Отдел примирившихся врагов (СИ)

13 глава: (вторая часть)

После того как подтвердилась личность Кэйташи Аоки. Вернее, подтвердилось, что на территории Ксоры он жил как призрак: ни семьи, ни недвижимости, ничего, по чему его можно было бы отследить. Одна лишь запись не первой свежести в больничной карте, которая больше походила на следствие досадного недоразумения. Скорее всего, Грос прав, Воспитателя прокляла могущественная ведьма, да так основательно, что он очнулся на больничной койке.

Спустя почти три недели усердных поисков они, наконец, получили первую зацепку от искусственного интеллекта, сумевшего отыскать лицо Кэйташи на записи с уличной видеокамеры неподалёку от мотеля в одном маленьком провинциальном городке, в четырёх часах езды от Уларка.

Поскольку доказательств было недостаточно для получения ордена, Грос прихватил с собой Фабиана и Офиру, чтобы добыть информацию из мотеля любыми способами. В том числе и незаконными, с молчаливого согласия капитана Бака. Когда возникала необходимость, тот умело закрывал глаза на мелкие махинации своих подчинённых, если понимал, что в результате они притащат ему на тарелку жирную рыбину.

Фидж уехала в закрытую лабораторию, снова утянув за компанию Оскара и Аллена. Никто не знал, что за секретное задание им поручили. Единственное, о чём всем было известно в отделе — они работали напрямую с правительством, и следовательно, это задание носило статус государственной тайны.

Шикарно разодетая, очевидно, исключительно для того, чтобы впечатлить и влюбить в себя обратно напарника, Донна ушла куда-то вместе со студентами, а Вэл с Риком от скуки играли в лесенку, по очереди отжимаясь.

В на редкость безмятежной для вечера пятницы атмосфере Марсель не спеша изучал присланные частным детективом материалы. Стоило признать, сестра умела выбирать помощников. Если бы она не подсунула контакты ищейки, не известно, как долго ему пришлось самостоятельно выискивать информацию. Детектив смог много нарыть. Хотя прошло почти сто лет, и сама человеческая жизнь Марселя протекала в другой стране.

— Айварс Лайгуис, — прочитал он, пытаясь при помощи имени почувствовать слабый отголосок внутри. Но нет, пусто. Всё же не спрятал воспоминания в дальний закуток, а напрочь уничтожил свою прошлую личность. В каком-то смысле убил себя. — Пропал без вести на пятьдесят восьмом году жизни.

По магическим меркам он был совсем молод, когда его против воли обратили. Однако биография внушала уважение своим послужным списком. Айварс прожил очень яркую, пусть и короткую человеческую жизнь.

Родился изначально в крупном городе на севере Розаи, поэтому у него во внешности доминировал холодный цветотип: тёмно-серые глаза, светлая, полупрозрачная кожа и волосы в лунном оттенке. Но в пятилетнем возрасте вместе с родителями переехал в Нувуа, где вырос, женился и, так уж выходит, умер.

В юношестве он являлся настолько могущественным менталистом, что через пару лет после совершеннолетия потеснил действующего главу магической общины в Трекаде. Но надолго задержаться в рядах важных лиц ему не удалось, и даже в рядах обычных магов, потому как уже через четырнадцать лет Айварс решил жениться на оборотне — антилопе. И это событие легло в основу его падения, начавшегося с изгнания из общины.

Пришлось углубиться в историю Нувуа, чтобы разобраться, почему другие маги так резко отреагировали на решение Айварса жениться на оборотне. Как оказалось, ещё сто лет назад там проживало не самое толерантное население Саларуна: нувуанцы дольше всех противились и всячески притесняли межвидовые союзы. Послабления пошли только в последние три десятилетия. Но и сейчас там сильны традиционные устои. Люди на бытовом уровне всё ещё порицают тех, кто вступают в отношения с оборотнями.

