Первая любовь

6

На некоторое время вновь воцарилось молчание. Каждый был занят своим делом: Бекки рисовала, Айрин позировала. За окном чирикали воробьи, издалека доносилось мелодичное пение какой-то пичуги. В этом тихом районе был хорошо слышен каждый звук.

В голове Бекки вертелся один вопрос, но она не знала, как его задать. В конце концов, обронила как бы между прочим:

— Когда ваш сын позвонил мне, беседа оказалась настолько короткой, что я даже не успела спросить, как он меня разыскал…

Ответ последовал почти мгновенно:

— Это я тебя нашла, милая моя!

— Вы?

— Я! — Айрин победно улыбнулась. — Говорю же, кое в чем я разбираюсь больше, чем в живописи.

— И как же вы меня нашли? — удивленно спросила Бекки.

Сделав едва заметное движение, будто хотела пожать плечами, Айрин спокойно произнесла:

— В Интернете.

— В самом деле? Но… Бекки даже слегка растерялась. — Но у меня пока нет своего сайта. Я над этим думаю… То есть мне советуют его открыть, но пока…

Айрин тонко улыбнулась, явно почувствовав свое превосходство.

— Сайта нет, но информацию о тебе, детка, найти нетрудно. Впрочем, не могу сказать, чтобы я искала именно тебя, просто мне понравилась одна картина и… словом, она оказалась твоей.

Услышанное озадачило Бекки еще больше. Кому это понадобилось выставлять ее работы в Интернете? Денни ни о чем таком не упоминал. Впрочем, не мешало бы расспросить его хорошенько.

— Там было указано мое имя?

— Разумеется.

Дальше Айрин рассказала, как завертелась история с написанием ее портрета.

— Мой отец твердил об этом весь последний год. Мол, тебе скоро шестьдесят, а ты до сих пор портрета не имеешь. Как хочешь, но чтобы ко дню рождения картина на стене висела!

— А когда у вас день рождения? — спросила Бекки.

— В середине апреля, — сказала Айрин. И в следующую минуту с беспокойством спросила: — Как, успеешь написать портрет к этому времени?

Бекки улыбнулась.

— Думаю, раньше управлюсь.

С губ Айрин слетел едва слышный вздох облегчения.

— Мой отец очень щепетильно относится к семейным традициям. К тому же в последнее время он порядком сдал, хвори одолевают, поэтому не хотелось бы его волновать.

— Вам и не придется этого делать, — качнула Бекки головой. — Можете быть спокойны. — После короткой паузы, продолжая рисовать, она спросила. — Все-таки как же вы вышли на меня?

— Очень просто. Знакомых художников у нас нет, и порекомендовать кого-нибудь тоже некому, поэтому пришлось искать через Интернет. Ну порыскала я там немного и вскоре наткнулась на сайт одной бристольской картинной галереи. Две-три выставленные в виде снимков работы мне понравились, но все же они отличались от наших семейных портретов. Так что для себя я ничего не нашла, зато получила подсказку, как следует действовать. В итоге начала целенаправленно искать сайты картинных галерей и наконец вышла на один лондонский салон. Называется он, если ничего не путаю, «Файнест-Артс».

Едва прозвучали слова о некоем лондонском салоне, Бекки поняла, что сейчас услышит. Когда же последовало и название, все стало на свои места: в галерее «Файнест-Артс» были выставлены работы Бекки, в том числе и «Дама в муаре», о которой упоминал в телефонной беседе Джилл Хорнби.

Следующая фраза Айрин уже не вызвала у Бекки удивления.

— На этом самом сайте я и увидела изображение картины, называвшейся «Дама в муаре», которая понравилась мне, как говорится, с первого взгляда. Просто находка! Я представила себе эту картину висящей в ряду наших семейных портретов и даже рассмеялась — настолько удачно она там смотрелась бы. Разумеется, я выяснила имя художника. Оно оказалось женским — автора звали Бекки Блейс. Ну, а дальнейшее, как сама понимаешь, было делом техники.

— Пожалуйста, не опускайте голову, — сказала Бекки. — Почему же вы сами не позвонили мне? — спросила она спустя минуту-другую.

— Не знала, куда звонить.

— Ах, вот оно что!

— Да. Но, кроме того, мне хотелось удостовериться, что я не ошиблась.

— В чем? — выглянула из-за мольберта Бекки.

— В своем выборе. Все-таки я видела лишь небольшое изображение картины на компьютерном мониторе, в действительности та могла оказаться совсем другой.

— Понимаю… — протянула Бекки. — Значит, вы тоже побывали на выставке моих работ?

Айрин слегка нахмурилась, словно не понимая, о чем идет речь.

— Где-где?

— В галерее «Файнест-Артс».

— О, хотела бы я туда попасть! — усмехнулась Айрин.

Тут настал черед Бекки недоуменно свести у переносицы брови.

— По-моему, это совсем несложно. Вход свободный, и… словом, нужно просто приехать в галерею, и все.

— Просто приехать! Для меня именно в этом и заключалась сложность.

Бекки вновь высунулась из-за мольберта, недоуменно глядя на собеседницу.

— В чем же тут сложность? Я же приезжаю к вам писать картину, и ничего!

— Согласна. Но ты приезжаешь из Лондона, верно?

— Да… — протянула Бекки, не понимая, к чему Айрин клонит.

