Пират Императрицы

Глава 30

Из стоящей у собора Нотр-Дам-де-Кале пристройки вышло двое мужчин в чёрных плащах, на плечах которых была вышита эмблема Тау-креста. Иван с Богданом следили за ними, переодевшись под бродяг и стоя друг перед другом, будто о чём говорили...

Дождь в тот вечер был кстати. Надвинув капюшоны на головы так, чтобы не видно было лиц, они притаились. Как и надеялись, были замечены теми, за кем и вели слежку. Всё шло строго по плану. Иван с Богданом вызвали у преследуемых нужные чувства, и те свернули за угол. Отправившись за ними следом, и Иван, и Богдан знали: вскоре наступит момент, когда те окажутся в ловушке.

Преследуемые, что-то кратко сказав друг другу и посмеявшись, вошли в один из трактиров по пути в порт...

-Погоди, - остановил Ивана Богдан. - Мы сами можем попасть в ловушку, тебе не кажется?

-Видать, обоим сторонам эта встреча нужна. Они наверняка думают так же о нас, - улыбнулся тот и кивнул в сторону, откуда ему в ответ кивнула троица беседующих на другой стороне улицы офицеров. - Бояться нечего. Мы своих везде расставили.

-Ты прав, - оглянулся туда же Богдан, зная, что там были их моряки, лишь переодетые.

Он смело отправился за Иваном в трактир. Они увидели сидевших уже с кружками пива преследуемых. Гул клиентов. Запах табака и тёплой еды. Всё казалось вполне обычным для трактирной жизни. Только друзья были готовы ко всему.

Заняв места за столиком подальше от тех, за кем следили, они заказали пива и делали вид, будто разговаривают. В тот момент в трактир вошли их товарищи, сев за другой столик, будто и они — простые посетители. Оглянувшись на них, тот из преследуемых, кто сидел всё время спиной к Ивану, оглянулся. Он бросал взгляд то на офицеров, то на самого Ивана.

Выражение лица Ивана, прятавшегося под капюшоном, изменилось со спокойного на поражённое. Будто стрелой спину кто пронзил...

-В чём дело? - еле слышно вопросил Богдан и оглянулся на снова засмеявшихся между собой преследуемых.

-Это Василий... Ручаюсь, именно он... И он знает, кто я, - отрывками ответил Иван и снял капюшон.

-Зачем снял? - прошептал встревоженно Богдан, но было уже поздно...

Ничего не успели друзья сказать друг другу. Резко поднявшиеся преследуемые опрокинули свой стол на бок и выхватили из ножен шпаги. На лицах улыбка, оскал... Кто-то из клиентов сразу покинул трактир, кто-то повскакивал с мест, чтобы защищаться...

Иван ждать не стал. Накинувшись на преследуемых со своей шпагой, он отражал их удары. Богдан забрал пару противников на себя, оставив Ивана сражаться с Василием. В скором времени эта трактирная схватка переросла в побоище, где было не ясно, кто за что бьётся и с кем.

Не замечая бившихся вокруг, Иван выбрался наружу с Василием, не позволяя наступать. С каждым взмахом шпаги он то чувствовал, что Василий поддаётся, то сомневался в том, отражая умелые нападения. Пронзая друг друга взглядами, не позволяя одержать победу, они не заметили, как на улицу вышли закончившие свою битву в трактире офицеры и Богдан.

Они вели с собою двух захваченных противников, которым накрепко уже скрутили и связали руки. Те потихоньку приходили в себя от оглушительных ударов, которые были получены в трактире, и понимали своё поражение.

Будто почувствовал провал Василий. Он попытался сделать ловкий поворот, чтобы пронзить Ивана шпагой, но тот одним резким ударом выбил ту из его рук и приставил к шее свою.

Ничего сказано не было... Всех троих, захваченных таким образом в плен, доставили на корабль. Там же их, связанных, молчаливых, отвели в трюм, где и оставили, приставив пару матросов для охраны...

Приблизившаяся ночь, казалось, принесёт покой. Только Иван, зная своего давнего, бывшего друга, который сидел сейчас пленником в трюме, оставался настороже. Он встал у каюты капитана, когда тот собрался покинуть её, и будто чего ждал.

-Ты здесь спать будешь? - улыбнулся капитан.

-Боюсь быть таким, как все, - пожал плечом Иван.

-А, шутишь снова, - махнул рукою капитан. - Стой. Пришлю тебе помощника. Будете держать вахту вместе...

Иван знал моряка, который дежурил в ту ночь вместе с ним. Однако доверять не собирался ни ему, никому другому. Дежуривший на палубе Богдан тем временем тоже не смыкал глаз. Он чувствовал, что этой ночью может произойти нечто, чего опасался Иван. Вера дурным предчувствиям, желание быть более осторожным помогали сохранять бодрость...