, где находились младшие божества и Фелиция, верхушку было просто не разглядеть. Она терялась в завихрениях облаков и солнечном свете. И где-то, между самым дном и бесконечным небом, восседал верховный арбитр.

Стоило Фелиции подойти к кафедре, как оба посланника застегнули на ее руках серебряные браслеты, а затем, схватив за ладони, так же грубо опустили их на каменную плиту, от которой она при всем желании теперь не смогла бы их оторвать. Однако богине было сейчас не до этого.

Противный звон в ушах, галдящие голоса с трибун и слишком яркий свет, от которого, казалось, лопнет голова, не давали девушке сосредоточиться ни на чем — и даже на собственных мыслях.

Спустя какое-то время по всему амфитеатру разнесся звук молота.

— К порядку, — Фелиция подняла голову вверх и встретилась с тяжелым взглядом арбитра. — Всех присутствующих прошу создать тишину.

Сразу после его слов действительно стало тихо.

“Хотя бы так… Еще несколько минут такого шума я бы не вынесла”

— Богиня Фелиция, вы знаете, почему вас призвали сюда?

“Не призвали, а скорее притащили”

Девушка зажмурила глаза, буквально испытывая физическую боль от подавляющего голоса судьи, который, подобно раскатам грома, разносился по всей пирамиде.

— Понятия не имею, верховный арбитр.

— Тогда перед ликом старших я зачитаю обвинения, — гигант взмахнул рукой, и рядом с ним появился свиток с письменами. — Итак. Богиня Фелиция, рожденная в крайнем мире нижней ветви…

“Это невыносимо…”, — противный звон в ушах был таким сильным, что стал перекрывать даже голос арбитра.

— …Кража человеческой души из колодца бытия другого бога… Без предупреждения… Самовольно… Неблагодарно…

“О чем он говорит?”

— …Вы признаете себя виновной?

Девушка пыталась понять, о чем идет речь, но это было крайне сложно. Несколько раз мотнув головой в попытках отогнать назойливый писк, Фелиция все же нашла в себе силы взглянуть на арбитра.

— Кража? Я ничего не крала, — но стоило ей это произнести, как в центре пирамиды загорелся портрет Джека.

— Это ложь, — снова прозвучал голос судьи, а по нижним ярусам трибун прошлась волна шепотков. — Богиня Фелиция, вы похитили этого человека из его собственного мира и использовали. Говорите правду.

“Точно… Джек. Хах… Надо же, как все аукнулось”

— Признаю, но…

— Виновна! — раздался удар молота, от которого Фелиция невольно пошатнулась, а в голове словно взорвался фейерверк.

Еле справляясь с собственным телом, девушка опустила голову на кафедру и закрыла глаза в попытках успокоить карусель и спрятаться от слишком яркого света амфитеатра.

— С… Сколько?

— Что “сколько”, богиня Фелиция?

— Сколько… м-аргх… Сколько праны я должна? Прошу меня простить, судья. Я очень плохо… себя чувствую и, если вы не возражаете, то хотела бы решить это вопрос быст…

— Ваше наказание станет итогом за все ваши прегрешения, — нижние ярусы пирамиды снова зашумели, но тут же смолкли, стоило арбитру продолжить. — Прямое вмешательство в естественный ход истории. Признаете себя виновной?

“Виновной? Да ты с ума сошел, старый!” — сжав зубы, Фелиция нашла в себе силы оторвать голову от спасительной прохлады белого камня кафедры.

— Я просила у вас помощи. Я говорила… Аргх… — очередная волна боли прошлась по всему телу, но девушке удалось с ней справиться и она продолжила. — Я говорила, что мой мир находится на грани! И что вы мне ответили?! Мне пришлось вмешаться! Это была необходимость.

— То есть, другими словами, вы признаете свою вину?

— Ч… Что? — у Фелиции даже не нашлось, что на это ответить. — Да… Хорошо, я признаю, — она снова легла на кафедру. — Сколько… Просто скажите сколько, и мы закроем вопрос.

Но арбитр ничего не ответил. Раздались очередной удар молота и очередной вердикт “Виновна!”

— И как вам уже было сказано, богиня Фелиция, приговор будет оглашен после полного разбирательства. Следующее обвинение…

“Когда же ты уже замолчишь…”

— Признаете ли вы себя виновной в убийстве богини войны Иделин? — после этих слов по всему амфитеатру прозвучал осуждающий гомон. Убийство другого бога считалось тяжким преступлением в пантеоне.

