Пепельный ангел (СИ)

========== Пролог ==========

Нежный запах земляники вывел альфу из задумчивости. Хм, похоже, у кого-то скоро течка. С таким запахом и расхаживать по городу вечером… Наверное, шлюшка в поисках клиента. Интересно, сильно потаскана или еще ничего?.. Глаза невольно стали искать источник аромата, ноги сами понесли следом. Где-то рядом… Ноги привели к лифтам на нижние уровни.

Очень странно! Рядом с пожилыми бетами, уставшими от жизни, и омегами, замученными малолетними детьми, стоял худощавый солдат с вещмешком за спиной. Альфа подошел ближе… Да, определенно, земляникой пахло от него. Открылись двери межуровневого лифта, люди стали выходить, отталкивая тех, кто собирался войти внутрь. Те же, кто собирался войти, сгруппировались кучнее, не желая быть оттесненными от долгожданного лифта. Солдат стоял, не шевелясь, и людской поток обтекал его, не задевая, как будто вокруг него было защитное поле. Было очень странным, что люди так старательно не замечали его. Заинтересовавшись, альфа решил рассмотреть его поближе.

Людской поток качнулся в сторону входа, и альфа позволил подхватить себя и внести вместе со всеми в кабину. Внутри лифта началось собственное броуновское движение. Те, кто скоро выходил, не хотели проходить далеко, вяло переругиваясь с теми, кто протискивался вглубь лифта. Солдат, не останавливаясь, дошел до противоположной стены в глубине и, развернувшись, облокотился о перила. ОООО! Теперь стало понятно поведение толпы. ОН был красив. Красив той самой красотой, которая притягивает и страшит одновременно. Такими рисуют в книгах ангелов – Ангелов Смерти. Идеальное лицо, как будто со старинной гравюры. Высокий лоб, спокойный разлет бровей, полуприкрытые глаза, тонко вылепленный нос с изящно вырезанными ноздрями, и четко очерченные губы. Пепельные волосы собраны в низкий хвост. Пепельные, да… Он был весь как будто обсыпан пеплом. Наверное, так выглядел сам ангел смерти Самаэль, возвращаясь со своей тяжелой жатвы.

В этот момент солдат поднял глаза и в упор посмотрел на альфу. Это был не просто взгляд, это был контрольный выстрел в сердце и голову одновременно. Двери лифта за спиной закрылись.

========== Знакомство ==========

По мере того, как лифт опускался все ниже и ниже, останавливаясь на жилых уровнях, из него выходили люди. В кабине становилось все просторнее, и вскоре альфа мог без помех рассматривать загадочного омегу. Его песочного цвета камуфляжная форма выдавала в нем солдата-внешника, высокие штурмовые ботинки были получены явно не с армейского склада общего назначения, такие выдавались только отдельным группам, выполняющим задания на внешних рубежах. Только почему-то на форме не было ни одного знака отличия. Военные славились своей маниакальной любовью ко всяким только им понятным шевронам и нашивкам, выделяющим их в особую касту и позволяющим с одного взгляда разделять друг друга по статусу и рангу. Странно, что у Ангела (будем пока называть его так) не было ничего. Полнейшая анонимность.

Такая загадочность не могла не заинтересовать еще больше. Лифт опускался все ниже и ниже.

Минус пятый уровень – здесь живут рабочие и не очень зажиточные семейные пары.

Минус седьмой уровень – здесь живут одинокие и низкоквалифицированные работяги. Здесь вышли последние подвыпившие трое парней, и вот в лифте осталось только двое: загадочный Ангел и любопытный альфа.

А лифт опускался все ниже и ниже…

Никогда еще альфа не чувствовал себя так по-дурацки, как юный школьник на первых танцульках. Альфа одернул себя: он, в конце концов, не ребенок, а взрослый состоявшийся мужчина, с чего бы вдруг такая робость? Он подошел почти вплотную к омеге, тот поднял на него глаза, такие серые и уставшие.

– Меня зовут Роберт Динлох, можно просто Роб, – сказал альфа, с улыбкой протягивая руку.

Омега, не торопясь, рассматривал его – начиная от брендовых туфель, дорогого костюма и заканчивая дорогим навороченным коммуникатором самой последней модели на запястье протянутой руки.

– Простите, я не заинтересован в новых знакомствах, – красавец улыбнулся, склонив голову к плечу.

Услышав его нежный, мелодичный голос Роб заслушался. Когда увидел нежную улыбку, его сердце пропустило удар. Он стоял и, улыбаясь, смотрел на омегу, как деревенский дурачок, он даже не сразу сообразил, что его отшили. ЧТО? ЕГО, РОБЕРТА ДИНЛОХА, ОТШИЛИ??

Дверь лифта за спиной звякнула, открылась. Минус тринадцатый уровень, самое дно.

Омега, поправив лямку вещмешка, обошел Роба, застывшего как соляной столб, и вышел в сумрак плохо освещённого помещения.

Так не бывает, думал альфа, да что он о себе возомнил? Нахал смазливый. Он ему сейчас объяснит, что с ним, Робертом Динлохом, так себя не ведут. И ринулся следом. В нос ударил тяжелый запах машинного масла, стоялый запах мусора и немытых тел. За всеми этими ароматами тонкий запах земляники терялся напрочь. Роб метнулся вперед, пытаясь в сумраке разглядеть силуэт или услышать шум шагов. Ничего.

– О, какие люди и без охраны, – присвистнули из темноты. Как-то сразу вдруг, казалось бы, из ниоткуда возникли силуэты крупных мужчин.

– Закурить есть? – спросил, лениво растягивая слова, голос явно пьяного человека. Зажали со всех сторон. Где-то слева звякнула цепь.

– Доброй охоты, мальчики, – откуда-то из-за спины Роба внезапно вышел Ангел. – А вы все резвитесь, как я погляжу. И как вам не ай-яй-яй?

– Добрый вечер, уважаемый, – было слышно, как говоривший человек трезвеет за считанные минуты. – Простите, недоразумение вышло, мы не знали, что он с вами, уважаемый. Простите, нас уже нет, – и только топот множества разбегающихся ног.

– Да кто ты такой? – рявкнул Роб.

- Неважно. Уходи, пока лифт не уехал. Следующий будет только утром. Тебе здесь не место, - серые глаза равнодушно скользнули по лицу Роба.

- Нет.

Ответом было только равнодушное пожатие плеч. Омега развернулся и пошел куда-то вглубь лабиринта с мигающими лампочками и разрисованными граффити стенами. Робу не оставалось ничего другого, как поторопиться следом. После нескольких поворотов и переходов они пришли к белой крашеной двери. Солдат достал ключ из нагрудного кармана и, не торопясь, открыл ее. Не оборачиваясь, он вошел в комнату и захлопнул дверь прямо перед носом оторопевшего Роба.

Идиотская ситуация. Роб почесал мочку уха. Тупость какая-то. Роб огляделся: низкий потолок, разрисованные стены и, как ни странно, белые крашеные двери без номеров. Тонкие стены. Было слышно, как в соседней комнате плачет ребенок, а в другой кто-то устало переругивается. За дверью Ангела что-то тихонько скрипнуло, и опять тишина. Ни звука голоса, ни шума шагов. В коридоре воняло прогорклым маслом и мочой. Роб очень ясно понимал, что вряд ли самостоятельно найдет дорогу к лифту, и вся эта ситуация вызывала какую-то заторможенность. Не хотелось ни делать резких движений, ни громко говорить. Можно было по коммуникатору вызвать охрану, они, конечно, удивятся, с чего его сюда занесло, но появятся очень быстро, на полицейском лифте или на чем-то еще, предназначенном для экстренных случаев. Роб никогда не интересовался жизнью нижних уровней, так, общедоступные сведения.

За дверью опять что-то скрипнуло. Роб набрал воздуха в грудь, как будто собираясь прыгнуть в воду, и постучал в дверь. Ее сразу же открыли, и альфа растерялся. Омега стоял с голым торсом в армейских штанах с расстёгнутым поясом. Он никогда не видел такого красивого тела. В нем не было привычной омежьей хрупкости, но в то же время было сразу понятно, что это именно омега. Высокий, тонкокостный, с явно выраженной мускулатурой, но не перекачанный, как некоторые модные модели подиума, а изящный, совершенный, как античная статуя, с той лишь разницей, что на его плече лежало полотенце, а не праща, и глаза с раздражением разглядывали оторопевшего альфу.

– Что надо? – раздраженно спросило чудо, недобро посверкивая стальными глазами.

– Эээ… – начал было Роб, но тут увидел метку на шее ближе к ключице. Метка была явно старая и, как ни странно, альфой от него не пахло. Совсем не пахло. Может, вдовец? Роба эта мысль приободрила. – Ээээ… – попытался развить свою мысль альфа.

– Так, ясно. Да, у меня скоро течка, но мне не надо ни секса, ни новых друзей. Ищешь приключений? Давай посмотрим, – тонкая рука легла на грудь и с неожиданной силой надавила, заставляя отступить от двери на пару шагов. Ангел наполовину высунулся из дверного проема и, придерживаясь за косяк другой рукой, выглянул в коридор, посмотрел направо, потом налево, и начал что-то говорить, указывая куда-то рукой. Роб опять потерялся. Он смотрел, как шевелятся губы, как перекатываются мышцы под тонкой кожей, как от холода съёживается маленький сосок. Омега пару раз щёлкнул пальцами перед носом альфы.

– Эй, ты меня слушаешь? – увидев утвердительный кивок, продолжил. – Пятая дверь направо – две омеги, направо седьмая – бета, кстати, у нее сын есть, в случае чего пусть отправляет малого ко мне, у меня как раз свободный матрасик есть, - и с улыбкой опять захлопнул перед носом дверь.

Роб вновь почесал мочку уха. Его, что, к местным шлюхам послали? Роб разулыбался. А у парня неплохое чувство юмора. Посмотрим, кто кого переупрямит. Что он там говорил… «Пусть отправляет малого ко мне». Значит, малому можно? Посмотрим. Отсчитал седьмую дверь, постучал. Дверь открыла потасканная бета в грязном халате. Роб достал сотню кредитов, у беты загорелись глаза.

- Седьмая дверь от вас, такой симпатичный солдат… как его зовут?

Бета выглянула в коридор и нахмурилась, соображая:

- Такой русый красавец с серыми глазами? - и, получив утвердительный ответ, заулыбалась. – Это Анджей, но, мистер, это глухой номер, можете даже не дергаться, он не по этому делу…

- Джей вернулся? - откуда-то снизу раздалось счастливое детское чириканье. Бета приоткрыла пошире дверь, и Роб увидел маленького худенького черноволосого мальчика лет пяти-шести отроду. Карие глазки с любопытством оглядели незнакомца.

- Да, кстати, Анджей, - Роб остановился, смакуя имя Анджей… да, созвучно с Ангелом, - Анджей сказал, что у него есть свободный матрасик, и что мальчик может прийти к нему.

- Мам, можно? - мальчик подошел к бете. Она перевела глаза на Роба и было понятно, что бета что-то просчитывает. Взгляд сузился, и Роб опять полез в портмоне. Получив вторую сотню, мамаша вытолкнула мальца и быстро захлопнула дверь. Пролетев пару шагов, малыш влетел в колени Роба. Тот присел, стараясь рассмотреть его поближе. При ближайшем рассмотрении мальчик оказался не только худым, но еще и чумазым. И, что еще странно, он оказался альфочкой. Странно, маленькие альфы - это обычно хорошо сбитые крепыши, а такими худенькими обычно бывают омежки. Мальчик смотрел на него глазками олененка Бемби и чего-то ждал.

- А почему у вас тут все двери белые и без номеров?

- А это из-за Джея, – заулыбался малыш. - Когда он сюда только переехал, то его обворовали, а он нашел воров и сказал им все вернуть, а они посмеялись. Джей их избил, и тогда к нему пришла вся банда, - у малыша загорелись глаза и он стал махать руками, показывая, как именно все происходило. - «Черные вороны», знаешь? Такие страшные, их тут все боялись. Они ночью выломали дверь у Джея и хотели его убить. Да. Все испугались, а Джей не испугался, он их всех-всех победил и даже убил кого-то. Да. А потом вызвал полицию. У нас никогда столько полицейских за раз не было. Да. И ты думаешь, его в тюрьму посадили? А вот и нет, и даже наоборот, самый толстый полицейский руку Джею пожимал и говорил СПАСИБО. Вот. А Джей потом поставил новую дверь и покрасил ее белой краской. И тогда все узнали, что Джей живет за белой дверью. И потом все в нашем коридоре поснимали номера и покрасили двери белой краской. Свою дверь каждый знает. А воры-то не знают, где Джей живет, – мальчик счастливо рассмеялся. – Правда, здорово придумали?

- Правда, здорово, – Роб с облегчением рассмеялся, его красавец совсем и не бандит, а даже наоборот, герой. Ну, теперь ты точно от меня никуда не денешься, красавчик!

========== Ночь ==========

- Дядя Джей, дядя Джей, это я, Боби, можно я войду? – мелкий стучал ногой по двери, вцепившись двумя руками в ручку, а ему в плечи, как в счастливый билет, вцепился Роб.

- Заходи уже, пока всех соседей не перебудил.

Мелкий рванул внутрь так, будто за ним гнались. Заскочив в комнатку, он тут же с ногами забрался на длинный сундук, стоявший вдоль стены. Роб зашел следом и огляделся. Маленькая прихожая, по ширине равная входной двери, через небольшую арку, плавно перетекала в такую же маленькую комнатку «вагончиком». У одной стены стояли два сундука, у другой - открытый сундук и облезлый стол, на котором лежал развязанный вещмешок. Со второй стороны «прихожей», из-за небольшой двери раздавался плеск воды. Роб не удержался и, вытянув шею, заглянул в раскрытый сундук. Тот был изнутри обит каким-то металлом, и в нем лежал туго скатанный и перевязанный поперек веревкой матрас, завернутая в одеяло подушка и несколько подписанных коробок. На крышке крайнего к двери сундука лежал старый полосатый матрас, порванный в нескольких местах и аккуратно зашитый черной ниткой. За разглядыванием матраса его и застали.

- Ты всегда такой прилипчивый? - устало вздохнул омега. Он был с мокрой головой, на плечах лежало полотенце, завершали его наряд серые спортивные штаны и шлепки на босу ногу. В его взгляде не было ни капли смущения от того, что он полуголый стоит перед альфой. Казалось, такая ситуация ему не в новинку, и только напряженный прищур глаз выдавал раздражение ситуацией.

