Тра-ра-рам Восьмой

Тут тряпье в углу зашевелилось, и показался давешний юнец с заплаканными глазами. Снял он шапку черную и хлынул каскад волос на плечи. Принцесса! Помог ей Платан встать да крепко обнял. Застыла принцесса в объятиях, прижалась крепко, да говорить начала. А рассказала она о том, что давно Платана полюбила. Увидела его как-то на реке, где лес сплавлял. Да так ловко Платан по бревнам бегал, когда в плоты их вязал, что не удержалась — остановила коня, дровосеком залюбовалась.

В лесу же она на него вышла случайно — услышала стук топора, когда от Олова с друзьями бежала. А увидев и узнав, замерла, не могла никак насмотреться на тело его ладное, да движения точные, пока окрик не услышала, но не в ту сторону кинулась, вот и оказалась под ветками.

А потом притворилась, будто сознание потеряла, очень уж мечталось, чтобы Платан на руки взял, тепло тела его почувствовать хотелось. А когда рану промывал, чуть себя не выдала. Жаль, что Олов настиг и плеткой дровосека хлестнул.

Но по свежему этому шраму она в шуте на балу Платана признала, маска не все лицо закрывала. Поэтому глаз спустить и не могла, хотелось глядеть и глядеть.

А потом еще ночью на него наткнулась, когда под окном регента сидела. Не ведала, что еще рядом кто есть, пока под ногами что-то не звякнуло. Побежала от страха, что выследили ее. Но только сидя верхом на шуте, его признала, луне спасибо, и не смогла не поцеловать, так давно хотелось.

Когда в темницу приходила, не могла свои чувства скрыть, в любви объяснялась. А он, глупый, на слова те не отвечал… И казалось ей, что не любит, от чего отчаяние охватывало, что как только на свободе окажется, уйдет и не вспомнит.

Поэтому с его платочком расстаться не могла, берегла, как реликвию какую, на память от любимого оставшуюся. К его побегу неустанно готовилась, с верными людьми советуясь, стражу подкупая, пока кто-то подлый не выдал ее.

А что под окном делала? Так это дело привычное, регент каждую ночь, как по часам, с сыном совет устраивал, как ее извести, а она на «ус мотала», придумывала, как от их козней оберечься. Иначе давно к родителям на небо отправилась бы…

И вот теперь злая судьба приготовила ей участь погибнуть, так и не узнав ответной любви.

Тут дровосека разморозило, сильнее прежнего принцессу обнял и начал признаваться, что полюбил с первого раза, как увидел. Что перчатку ее каждый день доставал, вспоминая нежный облик. Как во дворец рвался, желая посмотреть на нее в последний раз, прежде чем чужой женой станет, да увидев печальные глаза, встречи той ночью искал, поэтому под окнами регента и оказался. И как принял ее за полюбовника Олова, поэтому на слова любви не отвечал, а только досаду испытывал…

И поцеловал принцессу нежно, и отвечала она на этот поцелуй страстно, а потом сидели они в темноте, и баюкал он ее в своих руках, дожидаясь утра, чтобы встретить солнце вместе, как мечталось когда-то.

Колыбельная дровосека

Ветер-шалун, пролетая на башней,

Нас задевает воздушным крылом.

Все, что случилось, не кажется важным –

Важно, что мы объяснились с тобой.

Нет больше боли, сомнений, печали,

Радость и счастье — ты любишь меня!

Жаль, что мы раньше об этом не знали,

Время потрачено ценное зря!

Дольше смотрел бы в глаза голубые,

Крепче сжимал бы, целуя в уста,

И не искал бы причины другие,

Чтобы почаще увидеть тебя!

Трогать твои шелковистые кудри,

Гладить по коже, что тоже как шелк,

Слышать твой голос, что спорил бы с лютней,

Кто музыкальней? Я б выбрать не смог.

Крепче в обьятьях держать, засыпая,

С мыслью, что утром увижу опять,

Как ты с улыбкой глаза раскрываешь,

И их, и уста я начну целовать.

Все это будет, не бойся, родная,

Я не позволю нам здесь умереть.

Много умею, многое знаю,

Сможем, как птицы, мы в небо взлететь!

В этом поможет наш ветер-проказник,

Верный союзник большого крыла,

Который, лаская тебя, словно дразнит,

Соперником хочет представить себя!

Спи, дорогая, ночь на исходе,

Утром тревоги вернуться опять.

Ветер и солнце нас встретят в полете,

Ты же захочешь со мной полетать?

Загрузка...