Отвергни меня

ОДИННАДЦАТЬ

Шум волн и солнце, льющееся в открытые двери веранды, первыми встретили меня на следующее утро. Потребовалось лишь напрячь мои натруженные мышцы, чтобы вспомнить о прошедшей ночи и наполнить мою грудь надеждой на то, что принесет это утро. Я не хотела больше терять времени и протянула руку, чтобы дотянуться до Джеймсона, но обнаружила пустую подушку.

Мои глаза распахнулись, а сердце так сильно забилось в груди, что была уверена, что задохнусь. Прижимая простыню к груди, я села и оглядела комнату. Прислушалась повнимательнее, чтобы понять, не доносится ли какой-нибудь шум из ванной. Возможно, он решил принять душ. Вчера ночью мы ходили в душ, но девушка ведь могла надеяться, что он там, а не ушел.

Тяжелое чувство поселилось у меня в груди, и стало трудно дышать. Я чувствовала, что задыхаюсь, воздух застревал у меня в горле. Почему мне стало так грустно, что он ушел до того, как я проснулась? Это было нормой для моих отношений. Если я не уходила до того, как они проснулись, то был всего лишь быстрый поцелуй на прощание и благодарность за оргазмы.

Но это ведь Джеймсон. И то, что его не оказалось рядом, когда я проснулась, показалось мне неправильным. Слезы защипали мне глаза, и я разозлилась из-за того, что он причинил мне такую боль. Его запах и запах нашего секса по всей кровати заставили меня пошевеливаться. Обернув простыню вокруг тела, я взяла воду и направилась на веранду, которая выходила прямо на пляж.

Глядя на ранних утренних бегунов и пешеходов вдоль берега, в моей голове проносились мысли о предыдущей ночи.

Как только мы открыли дверь в мою комнату, он захлопнул ее и прижал меня к ней. Закинув мою ногу себе на бедро, он задрал мое платье и провел пальцами по складочкам.

— Черт, — проворчал он мне в шею, покусывая мое ухо. — Ощущение моей спермы в тебе сводит меня с ума. — Он покружил пальцами вокруг, прежде чем грубо протолкнул два в меня. — Сначала мы примем душ, чтобы я мог посмотреть, как по этим сладким сиськам стекает вода. Затем я наклоню тебя и снова волью в тебя свою сперму.

Я пыталась убедить себя, что прошлая ночь ничем не отличалась от любой другой, которую я проводила с любым другим парнем. Но то, как Джеймсон обнимал меня и доводил до оргазма снова и снова, не было похоже ни на что, что я когда-либо испытывала с кем-либо еще. Среди ночи, моя грудь сжалась, и мне показалось, что она вот-вот взорвется, когда он разбудил меня и лег на меня сверху.

Я была на полпути к тому, чтобы заставить себя поверить, что его уход к лучшему, когда услышала, как хлопнула дверь. Я дернулась, чтобы заглянуть внутрь, крепче сжимая простыню, готовая послать обслуживание номеров куда подальше, когда Джеймсон неторопливо вышел с подносом, полным фруктов, хлеба и двух чашек дымящегося кофе.

— Привет, засоня. — Он наклонился, целуя мои приоткрытые губы, прежде чем поставить все на стол перед нами. — Знаю, ты любишь клубнику, и мне пришлось драться за нее со злой старой бабой, но я взял последнюю упаковку. Я был уверен, что она собиралась… — он замолчал, когда поднял голову и увидел, что я смотрю на него широко раскрытыми глазами. — Что? Я ведь не серьезно с ней дрался.

Я несколько раз моргнула и покачала головой, чтобы избавиться от шока от того, что он здесь, и от того, что я была неправа насчет его ухода. Моему разуму было трудно свыкнуться с новой реальностью, в которой Джеймсон стоял передо мной с моими любимыми фруктами и кофе, бормоча о том, как он был готов подраться с пожилой леди, чтобы достать их.