- Дядя Джей, а мы будем пить вкусный чай? - подал голос мальчишка. Омега перевел на него мгновенно изменившийся взгляд, из ледяного и равнодушного он стал теплым и ласковым.

- Да, будем, только тебе надо будет сходить к матери за питьевой водой, - грациозно проскользнув мимо альфы, Анджей присел у открытого сундука. Достав из одной коробки небольшой электрический чайничек, он протянул его Боби. Тот схватил чайник и, выскочив из двери, как маленький ураган, помчался по коридору. Анджей выложил на стоящую между двух сундуков маленькую тумбочку: салфетку, две чашки, сахарницу-непросыпайку, чайную ложку и, подумав, добавил еще блюдце. Порывшись в коробке, достал маленькую коробочку, на которой была нарисована ягода.

- А мне чаю не нальешь? - подал голос Роб. Он завороженно смотрел, как капли воды, срываясь с мокрых волос, скользят по голой спине омеги.

- Нет. Я тебя сюда не приглашал, не гоню только потому, что знаю, до утра ты здесь целым не останешься. Убить не убьют, но, как здесь говорят, «покоцают».

В комнату вошел мальчишка, аккуратно держа перед собой чайник, наполненный водой. Омега, забрав его из рук мальчика, поставил на облезлый стол. Он осторожно воткнул вилку в розетку. В тот же миг в розетке что-то заискрило, и омега что-то тихо пробубнил себе под нос.

- Не лезь сюда. Договорились? – обратился он к Боби.

Анджей взялся за полосатый матрас и, покрутив его, придирчиво рассмотрел с обеих сторон. Со вздохом положил его на лежанку напротив раскрытого сундука. Достав из сундука цветастую простынь, он застелил матрац. Потом достал подушку с наволочкой и, порывшись еще немного, извлек из глубины сундука большое банное полотенце и накрыл им матрац сверху.

- Забирайся, - скомандовал он Боби. Мальчик скинул кроссовки и, мелькая грязными пятками, забрался на постель.

- Э, друг любезный, так не годится, - омега достал небольшое полотенце и протянул замарашке, – иди вымой ноги, да заодно умойся с мылом. Там на полочке лежит, зеленое такое.

Маленький ураган пронесся в сторону душевой. Достав скатанный матрас, и опустив крышку сундука, омега размеренными движениями стал застилать вторую постель. Взяв со стола вещмешок, вынул из него несколько фольгированных прямоугольных пакетов без всяких надписей и положил на тумбочку рядом с чашками. После этого он положил вещмешок в наволочку и кинул себе в изголовье.

Закипел чайничек. Из душевой пришел малыш, сияя довольной и чистой мордочкой. На плечи он накинул полотенце, явно копируя Анджея. Забравшись на кровать, он немного поерзал, устраиваясь удобнее, и замер, сложив руки на коленях, в ожидании продолжения. Омега забрал у него полотенце и повесил его на веревку, натянутую над кроватью, потом вытер свои волосы, и это полотенце тоже перекочевало с его плеч на ту же веревку. Затем он насыпал в чашки чай, залил его кипятком, добавил в чашку мелкого сахар и, наконец, сел на кровать, подвернув под себя одну ногу. Бобби неосознанно зеркально повторил его позу.

- Ну, рассказывай, – сказал омега, протягивая Боби прямоугольный пакет. Тот привычным жестом открыл его зубами и надкусил оказавшуюся там шоколадку. Из второго пакета Анджей вытряхнул на блюдце несколько галет. В комнате запахло малиной с легкой цитрусовой ноткой. Запах фруктового чая очень гармонично дополнял земляничный запах самого омеги.

- Что рассказывать? – спросил с полным ртом мелкий.

- Ну, к примеру, куда делись мои соседи?

- А, это! Так Дилан сдох от передоза.

- Не сдох, а умер. Сдыхают животные, люди умирают.

- Ма сказала: «Жил, как скотина и сдох, как собака». А Мэтью взяли на кармане где-то на пятом уровне. Да, вот. Ма говорит, что мы его года три не увидим. А к тебе решили никого не подселять.

- Боятся?

- Не, УВАЖАЮТ, - мальчик доел шоколад и потянулся за чашкой, – о, чай с ягодками! А можно я их потом съем?

- Конечно, – согласился омега и протянул ему блюдце с печеньем, - только пей потихоньку, не торопись, а то ненароком можешь обжечься.

Из-под подушки послышалось пиликанье входящего сообщения. Омега надел коммуникатор на руку и, дождавшись идентификации, открыл его. Из развернутой панели послышалась ритмичная музыка, а на экране показалось лицо крупного мужчины, коротко стриженного и с замысловатой татуировкой на щеке.

- Разрешите доложить? - в экран полезли любопытные носы его товарищей. Татуированный старательно их отпихивал, делал грозные глаза, и было видно, что из последних сил пытается сфокусировать взгляд, чтобы выглядеть трезвее, чем есть.

- Свен, мы не на службе, так что, давай без этого официоза. Да, кстати, когда это вы успели так нахрюкаться?

- Так, это самое, у нас увольнительная с обеда, - заулыбался амбал.

- Я не один, поэтому говори коротко и по существу…

- Не один? – лицо парня удивленно вытянулось.

Омега перевел экран на маленького мальчика, держащего двумя руками большую чашку. В экран опять полезли любопытные друзья, а Свен сказал:

– О, какой хорошенький, это ваш? - с той стороны экрана на него зашипели, и было видно, что он получил тычок под ребра, – простите, я не хотел, – амбал отвел глаза в сторону.

- Проехали! Это мой сосед. Так, что хотел сказать?

- Мы, это, заходили в лазарет, проведали найденышей. Врачи говорят, что у них все хорошо, и что, ну, в общем, мы вовремя успели. Ну, вы поняли…

- Да. Спасибо, что сообщил. Я собирался навестить их утром. Это все?

Свен немного помялся и, наконец, предложил:

- Мы здесь с ребятами в «Больших сиськах» сидим, не хотите присоединиться?

- Нет уж, спасибо, я своего милого гостя на четыре пьяных рыла не променяю.

- Нууу, это самое, нас тут двенадцать.

- Тем более. Я вообще-то спать собираюсь, советую и вам отдохнуть, - омега коротко зевнул, – если это все, то я отключаюсь. Хотите развлекаться – развлекайтесь в свое удовольствие, мне больше не звоните, а то оборву кое-кому любопытному уши. Я понятно изъясняюсь?

- Так точно. Конец связи.

Омега снял коммуникатор, и посмотрел на Роба:

- Чего стоишь, присаживайся, ночь длинная. А, хотя, делай, что хочешь, - и махнул на него рукой.

Роберт только сейчас понял, что так и продолжает стоять посреди комнаты, как нашкодивший ученик в кабинете директора. Он хмыкнул про себя. ОН, РОБЕРТ ДИНЛОХ, входящий в десятку самых завидных женихов столицы теряется перед этим непонятным парнем, как зеленый юнец. М-да, наверное, со стороны он смотрится полным остолопом. Роб расстегнул пиджак и постарался поудобнее устроиться на жестком сидении.

- Так ты разрешаешь? – ухмыльнулся он.

- Ага, хочешь здесь сиди, хочешь – уходи. Туалет за дверью, воду из крана не пить, в чайнике вода еще осталась. Главное, помни: полезешь ко мне – сломаю нос, полезешь к мелкому – сломаю шею. Я не запугиваю, но предупреждаю, - омега внимательно посмотрел на Роберта и, убедившись, что его услышали, перевел взгляд на Боби. Его глаза опять потеплели, и он протянул Боби еще один пакетик с шоколадкой. Малыш с благодарностью в глазах взял ее в руки.

- А тебе разве не хочется? – и, увидев, как Анджей отрицательно покачал головой, удивился, – как можно не хотеть ШОКОЛАДА? Можно, я ее на потом оставлю?

- Съешь эту сейчас, если хочешь, а на потом я тебе еще дам, - услышав радостное чавканье, Анджей начал пить чай, обхватив чашку тонкими, невероятно красивыми пальцами. Робу сразу же захотелось расцеловать каждый пальчик. Они, наверное, сладкие, на вкус как конфетки. Роб поерзал на сиденье, в штанах становилось все теснее.

Альфа смотрел на омегу как зачарованный. Какая-то часть сознания пыталась проанализировать ситуацию. Почему он так неадекватно реагирует на него? Может, он его истинный? Но тогда почему омега так к нему равнодушен? Причем подчеркнуто равнодушен! И почему его так от него ведет? Внезапно он похолодел от мысли, что наступит утро, они расстанутся, и он, может, его больше никогда не увидит. НИКОГДА! Какое страшное слово!

У Анджея опять заработал коммуникатор. Он проворчал, что у кого-то явно появились лишние уши, но, взглянув на экран, надел коммуникатор и, накинув на плечи одеяло, ответил на вызов.

- Доброй ночи, командор. Что-то случилось?

- Доброй ночи, лейтенант. Звоню сообщить, что за последнюю операцию вас представили к очередному воинскому званию. Приказ о повышении получите сразу после отпуска, - мужчина на экране тепло улыбался.

- Какого отпуска?

- Очередного, лейтенант, очередного. Я тут на досуге полистал твое личное дело и выяснил, что ты еще ни разу в отпуске не был. За три пропущенных получишь денежную компенсацию, а последние два я объединил, и заодно выбил тебе путевку на курорт. Отдохнешь, подлечишь раны. В этот раз тебе здорово досталось…

- Ээээ….

- Считай, это приказ. У тебя будет ЭЛИТ за казенный счет. Да и, кстати, еще две парные путевки для рядовых, правда, Премиум, не Элит, но тоже все включено. Кому из твоих отдать?

- Так их как раз четверо, впишите по двое, а развлечение мальчики себе на месте найдут.

- Твоя путевка тоже на двоих. Ты тоже не маленький, кого в твою путевку вписать?

- Хм, - задумался Анджей и вдруг по-мальчишечьи задорно улыбнулся, - почему бы и нет? Командор, вы можете написать в дорожных документах «омега с сыном»?

- Да хоть с крокодилом! - улыбнулись с экрана, - как зовут счастливчика?

- Боби, ты знаешь свое полное имя? - Анджей посмотрел на ребенка. У того глаза были уже не круглые, а квадратные, и чай из чашки потихоньку лился на коленки. Омега осторожно забрал чашку из рук мальчика и, стрельнув глазами в сторону Роба, ухмыльнулся.

- Пусть будет Роберт, а фамилию впишите мою.

- Я что-то не понимаю, объяснись. Твои авантюры хороши на войне, потому что всегда оправданы, продуманы и дают стопроцентный результат. А здесь-то чего придумывать, берешь доверенность у родителей, оформляешь документы и все дела. А киднеппинг у нас не приветствуется.

- Просто у его матери вряд ли есть на него документы, впрочем, как и у нее самой. Начнешь оформлять все по правилам, так отпуска не хватит. А при наличии Элит вряд ли спросят документы на отцовство, никто дальше путевки смотреть не будет.

- Еще больше не понял. Они, что, нелегальные эмигранты? Ты во что ввязался?

- Да ни во что я не ввязывался. Это, знаете ли, минус тринадцатый! Здесь зачастую документы впервые получают, когда в тюрьму попадают. Ну, вы же знаете, здесь многие идут на мелкие нарушения, чтобы после маленького срока быть с документами.

- А что ты забыл на минус тринадцатом?

- Я здесь живу.

- @@@@@@@ Лейтенант, живущий на дне – позор для армии!

- Командор, вы кричите как раненный слон, а у меня стены тонкие, а соседи ушастые.

- Вы забываете о субординации…

- Я не на службе, и уже практически в отпуске, так что не кричите, пожалуйста, ребенка испугаете. Я сюда ни разу не приходил в форме, до данного момента никто и не догадывался, кто я по профессии.

- Так, теперь быстро и по порядку объясни, как ты туда попал.

- Когда год назад мне дали лейтенанта, то мне буквально все начали намекать, а потом откровенно давить, мол, лейтенант не может жить в казарме, у него должно быть свое жилье в городе. Я обратился к квартирмейстеру, и поскольку накануне я с ним поругался, то он мне выписал направление сюда. Он надеялся, что я побегу жаловаться, а мне все равно. Какая разница, где ты НЕ спишь? Я здесь бываю-то раз в месяц, да и то не каждый. Какая разница – пентхаус в небоскребе или конура на минус тринадцатом? Все равно это не дом.

- ……………..

- Без мелкого на курорт не поеду.

- Хм, Роберт, говоришь… Документы получишь завтра с посыльным, вылет в 13-00. В любом случае с новым званием тебе полагается наземное жилье, так что, ордер на жилье получишь вместе с приказом о повышении. Поздравляю. Конец связи.

Омега очень внимательно посмотрел на Боби. Тот, казалось, забыл, как дышать.

- Боби, мне очень нужна твоя помощь, - у парнишки глаза еще больше округлились. Он резко вдохнул носом и открыл было рот, пытаясь что-то сказать. Омега потрепал его по голове и продолжил:

- Боби, только ты сможешь мне помочь. Ты же слышал, что начальство отправляет меня в отпуск на курорт. А там очень много вот таких наглых и прилипчивых альф, - он показал пальцем на Роба, - и только ты один, Бобби, сможешь защитить меня от них.

- Как? – шёпотом спросил будущий гроза альф.

- Тебе надо будет громко называть меня ПАПА, а когда ко мне подойдет альфа, то ты будешь начинать капризничать. Проверено, чем капризнее ребенок, тем дальше отпрыгивает альфа.

- Я не умею, - шепотом отозвался ребенок.

- Я тебя научу, все дети это умеют, и у тебя получится. Я в тебя верю, - абсолютно серьезно сказал Анджей,- так что, поможешь?

- А ма меня отпустит?

- Я с ней договорюсь. А теперь допивай чай. Фрукты есть будешь? – и, дождавшись утвердительно кивка, дал ему ложку, – давай, доедай фрукты и ложись спать, а я пойду с твоей матерью поговорю, - надев куртку, он вышел из комнаты.

Лампочка моргнула и стала гореть более тускло. Вскоре вернулся Анджей. Альфа схватил его за руку.

- Я могу предложить другой вариант, как сделать так, чтобы другие альфы не цеплялись.

Омега аккуратно высвободил свою руку из плена и с кривой улыбкой ответил:

- Не сомневаюсь, что можешь, но я не ищу простых путей.

Подойдя к ребенку, он поправил импровизированное покрывало и улегся на свое место поверх одеяла на спину.