От такого заявления глаза девушки округлились, и, позабыв о боли, она выпрямила спину и взглянула в беспристрастное лицо арбитра.

— Я ее не убивала!

— Тогда как вы объясните это? — в воздухе возникла картинка, где Фелиция забрала энергию ядра Идель и превратила её в смертную. — Вы хотите сказать, что вы не лишали ее божественных сил?

— Да она сама попросила об этом! И вообще, где вы были, когда она сделала со мной то же самое?!

— То есть, это был акт возмездия?

— Что? Нет! Я повторяю: она… — тело снова скрутило судорогой, так, что Фелиция на секунду выпала из реальности, а когда пришла в себя — услышала чей-то крик с трибун.

— …Да вы только посмотрите на нее! Она не адекватна, даже стоять нормально не может! Разве такой можно доверить мир? Развоплотить — и дело с концом!

— Зачем развоплощать, Апата? Может, девчушка просто перебрала слёз дракона? — послышался чей-то насмешливый голос. — Никто от буревестника не застрахован.

— Убийство, есть убийство!

— Она сама говорила, что ее об этом попросили. Вы ее все время обвиняете, но ее объяснения пропускаете мимо ушей. Лицемеры сраные.

— Локи! Вы проявляете неуважение к арбитражу! Еще одно подобное высказывание — и можете оказаться рядом с подсудимой!

— О-о, хах, прошу прощения, господин судья. Язык мой — враг мой, — молодой бог обмана сидел на лавке, закинув ноги на перила трибуны, но сразу после извинений спустил их на пол.

— Что же… Вы всё слышали. Вы все видели. Прошу проголосовать за дальнейшую судьбу этого божества.

В амфитеатре снова стало тихо. Перед всеми присутствующими, включая нижние ярусы, появились свитки, где они должны были высказать свое мнение и вынести вердикт. Исходя из этого, высший арбитр вынесет приговор. Однако стоит отметить, что голос старшего бога как более мудрого равняется сотням младших.

Тем временем где-то выше облачной гряды амфитеатра.

— Жалко девочку… Ты ведь понимаешь, что всего лишь отсрочила свою судьбу? Стоила ее жертва этого?

— Заткнись, — богиня приложила ладонь к свитку, после чего тот вспыхнул и исчез.

— Это ей не поможет… Неважно, за что ты проголосуешь, ее участь предопределена. Впрочем… как и твоя.

— Лучше за собой посмотри, а то как бы сама там не оказалась.

— Мне это не грозит. А вот как ты будешь крутить хвостом, когда придет твое время, я буду наблюдать с превеликим удовольствием, — вторая старшая богиня так же, как и предыдущая, приложила ладонь к свитку, и он разлетелся сотнями ярких огоньков.

— Посмотрим… Посмотрим…

“Почему они молчат? Почему так тихо? Я все еще в амфитеатре?” — Фелиции казалось, что ее собственное сознание находится где-то под толщей воды, откуда никак не может найти выход.

Слегка приоткрыв веки, девушка заметила, что на трибунах периодически вспыхивали маленькие огоньки.

“Наконец-то… Я уже думала, не дождусь”, — состояние было таким, что Фелиция даже не задумывалась о том, насколько сильно ее оштрафуют. Сейчас ее больше волновало ее ядро.

А, между тем, старший арбитр открыл глаза.

— Богиня Фелиция, поднимитесь.

Девушка из последних сил оторвала голову от кафедры и выпрямилась.

— Пантеон света вынес свой вердикт. Учитывая все обстоятельства, мы приговариваем вас к испытанию сумерками. Вам есть, что сказать?

“Сумерки? Что за черт? У меня нет ни сил, ни времени, чтобы еще испытания проходить”

— Прошу… Нет, я требую отправить мое дело на рассмотрение древнему.

— Как вам будет угодно. Могу обещать, что древний рассмотрит ваше обращение. А сейчас… Привести приговор в исполнение, — раздалось несколько ударов молота, но уже после первого тело Фелиции провалилось сквозь мраморный пол амфитеатра и полетело в неизвестность.

В это же время в амфитеатре снова стало шумно. В основном произошедшее обсуждали молодые боги.

