Отбор для тёмного мага

Глава 1

– Это уже второе задание, которое ты провалила, – жесткий, такой нетипичный для неё, голос Арабеллы, королевы алияд, разносится эхом по белой мраморной зале.

Я крепко стискиваю зубы, понимая, что она права, но только отчасти.

– Я не могу подвергать опасности всё королевство из-за того, что ты не можешь удержать под контролем свою магию, – тем временем продолжает она, а беловолосые, как и она, министры, угодливо кивают головами, – ты же сама понимаешь это, Далила, – уже мягче добавляет она, – мне жаль.

А мне-то как жаль!

Два года службы и всё коту под хвост! Проклятие, с моей магией явно творится что-то неладное. Я бы начала грешить на вмешательство джинских штучек, но внутреннее чутьё подсказывает мне, что это совсем здесь не при чем.

Сжимаю кулаки покрепче, и стараюсь, чтобы мой голос не звучал слишком плаксиво:

– Это всё, Ваше Величество?

– Да, – Арабелла грациозно взмахивает белыми волосами, – мне жаль, – ещё раз повторяет она, – ты была моей лучшей шпионкой, Далила, и я буду рада, если ты вновь ею станешь. Воспринимай это как отпуск, а не как отставку.

Кисло ей улыбнувшись, я разворачиваюсь на каблуках, и еле сдерживаюсь, чтобы не бросится из зала тайных собраний, сломя голову.

Проклятый корсет не даёт мне дышать, превращаясь в персональную камеру пыток, плотно сидящую по телу.

На ходу перевоплощаюсь в саму Арабеллу, и тиски становятся менее жесткими – королева худее меня, суше, и я иногда пользовалась этим приемом, обращаясь ею, чтобы повеселить даже саму правительницу.

Вспоминая её задорный смех при виде обалдевших стражников, сейчас мне становится ещё горче.

Внимательно оглядываю свои руки, но пока что всё нормально. Проблемы начинаются обычно позже, – спустя час-два непрерывного воплощения другого человека.

Я просто начинаю рябить, как призрак, что впрочем, не сильно испугало бы меня саму, но вот моих собеседников это изрядно напрягало. Особенно, когда они думали, что напротив них другой человек. Особенно, с учетом того, что в тех ситуациях я исполняла роль шпиона.

Так что в принципе, если разобраться, моя отставка, то есть отпуск, вполне закономерна.

Домой мне совершенно не хочется, а потому я решаю побродить по улочкам Альяза.

«Голубой город», как называют его заезжие путешественники, вполне оправдывает своё название. Стены здесь красят чуть ли не через неделю, чтобы их небесный цвет, такой маркий, не тускнел, и не переставал радовать жителей и гостей столицы.

Глубоко погруженная в свои мысли, я перестаю замечать, как люди кланяются мне при встрече, думая, что перед ними королева. Мне сейчас не до этого, хотя никто из алияд и не удивляется, увидев правительницу, прохаживающуюся по городу – в Альязе это нормальное явление.

Вдоль по петляющим узким улочкам, я так и иду просто поддаваясь какому-то импульсу. Жизнь в городе кипит: можно заметить сквозь стекла витрин, как булочники пекут хлеб, молодые девушки смеются, меряя головные уборы у модистки, а парни присвистывают им, приподнимая шляпы. Какая-то женщина вешает белье на веревки с боковой стороны улицы.

Моя жизненная миссия рухнула, но планета не остановила свой ход. Это вгоняет в тоску и поражает одновременно.

В глубокой задумчивости, я дохожу до моста, такого памятного для меня. Какая ирония – здесь я впервые ступила на землю алияд два года назад.

Кажется, времени прошло совсем немного, а между тем, словно прошла целая жизнь.

Виднеется гостиница, где Арон впервые признался мне в любви… Арон…

При мысли о нем, все внутри теплеет. Он – мой единственный луч света в этом спустившемся мраке, вот только… Как бы не было мне больно об этом думать, джин будет даже рад тому, что произошло в зале тайных советов.

