Остерегайся

Внимание!

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления!

Просим Вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения. Спасибо.

Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды.

Эта книга способствует профессиональному росту читателей.

Любое коммерческое и иное использование материала,

кроме предварительного ознакомления, запрещено.

Оригинальное название: Shanora Williams «Beware», 2014

Название на русском: Шанора Уильямс «Остерегайся», 2014

Перевод: Юлия Убагс

Сверщик-редактор: Леся Мельник

Вычитка: Ксюша Манчик

Оформление: Ксюша Манчик

Обложка: Ксения Субботина

Переведено специально для группы:

https://new.vk.com/romantic_books_translate

Любое копирование без ссылки

на группу и переводчиков ЗАПРЕЩЕНО!

Пожалуйста, уважайте чужой труд!

Аннотация

Эйс плохой. Очень плохой.

И после смерти брата я должна была избегать его. Так почему не могу?

Он неотразим, уверен в себе, удивителен... и опасен.

Он был там в день смерти моего брата и знает, что произошло.

Я должна исчезнуть. То, что я видела, — недопустимо.

Я должна держаться от Эйса как можно дальше и видеть в нем чудовище, угрозу, но на кону моя жизнь и выбора нет. Лишь он может защитить меня.

Он сделает все, чтобы отвести от меня удар, но мне этого мало.

Мне нужны ответы. Правда.

Он отказывается говорить, и я не доверяю ему.

Он советует забыть, но я не могу.

Я не отступлю, пока не узнаю все.

И есть кое-что, что поможет мне. Это приведет ко лжи, беде и опасности. Однако хуже всего, что я влюбляюсь в Эйса.

Я должна держать себя в руках.

У Лондон Сталлоне не всегда была идеальная жизнь, но у нее был идеальный старший брат. Он делал для нее все и заботился о ней как никто другой. Он всегда был плечом, на которое она могла опереться. Но когда его убивают, все складывается хуже некуда.

Лондон нужны ответы. И первым, к кому она обращается, становится коллега и друг ее брата — Донован «Эйс» Кроу.

Эйс необычный парень. Он не приходит с цветами и шоколадом. Он не дарит улыбок и объятий. Он суров не только в бизнесе. Лондон считает, что он причастен к смерти ее брата.

Теперь же Эйс должен делать то, о чем не допускал и мысли.

Защищать ее.

Он не хочет причинять боли, но это не мешает ему быть эгоистом.

Он пообещал защитить ее, но достаточно ли этого?

Пожертвует ли он всем, чтобы спасти Лондон?

Иногда любовь может мешать достижению ваших целей, превратиться в вашего врага и наихудший кошмар.

Она может уничтожить вас.

Эта история полна лжи, предательства, боли, страданий, обмана, разрушений и разбитых сердец.

Это не история любви. Это реальность. И она может сломать вас.

Вы предупреждены...

ОСТЕРЕГАЙТЕСЬ.

Посвящается моей любимой. Вместилищу моей искренней радости. Моему умиротворению, о котором я постоянно беспокоюсь. Причине моей страсти и мотивации, оборачивающейся огромной силой. Смыслу моей жизни. Моей крошке. Джульен Осьяс.

Примечание автора:

Привет, ребята! Прежде, чем приступить к чтению «Остерегайся», знайте, что книга не имеет отношения к серии FireNine и вообще к какой бы то ни было серии. Данный роман относится к категории эротических, поэтому в нем намного больше жара, чем обычно, но, кроме того, это история, которая, я надеюсь, придётся вам по душе. Эйс и Лондон не самые покладистые персонажи, но я надеюсь, что вы полюбите их и этот роман, как и другие мои романы. Если же это первая моя книга, которая попала к вам в руки, забудьте все вышесказанное и наслаждайтесь чтением!

Шанора.

Пролог

Лондон

Повсюду осколки стекла. Я лежу на боку и медленно моргаю. Все в тумане. Страшно. Больно.

Я пытаюсь отрегулировать сидение, но у меня не получается сесть прямо. Что-то острое колет каждый раз, когда я пытаюсь сделать вдох.

Слышу звук сирен вдалеке. Боль усиливается, я начинаю плакать. И тогда я вижу кровь и волосы. Много крови передо мной. И много каштановых волос.

— Мама, — зову я. Тишина. — Мам… пожалуйста! — кричу, срывающимся голосом. — Папа!

Боже. Мне страшно. Слезы текут по щекам. Я отстегиваю ремень безопасности и толкаю дверь машины. Наш фургон лежит на боку, ладонями я чувствую асфальт и осколки стекла.

Звук сирен приближается. Боль становится невыносимой.

Когда сирены, наконец, добрались до меня, я начинаю кричать. Люди бросаются ко мне. Дверь надо мной распахивается, и появляется высокий мужчина с густой бородой. Это шериф, я знаю. У папы такой же золотой жетон. Он говорил мне об этом, когда рассказывал о своей работе.

Тогда я понимаю, что этот человек — мистер Бэнкс. Он друг папы, а еще они работают вместе. Мистер Бэнкс смотрит на меня с болью в глазах. Он видит кровь, панику на моем лице и протягивает ко мне свои длинные руки. Я плачу и морщусь от боли. Он уверяет, что все будет хорошо, что сейчас я поеду в больницу, что обо мне позаботятся. Но когда он отдает меня людям в синих костюмах, я не могу оторвать взгляда от того, что вижу за его спиной…

Голова мамы лежит на окне водителя. В ее шею вонзилось стекло. Кровь... так много крови. Она стекает по двери машины. Одна мамина рука безвольно свисает, другая лежит на руле. А у грузовика, с которым столкнулся наш фургон, лишь немного помято крыло.

Я закрываю глаза и молюсь, чтобы это был лишь сон, чтобы это не моя мама была на сиденье водителя. Все это просто кошмар наяву. Но в свои всего лишь семь лет я уже все понимаю. В глубине души я знаю. Знаю, что мама и папа мертвы.

Глава 1

Лондон

Брат всегда говорил: «Прежде чем заботиться об остальных, позаботься о себе». Каждый раз идя куда-то, он повторял это мне. Он говорил, что никто в нашей семье или в нашей жизни не сможет пройти наш путь. Мы должны создавать собственные цели, собственное будущее.

И в этот день я поняла, что он говорил правду.

Я сижу в переполненном зале, вокруг вспыхивают камеры и раздаются крики, встречающие студентов, поднимающихся на сцену. Голос ведущего звучит так громко, что с каждым произнесенным словом моя голова тяжелеет на фунт, а ладони потеют. Я смотрю вперед и нахожу в толпе голубые глаза. Вероника смотрит прямо на меня. Она улыбается мне и вскидывает большой палец вверх. Я нервно улыбаюсь ей, и она отворачивается.

Начинают вызывать наш ряд. Ребята рядом со мной стоят, но я продолжаю сидеть. Меня тошнит. У меня не получится... Я не смогу.

После всех этих лет и желания стать кем-то важным, я просто не могу это сделать. Я много училась и стремилась к этому, но сейчас мои нервы на пределе. Я хочу, чтобы меня поддерживали, но кто? Кроме Вероники и Гарретта никого нет. Я никто. Так было и так будет.

Я закрываю глаза и, делая глубокий вдох, начинаю считать в обратном порядке от десяти. Этому меня научил Джон.

Черт побери, Джон. Ты здесь?

Он был единственным, кому я послала приглашение на выпускной. Надеюсь, он пришел. Джон сказал, что будет, но с его загруженностью все возможно.

Я раскрываю глаза, поворачиваю голову и сканирую толпу, желая найти карие глаза, такие же, как у меня. Я смотрю. Тяжело. Его нет там, где он должен стоять. Я чувствую себя ужасно.

— Лондон, — произносит девушка рядом со мной. Она смотрит на меня сверху вниз, в ее взгляде беспокойство. Пытаюсь вспомнить, кто это. Лицо накрашено, светлые волосы свисают, словно отутюжены. От нее пахнет, будто она вылила на себя целый флакон духов. Я стараюсь вспомнить ее имя, но на ум приходит лишь фамилия, Статен... Мария? Mэйси?

Она щелкает пальцами около моего лица, и я понимаю, что сейчас все вокруг смотрят на нас.

— Алло? Ты не собираешься на сцену? — Она указывает на меня легким кивком. Приходится идти, смотря под ноги и покачиваясь на пятнадцатисантиметровых каблуках. Мария, Mейси, или как там ее, смеется и называет меня идиоткой, но я игнорирую ее. Прямо сейчас меня волнуют более важные вещи: здесь ли мой брат и как, черт возьми, я этих каблуках пройду зал и буду ходить по сцене. Я знала, что зря позволила Веронике уговорить меня надеть их. Знаю, я дура. В последний раз я носила каблуки на выпускном бале. Та ночь была самой ужасной в моей жизни.

Иду к сцене, крепко сжав кулаки и чувствуя, что приближающаяся катастрофа становится неизбежной.

— Покажи им, детка! — раздается сзади знакомый голос.

Я оборачиваюсь и вижу Гарретта, машущего мне. Со своими ярко-рыжими волосами и идеальными зубами он похож на ребенка, но я не улыбаюсь ему. Не могу. Клянусь, в средней школе все было не так. Там было проще: меньше людей, меньше классов, меньше сцена.

Внезапно я останавливаюсь. Человек на трибуне беседует с каждым из нас тет-а-тет, мою спину покрыли мурашки.

Господи! Ну, где же ты, Джон?!

В последний раз сканирую толпу перед собой, начиная с первого ряда и дальше. Я смотрю слева направо, надеясь, что брат уже в четвертом ряду.

И вот, наконец, мне кажется, что я вижу его. Продолжая двигаться к трибуне, поглядываю туда. Мои глаза фокусируются на знакомом мужчине в черном костюме. Мне моментально становится легче, а ногти больше не впиваются в ладони. Он смотрит прямо на меня и улыбается.

Как же хорошо, что он здесь.

По идее в двадцать четыре года я должна уметь контролировать себя и быть независимой. Но это не так. Джон всегда был со мной: он оплачивал мою учебу, находил для меня свободное временя. А когда мне было одиноко и я не знала, что делать, он присылал мне подарки, например, на День святого Валентина. Он замечательный старший брат. Джон знает, как сделать меня счастливой, заботится обо мне. Он единственный человек, кому я небезразлична.

Передо мной становится все меньше народа, но я уже чувствую, как большой камень свалился с моих плеч. Я снова смотрю на Джона, он улыбается мне. Поднимает руку и скрещивает два пальца — желает, чтобы я не приземлилась на зад, когда буду подниматься на сцену. Мы говорили об этом, потому что сегодня это мой самый большой страх.

Когда называют имя парня передо мной, смесь тревоги, страха и восторга начинает растекаться по моим венам. Я сосуд с эмоциями, которые нужно выплеснуть. Странное ощущение. Я нервничаю, но в то же время рада, что есть кто-то, кто с нетерпением ждет встречи со мной.

Прежде чем выйти на сцену, ловлю взгляд Джона в последний раз и склоняю голову.

Когда вызывают меня, я стараюсь идти уверенно. Безотрывно смотрю на Джона, но теряю его глаза, когда к нему слева кто-то подходит. Какое-то время пристально смотрю на этого человека, он тоже смотрит на меня. Незнакомец что-то говорит Джону, тот кивает, но по-прежнему аплодирует мне. Мужчина тоже кивает, а затем на его губах появляется холодная улыбка. Его взгляд тяжел и опасен. Я не могу сказать, какого цвета его глаза, но они точно темные. На нем черный костюм и кроваво-красный галстук. Он оделся так, чтобы произвести впечатление. На его шее татуировка птицы: не слишком большая и не маленькая, но костюм ее не скрывает. Полагаю, это коллега Джона.

Когда иду по сцене, мы все так же не отрываем взгляда друг от друга. Он смотрит в мои глаза. Чувствую, как у меня отвисаете челюсть. У него красивый точеный подбородок, прямой нос и полные пухлые губы. Волосы иссиня-черного цвета, лицо чисто выбрито. Мимо такого не пройдешь. Он очень красив. Его волосы закручиваются, и я бы сказала, что у него афроамериканские корни.

Черт, кто этот мужчина?

Когда по залу раздается смех, я наконец-то отрываюсь от него и оглядываюсь. Студенты в первых рядах смеются.

— Мисс Сталлоне? — звучит с трибуны.

Повернувшись, вижу морщинистое лицо оратора. За стеклами очков его глаза кажутся просто огромными.

— Поздравляем, — говорит он. — Пожалуйста, возьмите ваш диплом у мистера Снита.

— О, — выдыхаю я, — большое вам спасибо.

Лицо начинает пылать. Я чувствую, как уши заливает краска. Мне стыдно. Но это не так плохо, как споткнуться об шнур и упасть, хотя тоже довольно неприятно.

Пожав руку мистера Снита и схватив свой диплом, я спускаюсь со сцены. Следую за студентами на свое место, но не поднимаю глаз, чтобы не видеть красавца рядом с братом.

Я смотрю на Джона. Он улыбается, обнимает меня и достает телефон, чтобы сфотографировать нас. Я улыбаюсь в камеру. Когда брат убирает ее, бросаю взгляд налево.

Он ушел.

Черт. Просто великолепно.

***

После церемонии я пыталась пробраться через забитый коридор, чтобы расслышать голос брата в телефоне.

— Я не слышу тебя, Джон. Где ты? — спрашиваю я, затем оглядываюсь и получаю толчок в бок.

— К... вода... рядом... смотри... я... цветы... дверь.

— Черт, — шиплю, сжимая в руке трубку. Завершаю вызов и кладу телефон в сумку, надеясь на лучшее. Иду к пропускной секции в коридоре. Стоя на носочках, почти пять минут ищу брата среди толпы, и, в конце концов, мое терпение лопается. Обернувшись, направляюсь к стеклянным дверям, чтобы подождать Джона на улице, но меня кто-то хватает за локоть и тащит в другую сторону.

Моей первой мыслью было, что это Джон, но когда я понимаю, что схвативший меня высок, широкоплеч и обладает красивыми янтарными глазами, то осознаю, что ошиблась.

Это не Джон. Это парень, который подходил к нему. Тот самый, с кроваво-красным галстуком.

— Ищешь Джона? — спрашивает он, и улыбка играет на его губах. Я чувствую тепло его пальцев, и оно мне нравится. Слова застревают в горле, потому я просто киваю. — Идем.

Он выпускает мою руку и разворачивается. Мне остается лишь следовать за ним и наблюдать, как все расходятся. Никто не стоит на его пути. Это как в кино, когда вся толпа отступает, пропуская самого красивого мужчину. Все рассматривают его, но его это абсолютно не трогает.

Несколько девушек откровенно пялятся на нас, пытаясь понять, почему такой шикарный мужчина со мной. Мне и самой любопытно. Откуда он знает моего брата? И почему он среди этой толпы как белая ворона?

— Эй, — зову я его. Он останавливается и опускает взгляд на меня. — Откуда ты знаешь Джона?

— Мы коллеги.

— Я так и знала.

Легкая улыбка появляется на его губах:

— Разве галстук и костюм не подсказали тебе?

— Да, они весьма милы. И чем ты занимаешься?

