Ошибки прошлого

16 Глава: Даниил

Я стоял перед ней с сердцем, полным любви и нежности, готовый выразить свои чувства к ней. Мы стояли на уединенной кухне, и мои слова были уже на грани губ.

Когда Виктория внезапно ворвалась в наше мгновение, словно тень, затмевающая солнечный свет. Я почувствовал гнев и бессилие, негодование.

Так я стоял, раздираемый между прошлым и настоящим, между любовью и гневом, бессилием и страстью, не зная, как поступить дальше.

— Даниил, я пойду, попрощаюсь с Богданом, — сообщает спокойным голосом Ксения, направляясь по коридору.

Моё сердце замерло от страха и тревоги, когда я смотрел на ее спину.

Как только я развернулся для того чтобы последовать за ней, меня крепко схватили за руку.

Я чувствовал себя таким разгневанным. — Руку убрала, — рычу в бешенстве.

— Данечка, ты что творишь? — возмущенно спрашивает она. — Кто она такая? И что делает в нашем доме?

— В нашем доме? — пораженно переспрашиваю. — А когда ты успела тут обосноваться?

— Я знаю о твоих чувствах ко мне и понимаю, что на тебе ребенок, но я могу подождать, — произносит ласково.

Выдернув свою руку из ее хватки, я ору в бешенстве. — У тебя секунда, чтобы выйти. И если еще раз ты решишь прийти в МОЙ дом, не сообщив о своем визите, останешься на пороге. Я ясно выражаюсь?

Наблюдая за ее слезами, получаю какое-то странное удовлетворение внутри.

— Какие мексиканские страсти у вас, я определенно вовремя зашел, — раздается голос Ивана.

Развернувшись от обоих, я иду в комнату Богдана.

Я быстро двигался по коридору, шаги были тихие и ритмичные. Тишина царила в доме, лишь шорох шагов прерывал монотонность.

Но вдруг, сверху долетел детский смех. Сначала это был тихий, нежный звук. Постепенно смех становился громче.

Я резко остановился, глубоко вдохнул воздух и пристально посмотрел в сторону, откуда доносился смех. Мое сердце забилось быстрее, напоминая о счастливых моментах, которые я потерял.

Смех Ксении присоединился к детскому смеху, наполняя пространство радостью и счастьем. Подойдя к прикрытой двери, я не мог оторвать взгляд от них.

Наблюдая за тем, как Ксения щекочет его живот, не могу, не улыбнуться.

Постучав в дверь, я прервал смех Богдана. Приоткрыв дверь, я тихо поинтересовался. — Можно к вам?

— Да, — закричал Богдан, а в этот момент Ксения отвела взгляд.

— Ну, если твой крутой дядя тут, тогда мне пора домой, — говорит она, вставая с пола. — Еще увидимся великий воин и поработитель динозавров.

— Не уходи, — заныл он, хватая ее за руку. — Поиграй со мной еще чуть-чуть.

— Прости малыш, но мне нужно на работу, — ласково произносит она. — Я обязательно навещу тебя. У меня теперь есть маленький мальчик в друзьях, который является основным стимулом вернуть вновь.

— Ты обещаешь? — шепчет Богдан. — Клятва на мизинчиках?

Когда я вспоминаю нашу детскую игру, я сразу же вспоминаю ту самую клятву на мизинчика, которую мы давали друг другу. Это было наше самое большое обещание, и разрушить эту клятву нельзя было ни при каких обстоятельствах.

Мы сидели под дубом, сжимая поочередно наши мизинчики и произнося клятву перед воображаемым свидетелем. Мы обещали быть лучшими друзьями навсегда и никогда не разрушать эту священную связь.

И хотя с тех пор много времени прошло, и многие вещи изменились, я все еще помню ту клятву на мизинчиках с теплотой в сердце. Мы были неразлучными, как два пальца на одной руке, и ничто не могло нас разлучить.

Но время не пощадило нашу детскую невинность, и иногда я жалею о том, что мы не можем вернуться к тем временам.

— Клятва на мизинчиках? — переспрашивает она глядя на меня. — Дядя научил?

— Да, — гордо заявляет он. — Они вместе со своей девушкой клялись и меня научил.

— Девушкой? — снова задает вопрос она. Все пиздец. Он сейчас все выложит. Сдаст меня с потрохами.

— Да, — кивает много раз. — Вы похожи, ее зовут Ксю.

Как только он это произнес, в комнате повисла тишина. — Ксю? Дядя Даниил на пару слов, — шипит она, проходя мимо меня.