Два года назад, когда Арабелла предложила мне должность, а я в свою очередь, рассказала об этом Арону, он лишь чудом не развязал войну с алиядами за то, что они пытаются «украсть у него невесту». Только бесчисленное множество моего нытья и тысяча (а может и две), поцелуев, заставили его гнев немного угаснуть.

Он даже как-то слишком быстро согласился на то, что я на какое-то время останусь в Альязе. Честно признаться, я думала, что мне придется идти на более жесткие ухищрения, чтобы уговорить его, но мой джин, в кои-то веки проявил гибкость. По правде говоря, роскошь неслыханная, зная его характер.

Сейчас, он по сути, живет на две страны из-за меня. Отцу нужна его помощь в Сарасхаре, а здесь, в Альязе, непокорная я.

Я хотела уехать с ним в Сарасхару, честно, хотела. Но и пугало меня это просто до серых чертей. Переезд ведь навсегда. А «навсегда», это значит, что я больше никогда не смогу покинуть свою новую родину. Таковы порядки джинов – избранниц стерегут почище алмазов и магических артефактов, ведь джины могут полюбить только раз. А я – именно тот случай.

Не раз я подозревала о том, что моя будущая родня мечтала о более покорной невестке, но уж так распорядилась судьба.

Было ли мне совестно за свой эгоизм? Несомненно. Но я успокаивала себя мыслью о том, что впереди у нас с Ароном ещё целая вечность на правление Сарасхарой, почему бы мне не потратить годик-другой на «пожить для себя».

Кстати говоря, сроки моего самовольства мы с Ароном не обговаривали, а доселе он молчал. Только вот думаю, что моя отставка абсолютно точно покажется ему прекрасным поводом намекнуть мне, что уже пора бы и вещички паковать.

Сама на себя зла за то, что эта мысль не вызывает во мне ничего кроме какого-то неприятного чувства безысходности, но ничего не поделать. Кусочек души джина уже во мне, то есть карты сданы, а потому нужно разыгрывать то, что есть.

– Ваше Высочество! Какими судьбами в столь бедном квартале?

Громкий бас так неожиданно вырывает меня из собственных размышлений, что я подпрыгиваю на месте, бормоча что-то невразумительное, совсем не по-королевски.

– Или это ты, Лила, играешь в свою любимую игру?

Теперь я уже вздрагиваю от неприятного испуга, и наконец, разворачиваюсь к своему собеседнику. Груда мышц, облаченная в жесткую сталь, встает аккурат перед моими глазами. Чтобы разглядеть лицо, мне приходится сощуриться и сильно задрать голову. Губы сами собой расплываются в радостной улыбке, когда я взвизгиваю:

– Коэн! – и едва ли не бросаюсь к нему на шею.

За что он мне нравится, так это за то, что тут же сам начинает гоготать, сгребая меня в медвежьи объятия. Коэн, хоть и правитель степных народов, но ему чужды любые предрассудки, особенно, что касается этикета.

Я самолично видела, как он руками заталкивал себе печеные куриные ноги в рот, сидя рядом с особами королевской крови, которые, разумеется, пребывали просто в шоке.

Мне же эта непосредственность в нем очень нравилась. Варвар? Да, безусловно. Но такой открытый, простой, и на самом деле безгранично добрый к тем, кого он считал «близкими». Не знаю, входила ли я в этот круг в его понимании, но относился он ко мне с большой симпатией.

– Так и подумал, что Арабелла не стала бы таскаться по городу с таким задумчивым видом, – со смешком выдает он, очень довольный своей проницательностью.

– Ну почему же, – тяну я, – королева часто гуляет по улочкам…

– Хватая невзначай пареньков за пятые точки, – подмигивает Коэн, – Лила, я давно знаю её и все эти повадки, – ржет он, видя как я впадаю в смущение.

Даже пройденный отбор в мужском общежитии не отбил во мне воспитания, привитого заботливой пуританкой-няней. Чем я в принципе-то горжусь.

– Какими судьбами тебя занесло сюда?