— Странное дело какое-то…

— Мне кажется, девочка не виновата.

— Может, виновата, но не так, как это показывают. Я слышала, что участились подобные случаи с вмешательством в некоторых мирах. Возможно, это была показательная казнь.

— Казнь? Но они же говорили о каком-то испытании…

— Точно! Хотя… Мне кажется, что я уже слышала про это испытание, и в прошлый раз осужденный с испытанием не справился.

— Кто-нибудь вообще знает, в чем оно заключается?

— Я нет. Может, в архиве что-нибудь есть? Думаю, стоит проверить.

— В любом случае, она правильно сделала, что попросила рассмотреть ее дело древним. Уж он-то поступит по справедливости.

— Ага, если она раньше ядра не лишится.

— Ну… Судьба, значит, такая.

***

Сознание возвращалось медленно. Голова по-прежнему гудела, но уже не так сильно. Возможно, это было связано с тишиной, которая царила в этом месте.

“Наконец-то они замолчали”, — поднявшись с холодного пола, богиня огляделась.

“Клетка? Они просто посадили меня в клетку? И в каком месте это испытание?” — Фелиция прислушалась к внутренним ощущениям. Прана от ее верующих продолжала поступать.

Подняв голову, девушка заметила, что в куполе ее темницы есть небольшая выемка, через которую поступал мягкий свет, а вместе с ним лилась сила от ее храмов.

“Хотя бы смерть от истощения мне не грозит. Уже хорошо”

Однако, помимо пространства в клетке, больше ничего не было видно. Словно мира за пределами ее прутьев не существовало. Тьма. Бездонная и пугающая.

Пройдя по периметру своей небольшой тюрьмы, Фелиция села на пол.

“Как не вовремя. И что за бред вообще с убийством?! То есть, когда Идель меня петрушила на моем собственном алтаре, то это пожалуйста, а тут сразу прискакали и давай законом перед лицом размахивать”, — чертыхнувшись и не найдя, чем себя занять, девушка еще раз заглянула во тьму.

— Меня кто-нибудь слышит?! Э-эй! Есть тут кто-нибудь?! — голос богини улетел в пустоту. — И что мне тут делать?

Она подошла к другому краю клетки и, просунув руку между прутьев, попыталась коснуться земли, однако, как и ожидалось, у нее ничего не вышло. Видимо, за пределами ее маленькой темницы не существовало ничего, кроме пустоты.

— Ладно… Ладно, — Фелиция оперлась спиной на прутья и медленно сползла на пол. — Древний рассмотрит мою апелляцию, и меня выпустят. Главное, дождаться. В конце концов, тут довольно уютно.

Впрочем, несмотря на это происшествие, в её нынешнем положении были свои плюсы. Ей наконец-то можно было спокойно полежать и никуда не торопиться.

Богиня протянула руку в попытке создать себе постель, но к горлу снова подступил ком. Противный звук, который сопровождал ее в течение нескольких часов, снова стал возвращаться, а тело скрутило судорогой.

Ядро опять пошло в разнос.

“Арг… Только не снова”, — обхватив себя руками, Фелиция повалилась на землю. Очередная волна боли захватила все тело и выбила из головы все мысли, кроме одной.

“Скоро пройдет. Это скоро пройдет. Нужно потерпеть”

Но боль не спешила уходить.

Скрутившись в позу эмбриона, девушка продолжала лежать на полу и тихо постанывать от каждого импульса, который, казалось, еще чуть-чуть — и разнесет все ее естество на молекулы. Страшнее было только то, что она не понимала, что с ней происходит.

— Да что же… М-м-а… Это… Б… Больно… Как больно! Черт тебя подери!

Прорываясь через волны болезненных спазмов, сознание богини с каждым разом становилось все слабее и слабее, пока после очередной такой волны совсем не померкло.

Какое-то время спустя

Очередное пробуждение.

Фелиция не сразу поняла, где она. Сознание находилось в режиме полусна и полубреда. Воспоминания о том, что произошло, вялой каракатицей возвращались в голову, которая категорически отказывалась соображать.

Богиня с трудом начала приходить в себя, и то лишь после того, как глаза уловили слабое свечение, исходившее от прутьев ее клетки.

Ее не выпустили.

