Память сердца (СИ)

Глава 4

Мир Пяти лун всем известен. Только в нем такое чудо — пять лун разного цвета и размера, порознь или вместе появляющихся на небе. Причем самая крупная иногда видна даже днем. От того мир знаменит таким названием, с другими не спутаешь.

Как и праздник Схождения, молва о котором давно разошлась среди прочих миров, сформировав интерес и ореол загадочности. В это время луны выстраиваются в одну линию, что само по себе интересно, но дело не в этом.

Считается, что событие сопровождается божественным проявлением. Будто сила любви разливается в воздухе, заставляя влюбленных острее воспринимать свои чувства. Связывает, объединяет, делая особенно восприимчивыми к романтичной атмосфере, царящей в это время вокруг.

В одном из городов проводится всеобщий карнавал, привлекающий множество приезжих, включая гостей из других миров. Желающих встретить половинку на этом романтичном празднике, или просто провести время с любимым.

Праздник славится красотой и силой эмоций, надолго остающихся в памяти. Местные действительно верят, что в это время с ними пребывает благодать их богини. Город красиво украшают, проводят концерты и праздничные шествия, а по вечерам магические фейерверки.

В общем, забывая о прочем, все радостно сходят с ума в атмосфере романтичного веселья, цветов, влюбленных, поцелуев, и особых небесных огней, что пары выпускают в небо, в надежде на счастье.

С трудом могла представить такого циника со стажем, как Нордвиг, на подобном празднике. Что он забыл на этом торжестве безумства, больше подходящем для молодых и романтичных? Могла представить там Ришу, и даже ее знакомого молодого мага Ортиса.

Но не Нордвига, староватого и слишком выдержанного для подобных легкомысленных развлечений. Мне самой не довелось бывать на Схождении. Наслышана о его чудесах, но особого желания посетить не возникало, даже в молодости. И тут такое.

— Шутишь? — не сдержала я недоуменного восклицания, ошарашенная его заявлением. Действительно больше походило на розыгрыш, чем на осознанное высказывание.

— Почему? — с усмешкой отозвался маг, не спеша выпускать моих рук. В его карих глазах играли коварные смешинки, казалось, он забавляется моей реакцией, получая несказанное удовольствие. — Давно мечтал посетить этот праздник. То времени нет, то настроения, то подходящей компании, а теперь все складывается. Ты же сама спросила, чего хочу, я ответил, — произнес он, пристально наблюдая за моей реакцией, словно проверяя, ожидая услышать возмущение и вступить в полемику.

Я бы ответила, но на такое странное предложение пока не придумала, что именно. Слишком оно не вписывалось в мои ожидания.

С трудом представляла себя рядом с резким, и временами весьма противным магом на подобном романтичном и легкомысленном мероприятии. Оно же длится несколько дней, мы там пришибем друг друга!

Даже представила физиономию Черныша, узнай он о подобной затее. Его скептическое выражение кошачьем морды, всегда очень эмоциональной, поневоле встало перед глазами.

— Ищешь повод отказаться? — с усмешкой продолжил Нордвиг, разрывая затянувшуюся в моих раздумьях паузу, пронизывая хитрым взглядом, от которого все холодело внутри в опасении.

— Сама ведь спросила, — продолжил этот манипулятор, иначе не скажешь.

С другой стороны, чего я разволновалась? Подумаешь, совместно проведенное время на празднике! Он мог истребовать чего похуже за помощь в спасении Риши. Радоваться надо, что не потребовал… другого.

«Или я так разволновалась от шока, что легко отделалась? Не такая страшная просьба, чтобы терять голову», — сказала себе, выдерживая ироничный взгляд мага.

***

Магистериум я покидала озадаченная выходкой Нордвига и вообще происходящим. Его помощник, представившийся Костасом, когда я вышла из кабинета начальства, все норовил напоить меня чаем и вызвать служебный экипаж. Удивил подобной обходительностью и вниманием.

Нордвиг нашу встречу затягивать не стал. Попенял на обилие дел, выразил сожаление, что не может уделить мне больше внимания, вынужденный вернуться к работе. Меня и уговаривать не надо, вылетела из кабинета, как птица, выпущенная на волю — стремительно и не оглядываясь.