- А что со светом? - не унимался альфа.

- Экономия ресурсов. До пяти утра падает напряжение. В пять тридцать первый лифт, поэтому те, кто работают, встают по лампочке. Когда лампочка загорается ярче, все просыпаются.

- Но лифты ведь круглосуточные?

- До восьмого уровня. Если надо выбраться раньше, можно воспользоваться служебным лифтом, но для этого нужен пропуск. У меня есть такой. Отправить тебя?

- Нет. Ты от меня так просто не избавишься. Можно спросить?

- Нет. Любопытство - не порок, но погубило кучу народу.

Анджей закрыл глаза. Казалось, он заснул. В тишине комнаты послышалось легкое покашливание Боби. Робу показалось, что он стал участником замысловатого реалити-шоу, настолько киношной была ситуация, настолько нереально красивым казался главный участник этого шоу. Роб почувствовал себя почти преступником, жадно рассматривая спящего омегу. Идеальной красоты лицо, безупречный силуэт тела под тонким спортивным костюмом, безумно сексуальные изящные руки, да и ступни… О-о, какие это были ступни! Небольшие, с маленькими изящными пальчиками, а розовая пяточка привела альфу в такое умиление, что у него дыхание перехватило. И вся эта нежность вкупе с тонкой щиколоткой совсем не вязались со штурмовыми берцами, стоящими около лежанки. Роб перевел дыхание и попытался из обрывков имеющейся информации сложить мало мальскую четкую картинку. Картинка категорически не складывалась. Совсем никак.

Анджей дернул ногой, открыл глаза и быстро осмотрелся. Глаза задержались на Робе, оценивая и что-то взвешивая. Он вскочил и стремительно разделся до трусов, скинув вещи в изножье лежанки со спящим мальчиком, и также стремительно запрыгнул под одеяло. Все произошло так быстро, что Роб тихо застонал, он не успел его толком рассмотреть. Ни один омега не раздевался перед Робом так молниеносно. Одно успокаивало, он теперь лежал к нему лицом, положив одну согнутую руку под голову, а вторую поверх одеяла. От вещей пахнуло течной омегой, Роб медленно протянул руку и схватил лежащие сверху штаны. Они были еще теплые и одуряюще пахли земляникой. Альфа медленно вдыхал желанный запах, а член начал жить самостоятельной жизнью и требовал к себе внимания, рискуя порвать брюки. Рука потянулась к ширинке. И тут он понял, что его рассматривают. Поднял глаза – точно: омега смотрел на него спокойно, оценивающе, выжидающе. Роб дернулся навстречу взгляду, но омега нахмурился. Роб вдруг вспомнил предупреждение о сломанном носе и вдруг очень четко осознал, что этот сломает и не задумается. Не хотелось глупо выглядеть. Он понял, что выглядит как мальчишка впервые унюхавший омежку. Улыбнувшись своим мыслям, он положил штаны на место, и устроился поудобнее, насколько это было возможно на жестком сиденье. Омега закрыл глаза.

Робу вдруг стало легко и смешно. Боги, перед ним лежит практически голый течный омега, а он сидит как ребенок, сложив руки на коленях, и ничего не делает. В полном смысле ничего не делает. Да он даже боится громко вздохнуть, чтоб не побеспокоить это спящее божество. Он опять вернулся к жадному созерцанию этого ангелоподобного существа. Ну не может, не может живой человек быть настолько совершенным. Роб постарался рассмотреть его критично, выискивая недостатки. Но! Не нашел. Понял только одно, что еще немного, и он совсем разучится дышать от восторга. Перейдя от лица… к шее… тонким ключицам… красивому округлому плечу… и, вдруг увидел небольшой свежий шрам, стянутый скрепками и залитый медицинским пластырем. На фарфоровой коже пластырь сливался с цветом кожи, становясь незаметным и делая незаметной рану под ним. Сердце вдруг сжалось. У кого могла подняться рука на НЕГО? Захотелось схватить его, спрятать в безопасном месте, а потом баловать, холить и лелеять. Как его отец трепетно носится с папой. СТОП. Куда-то его совсем занесло. Очень мало информации, очень много эмоций.

Захотелось вскочить и побегать, как бывало, когда проблема не решалась сразу, а наоборот, обрастала следующими. Как человек дела, он прикинул, что надо сделать вначале, что предпринять, к кому обратиться за помощью. Итак, что он имеет: имя, воинское звание (правда, неизвестно каких войск), примерный возраст, примерное место жительства. Мало. Надо сделать снимок, у него на коммуникаторе, кажется, есть такая функция. Как всякий публичный человек он вынужденно следил за выходящими новинками, покупая наиболее продвинутые модели, но как человек сильно занятый собственным бизнесом, он в них досконально не разбирался, ограничиваясь только самыми необходимыми. Роб обратился к коммуникатору. Обнаружив множество пропущенных вызовов, ухмыльнулся. М-да, знал бы он, куда его заведет желание побыть в тишине и одиночестве! Вот ведь - полнейшая тишина и абсолютное одиночество. Правду говорят: «Будь осторожен в своих желаниях, они могут исполниться!». Поискав в меню функций и опций, он нашел необходимое и только поднял руку, чтоб запечатлеть на память красоту, как омега открыл глаза. Роб сделал вид, что потягивается. Омега закрыл глаза. Роб выждал некоторое время, попытался еще раз, и опять наткнулся на стальной взгляд.

- Все никак не уймешься? – тихий хрипловатый со сна голос погнал волну мурашек, которые, конечно, все побежали в штаны.

- Ты, что, мысли читаешь? - невольно ухмыльнулся альфа.

- Нет, - омега зевнул, прикрыв рот, – просто твои поступки легко просчитываются.

Роб на такие слова даже как-то обиделся. Он, что, настолько предсказуем?

- Спи, давай, – надулся альфа, – тоже мне, калькулятор нашелся.

Омега мягко улыбнулся, как будто услышал комплимент, и снова закрыл глаза. Вскоре Роб услышал тихое сопенье. Во сне он был такой милашкой, руки так и тянулись потискать и погладить. В штанах опять намечалась революция. Да что за напасть такая? Он постарался отвлечься, подумать о чем-то отвлеченном, но мысли с маниакальным упорством возвращались к загадочному и недостижимому красавцу. Раз за разом, давая сам себе обещание, что найдет, все выяснит и обязательно встретится с ним еще раз. И кстати, как он забыл, омега же отправляется на какой-то курорт в элит зону, и вылет в «13-00», правда, опять-таки, неизвестно из какого аэропорта, но вот это уже можно использовать, как стоящую зацепку. Да, он его обязательно найдет на курорте. ДА!! Омега с ребенком в элиткомплексе - это вам не иголка в стоге сена. Попался, красавчик! Так за разглядыванием омеги и мыслями о будущем соблазнении время пролетело незаметно.

Лампочка опять мигнула и стала гореть ярче. Роб зажмурил глаза, так неприятно свет резанул по уставшим глазам. Одновременно с этим пространство стало заполняться звуками: шаркающие шаги, невнятные голоса, опять заплакал маленький ребенок. Да, стены здесь действительно тонкие.

Омега вздохнул и перевернулся на спину, немного стягивая одеяло вниз. Обнажился сосок и правый бок вплоть до линии трусов. Роб впал в нирвану от разглядывания до одури желанного тела. При таком пристальном внимании обнаружилась еще одна пленка пластыря, более длинная и широкая. Роб застонал: бедный мальчик, ему наверно больно, а он тут лезет со своей любовью. От этой мысли его передернуло. Любовь? Опять его понесло! Он его совсем не знает, да его видит всего несколько часов, и он может оказаться кем угодно. Наваждение и только!

И в этот момент Роберт Динлох, плейбой и завидный жених, удачливый бизнесмен, и единственный сын богатых и влиятельных родителей, с кристальной ясностью понял, что ему искренне все равно, кто он, этот странный и загадочный омега, и что у него было в жизни раньше. ЭТО ЕГО ОМЕГА! И он порвет любого, кто станет у него на пути.

========== Сюрприз для Боби ==========

Боби закашлялся сильнее. Анджей проснулся и, приподнявшись на локте, посмотрел на ребенка. Одним плавным движением он поднялся и, сложив одеяло пополам, укрыл малыша. Не глядя на Роба, подхватил свою одежду с полотенцем и прошел в душевую.

Вскоре оттуда раздался шум воды. Земляничный запах усилился, и Робу потребовалась вся его сила воли, чтобы не рвануть следом. Яйца у него звенели, а секса, казалось, не было, как минимум, год. Отвлечься никак не получалось. Он закрыл глаза и потерся головой о стену, видение почти голого тела вместе с запахом сделало образ почти осязаемым. А когда открыл глаза, то увидел, что омега в спортивном костюме стоит напротив и рассматривает его, склонив голову набок.

- Туалет там, - был вынесен вердикт.

Роб с благодарностью пошел в указанном направлении. Страдания надо было облегчить раза два, как минимум, а может и три. Комнатка метр на метр была настолько густо пропитана запахом омеги, что, казалось, его можно пить. Роб кончил несколько раз, последний раз практически на сухую, стараясь не застонать на пике наслаждения. Эрекция не спадала, и он чувствовал себя подростком, впервые добравшимся до порнухи, или озабоченным кроликом. Злость на себя, на свою слабо контролируемую реакцию помогла прийти в себя и собраться. С помощью душа он постарался смыть следы спермы, запоздало вспомнив насколько здесь тонкие стены. Кровь бросилась в лицо, да что с ним такое? Он не помнил, когда краснел в последний раз, наверное, когда-то совсем давно, в детстве. Он привык быть ответственным и благопристойным, достойным сыном достойных родителей. А тут вдруг такое… Он умылся холодной водой у крохотного умывальника и, как смог, вытерся носовым платком. Зеркала в душевой не было, и он попытался перед выходом оглядеть себя, убедившись, что с внешним видом все в порядке.

Анджей стоял у раскрытого сундука, на нем были голубые джинсы, серая толстовка и серые мокасины. Связанный матрас опять перекочевал в сундук, чашки с тумбочки тоже пропали, а вместо них стоял стакан с водой. Анджей наклонился над сундуком, пристраивая берцы, и джинсы обтянули аппетитную попку. Робу захотелось опять вернуться в душевую, и он мысленно отвесил себе пару оплеух. Полегчало.

Тем временем сундук был закрыт, а Анджей сел сверху на деревянную крышку и приладив к руке коммуникатор, просматривал информационный канал. Боби спал. Повисла почти осязаемая тишина. Роберт, не скрываясь, рассматривал Анджея, а тот подчеркнуто игнорировал его.

Боби опять закашлял, и Анджей, пересев к нему на кровать, стал мягко гладить малыша через одеяло. Мальчик открыл глаза, резко дернулся и, моргая сонными глазками, пытался оглядеться и сообразить, где находится. Когда его взгляд остановился на омеге, он успокоился и ощутимо расслабился. Одной рукой Анджей помог ему сесть, а второй протянул стакан с водой и помог напиться.

- Ну, как? Готов к приключениям? – с улыбкой спросил Анджей и, получив утвердительный кивок, протянул полотенце. – Тогда быстренько отлей на дорожку, да, и не забудь вымыть руки и умыться!

Пока мелкий плескался в душе, Анджей завернул подушку в сложенное полотенце и вместе с простыней уложил в сундук. Когда вернулся Боби, туда же было положено полотенце. Омега закрыл сундук на висячий замок, на который сверху надел мешочек с имперским орлом. В таких мешочках получали оплату наемники на дальних рубежах.

- Если все готовы, то пошли, – закрыв дверь и схватив мелкого за руку, Анджей быстро пошел теми же лабиринтами коридоров. Навстречу попадались люди. Одни заискивающе улыбались, другие отводили глаза, но буквально все жались к стенам, стараясь пропустить Анджея. Было заметно светлее, чем ночью. Роб с любопытством оглядывался по сторонам. Грязно, серо, и только ядовито-люминесцентные граффити на облезлых стенах и потолках.

Пройдя мимо серой толпы, ожидающей лифта, они дошли до некогда бело-красной, а ныне густо расписанной ругательствами и похабными картинками, стены со стальными дверями. Омега провел коммуникатором мимо датчика, и лампочка над дверью замигала красным, одновременно с этим послышались звуки сирены, и в щель двери начало сильно дуть. Люди в очереди вздрогнули, часть из них разбежалась. Когда дверь открылась, Роб увидел металлическую коробку с поручнями по периметру. Они быстро вошли внутрь.

- Это скоростной технический лифт для экстренных случаев, здесь нет антигравов, так что держись крепче, - сказал Анджей, прижимая к себе Боби, который с обожанием в глазах мертвой хваткой вцепился в ногу омеги.

Лифт рванул вверх, и их ощутимо прижало к полу. Подъем был быстрый, а при остановке их подбросило вверх. Когда двери открылись, Роб увидел двух встречающих их офицеров полиции. Увидев Анджея, они молча кивнули ему головой, цепко рассмотрели Роба и, успокоившись, ушли. Роберт посмотрел на них, как на дополнительный источник информации об омеге.

- Боби, - тихо позвал омега, - Боби, ты был когда-нибудь наверху? Похоже, что нет.

Мальчик стоял, подняв глаза наверх, и тяжело дышал открытым ртом.

- А где потолок? – пролепетал он.

- Боби, – омега тряхнул его за плечи, - Боби, посмотри на меня, – малыш послушно посмотрел на Анджея, пытаясь сфокусировать полуобморочный взгляд. - Закрой глаза, я отнесу тебя в одно очень интересное место, только ты не подглядывай, договорились? Это будет сюрприз, хорошо?

Боби кивнул и послушно зажмурился, заодно для большей надежности прикрыв глаза ладошками.

- Что, в первый раз наверху? – поинтересовался подошедший полицейский. – Они все по первому разу сознание теряют, особенно взрослые. Но, ничего, полежат, полежат и оклемаются.

Омега прижал к себе тоненькое тело, устроив голову Боби на своем плече. Тот обнял его одной рукой за шею и прижал покрепче.

- А где ближайшая кондитерская?

- В конце квартала, направо, сразу за углом, - полицейский махнул рукой в сторону.

- Здесь рядом есть детский центр, – подал голос Роберт, – там есть и детская кондитерская, и детское кафе и, вообще, все возможное для детей. Идем, покажу.

Наградой ему был благодарный взгляд.

Детский центр был, скорее, детским кварталом. Здесь все было устроено так, чтобы состоятельные родители с детьми могли потратить максимальное количество кредитов.