— Ничего. — Я хотела сказать больше, чтобы объяснить свои странные действия, но ничего не смогла придумать. Поэтому сделала все возможное, чтобы сменить тему. — Спасибо за завтрак, — пробормотала я, опустив глаза, чтобы скрыть свои эмоции.

Он выпрямился во весь рост и склонил голову набок, оценивая меня. Я продолжала бросать косые взгляды на него, добавляя сливки и сахар в свой кофе.

— Ты подумала, я ушел.

Я отправила в рот большую клубнику, чтобы избежать ответа. Вместо этого я усмехнулась его комментарию и покачала головой, пробормотав:

— Нет, — с набитым ртом.

Он постоял еще немного, и, клянусь, я почувствовала, как его взгляд пробежался по мне, словно пара рук. Мне было некомфортно, как будто моя кожа стала слишком натянутой. Я не привыкла находиться в таком положении, и должна была признать, что мне это не нравилось. Испытывать чувства из-за того, что он ушел до того, как я проснулась, было достаточно плохо, но то, что он заставлял меня признать это, было унизительно. Я — Эвелин Валеро. Я использовала мужчин и оставляла их в прошлом, без единой эмоции.

Сев, он схватил меня за щеки и заставил посмотреть на него. Я изо всех сил старалась изобразить скучающий взгляд, но он знал меня всю мою взрослую жизнь. Он видел меня насквозь, и это раздражало меня до чертиков.

— Эви. Прости, что лишил тебя твоего приемчика, уйдя до того, как ты проснулась. Знаю, обычно это то, что ты любишь делать после секса. — Его подмигивание дало мне понять, что он пошутил, и я могла бы рухнуть в его объятия лишь за то, что он так легкомысленно отнесся к ситуации. Это было странно, но приятно — переживать такие моменты с кем-то, кто так хорошо тебя знает.

— Я правда всегда заставляю мужчин желать большего, — я отправила в рот еще одну клубничку.

— О, я определенно хочу большего.

Я остановилась на середине жевания, гадая, что он имел в виду. Я знала, что Джеймсон хотел серьезных отношений, но, конечно, он знал, что лучше не просить меня об этом.

— Больше твоих губ, — мягко проговорил он, касаясь моей кожи, целуя уголок моего рта. — Больше этих идеальных грудей. — Вытащив простыню у меня из-под мышек, он спустился вниз, проводя языком по моей ключице и ниже, вокруг моего соска. Стянув простыню еще дальше, он опустился передо мной и раздвинул мои колени, чтобы освободить место для своих плеч. — Еще больше этой сладкой киски.

— На пляже люди.

Мы были в уединении за деревьями, но, если бы кто-нибудь случайно посмотрел достаточно пристально, он легко смог бы увидеть, как гигант в данный момент просовывает плечи между моими бедрами и целует мой живот.

— Ну и что, — проговорил он в мое правое бедро, целуя выше, ближе к сердцевине. Подняв на меня взгляд, он закончил: — Пусть смотрят.

С легким движением его языка прямо по моему клитору весь внешний мир и страхи этого утра исчезли.

Приготовление нам завтрака было не единственным, что сделал Джеймсон этим утром. Он пошутил, что мои мышцы были так тщательно проработаны прошлой ночью, что он заказал нам спа-день для пары. Мое сердце чуть не остановилось при слове «пара», но я сказала себе перестать драматизировать и расслабиться. Это было просто название спа-пакета.

К тому времени, когда мы, наконец, снова оделись и были готовы покинуть отель, у нас было как раз достаточно времени, чтобы перекусить в одном из ресторанов на улице. Удивительно, но все казалось легким и естественным. Несмотря на то, что мы многое изменили в наших отношениях, мы по-прежнему были игривы друг с другом. Джеймсон подсыпал соли в мою воду, когда я пошла в туалет, а я все еще заставляла его краснеть, заводя его на публике, когда притворялась, что занимаюсь оральным сексом с кусочком сельдерея.