Улыбка испаряется, и лицо моментально становится каменным:

— Бизнес.

— Тоже продаешь часы? — Он вновь улыбается и пытается не рассмеяться. — Я что-то смешное сказала?

— И их тоже, — говорит он, игнорируя мой вопрос. Правый уголок губ все еще дергается. Да что же смешного?

Вместо того, чтобы спрашивать, что позабавило его, я наконец-то вижу Джона, который пытается дозвониться до меня. Одного взгляда мне хватает, чтобы забыть о разговоре с незнакомцем и со всех ног броситься к брату. Джон видит, что мои ноги начинают заплетаться, но не успевает сориентироваться, потому что я хватаю руками его шею.

— Лонни, — хрипит он.

Я смеюсь и освобождаю его. Он смотрит на меня сверху вниз и крепко обнимает. Поцеловав меня в щеку, протягивает цветы, которые я просто сминаю, зажимая между нашими телами:

— Хрупкие, но надеюсь, что они выживут. — Он подмигивает.

Я смеюсь.

— Спасибо, Джон. — Я подношу бегонии к носу. — Я думала, ты уже не придешь.

— Ты шутишь? — Он берет мой подбородок. — Я бы не пропустил этот день, малышка. Ты же знаешь. Я взял отгул, так что мы можем повеселиться.

— В самом деле? — спрашиваю я, и мое настроение поднимается еще больше.

Я улыбаюсь, и он смеется, качая головой. Затем смотрит на кого-то поверх меня, я оборачиваюсь и вижу, что к нам подходит тот самый парень.

— Кто он? — спрашиваю шепотом.

— Мой друг и коллега. Пусть он сам представится.

Незнакомец встречается со мной взглядом:

— Так это и есть Лондон?

— Она самая, — говорит Джон, пожимая ему руку.

— Донован Кроу, хотя все называют меня Эйс, — твердо говорит он. Я смотрю на его протянутую руку прежде, чем понимаю, что нужно делать.

— Лондон Сталлоне, — разворачиваюсь и пожимаю его руку.

— Много о тебе слышал. Приятно познакомиться, Лондон. — Я замираю, когда он произносит мое имя. Черт.

— Взаимно, — говорю так спокойно, насколько это возможно. Донован отпускает мою руку, и я отступаю к Джону.

— Как насчет того, чтобы пойти в любимую блинную? — предлагает Джон, указывая пальцем на двери.

— Это было бы здорово. Утром я не успела позавтракать, так что теперь умираю от голода.

— Великолепно. — Джон направляется к двери, и я мельком смотрю на Донована. Его взгляд заинтересованно скользит по моему телу и, медленно опускаясь с моей черной блузки, останавливается на ногах. Спустя миг его глаза становятся жесткими и тяжелыми. Так что сложно понять, нравится ему то, что он видит, или нет.

Я отправляюсь за братом, и лишь тогда он начинает идти за нами. Не уверена, происходит это в моей голове или наяву, но позади меня звучит гортанный смех, и я останавливаюсь. Снова оглядываюсь. Он смотрит на меня. В его взгляде напряжение и ухмылка играет на губах. Он проходит мимо и говорит:

— Иди, Лондон. Мы же не заставим ждать старшего брата?

— Полагаю, нет, — бормочу я.

Он идет вперед, и снова все расступаются перед ним. Он очень уверен, взгляд направлен только вперед. В нем чувствуется сила, что отражается даже в походке. И хоть это странно, но меня еще больше начинает тянуть к этому мужчине.

Глава 2

Эйс

Джон не говорил, что его сестра настолько сексуальна. На фото, что он показывал мне, она выглядела так невинно и по-детски обаятельно. Но невинности в ней ни на грамм. Пухлые губы, которые так и тянет поцеловать. Идеальная улыбка, белые, как снег, зубы. Выразительные карие глаза, окруженные густыми ресницами...

Я хочу её.

Всего одну ночь.

Большего мне не надо.

Но Джон не допустит этого. Ни за что. Я его лучший друг, и мы вместе работаем. Уверен, ему плевать, с кем я сплю. Но я знаю наверняка: если прикоснусь к его маленькой сестричке, он убьет меня. Он так и заявил мне перед церемонией вручения дипломов.

Спустя пару минут мы оказываемся в блинной. Зайдя внутрь, я замечаю несколько любопытных глаз, и они, совершенно точно, разглядывали Лондон. Очевидно, она привлекает не только меня. Пройдя пару столиков с шумными компаниями, мужская часть которых также не оставляла без внимания маленькую мисс сексуальность, мы, наконец, находим свободный.

Лондон садится напротив меня, и, когда наши взгляды встречаются, она в ту же секунду отводит глаза и начинает разглядывать салфетки, лежащие на столе. Внезапно промычав что-то невнятное, Джон вскакивает и направляется к выходу, оставляя нас вместе. Замечательно, ничего не скажешь. «Спасибо тебе, Джонни!» — мысленно благодарю я друга.

Я снова смотрю на Лондон, на этот раз не отрывая взгляда. Она нервно теребит прядь своих шелковистых волос, не поднимая глаз от чашки, словно пытается что-то разглядеть там. Мне сложно сдержать улыбку. Она так забавно нервничает. И даже не спрашивайте, что меня так забавляет, потому что я не знаю.

— О чем ты задумалась? — наконец спрашиваю.

— Что, прости? — Она поднимает на меня взгляд. Да неужели!

— На сцене. Когда ты вдруг замолчала перед тем, как забрать диплом. О чем ты думала?

— О... Я не знаю.

И это ложь. Ее глаза тогда ели меня. Между нами в тот миг пробегали искры.

— Какая у тебя специальность?

— Психология.

— Почему психология?

— Не знаю. Мне всегда говорили, что я умею слушать и давать советы. И мне это нравится. Я люблю помогать людям.

— Но не себе.

Её лицо застывает, и она чуть слышно шепчет:

— У меня в порядке.

Сглотнув, говорю:

— Ты врёшь, но ответ принимается.

Закатывая глаза, она пьет свой кофе. Затем начинает регулировать кресло, ее грудь подпрыгивает в такт движениям, и я просто не могу оторвать от нее глаз. Лондон, вероятно, уловила мой целенаправленный взгляд и, скрестив руки, сказала:

— Ты не должен смотреть туда.

— Твоя правда. Но поверь, это трудно, — улыбаюсь я.

И тут происходит то, чего нельзя было не предположить. Она краснеет. Я смеюсь про себя, потому что не хочу нарваться на грубость. Но вряд ли она сейчас выдаст хоть слово. Однако я ошибся.

— Итак, Донован. Ты вместе с Джоном остановишься у меня?

Я нахмурился. Уже давно никто не обращался ко мне по имени.

— Я Эйс. Просто Эйс.

Она нахмурилась.

— А что не так с Донованом? Мне нравится.

— Нет. Эйс... — повторяю я.

— В этом прозвище есть какой-то скрытый смысл?

— Не-а. Просто вырос с ним.

Она кивает и отводит глаза:

— Ну, так или иначе... Ты не ответил на мой вопрос.

— Ты хочешь, чтобы я остановился у тебя?

Она колеблется и отвечает:

— О-о, мне все равно. Просто любопытно и...

— Ты чувствуешь себя некомфортно, приглашая меня?

Она, скривившись, пытается сформировать ответ. Скорее всего, скажет «нет». Конечно же, «нет»! Я вижу, что ей некомфортно со мной. То, как она нервничает, как смотрит на меня своими большими карими глазами... Я чувствую.

— Я не буду возражать, если ты...

— Я задал конкретный вопрос, Лондон. Да или нет?

Она поникает и пожимает плечами.

Нет, ну и как это понимать? Меня пробирает смех.

Что ж, нужно ее успокоить:

— Я не буду останавливаться у тебя. Здесь неподалёку есть неплохой отель, и на выходные я снял там номер. Не беспокойся.

— О... — Это все, что она говорит.

К нам подходит официантка с полным чайником кофе и спрашивает:

— Может, ещё что-нибудь? Если нет, могу выписать счёт.

— Да, было бы здорово. — Лондон улыбается официантке. Та улыбается в ответ, кивает и уходит.

Джон возвращается через несколько секунд и плюхается рядом с сестрой.

— Готовы свалить отсюда? — Мы одновременно киваем. — Хорошо, потому что тебя, малышка, ждет сюрприз.

— Это какой ещё?

— Не скажу. Сама все увидишь.

Мы идём, и я испытываю огромное желание испортить этот сюрприз. Я хочу провести ночь с этой девочкой. Я хочу её.

Чёрт.

Стоило подумать об этом, как к паху прилила кровь. Ей повезло, что её брат — мой друг, и я должен уважать наши договорённости. В противном случае она уже была бы моей.

Глава 3

Лондон

Мы подъезжаем к стоянке возле моей квартиры, и Джон говорит мне закрыть глаза.

— Ты уверен, что это необходимо?

— Да, и не подглядывай.

Я вздыхаю, зажмуриваю глаза и откидываюсь на подголовник в ожидании сигнала от брата. По правде говоря, мне действительно интересно, что он придумал в этот раз.

Я просидела так две долгих минуты, прежде чем он открыл дверь и сказал выйти, однако глаза открыть он мне еще не позволил. Вылезая из машины, я чуть не упала, но Джон вовремя подхватил меня и повел куда-то.

— Хорошо. А теперь можешь смотреть.

Медленно открываю глаза, давая им привыкнуть к освещению. Сначала все размыто, но затем я вижу ее и ошеломленно замираю. Да это же Mazda 6 2013 года выпуска! Ее насыщенный красный цвет переливается под палящим солнцем. Шума двигателя практически не было слышно. Я теряю дар речи. Я… влюбилась.

Джон открывает дверь, показывая мне внутреннюю начинку автомобиля: кожаные сиденья, кондиционер, сенсорная навигационная система. Господи! Это невероятно! Я визжу так громко, что сама глохну. Резко разворачиваюсь и крепко обнимаю Джона, настолько сильно, что чувствую, как бьется его сердце. Он явно ожидал такой реакции, иначе своим напором я бы запросто снесла его с ног.

— Господи, Джон, — шепчу я.

— Нравится?

— Я... — Оборачиваюсь, глядя на автомобиль. — Он прекрасен! Я влюбилась. Это потрясающе.

— Я знаю, как сильно ты ее хотела. Год тому я не мог позволить такие траты, но теперь я зарабатываю больше, так что… это отличный подарок в честь получения долгожданного диплома.

— Ты прав! Боже, я обожаю ее, Джон!

Но несмотря на радость, во мне шевельнулось беспокойство, потому что я не могла понять, откуда у Джона такие деньги. Он ведь занимается продажей часов. Да, он бизнесмен и знает, как сохранить и инвестировать деньги. Но я-то знаю, что его заработок не настолько высок, чтобы оплачивать квартиру в Нью-Йорке, кредит за БМВ и покупать мне новую мазду.

Я хочу спросить, откуда у него такие деньги, но не делаю этого. Еще и появление этого Эйса, не вызывающего у меня доверия. Брат обычно не приводит ко мне своих коллег. Как правило, он приходит один.

Да, у меня есть вопросы, но не стоит сегодня озвучивать их. Я, кажется, уже в сотый раз обнимаю Джона и сажусь в свою новую машину. Брат устраивается рядом на пассажирском сидении и пристегивается ремнем безопасности, наказывая мне сделать то же самое.

— Что ж, поехали! Посмотрим, понравится ли она тебе. И если не понравится, мы всегда можем продать ее.

— Нет. Нет, я знаю, что понравится, — говорю ему. Вцепившись в руль, давлю на газ и еду к выезду со стоянки. На шоссе добавляю газа, и Джон, смеясь, просит сбавить скорость.

— Это быстрая малышка!

— Я знаю.

Когда мы останавливаемся на красный свет, смотрю на брата:

— Джон. Я обожаю ее. Спасибо.

Он улыбается, кивает:

— Вижу. Ты же знаешь, я сделаю все, чтобы ты была счастлива, сестренка.

Я прижимаюсь губами к его щеке:

— Знаю.

***

Остаток дня мы проводим в моей квартире. Я испекла печенье, и мы веселимся до тех пор, пока в кармане Джона не начинает трезвонить телефон. Он смотрит на экран и, вздыхая, подносит его к уху.

— Да?

Я пью кофе и делаю вид, что не слушаю.

— Чего он хочет?

Пауза.

— Сегодня вечером?

Еще одна пауза.

— Передай ему, что у моей сестры сегодня праздник. Завтра.

Тишина. Но спустя секунду он вздыхает и смотрит на меня.

— Черт. Хорошо. Я буду. — И вешает трубку.

— Кто это?

— Эйс.

— И чего он хочет?

— Это по работе. Мы должны были кое с кем встретиться завтра. Но они хотят перенести встречу на сегодня, так что я должен идти. — Джон, вздыхая, ставит свою чашку на журнальный столик и подходит ко мне. — Я скоро вернусь, малышка. Позвоню, когда буду возвращаться.

— Хорошо, — бормочу я. — Береги себя.

Он идет, оглядывается, но при этом молчит. Как только за ним закрывается дверь, меня охватывает беспокойство. Не знаю почему, но, кажется, брат не рад этой встрече. Глаза выдают его.

И мое любопытство берет верх. Я знаю, что не должна так поступать, но ключи от новой машины лежат на столе, а у меня есть вопросы. Так почему бы не получить ответы? К тому же мой брат много значит для меня.

На самом деле мне не нравится копаться в его бизнесе, но я должна выяснить, чем он сейчас занимается. Зачем ему встречаться непонятно с кем в девять вечера, чтобы поговорить о часах? И почему, черт возьми, он нужен Эйсу? Я не понимаю этого.

Так что пока желание узнать правду не испарилось, быстро переодеваюсь, хватаю ключи и выбегаю из квартиры. Сажусь в машину и еду за братом в неизвестном направлении.

Глава 4

Лондон

Спустя двадцать минут езды на горизонте показывается заброшенный склад. Оставив машину в полумиле от него, дальше иду пешком. Знаю, не нужно так делать, но я волнуюсь. И сейчас я беспокоюсь еще больше, потому что брат встречается непонятно с кем в этой дыре.

Трущобы... Одна из худших частей Атланты. Это гетто — место с высоким уровнем преступности. Даже детям здесь небезопасно находиться просто во дворе своего дома. Это опасно. И я боюсь. Мои инстинкты кричат, чтобы я вернулась к машине и мчала отсюда со скоростью света, но разум твердит остаться и убедиться, что с Джоном все в порядке, что он не влип ни в какую историю.

Когда я подхожу ближе и слышу голоса, мое сердце начинает биться с бешеной скоростью. Кажется, я перестаю даже дышать. Заглянув за угол здания, вижу Джона возле серебристого мерседеса. Его руки в карманах, тело расслабленно, но лицо выдаёт беспокойство. Я выглядываю чуть больше и вижу Эйса. Ни следа улыбки. Лицо жестокое. Одна рука в кармане, другую с сигаретой он подносит к губам, делает затяжку, а затем бросает окурок и давит кончиком черной туфли. Он идет к Джону и что-то говорит, на что брат недоуменно пожимает плечами. Кажется, мерседес принадлежит Эйсу. Больше вокруг ни души.