– А вот давай-ка ты примешь свой настоящий облик, мы присядем где-нибудь в таверне, я тебе всё и расскажу, – отвечает он.

В принципе, идея здравая.

После недолгих поисков, мы находим компромисс, что-то среднее между откровенными притонами, которые нравятся Коэну, при виде которых я вновь заливаюсь краской, и мраморных фойе гостиниц, которые нравятся мне для чашечки кофе.

– «Усталый путник», – обреченно читает мой спутник на вывеске, – на меня хандрой веет уже от одного названия.

– Знаешь, всё лучше, чем «Сладкая леди», – бурчу я, толкая дверь ногой.

– Вау! – восклицает Коэн, когда я буквально за секунду обращаюсь в саму себя, шагая внутрь. – Сколько раз видел твои преображения, но никак не могу перестать удивляться.

Я конечно говорю ему, что это не такое уж и большое дело, но на самом деле мне очень приятно. Похвала, после взбучки королевы, сейчас ложится медом на мою душу.

Коэн заказывает пиво себе и травяной чай для меня. Вокруг творится суета, мужчины громко обсуждают какие-то свои дела, смеются и выкрикивают всякие непристойности. Короче, типичный мужской островок в Альязе.

– Так и чего? – довольно громко спрашиваю я, не опасаясь, что нас могут услышать. В этом гомоне, при всем желании, невозможно расслышать до конца, что происходит за соседним столом.

– Что? – тупо переспрашивает Коэн, осушая пинту залпом, изрядно заливая свою броню с гербом степных народов. – Повторите! – это он орет мальчишке за прилавком, который тут же бросается выполнять это требование. В принципе умно, я бы поступила так же на его месте. При первой встрече Коэн вызывает желание бежать, ну или подчиняться беспрекословно, чтобы не пришлось бежать.

– Зачем ты приехал?

– А, ну так ведь мы теперь вроде как это… подписали, как его… Пакт! – он очень доволен, что вспомнил слово.

– Какой ещё пакт? – хмурюсь я.

– Ну с алиядами. О том, что степные народы будут защищать этих белобрысых.

Кромеваль сообщает это будничным тоном, и отворачивается, недовольно ища глазами паренька с новой кружкой.

Мне приходится пощелкать пальцами у него перед носом, чтобы опять привлечь к себе внимание:

– В каком смысле? Ты уверен, что это так?

– Деточка, – Коэн кривится, – подпись-то я сам поди ставил, главнее меня никого в нашем народе и нет. Так что радуйся, теперь чаще будем видеться. Ты ж кажется тут пока обосновалась, – хватает пиво с подноса, не дожидаясь пока нерасторопный парень сам его сгрузит на стол, – ну, твоё здоровье, – опорожняет половину, отставляя кружку размером с мою голову, и наконец, откидывается на спинку жесткой скамейки, – короче, раз джин тебе не мил, может я счастье попытаю опять, – заливисто ржет, явно издеваясь.

И он и я понимаем, что романтические отношения между нами почти противоестественны. Но всё же, его слова напрягают меня:

– В каком смысле «джин мне не мил»? – хмурюсь я.

– Да ты не парься, Лилок, – хлопает ладонью по столу так, что я подпрыгиваю, – разное бывает, ну не нравятся тебе богатые всемогущие мужики, тоже ж выбор!

– Коэн, что ты несешь? – мои брови, кажется сейчас навечно срастутся на переносице.

– Тебя что именно удивляет? – не понимает варвар. – Ты же должна была понимать, что джины не каждый день себе избранницу выбирают. Да в общем-то, – чешет макушку, – пожалуй, даже и не каждое столетие. Так что, это событие Лила, за которым люди наблюдают. А тут ты вообще шоу устроила, уже два года в Сарасхару ни ногой. Ну и сама понимаешь, люди судачить начинают.

– И… И что они судачат? – заикаясь, произношу я. Опять становится невыносимо жарко и нечем дышать.