Зайдя в кондитерскую, омега аккуратно поставил свою маленькую ношу перед громадной витриной со всевозможными сладостями.

- Малыш, открой глазки, уже можно.

Боби открыл глаза, и сразу закрыл обратно, потом потихоньку открыл опять. Все переживания были немедленно забыты. Как можно переживать о чем-либо, когда перед тобой такая большая гора всяких вкусностей? Он перевел недоверчивый взгляд на Анджея.

- Что, мелкий, помочь тебе с выбором? – и, посадив его себе на бедро, он неторопливо прошелся вдоль витрины, называя пирожные, которые они будут есть.

Взгляд официанта был достаточно красноречив, он оценивающе рассматривал маленького оборванца. Роберту захотелось стукнуть нахала, и он громко хмыкнул. Нахал быстро оценил стоимость его костюма и заулыбался приветливей, а уж когда омега достал из кармана платиновую кредитку, то, вообще, поклонился и приветливо махнул в сторону столиков, предлагая располагаться.

- Да, и ко всему этому большой чайник фруктового чая и три чашки. У вас есть песочные корзинки с земляникой? Добавьте их к заказу.

Они прошли к диванчику, который был ближе всего к окну. Боби забрался на него с ногами и повернулся ко всем спиной. Он очень внимательно исследовал окно, потолкал ладошками стекло и, удостоверившись в его надежности, прижался к нему носом, разглядывая улицу, проходящих за стеклом нарядных людей и небо. Небо через стекло не вызывало такого ужаса, как первый раз.

Принесли заказ. Фруктовую корзинку со словами «заслужил» омега поставил перед Робертом. Усадив любопытного малыша за стол, он веером расставил перед ним пирожные, с милой улыбкой вручил ему ложку и, удостоверившись, что процесс поглощения пошел, стал разливать чай.

Роберт вырос в семье, где в доме всем заправлял папа, который был буквально помешан на этикете и «приличиях поведения». Он так часто безжалостно указывал на ошибки молодым омежкам, имевшим несчастье разливать чай перед его требовательными очами, что невольно сам научился различать малейшие нюансы чайной церемонии. Так вот, его омега разливал чай идеально. В отточенности грациозных движений чувствовалась муштра дорогого воспитания. Он на минуту размечтался, как будет рад папа, увидев столь совершенное исполнение ритуала. Из грез его вывел голос его идеала.

- У тебя есть дети?

- Нет. Но папе как-то пришла в голову мысль, что если я проведу достаточно долго времени с ребенком, то во мне обязательно взыграют родительские чувства, и я соглашусь завести семью и детей. Поэтому как-то он выбрал самого милого, на его взгляд, племянника, и мы вдвоем были направлены сюда для совместного времяпрепровождения. Знаешь, ты прав, никто не может испугать альфу сильнее, чем визжащий капризный монстрик. Если до этого я к детям был равнодушен, то теперь я их просто боюсь.

В ответ он получил великосветскую, ничего не выражающую улыбку.

- Боби, не торопись. У нас масса времени.

- Чем собираетесь заниматься?

- Боби надо подстричь и переодеть. И мне купить в дорогу подходящий костюм. Все только самое необходимое, остальное купим на курорте. Не люблю тяжелые чемоданы, – омега еще раз улыбнулся.

В кондитерскую ворвались двое детей, которые стали громко и визгливо требовать, топать ногами, тыкать пальцами в витрину, следом вошла невозмутимая бета, по форме одежды понятно, что няня. Официанты замелькали вокруг, пытаясь усадить и успокоить непоседливых клиентов.

Боби отвлекся от очередного пирожного и, прижавшись к Анджею, стал что-то тому шептать, боязливо косясь на громких детей. Воспользовавшись ситуацией, Роберт отошел сделать пару звонков. Вначале позвонил секретарю и сообщил, что его не будет сегодня весь день. Потом позвонил другу, начальнику своей охраны по совместительству и, коротко обрисовав ситуацию, попросил помощи. Тот пообещал немедленно выехать, Роберт назвал адрес.

К этому времени Боби доел последнее пирожное, допил чай и с осоловевшими глазами согласился осмотреть прилегающую кондитерской территорию.

Следующим был магазин детской одежды, где на продавцов опять пришлось махать кредиткой. Из него Боби вышел одетый, как юный рэпер, в широких штанах, кислотного цвета кроссовках, просторном батнике с подмигивающем мультперсонажем на спине, и бейсболке, надетой задом наперед. Он весь светился от удовольствия, крутясь перед каждым зеркалом.

Из следующего магазина вышел преображенный Анджей. Да, подумал Роберт, папа был прав, когда говорил, что все мужчины делятся на две категории: на тех, кто умеет носить костюмы, и на тех, на ком любой костюм смотрится, «как на корове седло». Мало того, что песочный цвет и строгий крой подчеркивали красоту омеги, так он еще и сидел на нем, как сшитый на заказ. Сливочного цвета рубашка с расстегнутым воротом подчеркивала чистоту кожи. Замшевые туфли очерчивали ноги небольшого размера. В руках он нес небольшую дорожную сумку, явно подобранную к костюму.

Из магазина высыпали продавцы, с вожделением смотря вслед красавцу.

На него стали оборачиваеться не только все альфы, но и омеги с детьми. Роберта от ревности разрывало на части. Роб увидел мелькнувшего друга, через мгновенье получил сообщение о том, что снимки сделаны, и тот потрясет старые армейские связи.

Его новые знакомые зашли в парикмахерскую. Он наблюдал за ними через стекло. Видя, как с трудом помыли голову пацаненку, а потом начали стричь. Новая стрижка очень понравилась и парикмахеру и Анджею. Черные, слегка стриженые волосы завивались в кудри, делая Боби еще более милым и похожим на омежку. Роберт видел, как наливается обидой лицо мальчика. После недолгих переговоров ему экстремально коротко выстригли бока, оставив залихватский чуб и длинные волосы сзади, которые сразу же собрали в хвостик. Так он стопроцентно выглядел альфочкой, а в сочетании с новой одеждой имел вид юного хулигана.

Взглянув на часы, Роберт вызвал ко входу свою машину. Когда новые знакомые вышли из парикмахерской, довольные собой, к ним подошел рассыльный в ефрейторской форме.

- Лейтенант Анджей Алистер? - и, получив утвердительный ответ, вручил ему пакет. – У вас красивый сын, лейтенант, весь в папочку, - коротко козырнув, курьер скрылся в толпе.

- Я красивый? - удивился Боби.

- Ну, ты же слышал - весь в папочку, - улыбнулся омега, и они оба задорно рассмеялись.

Роберт быстро позвонил другу, сообщил вновь узнанную фамилию и в ответ услышал, что это заметно ускорит поиски.

- Разрешите подвезти вас до аэропорта? – спросил Роберт и, увидев напряженный взгляд, пояснил, - мне кажется, что Боби будет намного спокойнее в машине, чем в общественном транспорте. И потом, должен же я хоть немного компенсировать ночное неудобство?

========== Аэропорт ==========

Когда численность населения в городах превзошла все разумные пределы, а жилье стало баснословно дорогим, было принято оригинальное решение продолжить рост городов не вширь по поверхности планеты, а под землю, «вглубь».

Первыми спустили дороги. Внизу под землей были проведены удобные широкие скоростные магистрали, которые с учетом программирования бортового компьютера и GPS-навигацией позволяли водителям просто задавать конечный пункт следования. А уж машина сама выбирала оптимальный маршрут и четко следовала ему, огибая всевозможные пробки и заторы, соблюдая правила движения и заботясь о безопасности пассажиров. Были, конечно, любители самостоятельно управлять своим транспортом или малолетние экстремалы, вносящие определенный хаос визгом шин и резкими перестроениями. Водители все чаще и чаще отдавали предпочтение автопилоту, берясь за руль только при поездке за городом. Автоконцерны вовсю рекламировали небольшие, полностью автоматизированные городские мобили «омежьей» комплектации, лишенные руля, как такового, но взамен с дополнительным комфортом сидений и высоким уровнем безопасности. Роберт, впрочем, как и остальные альфы, полностью поддерживал такую идею транспорта для омежек, а вот многие омеги, как он слышал, воспринимали такую идею в «штыки», крича о дискриминации по половому признаку. Кроме этого, на минус первом уровне были автоматические стоянки, которые перемещали машину в любое место по требованию владельца. Воздух в городах очистился, и стоимость наземного жилья еще больше возросла.

Далее под землю «ушли» небольшие коттеджи. На минус втором уровне располагались небольшие домики с лужайками, деревьями, хорошим освещением и чистейшим вентилируемым воздухом. В воздухе пахло цветами, которым очень нравилось такое оранжерейное жилье, поэтому практически каждый домик старался выделиться замысловатой клумбой перед входом. Многие корпорации с удовольствием создавали корпоративные поселения для своих работников среднего звена, соединяя их внутренними лифтами непосредственно с офисами. Когда на поверхности шел дождь, здесь с «неба» тоже мягко моросило, позволяя тем самым климат-контролю поддерживать максимально приближенные к натуральным погодные условия.

С каждым уровнем дальше вниз степень комфортности понижалась, становясь все экономнее, но ведь стоимость проживания каждый выбирал по собственному достатку. Везде очень жестко контролировалось качество воздуха, воды и утилизация отходов, ведь иначе было не избежать эпидемий. На каждом уровне была своя инфраструктура со своими супермаркетами, больницами, детскими садами и школами. Минус восьмой уровень обеспечивал все население подземного мегаполиса очисткой и фильтрацией воды и воздуха. На минус девятом перерабатывались отходы, работали теплостанции. На минус десятом и одиннадцатом были парники и различные фермы, стоящие казалось бы вперемешку, но на самом деле экономически продумано. Минус двенадцатый и тринадцатый задумывался как резервные и складские помещения, но реальная жизнь внесла свои коррективы, заполнив их незаконными эмигрантами, бывшими заключенными, которые не могли, или не хотели, вписаться в жестко регламентированное общество. Иногда общественные или благотворительные организации пытались навести там порядок, но, как правило, быстро сдавались, сведя всю свою деятельность к разовым мероприятиям.

Аэропорт находился на границе двух, почти сросшихся друг с другом, мегаполисов, раскинувшись между гольф клубами, загородными домиками зажиточных горожан и имениями элиты.

В тишине салона Боби сладко уснул, не выдержав избытка эмоций. Анджей мягко взял его на руки. От увиденной в зеркало заднего вида картинки, у Роберта сжалось сердце из-за щемящего чувства нежности и чего-то такого несбыточного, чему никак не удавалось найти определение. У Роберта защипало в глазах. Да, наконец-то, папина мечта сбылась. ОН захотел семью, он согласен на детей, много детей, таких же непосредственных и любопытных, как Боби. И чтобы видеть лицо своего Ангела, каждый раз засыпая рядом по вечерам, а по утрам, открывая глаза, вновь видеть эти безумно дорогие ему черты. Как будет чудесно видеть его каждый день, наблюдать, как он улыбается, хмурится, сосредоточенно сводит брови. Как хочется поцеловать этот высокий лоб, провести пальцами по этим губам и, наконец, просто уткнуться носом в шею за маленьким аккуратным ушком, прямо как Боби сейчас. Он многое бы отдал, чтобы оказаться на месте маленького альфы, чтобы эти тонкие руки обнимали его так же трогательно и нежно.

Роберт в очередной раз отвесил себе мысленно тумаков, ведь они скоро доедут до места назначения, а выходить из машины с таким стояком, как у него, будет, в конце концов, неприлично. Он постарался подумать на отвлеченные темы, в частности, о том, что скажет папа, когда узнает долгожданную новость. И о том, что предпринять в ближайшее время, чтобы освободиться для поездки, что надо срочно доделать, а что можно отложить или перепоручить другим.

Машина мягко затормозила и остановилась у входа в аэропорт. Боби проснулся и, моргая спросонья, пытался понять, где они находятся. Роб обошел машину, открыл дверь, вначале выпустив, а затем предложил руку Анджею. Тот ухмыльнулся и, опираясь на нее, вышел из машины. Роб достал из багажника сумку. Анджей забрал ее и протянул руку, прощаясь. Рукопожатие было крепким и коротким.

- Спасибо за все, дальше мы сами.

- Но… - начал Роберт, но его прервали.

- Прощайте, мистер Роберт Динлох. Спасибо за помощь. Вы занятой человек, с нашей стороны будет недопустимо занимать ваше бесценное время дальше.

- До свидания, - улыбнулся Роберт. Тут очень кстати пришло сообщения от товарища о том, что у него есть для него новости и надо встретиться лично. Сообщая по коммуникатору, куда он сможет подъехать, Роб наблюдал, как омега, взяв Боби за руку, скрывается за дверями терминала. Вот так взять и расстаться? Да ни за что на свете! Опустив машину на паркинг, Роб пошел следом.

Аэропорт был большой и старый. О его реконструкции долго говорили и много спорили. Поток пассажиров здесь был колоссальный, каждые пять минут кто-то или взлетал, или садился. Для строительства нового аэропорта не хватало места, поэтому было принято решение его расширить. Для этого на другом конце поля построили точно такой же терминал для прилетающих, разделив тем самым поток пассажиров. Терминал отправления был похож на маленькую площадь, окруженную по периметру регистрационными стойками. Как только у стойки заканчивалась регистрация пассажиров одного рейса, как сразу же на табло загоралась информация о регистрации следующего рейса.

Постоянный гомон толпы периодически перекрывался информационными сообщениями о начале или конце регистрации пассажиров на тот или иной рейс. Над ними по периметру всего терминала нависал второй этаж, где находилось несколько кафе и зал ожидания. Сидя в кафе было удобно наблюдать за залом убытия, над входом в который висело большое информационное табло, а также хорошо просматривались стойки регистрации.

Вот в такое кафе, стараясь не привлекать к себе внимание, и поднялся Роберт. Не переставая следить взглядом за Анджеем, он уселся за столик в ожидании товарища.

С Томасом он познакомился еще в университете и, пройдя все студенческие приключения, они подружились. Том был старше, он пять лет отслужил в армии, чтобы государство оплатило учебу. Он даже принимал участие в каком-то небольшом локальном конфликте, но из его жизнерадостных рассказов создавалось впечатление, что армия это большой спортивный лагерь с массой развлечений. Именно эта жизнерадостность и подкупала Роберта в общении с ним. Казалось, что нет неразрешимых проблем, что все «будет пучком» стоит только постараться.

Томас появился в дверях, коротко осмотрел зал и, увидев на втором этаже Роберта, быстро поднялся к нему.