Однако ощущения собственного тела изменились. Боль прошла, а вместе с тем девушка почувствовала некую легкость. Как будто уже очень давно носила на душе тяжкий груз и только сейчас смогла от него избавиться. Вздохнуть полной грудью.

Взглянув внутренним взором на свое ядро, она отметила для себя приятную новость. Ядро медленно вращалось, переливаясь слабым голубоватым светом, и выглядело полностью здоровым. Но…

“Какого?” — взор богини упал на небольшой канал энергии, который исходил от ядра и тянулся…

Глаза проследили по направлению тонкой нити праны, выходящей за границы тела. Нить вела к небольшой сфере, которая просто лежала на полу, испуская во все стороны слабое свечение, и, конечно же, бессовестно поглощала ее силу. Хоть и немного, но все же.

“Это не твое, паскуда”

Быстро оглядев этот странный предмет со всех сторон и не найдя ничего примечательно, Фелиция аккуратно обхватила ее ладонями и, поднеся к лицу, попыталась заглянуть во внутрь.

“Все чудесатее и чудесатее…”, — внутри был довольно больших размеров цветок, пышный бутон которого, раскинув свои лепестки в стороны, с комфортом занял половину сферы.

И все бы ничего, если бы этот засранец не питался ее праной.

— Ты что такое вообще? — Фелиция постучала ноготком о поверхность сферы.

Как это ни странно, но цветок ничего не ответил. Только лениво подергал лепестками, да снова успокоился.

— Так… Возможно, это венерическое заболевание божественного происхождения, о котором я не знаю, — богиня, поджав губы, несколько секунд пялилась на это чудо природы. — Фелиция, что ты несешь? — девушка обвела взглядом свою клетку, пытаясь придумать происхождение этого загадочного предмета.

“Может, это часть испытания? Да нет. Бред какой-то”

— Знаешь что, приятель. Это все, конечно, хорошо, но давай ты сам себе найдешь последователей, пускай они построят тебе храмы и возносят дары с молитвами. Окей? — Фелиция попыталась разорвать маленький энергетический ручеек, но ее рука просто прошла сквозь него.

— То есть вот так, да? Хорошо… Посмотрим, как тебе понравится такое.

Положив сферу на пол у самой решетки, богиня развернулась и ушла к противоположной стене, где уселась на задницу и, скрестив ноги, стала наблюдать за своим новым сожителем.

В какой-то степени это помогло: ручеек стал значительно тоньше. Причем настолько, что теперь напоминал струну. Дерни хорошенько, и она лопнет.

Однако это увидела не только богиня. Цветок тоже заметил явную недостачу энергии. А потому, встрепенувшись, стал требовательно шевелить своими лепестками, намекая на то, чтобы его вернули на место.

— Что? Далековато тебе? Так ты встань, да подойди, — богиня подперла лицо ладонью и с улыбкой стала наблюдать за этим недоразумением, которое махало своими лепестками, словно крылышками, с намеком на то, что хочет подобраться поближе.

Он в какой-то степени даже вызывал в ней чувство умиления. Такой беспомощный и такой забавный.

“Чем-то похож на Джека”, — посмеявшись над собственными мыслями, девушка все-таки решила подойти к сфере поближе, однако не успела она сделать и пары шагов, как почувствовала страх. Не свой, а скорее он исходил от этого мелкого паразита.

— Да не бойся ты.

Но он боялся совсем не Фелицию.

Из темноты, прямо позади сферы, возник тошнотворный отросток. Его поверхность была бугристой, неровной. Вся испещрена какими-то язвами. А на самом конце находился противный светящийся глаз с семью зрачками, которыми была буквально утыкана вся роговица и если бы не этот самый глаз, то он скорее напоминал щупальце гигантского спрута, тянущееся от самых прутьев клетки и уходящее куда-то в глубину бездны.

Отросток переводил взгляд то на богиню, то на маленькую сферу и постепенно приближался к ним.

Сложно сказать, что двигало богиней в тот момент, но, подскочив к цветку в один присест, она схватила его на руки — и в ту же секунду из отростка ударил тонкий луч энергии, попав Фелиции в руку.

Девушке показалось, что сотни раскаленных игл разом воткнулись в ее тело, но, помимо адской боли, она ощутила, что эта тварь высасывала из нее энергию.

Сумев каким-то чудом разорвать с ним связь, девушка кинулась к центру клетки, надеясь, что туда он не дотянется.