Однако буквально через несколько секунд к ним подъезжают три внедорожника. Из них выходят люди, и у них в руках... оружие?! Да что тут, черт возьми, происходит?! У всех татуировки на запястьях. Змея? Угорь? Не разобрать. Дрожа от страха, отступаю к стене, но так, чтобы не потерять из виду брата и Эйса.

— Они должны были быть здесь сегодня, не так ли? — слышу я чей-то вопрос. Голос говорящего хриплый, властный и точно не принадлежит ни Джону, ни Эйсу.

— Совершенно верно. Уверяю вас, они будут здесь завтра утром. Сегодня был тяжелый день. У моей сестры сегодня праздник, и я просто хотел видеть ее счастливой.

Это голос Джона. Слышно, что он не уверен.

— Хорошо. Потому что завтра во второй половине уже дня будет поздно. Я возвращаюсь в Бразилию, товар нужен до того, как я уеду. Вы же понимаете?

На этот раз отвечает Эйс:

— Мы уже позвонили кому надо в Нью-Йорк. Утром они будут здесь. — Его голос звучит более уверенно.

— Хорошо. Если завтра их не будет, мне придется принять меры. И я не хочу, чтобы... — Неизвестный не договаривает, но от угрозы в его голосе меня пробирает до костей.

И снова Эйс:

— Не беспокойтесь. Все будет отлично.

В голосе ничего, кроме спокойствия. Он произносит это так, словно говорил это миллионы раз. Кажется, он ничего не боится.

Дальнейшее молчание тяготит меня. Давит. Я должна дышать. Должна уйти. Я спешу к своей машине, чтобы уехать. Избегаю огней автомобилей, надеясь, что меня никто не заметит.

Что, черт возьми, происходит? Джон что-то продает, и это никак не связанно с часами. Это плохо. Неправильно. Джон не должен таким заниматься.

Придя домой, быстро принимаю душ, чищу зубы и забираюсь в кровать. Не хочу разговаривать с ним. В моей голове полный хаос от обилия вопросов. Я знаю, если дождусь Джона, то начну спрашивать, а я пока что не готова услышать правду. То, что он делает, не мое дело, но я волнуюсь. Что бы Джон ни продавал тем людям, это приносит ему прибыль. И позволило купить мне автомобиль.

— Господи, Джон, — шепчу в ночь. — Это ужасно. Грязные деньги.

***

Дорога займет у Джона тридцать минут, поэтому я пытаюсь быстрее заснуть, но у меня не выходит. Неотрывно смотрю на часы, ожидая, когда же приедет брат. Услышав, что открываются двери, встаю, но затем слышу низкий голос. Его друг.

— Если бы ты сделал все так, как я сказал, проблем бы не было. Груз должен быть здесь сегодня, сейчас. Я бы встретил эту чертову лодку.

— Оставить ее в Нью-Йорке, как мы обычно делаем, было разумнее. Мы не должны сейчас привозить еще одну партию.

— Он должен был забрать свое дерьмо и убраться в Бразилию. И у нас не было бы проблем, — возмущается Эйс.

— Ты понимаешь, что наши жизни в опасности? — шепчет Джон.

— Ничего не случится! Прекрати говорить всякое дерьмо! — кричит Эйс.

— Закрой рот! — шипит Джон. — Сестра спит. Заткнись.

Наступила тишина, и я проглатываю ком, стоящий в горле. Из-под двери пробивается свет, и я вижу, что моей комнате приближается тень. Поэтому ложусь как можно тише и натягиваю одеяло на голову. Дверь открывается, и я стараюсь как можно спокойней дышать, хотя глаза застилают слезы. Через пару секунд Джон уходит.

Я слышу, как брат вздохнул, а откашлялся Эйс.

— Слушай, — снова Эйс, — я позвоню Геррику или Крейну. Может, они что подскажут.

— Хорошо, — бормочет Джон. — Расскажешь.

Пол скрипит под ногами одного из них.

— Самым разумным было бы остаться там до заключения сделки. Ты должен был позаботиться об этом и послушать меня. Надеюсь, я разберусь с этим. Времени играть с Пабло нет, — ворчит Эйс.

Я слышу, как открываются двери моей квартиры, а затем раздраженный голос Джона:

— Черт!

Я не знаю, что происходит и как брат собирается выкручиваться. Но хочу узнать правду, хоть и боюсь ее. Джон должен быть честен со мной, потому что мы — все, что есть друг у друга. Мы семья.

Спустя некоторое время я слышу шаги Джона, он ходит взад-вперед по гостиной. Мне не спится, но я стараюсь не думать ни о чем. Вокруг лишь темнота.

Когда спустя какое-то время я наконец-то начинаю засыпать, перед глазами появляется Джон. Он залит кровью. Его глаза закрыты, лицо бледное. Я зову его и не могу подойти. Кто-то держит меня. Я нужна ему. Но, очевидно, его уже не спасти. Он мертв.

***

Утром я нахожу Джона спящим на кухне. Его рубашка наполовину расстегнута, пепельно-русые волосы влажны, а в правой руке зажата бутылка виски. Вздохнув, иду к нему и забираю бутылку. Его рука падает набок и брата начинает клонить влево. Джон вскакивает, широко раскрыв глаза, лицо бледное и испуганное. Медленно поднимаю руки и улыбаюсь:

— Это всего лишь я.

Он смотрит на меня своими карими глазами, а затем трет лицо, оставляя красные полосы на лбу:

— Сколько сейчас?

Смотрю на часы на стене:

— Семь утра.

Он кивает и начинает массировать пальцами виски.

— Итак, — беру сковородку, — какие планы на сегодня?

Я стараюсь смотреть на плиту и надеюсь, что он скажет правду.

— До десяти никаких. А что? Есть идеи?

Пожимаю плечами и беру смесь для блинов:

— Думаю зависнуть с Вероникой и Гарреттом.

— О. — Он кивает.

— Выспался? — спрашиваю, смотря на бутылку.

— Не так хорошо, как хотелось бы.

— Как вчерашняя встреча?

Он слегка морщится, и я это замечаю.

— Отлично. Может, сегодня что-то продам.

— Еще одна встреча?

Его голос нетвердо произносит:

— Скорее всего.

— Я сделаю на завтрак блины, а ты пока прими душ.

Пытаюсь не выдать своего беспокойства, хотя у меня плохо получается. Джон смотрит на меня и хмурится:

— Ты в порядке, сестренка?

— Я? — спрашиваю я. — Да. Все хорошо. Просто не могла уснуть прошлой ночью. — Делаю паузу, пока выкладываю блины на сковородку. — А у тебя... все в порядке?

Джон идет к ванной, но оборачивается:

— Конечно. А что?

Смотрю через плечо:

— Ты выглядишь уставшим.

— Хм... Просто был тяжелый вечер. Не беспокойся.

Ложь.

— Ладно.

Я киваю, заставив себя улыбнуться, и он скрывается в ванной.

***

Джон ушел спустя два с половиной часа.

Я слышала, как он спускается по лестнице и, жуя свою нижнюю губу, думала: идти мне за ним или нет. Услышанное вчера должно было остановить меня, но беспокойство пересилило. Я слышала, как брат в ванной разговаривал по телефону с Эйсом. Он был расстроен, в его голосе слышалось беспокойство. Джон постоянно повторял: «Это порадует их» и «Они убьют нас».

Все-таки я поеду за братом. Никому не позволю причинить ему вред, но, если такое все же произойдет, я хочу знать тех, кто к этому причастен. Я большая девочка и должна сделать это. Для Джона. Он единственный, кто у меня есть. Конечно же, после вчерашней встречи было страшно, но я должна откинуть свои страхи и ехать.

Выхожу из дома, когда Джон уже выезжает с парковки. Сажусь в машину и, держа дистанцию, следую за черным БМВ.

Сегодня встреча в другом месте, и дорога занимает гораздо больше времени. Джон выезжает на шоссе, я следую за ним. Здесь мне проще: машин много, так что я знаю, что он меня не заметит... по крайней мере, надеюсь.

Спустя десять минут брат съезжает с шоссе, два поворота направо — и мы на месте. Джон останавливается около заброшенного склада на скалистом холме. Эйс уже здесь, потому что я вижу его автомобиль. Я проезжаю мимо, надеясь, что меня не заметят. Теперь я знаю, где он, так что направляюсь к автозаправке и оставляю машину там. Прежде чем выйти, достаю из сумки электрошокер.

Спешу к складу и вижу уже знакомые внедорожники. Я выглядываю из-за кустов, стараясь разглядеть происходящее.

Джон и Эйс сидят на капоте мерседеса. Из внедорожников пока никто не вышел. Джон явно нервничает. Эйс выглядит спокойным, как всегда. Этот парень вообще проявляет эмоции? Наконец из хаммера медленно выходит мужчина с пистолетом в руке. На нем белый костюм, который контрастирует с его загаром. И снова я вижу тату со змей. У мужчины усы и темные волосы, в которых уже видна седина. Лицо не выражает абсолютно ничего. Скорее всего, это главарь. Тот, который вчера угрожал брату. Я приседаю, когда они подходят к Джону и Эйсу.

Джон выпрямляет спину, встречая взгляд мужчины. Эйс продолжает сидеть, упираясь одной ногой о бампер. Он выглядит расслабленным, насколько это вообще возможно.

Я не слышу, о чем они говорят, но, очевидно, разговор не из приятных. Джон напуган. Я вижу это. Главарь злится. А дальше все происходит настолько быстро, что я не успеваю ничего понять. Один из мужчин хватает Джона за руку и тащит за собой. Затем толкает брата, и тот падает на колени, больно ударившись оземь.

Джон смотрит в мою сторону, но не замечает меня. Эйс, наконец, отходит от своего автомобиля, выказав хоть какие-то эмоции. Его глаза прищурены, а челюсть и кулаки крепко сжаты. Мужчина за Джоном достает пистолет, приставляет к его затылку и, так просто, словно проделывал это тысячи и тысячи раз, нажимает на курок. В тот же миг Джон падает на землю с глухим стуком. Кровь... Кровь повсюду.

Пару секунд я как будто в тумане. Я не понимаю, что произошло. Этого просто не может быть. Однако, когда я вижу собирающуюся вокруг тела кровь, до меня наконец-то доходит, и я начинаю кричать.

Громко. Так громко, что все мужчины смотрят в мою сторону. На их лицах злость. В том числе и на лице Эйса.

Глава 5

Эйс

Вот дерьмо.

Мое сердце замерло, когда я увидел, что Джон стоит на коленях. А когда его кровь обагрила все вокруг, в душе возникло чувство вины.

— Какого черта?!

И тут откуда-то раздался пронзительный женский крик. Когда вижу, кто это, то не могу поверить своим глазам. Она стоит между кустов, а затем начинает бежать. Я знаю, что ее могут убить, и не позволю этому случиться.

Я слышу выстрел. Ещё один.

С Пабло лишь трое. Хоть их больше, но я бывал и в худших передрягах, так что это не проблема. Вытащив пистолет, стреляю в затылок ближайшего ко мне мужчины, который идет за Лондон. Двое других даже не видят, что я делаю. Легкая добыча. Остался лишь Пабло.

— Не глупи. — Он поднимает руки.

— Я не принимаю глупых решений. Ты же знаешь.

— Ты убьешь меня, но тебя найдут. Мои люди знают, с кем я встречаюсь.

С этим не поспоришь. Пабло хороший клиент, но после сегодняшнего я не смогу ему доверять. Нужно обрубить все концы. Что ж, я стреляю в Пабло прежде, чем он скажет еще хоть слово. Все, что сейчас окружает меня, — это трупы и море крови. Ничего нового. Я бегу за Лонни, надеясь, что она еще не уехала.

Я вижу, как она бежит к заброшенной автозаправке, и бегу за ней. Она оглядывается через плечо и кричит, чтобы я не приближался. Я зову ее, надеясь, что она остановится, но тщетно. Она подбегает к своей машине и шарит в карманах в поисках ключей. Ее руки сильно дрожат, так что у нее плохо получается. Отлично. Это дает мне время догнать ее и ухватиться за уже закрывающиеся двери машины.

— Пожалуйста! — кричит она, пятясь к пассажирскому сидению. Ее глаза закрыты, будто она готова умереть. Присев, я хватаю ее за руки, но она выдергивает их. — Пожалуйста! Нет! — без остановки повторяет она.

— Хватит! — кричу я.

— Нет! Пожалуйста. Я никому не скажу! Эйс, пожалуйста, отпусти меня!

Ее лицо в слезах. Черт! У нее шок. Она начинает бить меня, отпихивать ногами. Один из ее длинных ногтей впивается мне в шею, я вздрагиваю, но не отпускаю ее. Она злится.

— Просто отпусти меня! — рычит она.

— Нет! Успокойся! — Пощечина. — Лондон!

Не знаю почему, но звучание собственного имени успокаивает ее. Лицо девушки расслабляется, и я медленно отхожу от нее, подняв руки вверх. Мой пистолет по-прежнему в правой руке. Лондон бьет крупная дрожь, когда она видит, как я убираю пистолет за пояс брюк.

— Я не трону тебя, — шепчу я. — Клянусь.

Она молчит, уставившись на меня полными ужаса глазами. Я хочу, чтобы она успокоилась и поверила мне. Наконец я вижу, что она немного успокаивается, но отхожу еще дальше.

— Видишь, — говорю, — я не собираюсь причинять тебе боль.

Она выравнивает дыхание и переползает на место водителя. Я думал, что мы поговорим, я все объясню ей, но в одно мгновение она захлопнула дверь мазды и уехала, оставляя за собой след из грязи. Ее автомобиль исчезает. Чем дольше я смотрю, тем больше начинаю ругать себя. Надеюсь, она не поедет в полицию.

Черт. Я должен остановить ее.

Глава 6

Лондон

— Чёрт, чёрт, чёрт! — шепчу я, возясь с ключами. Мне потребовалось намного больше времени, чем обычно, чтобы найти ключ от квартиры, не говоря уже о том, чтобы попасть в замочную скважину. Когда же мне это удаётся, я захлопываю дверь, как будто за мной кто-то гонится.

Опираюсь спиной о дверь и сползаю, стараясь унять неровное дыхание. Мои глаза плотно закрыты, я сжимаю ключи, а в горле стоит желчь. Меня трясет, и я хочу забыть все, что сегодня произошло.

Но я знаю, что уже слишком поздно. Я никогда не смогу забыть увиденное. Я отхожу от двери, сажусь на край дивана и медленно откидываюсь на подушку, прячу лицо в руках и забываюсь в рыданиях. Мне плохо. Так больно, что я чувствую, как сжимается мой желудок. Я зову Джона. Я хочу, чтобы он был здесь. Мы должны были провести этот уик-энд вместе, но... он мертв.

О, Боже!

От этой мысли мне становится еще хуже. Я соскальзываю с дивана и приземляюсь на колени перед журнальным столиком, слезы капают на ковер.

— Черт побери, Джон! Почему?! — кричу я. — Почему ты ввязался в это?!

