Пленительный обман

Глава 16

– Это твой шанс, Анна, – шепнула Генриетта.

Анна на мгновение прикрыла глаза, наслаждаясь красивым сопрано Шарлотты Феллхопер. Они только что закончили свой первый обед в Хаверфорд-парке, и граф упросил Шарлотту принять участие в маленьком импровизированном представлении. Но это не мешало матери рассуждать о том, что засело у нее в голове, и выстраивать стратегию поведения.

– Дорогая, не теряй времени зря, используй свой шанс и подтолкни графа к решительному шагу, – говорила Генриетта приглушенным тоном. – Сезон вот-вот закончится, и ты должна обязательно получить предложение.

– Мама, не сейчас. – Анна сосредоточилась на пении Шарлотты, не желая нарушать чудесную атмосферу.

– Тебе надо сесть рядом с ним, – снова зашептала Генриетта.

Анна взглянула на графа, который сидел около пианино рядом с братом Шарлотты. Казалось, пение молодой женщины загипнотизировало его.

– Я не могу прервать музицирование, – прошептала Анна. – Пожалуйста, мама, не сейчас.

Шарлотта закончила пение, и Анна захлопала вместе с остальными.

– Вы должны непременно спеть еще, – попросил Хаверфорд.

– Не знаю, право ... Может быть, кто-то еще хотел бы сыграть или спеть? – Щеки Шарлотты порозовели, она колебалась, не зная то ли ей отойти от пианино, то ли снова сесть за него, и растерянно оглядывала собравшихся. – Миссис Эмберли? Анна?

– Боюсь; я не возьму ни одной ноты, – рассмеялась Лавиния.

– Ну, это не совсем так, – вступил в разговор Генри, который прибыл в Хаверфорд-Парк вскоре после обеда. – Я уверен, что одну ноту ты, пожалуй, вытянешь.

Его слова вызвали дружный смех.

– А я вообще не пою и не играю, – призналась Анна. – Если у меня и есть талант, то только в области акварели.

– Которая определенно не желает петь, – посмеиваясь, добавил адмирал Роузвуд.

– Квентин! – Генриетта одернула супруга и с милой улыбкой повернулась к собравшимся: – Моя Анна очень талантлива.

– Не сомневаюсь, – галантно поддержал Хаверфорд.

– Вы хотите сыграть? – снова спросила Шарлотта.

Анна покачала головой:

– Мне далеко до вас. Пожалуйста, продолжайте.

– Я был бы вам очень признателен, мисс Феллхопер, если бы вы снова спели, – настаивал Хаверфорд.

Шарлотта опустила глаза, теперь ее розовые щеки стали пунцовыми.

– С удовольствием, милорд.

Она села за инструмент и заиграла другую вещь; Генриeттa с недовольной гримасой откинулась на спинку стула.

– Мне не нравится, как он смотрит на нее, – проворчала она так тихо, что никто, кроме Анны, не мог услышать.

Анна удивленно приподняла брови и продолжала наслаждаться музыкой.

– Не знаю, как и благодарить вас, – сказал Питер, ставя на стол высокую кружку с элем. – Вы спасли мне жизнь.

Ром потянулся вперед через круглый деревянный стол.

– Поосторожнее в выражениях, – предупредил он, деланно улыбаясь окружающим. – Никогда не знаешь наверняка, кто тебя слышит.

– Я думал, все страхи уже позади.

Внезапно встревожившись, Питер огляделся. Никто не обращал на них внимания, в таверне все было как всегда: шум, чад, кто-то тихо напивался, кто-то горланил песни, кто-то флиртовал с девчонками. Покачав головой, Ром сделал очередной глоток и отодвинул кружку.

– Питер, перестаньте вести себя так, словно вы дебютантка на балу в «Олмаке». У этой толпы такой же безупречный нюх, как у стаи волков на свежую кровь.

Питер напрягся.

– Если, пригласив меня сюда, вы хотели, чтобы я расслабился, то достигли обратного.

– Бросьте, просто сохраняйте хладнокровие. Капитан Морроу заверил меня, что ваш вопрос улажен, судно отходит на рассвете. Так что не переживайте, все устроилось.

Обхватив обеими руками высокую кружку, Питер заглянул в нее.

– Это будет так странно – уехать из Англии.

– Зато вы сохраните жизнь, – пробормотал Роман. – Это неплохая компенсация.

– Согласен. – Питер поднял кружку. – За вас, Роман. За то, что вы спасли меня.

Ром чокнулся с юношей и, выпив до дна, поставил пустую кружку на стол.

– Пошли.

– Куда?

– К вам. – Ром встал и направился к выходу, чуть покачиваясь и спотыкаясь, чтобы со стороны казалось, что он пьян. – Я не хочу оставлять вас в эту ночь без присмотра, а утром провожу вас на корабль.

– Нет, это лишнее. Я не ребенок, – возмущался Питер, выходя следом за Деверо на улицу. – Вы живете как раз напротив меня, Роман? Так что считайте, что я под присмотром. Вам не надо держать меня за руку всю ночь.

– Питер ...

– Роман, пожалуйста, я взрослый человек.

Они остановились около дома Питера. Понимая, что настаивать бесполезно, Ром вздохнул:

– Обещайте, что без меня вы и шагу не сделаете из дома.

– Даю слово. Спасибо, Роман, – поблагодарил юноша и, взявшись за ручку двери, добавил: – Я был бы уже покойником, если бы не вы.

– Сопровождать вас не только моя обязанность, но и радость.

– Спокойной ночи, Роман!

– Спокойной ночи, Питер!

Ром проводил глазами молодого человека и запер дверь.

– Ты видишь, Ричард? – пробормотал он, поднимая глаза к ночному небу. – Я выполняю свое обещание.

На следующее утро, спустившись к завтраку, Анна увидела, что Феллхоперы опередили ее.

– Доброе утро, Шарлотта, здравствуйте, мистер Феллхопер!

– Доброе утро, Анна! – Шарлотта улыбнулась Анне, оторвавшись от горячего шоколада.

Деннис поднял глаза от утренней газеты и, приветливо кивнув Анне, поднес чашку кофе к губам.

– Вы так рано сегодня, – сказала Анна, стоя у буфета и выбирая, что бы положить себе на тарелку.

– Мы привыкли. В Лестершире мы всегда встаем рано, – пояснила Шарлотта. – Мы просто не в состоянии спать после рассвета.

– Овцы тоже просыпаются ни свет, ни заря, – пошутил Деннис, оторвавшись от «Тайме».

Шарлотта рассмеялась, затем внезапно затихла. В комнату вошел Хаверфорд.

– Всем доброе утро; – обратился граф к присутствующим и подошел к столу.

– Доброе утро, Хаверфорд! – Деннис чуть склонил голову. – Сегодня цены на шерсть выглядят весьма привлекательно.

– Чудесно! – Хаверфорд сел рядом с Анной. – Милые дамы, в этот ранний час вы обе выглядите прелестно.

– В Лестершире мы встаем рано, – прощебетала Шарлотта.

Анна пожала плечами на вопрошающий взгляд графа:

– А мне так просто не удалось заснуть ...

Хаверфорд нахмурился:

– Мне казалось, кровать удобная. Скажите, если захотите поменять комнату.

– Нет, милорд, комната тут ни при чем, это мои собственные мысли не давали мне спать.

– О, я знаю, это ужасно! – проговорил Деннис, отрывая взгляд от газеты.

Шарлотта оживленно присоединилась к обсуждению:

– А что касается меня, так стоит мне выпить чашечку чая, перед тем как лечь в постель, и меня сразу клонит в сон. Вам стоит попробовать, Анна.

– Возможно, – ответила Анна и занялась ломтиком ветчины.

– Я всегда думал, что чай бодрит, – возразил Хаверфорд, беря солонку.

– Я имела в виду свой особый чай, он заставит вас тотчас уснуть, – заверила Шарлотта и покраснела. – Простите, милорд, это прозвучало слишком фамильярно.

– Глупости, – улыбнулся граф, пожимая плечами. – Я у себя дома и могу попробовать это средство.

– Почему бы нам всем не попробовать? – предложил Деннис.

– Вы составите мне компанию на прогулке, Анна? – Хаверфорд сменил тему. – У меня есть спокойная лошадь, как раз для леди.

Анна улыбнулась:

– С удовольствием, милорд, спасибо за приглашение.

– Пожалуйста. – Граф повернулся к Феллхоперам: – Вы оба, разумеется, тоже приглашены.

– Чудесно! – воскликнул Деннис, складывая газету. – Нет ничего лучше, чем ранним утром прокатиться верхом.

– Спасибо, милорд, – тихо проговорила Шарлотта. – Это доставит мне удовольствие.

Хаверфорд встал:

– Тогда через час встречаемся в холле. Вам, леди, хватит времени, чтобы переодеться?

Шарлотта кивнула.

– Конечно, милорд, – сказала Анна.

– Вот и прекрасно! Тогда до встречи.

Граф вышел из столовой. Шарлотта тут же поднялась из-за стола.

– Я должна надеть что-то более подходящее для верховой езды. Вы идете, Анна?

Анна взглянула на свой недопитый шоколад.

– Идите без меня, Шарлотта. Увидимся в фойе.

Шарлотта кивнула и поспешила выйти из комнаты.

– Что творится, мистер Феллхопер? Ваша сестра просто рвется поскорее вскочить на лошадь!

– Она обожает ездить верхом, – ответил Деннис, снова уставившись в газету.

Наконец он остался один в своем кабинете. Глубоко вздохнув, подошел к небольшому бюро и достал из тайника маленькую коробочку, обтянутую черным бархатом. Готов ли он сделать это? Но если не сейчас, то когда? Она катается верхом. Время подходящее. Правда, все время кто-то присутствует рядом, а он бы не хотел совершать столь интимный акт при свидетелях.

Хаверфорд встретился взглядом со своим собственным отражением в зеркале. Любой, кто мог бы видеть его сейчас, наверняка заметил бы некоторую нерешительность, а вернее, ту внутреннюю борьбу, которая происходила в его душе. Сегодня он узнал об Анне нечто новое, что позволило ему собрать воедино все впечатления об этой женщине. Но и новая информация ничего не меняла. