План по захвату профессора

ГЛАВА 11

В течение следующей недели Андрей всего дважды был в университете. Но оба раза не забыл спросить у секретаря, не появлялась ли ассистентка. Ему было сказано, что записку она забрала, но на работу с тех пор больше не приходила. В субботу он, поступив умнее, чем в предыдущий раз, не поперся на истфак, а предварительно позвонил на кафедру. Там подтвердили его опасения: ассистентка опять не пришла на семинары.

— Как ее зовут? — спросил у секретаря Андрей.

— Петрова Мария Владимировна.

— Передайте любезной Марии Владимировне, что в следующую субботу я приду на семинары. Если посмеет снова прогулять пары, то я ее накажу. Так и передайте.

Секретарь усмехнулась, пообещав передать слово в слово. Ей было странно слышать от Нагорного такие речи: он никогда раньше не проявлял особого интереса к работе других людей. Женщина уже представила сцену наказания ассистентки и закатила глаза, поняв, что ее фантазия слишком бурная. Надо меньше читать любовных романов. Она честно позвонила Маше, но, что примечательно, угрозы Андрея Евгеньевича никакого эффекта на девушку не произвели. Внимательно выслушав, она поблагодарила за информацию и положила трубку. Секретарю показалось, что Мария даже улыбалась. Явится она в университет или нет, оставалось загадкой.

Маша, естественно, не явилась. Потому что поход в лабораторию Центра изучения северных культур был запланирован еще в октябре. И из-за припадков властности профессора отменять его она не собиралась. Пораскинув мозгами, она просчитала всевозможные ходы Нагорного, и без труда вычислила один из самых вероятных вариантов: профессор решит проверить качество усвоения материала. Она подстраховалась и отправила третьему курсу текстовые варианты ответов на все возможные вопросы рубежного блока. Гадать о чем спросит профессор было сложно, но Мария Владимировна решила пойти самым прямым путем — составила вопросы по планам из методички. В задачи студентов входило только выучить заготовки. Она не намерена падать лицом в грязь, доставляя Андрею Евгеньевичу удовольствие попрекнуть ее за непрофессионализм.

Так, в середине месяца у Андрея появилось противное чувство, сформулированное в песне Бориса Гребенщикова: «Жаль, подмога не пришла, подкрепление не прислали. Нас осталось только два, нас с тобою нае…». Только вот он остался один. Ассистентка работать не желала.

Пороху добавили студенты, которые на вопросы о том, как проходят семинарские занятия, отмалчивались или глупо посмеивались, переглядываясь. Профессор Нагорный решил, что ассистентка в университете не появляется. Предположим, он понял ее план: в маленькой и скромной должности ассистента были и свои плюсы, просто о них знали только не лишенные хитрости люди. Если ты аспирант, то работа в университете даст кое-какие преимущества в сдаче кандидатских минимумов и подготовке к процессу защиты. Да и учиться, если ты со своими преподавателями вместе коньяк после кафедры распиваешь, уже гораздо легче и абсолютно точно приятнее («Эта правда на кафедру не заходит, что странно», — подумал Андрей). Конечно, на ассистентов обычно сваливают всю ту работу, которую лень делать профессорам, доцентам, старшим преподавателям, заведующим кабинетами, секретарям и вообще любым собакам, мимо пробегавшим. И вот здесь можно понять ход мысли ассистентки: ведь если прикрепиться к преподавателю, который сам толком не работает (а Андрей, чего греха таить, не работал), то и тебя он грузить не станет. По итогу ты имеешь все плюшки, но платить за них не надо. Хитра лиса! Будь он трудоголиком и поборником качественного образования, то в тот же момент бы пошел выяснять, как декан пустил ее в их лубяную избушку?

Но Андрей, подобно куваевским персонажам, был предпоследним авантюристом и просто любопытным человеком: интересно, сколько совесть и хоть и редко, но все же встречающееся у современной молодежи чувство ответственности позволят девице игнорировать работу? Ну, месяц она не появляется на семинарах, ну два, а дальше как? У него возникло желание пойти к декану и предъявить ему претензии относительно подсунутой некачественной ассистентки, но Алеша похоже всерьез обиделся на напоминание о крахе его брака. Значит, будем решать проблему самостоятельно.

Хорошо, предположим, студенты подыграют нерадивой ассистентке (хорошо же в субботу утром спать, а не тащиться на пары). Но ведь скоро будет первый контрольный рубеж, а в декабре — зачет. А в июне вообще, прости Господи, экзамен. Неужели она надеется, что третий курс самостоятельно разберет все темы из списка семинарских занятий? Это она зря, конечно. Переоценивает она их. «Ну, бывает и у шулера крапленый валет из рукава выпадет», — в предвкушении провала хитрой лисы подумал Андрей. А он мужчина неспешный, он подождет. В случае провала просто выпорет и ассистентку, и третий курс.

На лекции он дольше обычного рассматривал группу и пристально искал в их глазах следы сионистского-зачеркнуть-мирового заговора. Но после того как его настойчивый взгляд начал находить отклик у женской части аудитории, он свернул свои исследования. Староста накрасила губы, пряча зеркало под партой, а длинноногая девица с четвертого ряда выставила свое главное достоинство на высоких каблуках в проход. «Не-не, девушки, я не в этом смысле», — быстро вернул себе прежний равнодушный вид Андрей.

— Напоминаю, что на следующей неделе рубежный блок. Тестовая часть будет строиться на темах, раскрытых мною на лекциях. Вторая часть, с развернутыми ответами, основана на вопросах, разобранных на семинарах. Результат влияет на итоговые баллы и, соответственно, зачет.

Андрей увидел искреннее удивление в глазах студентов, ведь обычно он всеми этими формальностями пренебрегал. Оценивал только ответ на экзамене, да и то относился к этому процессу философски. Балльно-рейтинговая система игнорировалась им настолько успешно, что студенты полагали, что он даже не подозревает о ее существовании. Ведомости за него заполняли в деканате, а он только ставил свою простую подпись. И сейчас они поняли, что профессор не лопух, и все знания об организации учебного процесса при нем, при нем.

— A как вам методы работы ассистента?

— Нам нравится, — одна за всех ответила староста.

«Нравится им… Конечно! Ни черта не делать… А почему меня это, собственно говоря, так задевает? Я же и сам активный пропагандист идеи, что работа — не волк. И вообще все — не волк, кроме самого волка. Да и студенческая успеваемость мне до сих пор была побоку. Наверное, дело в том, что Алексей лишил меня свободы выбора, согласившись на условия девицы, пришвартовав ее ко мне. Я там у него в кабинете под градусом пальцы гнул, гонор казал, титьки мял (стоп, это не отсюда), а девица просто молча динамит и меня, и декана, и студентов. Да и обидно: я, значит, на лекции таскаюсь, себя не щадя, а она, сладкая, спит по субботам. Ну, ничего, посмотрим, результаты блока. Сам лично напишу вопросы и сам лично проверю ответы».

В субботу Андрей не поленился, встал пораньше, и… Нет, конечно, он не поехал в университет. Дурак он что ли? В субботу. Утром. Ехать. Да еще и в университет. Он не поленился и позвонил на кафедру, попросив секретаря дойти до аудитории, где у третьего курса должен был идти семинар. Секретарь перезвонила через пять минут и сообщила, что аудитория закрыта, студентов нет, ассистентки тоже нет. Тогда Андрей с небывалым азартом принялся ваять.

Ваял он задания для рубежного блока. Нужно было соблюсти границу между «слишком сложно, подумают, что заваливаю» и «достаточно сложно, но можно интуитивно догадаться». План семинаров составлял он сам, но так как вел их не особо рьяно, начал забывать, что же там реферировалось и докладировалось. Пролистав методичку, насочинял тридцать вопросов для теста и десять для развернутых ответов. Забавы ради добавил два вопроса следующего содержания.

12. Сколько раз вы видели ассистента Петрову М.В. в этом семестре?

A. 0

Б. 1

B. 2

Г. Не знаю, о ком идет речь

24. Как вы оцениваете работу ассистента Петровой М.В?

A. Отлично

Б. Хорошо

B. Удовлетворительно

Г. Неудовлетворительно

Д. Не знаю, о ком идет речь

Андрей решил, что после провального рубежного блока вызовет нахалку на кафедру и распнет ее. Но только наедине. Если об этом узнает баба Галя, она непременно соберет кафедру и распнет ассистентку при полном кворуме. А это, во-первых, стресс для слабой ассистентской психики, а во-вторых и главных, это еще плюс час к и без того длинному заседанию.

От студентов Маша узнала, что профессор таки начал охоту на ведьм. Точнее на одну единственную ведьму… Нагорный угрожал третьему курсу скорой расправой в виде рубежного блока и в конце месяца исполнил свои обещания.

Маше икалось. Пока третий курс писал рубежный блок, она была на другом конце города: на репетиции спектакля в Малом театре на Полунина. Она была историческим консультантом режиссера. Премьера была назначена на декабрь. Мария всматривалась из темного зала в фигуры актеров, но думала только о своих студентах. В мессенджере у группы триста девятнадцать был создан чат, и она удостоилась чести быть в него включенной.

Телефон завибрировал, оповещая о новом сообщении. В чате «Группа 319» появилась фотография листа с заданиями блока. Мария махнула режиссеру, что отойдет, и в нетерпении принялась вчитываться в задания. «Так, это мы проговаривали, это тоже… О, а это очень сложный вопрос для третьего курса… Угу… М-м, интересно. Так-так… Двенадцатый вопрос. Сколько раз вы видели ассистента Петрову М.В. в этом семестре?». Маша вскинула руку вверх в жесте победителя. Есть! Есть! Он заинтересовался! Пока неважно, чем именно и чем ей это грозит, но заинтересовался! Андрей Евгеньевич, тот самый, лектор, ученый, глыба, ствол… Ой, ствол-то тут при чем? Кажется, Женя права насчет секса. Девушка рассмеялась и дочитала до конца. Был еще вопрос об оценке ее работы, но это было бы уже не важно. Конечно, если бы он спросил у студентов, как она выглядит или, предположим, считают ли они ее сексуальной… «Ой, куда-то вас, Мария Владимировна, не туда понесло. Идите лучше работать», — одернула себя Мариам.

В это время в аудитории студенты корпели над заданиями, а Андрей, вальяжно развалившись на последней парте, следил за тем, чтобы не списывали.

В общем-то, ему никогда не было жалко, ведь на экзамене он все услышит в устных ответах. Если пойдет на него, конечно. Но сейчас ему хотелось объективности. После того, как работы были сданы, он, впервые за долгое время, с предвкушением приступил к их проверке. Секретарь сварила ему кофе, сам он украл из общего шкафа шоколадку, доцент Евстигнеев капнул в кружку коньяка. Жизнь прекрасна!

Чем больше работ Андрей перекладывал в проверенную стопку, тем чаще ловил себя на том, что в первую очередь смотрит ответы на задания под номерами двенадцать и двадцать четыре. И ответы на них его не то, чтобы удивляли, скорее, заставили задуматься. Конечно, все студенты ответили, что оценивают работу ассистента на отлично. Прогиб зафиксирован. А вот на двенадцатый вопрос большая часть студентов вообще не ответила. Кто-то просто оставил пустую клетку, а кто-то зачеркнул все варианты, либо поставил рядом улыбающийся смайлик. Это что еще значит? Типа ты хитер, бобер, но лиса хитрее? Она им что, экзамен автоматом пообещала за прикрытие своей шкурки?

— Андрей Евгеньевич, что я вижу? — баба Галя в неизменной шали зашла в свою вотчину. — Ты приболел, дорогой мой? Или тебя тут коньяком из-под полы поят? Чтобы ты да после пар на кафедре задержался… Не помню такого.

— Поят, — кивнул Андрей на свою кружку. — Кто именно не скажу. Но точно не Евстигнеев.

Доцент Евстигнеев с наигранно осуждающим выражением лица выглянул из-за монитора компьютера.

— Я, Галина Васильевна, дабы аки молодая учительница тетрадки с контрольными домой не носить, проверяю рубежный блок третьего курса здесь.

— Господи, завтра снег пойдет! — всплеснула руками баба Галя. — Евстигнеев! Антон Михалыч! Не наливай ему больше.

Евстигнеев по-гусарски кивнул из-за монитора.

— Я почему раньше на кафедре не задерживался? Это потому что у меня ассистента не было, — пояснил Андрей, подражая мультперсонажу, и пояснил. — Оцениваю ее работу.

— И как? — скептически приподняла бровь заведующая.

— А вы знаете, хорошо, — пожал плечами Андрей. — Либо третий курс резко самостоятельно поумнел, либо из ассистента в будущем получится толковый, в отличие от меня, преподаватель.

— Хм, — пождала губы Галина Васильевна.

— Думаете, ошибаюсь?

— Ошибаешься. Я бы на твоем месте была с ней построже.

«Пора бы познакомиться со своей ассистенткой. И быть построже. Но следующую субботу», — подумал Андрей, допивая кофе.

Он написал новую записку для ассистентки и оставил на столе секретаря.

«Любезная Мария Владимировна! Пока Вы не начнете вести семинары в соответствие с расписанием и методическими выкладками Министерства науки и высшего образования, я буду считать, что результаты рубежного блока — заслуга спонтанного пассионарного толчка. В следующую субботу жду вас в университете. А.Е.»

* Пассионарный толчок — отсылка с пассионарной теории Л.Н.Гумилева.