Я знаю, что теперь все бесполезно. Бессмысленно. Его здесь нет. Он меня не слышит. Его душа уже не здесь. Единственное, что у меня осталось, — это воспоминания. Говорят, человек жив, пока о нем помнят.

Я вспоминаю прошлый год, когда Джон рассказал, что его повысили. Я была счастлива за него, но только сейчас поняла, что он ничего не говорил о работе. Лишь сказал, что станет больше поездок и меньше свободного времени, но так было и раньше.

Меня это устраивало до тех пор, пока он заботился о себе и ему платили. А затем он переехал из своей дешевой двухкомнатной квартиры в двухкомнатную студию. Мне она не понравилась, но я знала, что Джон стремится к изменениям. Он прислал мне фотографии, и я дала добро. Спустя неделю он купил себе БМВ 328i 2013 года выпуска. Вот тогда я и подумала, что у него появилась работа на стороне, хотя он по-прежнему продавал часы. Я хотела узнать больше о его поездках, а также о том, сколько бонусов он получал. Наверное, их было безумно много, потому что все, что он теперь покупал, было новым и дорогим. Абсолютно все: новые костюмы, новые туфли, новые запонки и даже собака. А еще у него появилась девушка, но он порвал с ней через два месяца.

Боже. Значит, все, что Джон зарабатывал и давал мне, — это грязные деньги? Он работал с иммигрантами и такими парнями, как... Эйс? Что подтолкнуло его к этому? Вдруг мои глаза резко распахнулись. Эйс.

ЭЙС!

Он приходил в мою квартиру. Он знает, где я живу!

— Черт!

Я вскакиваю и бегу на кухню, вытаскиваю все кухонные ящики и в одном из них нахожу нож для мяса. Затем разворачиваюсь, выключаю всюду свет, иду в спальню и жду его там.

Я знаю, что он придет. Ждать приходится недолго.

Его шаги слышны на лестнице. Они тяжелые. Медленные. Я стараюсь контролировать свое дыхание, но у меня плохо выходит. Я напугана. Мое сердце колотится в груди, кажется, что его слышно на сотни миль вокруг. Дом, который был моим Святилищем, моим убежищем, теперь ощущается ловушкой. Тюрьмой. Я с трудом могу дышать.

Закрыв глаза, слышу шаги, приближающиеся к моей двери, затем они останавливаются. Становится слишком тихо. Я думаю, что Эйс приложил ухо к двери, надеясь услышать хоть что-то. Затем стук в двери, и я задыхаюсь. Я не шевелюсь. Он не войдет. Дверь заперта, и я не думаю, что он станет выбивать ее. У меня весьма любопытные соседи. Они придут поинтересоваться, что происходит.

— Лондон, я знаю, что ты дома! Твоя машина на стоянке! — По голосу слышно, что он очень зол. — Открой дверь!

Я молча встаю и медленно с ножом в руках иду из спальни в гостиную.

— Открой, или я вышибу дверь! И мне плевать на последствия!

Я сглатываю, чувствуя удушье, и из моего горла вырывается всхлип. Однако Эйс услышал. В ту же секунду дверь распахивается и с сильным стуком впечатывается в стенку. Я кричу и падаю. Поднимаю глаза и вижу в проеме Эйса, он поправляет галстук. Все, что мне видно, — это его силуэт, но я чувствую, что его глаза направлены на меня. Он заходит и хладнокровно закрывает за собой двери. Не выпуская нож, я отползаю, затем вскакиваю на ноги, бросаюсь в спальню и хватаю телефон. Эйс бежит за мной и говорит не делать глупостей. Я успеваю набрать первую цифру службы спасения, а затем телефон вылетает их моих рук и разбивается о стену. Разворачиваюсь к мужчине, держа нож перед собой. Эйс делает шаг назад, а затем на его губах появляется улыбка, которая вначале так заворожила меня.

— Я порежу тебя, — начинаю угрожать.

— Ты не сможешь, — говорит он с иронией.

— Я не смогу? — И подношу лезвие ножа к его шее. — Не испытывай меня. Я смогу. Сейчас я смогу всё.

Он поднимает руки и качает головой:

— Черт! Скажи, когда ты в последний раз затачивала эту штуку, а? Три года назад? Он же тупой.

— Мне все равно! Это не помешает мне перерезать тебе глотку! Садись! — требую я, по-прежнему держа нож у его шеи. — На кровать.

Он хмурится:

— Нет.

— Я не хочу причинять тебе боль, но если понадобится, то сделаю это! — кричу я, хотя голос срывается.

— Этим... вряд ли. — Его голос становится жестче.

Я пытаюсь сдерживать слезы и контролировать свои эмоции. Не хочу, чтобы он думал, что я слабачка. А еще не знаю, хочу ли я, чтобы он уходил. Однако отчетливо понимаю, что не смогу причинить ему боль. Просто не смогу. После увиденного сегодня мне страшно пролить кровь. Джон.

Со вздохом Эйс выхватывает нож из моих рук и выбрасывает его за пределы моей спальни. Тот скользит по деревянному полу, вызывая звук, который бьет по моим ушам. Меня колотит, и я иду за ножом, но Эйс хватает меня за руку и толкает к стене. Я откуда-то знаю, что он не причинит мне боли. Но боюсь. Я дрожу, когда он прикасается к моему лицу, а затем к моим волосам. Его глаза пристально всматриваются в мои.

Сквозь шторы пробивается свет луны и падает на его лицо, я вижу, что он зол. Эйс убьет меня. Я свидетель.

— Послушай, — ворчит он, и я кожей чувствую его теплое дыхание. — Я обещал, что я не трону тебя.

— Почему? — говорю я дрожащим голосом.

— Не хочу. Я не убивал Джона. Это сделали они.

Услышав имя брата, я чувствую, как глаза начинает печь от слез.

— Это ты виноват. Почему они не убили и тебя? Что вы там делали? Почему Джон был там? Почему они убили его?

Слова выплескиваются из меня. Я зла, что Эйс жив, а мой брат нет. И я испугана.

— Послушай меня! — требует он, отпустив мое лицо и кладя руки мне на плечи. — Я не знаю, почему они убили Джона и почему не убили меня. Но ты должна понять... это наша работа. Это то, на что Джон подписался.

Я слушаю его, а затем, осмыслив услышанное, говорю:

— Так... это ты втянул его в это дерьмо? Зачем? Что ты ему пообещал? Джон никогда бы не ввязался в подобное, если бы не получал взамен что-то действительно важное для себя.

— Этого я ему точно не обещал, — Эйс провел рукой по волосам. — Он знал обо всех рисках. Он любил деньги, впрочем, как и все мы. Это было ошибкой... Он собирался в Атланту.

— Что было ошибкой?

— То, что я втянул его в это. Я же сказал!

Эйс наклоняет голову и видит мои глаза. Его глаза темны, и, если я не ошибаюсь, в них стоят слезы. Но мне не выпадает шанса понять это, потому что он моргает. Он зол. Снова.

— Не ходи в полицию. Иначе тебя убьют.

И с этими словами он отпускает меня и выходит из спальни. Я следую за ним и хватаю за руку, останавливая.

— Убьет кто? Ты? — стараюсь, чтобы мой голос не дрогнул и не выдал мой страх.

Эйс недолго на меня смотрит, затем запускает руки в карманы, разворачивается и выходит из квартиры. Он спускается по лестнице, и я спешу за ним, чтобы увидеть, как он идет через автостоянку к своей машине. Он открывает дверь и смотрит на меня. Покачав головой, садится в машину и уезжает.

Я смотрю ему вслед и ненавижу себя за то, что позволила ему уйти. Так не должно быть. Он ничего мне не рассказал. А я должна знать, во что был втянут Джон. Что Эйс обещал ему. Но больше всего меня интересует, почему его убили. И я докопаюсь до правды, даже если заплачу своей жизнью.

Деревянными пальцами я убрала квартиру от дверных щепок и пошла в спальню. Свернувшись в постели калачиком, я громко заплакала. Теперь можно дать волю эмоциям.

Он ушел. Джон больше не придет. Это неправда. Все произошло так быстро. Это неправильно. Почему Джон? Почему именно он?

Глава 7

Эйс

Я сижу в одном из худших баров Атланты, но здесь дешевое пиво, а я хочу напиться, так что пойдёт. Нужно выпить, прежде чем реальность накроет меня окончательно.

Сегодня все пошло не так, как задумывалось. Да, этот день оказался намного хуже, чем я предполагал. Джон умер. Его сестра наложила в штаны от страха. А я… Я не знаю, что делать со всем этим. И для полного счастья позвонил Геррик, один из моих людей.

— Слушаю.

— Только что звонили от Тая. Говорят, что по твою душу едут люди Пабло.

— Что? Как они узнали так быстро? Я убрал всех свидетелей.

— Ты же помнишь связного Тая?

— Да.

— Он был там. Вашу встречу записали. Уэс сказал, скорее всего в окна машин были встроены видеокамеры. Так что они видели, как ты убил Пабло. И если не уберешься в ближайшее время, тебя найдут.

— Ого... — отставляю пиво. — Спасибо. Я завтра уеду.

— Отлично. — И прежде, чем я успеваю скинуть вызов, Геррик говорит: — Тай сказал, там была девчонка... брюнетка. У них есть фото. Может, придут и к ней. Знаешь, кто она?

— Черт, сестра Джона.

— Ну, я бы предупредил ее.

— Да, — запускаю пальцы в волосы. — Понял.

После разговора, кладу телефон в карман пиджака. Я знаю, что должен делать, просто не думал, что когда-нибудь придется. Обещание Джону. Никогда бы не подумал, что этот день настанет, но я облажался, убрав Пабло и его людей. Невероятно. Все планы в тартарары. Что ж, надо подумать о девочке.

***

Возвращаюсь в отель изрядно набравшимся, но стоит принять душ и лечь, как воспоминания накрывают меня с головой.

Я осознаю, что Джон умер и что это означает. Он оставил ту, к которой никогда бы не подпустил меня, беззащитной. Но теперь он мертв. Слишком сильно доверял мне.

Я смотрю, как потолок вертится надо мной, и лихорадочно размышляю. Хотя все и так предельно ясно: я не брошу ее. Это мой шанс дать ей то, что Джон только собирался. На моем лице появляется улыбка. Я знаю, что должен сделать. Нужно завоевать ее, заставить поверить мне. И затем я получу ее. Я всегда получаю желаемое. Нужно лишь, чтобы она меня выслушала, а уж я умею убедить кого угодно в чем угодно.

Особенно женщину.

Глава 8

Лондон

В дверь стучат. Стук перерастает в грохот, я подпрыгиваю в кровати и хватаю с тумбочки нож. Выползаю из спальни и медленно иду к двери.

— Боже, Лонни, открой! — раздается голос Вероники. — Я знаю, что ты не спишь. Ты никогда так долго не спишь.

Я бегу на кухню и прячу нож. Хорошо, что прошлой ночью я убрала в квартире. Не хотелось бы объяснять, что произошло. Открываю дверь и встречаю взгляд ярко-голубых глаз Вер. Сделанная вчера прическа отлично смотрится, а вот макияж немного размазался. Я так понимаю, домой вчера она не попала.

— Я звала тебя, — говорит она, проходя мимо меня.

— Извини. Это бы тяжелая ночь. Почему ты так рано?

Она пожимает плечами, ставит сумку на столик и присаживается.

— Не знаю. Хотела позвать тебя куда-нибудь позавтракать и выпить кофе. Я не видела тебя на праздничной вечеринке. Думаю, это надо исправить, а?

— Это только два дня, Вер.

— Да! — восклицает она, смотря на свои ногти. — И это сорок восемь часов. И я хочу напомнить, что ты пропустила чертовски классный выпускной. А теперь иди и переоденься. Я умираю от голода... Да и ты неважно выглядишь.

Вздохнув, иду в душ. Включаю воду и хватаюсь за зеркало. Не верю, что это действительно я. Вероника права: я ужасно выгляжу. Я видела смерть... Точнее то, как кто-то умирает. Мне требуется время, чтобы вновь осознать это. Джон умер. Мой брат. Вся моя семья. Мертв.

Я хочу кричать. До полного изнеможения. На глаза снова наворачиваются слёзы. Несколько слезинок скатываются по щекам, но я борюсь с остальными. В этом нет смысла. Слёзы не помогут.

После душа я надеваю леггинсы и розовую футболку. Вер подозрительно осматривает мой наряд, но позволяет мне выйти в этом. Мы решили поесть в кафе, известном на всю округу своим отличным беконом. Местечко здесь неплохое: еда и обслуживание на высоте. Вероника ненавидит его, но ест здесь всякий раз, когда у нее убийственное похмелье. И сегодняшний день из таких.

После того, как мы заказываем бекон, ассорти из колбасок и омлет, который я точно не съем, Вер достает из сумочки телефон.

— Ты должна увидеть кое-кого. — И она показывает мне фото парня с темно-каштановыми волосами и зелеными глазами.

— Кто он? — равнодушно спрашиваю я.

— Парень, с которым я познакомилась прошлой ночью. Правда, милашка? Его зовут Брок.

— Симпатичный, — говорю я, добавляя сахар в кофе.

— Мы познакомились на выпускном в Пейсли. Он предложил мне встречаться. — И она смотрит на фото, пока не гаснет экран мобильника. — Почему ты не пришла? Гарретт пытался дозвониться тебе.

— О... — Я проглатываю комок в горле. — Я была... с Джоном.

— И что вы делали?

— Просто... Мы гуляли, немного выпили, разговаривали.

— Значит, теперь брат заменяет тебе парня. Хотя он у тебя действительно классный, — продолжает она.

Да, но теперь все плохо. Он мертв.

Я смотрю на свой кофе, желая сменить тему. Я не хочу плакать. Не хочу, чтобы Вероника расспрашивала меня. Знаю, она испугается, узнав правду. Так что я ничего не говорю. Может, когда-нибудь.

— Эй, — говорит Вер, щелкая пальцами. Я поднимаю на нее глаза, но ее взгляд прикован не ко мне. Прищурив глаза, она рассматривает кого-то за моей спиной. — Видишь того парня?

Я оглядываюсь, но стоит мне понять, кто привлек ее внимание, как появляется желание исчезнуть. Боже. Он явился за мной?

— Это ведь он вчера был с твоим братом? — говорит Вер, накручивая прядь волос на палец.

— Да.

Она все так же продолжает пялиться на него.

— Вер, пожалуйста, не рассматривай его так. Он... Он того не стоит.

— Да? — Она отводит глаза. — Хотя тебе видней. Ты была с ним? Хочешь его?

— Нет. Просто не связывайся с ним, потому что он...

— О, только не говори, что он гей, как Гарретт.

Удивительно, но я смеюсь.

— Нет, Вер. Просто... не думаю, что он ищет серьезных отношений.

— Это легко можно изменить, дорогая. Нужен лишь правильный подход.

— Вер, поверь. Он того не стоит. Забудь о нем.

Она вздыхает, а потом берет свой кофе.

— Я знаю, почему ты так делаешь, — бормочет она.

Я растерянно моргаю.

— Что ты имеешь в виду?

— Могла бы сразу сказать, что хочешь оставить его себе.

Я пытаюсь не рассмеяться.