И так же, не задерживаясь, упорхнула из приемной, уклонившись от предложений слишком внимательного помощника. Мир вокруг словно затих, позволяя мне пребывать в раздумье. Даже в коридорах Магистериума сделалась удивительно тихо, будто все попрятались.

Ведовская сила плескалась внутри бескрайним, спокойным морем, словно все так и надо, и идет по воле Всеблагой. И никаких догадок, откровений, озарений. Тишина.

Не понимала этих знаков. Не понимала игры Нордвига, что он затеял, мы вышли из возраста подобных романтичных порывов. И от того происходящее казалось странным и загадочным, заставляя невольно опасаться, пробуждая внутри какой-то иррациональный страх.

Хотя мы, веды, привыкли доверять воле Покровительницы, уповая на знаки, готовые следовать отведенными ей путями. Искренне верим в ее заботу и поддержку, привычно ощущая в видениях, знаках, предчувствиях.

От того я не понимала, что происходит. Слишком много в моей жизни стало в последнее время Нордвига. Слишком непонятно его поведение. Слишком сложно теперь его ненавидеть, воспринимая как прежде. И это заставляло опасаться.

За дверями Магистериума яркий свет заставил невольно щуриться, прикрывая глаза. Слепил после полутемных коридоров, пустых и прохладных от толстых каменных стен. На площади продолжалась обычная городская жизнь, сновали горожане, захваченные разными делами.

В центре площади разместился массивный и помпезный фонтан, изливавшийся с нескольких ярусов блещущими в солнечном свете струями прохладной воды. Устроители отчего-то предпочли поставить именно его, а не памятник досточтимому генералу Аристарху.

К нему и направилась, так захотелось прикоснуться к проточной воде. Пусть не полно живому ручью, а воде текущей в фонтане, но все же более знакомому на фоне каменных просторов города, таких непривычных и подавляющих.

«Что же ты хочешь от меня Всеблагая, к чему ведешь?» — невольно набежали мысли, и я шагала к центральному храму. Не так часто забредаю в город, чтобы не побывать в обители Покровительницы.

На встречу попадались улыбающиеся горожане. Чистые, ухоженные улицы словно сияли в ярком солнечном свете, скрашивающем безжизненную серость камня. А знаки не спешили меня посещать, озаряя подсказками.

В центральном храме царила благоговейная тишина. Камень, выбранный для его отделки, более светлый, словно светящийся в льющихся с потолка ярких солнечных лучах. А статуя Всеблагой в самом центре, в самом ярком пятне света, в который раз восхищает своим совершенством и реалистичностью.

Живое и такое сопереживающее лицо. Будто сияющее, лучащееся внутренним добром и поддержкой. И протянутая в щедром жесте рука, словно богиня просит уповать на нее и желает помочь.

Наша Покровительница и защитница, свет и тепло излучающая, успокаивающая одним присутствием. Поклониться ей, поблагодарить за участие, и попросить поддержки в дальнейшем так естественно.

Тихий хлопок перехода, и на шее завозился возмущенный Яшка. Недовольный, что я куда-то задевалась, оставив его одного. Переходы он освоил давно, отлично меня разыскивая, перемещаясь к месту нахождения.

Как обычно, говорливый, фамильря настойчиво пищал в возмущении. В тишине полупустого храма, а посетителей почти не было, его негромкий писк отчетливо разносился, привлекая внимание.

Успокаивающе погладила малыша летучего мыша, размышляя, что же дальше. Возвращаться в свое Залесье не хотелось. Пусто там без Нариши, и так хочется отвлечься и обсудить что-нибудь не связанное с надоевшим магом.

***

У Маи в Триединстве как обычно было многолюдно. Молодые веды занимались с наставницами в павильоне. Группа детей на территории, выделенной для посетителей, собралась на пикник под присмотром духов. И охота ей со всем этим возиться?

Большого толку от этой, как она ее обозначила, просветительской деятельности мы не видели, но и не мешали. Следя только, чтобы не противоречило остальным планам и обеспечивало сохранность наших ведовских секретов.

Хочется Мае возиться, пусть занимается. Да и под присмотром въедливого Черныша особо не забалуешь. Уж он проследит, чтобы все было в меру.