— Я тебя в разведку не возьму, — сообщаю вслух для Богдана.

— Какую разведку? — не понимает он.

— Подрастешь ты все сам поймешь, — отвечаю и закрываю дверь его спальни. Как только развернулся, обнаружил взбешенную Ксению, что уперла руки в бока.

— Где тут комната, где Богдан не услышит твоих криков? — резко бросает она.

Помогите.

— Моя комната, — отвечаю я. Определенно моя комната.

— Славно, — прошипела вновь.

Я шел за ней по коридору, мои шаги были тяжелыми и неуверенными. Она шагала впереди, ее спина была напряжена, плечи подняты. Я видел, что она злилась на меня, и я понимал, что виноват в ее гневе.

Мы молча вошли в спальню, она с силой захлопнула дверь. Я стоял на пороге, не зная, что делать дальше. Ее взгляд был холодным и усталым.

Как только я поднял взгляд, а после чего отвел его в сторону, увидел ее фотку на тумбочке.

Блять.

Моё сердце начинает биться быстрее, когда я понимаю, что она увидит фотографию. Я начинаю в панике осматривать комнату, пытаясь найти способ избежать конфликта. Но уже поздно, она видит фотографию, и мое лицо наливается стыдом.

Я чувствую, как мои руки начинают дрожать, и моя горло стянулось от волнения. Я не знаю, что сказать, как объяснить свои поступки. Она смотрит на меня с разочарованием и гневом.

— Это как понимать? Почему она здесь? Для чего это? Ты совсем чокнутый?

Моя паника только усиливается, когда она начинает задавать вопросы. Я застрял в лжи. Но мое молчание раздражает ее еще больше. Я понимаю, что нужно принять ответственность за свои действия и начать восстанавливать ее доверие ко мне.

— Я объясню, — заверяю ее. Как объясню идиот? Сам себе могилу вырыл.

— Ну? — рявкает она, складывая руки на груди. — И не забудь прояснить момент с твоей девушкой по имени Ксю.

Я стоял перед ней, смотря в ее глаза, и чувствовал, как пульс учащается, а горло пересохло. Все вокруг казалось каким-то нереальным, словно я оказался в ловушке своих собственных мыслей.

Я не знал, как она отреагирует на мои слова, не знал, буду ли я способен выразить свои чувства так, чтобы она поняла меня.

Моя грудь сжималась от боли и страха. Я хотел сказать ей о том, как я люблю ее, как она для меня самое важное в мире, но слова застряли в горле, и у меня не было сил сдвинуть их оттуда.

Наконец, я повернулся к ней и просто взял ее за руку.

Она взглянула на меня с улыбкой и непониманием. Я старался улыбнуться в ответ, но мое сердце все еще колотилось, и я чувствовал, как паника захлестнула меня.

Я закрыл глаза и вздохнул, пытаясь собрать свои разбитые мысли воедино. Наконец, я открыл глаза и сказал ей правду.

— Я влюблен в тебя, — я признался в своих чувствах, слова вырвались из меня как стрела из лука.

Я это сказал, наконец-то.

Она улыбнулась и взяла меня за руку. Я почувствовал облегчение и радость.

— Я тоже была влюблена в тебя, — прошептала она. Что значит была? — Но мы выросли и все изменилось. У меня своя жизнь, у тебя своя.

— Что это значит? — не понимаю ее совсем. — Мы говорим определенно на разные темы. Я говорю тебе, что влюблен в тебя, а ты говоришь о разной жизни. Это как понимать?

— Влюблен? — удивляется она. — В настоящем?

— Да, — подтверждаю. И только после это понимаю насколько, это абсурдно сейчас выглядит.

— У тебя не все в порядке с головой. Как можно это говорить человеку, которого видишь второй день?

— Я могу. Я, блять, могу, — повышаю голос. — Я могу сказать это человеку, в которого влюблен уже двенадцать лет.

— Ложь.

Но, услышав её слово, мое сердце разорвалось на куски. Я чувствовал огромную боль и горечь, которая захлестнула меня целиком. Мне казалось, что мир вокруг меня рушится, а все мои надежды и мечты разваливаются как карточный домик.

Мои глаза наполнились слезами, но я старался сдержать их, чтобы не показать свою слабость перед ней. Все мои мысли были смешаны и путались, я не мог понять, как это все могло произойти. Я чувствовал себя потерянным и одиноким, словно весь мир обрушился на меня.

Моя боль была такой глубокой и резкой, что казалось, будто она проникала в каждую клеточку моего тела. Я медленно осознавал, что мои надежды на счастье были разрушены, и что мой мир никогда уже не будет прежним.