— Нет. Поверь, я не хочу иметь с ним ничего общего.

— Почему? Он весьма горячий.

— Забудь, — шепчу с улыбкой я.

Официант приносит наш заказ и желает приятного аппетита. Я наблюдаю за Вер, которая с аппетитом накидывается на бекон.

— Я бы на твоем месте переспала с ним. Он крут. И уж точно знает, что делать в постели.

— Ну, нетушки, спасибо.

Вер замолкает и возвращается к бекону и апельсиновому соку. Я стараюсь незаметно посмотреть на Эйса и вижу, что он, прищурившись, наблюдает за мной. Кажется, он пьян. Быстро отворачиваюсь. Может, он думает, что я рассказала все Вер?

Какого черта? Он должен знать, что я держу слово!

Я снова поворачиваюсь и вижу, что он расплачивается и направляется к нам. Я нервно всхлипываю, и Вер смотрит на меня.

— Что с тобой?

У меня нет времени ответить ей, сказать, что нам нужно бежать и что говорить. Держа руки в карманах Эйс, уже стоит рядом. Я не смотрю на него, но вижу, что Вер строит ему глазки. Господи. Если бы она знала, с чем он связан, то чувствовала бы себя так же, как и я.

— Наслаждаешься завтраком, Лондон? — спрашивает Эйс, полностью игнорируя Веронику.

— Я...

— Не похоже, что нравится. Но перекусить можно.

— Тебя это не должно волновать, — чуть слышно шепчу я. Эйс смеется, а Вер недоуменно смотрит на меня.

— Мы можем поговорить? — спрашивает он

— Нет. Как видишь, я тут с подругой.

— О, я уверен, она не будет возражать. Или будет? — Он, наконец, обращает внимание на Вер.

Та быстро качает головой.

— Нет. Болтайте, сколько хотите.

Боже, нет, Вер!

— Спасибо. Лондон? — Эйс смотрит на меня сверху вниз. Я знаю, что он не уйдет, пока мы не поговорим, так что со злостью встаю и иду с ним. Я обхожу здание и останавливаюсь возле мусорных контейнеров. Затем разворачиваюсь к нему.

— Какого черта ты здесь делаешь? — шиплю я, собрав всю злость и ненависть к нему.

— Это просто совпадение, что мы оказались в одном месте.

Он пожимает плечами.

— Да неужели? Думаешь, я собираюсь рассказать что-то, не так ли?

Снова пожимает плечами.

— Я знаю, что ты будешь молчать.

— Ты не можешь знать наверняка.

Он вздыхает и проводит рукой по лицу.

— Что мне сделать, чтобы ты успокоилась?

— Хм... Посмотрим, — говорю с сарказмом я и прижимаю указательный палец к подбородку. — Может, ты вернёшь мне Джона? Или расскажешь, почему его убили? Или, может, скажешь, в какое дерьмо ты его втащил? Хоть что-то!

— Я ничего не могу добавить к тому, что ты уже знаешь.

— Почему? Ты спросил, что тебе сделать. Я хочу, чтобы ты ответил на мои вопросы.

— Я не могу, Лондон. Просто верь мне.

— А я не верю тебе. Зачем мне доверять такому придурку?

Он снова пожимает плечами. Что за дурная привычка!

— Слушай, я забрал тело Джона. Он сейчас в похоронном бюро. Я уже обо всем договорился. Купил гроб и так далее. Теперь лишь от тебя зависит, рассказывать ли о том, что он мертв. Хочешь ли ты устроить похороны или нет. Делай, как знаешь.

После его слов мои губы начинают дрожать. Он сделал это... для Джона или для меня? Я сглатываю комок в горле. Начинаю нервничать и быстро моргаю.

— И что мне сказать людям?

— Скажи, что его застрелили.

— Это слишком!

— Это правда. Он бы не хотел, чтобы ты лгала. Ты и я знаем это.

Я качаю головой.

— Люди будут задавать вопросы… а я не буду знать ответов.

— Скажи, что это несчастный случай. Ведь так и было. Или ничего не говори. Они поймут.

— Я… я не могу. То есть... я не хочу, чтобы кто-либо приходил. Я хочу, чтобы он был только со мной. Люди и так узнают... В любом случае, мало кто пришел бы.

— Как скажешь, — шепчет он. — Я узнаю дату и дам тебе знать.

— Когда? Как?

— Телефон.

Я нахмурилась.

— Почему я должна давать тебе свой номер?

— Ну, я могу посмотреть его в телефоне Джона, — говорит он и разворачивается.

Вот же козел.

— Подожди! — зову я его прежде, чем он уйдет.

Он поворачивается, и его глаза смеются.

— Дай свой мобильник. Не хочу, чтобы ты копался в телефоне брата. Я заберу его вещи. И машину. Возможно, продам ее.

Кивнув, Эйс протягивает мне телефон, и я вбиваю ему свой номер. Затем он разворачивается, чтобы уйти, но я хватаю его за руку.

— Ты можешь прийти на похороны... Но после этого я больше никогда не хочу тебя видеть. Я хочу забыть. Пусть все будет так, как было. Исчезни. Если ты будешь рядом, мне будет тяжелее. Я буду винить тебя в случившемся.

Его лицо остается прежним. Мы смотрим друг на друга, поскольку не знаем, что еще сказать. Кто бы подумал? Мы заключили сделку. Я действительно позволю ему уйти, так и не узнав ответа на свои вопросы? Конечно, нет.

И хоть я сказала ему уйти, но я хочу знать правду. Может, это случится после похорон Джона.

Эйс отвечает мне с такой нежностью в голосе, что я никогда бы не подумала, что он может так говорить:

— Я понимаю. — Он отворачивается и надевает очки Ray-Ban.

Я смотрю, как он скрывается за углом здания. Затем вижу, как от ресторана отъезжает его мерседес. Глубоко вздыхаю и запускаю пальцы себе в волосы. Что-то мне подсказывает, что Эйсу все это небезразлично. Его глаза выдавали заботу о Джоне. Но если бы это было правдой, он бы остановил тех мужчин. Он бы защитил Джона. И все, что я знаю, — те люди где-то рядом… и, возможно, ищут меня. Ищут Эйса.

Как, черт возьми, он смог уйти от них? Он был там сам. Он должен был погибнуть. Черт. Возможно, он работал с ними... Не против них.

Я не могу доверять ему.

Глава 9

Лондон

Кладбище пусто. Кроме нас здесь всего два могильщика, которые ждут лишь моего кивка. Воспоминания о Джоне душат меня. Последние два дня были очень тяжелыми: постоянные слезы и подъемы по утрам с красными, опухшими глазами. Я не знаю, как жить дальше.

Думая о брате, я понимаю, что нужно перебороть себя и прекратить плакать. Но колени предательски подгибаются, и я подношу руку ко рту. Я старательно вытираю со щек слезы, глядя на гроб, покрытый бегониями. Такие же цветы он подарил мне на выпускной. Как же больно.

Хоть я пребывала в глубокой депрессии из-за смерти Джона, я много думала. У меня появился идиотский план, но он должен сработать. Ловлю взгляд Эйса на себе. Он старается держаться на расстоянии и не подходить слишком близко. Что ж, он заинтересован. И это мой шанс.

Я постараюсь сблизиться с ним, подпущу к себе. Это будет легко. Я знаю, как притворяться, у меня неплохо выходит.

Мне нужны ответы, и только он может мне их предоставить. И хоть я знаю, что он скрытный человек, я буду действовать осторожно и узнаю все о смерти Джона. Чтобы смириться. Я сделаю это для Джона. И для моего душевного спокойствия.

А еще у меня будет шанс посадить Эйса. В наручники, под замок. Вдали от жизни и меня. Он не заслуживает свободы. Я знаю, он как-то связан с людьми, которые убили Джона, и сам причастен к его смерти. Это очевидно. Я не дура.

Как только я начинаю плакать, Эйс кладет руку на мое плечо. Задыхаясь, смотрю на него, но его глаза скрыты солнцезащитными очками. Я ненавижу их. Я хочу знать, что он чувствует, увидеть его душу.

Он одет в черный костюм и шелковый синий галстук. Волосы собраны, а не беспорядочно торчат как пару дней назад. Он приоткрывает рот, будто собирался что-то сказать, но через мгновение его губы складываются в тонкую линию.

Эйс убирает руку и роется во внутреннем кармане пиджака, достает носовой платок и протягивает мне. Смотрю на синий платок и думаю, следует ли мне его приять. Мне ничего не нужно от него, но я должна придерживаться плана... Черт, это будет трудно.

— Возьми, — шепчет он.

Я больше не колеблюсь, беру платок и вытираю слезы. После этого тяжело вздыхаю и замираю. Эйс приближается шаг ко мне. Мы молча смотрим на коричневый гроб.

— Он бы хотел черный.

— Черный что? — не понимает Эйс.

— Гроб. Он любил черный цвет.

— О. Прости. По крайней мере, он в черном костюме. Стиль выдержан. — Он улыбается.

— Это точно.

И снова тишина. Я знаю, что не могу стоять здесь весь день, поэтому смотрю на могильщиков и киваю им. Это больно. На самом деле, это как нож в грудь. Закрываю глаза, когда начинают спускать гроб. Шепчу:

— Мне очень жаль, Джон… — И снова заливаюсь слезами.

Эйс слышит это и кивает. Я смотрю на него, но на его лице по-прежнему ноль эмоций. Конечно. Я не ожидала, что он испытает сожаление. Он здесь только для того, чтобы проследить. Это не любовь друга. Он, наверное, просто использовал Джона. Брат умел вызывать доверие у людей, а Эйс вряд ли способен на такое.

Когда на гроб начинают забрасывать землей, я отхожу и всхлипываю.

— Можешь идти, — шепчу Эйсу.

Тот замирает на мгновение, а затем, посмотрев на меня, говорит:

— Я пойду с тобой.

— Зачем? — поднимаю на него заплаканные глаза.

Черт, Лонни. Борись с этим!

— Просто хочу убедиться, что ты в порядке.

— Я в порядке.

— Ложь.

Я бросаю на него хмурый взгляд и сажусь на складной стул. Он явно не хочет понимать по-хорошему.

— Слушай, я знаю, у тебя есть дела, так что иди. Я могу сама обо всем позаботиться.

— Хочешь побыть в одиночестве?

— Я... не знаю.

Плечи Эйса дергаются, когда он вздыхает. Затем он поворачивается ко мне и опускает на нос очки. Его янтарные глаза не отрываются от меня. Подойдя, он снимает очки и берет меня за руки:

— Ты должна кое-что знать.

— Что?

Он сглатывает:

— Тебе нужен кто-то, кто присмотрит за тобой какое-то время... ты больше не в безопасности.

— Что ты подразумеваешь под «присмотрит»?

Он смотрит в сторону, его кадык дергается вверх и вниз.

— Кто-то… придет за мной?

— Пока нет. — Он смотрит мне в глаза.

— Я... не понимаю.

Он отпускает мои руки и отступает на шаг:

— Те люди... у них в машинах были камеры. На заднем и лобовом стеклах, а также на пассажирских. Это мера предосторожности. Пока один действует, второй наблюдает за обстановкой, полицейскими, свидетелями... Все записывается. Это их образ жизни. — Он вздыхает. — Я возвращался туда за телом Джона, а когда приехал во второй раз, то остальные трупы исчезли. Это доказывает, что кто-то наблюдал... и до сих пор наблюдает. — Его глаза ожесточаются. — Они видели меня... и тебя, и теперь захотят выяснить, кто ты. Меня точно видели. Я убил троих, прежде чем побежал за тобой.

— О, Боже, — стону я. — Что?

— Не волнуйся. Но тебе нельзя оставаться в Атланте. Ты должна довериться мне, Лондон.

— Но... я тебе не доверяю. Вообще.

Черт. Мой план летит к чертям. Я в опасности.

— Ты должна. Я смогу защитить тебя. Я приставлю к тебе людей. Знаю, ты мне не доверяешь, но я должен защитить тебя. Я обещал Джону. Позволь помочь тебе.

— А что насчет моих друзей?

Эйс качает головой:

— Не говори им.

— Но это моя жизнь! Я не могу вот так просто исчезнуть! Боже, я так и знала! Это ты во всем виноват!

Я срываюсь с места и мчусь через все кладбище так быстро, как позволяют мне силы. Добравшись до парковки, влетаю в свою машину. Эйс бежит за мной и пытается остановить, но я оставляю его и кладбище позади. Я гоню по автостраде, чтобы быстрее добраться до дома. Он не должен подвергать мою жизнь опасности. И он не заберет у меня тех, кто мне небезразличен. Моих друзей. Нет. Он не сможет.

Я ни к чему не причастна. За ним придут раньше, чем за мной.

***

Прошло два дня, и, что удивительно, я не видела Эйса. Полагаю, он оставил меня и вернулся домой... или уже мертв. В любом случае о нем ничего не было слышно.

Я не появлялась на работе в течение пяти дней, и вот я снова здесь. В ресторане «Де-Адель» хватает работы, но быть здесь официанткой не так уж и плохо. Здесь бывают разные люди, но все они оставляют чаевые, о которых официант даже не задумывается.

Клео — менеджер — появляется у меня за спиной, когда я беру поднос.

— Возьмешься, Сталлоне?

— Да. А что там?

— Встреча бизнесменов. Их шестеро. Сказали, что им нужен кто-то ответственный, разбирающийся в меню и вообще хороший сотрудник. — Ее слова больше звучат не как вопрос, а утверждение. — Я предположила тебя. Ты ведь единственная держишь здесь все в порядке.

Клео так заразительно улыбается, что я улыбаюсь ей в ответ, прежде чем она скрывается за дверью.

— Хорошо. Какой столик?

— Четвертый. Если хочешь, я пришлю тебе в помощь Патрика.

Я киваю и несу заказ паре, расположившейся в углу зала. Затем, пожелав им приятного вечера, направляюсь к четвертому столику. Мужчины за ним прилично одеты и изучают меню. Все они выглядят представительно, но в то же время что-то не вяжется с их внешним видом. Вытащив свой блокнот, я представляюсь и рассказываю им о меню. Когда же доходит до напитков, я осторожно начинаю рассматривать каждого из мужчин и внезапно начинаю заикаться, столкнувшись взглядом с последним из них.

— Од-но из наших с-самых популярных вин...

Господи! Он здесь!

Мне повезло, что он реагирует на мои слова.

— Какое же? — спрашивает Эйс, приподнимая бровь. Он делает вид, что заинтересован.

Улыбка играет на его губах, и в голове появляется мысль, что он все же преследует меня. Из всех ресторанов Атланты...

— «Каймус спешл селекшн». Довольное неплохое вино, — выдавливаю ответную улыбку.

— Прекрасно. Принесите две бутылки, пожалуйста.

Я киваю и отхожу от столика, боясь оглянуться. Черт, я думала, он отстал от меня! Что он здесь делает?

В баре таким тоном требую у Дженнифер вино, что та хмурится.

— Я думаю, стоит сказать «пожалуйста». — Она выжидательно смотрит на меня.

— Прости, Джен, — вздыхаю.