— Вот! — слегка тряхнула головой та. — А мне пришлось бы ехать из Хэмсворта. Это деревня в Западном Сассексе, у нас там поместье. Родовое гнездо, о котором я упоминала.

— Ах, вот оно что…

— Именно, — кивнула Айрин. — Мой отец сейчас живет в поместье. Я тоже переехала туда после смерти мужа — отец позвал меня к себе. Постоянно проживаю там, а не в Лондоне. Так что отправиться в лондонскую картинную галерею для меня было не так просто, как может показаться на первый взгляд. Пришлось отправить туда Джилла, моего сына. Ну, а дальше все действительно было просто: Джилл позвонил мне прямо из галереи и сказал, что ему нравится «Дама в муаре» и что он не прочь полюбоваться моим портретом, выполненным в точно такой же манере.

— Нечто подобное он говорил и мне, — пробормотала Бекки. — Только в других выражениях. — Затем, под воздействием внезапно промелькнувшей в мозгу мысли, произнесла: — Постойте, вы вроде сказали, что не знали номера моего телефона? Тем не менее ваш сын позвонил мне!

В ответ на это Айрин невозмутимо заметила:

— Что же тут особенного? Я не нашла подобной информации, а мой сын раздобыл. Притом, насколько я понимаю, ему не пришлось прилагать для этого особых усилий — телефонный номер он узнал в администрации картинной галереи.

Ах, вот оно что, подумала Бекки. Интересно, с каких это пор картинная галерея сообщает всем желающим конфиденциальную информацию обо мне? Даже не попытавшись хотя бы формально спросить у меня разрешения…

В этот момент — совершенно некстати — в ее мозгу зазвучал чуть хрипловатый голос Джилла Хорнби. Она даже оглянулась машинально, стремясь проверить, показалось ей или здесь в самом деле появился тот, о ком она думает.

Поймав себя на этом, Бекки усмехнулась: откуда Джиллу взяться в этом доме? Хотя… он может навестить мать, не так ли?

Как бы то ни было, в данный момент Джилл отсутствовал, поэтому Бекки вернулась к своему занятию.

С другой стороны, проплыло в ее голове, Джилл Хорнби наверняка сообщил менеджеру картинной галереи, что хочет заказать картину, потому-то ему и дали мой телефонный номер. Ладно, будем считать, что я не сержусь, хотя все же стоит предупредить, чтобы впредь сначала советовались со мной…

— Вот и все, — сказала Айрин. — Джилл позвонил мне, сообщил, что ты согласна взяться за написание моего портрета, и предупредил, что через неделю я должна быть готова, так как ты приедешь сюда, чтобы начать работать…

Она продолжала что-то говорить, но Бекки в какой-то момент перестала слушать. В ее мозгу возникла некая мысль, которая тут же ускользнула на периферию сознания, но поминутно выглядывала из закоулков, словно дразнилась.

— Я не совсем поняла… — начала Бекки, но умолкла, продолжая ловить верткую догадку.

Айрин немного подождала, потом спросила:

— Что, детка?

— Э-э… вы что-то такое сказали… — Бекки сморщила лоб, словно это могло способствовать поимке ускользающей мысли. — Ах да! Сассекс. Вы постоянно живете там, верно?

— Да, детка. Мой отец нуждается в помощи, и…

— Это я поняла, — нетерпеливо произнесла Бекки. — Выходит, вам пришлось приехать сюда специально для того, чтобы вы могли позировать мне?

— Что же поделаешь, пришлось…

— Значит, у вас два дома — один из них находится в Сассексе, верно?

Казалось, Айрин задумалась.

— Да, два дома, — произнесла она затем. — Один родительский, где прошло мое детство и где в настоящий момент живем мы с отцом. А второй — это поместье Оукли, которое осталось от покойного мужа. Но находится оно не в Сассексе, а в Северном Йоркшире, неподалеку от Райпона.

— Значит, всего три, — подытожила Бекки.

Однако Айрин возразила.

— Да нет же, два.

Слегка нахмурившись, Бекки взглянула на нее.

— Как такое может быть? Неужели я разучилась считать? Один дом в Сассексе, другой в Йоркшире, а третий — вот этот! — Она механически взглянула по сторонам.

— Но это не мой дом, — сказала Айрин.

Бекки удивленно моргнула.

— Не ваш?

— Нет, — слегка качнула головой Айрин. И спокойно добавила: — Этот дом принадлежит Джиллу.

Бекки не поверила собственным ушам. — Вашему сыну?!

— Да… А что?

— Нет-нет, ничего…

— Но что-то же вызывает у тебя удивление?

— Просто ваш сын не говорил, что работать нужно будет у него… — пробормотала Бекки. — Я подумала, он назвал адрес вашего дома…

— Ты ошиблась, детка, — мягко заметила Айрин. — Но разве ты имеешь что-то против? Тебе не нравится здесь работать?

— Почему же… В вопросах работы меня в первую очередь интересует степень освещенности.

— В таком случае, не понимаю, что тебя беспокоит.

— Ничего, — быстро произнесла Бекки, порядком ошарашенная известием, что она находится в доме человека, так сильно заинтересовавшего ее во время коротенькой телефонной беседы. — Просто я вообразила себе одно, а в действительности все оказалось совсем по-другому.

— Что ж, подобное случается сплошь и рядом, — философски заметила Айрин.

— Похоже на то… Голову поднимите, пожалуйста.