Здесь все время что-то менялось, строилось, делалось, постоянное движение и перемены. Парочка обживалась на территории, обустраивая пространство под себя и свои интересы. Перегибов не случалось, и Триединство не пострадало.

А ведь изначально здесь был только лес, и обживаться им пришлось самостоятельно. Строить дом, чтобы не ночевать под открытым небом. Туго пришлось, да еще проблемы с властями.

Мы, конечно, помогали, без поддержки не оставили, но и они держались бодро. На проблемы не роптали, а сосредоточенно занимались их решением. И неизменно поддерживали друг друга, с удивительным теплом и сердечностью, что вызывает уважение.

Наша небольшая компания собралась на просторной открытой веранде, примыкающей к дому Маи и Марсиваля. Ее закончили только в этом году к лету, как раз подходит для проведения вечеров в теплое время года.

Нариша с аппетитом угощалась румяной плюшкой, запивая чаем с молоком из большой, цветастой кружки. Часть посуды Мая умудрилась притащить с собой из другого мира, как она говорила: «На долгую и хорошую память».

Плюшки Мая повадилась печь сама, осваивая бабушкин рецепт. Выпечка отличается от принятой у нас, плюшки выходят особенные, иномирные. Вкусные конечно, пусть и необычные.

Рядом с дочерью за столом пристроился юный маг Отис, незнамо как умудрившийся напроситься с визитом. Не иначе, как Марсиваля уломал проведать Ришу из их общей маговской солидарности.

Черныш сидел рядом со мной на стуле, и внимательно, с недобрым прищуром, через стол следил за общением юного мага с дочерью. Заметно, что фамильяр не одобряет их отношений. Меня и саму напрягало их шушуканье и хихиканье.

Яшка расположился на столе недалеко от меня, поближе к Чернышу. Ему выделили блюдце со сливками и кусочек плюшки. И теперь малыш, попискивая, наслаждался угощением. Следил за происходящим блестящими глазами-бусинками и забавно поводил большими ушками, словно прислушиваясь.

Какие они все же занятные, фамильяры, каждый по-своему. Отдельная личность с собственными настроениями, желаниями, талантами. Они даже внешне отличаются.

Яшка очаровательный летучий мышь, а Черныш — кот котом. Обычный, черный, с белыми носочками и манишкой, только очень крупный. И противный, год от года только въедливее и серьезнее становиться, наверное сказывается негативный опыт. Шляется где попало, разнюхивает, да разведывает, больше по воле собственной, чем по заданию.

Как говорят в народе — «больше знаний, больше печали». Меньше надо нос совать в секреты власть имущих, приятнее будет жизнь и лучше настроение. За годы общения я привыкла к Чернышу, а вот Мае с Марсивалем должно быть несладко приходится с серьезным таким соседом.

Мне теперь за Яшкой присматривать, пока подрастет да разумнее станет. Взрослеют фамильяры очень медленно, как психологически, так и магически. Годы пройдут, прежде чем он говорить начнет да рассуждать по-человечески. Сейчас он на уровне магического животного. Только очень нежный и трепетный, восприимчивый к эмоциям, точно эмпат.

Видеть дочь сияющей и здоровой невероятно приятно, внутри разливалось теплое щемящее чувство. Такая взрослая, такая красавица, считай, уже невеста. А вот ее разговоры о драконе настораживали и раздражали, как и присутствие рядом Ортиса.

— Рашназар снова приглашал в гости, — широко улыбаясь, поведала Риша, заставляя волноваться еще больше.

— Кто тебя отпустит, несмышленую!. Ты сначала вести себя научись, баловница! — возмущенно фыркнул на ее слова сидящий рядом со мной Черныш. Кот недовольно топорщил усы и помахивал кончиком хвоста, демонстрируя все признаки раздражения. — Это надо — с магом связалась, к Гиблым горам сбежала, в беду угодила!

Ортис на сказанное обидчиво насупился, а кот продолжал выговаривать, предвосхищая мои слова. Мне даже вмешиваться не пришлось, фамильяр действовал на порядок жестче:

— А все туда же, к драконам, ящерицам блудливым! У них свои законы, свои устои, другой мир! А ты, коли ведой родилась, вот и живи по-ведовски! С магами меньше связывайся, а драконами тем более!