В своих разъездах по королевствам, я совсем не следила за сплетнями, но надо думать, Арону, как минимум, об этом доносили. Положение обязывало его знать о чем говорят в королевствах. А в данном случае, если Коэн не врет, имя Арона полоскали почем зря, при чем не с лучшей стороны.

– Разное, – неопределённо взмахивает огромной ручищей. Этот жест должен был бы быть элегантным, но Коэн едва не сносит абажур у лампы.

– Поконкретнее, пожалуйста, – с нажимом произношу я.

– Ну ты чего, Лил, пораскинь мозгами. Люди ведь ничего хорошего говорить не будут. Факт – Арон отдал тебе часть своей души. Факт – в Сарасхару ты не рвешься. Ты с ним даже не живешь, а обосновалась в Альязе, живя в свой кайф – тоже факт. Сложи два плюс два, вот и получишься плюс-минус то, что о вас судачат.

С каждым его «фактом», меня словно окатывали из ведра холодной водой. Отношения с джином не были идеальными, но и столь плохими они не были тоже. Было ужасно больно от того, что он не обсудил это со мной, хотя наверняка знал. Представляю каково ему было слушать всё это…

А ведь доля правды в словах Коэна действительно была. Как не ужасно это признавать, но я и правда оттягивала момент своего замужества, как могла.

– Да ты чего? – Коэн, как может заботливо, похлопывает меня ручищей по плечу, едва не вывихивая его. – Не расстраивайся так. Мужики оно знаешь, любят, когда с ними так… Не даются сразу.

– Два года? – жалобно тяну я.

– Ну, это может и перебор, конечно, – Коэн ненадолго задумывается, видимо, ставя себя на место Арона, – ты в общем, задание-то как закончишь, реши, оно тебе надо вообще или нет.

На секунду я впадаю в ступор, вообще переставая улавливать суть разговора.

– Какое еще задание? – наконец, выдаю я.

– Как это? – теперь очередь Коэна удивляться. – Так ведь пакт потому и заключили, – он разводит руками, – я со своей армией буду защищать тебя и принцессу Офелию в Эдуре.

От одного упоминания земель магов, дрожь сковывает мне колени.

– Коэн, – осторожно произношу я, – ты уверен, что мне тоже туда ехать надо?

– Да! – громко подтверждает он, закидывая в себя горсть орехов, – Арабелла так и сказала: «хранить безопасность моей дочери, Офелии, и Далилы Артадо».

– В Эдуре? – всё ещё не могу поверить я.

– Да, Лила, – кивает он, – там какое-то мероприятие назревает. Я точно не знаю, что именно, но шепотки слышатся. Скорее всего, ты туда опять поедешь в чьем-то облике.

Это-то и так было понятно, мою собственную личность наверняка бы просто растоптали в Эдуре.

Я там известна как та, которая была причиной убийства мага Гродо.

А волшебники, они люди злопамятные ещё и потому, что их практически не осталось. То есть, когда уходит один из них, они не просто знают, они это чувствуют.

Главная странность заключается в том, как Арабелла вообще могла меня туда отправить, зная всё положение дел.

И ведь буквально несколько часов назад я получила отставку..

Всё это, конечно, было супер странно, но на самом деле я была готова пуститься в путь хоть сейчас. Грядущие приключения снова разжигали огонь в моей крови, затмевая здравый смысл напрочь.

Разберусь по ходу. Это всегда было самой счастливой моей стратегией.

Есть люди, которым нужно сто раз взвесить план, и только после этого приступать к исполнению. Моя же стратегия заключалась в действии. Главное сделать шаг вперед, а разбиралась я уже по обстоятельствам. Может кто-то схватится руками за голову, но ничего вернее свей интуиции я не знала.

Итак, Эдур уже маячил в моём воображении, доселе закрытый дня меня. Признаться, романтический настрой портило только то, что мне предстояло объяснение с Ароном…

А вот здесь уже реально могли начаться проблемы. Серьезные проблемы. Точнее, он может просто вставь в позу, отказываясь меня пускать. И в глубине души я конечно понимаю его мотивы, вот только у меня есть, что пообещать ему взамен.