- Да, задал ты мне задачку! Я напряг всех своих знакомых и удалось выяснить только то, что он кадровый военный и его идентификационный номер. Вся информация о нем засекречена, а, значит, он не штабной. А когда одни мои знакомые напрягли других своих знакомых, то вообще ничего не смогли узнать, зато ко мне в офис пришли из комендатуры и долго выносили мозг, выясняя, зачем я собираю секретную информацию. А потом мне пригрозили гражданским арестом, если не перестану совать нос, куда не надо. Роберт, куда ты лезешь? Отступись, ну что тебе мало красивых, нормальных омежек? На экстрим потянуло?

- Ты не понимаешь, он моя пара. У него старая метка. Он вдовец? Я вообще не знал, что в армию берут омег.

- Да, кстати, омег берут, но только стерильных. Это обязательное условие. У них течки проходят очень слабо или почти незаметно. И, опять-таки, зачем армии оплачивать декретные? Их еще в «учебке» очень серьезно проверяют на стерильность.

- Как? Насилуют, что ли? – испугался Роберт.

- Ну, зачем же так радикально. Нет, за ними присматривают, чтобы не пили подавителей. А то знаешь, очень удобно мужа найти: о чудо, я залетел, женись на мне. Нет, там омегам живется спокойнее, чем на «гражданке», альф много, и омеге достаточно сказать просто – нет. Заступников целая куча, каждый будет надеяться, что омега выберет его.

- Так, что, совсем ничего не выяснил?

- Ну, ты знаешь, могу дальше только опираться на собственный опыт контрактника и логические рассуждения. Расскажу, что знаю и давай подумаем, как все увязать.

- Давай, – согласился Роберт и посмотрел вниз. Там в толпе стоял Ангел, его за ногу обнял Боби, и они о чем-то тихо переговаривались. Казалось, что вокруг них никого нет, а им вдвоем очень хорошо.

- Так, начнем с начала. Контрактников, таких как я в прошлом, используют в основном в качестве «пушечного мяса» с ножками. Учат полгода, а потом - беги туда, стреляй вон тех. Все просто. С кадровыми сложнее. Вначале их сортируют по психотипу – на что годится, потом начинают учить, одновременно подбирая пару или группу.

- Пару, в смысле, партнера?

- У кого-то явный спермотоксикоз, – Томас улыбнулся, - пару, в смысле, чтобы не поубивали друг друга на первом же задании, и могли долгое время жить и помогать друг другу. Ну же, включай мозги! Слушай дальше. Снайперы работают парами. Разведка и подрывники - по трое-четверо. Группы зачистки работают отделениями по двенадцать человек.

- А психотип - это как?

- Ну, я видел разные группы. Могу рассказать только то, что видел. В снайперы берут спокойных и терпеливых, они порой сутками лежат в засаде, в ожидании одного выстрела. Ты бы точно не смог! В группу зачистки берут крупных таких, у них на шевроне еще молот и зовут их между собой «молотобойцами». Вот таких, например, - и показал рукой вниз.

У входа стоял амбал с татуировкой на пол-лица, он внимательно рассматривал зал. А потом быстро подошел к Анджею и что-то сказал, тот помахал рукой перед лицом и что-то ответил, амбал виновато рассмеялся.

- Он ночью в «Больших сиськах» с друзьями пил, - пояснил Роберт. Томас посмотрел на него с удивлением и продолжил:

- В разведку и подрывники берут шустрых и смышлёных. У них точечные задачи и ювелирная работа по типу - пришли, сделали и по-тихому свалили.

- Смотри, какие смешные, - перебил Роберт. У входа стояли два одинаково одетых близнеца-альфы, которые вдобавок ко всему двигались синхронно. Они одновременно переложили сумки с одной руки в другую, синхронно повернули головы вслед вертлявой омежке, одновременно помахали рукой кому-то в толпе и даже начали движение с одной ноги, – цирк на выезде, - добавил Роб.

Они подошли к Анджею и коротко отдали честь, тот махнул на них рукой, мол, не на службе, расслабьтесь.

- М-да. Может, и цирк, но что-то совсем смеяться не хочется, – загрустил Томас, – да, а еще бывают спецгруппы – у них ножницы на шевроне. Их называют «спецы» или «портняжки». Они про себя шутят – «где надо - отрежем, кому надо - зашьем». Мутные ребята, и группы у них собирают странные, я однажды встретил группу из трех мелких омег и карлика, но ты бы видел, как нагло они себя вели… А, ладно. Спецы все равно долго не живут год, ну, два максимум. Их готовят под определенные задания, а потом кидают в самое пекло. Сам понимаешь мало, кто выбирается. Ну, на то и спецы.

- Я видел у него мешочек такой, знаешь, легионеры в них оплату получают, на дальних рубежах.

- Нет. Это разные организации. Там наемники из всякого сброда, а здесь элита. Государство их бережет до следующего катаклизма, чтобы кинуть куда погорячей.

К группе подошел светловолосый худощавый альфа с какой-то странной пластикой движений, свойственной танцорам. Поздоровался со всеми за руку, а потом вдруг взял Анджея за руку, что-то сказал и поцеловал. Ангел перехватил его неуловимым движением за нос, и потаскал, что-то выговаривая. Роберт перевел дыхание. Правильно, нечего целовать ЕГО ОМЕГУ! Внизу все засмеялись, громче всех смеялся Боби. Блондин поднял мальчика под мышки и подкинул в воздух, тот завизжал от восторга.

В этот момент у какого-то ребенка лопнул шарик. Мало кто обратил на хлопок внимание, но эти пятеро одновременно присели спиной друг к другу, внимательно осматриваясь по сторонам. Через пару мгновений, они рассмеялись, расслабились и, продолжая посмеиваться, стали толкать друг друга, пытаясь скрыть невольную неловкость ситуации.

- Я слышал, говорили про «отпуск за пять лет». Ты думаешь, он уже пять лет в этом аду? – тихо спросил Роберт.

- Даже, если предположить, что год в «учебке», то все равно четыре года на войне это слишком много. Роберт, одумайся. Пойми, он слишком опасен. Ну, какой из него папа? Да, он и стерилен ко всему. Свет на нем клином не сошелся, забудь.

Тут громкоговоритель объявил начало регистрации, и вся компания потянулась к стойке. Первым подошел Ангел. Вытряхнул из пакета документы, часть отдал, остальные сложил обратно и убрал в сумку. Девушка сказала что-то, и к ним подошел офицер в форме. Он коротко что-то спросил, посмотрел документы и взяв синюю лампу провел ею под подбородком Анджея. Он откинул голову, позволяя внимательно осмотреть челюсть.

- Что они делают? – удивился Роберт.

- Ну, понимаешь, – протянул Томас, – твой омега непохож на кадрового военного. У военных накалывают номера на теле, чернила видны только в синем спектре. У контрактников на груди, там, где сердце, а у кадровых еще и на подбородке. Понимаешь, бывает так, что тело целиком забрать нельзя, и тогда для подтверждения смерти привозят только голову.

Роберт представил голову Ангела отдельно от тела, и ему стало совсем нехорошо. Забрать, забрать немедленно. Хочет быть военным – пусть. Но только в штабе, в тиши и безопасности.

========== Папа ==========

Время было обеденное. В ожидании отлета самолета Роберт и Томас решили перекусить, хотя есть совершенно не хотелось. Погоняв по тарелке еду, альфа резко отодвинул ее. Роберт был человеком деятельным и решительным, и поэтому предаваться тихой грусти не умел. Надо было что-то делать.

- Я тут подумал, - начал Томас, - он лейтенант, если ты все правильно услышал, - и, получив кивок в ответ, продолжил, – лейтенант - это офицерский чин, из рядовых не выслужишься хоть сто лет служи, уйдешь все равно сержантом, и это в лучшем случае. Я, например, за пять лет хорошей службы получил только ефрейтора.

- Не томи.

- У парня должно быть высшее образование, хотя бы незаконченное. Тогда возможна трехмесячная переподготовка, и извольте – молодой офицер. Мы что-то зациклились на военных, поищем его через полицию. Внешность у него неоднозначная. Он же родился, учился, где-нибудь да засветился. А если это фамилия по мужу… или нет… Поищем вначале среди землян, если не найдем, посмотрим прибывших из внешних колоний. Найдем, дело времени, «все будет пучком», вот увидишь!

Регистрация закончилась, самолет взлетел. Хотелось лететь следующим рейсом, но вначале надо разобраться с делами.

Приехав в компанию, Роберт разобрался с текущими вопросами, собрал экстренное совещание, на котором и сообщил, что уезжает на несколько дней. Свои обязанности он перераспределил почти поровну на всех и, отдав последние распоряжения секретарю, отправился в директорат к отцу. Надо было с кем-то обсудить ситуацию. Сердце разрывалось, в голове туман и хотелось то ли морду кому набить, то ли расцеловать кого. Такой хаос! Точно надо ехать к папе, он один умеет двумя словами разложить все по полочкам, одним взглядом остановить драку и поджатыми губами ввести в трепет ожидания неминуемой головомойки.

Приехав в родительский дом, альфа бросился в папину гостиную. Она долгое время была убежищем от отцовского гнева: в папиной гостиной никто не повышал голос. Нашкодив в детстве, маленький Роберт отсиживался у папы, ожидая, пока старший родитель успокоится. Здесь все проблемы улаживались под тихий разговор за чашкой чая. Роберт вспомнил, как Анджей разливал чай. Хорошее воспитание проскальзывало в каждом его поступке. Папа был кладезем информации, он помнил не только все события омежьей тусовки, но и сплетни, ходящие про всех и каждого маломальски значимого человека. Он не мог пропустить такого красавца, как Анджей.

- Вот он, мой дорогой сын пришел навестить своего старого папу, – хрупкий миловидный омега стоял посредине гостиной и, раскинув руки, предлагал обнять его. И хоть ему и было пятьдесят лет, на вид ему нельзя было дать больше тридцати пяти, при ближайшем рассмотрении, не больше сорока. Когда ему говорили об этом, он всегда вздыхал, и говорил, что маленькая собачка до старости щенок. Но сам всегда гордился своей внешностью.

Обнимая его, Роберт всегда поражался тому, как такой маленький ОН, смог родить такого большого МЕНЯ.

- Папа, поздравь меня, я нашел своего омегу, и влюблен, как мальчишка.

- Наконец-то, как его зовут, у тебя есть его фото, когда свадьба? Нет, стой, молчи, – было видно, как папа волнуется, - надо сделать все по порядку! - Мадлен позвонил в колокольчик и крикнул слуге, - чай в парадном сервизе, и поторопитесь. О, мой дорогой, давай присядем и я успокоюсь.

Когда принесенный чай был по всем правилам разлит по чашкам, папа поднял сияющие глаза.

- А теперь рассказывай…

- Его зовут Анджей Алистер, он..

- Подожди, Анджей Алистер? Анджей, Анджей. Может, МакАлистер? Ты, наверное, что-то перепутал, покажи фото, – Роб показал фото сделанное в детском центре Томасом, – да, это точно он, изменился, правда, но такое лицо не сразу забудешь.

Роберт возликовал, ему сейчас все расскажут и помогут в завоевании неприступного красавца.

- Дорогой мой, – тон папы был холоден, – это дурная шутка. Нехорошо смеяться надо мной так жестоко. Он замужем, его муж жив и здоров. И, более того, они ИСТИННАЯ ПАРА.

- НЕТ.

- Да, да. Оливер МакАлистер, ты его тоже должен знать. Ну, брендовый модельер, я у него еще пару рубашек купил из новой коллекции? Такие с рюшами у горла?

- НЕТ, Я НЕ ВЕРЮ.

========== Папа (продолжение) ==========

- Ты не веришь собственному папе? – возмутился родитель, на его глазах заблестели слезы.

- Папа милый, я верю тебе, но все не может быть так, как ты говоришь. Ты точно ничего не путаешь?

- Я?! – возмущению в голосе не было предела, – так вот слушай, неблагодарный сын. Анджей родом из захудалого разорившегося клана Мак-Грегоров. Денег нет, из достояния только дворянский титул. Брак с Алистером был договорным. Отец Оливера был одержим идеей о дворянстве, знаешь, так часто бывает с внезапно разбогатевшими дельцами. Когда денег больше, чем надо, начинает хотеться чего-то несбыточного. Вот он и договорился о браке своего сына, получив в качестве приданого приставку Мак к фамилии и дворянскую геральдику на печать. Правда, после помолвки выяснилось, что они истинная пара. Я помню, Мими тогда сказал…

- Папа, пожалуйста, без комментариев, факты, только факты, – в голосе Роберта было столько боли. Омега подошел к нему и погладил по голове.

- Мой мальчик, ты запутался. Да кстати, у него есть два младших брата, и у меня есть, очень кстати, их портфолио, – с этими словами он подошел к столу и, немного порывшись, принес две папки.

В одном были фото кареглазого шатена, в другом блондина с серо-голубыми глазами. Да, они были явно братьями Анджея, но до него им было далеко. Роберт откинул папки. Фото разлетелись по полу. Шатен верхом на лошади. Шатен в саду. Папа поджал губы. Раньше бы Роберт начал просить прощения, но сейчас поведение папы ужасно раздражало.

- Зачем тебе все это? Опять потихоньку интригуешь за отцовской спиной? - тихо спросил Роб.

- У тебя нет супруга. Ты думаешь, омежки случайно появляются у нас дома, когда ты соизволишь навестить старого папу? Я хочу увидеть внуков. Но ты такой привередливый, - начал хлюпать носом миниатюрный интриган.

- Папочка, пожалуйста, расскажи об Анджее. Прошу.

Папа повел бровками, что-то соображая, коротко высморкался и продолжил:

- Анджей самый умный из братьев. В пятнадцать окончил школу и сразу же поступил в химико-технологический институт. Да… А на третьем курсе, буквально сразу после помолвки, он даже получил какой-то грант на исследования. Ему прочили большое будущее, но после свадьбы он бросил институт. У них была очень красивая свадьба, - мечтательно сказал папа. - У них с мужем разница в тринадцать лет, – папа кивнул головой, что-то подсчитывая в уме, - Оливеру было тогда тридцать, как тебе сейчас, а Анджею соответственно восемнадцать. Он был такой хорошенький, как эльф из сказки. Свадьба была образцовой, о ней долго говорили, и фото с нее печатали во многих журналах. Мы были приглашены. Но вы с отцом разъезжали тогда по командировкам, а один я идти не захотел. Я им послал в подарок, - и, увидев взгляд сына, тихо добавил, – это неважно. Так вот, о чем это я… А, да, продолжим. Семейная жизнь не пошла впрок молодому супругу, он стал часто болеть и выглядел неважно, серый, как моль. Через год его даже положили в больницу на обследование. Оливер так о нем переживал, – папа участливо вздохнул, – но Анджей сбежал из больницы и, вообще, стал вести себя странно, избегал всех, прятался. А еще через полгода стало известно, что он беременный и срок большой. Живот был большой, и прятать его уже не получалось. Ясное дело – нагулял. Чего бы он его прятал, если б он был от мужа. Все были в шоке, - глаза у папы загорелись, – а потом случилась какая-то неприятная история, но ее замяли сразу. Не знаю точно, но говорили разное. И сразу после этого стало известно, что он потерял ребенка и пропал из больницы. Оливер был так расстроен, его все так жалели. Больше об Анджее никто не слышал. Весь этот скандал ударил по репутации младших братьев. Мало того, что нищие, так еще и гулящий старший братец.

- Папа, прекрати злословить, – строго сказал альфа, - ты говоришь о будущем зяте. Я не позволю, чтобы его поливали грязью.

У омеги скривился рот, и из глаз брызнули слезы.

- Роберт, ты убиваешь собственного папу. Ради кого? Ты был таким хорошим мальчиком, таким послушным. О, мое бедное сердце, Берти, Берти, врача, умираю!

Роберт быстро подошел к двери и открыл ее. Там стоял, и явно подслушивал папин компаньон – Берти. Он был кругленьким, маленьким, похожим на плюшевого мишку. Быстро вбежав в комнату, он стал крутиться возле папы. Сбежались слуги. В такой суматохе Роберт вышел из комнаты, громко хлопнув дверью.

Хотелось наорать на всех, что-нибудь разбить. Он забежал в библиотеку и начал метаться по ней, как раненый зверь. Его омега, его милый мальчик, ему было так плохо, а он не знал, он не мог помочь. Из терзаний его вывел грозный окрик отца.

- Изволь объясниться, сын. Что ты такого наплел папе, что он бьется в истерике! БЫСТРО!

- Присядем отец, разговор будет долгим.

Отец кивнул слугам, чтобы те принесли кофе, и удобно расположился в кресле. Роберт стал рассказывать, как встретил, что видел, что почувствовал и, наконец, что решил для себя. Он дословно повторил рассказ Томаса и все, что рассказал ему папа. Кофе был выпит, и за окном потемнело, а Роберт все говорил и говорил. Как ни странно, от этого ему становилось легче. Отец вначале хмурился, а потом как-то расслабился и даже закрыл глаза, прислушиваясь к чему-то. Когда Роберт замолчал, повисла тишина. Отец открыл глаза и с неожиданной нежностью посмотрел на сына.

- Никого не слушай. Слушай только собственное сердце. Разное бывает в жизни. А может они и не были истинными, может, это омежьи домыслы. А может, у него два истинных альфы, такие случаи бывали. Правда, крайне редко. Но в жизни случается и не такое. Прошу только об одном. Дождись утра, позавтракай с папой, успокой его. Ты же его единственный ребенок! А потом езжай за своим омегой, и пусть у тебя все получится!

========== У бассейна ==========

Шагая по солнечной набережной модного курорта, Роберт жмурил уставшие глаза.

Вчера практически до утра он рассматривал кучу газетных и журнальных вырезок, которые ему притащил Томас. Естественно, они все были об Анджее. Много красивых фото со свадьбы, на которых, счастливо улыбался юный, нежный, как сказочный эльф, Анджей, а рядом с ним стоял сухопарый альфа со слащавой улыбочкой.

Кроме этого, Томас принес достаточно пухлое полицейское дело на Оливера. Так вроде ничего серьезного - штрафы за вождение в нетрезвом виде, драки и хулиганство в общественных местах. Ну, кто по молодости не хулиганил? Напрягало только огромное количество этих самых мелочей. Непонятно, или парень был без тормозов, или родители совершенно не могли контролировать мелкого хулигана. Годам к двадцати пяти штрафы постепенно прекратились. Интересно, подумал Роб, взялся за голову или научился отмазываться?

Еще вчера Томас сообщил, где остановился его милый Ангел. Роберт забронировал себе номер в том же отеле, заранее обговорив, что как только освободится номер рядом с номером Анджея, его в него переселят. Он был в предвкушении встречи.

Проходя мимо детской площадки, он удивился, что она была заполнена брутальными альфами, кидающими злобные взгляды друг на друга. Подойдя ближе, он увидел причину. Под зонтиком в одних шортах сидел Анджей. Скрестив перед собой длинные, изящные ноги, он читал книгу, периодически поглядывая на бассейн, в котором резвился один ребенок. Роберт остановился, решая, что сделать сначала - заселиться или поздороваться. Второе желание победило. Роб подошел к барной стойке, у которой были заняты все стулья. Взглянув еще раз на омегу, он рукой подозвал бармена.

- ОН не пьет ни шампанское, ни коктейли, ни соки. Цветы и конфеты отсылает обратно, - как заученный текст протараторил бармен.

- Простой воды со льдом и лимоном, – улыбнулся Роберт.

- Простите,- смутился бармен, - здесь каждая половозрелая особь считает своим долгом… - на него с возмущением уставилось несколько пар глаз, бармен стушевался, – ваша вода, – он поставил стакан на стойку, продолжая бубнить себе под нос, – все спиртное выхлебали, а здесь детское место…

- У такого симпатичного омежки такой ужасный сынок, – вздохнул сосед, - стоит только пойти к папочке, так он выскакивает, как чертик из табакерки, и начинает визжать, прямо с переходом в ультразвук, - альфы за его спиной скривились, – хотел коктейлем его угостить, так этот сорванец налетел со спины, и я его на себя вылил. Омега потом извинялся за его поведение, но, вы знаете, с таким сынком, он так и останется один, – несчастный альфа вздохнул, а его соседи закивали головами, соглашаясь.

Роберт подошел к омеге, а тот сказал, не поднимая глаз:

- А, вот и листик появился.

- Почему именно листик? – улыбнулся Роб.

- Потому что пристал, как банный лист, – красавец поднял на него лучистые глаза, и у Роба перехватило дыхание. Такая нежность вдруг затопила грудь. Роб протянул ему стакан с водой, призывно позвенев льдом.

- Я не пью газировку, – не отрывая глаз от лица Роберта, ответил Анджей.

- Ну, что ты, – с шутливым возмущением в голосе ответил Роб, – как говорит мой папочка, из шипучих напитков допустимо только шампанское. Это просто вода. Мне кажется, ты хочешь пить.

Омега взял стакан и сделал глоток. Взгляд стал серьезным и сосредоточенным. Показал жестом на топчан напротив, предлагая присесть. Там лежало детское пестрое полотенце.

- Роберт, ты напрасно теряешь свое время. Я замужем.

- Я знаю.

- Что еще ты знаешь? – омега сделал еще глоток.

- Все, - просто сказал альфа.

- Ну, и… - Анджей склонил голову на бок, ожидая ответа.

- Я люблю тебя, – с обожанием в глазах, тихо признался альфа.

- Спасибо за воду, – неожиданно рявкнул Анджей, запихивая стакан в руки оторопевшего Роберта.

Бросив книгу на сиденье, омега подошел к бассейну, из него раздавалось икание.

- Мне кажется, кто-то уже накупался.

- Ну, папочка, ик, я еще немного, смотри, ик, как у меня получается…

- Хочешь молочный коктейль? – улыбнулся родитель, навстречу ему сразу протянулись маленькие ручки.

Плавным движением он подхватил ребенка, с нежностью прижимая к себе.

- Нам, пожалуйста, молочный коктейль, без мороженого, но с фруктами, – сказал он в сторону бара. Бармен счастливо кивнул головой. Теперь у него появилась цель в жизни.

Донеся свою ношу до стула, Анджей завернул икающего малыша в большое полотенце, как в кокон. Из него торчала только любопытная мордочка.

- Привет, Боби, – махнул рукой Роберт.

Маленький проказник узнал его и заулыбался. Официант принес заказ. Анджей подождал, когда из кокона покажутся ручки, и отдал Боби стакан. Тот стал его жадно пить, стуча зубами от холода о край стакана.

- Ты хорошо держишь оборону, – сказал альфа.

Мальчик с сомнением посмотрел на стакан.

- Это котель, – пояснил малыш, – он вкусный. Дать попробовать? – увидев, как альфа отрицательно покачал головой в ответ, продолжил пить.

- Может, хватит на сегодня? – мягко спросил малыша Анджей, пытаясь вторым полотенцем просушить ему голову, - время обедать. Пойдем в гостиницу. Я тебе книжку почитаю, с картинками.

- Только я не буду спать днем, как вчера, хорошо? - выдвинул ультиматум Боби.

- Согласен, – сразу отозвался Анджей, – я буду спать, а ты меня покараулишь, хорошо? – и, дождавшись положительного ответа, жалобно добавил, – а ты полежишь со мной, а то я один не усну?

- Ну, ладно, но я спать не буду, - уточнил малыш, допивая коктейль.

Они быстро собрались и пошли в ближайший отель. Роберт шел следом под завистливые взгляды альфачей. Если бы взглядом можно было убить, то его бы уже убили раз десять различными способами. По дороге милая парочка обсуждала, куда пойдут этим вечером. Решили сходить в парк аттракционов и покататься на тех качелях, на которых не успели прокатиться вчера. Боби еще раз напомнил, что он спать не будет, сладко зевнув при этом.

Регистрируясь на ресепшене, Роберт наблюдал, как милый омега с ребенком зашли в ресторан и, сделав заказ в номер, направились к лифтам.

Комментарий к У бассейна

спасибо за исправления ошибок. Постараюсь быть внимательней

========== В парке аттракционов. ==========

Вечером, сидя в тихом уголке гостиничного бара, Роберт через стеклянную дверь наблюдал за холлом, внимательно рассматривая проходящих мимо людей. Через коммуникатор он слушал доклад секретаря о работе, потом тот переключил его на одного из заместителей, и они продолжили обсуждение уже текущих дел. Наконец, увидев в холле мелькнувшее знакомое лицо, Роб свернул разговор и поспешил догнать Анджея с ребенком.

Выпрыгнув из-за дивана, стоящего в холле, навстречу Ангелу ринулся симпатичный, улыбающийся альфа с букетом цветов в руках. Омега изменил движение, пытаясь по касательной обойти ухажера.

- Анджей, - окликнул Роберт, догоняя омегу, - Анджей, хочу еще раз предложить вам свой вариант защиты от приставаний чужих альф.

С этими словами он протянул омеге руку, согнутую в локте. Тот с сомнением посмотрел ему в глаза.

- То есть, подразумевается, что ты не чужой… уже, – холодно сузив глаза, поинтересовался Анджей.

- Я думаю, что известное зло лучше неизвестного, – и тихо добавил, – обещаю не приставать, вести себя скромно и ненавязчиво. Я просто буду рядом, чтобы к вам не приставали, – и взглядом указал на стоящего неподалеку альфу с цветами.

Анджей опустил глаза и, подумав, невесомо подхватил Роберта под локоть.

- Хорошо, но взамен мы с Боби накормим тебя мороженым в кафе. Наши путешествия всегда начинаются оттуда.

Проходя мимо альфы, Роберт не удержался и задорно ему подмигнул. Он был счастлив, у него все получится!

Сидя в уличном кафе на набережной, Роберт любовался своим Ангелом. Именно своим. Он уже не представлял жизни без него. Странно, подумал он, обычный эталон красоты омег, рекламируемых в журналах для альф – это хрупкие, полупрозрачные мальчики – мотыльки, улыбчивые и восхищенные. Дунешь – улетит. Здесь этого нет и в помине. Что же так привлекает к нему альф, готовых толпами бегать следом, как за течной омегой? Ведь и запах достаточно слабый, и глазками по сторонам не стреляет, заигрывая. Наоборот, ведет себя отстранённо, скорее холодно и немного надменно.

Перед Боби поставили большое пирожное с волной взбитых сливок и маленьким сахарным корабликом наверху. Роберту досталась креманка с тремя шариками разного мороженого, густо обсыпанного орешками и сахарными цветочками. Перед Анджеем стояла чашка латте, в которой он неторопливо помешивал ложечкой, и рассматривал людей, идущих по набережной.

Роберт еще раз оглядел его. Готическая лепка лица, как у мраморной статуи. Длинная шея, плавная линия не по-омежьи крепких плеч, изящные, длинные руки, с явно проступающим рельефом бицепсов. Лимонного цвета рубашка, расстегнутая до половины, позволяла увидеть мышцы накачанной груди, а белые хлопковые брюки не скрывали, а наоборот, подчёркивали красоту длинных и сильных ног.

Анджей сверкнул на него стальными глазами, раздражаясь от пристального внимания.

Роберт возликовал. Да, именно это и привлекало всех альф! ОН был совершенен и гармоничен, как клинок из дамасской стали. Гибкий, легкий и смертоносный. Клинок не надо перезаряжать, у него никогда не закончатся патроны, и он всегда готов испить вашей крови, если вы будете с ним небрежны. И можно до бесконечности всматриваться в зеркальную поверхность металла, находя все новые и новые оттенки и переливы. Роберт перевел дыхание.

Омега сделал глоток латте, на верхней губе появились белые усики. Анджей облизнулся. Роб вздохнул. Омега опять сделал глоток и, посмотрев на Роберта, вытер губы салфеткой.

- Роберт, – окликнул он, – тебе никто не говорил, что неприлично так смотреть на чужих супругов?

- Ты должен быть моим супругом, – вдруг неожиданно для самого себя сказал Роб. Он увидел, как исказилось от злости лицо омеги, и мысленно отвесил себе пару пинков. Какой он осел!

Анджей подхватил на руки Боби и резко кинул:

- Я никому ничего не должен, - и быстро пошел в сторону парка. Боби, восседая на руках омеги, показал Роберту язык.

Роберт шел следом, ругая себя последними словами. Так они и дошли до парка аттракционов.

Когда Боби был посажен на детскую карусель с лошадками, Роб подошел к Ангелу, который стоял, облокотившись на поручень и периодически махая рукой пролетающему мимо малышу.

- Прости, - начал Роб с виноватым видом, - когда ты рядом, я постоянно говорю тебе правду, тебе наверно неприятно, но я не могу тебе лгать. Прости за правду.

- Ты странный.