Маг Марсиваль на этот выпад отреагировал усмешкой. Должно быть, за все время привык к гневным нападкам фамильяра, выработав устойчивость. А вот младший маг Ортис обидчиво залился румянцем, осознавая свою вину.

— И все равно, мы скоро увидимся! — с вызовом ответила Риша, сверкнув глазами.

— А ты спроси у нее Мира, почему! — рассмеялась на их перепалку Мая.

Закралось подозрение, что цапаются они так довольно часто, и Черныш все норовит научить взбалмошную Ришу уму-разуму. Только Мая к выговорам кота спокойно относится: где посмеется, где мимо ушей пропустит, а где прислушается.

У Риши же юношеский максимализм. Что поделать, дочь всегда была увлекающейся, и к тому же упертой, так, что не переспорить. Я-то знаю, давить на нее бесполезно, только упрямее делается, силой и авторитетом действовать недальновидно.

— Ну, похвались матери! — с легкой улыбкой сказала Мая, кивнув насупленной Рише, подначивая. И не выжидая продолжила, поясняя. — Ей пришло приглашение на императорский бал!

Тут уж дочь тянуть не стала, достала из кармана довольно большой плотный конверт, а из него красивое золотистое приглашение с вычурными буквами.

— Ришу на бал, а как же сопровождение? — не удержалась я от возгласа.

Дочь пока несовершеннолетняя по нашим законам, а значит, присутствовать на подобных мероприятиях сама не может, только со мной, или кем-то по моему усмотрению.

— Подозреваю, нас всех позвали, как непосредственных участников спасения дракона, — ответила Мая пожав плечами. — Ты, когда в свою почту заглядывала?

Невольно призадумалась, нахмурившись. Точно и не припомню, но давно. Официальные письма такого формата приходили крайне редко. И что мне туда смотреть? В основном пользуемся магическими посланиями.

— Меня тоже пригласили, — сказал бедный Ортис, затюканный Чернышом, которого я никак не могла простить за Гиблые горы, воспринимая с опаской.

С другой стороны, уж лучше пусть они с дочерью видятся здесь, под присмотром, чем снова куда-нибудь удерут в поисках приключений. С них станется — хитры на выдумку, да легки на подъем.

— На балу будет присутствовать делегация из мира драконов вместе с виновником. Закрепляем добрососедские отношения, — пояснила Мая, продолжая свою мысль.

— И кто это выдумал, нас на маговские сборища приглашать? — отозвалась я с невольным раздражением. — Или позабыли, что мы не особо ладим?

Императорский бал ежегодное событие, посвященное годовщине образования империи. Отмечается в большом зале императорского дворца с привлечением магов и цвета дворянства. Нам, ведам, подобные сборища совершенно не интересны.

— Положим, драконы о наших разногласиях знать не знают. Мы для них люди одного мира, воспринимаемся единым целым. А что у нас происходит, наше личное дело. Вот и позвали вас, как непосредственных участников спасения княжича, — высказался Марсиваль.

— Недооцениваешь ты драконов, ой недооцениваешь! — вмешался Черныш, не утерпевший, чтобы не вставить свое слово. — Эти давно все разнюхали, оценили, и уже подумывать, как использовать! Ящерицы хитрющие!

Призадумалась, размышляя над сказанным. Риша с восторгом поглаживала приглашение, мечтая, как будет блистать на балу. Вот кокетка! И в кого только уродилась? Глаз да глаз нужен!

Ортис принялся выпрашивать у нее танцы, пользуясь такой возможностью. Дочь соглашаться не спешила, ловко увиливая от обещаний. Как есть парочка!

Что мне с ней, такой романтичной, делать? Просить у Всеблагой защиты, чтобы в дракона не втрескалась. С магом хоть как-то сладить можно. Тем более, прямо перед глазами вполне удачный пример — Марсиваль.

Интересно, сестры о предстоящем бале и приглашениях знают? Все уже оценили, обсудили, и раздумывают, что предпринять? В последнее время я отстранилась от наших общих проблем. А они меня не привлекают, позволяя отдохнуть, да только обстоятельства снова втягивают в пучину событий.