— Однако… какой специфический вкус, — тихо пробормотал Марсель, разглядывая фотографию антилопы, ради которой отказался от всего в прошлой жизни. Девушка обладала совершенно заурядной внешностью: круглый подбородок, нос крупноват, губы наоборот — тонковаты. А вот волосы неплохие: густые, каштановые. И фигура вполне сносная, хоть в целом и коренастая. Разве среди травоядных оборотней не преобладают худышки?.. Наверное, для него тогда внешность не имела большого значения.

— Эй, не мухлюй! Тебе ещё четыре раза! — возмущённо воскликнула Вэл, притопнув для убедительности.

— Да ты просто считать не умеешь, — хохотнул Рик, сквозь сбившееся дыхание.

— Ой, не будь скунсовой жопой, давай по-честному! Я шестьдесят семь раз отжалась и не пискнула. Вот и ты доделывай!

— Ладно-ладно, не гунди.

Окинув с ног до головы внимательным взглядом свою напарницу, одетую в футболку и любимые спортивные штаны, Марсель признал, что вкус у него и правда специфичен. И на него даже перерождение не повлияло. Он продолжает западать на особ, которых никак не назовёшь классическими красавицами. Максимум — симпатичными, милыми.

Хотя объективно говоря, Вэл более привлекательная, чем та антилопа. И дело даже не в аппетитных округлостях подтянутого тела или пухлых губах, в мягкости коих он успел недавно убедиться лично. Просто она, как маленькое закатное солнышко, ласково согревает всех вокруг своим теплом. Иногда может и припечь — основательно так: до солнечного удара. Но чаще в её лучах всё же нежишься, не замечая, как постепенно оттаивает твоя замёрзшая душа.

— Так, теперь шестьдесят восемь раз надо отжаться, — бодро бросила Вэл, опускаясь на колени.

Марсель посмотрел на свою руку, не отличающуюся впечатляющими объёмами, потом перевёл взгляд на её руку, напряжённую из-за положения упора лёжа, шумно вздохнул и отвернулся обратно к монитору. А вот об этом лучше лишний раз не задумываться.

Если сложить все ниточки, то выходило, что тот прошлый Марсель убил жену Айварса. Причина, в общем-то, не важна — её могло и не быть. Вполне вероятно, несчастная женщина элементарно не вовремя попалась ублюдку на глаза. И поскольку они жил в обществе, которое всячески притесняло права оборотней и заодно стигматизировало людей, осмелившихся вступить в союз с теми, им, скорее всего, не предоставили должной помощи. Высокородные вампиры надавили на полицию, и та замяла дело, указав в качестве причины смерти здорового чистокровного оборотня — несчастный случай. Даже сейчас читать об этом смешно. Немудрено, что у Айварса сорвало крышу от такой несправедливости.

Охотиться за любым вампиром с дворянским титулом — всё равно что подписать себе смертный приговор. Он явно знал, на что шёл, когда решил мстить за убийство жены. Как же сильно Айварс её любил, что наплевал не только на себя, но и на судьбу их малолетней дочери? Ведь судя по опустевшему перед исчезновением банковскому счёту, он потратил абсолютно все сбережения на покупку артефакта. И всё для того, чтобы сжечь одного-единственного вампира.

Да, с какой стороны ни глянь, а при человеческой жизни он был настоящим психом.

— Чего делаешь? — Вэл положила ему на плечо мокрый от пота подбородок.

— Кое-что изучаю, — Марсель открыл нижний ящик своего стола и достал полотенце, которое протянул ей, после чего обернулся, чтобы посмотреть на Рика, лежавшего в позе звезды на полу. — Вы уже всё?

— Ага. Брателло у меня хиляк. На семидесяти восьми отвалился.

— У меня масса тела больше!.. — задыхаясь, выкрикнул он.

Криво улыбнувшись, Марсель умолчал, что он, в свою очередь, и половины от такого количества подходов не одолел бы. Это только перекаченным оборотням под силу за тысячу раз отжаться и слегка вспотеть, а вампиры физиологически ближе к людям.