— Подходи, сученыш! Я тебе твое око когтями почешу, — Фел стала вертеть головой чуть ли не на триста шестьдесят градусов, чтобы понять, откуда эта дрянь придет снова.

Но дрянь и не думала прятаться. Отросток вновь появился из темноты прямо перед ней. Так же медленно он прошел сквозь прутья и стал приближаться к богине.

— Нет, двух нахлебников я терпеть не намерена. Уж прости, но ты не настолько симпатичный, — Фелиция собрала пальцы в кулак и что есть сил зарядила в приставучую гляделку, отчего та невнятно запищала и снова скрылась в темноте. — Если это и есть испытание сумерками, то я разочарована.

Однако, стоило отростку скрыться во тьме, а Фелиции подумать, что она справилась, как со всех сторон донесся ужасающий рев. Словно тысячи и тысячи глоток взвыли одновременно. А вместе с тем, во тьме окружающего пространства один за другим стали загораться другие глаза, подобные тому, что совсем недавно был у нее в клетке.

Кем бы ни было это существо, его сила была колоссальная. Ощущения были такими, как будто муравей встретил слона, и в этом сопоставлении Фелиция была скорее маленьким беспомощным насекомым.

Рев чудовища продолжался. Не выдержав силы давления, богиня обняла сферу с цветком и просто прижалась к полу, стараясь не потерять контроль над собственным сосудом и не развалиться от такого мощного резонанса.

Когда все закончилось и Фелиция подняла голову, то снова увидела перед собой тот самый мерзкий отросток с глазом, который переводил свой взгляд с богини на предмет, который она держала в руках.

— Ты или он — выбирай, — прозвучал красивый мужской голос, похожий на голос диктора вечерних новостей.

Фелиция даже опешила от такого.

— Ты разговариваешь? То есть… Что происходит?

— Ты или он — выбирай… Или я выберу за тебя.

Что-то ей подсказывало, что нельзя отдавать сферу монстру. Что она очень важна, только вот чем…

— Давай просто погово… — на секунду ей показалось, что кто-то очень огромный издал нечто похожее на хохот. Всего на секунду — а затем наступила боль.

Он пил ее. Безжалостно высасывал все сущее из ее тела. Фелиция закричала, но уже ничего не могла поделать. Она слабела.

Это нельзя было сравнить даже с тем, когда ее ядро осквернила Идель. Тварь словно нарочно пыталась сделать как можно больнее, проводя богиню по самому краю и отпуская только в тот момент, когда она уже была готова упасть.

Снова и снова. Раз за разом. Он тянул ее душу, но оставлял ровно столько, чтобы она не исчезла окончательно.

Теперь ей стало понятно, почему ей оставили доступ к потоку энергии. Только для того, чтобы страдания длились как можно дольше.

Где-то. Когда-то.

— О-о… ох ты ж… — Фелиция еле отлепила лицо от пола, — говна ты кусок… кхе-кхе… Все? Испытание окончено?

— Нет, — короткий ответ палача, и сразу после этого началась новая волна боли.

По ощущениям ей в спину воткнули раскаленный лом и постоянно его проворачивали.

Девушка пробовала ползти, укрыться, кричать, но ничего из этого не помогало. Сколько это продолжалось — неизвестно, но все имеет свое начало и свой конец. Сознание богини померкло.

Где-то. Когда-то.

Богиня снова открыла глаза. Снова перед ее взором были прутья клетки. В этот раз воспоминания вернулись достаточно быстро, а вместе с ними и страх перед повторением пытки.

— Ч… Что ты хочешь? Хватит! Что тебе нужно?!

— Ничего.

В этот раз горящие иглы впились прямо в голову и по ощущениям стали пробираться через все тело до самых пяток.

Очередные крики. Вновь чувство полной беспомощности. И вновь потеря сознания.

Где-то. Когда-то.

В этот раз Фелиция проснулась лежа на спине в обнимку с маленьким проглотом, который судя по закрытому бутону спал.

Во рту и на губах было сухо, а веки еле двигались.

“Только не снова… Пожалуйста, только не снова”

— Я вижу, ты готова, — из темноты раздался хорошо поставленный мужской голос, который ей уже приходилось слышать из своей темницы.

Девушка прикрыла глаза и не поднимая головы ответила:

— К чему, чудовище? — слова давались тяжело.