— Эх... ладно. — Она перебрасывает свои волосы через плечо, вытаскивая вино. — Что случилось? У тебя усталый вид.

— Ну... просто так и есть.

— А можно поинтересоваться почему? — спрашивает она, и я улавливаю ее южный акцент.

Обдумываю ответ. Переведя дыхание, убираю прядь волос за ухо и, бросив взгляд через плечо, говорю:

— Видишь парня за четвертым столиком? В конце стола.

Она с интересом рассматривает Эйса:

— А что с ним?

— Мы не ладим.

Она изумленно смотрит на меня:

— Ты что, спишь с ним?

— Нет! — хмурюсь я. — Он друг моего брата... и он мне не нравится.

— Черт, Лонни, что в нем может не нравиться? — Она продолжает глазеть на него. — Слушай, я отдала бы все, чтобы заполучить его в свою постель. Красавчик, — говорит она и вздыхает.

— О, Боже. Давай уже вторую бутылку. Пожалуйста. — И смеюсь.

— Эй, Лонни, — зовет она меня. — Добудь для меня его номер. Скажи ему, что я заинтересована, ладно?

— Будет сделано, Джен.

На ее губах расцветает улыбка, и она подпрыгивает от радости, как ребенок. Я же направляюсь к ненавистному столу. Ставлю одну бутылку возле Эйса, а вторую на противоположном конце.

— Что ж, — говорю я, откупорив бутылки, — вы готовы сделать заказ или вам нужно еще время подумать?

Все мужчины за столом смотрят на Эйса. Он коротко кивает, глядя поверх меню на меня.

— Конечно, — говорит он.

Я собираю заказы, принимая у каждого поочередно. Хочу обойти Эйса, просто забыть его, но не могу. С каждой фразой я все больше чувствую его тяжелый взгляд. Он делает это нарочно.

Когда я, наконец, дохожу до него, он кладет меню на стол, берет вино и наливает себе, его губы кривятся в углах.

— Рад тебя видеть, Лондон, — говорит он.

— Я тоже, — бормочу в ответ.

— Последние два дня я ничего не слышал от тебя.

— Так и есть.

— Почему?

Я злюсь.

— Эйс, какого черта ты здесь?

Его плечи трясутся в беззвучном смехе.

— Конечно же, чтобы поесть. А что?

— Просто странно, что из всех ресторанов ты решил приехать именно в тот.. в котором работаю я.

— Поверь, не я выбирал место. Я даже не слышал о нем, пока Геррик не предложил. Он родился и вырос здесь.

Он указывает на афроамериканца на противоположной стороне стола. Его дреды собраны в хвост, он смотрит на меня и кивает.

Я вздыхаю.

— Что бы вы хотели заказать?

— Тебя...

Мое лицо начинает пылать. Он поднимает голову, и я вижу ухмылку, скользящую по его губам.

— Что?

— Тебя... — повторяет он. — Хотел тебя спросить, что посоветуешь.

Ох... Хорошо.

— Фаршированные грибы сегодня удались... Устрицы тоже. Лично я бы посоветовала пасту-феттучини с креветками. Вкусное блюдо.

— Так просто? — Он неопределенно приподнимает брови. — Вряд ли.

Игнорируй его, Лонни.

— Тебе оно нравится? Что ж, неси.

Я записываю феттучини с креветками и отхожу. Но внезапно Эйс ловит меня за руку и тянет к себе. Испуганно смотрю на мужчин, но они заняты разговором и вином. Губы Эйса рядом с моим ухом. Мое сердце бешено колотится, даже ладони вспотели.

— Отпусти, пожалуйста, — шепчу.

— Ты должна уехать со мной завтра, Лондон. Так и будет. — Я хмуро смотрю на него. Наши губы почти соприкасаются. Я чувствую их тепло, но стараюсь игнорировать его.

— Почему ты думаешь, что я тебя послушаю? — шиплю я.

— А ты хочешь дожить до двадцати пяти? Ты не глупа, и ты в опасности. И знаешь, что единственный, кто может тебя защитить, — это я... и парни за этим столом.

Мой рот открылся, и я снова посмотрю на каждого из сидящих. Как же я не поняла этого раньше? Все они похожи: низкорослые, в дорогих костюмах, с хорошо развитыми мышцами. Мышцами, слишком большими для их костюмов. Было ощущение, что они готовы хоть сейчас начать драку.

— Зачем они здесь?

— Ребята приехали после того, как я рассказал, что произошло. И они знают о тебе. Я могу гарантировать, что они обеспечат твою безопасность…

— Эйс... — Я делаю паузу, а затем выдергиваю свою руку. — Я ценю то, что ты делаешь, но не могу просто так исчезнуть. Не могу оставить свою работу. Мне нужны деньги и стабильный доход. Мне нужно делать карьеру, строить свою жизнь.

— Я могу помочь тебе во всем этом.

Сощуриваю глаза. Он не шутит. Я вижу, что он серьезен и хочет увезти меня отсюда.

— Ты не понимаешь.

— Думаешь, я не сдержу слова? Но поверь, я знаю, каково это — быть за бортом жизни. Мы в одной лодке. Вот почему я дал тебе несколько дней. — Он выпрямляет спину. — Ты же думала?

Он прав. Но я не хочу признавать это и отворачиваюсь.

— Я дам тебе ещё немного времени, и завтра мы уедем вместе. Я обещал Джону. Я не должен был говорить тебе, но... он бы не возражал. Он просил позаботиться о тебе, если с ним что-то случится. Я единственный человек, которому он доверял.

Я пораженно смотрю на него и не знаю, что сказать.

— Теперь ты понимаешь? Почему я хочу тебе помочь?

— Я… я подумаю, — шепчу.

— Хорошо. У тебя есть время, пока ты будешь на работе и еще дома. Я хочу, чтобы ты подумала об этом. И о том, чего Джон хотел бы для тебя. Он был умным парнем и не доверил бы тебя непонятно кому. Ты же знаешь, как он любил тебя. Если ты мне не веришь, я могу доказать это... но только если ты полетишь со мной в Нью-Йорк. Там есть доказательства. — Он делает паузу и медленно облизывает губы. — Сегодня я больше не буду тебя беспокоить, обещаю. Просто подумай обо всем. Ты должна доверять мне, Лонни. Твой брат доверял. Больше, чем ты думаешь. Когда примешь решение, позвони мне с телефона Джона.

Я пристально смотрю на него. Лицо жесткое, в глазах ни следа сомнения. Все мужчины за его столом с любопытством смотрят на нас. Скольжу глазами по каждому из них, а затем возвращаюсь к Эйсу и произношу:

— Я подумаю.

Затем поворачиваюсь и быстро иду на кухню.

***

Эйс привез вещи Джона и оставил их на пороге моей квартиры до того, как я вернулась с работы.

В коробке я нахожу ключи от машины Джона, пачку жвачки и телефон. Я медленно беру его и двигаю пальцем по экрану. Телефон не требует кода, и я пролистываю список контактов. Имя Эйса высвечивается первым. Мое сердце бешено стучит, когда я смотрю на него.

Я хожу взад и вперед, размышляя звонить или нет. Затем, так и не приняв решения, кладу телефон и ухожу к себе в комнату. Принимаю холодный душ, надо привести мысли в порядок. Мне нужно, чтобы все стало на свои места. Нужно все хорошенько обдумать, но мысли вращаются вокруг Эйса, а это неправильно. Внутренний голос говорит не звонить ему, но он же твердит, что с Эйсом мне будет безопаснее. Здесь меня могут покалечить или убить.

После душа сушу волосы и надеваю пижаму. Иду в гостиную и снова меряю шагами комнату, смотря на телефон Джона. Размышляю о том, чего бы хотел Джон. Из головы не выходят слова Эйса, что Джон просил позаботиться обо мне... защищать меня. Но почему Эйс? Почему Джон так доверял ему?

Вздохнув, беру телефон и звоню. Мое сердце бешено колотится, пока жду ответа на том конце трубки.

— Я знал, что ты позвонишь, — говорит весело Эйс.

— Сколько мне придется прятаться? — спрашиваю, игнорируя его.

— Я бы сказал, три-четыре месяца... пока я не улажу ситуацию.

— Управься за три, — бормочу я.

— Хорошо. Три.

— Когда заедешь? Я хочу знать, сколько у меня времени, чтобы собрать вещи и попрощаться.

— С кем? С подругой, с которой ты завтракала?

— И не только, — говорю я.

— Нельзя, Лондон. Ты не должна говорить им. Лучше уехать без предупреждения.

— Но они мои друзья. Я должна рассказать им, что происходит. Я не хочу, чтобы они волновались за меня.

— А ты хочешь по возвращении увидеть имена своих друзей на надгробиях? — спрашивает он.

— Что?

— Потому что так и будет. Они умрут. Ты будешь поддерживать с ними связь, и люди Пабло вычислят тебя. И они узнают: там, где ты, там и я.

— Но... я должна.

Он вздыхает:

— Не впутывай в это своих друзей. Я заеду за тобой в восемь. И, будь добра, до этого времени избавься от своего телефона и телефона Джона.

Он отключается, прежде чем я нахожу слова, чтобы ответить ему.

Я недоуменно смотрю на телефон Джона. Мой рот открыт, в глазах слезы. Я не могу просто так исчезнуть, никому ничего не сказав.

Я откидываю телефон и запускаю пальцы в волосы. Господи, в какой же переплет я попала. Это все должно закончиться. В моей жизни и так не все гладко, но с появлением Эйса стало еще хуже.

— Чёрт, — шепчу я. Со вздохом встаю с дивана и иду к себе. Начинаю собирать вещи, которые мне пригодятся в поездке, и все это время из моих глаз непроизвольно слезы текут.

Не люблю плакать.

Сейчас я чувствую себя такой слабой, но что еще можно сделать? Я не трусиха. Я не сдамся. И я точно не откажусь от шанса спасти свою жизнь. Хотя этот шанс пугает меня, это лучше, чем встреча с людьми, которые могут убить меня. Я лишь надеюсь, что не совершаю ошибку. И что Джон не ошибся насчёт Эйса.

Глава 10

Эйс

Лонни позвонила среди ночи. Я знал, что она послушает меня: слишком умна, чтобы упустить свой шанс.

С моих губ срывается смешок, когда вижу ее, спускающуюся по лестнице. Она злится, и это меня смешит. Она всегда злится, когда дело касается меня. Это мило, но я уверен, что она меня еле терпит. Для нее это будут долгие три месяца.

Последняя ступенька, и она оглядывается в поисках меня, мигаю ей фарами. Она хмурится и медленно направляется к машине. Я вижу, с каким трудом она тащит свой чемодан, и иду помочь ей.

— Все нормально. — Она вздрагивает, когда чемодан ударяется о ее бедро.

— Не уверен. Давай.

И прежде чем она успевает ответить, я забираю его. Она вздыхает, а я закидываю чемодан в багажник, а затем смотрю на нее. Лондон стоит со стороны пассажира, сложив руки на груди.

— Собираешься садиться или нет?

— Я все еще думаю, что это ужасная идея, — бормочет она.

— Тогда почему согласилась? Зачем звонила? Ведь какая-то часть тебя согласна с тем, что сейчас ты поступаешь правильно.

Она кривится на мое заявление. Я ждал, что она сядет в машину, но и спустя десять секунд этого не происходит. Закатываю глаза и сажусь на сиденье водителя:

— Вылет через полчаса. — Я закрываю свою дверь.

Улыбка играет в уголке моих губ, когда я вижу, как она наблюдает за мной. Разворачиваю машину и смотрю на часы. Я даю ей еще десять секунд.

Девять.

Восемь.

Семь.

Шесть.

Пять...

Дверь резко распахивается. Я тихо смеюсь.

— Что, черт возьми, в этом смешного? — Она хлопает дверью.

Надеваю очки Ray-Ban и завожу машину. Улыбка не сходит с моих губ. Стараясь не рассмеяться, я говорю:

— Абсолютно ничего.

Глава 11

Лондон

Признаюсь, я такого не ожидала.

У Эйса Кроу есть самолет? Нет. Не может быть. Но когда мы подходим ближе, я понимаю, что это правда. На борту самолета рисунок, копия татуировки на шее Эйса. Такой же ворон с глазами-бусинками и деньгами, зажатыми в одной из лап. Крылья ворона расправлены, но создается впечатление, что его полет длится уже давно. Рядом кружат несколько перьев. Они как бы намекают: еще немного, и ворон упадет и больше не сможет взлететь. Единственное отличие в том, что ворон нарисован красным на черном фоне, а татуировка на шее Эйса черная, кроме алых глаз.

Я всматриваюсь в рисунок и все больше удивляюсь, почему он выбрал этого замученного ворона своим символом. Большинство моих знакомых любит все новое и блестящее, красивое и мощное. А Эйс и этот ворон... странно.

— Подожди, — испуганно смотрю вперед, — частный самолёт?

— Да. А ты боишься летать?

— Нет. Просто... Я думала, что мы полетим... обычным рейсом.

Его плечи трясутся от беззвучного смеха.

— Я не летал обычными рейсами уже шесть лет. Теперь будет сложно начать. Считай, что это роскошь.

Я оглядываюсь назад. Понимаю, что у меня нет выбора, но считать это роскошью? Это частный самолет, там он может делать, что ему вздумается. Может упиться вдрызг шампанским или пивом. Хотя Эйс не похож на любителя пива. Он больше похож на человека, который выпьет два пива и запьет их скотчем.

Эйс останавливает машину и выходит. Пожилой мужчина у трапа кивает ему и направляется к нам, меня это настораживает. Я осторожно выхожу из машины. Я все еще боюсь Эйса, и понимание, что мы полетим сами, меня совсем не радует.

— Трент, ее вещи в багажнике, — слышу я, когда за мной закрываются двери машины. Эйс идет ко мне, протягивает руку и, подняв бровь, смотрит на меня поверх очков. Его глаза кажутся намного ярче под утренним солнцем, их цвет тягуч, как ром.

— Не кусайся, — смеется он. — На борту есть кое-что, чему, думаю, ты обрадуешься.

— Что? — Я не решаюсь взять его за руку, поэтому он убирает ее.

— Не пойдешь — не узнаешь, Лондон. — Он пристально смотрит на меня, затем разворачивается и идет к самолету.

Я делаю глубокий вдох, наблюдая, как он поднимается по трапу, затем качаю головой и заставляю себя собраться.

— Сделай это, — бормочу.

Мои шаги медленные и настороженные, но я иду.

Салон самолета меня изумляет. Он такой… мужской. Черные кожаные сиденья с красными швами. На серебряных подносах стоят напитки. Нет следов отпечатков пальцев или царапин. Ковер на полу кажется таким мягким, что хочется зарыться в него пальцами ног. Сидений восемь. Четыре ряда по два. Меня радует, что они стоят не рядом друг с другом. Так что мне не придется сидеть рядом с Эйсом.

— Наконец-то, — раздался голос появившегося из-за угла Эйса с куском дыни в руках. Я не отвечаю. Вместо этого направляюсь к выбранному месту и плюхаюсь в сидение, скрестив руки на груди.

— Знаешь, ты ведешь себя как избалованный ребенок. Джон не говорил об этой твоей черте.