Мы чуть не пропустили наше время в спа, потому что ему пришлось потратить дополнительное время, чтобы взять под контроль свой стояк, прежде чем встать и уйти.

Войдя в спа-салон, я почувствовала себя королевой. Они сопроводили меня в бамбуковую раздевалку и завернули в самый роскошный халат, который был толстым, но все же достаточно легким, чтобы не стало жарко. Мы босиком спустились по каменной дорожке и поднялись на возвышенную беседку, расположенную на частном участке пляжа. Соломенная крыша полностью закрывала солнце, а декоративные белые занавески, висевшие на столбах, развевались на ветру, окружая нас в нашем собственном оазисе, где единственной музыкой был плеск волн и тихая игра регги, доносившаяся из скрытых динамиков.

Две массажистки задернули занавески и оставили нас забираться под одеяла. Я сбросила халат и неторопливо забралась на стол. Я наблюдала за Джеймсоном, ожидая, что он сделает то же самое. Когда его халат упал на пол, не могла отвести глаз от толстой эрекции, торчащей наружу. Прижимая свое барахло к телу, он лег на стол и закатил глаза от моего смеха.

Как только вошли дамы и опустили полотенце мне на талию, мир вокруг перестал существовать. Джеймсон потратился на девяностоминутный массаж, и, клянусь, на все это время мой разум улетучился в другую плоскость удовольствия. Я даже не знала, почему они беспокоились о романтичности массажа для пары. Я могла бы находиться посреди Центрального вокзала и ничего бы не заметила.

Следующее, что я помню, это как кто-то низким голосом произносит мое имя прямо у моего уха.

— Эвелин, — затем чей-то язык прошелся по раковине моего уха. — Просыпайся, спящая красавица, — прошептал Джеймсон.

Я приоткрыла один глаз, чтобы увидеть, как солнце садится в небе, и подняла голову, чтобы посмотреть в его улыбающиеся глаза. Когда на них падало солнце, полуночная синева смягчалась до более светлого оттенка.

— Привет.

— Ну привет. Они сказали, что мы последняя пара на сегодня, и можем не торопиться, но я подумал, что ты захочешь, чтобы я тебя разбудил, — он встал, протягивая мне руку. — Особенно учитывая то, как ты храпела. Сначала я подумал, что это был гидроцикл.

Встав, я свободной рукой хлопнула его по груди.

— Ох, заткнись. Я не храплю.

— Ну, ты никогда об этом не узнаешь.

Он пожал плечами и раскрыл мне халат, прежде чем мы направились обратно по дорожке в спа-салон. После того, как переоделись в купальники, мы пошли расслабиться в бассейне с подогревом. Комната была длинной и узкой, под стать бассейну, со скамейками вокруг и статуей Будды, расположенной посередине. В конце был выход в пышные джунгли, окружающие единственную душевую насадку, чтобы смыть все масла.

Джеймсон и я стояли под струей воды и терли тела друг друга руками. Уединение добавляло интимности стоянию под единственной насадкой для душа в окружении птиц и насекомых, поющих свою песню вокруг нас. Мы вообще не разговаривали, были только прикосновения и поцелуи, оставлявшие следы от наших рук. Когда мы были почти чистыми, он наклонился и поднял меня, обвив мои ноги вокруг своей талии, повернулся, чтобы отвести нас внутрь, обратно к бассейну.

Джеймсон усадил нас на скамейку, я устроилась у него на коленях, теплая вода плескалась о мои груди там, где они были прижаты к его груди. Глядя на него сверху вниз, видя Джеймсона, часть моего разума хотела запаниковать из-за того, что это происходит. И не просто происходит, а повторяется неоднократно. Но ощущение его ладоней, поглаживающих мою попку, пробирающихся под край моего купальника, стерло эти мысли из моей головы.