— Сделка.

— Сделка?

— Предлагаю сделку.

— Хах… ну, предлагай. Я тебя… слушаю.

— Даю обещание, что не трону тебя до конца испытания, но… ты избавишься от сферы.

— В каком смысле… избавлюсь? — богиня приоткрыла глаза и взглянула на шар в своих руках.

— Просто, — в голосе послышалась насмешка. — Просунь ее между прутьев клетки и сбрось вниз.

— И это все?

— Ха-ха… Да. Это все. Или пытка начнется снова.

Фелиция помнила то чувство важности этой сферы. Возможно, этот паразит внушил ей это.

Не в силах встать на ноги, придерживая шар одной рукой, она начала ползти к краю.

— Извини, приятель. Ты просто не представляешь, насколько это больно… Я правда не хотела этого делать.

— Правильно, девочка. У-умница, — голос из пустоты подбадривал и обещал. Обещал, что все пройдет, что станет легче. С каждой секундой все больше и больше. Словно это была его самая заветная мечта.

Тем временем, богиня все-таки добралась до края. Она дала себе обещание не смотреть на цветок, но не сдержала слово. Вытянув максимально далеко руку над бездной, она все-таки взглянула на сферу.

Бутон пробудился ото сна и, заметив Фелицию, радостно затрепетал, посылая теплые и добрые эмоции через тот самый ручеек силы.

— Ну же, бросай! Брось, и все закончится!

“Бросай”

— Отпусти руку!

“Просто брось”

— НУ ЖЕ.

“НУ ЖЕ”

— ДАВАЙ!

— …Не могу. Я не могу это сделать, — девушка отпрянула от края и, обняв этот странный цветок в шаре, просто рухнула на пол.

— Что же, это твой выбор.

— Я… Я знаю…

В этот раз боль была страшнее. Похоже, тварь решила отыграться на ней по полной программе.

Но у этого были свои плюсы. Сознание покинуло девушку намного быстрее.

Где-то. Когда-то.

Глаза Фелиции были едва открыты. Она спала и бодрствовала одновременно, находясь между сном и реальностью, явью и бредом.

Девушка уже сбилась со счета, сколько раз монстр прибегал к пыткам, но, что примечательно, избавиться от сферы больше не предлагал.

И хоть сейчас Фелиция лежала без движения, но внутри притаился страх от ожидания повторения.

Однако случилось нечто непредвиденное.

Где-то во тьме, за пределами клетки, появился белый прямоугольник размером с дверь, а затем, вышагивая прямо по пустоте, к клетке подошла незнакомка.

“Нелепый сон…”

— Зачем пришла? — послышался голос монстра.

— Часы посещения, как и издевательства над жертвой, никто не отменял, ваше величество, — девушка изобразила книксен, но несмотря на такое “уважительное” обращение, уважения в ее голосе не чувствовалось совсем.

— У тебя есть несколько минут, иначе окажешься рядом с ней.

— О, конечно, — незнакомка прошла сквозь прутья и оказалась рядом с Фелицией. — Солнышко, вставай.

Поняв, что это не галлюцинация и не бред, Фелиция все же попыталась сфокусировать взгляд на незнакомке, и какого же было ее удивление, когда она узнала девушку.

— Шена? Шена Алс? Но ты же…

— Ведущий программист Арксити? Ха-ха, Фелиция, — девушка саркастично хохотнула. — Зря ты тогда не пришла на совещание, узнала бы много интересного. Кстати, я одна из старших.

— Старших? — Фелиция попыталась осознать эту новость. — Но зачем ты здесь? Я прошла испытание? — в груди Фелиции на секунду загорелся огонек надежды, что этот кошмар закончится.

— Прости, зайка, но, боюсь, это испытание никогда не закончится. Послушай, я по делу пришла. Мне с ума сойти как нужен твой первожрец.

— То есть… Подожди, как не закончится? — новой информации оказалось слишком много для измученного сознания младшей богини. — А Джек тебе зачем?!

Шена поджала губы. У нее не было возможности выложить все карты на стол при таком опасном слушателе.

— Нужен. Тебе он все равно больше не понадобится.

— Это тебе он не понадобится. Даже не рассчитывай, что я соглашусь. Джек мой и только мой! Когда испытание закончится…

— Оно не закончится, Фелиция. Ты его не пройдешь, потому что это даже не испытание.