Я моментально впиваюсь в него взглядом:

— А никто и не просил заниматься мною. Ты только обеспечиваешь мою безопасность, верно?

— Ты права. — Он игнорирует мой тон. — Но пока ты рядом со мной, нам придется общаться.

— Как скажешь, — бормочу я и, развернувшись к окну, смотрю на Трента, отводящего машину Эйса с посадочной полосы. Я слежу за ним, пока он не скрывается из виду.

— Все, Бобби! — кричит Эйс. — Мы готовы!

Я оглядываюсь, ища Бобби, но никого не вижу.

— Пилот, — сообщает Эйс.

— О.

После этого двери самолета закрываются, а Эйс садится в сидение. Самолет наполняется громким гулом, и салон заполняет тихий смех.

— Что сказать, Бобби любит поиграться. Пристегнись.

Быстро выполняю его указание.

Спустя три минуты мы катимся по взлетной полосе. Я не смотрю в окно, потому что боюсь высоты. Это одна из причин, почему я не путешествую. До чертиков боюсь летать. Впрочем, как и водить теперь.

— Эй, все хорошо, — говорит мне Эйс.

— Я не нуждаюсь в твоей поддержке. — Мой голос звучит не убедительно, а слабо и испуганно.

— Давай поговорим, пока мы еще не взлетели.

Медленно поднимаю глаза на Эйса.

— Не думаю, что нам есть о чем говорить.

Его лицо застывает, губы вытягиваются в жесткую линию.

— У нас есть много тем для разговоров, и ты знаешь это.

Я сжимаю губы. Эйс наклоняется, наблюдая за мной.

— Господи, да ты никак покраснела? — В его голосе слышен смех. — Тебе страшно?

— Нет... просто... я нервничаю.

— Хм... смутилась...

Когда он это произносит, клянусь, мне кажется, что я слышу стон. Смотрю на Эйса, но по его лицу ничего не прочесть.

— Слушай, — начинает он, — я знаю, что ты не доверяешь мне и обвиняешь меня в произошедшем с Джоном. Но, как я уже говорил, Джон не доверил бы тебя непонятно кому. Поверь. Я могу это доказать.

— И как же?

Эйс поворачивается и вынимает что-то из заднего кармана кресла. Я же не могу оторвать взгляда от его промежности. Выпуклость впечатляла. Молчу и со стыдом ловлю себя на мысли, насколько он большой.

— Вот, — говорит он, протягивая мне сложенный лист бумаги.

Я удивленно поднимаю брови.

— Что это?

— Возьми же, — ворчит он и смотрит в сторону. По его лицу видно, что он начинает злиться. Наверное, я должна успокоиться. Играть лучше.

Медленно развернув лист, я вижу ужасно знакомый подчерк, который мог принадлежать только Джону. Мне не хватает воздуха, и я начинаю задыхаться. Бросаю взгляд на Эйса, но он смотрит в окно, придерживая рукой подбородок и не решаясь взглянуть на меня.

— Ты читал это?

Он кивает, не отрываясь от окна.

Я стараюсь успокоить дыхание и сосредоточиться на письме. С каждым прочитанным словом я чувствую себя все более опустошенной.

«Лонни, малышка.

Я знаю, тебе интересно, что это за письмо. Может, даже интересно, почему не я вручаю его тебе.

Если ты все же читаешь его, я, наверное, умер, и, скорее всего, не самым обычным способом. Я знаю, что должен извиниться, что оставляю тебя, но уже не смогу. Хочешь знать почему?

Потому что я сделал все это для тебя, сестренка. Для тебя и для себя. Я видел, как ты изо всех сил пыталась погасить свои студенческие кредиты. Видел, как пробовала обходиться без машины. Мне было больно слушать твои рыдания, когда у тебя что-то шло не так. Я ненавидел смотреть на то, как ты жила. И ненавидел себя за то, что ничего не мог с этим сделать.

Я так поступил, потому что хотел заботиться о нас. Не могу рассказать, чем именно занимаемся я и Эйс, потому что ты бы никогда не одобрила это, а я бы сам не додумался, если бы не встретился с ним.

Но знаешь... у всего происходящего есть причина. Думаю, сперва ты не будешь доверять Эйсу. Но присмотрись к нему. Он сложный парень, его нелегко понять. Мне понадобилось время, чтобы начать верить ему, но еще в самом начале я понимал, что он стоит доверия. Эйс может казаться непрошибаемым, но он хороший человек, Лонни, и он дал мне обещание.

Если ты читаешь это, то он не нарушил его.

Ничего не бойся. Он мне как брат. Да. И он был моим наставником в течение двух лет. Он был добр ко мне... к нам. Все, что сейчас есть у тебя и у меня, получено благодаря ему.

Я люблю тебя, сестренка. Очень.

Я знаю, ты сильная. Возможно, это больно читать, но я хочу, чтобы ты знала: я всегда здесь. Я всегда буду с тобой.

Я люблю тебя, Лонни.

Любящий тебя,

Джон»

Мне требуется время, чтобы понять написанное. Десять минут тягучего молчания, и я начинаю перечитывать письмо снова и снова. Я раздавлена, и слезы наполняют глаз. Они падают на письмо и размывают чернила. Понимая, что могу уничтожить последнее, что осталось от Джона, прячу письмо в сумку.

Я смотрю на сиденье Эйса, но его там нет. Должно быть, ушел, когда самолет набрал высоту. Не знаю почему, но это заставляет меня плакать еще сильнее. Может, потому что я одна? Может, он специально оставил меня? Он знал, что мне нужно побыть одной и подумать над словами Джона.

За это я признательна Эйсу.

Перелет в Нью-Йорк длится не слишком долго, но слезы изматывают меня. Некоторое время я смотрю в окно, наблюдая за тем, как мы летим через облака, пролетаем над маленькими городками и пригородами. Я хочу очистить свой разум прямо сейчас и сосредоточиться, но у меня не получается.

Последнее послание Джона лежит в сумке на моих коленях. Оно опаляет меня, но мне это нравится. Я рада, что могу чувствовать его. Хоть что-то чувствовать.

Вскоре я проваливаюсь в сон. Без сновидений. Сплошь темнота. Но когда просыпаюсь, все становится гораздо ярче. Гораздо яснее... но не лучше.

— Лондон, — зовет Эйс.

Услышав его голос, я вздрагиваю и оглядываюсь.

— Что? Мы прилетели? — спрашиваю быстро.

— Пока нет. Но скоро.

Я киваю. Он вздыхает и приседает рядом.

— Ты... в порядке?

— Могло быть и лучше. — Я пожимаю плечами.

— Согласен.

Я смотрю на него опухшими глазами. На его губах легкая улыбка. По какой-то причине он утешает меня. Но этого мало. Кажется, я смотрю на него дольше, чем он ожидал, и Эйс отводит взгляд. Я нет.

Впервые увидев его, я поняла, что ему нельзя доверять... но Джон верил ему как брату. Почему? Как Эйс заполучил его доверие? Мне любопытно.

— Хочешь вина? — прерывает он молчание. — Может, это немного успокоит тебя.

— Э-э... да. Было бы не плохо. — Хотя сейчас лишь час дня, а пить рано, но мне это нужно.

— Сейчас.

Когда он уходит, я сутулюсь в кресле и тру пальцами виски. Если я собираюсь доверять ему, — а выбора после письма Джона у меня нет — то я должна попробовать узнать его. Чтобы понимать, что он не навредит мне и, возможно, не причастен к смерти Джона.

В наши дни, мало кому можно верить. Джон и я выросли, твердо усвоив: никому не верь. И это было нашим главным правилом. Мы избегали многих неприятностей благодаря ему. До сих пор. До Эйса. У нас были причины не доверять людям, и сейчас мне было сложно вверить себя этому парню.

Мне будет трудно, но независимо от того, сколько времени мне понадобится, чтобы узнать Эйса Кроу, я справлюсь. Ради Джона. И ради себя.

***

После приземления Эйс и я садимся в черный хаммер. Данте — наш водитель — старше мужчин, с которыми Эйс приходил в ресторан, но он мне нравится. Он кажется намного добрее и мудрее.

— Ты должна знать, — начинает Эйс, и его глубокий голос заполняет все пространство внедорожника, — что мы будем жить раздельно. У меня квартира возле гавани. Ты будешь жить рядом. Так что не беспокойся о том, что мы можем столкнуться. Я понимаю, что ты, вероятно, не захочешь видеть меня теперь, когда ты в безопасности.

— О, — шепчу я, — спасибо.

Он кивает, глядя на меня. Вздохнув, проводит руками по брюкам и откидывается на сидении. Его телефон звонит, и он ищет его в кармане. Пока длится разговор, я смотрю в окно, наблюдая за пешеходами и автомобилями. Мне плохо. Одиноко. Я раздавлена. Я уже давно не чувствовала такого... с тех пор, как мне исполнилось восемь.

— Ты в порядке, Лондон? — спрашивает Эйс.

— Все хорошо, Эйс. Не беспокойся обо мне.

Кажется, он умеет распознавать ложь на моем лице, потому что прищуривает глаза:

— Я знаю, что ты не в порядке. Может, тебе что-нибудь нужно? Может, ты хотела бы куда-то пойти сегодня?

— Единственное, что я хочу, — это чтобы меня оставили в покое.

Его огорчает мой ответ. Странная реакция на мои слова.

— Я не имею в виду, что все плохо. Просто... давай будем реалистами. Мой брат умер и мне нужно время, чтобы принять эту потерю. Я ценю все, что ты делаешь для меня. И если мне будет что-нибудь нужно, я позвоню тебе раз или два.

— Звони сколько захочешь, — улыбается он.

Я начинаю улыбаться в ответ, и лицо Эйса застывает, а глаза впиваются в меня.

— Я серьезно. Если тебе что-нибудь понадобится — звони. Мой мобильный под первым номером в твоем телефоне.

Я отворачиваюсь, стараясь сохранить самообладание. Черт! Этот его взгляд... Так серьезен и так сексуален. Он заводит меня.

— Хорошо.

Остаток поездки, которая длится еще пятнадцать минут, мы молчим. Когда автомобиль, наконец, останавливается и дверь открывается, я испытываю мандраж.

Эйс обходит хаммер и останавливается возле меня. Я всматриваюсь в здание передо мной. Оно переливается огнями, словно золотом. Красиво. Строение больше напоминает отель, но, скорее всего, здесь квартиры. Шикарное место.

— Я… буду жить здесь?

Эйс кивает.

— Ты должна привыкнуть к новой жизни.

— Да, — говорю я с сарказмом, — действительно новое место.

— Тебе здесь понравится.

Я направляюсь к входу, но Эйс хватает меня за руку и резко разворачивает. От рывка я начинаю падать, но он ловит меня. Придерживая меня за плечи, Эйс одаривает меня быстрой полуулыбкой, затем поворачивает спиной к себе и указывает на здание рядом.

— Видишь его?

— Да...

— Я буду там. Совсем рядом. Если ты чего-то захочешь, только скажи.

Он говорит это все мне на ухо. Его теплое дыхание распространяется по моим волосам и вниз по шее. Я борюсь с желанием закрыть глаза и наслаждаться спокойствием. Мне хорошо в его объятиях. Я чувствую... защищенность.

— Я поняла, — шепчу я.

— Хорошо.

Он отпускает меня, и я делаю небольшой шаг вперед. Прежде чем развернуться к нему, вздыхаю и заставляю себя улыбнуться.

— Ну, спасибо за то, что сдержал обещание... данное Джону.

Эйс кивает, но ничего не говорит.

— Пойду, осмотрю жилье...

— Да. Скажи, чтобы тебе дали ключи от квартиры Эйса Кроу. Если что-то не так, дай мне знать. Трент принесет твои вещи.

— Хорошо, — улыбнувшись, поворачиваюсь на пятках и направляюсь к зданию.

Я чувствую на себе взгляд Эйса и, внезапно ощутив неловкость, обращаю внимание на свой внешний вид: волосы спутаны, опухшие от слез глаза, леггинсы и розовая футболка. Я выгляжу как бомж, но все же гордо вхожу в это шикарное место.

Думаю, в самолете что-то изменилось между мной и Эйсом... После прочтения письма Джона моя ненависть, кажется, ушла. Я все еще злюсь на Эйса и хочу узнать правду. И что-то подсказывает мне, что рядом с ним так и будет. И к тому времени, когда мне надо будет уезжать, я буду знать наверняка, можно доверять Доновану «Эйсу» Кроу или нет.

Глава 12

Лондон

Сквозь сон слышу стук в дверь. Со стоном переползаю на другую сторону кровати и заставляю себя встать. Медленно иду из спальни в гостиную и смотрю на часы на стене.

7:50 утра?

Какого черта?!

Раздраженно открываю двери и вижу перед собой Геррика — одного из людей Эйса. Он уже неделю занимается моей охраной.

— Утро, — говорит он, поднимая бровь.

— Э-э… ну да, — бормочу в ответ.

— Я знаю, еще рано, но Эйс приглашает вас к себе. Вы не общались после приезда, так что он заказал огромный завтрак и просит разделить его с ним в 8:30. Если захотите присоединиться, скажите мне, я проведу вас.

— О-о-о. — Мои глаза ползут на лоб, а настроение катастрофически катится вниз. — Хорошо. Передайте ему, что я приду, только умоюсь.

— Обязательно. Я подожду снаружи, — говорит Геррик.

— О, нет. Пожалуйста, не нужно. Скажите мне номер его квартиры, и я сама приду, — Я выдавливаю из себя улыбку. Он никак не реагирует, лишь закрывает за собой двери со словами:

— Это моя работа, мисс Сталлоне. Я буду ждать столько, сколько понадобится.

— Ну, что ж, — удивленно выдыхаю в пустоту.

Да, думаю, все мужчины в окружении Эйса такие же серьезные. Но у меня нет выбора. Не надо заставлять Геррика ждать.

Для меня эта неделя была очень тяжелой, так что сейчас я бы не отказалась от хорошего завтрака. Быстро принимаю душ и ищу что-то более приличное, чем леггинсы и футболка. Останавливаю свой выбор на голубом свитере с длинными рукавами и V-образным вырезом и штанах-хаки. Взяв сумку и телефон, открываю дверь. Геррик стоит, опершись на стену и скрестив на груди руки.

— Готовы? — Он бросает на меня взгляд.

— Да.

Путь к жилищу Эйса занимает всего две минуты. Когда мы заходим, в голову приходит мысль, что Геррик считает это настоящий работой. Неужели она его не раздражает? Сколько ему платят за то, чтобы он был моим телохранителем? И если мы в безопасности, то почему я не могу ходить одна?

Лифт выпустил нас на последнем этаже, и я следую за Герриком, минуя несколько массивных деревянных дверей, пока мы не останавливаемся у самой последней. Геррик достал ключ и открыл ее. Пропуская меня внутрь, он сказал позвонить ему, когда буду готова идти назад. Я выдавливаю улыбку и захожу в квартиру, которая, как мне кажется, должна быть похожа на мою. Как же я ошибалась.

Это пентхаус. Огромный. И красивый. Он подходит Эйсу.