— Что я должен сделать? — шепчу я. — Что? Скажи?

— Дань, пойми меня правильно, я тут третий день, а ты мне говоришь такое. Как я должна реагировать?

— Дай мне шанс, — прошу ее. — Я готов на все. Я не позволю тебе снова уехать и бросить меня.

Я стоял и наблюдал за ней. Она начала медленно ходить по комнате, выражение на ее лице было задумчивым и контрасным. Она прогуливалась взад и вперед, иногда останавливалась и задумчиво посматривала в сторону окна. Я мог видеть, как она отстраненно смотрела в никуда, будто пытаясь разгадать какой-то загадку или принять важное решение.

Мне было интересно, что происходило в ее голове. Я уловил нотку тревоги в ее движениях, видел, как она периодически вздыхала и кивала головой, словно с чем-то соглашаясь или наоборот, отвергая свои мысли.

Но вместе с тем, я чувствовал некоторую теплоту в сердце, наблюдая за ней. Мне было приятно видеть, как она так серьезна и в то же время красива, как ее движения плавные и грациозные.

Когда она, наконец, остановилась и обернулась ко мне, у меня возникла мысль, что это был один из тех моментов, когда я понимал, каким счастливым я был, имея ее рядом с собой. И в этот момент я просто улыбнулся и сказал: — Ты так красива, когда задумчива.

— Вообще не помогаешь, — рявкнула на меня. — Я не стану делить тебя с этой белобрысой.

— Что?

— Ты меня слышал.

— Она здесь причем? — не понимаю я. Как Виктория причастна к этому. — А нет понял. Между нами ничего нет.

— Да что ты? — удивляется она, складывая руки на груди, и начинает сверлить меня не добрым взглядом. — А про совместный ужин ты не забыл и про ваш дом?

Можно мне сохраниться? Пипец, как это сейчас актуально.

— Да она сама. Каждый раз приходит без разрешения…

— Какой святой. Я не хотел, это все она, — взрывается она. — Как давно ты с Катюшей друзьями стал? Совместные посиделки? Ммм?

— Ложь, — рявкаю я. — Я с этой идиоткой ничего общего не имею. И внося ясность, скажу сразу. Ни с одной из них я не спал! Не целовал! И вся остальная хуета.

Еще я девственник, но это пока оставим на потом.

Как только проорал это, Ксения сразу замолкла и застыла на месте пораженная моими словами.

Эффективно.

— Вау. Не знаю, что и сказать. А… зачем тогда она приходит с ужином? — робко спрашивает меня. — Зачем? Если между вами ничего нет.

— Тотальная идиотка, а средство еще не изобрели. Она хлеще таракана.

— Ладно, — просто произносит она. — Я тебя услышала.

— И? — спрашиваю затаив дыхание.

— Мне придется уехать. Я взяла отпуск на неделю. Хотела смотаться сюда, узнать… и вернуться.

Я стоял в комнате на шатких ногах, сжимая кулаки и стараясь сдержать себя. Душевная боль, которую я испытывал, была невыносимой.

Пытаясь подавить чувства, я подошел к ней и обнял. Ее запах заполнил мои легкие. Я стоял, прижимая ее к себе, наслаждаясь этим. Я чувствовал, как сердце разрывается на части, понимая, что скоро придется расстаться.

Я чувствовал, как сердце начинает биться сильнее, когда мой взгляд упал на её губы. Я медленно приблизил свою руку к её лицу, нежно проводя по щеке и подбородку. Она подняла на меня свои глаза, встречая мой взгляд.

И тут я почувствовал, как внутри меня что-то трепещет — это было желание поцеловать её. Моя рука осторожно поднялась к её щеке, приблизившись к её губам. И, наконец, я принялся медленно, но уверенно приближать свои губы к её. В первую секунду она стала немного напряженной, но вскоре расслабилась, отдаваясь моему поцелую.

Мои губы встретились с её взаимностью, и на мгновение в мире застыло все. Я почувствовал её дыхание на своей коже, и это было так приятно, что я не хотел отпускать её. Но когда мы, наконец, разошлись, я увидел в её глазах благодарность и нежность, и понял, что этот момент будет запомнен на всю жизнь.

— Я впервые поцеловал тебя, — шепчу я, опьяненный эмоциями.

— А я тебя.

— Нужно будет пометить в календаре.

— Определенно. Но если ты на самом деле рискнешь это провернуть, ты пострадаешь, — заявляет серьезно, от чего на моем лице расплывается довольная улыбка. — Ты все понял?

— Да.