Качели остановились. Довольный Боби подбежал и, посмотрев на взрослых, взял их обоих за руки и потянул дальше. Они еще долго гуляли. Боби катался сам и с Анджеем, они постоянно смеялись. Жизнь казалась простой и радостной. Роберт старался помалкивать, чтобы опять не спугнуть неосторожным словом недоверчивого Анджея.

Когда совсем стемнело, они присели отдохнуть на скамеечке. Рядом продавец сладкой ваты устроил представление: он запускал в воздух хлопья сладкой ваты, а потом подхватывал их и наматывал на палочку. Вокруг собралась небольшая толпа, все хлопали и подзадоривали продавца. Роберт посадил Боби верхом на плечи и подошел поближе, чтобы малыш мог получше рассмотреть. Боби хлопал в ладоши и громко смеялся, они купили две штучки. Одну Боби стал уничтожать прямо над головой Роба.

Вернувшись назад, они увидели, что напротив Анджея сидели на корточках четверо альф. На шее недовольно заерзал Боби. Это были ребята из группы Анджея. Подойдя еще ближе, он услышал обрывок разговора.

- Это невыносимо, еще немного, и я на людей кидаться начну. Одно дело, когда сидишь в засаде или выжидаешь отправки в дальнем гарнизоне, там все понятно, все свои, люди заняты делом, просто перерыв. И эти несколько свободных дней тебе в кайф. А тут бегают толпы счастливых идиотов. Раздражает.

- Да, - поддержал его второй голос, - спишь, ешь и трахаешься. А когда вспоминаешь, что впереди еще много таких же дней, такая тоска наваливается… А может, ну его, этот отпуск, а? Эн, давай вернемся в гарнизон, попросим дело какое-нибудь позаковыристей, но неспешное? Так чтобы не торопясь разведать, подумать, прикинуть, а? И отдохнем, и развлечемся?

- Вы, как капризные дети, два дня на отдыхе и уже заныли. Ну что, неужели нельзя найти, чем заняться? Покрутите головой, столько всего интересного, - ответом ему было несколько тяжелых вздохов.

Когда они увидели приближающего Роберта, встали и с интересом стали его рассматривать.

- Познакомьтесь, Роберт Динлох, - Анджей представил Роба, – это Свен - показал рукой на здоровяка, рукопожатие было коротким и сильным. - Это Бим и Бом – показал на близнецов, те синхронно махнули руками, – а это Донг, - и показал на блондина. Его рукопожатие было слабым, а рука влажной. Роб еле сдержался, чтобы не вытереть ее об штанину.

Роберт протянул сахарную вату на палочке Анджею и спустил с шеи Боби. Анджей задумчиво посмотрел на вату.

- В последний раз я ел сахарную вату на свидании с мужем, не самое радостное воспоминание…

Он протянул вату здоровяку. Тот ловко скатал ее в небольшой шарик и закинул в рот.

- Я - уничтожитель грустных воспоминаний! - улыбнулся амбал. Анджей похлопал его по щеке. В ответ послышалось довольное урчание.

- Итак, - учительским тоном сказал Анджей, – найдем вам занятие. Для начала покатайте мелкого на аттракционах в красной зоне. Ему понравились несколько из них, но там ограничение по возрасту. Боби, покажешь им, на чем хочешь прокатиться. Итак, цель: покатать мелкого. Задача: провести его мимо контролёров. Приоритет: безопасность Боби. Точка сбора по выполнении: эта скамейка. Все ясно? Вперед.

Один из близнецов подхватил мальчика, подкинул его в воздух, потом перекинул его другому близнецу. Боби взвизгнул от неожиданности, а потом засмеялся. Компания, весело хохоча, ушла по аллее. Анджей сел обратно и похлопал по скамейке рукой, предлагая присоединиться.

- Спрашивай, - Анджей наклонил голову, рассматривая Роба, – а то тебя сейчас разорвет от вопросов.

- Они знают, что ты замужем? – удивился Роб.

- Они знают обо мне больше, чем родной папочка. Из-за специфики нашей работы секреты друг от друга недопустимы. Мы знаем друг о друге все: слабости и фобии, всю жизнь от момента зачатия, – Анджей улыбнулся. – Мы давно вместе. Со Свеном и близнецами еще со времен «учебки». Донга к нам добавили после гибели нашего товарища. Но прошло больше трех лет, так что он тоже уже давно свой. Со Свеном мы пришли в один день. Я помог ему заполнить анкету для поступления. Он тогда плохо читал и писал, поэтому никак не мог разобраться, а бланк испортить было нельзя. Ну, это типа вступительного экзамена.

- А это не запрещено? Писать экзамен за другого?

- Ну, это же не школа. Там вообще было очень интересно. Нам ничего не запрещали, перед нами ставили задачу и давали право выбора решения. Не можешь сделать сам - заставь другого. Или уговори. Тренеры, мы их называли старшими, ходили и смотрели, но не вмешивались. У них можно было спросить совета, они с удовольствием помогали советом или дополнительной тренировкой. Никто никогда не отказывал. Но что бы ни происходило, они не вмешивались, только смотрели, оценивали, советовали. Как-то меня во время драки стали душить, так старший присел рядом и сказал: хочешь убить, нажать надо сюда и показал на себе, а хочешь оглушить: нажимай сюда. Я вывернулся и врезал противнику по яйцам, и мне сразу указали, куда надо бить для большей эффективности.

- Мы со Свеном старались держаться друг друга и помогать. Он тогда был одного со мной роста и худой, как палка. У него была дистрофия кишечника от вечного недоедания, он с двенадцатого уровня, он ел, а его рвало. Столовая открыта круглосуточно, там горы разной еды – подходи и бери, что хочешь и сколько хочешь. Он туда постоянно бегал, и все никак не мог насытиться. Я его уговаривал помногу не есть, а ему было тяжело видеть еду и не есть. Он за год вырос на двадцать сантиметров и стал вот таким кабанчиком.

Никаких ограничений и запретов. Двенадцать часов занятий, двенадцать отдыха. Одно условие - не пропускать занятия. Три прогула подряд и исключение. А потом стали сокращать вольности. Например, мы жили внизу, а учебные классы были наверху, так у нас каждый день убирали по ступеньке, начиная с первой снизу. Когда нет одной, ты и не заметишь, нет трех - перепрыгнешь, когда нет половины – допрыгнешь и подтянешься, а когда лестницы не стало совсем – делай, что хочешь. Тоже и с отдыхом. Каждую неделю сокращали на полчаса. И перед тобой появлялся выбор: поспать, помыться или поесть.

- А с ума не сходили? – поинтересовался Роб.

- Сходили, – согласился Анджей, – но их сразу убирали, а на их места подселяли других. Нас вообще постоянно перемещали из одной казармы в другую. Но мы со Свеном старались быть всегда рядом, вместе легче. А потом стали формировать группы и к нам со Свеном добавили еще одного парня, - Анджей замолчал на минуту, – а потом еще и близнецов. Нас стали тренировать отдельно от остальных. Было тяжелей, но вместе с тем интересней, – Анджей улыбнулся.

- Прости, но ты самый маленький в группе, не могу представить тебя вместе с ними.

- Напрасно. Я химик по профессии и могу сделать взрывчатку из чего угодно. А кроме того, я – калькулятор, - Роб понял, что ему просто вернули слово, сказанное в первую ночь. – Я просчитываю варианты развития событий, просчитываю пути и возможности. И вообще, у меня авантюрный склад ума, – Анджей улыбнулся и сразу нахмурился. – Не обольщайся, я такой же убийца, как и они, поэтому держись от меня подальше. Мы слишком разные.

К ним вернулись парни, неся на руках бледного Боби. Анджей взял его на руки, и, погладив по спине, спросил.

- Ну как, понял, почему туда детей не пускают? – и получив кивок головой от малыша, прижал его к себе.

- А дальше? – спросил Донг, - еще давай задачу.

- Ну, ладно. Я видел на набережной китайский ресторан. Задача: накормить меня супом из акульих плавников, – омега улыбнулся, а у ребят вытянулись лица. – Дослушайте до конца, – Анджей поднял палец вверх. - Здешний пляж терроризирует большая белая акула, береговая охрана стоит на ушах. Позакрывали пляжи, запретили небольшим катерам и яхтам выходить из акватории порта. Итак, цель: акульи плавники. Уточните у китайцев, какие части им надо для супа и принесите им.

- Так может всю акулу притащить? – подал голос один из близнецов, – а что, крюком за морду и по воде притянем к берегу.

- Она десятиметровая и тонны две весит, надо прикинуть мощность двигателя катера, и наверное, эвакуатор для машин, с крюком и площадкой для перевозки, и… - начал загибать пальцы второй.

- Нет, – сказал Анджей, – притащите целиком - сразу журналисты навалятся, нам светиться не стоит. Только самое необходимое срезать, а остальное рыбки доедят.

- Какое оружие брать? - спросил Донг.

- Ну, - начал Анджей, – чтобы было интересней - для начала никаких аквалангов. Только маски и ножи. Надо же дать акуле, хоть какой-то шанс. Когда все будет готово, позвоните и мы подойдем.

- А ты разве не с нами? – удивился Свен.

- Нет. Мы с Боби завтра идем в зоопарк.

========== Зоопарк ==========

По дороге домой Боби благополучно уснул на руках у Анджея, приоткрыв рот и сладко посапывая.

На ресепшене Роба окликнули. Освободился номер напротив номера Анджея. Клерк хотел уточнить, когда Роберту будет удобно переехать. Роберту было удобно переехать немедленно.

Несколько посыльных перенесли вещи Роба и, раздав чаевые, тот попросил остаться посыльного, обслуживающего этот этаж. Молодой человек кивнул, и когда остальные вышли, Роб предложил ему дополнительный заработок. Он будет платить ему тысячу кредитов каждый раз, когда он будет сообщать ему, когда омега из номера напротив будет покидать номер. Молодой человек засомневался.

- Мистер, - стрельнув глазами, начал он, – нам запрещены услуги подобного рода. Мы должны заботиться об отдыхе наших клиентов. Если вы его домогаетесь и станет известно, что я вам помогаю, у меня будут очень большие неприятности.

Роберт заверил его, что они старые приятели. Просто его друг переживает тяжелую психологическую травму, и он, Роберт, не хочет оставлять его одного. Мальчишка ухмыльнулся, а Роб понял, что в общем-то, он сказал чистую правду. Ведь он сейчас действительно не домогается омеги и просто хочет быть рядом. Посыльный склонил голову и пообещал сделать все возможное, и более того, передаст это пожелание Роба своему напарнику.

И действительно, на следующее утро другой молодой человек коротко постучал и, всунув голову в щель приоткрытой двери, скороговоркой выпалил: мистер, вы просили вас предупреждать. Получив в протянутую руку чек на получателя, моментально растворился в воздухе.

У лифта стояли Анджей и Боби. Они были одеты в одинаковые голубые джинсы и белые майки, с одинаковым принтом на груди. Омега вздохнул, когда его увидел.

-Ты подключил к охоте на меня посыльных? - вместо приветствия спросил он.

- И тебе доброе утро. Как спалось?

- Ну что ж, если не можешь изменить ситуацию, измени свое отношение к ней, - он взял Роба под локоть и улыбнулся, – идемте завтракать и в зоопарк!

Зоопарк находился за городом и занимал очень большую территорию. Там были большие вольеры, отдельно в террариуме были собраны земноводные. Поскольку зоопарк находился на побережье, то естественно был и большой аквариум. Подвижная лента эскалатора утягивала посетителей в стеклянный коридор, который уходил под воду. Синь воды была пронизана иголочками солнечных лучей. На коралловых рифах резвились маленькие рыбки. Сбоку хорошо просматривались останки затонувшего галеона с живописно развевающимися на мачте бурыми водорослями. Везде сновали рыбы. Над стеклянной крышей проплыла небольшая акула, вызвав море восторженных криков и щелчков фотокамер.

Солнце поднималось все выше, становилось жарко. Тем не менее, народу прибывало все больше и больше. Толпы отдыхающих сновали везде, собираясь в кучки у вольеров. Из динамиков лилась приятная музыка, чирикали птицы, воздух дышал спокойствием. Вскоре сообщили о том, что начинают кормить хищников и желающим советовали пройти к вольерам с интересующими их животными. Поскольку они находились возле вольера с тиграми, то решили подойти ближе и посмотреть. Роберт посадил Боби себе на плечи, чтобы тому было все видно, а Анджея поставил впереди себя, защищая его от толчеи.

Вольер был большой. Он был немного утоплен вниз, предлагая посетителям лучший угол наблюдения. Внутри лежали несколько поваленных деревьев и каучуковых шаров. В вольере жила тигрица с двумя подросшими тигрятами. На противоположной стене открылся замаскированный люк, из него вывалилась половина освежеванной туши.

Тигрица подошла к туше и, дернув хвостом, ушла в тень. Следом подбежали тигрята, и стали с увлечением обдирать кусочки мяса с кости. Немного насытившись, они стали вылизывать друг другу морды. Вскоре они стали перетягивать тушу друг у друга. Остатки были забыты, а тигрята начали нападать друг на друга, перекатываясь и молотя лапами в воздухе. Дети с радостью пищали и подзадоривали малышей. В этот момент Роберт увидел, как через прутья протискивается худенький маленький ребенок примерно двух лет от роду. Он пролез через решетку, сделал несколько шагов и, споткнувшись о парапет, упал вниз в вольер. Сразу раздался рев ребенка. Тигрица дернулась на плач и, медленно поднявшись, пошла по направлению к ревущему малышу, нервно помахивая хвостом. Тигрята перестали играть и замерли, глядя на мать. В толпе тонко взвыл омега. Толпа жадно придвинулась ближе, завороженно ожидая продолжения. Защелкали фотоаппараты.

Роберта резко толкнуло в грудь, опустив глаза вниз, он увидел, что омеги нет перед ним. Он посмотрел по сторонам в надежде увидеть светлую макушку. Краем глаза он заметил движение в вольере. Развернувшись к вольеру, он с ужасом увидел внутри Анджея. Тот стоял между тигром и ребенком. Ребенок перевел дыхание и заревел снова.

Анджей стоял, широко расставив согнутые ноги, и опираясь одной рукой в песок вольера, по-змеиному, плавно раскачивался вправо-влево. Омега, не отрываясь, смотрел в глаза тигрицы. Тигрица остановилась. Анджей плавным движением другой руки притянул к себе ребенка и, перехватив, прижал поплотнее. Не разрывая зрительного контакта с тигрицей, он плавно поднялся на ноги и стал что-то нашептывать малышу. Тот замолчал, и, подумав, засунул в рот большой палец и стал его сосать.