В интерьере преобладают все оттенки серебряного и черного, даже лестница выдержана в таких цветах. Также всюду присутствуют красные акценты, что подчеркивают индивидуальность Эйса. Вспоминаю наши прошлые встречи и понимаю, что он любит красный цвет. Я нет. Красный напоминает мне о плохом... о боли.

Странно, но гостиная пуста. Хотя прямо перед окном стоит длинный стол, полностью заставленный едой. Подхожу к нему, поглощённая видом такого обилия еды. Я бы прямо сейчас съела все это. Когда беру маффин, мой взгляд падает на гавань за окном. Там ветрено. Паруса катеров и яхт небрежно развиваются на ветру. Океанская вода переливается под тусклым солнцем, а небо затянуто серыми облаками. Кажется, будет шторм, но пока что все тихо. Потрясающий вид, по крайней мере лучше, чем из моей квартиры.

— Помоги себе, — произносит глубокий голос за моей спиной.

У меня внутри все замирает, слегка оборачиваюсь и встречаюсь с глазами Эйса. Пробую улыбаться, но улыбка меркнет, когда мой взгляд скользит по его загорелой широкой груди.

Он без майки. Она в его руке. И, Боги, как же он красив.

Тату креста пересекает правую сторону его груди. Рядом замечаю имена, но не могу прочесть их с места, где стою. Он, очевидно, только что принял душ. Его волосы влажные и спадают ему на глаза. На груди сияют несколько капелек воды, и, когда он начинает надевать майку, мышцы так и мелькают перед моими глазами. Чувствую, что начинаю пускать слюни.

Боже.

— Не голодна? — спрашивает он, направляясь ко мне. На его губах улыбка. Он догадывается о моих мыслях.

Я отвожу взгляд, понимая, как глупо выглядела, и хватаю тарелку. Я рада, что Геррик сейчас за дверью. Никто не видел моего позора.

Эйс подходит и тоже берет тарелку. Я старательно избегаю его взгляда и того факта, что он пахнет свежестью и мужественностью. Я всегда любила запах мужского тела после душа, но его запах бесподобен.

— Хорошо спала?

— Замечательно.

— Отлично. — Он кладет себе несколько кусочков бекона. — Я пригласил тебя не только поесть, но и предложить пройтись по магазинам. У тебя же с собой мало вещей. Так как насчет потратиться?

— За чей счет, Эйс? — Наливаю себе апельсиновый сок и встречаюсь с его хмурым взглядом.

— Я же говорил, чтобы ты не беспокоилась о деньгах.

— Это очень мило, — обхожу его, чтобы сесть за стол, — но я в порядке. Действительно. Я просто хочу... привыкнуть к этому месту. Мне сложно чувствовать себя здесь как дома.

Он пожимает плечами, беря стакан молока.

— Как скажешь, Красная.

— Красная? — Я смеюсь, откусывая кусок сосиски. — И что это должно означать?

Он садится напротив меня, проводит рукой по волосам, смотрит на меня исподлобья и посылает мне полуулыбку, показывая глубокую ямочку.

— Просто нравится. Ты так мило покраснела тогда в самолете. Очень мило.

— Мило? — Смотрю на него с сомнением.

Он кивает.

Я тихо смеюсь, поливая сиропом вафли. Эйс ковыряется в своей яичнице, и на мгновение все кажется таким спокойным. Но, конечно, это лишь на мгновение. Из-за двери внезапно появляется девушка, на ней нет ничего, кроме белой футболки. Красивые длинные ноги, сквозь тонкую ткань просвечиваются соски, волосы в диком беспорядке. Но она выглядит лучше, чем если бы в таком виде появилась я. Очень красивая. Но что, черт возьми, она делает здесь?

— Эйс? — зовет она.

Он поднимает взгляд и хмурится. Я медленно прекращаю есть. Девушка идет к нему через гостиную.

— Здесь есть что-нибудь для меня? — спрашивает она игриво.

— Еды много, — говорит Эйс, указывая на стол вилкой.

— Как насчет того, чтобы поделиться? — шепчет она ему на ухо и пытается сесть к нему на колени, но Эйс встает, разворачивает ее за плечи и подталкивает в сторону двери.

— Оденься, Лейла. Сейчас. И когда закончишь, уходи. Ничего не изменилось.

Лейла дуется на Эйса, затем поворачивается, бросает пристальный взгляд на меня и кривится. Я поджимаю губы и хмурюсь. Затем она обходит разозленного Эйса и, завернув за угол, поднимается по лестнице. Эйс снова садится за стол и продолжает завтракать, будто ничего не произошло.

Я изумлена произошедшей сценой, но, тихо посмеявшись, продолжаю завтракать.

— Что смешного?

— Она.

— Она знала, что ты придешь. Слышала мой разговор с Герриком. Ненавижу, когда девушки так поступают.

Он не смотрит на меня и сосредоточенно продолжает жевать. Его брови насуплены, тело сгорблено.

— Забудь, — говорю ему, надеясь, что его попустит. — Серьезно. Меня такие вещи не беспокоят. К тому же она дала мне повод посмеяться.

— Это грубо, — ворчит он.

Пожимаю плечами.

— На самом деле, Эйс, это весело.

Наконец он смотрит на меня, и его лицо смягчается. Он понимает, что я имею в виду, кивает и облокачивается на спинку стула. Я доедаю свои вафли, яичницу и бекон, чувствуя на себе его взгляд. Тяжелый. Властный.

О чем он думает? Прикидывает, смогу ли я, как и эта девица, пройтись так… перед ним? Я не трачу времени на поиск ответа. Не могу. Иначе все станет только сложнее.

Лишь когда я полностью очищаю свою тарелку, Эйс начинает говорить, и я успокаиваюсь.

— Кажется, ты уже не нервничаешь рядом со мной.

— У меня было время подумать. К тому же у меня нет выбора. — Я сжимаю губы, приподнимая одно плечо.

— У тебя есть выбор. У всех нас есть выбор.

— Ну, может, я даю тебе шанс завоевать доверие?

Он вскидывает бровь:

— Да неужели? Интересно, почему?

Я прищуриваю глаза.

— Ты знаешь, почему. Не притворяйся идиотом.

Он смеется, откидывая назад голову и выставляя ворона на шее.

— И что будем делать, если ты не сможешь доверять мне?

— Тогда, предполагаю, мы расстанемся раньше, чем через три месяца, и больше никогда не увидимся. Все просто.

— Не думаю, что все так просто, — бормочет он, опуская взгляд на мою грудь. Я делаю вид, что не замечаю, как его глаза путешествуют по моему телу.

— Почему?

— Потому что... этого не будет. Я сложный человек. Ничего не бывает простым, если это касается меня.

Усмехаюсь.

— И просто замечательно, что я должна разобраться во всем этом дерьме, не так ли?

Он смеется над моим заявлением, я тоже не сдерживаю улыбки. Смеяться хорошо... но не знаю, стоит ли делать это вместе с ним. Я перевожу взгляд на двери и вижу Лейлу.

— Пока, Лейла, — бросает Эйс.

Она игнорирует его, хлопнув за собой дверью. Я расхохоталась, а Эйс смотрит на меня и пожимает плечами.

— Женщины.

Встав, Эйс собирает тарелки со стола.

— Слушай, у меня есть дела, это где-то на час. Если хочешь, можешь посидеть здесь и еще что-нибудь съесть... или вернуться к себе. Геррик проводит.

Я вздыхаю, вставая со стула:

— Думаю, лучше я пойду к себе.

— Что ж, увидимся в другой раз. Надеюсь, тебе понравился завтрак.

— Да. Конечно.

Я беру сумку и телефон и направляюсь к выходу, но, взявшись за дверную ручку, оглядываюсь на Эйса, вышедшего из кухни.

— Спасибо, Эйс.

Он смотрит на меня, по его лицу не прочесть никаких эмоций, а глаза холоднее, чем сталь. Я знаю, что он понимает, за что я поблагодарила его. За гостеприимство. За то, что заставил меня улыбнуться. За то, что это так не похоже на него.

Наконец он говорит:

— Нет проблем, Красная.

После этих слов я ухожу к себе. Мои мысли заняты единственным вопросом: почему Эйс зовет меня «Красной»? Это странно, но не могу сказать, что мне не нравится.

***

Следующим утром я ничего не слышала от Эйса, поэтому проводила день лежа на диване. Я смотрела серфинг по телевизору. В конце концов мне надоедает это, и я, вздохнув и намотав прядь волос на палец, перевожу взгляд на окно.

Никогда бы не подумала, что буду жаловаться, но мне скучно. Как в аду. Мне нужно чем-то заняться. Появляется мысль позвонить Эйсу и предложить пройтись по магазинам, но я отрицательно качаю головой.

— Нет, — бормочу я.

Я не хочу использовать его деньги. Кроме того, у меня еще есть несколько сотен, подаренные Джоном на выпускной, и зарплата за последнюю неделю. И авто Джона, которое я могу продать. Я планирую сохранить свои деньги. Не думаю, что что-либо изменится за следующие три месяца. Так что надо чем-то заняться. Я найду работу. Хоть какую-нибудь. Я не могу жить за счет Эйса, независимо от того, сколько у него денег. Хотя, судя по тому, как обстоят его дела, у него их много... даже слишком много.

Джон говорил мне, что нет такого понятия, как «слишком много денег». «Деньги — это то, что заставляет мир вращаться. И, к сожалению, они делают жизнь счастливее, сестренка. Не вини их за это. Нам всем они нужны. И жизнь с ними легче, чем без них».

Я закрываю глаза, борясь с воспоминаниями. Если бы это было правдой, то жизнь была бы проще с ними, чем без них. Значительно проще. И несправедливость именно в том, что у меня их нет. Вот отстой.

Эйс избавился от моего мобильника, так что я не могу позвонить Вер или Гарретту. Я, конечно же, знаю их номера наизусть, но его предупреждение было ясным: не контактировать ни с кем. Телефоны друзей могут прослушиваться. За ними могут наблюдать. А я не хочу, чтобы с ними что-то случилось. Я уже достаточно пережила.

Думаю, они волнуются обо мне. Перед отъездом я отправила им письма, но без подробностей и указаний, когда вернусь. Мне тяжело, что я не рассказала им, что происходит, но Эйс сказал молчать, и я понимаю, что он прав.

Кроме того, они бы ни за что не поверили, что меня могут убить, что Эйс и мой брат связаны с криминалом и что Джон в конечном итоге погиб из-за кого-то дерьма. Им будет трудно поверить, что мой идеальный брат был связан с кем-то вроде Эйса.

Джон всегда привлекал к себе внимание, и если откроется правда о его последних днях жизни и роде занятий, то его будут презирать, будут считать преступником. А Джон не такой. Я единственный человек, который действительно знал его.

***

Около шести часов вечера зазвонил телефон.

Я удивленно морщу лоб, быстро встаю и беру мобильник только для того, чтобы увидеть, что это Геррик. С тяжелым вздохом, отвечаю:

— Да, Геррик?

— Мисс Сталлоне, вам нужно что-нибудь?

— А где вы? — спрашиваю я, услышав шум улицы на фоне.

— В магазине, покупаю кое-что для Эйса. Потом отправлюсь в винный. Так вам что-нибудь взять?

В его голосе звучит столько дружелюбия, что мое горло сжимает непроизвольный спазм. Как много он знает?

— Только если вы выпьете со мной.

— О нет, — в трубке раздается его смех. — Мне этого нельзя, но, если вы хотите, я скажу Кроу, чтобы составил вам компанию.

Он сошел с ума? Я качаю головой, нервно смеюсь и крепче сжимаю телефон.

— Пожалуй... нет. — Заставляю себя и дальше смеяться. — Если вам несложно, то бутылку бренди. Может, еще крекеры или что-нибудь на закуску, ладно?

Геррик смеется в ответ и говорит:

— Договорились, мисс Сталлоне.

Он вешает трубку, а я еще несколько секунд смотрю на экран. Только я собралась положить телефон, как он снова звонит, напугав меня. Схватившись за сердце, смотрю на номер.

Эйс.

О, Боже.

Нет. За что, Геррик?..

Я отвечаю прежде, чем в моей голове не стало больше вопросов.

— Алло?

— Лондон, — мурлычет Эйс в телефон.

— Да?

— Есть минутка? Или ты занята девчачьими делами? — Его голос сочится сарказмом.

— Ну-у, я только что закончила бритье подмышек и ног, умылась и накрасилась, чтобы никуда не пойти. И все еще сижу дома, — возвращаю ему сарказм. Он смеется.

— Что ты хотел?

— Геррик сказал, ты решила сегодня напиться.

Черт. Все-таки рассказал.

— Вполне возможно.

— Тебе это нужно.

— Наверное. — Я пожимаю плечами, будто он может меня видеть.

— Сегодня вечером я пойду в доки. Погода налаживается, и Трент хочет поплавать на яхте. Еще будут несколько моих друзей. Мы хотим отдохнуть. Немного выпьем, посмеемся...

Я улыбаюсь.

— Это ты так приглашаешь меня, Кроу?

— Так и есть. Приходи.

Вздохнув, говорю:

— Ну, я бы с радостью, но мне нечего надеть. Совсем.

— Сомневаюсь. Ты заглядывала в шкаф в спальне?

Я отрываю взгляд от ковра и поворачиваю голову, чтобы осмотреть комнату.

— Нет? Глянь, — бормочет он.

Я направляюсь в спальню, не отрывая телефон от уха.

— Надеюсь, там не трупы?

Стоит словам сорваться с губ, как я сразу же жалею о них. Думала, он разозлится, но Эйс смеется.

— Вообще-то нет. Кое-что намного приятнее.

Я открываю шкаф, но он девственно чист:

— Здесь пусто, Эйс.

— Странно. Проверь другой, в ванной.

Я делаю глубокий вдох и иду в ванную. Открываю шкаф и замираю с разинутым ртом, потому что увиденное нравится мне больше, чем пустота в шкафу спальни.

— Ничего себе, — шепчу.

Все мои мысли занимает содержимое, потому что мои вещи до сих пор стоят не распакованными. Я здесь уже неделю, но у меня даже не возникало желания рассматривать квартиру. Я не хотела быть здесь... до сих пор.

— Хватает. Не так ли? — Он смеется. — Я не был уверен в размере, так что там по несколько.

— Все это... для меня?

— Да. Сегодня я познакомлю тебя с Бьянкой. Я показал ей твою фотографию, что была у Джона, и сказал ей купить все, что могло бы тебе понравиться.

Ого. Прислонившись к стене, провожу пальцами по одежде. Все здесь выглядит... дорого.

— Эйс? — зову я.

— Да?

— Зачем ты это делаешь?

Между нами повисает молчание, и на мгновение я думаю, что он не ответит, но нет:

— Когда ты приехала сюда, я говорил, что тебе не о чем беспокоиться. И я знал, что ты ничего не будешь покупать за мои деньги, так что сделал это заранее. Я знал, что ты относишься ко мне с подозрением, так что это мой способ завоевать твое доверие.

— Пожалуйста, не делай это из жалости...

— Это не жалость, — его тон становится резким, — а уважение. Я уже говорил, что Джон был мне как брат. И он бы хотел, чтобы ты так одевалась. Возможно, даже лучше.