Первая любовь. Ты мой кофеин

Глава 47. Поддержка, боль и битое стекло

— Что, я никуда тебя не отпускаю? Не считаюсь с твоей жизнью? Мешаю работать?

— Ты не понимаешь! Сейчас все стоит на кону моей карьеры.

Это те мысли, которые последние дни вдалбливала в него Маша.

Еще с университета Сережу связывали с ней теплые и доверительные отношения. Она была для него сродни наставнику, боссу, начальнику. Актер видел в ней человека, всегда принимающего правильные решения. Поэтому слушал ее беспрекословно, внимая каждому слову.

Как и в этот раз. Шарова серьезно относилась к упавшей на Сергея популярности, прекрасно понимая, что подобный случай выпадает редко. Некоторым актерам даже не предоставляется вовсе. Более того, счастливый билет тем самым выпал и их совместному театру «Точка». Надо было брать от этого все, чтобы преумножить успех и закрепиться в творческой элите как Петербурга, так и России.

— Понимаешь, мне сейчас не до этого всего. Столько возможностей, я не могу их просрать как для себя, так и для моего театра! — начал закипать Бондин. — Я надеялся, что смогу найти в тебе понимание. Что ты не будешь лезть в то, что тебе даже незнакомо. Я понимаю, что все творческие процессы для тебя тайна. Просто прошу понять, что у нас ведется огромная работа, и я должен быть там. Это не означает, что я отстраняюсь, отказываюсь или еще что от тебя. Просто прошу подождать!

— И попутно врешь.

— Да что ты залазила: вру, вру. Я не врал. Просто… просто так было лучше.

— Лучше кому?

— Мне. Ну, то есть нам. Ты была уверена, что я далеко и не печалилась лишний раз. Был бы рядом, больше бы грустила из-за невозможности проводить время вместе.

— Ты выдумываешь все это на ходу.

— Кать, я не понимаю, что ты заладила? — резко подорвался на ноги Сережа, повышая голос. — Все, я здесь, тут, перед тобой. Что ты хочешь от меня услышать? Извинения? Не понимаю за что извиняться. За свою работу?

Катя закрыла глаза, опуская голову. Слов не было, было лишь одно разочарование.

— Отношения создаются не для того, чтобы все время тратить друг на друга. Есть и другая жизнь!

— Я и не претендую на нее, Сереж.

— А мне кажется, претендуешь, — тут же перебил девушку актер. — Или что, ревность взыграла? Я ведь столько про поклонниц рассказываю!

— Я не говорила этого.

— Но явно думала! — еще больше заводился молодой человек. — Потому что других причин устраивать эти обиды я не вижу.

— Уходи.

— Что? — опешил Сергей. — Ты действительно это сейчас мне говоришь?

— Да.

— Ты понимаешь что будешь жалеть? — лицо Сережи перекосила насмешливая ухмылка. — Ты же сама очень хотела попасть в этот мир. Управлять проектами в сфере культурного просвещения или что там. Я твой пропуск в это, понимаешь? Я. Без меня ты никто.

Последняя фраза стала спусковым крючком. Катя стремительно вышла из-за барной стойки и встала напротив Сергея, буквально в метре.

— Да я с удовольствием останусь простой Катей Романовой, наливающей кофе твоим поклонницам, чем буду рядом с таким как ты. Ты — мой главный провал, моя главная ошибка в людях. Я влюбилась в открытого, доброго и светлого человека, а он оказался зазвездившимся вруном, самоутверждающимся за счет меня. Я делила с тобой радость и грусть и никогда не требовала ничего взамен. Ты же приходил ко мне как побитая собака, желающая ласки и тепла, лишь тогда, когда тебе было херово. А я всегда находила силы и слова, чтобы поддержать тебя. Только потом следила из соцсетей, как всю радость и успехи ты делил с кем угодно, но только не со мной. И даже сейчас ты приходишь ко мне вновь требовать понять и принять, выслушать все твои невзгоды и беды. Я — клоун, шут, стендапер, шлюха, — да кто угодно, лишь бы тебя веселила и развлекала.

— Знаешь, если бы я правда хотел найти себе развлечение — мне бы это труда не составило, — хмыкнул.

Выстрел.

В мгновение Романова сорвала со стены его фотографию и со всей силы пихнула ее ему.

— Так иди и ищи, — прошипела ему в лицо Катя. — Вон отсюда.

Сергей смотрел в ее глаза, играя скулами и кусая губы, пытаясь найти подходящие слова. Злость настолько затуманила разум, что единственное, что хотелось сказать девушке в ответ — она еще пожалеет.

Огромная буря эмоций проявилась лишь очередной ухмылкой. Сжал фотографию и в последний раз бросил на девушку взгляд, в надежде, что она смягчится. Нет. Закусив губу, вылетел из кофейни.

Как только Сережа ушел, Катя перестала сохранять стойкость. Закричав от претерпевающей боли, схватила кружку с его любимым яблочным капучино, к которому он даже не притронулся, и с размаху кинула в стену. Звук битого стекла слился с криком отчаяния и боли.