Тигрица села и начала вылизывать лапу. Не поворачиваясь к ней спиной, Анджей придвинулся к краю вольера. Тигрица поднялась и пошла следом. Толпа молчала, только щелкали затворы фотокамер. Анджей повернулся и плавным движением закинул ребенка на парапет. Оттуда протянулось много рук, ребенка перехватили, и затянули наверх. Опять послышался ор малыша. Анджей развернулся к тигрице, та опять остановилась. Анджей замер. Тигрица, сделав еще пару шагов, боднула его крупной головой в бедро. В толпе раздался вздох. Омега плавно опустил руку ей на голову и почесал за ухом.

Сбоку от кормушки открылась небольшая дверка, и служащий зоопарка махнул рукой. Стараясь не поворачиваться к тигрице спиной, Анджей двинулся к нему. Тигрица пошла следом, пройдя пару шагов, опять толкнула омегу в ногу. Анджей остановился и уже двумя руками почесал тигрицу за ушами, между глаз и по носу. Тигрица зажмурилась, а Анджей резко нырнул в проход, и так же резко захлопнул дверцу. Люди будто очнулись и стали хлопать в ладоши.

Через несколько минут Роберта подёргал за рукав работник зоопарка и сказал, что их ждут на соседней аллее. Там стоял смущенный Анджей, которого тряс за руку служитель зоопарка. Рядом стояли еще работники, они хлопали омегу по плечам и хвалили. Анджей снял Боби с Роберта и прижал к себе. Роберт был растерян, он хотел обнять омегу и сказать, что очень переживал. Он не знал, как донести до него все то, что пережил за последние несколько минут. Впервые в жизни он чувствовал себя таким растерянным и потерянным.

- Ребята звонили, они ждут нас в ресторане.

========== Ресторанчик ==========

Полутораметровая голубая акула свисала с крюка возле входа в ресторан. Внизу стояла дощечка, на которой было написано, что сегодня в меню есть суп из свежайших акульих плавников. У входа стоял маленький китаец, он нахваливал чудодейственные свойства супа любому остановившемуся поглазеть на акулу.

Внутри ресторанчика было полно народу и, осмотревшись, они увидели всю компанию, сидящую за накрытым столом. Ребята уже немного выпили и, увидев троицу, замахали им руками.

Когда вновь прибывшие расселись, перед Анджеем со всей помпой поставили миску с супом. Анджей поднес ее ко рту и, громко хлюпнув, отпил немного бульона через край. Закатив глаза, как бы от восторга, показал большой палец толстенькому азиату, выглядывавшему из-за дверей кухни, тот просиял и скрылся за дверью. Омега начал палочками вылавливать кусочки мяса, периодически прихлебывая из миски бульон. Заметив удивленный взгляд Боби, он пояснил.

— У китайцев считается проявлением уважения к хозяину хлюпать и чавкать за столом. Будто приготовлено так вкусно, что ты забыл о приличиях. Еще больше хозяев обрадует испачканная скатерть, значит, было настолько вкусно, что у тебя руки тряслись. Так что, если будешь кушать тихо, то расстроишь хозяев.

— Я не расстрою, — заверил Боби.

Все засмеялись и взялись за палочки и миски. Боби дали ложку.

— Нас, по-моему, дурят, — спустя какое-то время сказал Свен, — вот это явно курица, а это свинина.

— Нет, — уверил омега, — из плавников варят бульон, а потом в него кидают курицу и свинину. Вот эти тонкие закрученные, хрустящие палочки и есть плавники. Сам плавник — это же хрящик.

На столе стояло много маленьких тарелочек. Боби попытался держать палочки, как взрослые, а потом взялся за ложку и начал пробовать из каждой, комментируя вкус.

Когда все наелись, началась неспешная беседа. Ребята рассказывали, как происходила охота, как подманивали акулу вылитой за борт кровью, вызвав истерику у капитана небольшого катера. Со смехом они рассказывали, как танцевали с акулой и долго спорили, чей удар достиг цели. Потом рассказывали, как Свен отрезал у акулы не только все плавники, но и хвост с полуметровым куском плоти. Как его атаковали голубые акулы, одуревшие от запаха свежей крови. И наконец, как перепугались китайцы, увидев принесенную добычу.

Ребята были расслаблены и благодушны, то ли от удачной охоты, то ли от выпитого спиртного. Роберт не удержался и попросил рассказать о каком-нибудь, самом запоминающемся деле. Ребята задумались, а Донг сказал:

— Мне больше всего запомнилось первое дело, когда я только к ребятам попал. Ну, это, когда мы еще Эн в гарем подарили, помните?

Роберт услышав подобное заявление, от пережитого шока аж челюсть уронил.

— Нашел, что вспомнить, — усомнился Свен, — мне вот Барбухайка больше понравилась. Вот там было дело, особенно, когда за минуту до взрыва мы в лифте застряли.

Близнецы согласно кивнули.

- Не, не скажи, — не унимался Донг, — можно расскажу, дело все равно старое?

Анджей посмотрел на Роберта и кивнул головой.

— Только без имен и названий.

— Ну, так вот, — начал Донг, усаживаясь поудобней. — Нам дали задание устранить одного человечка. Сделать надо было все тихо, так чтобы было похоже на внутренние разборки. Мужик тот был просто повернут на собственной безопасности. До нас туда уже посылали две группы, но планетка была захудалая, людей на ней маловато, и чужаков вычисляли быстро. Местное население полностью поддерживало его, так что подобраться к нему никак не получалось. В случае ошибки или промаха однозначно убили бы и, если не охрана, то местное население порвало бы на фантики.

И тогда Эн предложил подарить его в гарем. У того мужика он был знатный… Ну, мы слетали на соседнюю планетку. Нарастили ему волосы до задницы и подготовили его в лучших традициях гаремных мальчиков, ну, знаешь маникюр-педикюр и прочее по списку. Получился – ну, сущая конфетка! На метке набили цветную татушку-розочку. Повезло, что она у него на ключице, а не на шее.

Ну, так вот… Мы туда прибыли вроде, как новая команда контрабандистов, мол, за разрешением останавливаться здесь и прочее такое… И в качестве подарка привезли невинного омежку. Тот вначале отказывался, а когда увидел, слюни пустил и согласился. Знаешь, там было на что посмотреть, Эн сидел такой весь миленький, глазки скромно потупив, ладошки на коленках сложив. Ну, такой чистый розанчик, обкончаться от умиленья можно.…

Значит, оставили его, а сами на орбите ждем сигнала забирать. День ждем, два. А сигнала нет. Мы уже в недоумении, что делать. Эн нам перед уходом, строго настрого запретил светиться на планете.

— Ой, как вспомнишь, — вздохнул Анджей, — три дня ходил перед ним, задницей крутил. Я уже и танцевал, и песни пел, и фрукты ну, оче-е-ень эротично ел. И ничего. Смотрит. Слюни пускает, а дальше ничего. Я весь извелся. Время истекает, а здесь такая непонятка. И тут я узнаю, что халфа была когда-то его кормилицей, я к ней в ноги кинулся и говорю: люблю повелителя больше жизни, а он меня игнорирует. Помогите! Ну, на четвертую ночь меня и позвали в покои.

— Ага, и я о том же… Смотрю, значит, я на город с орбиты, и вдруг вижу, — Донг замолчал, широко улыбаясь, — бежит наш красавец, ГОЛЕНЬКИЙ, с крыши на крышу перепрыгивает и только волосы за спиной, как плащ развеваются. Ему до сигналки надо было добежать, а она за городом.

— Да, — сказал один из близнецов, — мы слышим, Донг стонет. Глядь в экран, а там Эн несется.

- Ну, мы его и подхватили, не дожидаясь сигнала, — подал голос второй.

— Я потом на этот светлый образ летящего голого красавца полгода дрочил, — признался Донг.

Анджей кинул ему в лоб кусочком мяса.

— Ты думай, что при ребенке говоришь, — рассердился омега.

— Ой, да мы же маленькие, все равно ничего не понимаем, — засюсюкал Донг, – да, малыш?

— Я знаю, что такое дрочить, — серьезно сказал Боби. Свен отвесил Донгу тяжелый подзатыльник. — Это когда писю дергают, а потом стонут и глаза закатывают.

Свен отвесил еще один подзатыльник Донгу. Один из близнецов стал просматривать информационные сообщения, и вдруг присвистнул.

— Эн, ты засветился.

На экране была крупная фотография Анджея с ребенком за спиной. Ниже шла крупная надпись: ЗАКЛИНАТЕЛЬ ТИГРОВ СПАСАЕТ МЛАДЕНЦА. Омега замысловато выругался. Другой близнец тоже присвистнул.

— И Роберт тоже, — и показал следующую картинку.

На ней стоял Роберт с Боби на плечах. У Роба был перепуганный вид, а Боби закрывал рот двумя руками с ужасом в глазах. Внизу горела надпись: НЕПРИСТУПНЫЙ ХОЛОСТЯК БЫЛ ЗАМЕЧЕН С НЕЗАКОННОРОЖДЕННЫМ СЫНОМ. УЗНАЕМ ЛИ МЫ КОГДА-НИБУДЬ ИМЯ ТАИНСТВЕННОГО РОДИТЕЛЯ? Пришло время ругаться Роберту.

Почти сразу на экране появилась следующая надпись. ТАЙНА РАСКРЫТА! ЗАГАДОЧНЫЙ ЗАКЛИНАТЕЛЬ ТИГРОВ ЯВЛЯЕТСЯ ПАПОЙ НЕЗАКОННОРОЖДЕННОГО СЫНА РОБЕРТА ДИНЛОХА. И ниже располагалось две картинки: на одной Роберт с улыбающимся Боби, на другой Анджей, чешущий тигрицу за нос. Красным маркером был обведен одинаковый принт на белых футболках.

— М-да, — сказал Свен, — хуже не придумаешь.

В этот момент зазвонил коммуникатор у Роберта. Оттуда послышался голос человека заходящегося в истерике.

— Сын, почему о внуке я узнаю последним?!!!

За столом громко заржали ребята Анджея: ну мужик ты попал, шумели они, громко хлопая руками по столу и толкая друг друга. Омега сидел нахмуренный, недовольно поджав губы.

— Вначале ты заявляешь, что собираешься взять в мужья этого Анджея Мак Алистера, а теперь выясняется, что у вас есть ребенок. Почему я узнаю об этом от посторонних людей? Мне Мими переслал фото, спрашивал, а я ничего не знаю, КАКОЙ СКАНДАЛ!! Берти, Берти, воды, мне плохо.

За столом резко смолк смех. Все уставились на Роберта, переводя глаза на Анджея и обратно.

— Папа, это все неправда. Ну, то есть, то, что я сказал — правда, а то, что напридумывали в новостях чистейшая ложь. И вообще, Боби здесь ни при чем.

— То есть, теперь его зовут Боби. Ты не отрицаешь, что знаешь этого малыша. Не ври мне, — взвизгнули на том конце, — он похож на тебя как две капли воды.

— Папа, милый успокойся. Ну, подумай немного, о чем ты говоришь?

— Ты убил собственного папу, — безапелляционными тоном заявили ему и сбросили вызов.

Роберт вздохнул и набрал номер:

— Отец, поговори, пожалуйста, с папой, у него опять истерика.

— Ну, как-то так, — сказал Роберт омеге, мягко разводя руки в стороны.

========== Игра ==========

Настроение было безнадежно испорчено. На улице стало пасмурно. Анджей отдал несколько распоряжений, и ребята торопливо бросились на розыск необходимых вещей. За столом остались трое. Боби перебрался ближе к Анджею и положил ему голову на колени.

- Роберт, – начал омега, – в ближайшее время будет лучше, если ты не будешь появляться возле меня и Боби. Я потратил много сил, чтобы потеряться и чтобы обо мне забыли. Я не хотел бы привлекать к себе внимания ни мужа, ни семьи. Особенно семьи. Я знаю, что напоминание обо мне вызывает неприятные воспоминания у них. Я не хотел бы, чтобы они стали жертвой журналистов, как пять лет назад, когда я ушел от мужа.

- Анджей, я хочу, чтобы ты услышал меня и понял. Я действительно люблю и не отступлюсь от тебя. Я сделаю все, что ты попросишь, только знай, я всегда буду рядом. Я всегда приду на помощь, дай только знак. Я буду ждать тебя столько, сколько понадобится, только не отталкивай меня.

Вернулись ребята, они принесли большие очки в золотистой оправе, свободную блузу с длинными широкими рукавами и мягкий берет. Анджей распустил волосы вдоль щек. Надел принесённые вещи, ссутулил плечи и стал выглядеть, как обычный бета, простой и серенький, совершенно не похожий на себя. С Боби было сложнее. Он совершенно не собирался надевать эти дурацкие омежьи шмотки. Ни красные шортики с рюшами, ни голубенькую кофточку, а уж вид глубокой белой панамки с бантиками и цветочками вообще вызывал у него алый румянец.

Роберт вышел на улицу первым. На улице моросил мелкий дождик. Настроение было отвратительным. На подходе к гостинице его поймали репортеры. Роберт, привычный к их пристальному вниманию, манипулировал словами, ничего не подтверждая и ничего не отрицая. Боковым зрением он увидел, как в гостиницу вошел неприметный бета с румяным омежкой на руках. Улыбнувшись своим мыслям, он ловко закончил спонтанную пресс-конференцию на улице и зашел в отель. Секьюрити отеля приложили все усилия, чтобы ни один пронырливый корреспондент не просочился даже в холл.

Поднявшись на этаж, он попросил у коридорного достать несколько настольных детских игр и большую корзину с фруктами. Через пару минут вооруженный всем необходимым он стучал в дверь напротив. Ему открыл Боби. Он был одет как стопроцентный альфа – в черных штанишках с заклепками и звенящими цепями и в черную же футболку со страшным черепом на груди. Увидев в руках корзину с фруктами, махнул рукой, мол, заходи.

Анджей был босиком, в серых спортивных штанах и с белым полотенцем на плечах. Роберт вспомнил их первую встречу и отвел глаза, стараясь не глазеть на желанное тело.

- Вот, принес в качестве компенсации за испорченный вечер, – сказал альфа.

Они расположились на полу рядом с маленьким журнальным столиком. Боби быстро понял правила игры и очень эмоционально играл, старательно считая ходы. Он так радовался и прыгал, когда оказывался первым, и так шумно сокрушался, когда его обгоняли. Наблюдать за ним было одно удовольствие. А когда он выиграл, то начал бегать кругами и кричать, что он молодец.