— Да откуда ты знаешь?! — Фелиция немного помолчала, продолжая сверлить Шену взглядом. — А даже если и так. Может, мне и вовсе не нужно будет его проходить. Древний наверняка получил мое сообщение, и вскоре меня вытащат отсюда. Нужно только потерпеть, а это, поверь, я делать умею.

Старшая вздохнула и с некоторой жалостью взглянула на молодую богиню.

— Фелиция, скажи мне, дорогая, ты его видела хотя бы раз?

— Нет… Но если ты что-то не видишь, это не значит, что этого нет. И если говорить начистоту, я и тебя вижу первый раз. Гениальная программистка Арксити.

— Фел, мне жаль тебя разочаровывать, но ему все равно на то, что с тобой случится.

— Неправда. Вовсе мне не все равно, — послышался басовитый смешок из темноты. — Хотя бы потому, что она очень вкусная. А ее попытки сопротивляться просто изумительны.

А вот тут до Фелиции стало доходить. Богиня просто осела на пол, пытаясь переварить услышанное и не веря, что с ней это происходит.

— Вы же не хотите сказать, что…

— Да, Фел. Ты не более, чем обед на его столе. Твои храмы, твои верующие. Вся энергия из твоего мира, включая тебя саму и твои страдания, не более, чем просто закуска и развлечение.

— Но должен же быть какой-то выход. А как же мой… мой мир? Ведь он же без меня… Там много смертных! А он не стабилен. Ему нужен уход!

— О, небо. Какая ты милая. Твой мир никому не нужен. Пограничье вообще мало кому интересно, как раз в силу того, что оно нестабильно.

— Ты хочешь сказать, что пантеон просто бросит их всех?! Они же только пережили вторжение! У них есть хотя бы капля совести и сострадания?!

— Боги не люди, Фелиция.

“Я это лучше тебя знаю”

— Однако ты все еще можешь спасти своего жреца. Отдай мне Джека, и я помогу ему, — старшая села напротив Фелиции и, вглядываясь ей в глаза, попыталась донести смысл своих слов. — Я тебе помочь не смогу. Ты меня понимаешь?

Но в глазах молодой богини сейчас было понимание только одной вещи: что боль не закончится, а в конце ее ждут лишь смерть и забвение.

В памяти разом всплыли все теплые воспоминания, начиная с “Гипериона” и заканчивая недавней ночью в храме.

“Никогда? Я больше не увижу их никогда?”

А, между тем, тьма наслаждалась.

— Вку-усно… Как вку-у-усно. Расскажи ей больше, Шена.

— Больше? Что больше?

— Посмотри ей за спину, Шена. Я хочу… еще-е-е…

Старшая обошла Фелицию и заметила рядом с ней сферу.

— Теперь понятно, почему ты согласился на эту девочку. Ты гребаный урод.

— Скажи ей. Скажи! Она не знает! НИЧЕГО НЕ ЗНАЕТ! Скажи! Скажи! Скажи! Просвяти ее! ХА-ХА-ХА!

Невзирая на безумный хохот ее мучителя, Фелиция подняла глаза на Шену. Богиня чувствовала, что этот цветок важен.

“Но почему? Что в нем такого особенного?”

— О чем он, Шена? Что это? Что это за сфера?

— Ты правда не знаешь?

— Нет… Мне было плохо, а когда я очнулась — она уже была рядом. Я не знаю, что это.

Шена потерла глаза. Возможно, ей лучше было бы и не знать.

— Фелиция, скажи, как появляются боги.

— Вера… Вера формирует прану, которая со временем уплотняется в ядро. Оно, в свою очередь, обретает сознание. И чем больше поступает праны, тем сильнее становится бог.

— Да… Все так. Но иногда случаются чудеса. Чудеса, которые не в силах сотворить ни одно божество, каким бы оно могучим ни было, — Шена аккуратно взяла сферу в ладони и поднесла к лицу Фелиции. — Взгляни вовнутрь. В самый центр этого цветка. Что ты видишь?

Фелиции пришлось напрячь зрение, но она увидела. Увидела маленькое ядрышко размером с игольное ушко. Оно медленно вращалось и слегка поблескивало маленькими вспышками силы.

— Это же… Это бог? Маленький бог? Но как?