Мы на Ямайке. Мы наслаждаемся друг другом в отпуске. Все вернется на круги своя, когда вернемся домой. А пока я решила насладиться моментом, и подтолкнуть его, как делала раньше.

— Что теперь, Парнишка-Джейми?

Он не ответил, но провел руками по моей ягодице и передней части бедер, водя ими вверх и вниз, проводя большими пальцами по промежности моего купальника при каждом подъеме. Мои бедра начали подергиваться ближе, преследуя его большие пальцы, когда они вернулись к моим коленям.

— Чертов дразнилка, — прорычала я ему в шею.

Его смешок прогрохотал у меня на горле, прежде чем его большой палец сдвинул в сторону середину моего купальника и пробежал вверх по моей киске, надавливая и обводя мой клитор.

— Да, — прошипела я.

— А ты не боишься, что кто-нибудь придет и увидит, как ты катаешься на моей руке? — спросил он, откидываясь назад и демонстрируя вызывающий блеск в глазах. В Джеймсоне была жилка эксгибициониста. Не могу сказать, что мне это не нравилось.

— Пусть смотрят.

Облизнув губы, он полностью стянул с меня купальник и просунул в меня два пальца. Желая отплатить тем же, я передвинула руки, чтобы развязать его плавки и добраться до его члена. Но он схватил меня за запястье и переместил его обратно к своему плечу.

— Не уверен, что по этикету мне следовало бы кончить в бассейне для релаксации.

— Но я хочу, чтобы ты кончил.

— Оставь это на потом. Дай мне почувствовать, как ты сжимаешь мои пальцы, пока они трахают тебя. — Он медленно двигал пальцами внутрь и наружу. Но по мере того, как мои стоны становились чаще, его пальцы двигались все сильнее, проникая внутрь при каждом извлечении. Его большой палец медленно очерчивал круги вокруг моего клитора. — Тебе лучше поторопиться и кончить, пока кто-нибудь из работников не пришел, чтобы выгнать нас. И, возможно, ты захочешь быть потише, — пошутил он, зная, что делает со мной.

— Пошел ты, — выдохнула я, оседлав его руку. Все мое тело казалось перегретым и горело. Пар вокруг нас создавал капельки на моей коже, и вода плескалась о кожу от моих неистовых движений. Он начал толкаться сильнее и наклонился, чтобы прикусить мой сосок через купальник.

Медный привкус крови наполнил мой рот, когда я прикусила губу, чтобы сдержать крик от острой боли. Но это продолжалось недолго, прежде чем перешло в покалывающее, приятное жжение. Он переходил от одного соска к другому, отчего у меня кружилась голова, потому что я задерживала дыхание, от того, что пыталась контролировать свои стоны.

Это было слишком. Я больше не могла это контролировать и знала, что вот-вот сорвусь. Я мчалась со всех ног к обрыву, где не могла контролировать звуки, вырывавшиеся из моего горла. Я наклонилась и прикусила его шею, издавая стоны оргазма в его кожу.

Его движения замедлились, и он осторожно опустил меня, делая круги вокруг моего клитора шире и высвобождая пальцы из моей все еще сжимающейся киски. Прокладывая поцелуями путь от моей вздымающейся груди к шее, он прошептал:

— Нам лучше убраться отсюда. Просто на случай, если тебя кто-нибудь услышал.

Медленно я слезла с его колен и направилась к ступенькам.

— Я пыталась себя контролировать. Но из-за тебя это слишком сложно.

— Если без шуток, — невозмутимо произнес он, глядя на палатку в своих шортах. — Ты пыталась быть потише.

Мы дошли до дверей наших раздевалок, прежде чем он повернулся ко мне и бросил последний прощальный взгляд.

— Я имею в виду; это, по крайней мере, было тише, чем твой храп, — подмигнув, он вошел в комнату, оставив меня стоять с отвисшей от негодования челюстью.