Меньше чем через седмицу злосчастный императорский бал. Дата празднования всем известна и загадки здесь нет. И мне совершенно не нравится, что вокруг Риши разворачивается подобная интрига.

Надо постараться разобраться, что происходит. Поговорить с сестрами, выяснить им известное, и принять решение, как действовать. Чую, спасение дракона будет нам аукаться еще долго!

***

Проигнорировать приглашение и не идти бал было самым подходящим решением, и точно самым приятным. Но недальновидным, и мы с сестрами предпочли лично присутствовать и проследить за происходящим. Все эти танцы властей вокруг драконов настораживали, заставляя задуматься.

Романтично настроенная Риша пребывала в восторге, радостно выбирала платье, а после прихорашиваясь перед балом в предвкушении. Остальные веды тоже подготовились, соответствуя событию и обстановке.

Конечно, мы не стали наряжаться как присутствующие здесь светские дамы, закованные в драгоценности, предпочли простоту и элегантность. Вычурность и помпезность не для нас, вед, оставим эти приемы светским кокетками.

Оказавшись в шумном окружении бала, дочь голову не потеряла. И даже словно подобралась, утратив прежнюю легкомысленность. Вокруг слишком много магов, а нелюбовь к ним пустила в нас, ведах, слишком глубокие корни, став образом жизни.

Риша не меньше других подвержена устоявшемуся предубеждению. Одно дело общаться с ее любезным приятелем Ортисом, и совсем другое — оказаться среди магов, относящихся к ведам скептически и даже пренебрежительно.

Ведовская сила волновалась, реагируя на недоброе окружение, улавливая настроение некоторых присутствующих. Как дочь ни улыбалась, стараясь казаться очаровательной, я видела, что ей непросто. Магов Риша невольно опасалась, стараясь держаться только знакомых.

О флирте речи не шло, Риша оставалась насторожена в незнакомой обстановке, что отчасти меня успокоило. Голову от магов дочь не теряет, с драконами не заигрывает, и хорошо. Опасалась проявления ее обычной легкомысленной кокетливости.

Но нет, дочь Риша стремилась кидаться в водоворот веселья и новых знакомств. Потанцевав один танец с Ортисом и один с Марсивалем, опасаясь незнакомых магов, дочь предпочла оставаться среди нашей компании.

На балу присутствовал ее спасенный Рашназар с отцом и старшим братом, наследным княжичем, и нас официально представили друг другу. Пришлось принимать витиеватые слова признательности за помощь и выражение всяческой расположенности.

Наконец, я смогла хорошенько рассмотреть спасенного дракона. Он оказался высок, черноволос, с темным, пламенеющим взглядом. Решительный, с фигурой бойца, жестко поджатыми губами и сильными руками. Красивые волосы ниспадали до плеч легкими волнами, отдавая дань последней моде.

Глядя на дочь, я поняла, что прежнее очарование драконом испарилось. Если раньше персону спасенного сопровождал флер загадочности и притягательность болезного, что так цепляет нас, женщин, то теперь перед нами предстал довольно жесткий и упрямый молодой человек.

Интересный, но не более. Именно это увидела в глазах дочери, отразившееся разочарование. Дракон больше не интересовал Ришу, что меня совершенно устраивало.

Его старший брат, наследный княжич, оказался полной противоположностью. Светлые волосы, льдисто-голубые глаза и вкрадчивая, легкая улыбка на красивом, породистом лице. Он был выше брата и отличался более мягкими, сдержанными движениями, добавлявшими очарования.

Поймала себя на мысли, что трудно признать их братьям, так сильно они отличаются внешне. Должно быть, из-из разных матерей, невольно закралась догадка.

К тому же, значительная разница в возрасте, лет на пятнадцать, не меньше. Наследный княжич выглядел уже состоявшимся мужчиной. И только черты лица обоих братьев выдавали сходство с отцом, обозначая родство.

Но и старшему, Эршанару, не дано было зацепить сердце дочери.

Очарователен, обходителен, но слишком взрослый для молоденькой Риши, ведь ей и нет двадцати. Она смотрела на него с недоумением, воспринимая как совсем взрослого дядечку. А то я своей дочери не знаю!