Старшая со снисходительной улыбкой взглянула на младшую богиню.

— Это твой ребенок, Фелиция. Такой же, как и ты, — глупый, бестолковый, но твой.

Волна нахлынувших чувств лишь на секунду споткнулась о воспоминание, как она чуть было не сбросила цветок в бездну, но даже его не хватило, чтобы заглушить все те эмоции, которая испытывала сейчас молодая богиня.

— Мой…

— Да, Фелиция, твой, — Шена осторожно переложила цветок в ладони Фел, и та прижала его к груди как самое дорогое сокровище. — Догадываюсь, с кем ты там любилась в последнее время, но если он такой же бестолковый, как и ты, то мне жаль это дитя.

Старшая позволила девушке побыть немного в тишине, но время для них сейчас было непозволительной роскошью.

— Мне нужен твой жрец, Фелиция.

Фел несколько секунд молча смотрела на маленькое чудо в своих руках.

— Извини, но я не отдам его тебе, ни при каких условиях. Пусть мне и не суждено больше с ним увидеться… Но, — девушка улыбнулась своим собственным мыслям и воспоминаниям, — я надеюсь, он проживет хорошую жизнь. В конце концов, у него есть валькирии.

— Ты не понимаешь. Это касается не только меня и моих дел, — в этот момент взгляд Шены скользнул по сфере в руках Фелиции. — Дай ему хотя бы шанс. Об остальном я позабочусь.

Старшая не отводила взгляда от глаз Фелиции, надеясь, что до нее, наконец, дойдет ее послание, и, кажется, у нее это вышло.

— Ты хочешь, чтобы я отреклась от Джека?

— Да, — Шена протянула ладонь. — Достаточно приложить палец и сказать это.

“Не хочу… Я не хочу этого делать”, — чувства молодой богини боролись с разумом. Если бы она могла ему рассказать, зачем это делает и почему.

“А ведь он даже не знает… Ничего не знает. И, возможно, никогда не узнает”

Боги отрекаются от своих последователей только в крайнем случае. Такие обычно становятся изгоями.

Но что-то ей подсказывало: это нужно сделать. Шена явно что-то задумала, но, что бы это ни было, хуже уже не будет.

— Хорошо, — младшая приложила свою руку. А затем, набрав полные легкие воздуха, буквально выдохнула слова отречения. По-своему, это были слова предательства. И, стоило ей это произнести, как нечто важное пропало из ее сердца. Она его больше не видит. Не чувствует. Словно он перестал для нее существовать. Ни одна его молитва больше не долетит до нее. Никогда она его больше не услышит.

Где-то. Когда-то.

— Так, значит, это правда? — Фелиция сидела на коленях, обняв свое маленькое чудо, которое, чувствуя близость матери, радостно помахивало своими лепесточками-крылышками.

— Да-а…

— И ты не отпустишь нас?

— Нет. Ты мое главное блюдо. Как и многие другие до тебя. И многие другие до них. А теперь поставь сферу на пол. Нам пора приступать к трапезе. Я уже проголодался.

— Постой, у меня к тебе просьба. Всего одна.

— О-о, а наглости тебе не занимать, как и оптимизма. Из чистого любопытства спрошу. Какая?

— Позволь… Всего один раз, — Фелиция с нежностью провела кончиками пальцев по маленькой защитной линзе маленького беззащитного бога.

— … Первый и последний. Но за это ты ощутишь намного больше и не вини меня, если не сможешь выдержать.

Древний продолжал сыпать угрозами, но богиня его уже не слушала. Она просто представила, что его тут нет. Что она, Киана, Химеко, Дюран и, конечно же, Джек все вместе сидят у костра на берегу моря. И ничего им не нужно, никуда они не спешат, а просто слушают шум моря и болтают о всякой ерунде.

И нет божественных дел, нет никакой опасности или вторжения. Есть только они одни и их прекрасный мир.

От края до края небо в огне сгорает,

И в нём исчезают все надежды и мечты,

Но ты засыпаешь, и ангел к тебе слетает,

Смахнет твои слезы, и во сне смеешься ты.

3асыпа~ай на руках у меня, засыпа~ай,

Засыпа~ай под пенье дождя~,

Далеко, там где неба кончается кра~aй,

Ты найдёшь потерянный ра~ай.

(Ария)