В ушах начинает звенеть, а сердце рвётся наружу.
Даже тёплые и надёжные объятия Ромы уже не кажутся мне безопасными.
— Что с ней? — шёпотом повторяю вопрос.
— Произошёл небольшой приступ, но ничего серьёзного. Ваша сестрёнка развела лишнюю панику, — с теплом в голосе говорит мужчина. — Мы сделаем ещё несколько анализов и выпишем вашу маму. Всё хорошо.
— Правда? — с надеждой спрашиваю я.
— Ну зачем же мне вас обманывать? — усмехается врач. — Не переживайте, всё не так страшно, как могло показаться.
Слёзы сами скатываются по щекам, а с груди будто снимают тяжеленный камень.
Прощаюсь с врачом и ещё несколько минут разговариваю с сестрой. Она просто никогда не оставалась с мамой одна, вот и перепугалась.
Но всё обошлось.
Кладу трубку и поворачиваюсь к Роме.
— Я рад, что всё в порядке, — улыбается он. — Расскажешь?
— Да нечего рассказывать, — опускаю лицо в ладони. — Мама болеет, ей нужно лечение. А я… я разозлилась, что вместо денег получила эту поездку. Хоть это и было моей мечтой. Как-то так.
— Тебе нужны деньги? — спрашивает Рома, а я округляю глаза.
Слишком прямой вопрос.
— Я могу сама решить эту проблему, — отстраняюсь от Романа.
— Успокойся, — властно произносит он и меняется в лице. — Я не пытаюсь лезть в твои семейные дела. Но если могу помочь, только скажи.
— Не надо, — мотаю головой. — Когда я вернусь домой, всё уладится. Я завершу проект и, если его одобрят, получу неплохой бонус!
— И тебе этого хватит?
— Осталось не так много денег собрать, чтобы оплатить всё, что нужно, — признаюсь я.
— Ты уверена, что этого достаточно? — спрашивает он со всей серьёзностью.
— Да! — отвечаю я, не в силах сказать «нет».
На самом деле я не уверена в ответе. Ещё неизвестно, сколько из общего бонуса достанется мне. Семён может большую часть опять оставить себе.
— Я просто не успела всё сделать перед отъездом. Так вышло, что я не знала о поездке до последнего дня. Даже собраться толком не успела. Я хотела в отпуске поработать над проектом…
— Что это за фирма такая, раз тебе в отпуске приходится работать? — изгибает одну бровь Роман и пристально смотрит на меня.
— Фирма здесь ни при чём. Дело в начальнике. Он… — смотрю на Рому и думаю, рассказывать ли ему.
Хотя сомневаюсь, что он знает в лицо Семёна. В компании столько отделов и офисов, что Роман появляется у нас два, максимум три раза в год.
Чаще мы видим его замов. А Семён по меркам Ромы — мелкая сошка.
— Он главный в фирме? — вдруг спрашивает Роман.
— Нет, — морщусь. — Он лишь начальник отдела.
— А почему ты не обратишься к вышестоящему руководству?
— Я об этом не думала, — удивляюсь. — Даже не знаю, что сказать…
— Не стоит бояться идти вперёд. Если с тобой несправедливо обходятся, ты должна об этом сообщить. Я сотни раз видел, когда молодые и талантливые ребята подчиняются тупым уродам, боясь открыть рот, — Роман раздувает ноздри, будто ему эта ситуация очень близка. — Не надо бояться, в общем.
— Да, — киваю. — Наверное, ты прав. Просто я переживала, что лишусь работы. Начальник уже как-то угрожал.
Роман чуть отстраняется, чтобы взглянуть мне в глаза. Я вижу беспокойство в его взгляде, но не могу заставить себя сказать больше.
— Тем более иди к начальству, — настаивает Рома.
Он обнимает меня и прижимает к себе. Я погружаюсь в это мгновение, ощущая поддержку. Ожидание и надежда на то, что он меня поймёт, придают мне сил.
— Расскажешь, чем занимаешься? — вдруг спрашивает Рома.
А я?
Недолго думая, очень отдалённо делюсь, что работаю в компании, которая специализируется на высоких технологиях, а я непосредственно работаю с программным обеспечением.
Даже рассказываю о наработках своего проекта. А Рома хвалит меня, от чего становится вдвойне теплее и приятнее.
— Вот видишь, — с улыбкой говорит он. — Ты умница. И всё у тебя получится. Если бы у меня была такая сотрудница, она бы уже давно была начальником направления, — подмигивает мне Рома.
— Скажешь тоже, — вздыхаю, но от этих слов безумно приятно, может быть, когда-нибудь я и добьюсь такого положения в компании. — Не думаю, что потяну должность и проблемы в семье. Я и так живу на работе.
— Настя, но ты же не можешь строить свою жизнь только на работе и болезни матери, — говорит он. — Ты имеешь право думать о себе.
В моём сердце зреет вопрос. Как мне это озвучить? Как сказать, что иногда мне кажется, будто я сковываю себя долгом перед семьёй?
Слишком долго я тащу на себе эту тяжесть.
А Рома, кажется, понимает меня и даже подталкивает в нужном направлении…
Может, сейчас не лучшее время для таких разговоров, но я чувствую, что с Романом могу быть честной. Так быстро обретаю поддержку и нежность, которые раньше казались недоступными.
— Иногда мне кажется, что я загнала себя в угол и уже не смогу оттуда выбраться, — начинаю я еле слышно. — Нехорошо так говорить, но иногда мне кажется, что я хочу сбежать от всех. Бросить все обязанности и просто пожить для себя. Это… это нормально — думать о таком? — вырывается из уст, и я ощущаю, как каждый звук проходит сквозь меня. — Порой мне кажется, что я не могу больше продолжать. Я должна быть сильной, но этих-то сил у меня и нет.
Смотрю с надеждой в глаза Роману, но он медлит с ответом. И мне начинает казаться, что я испортила наши отношения, которые не успели ещё окрепнуть для таких откровений…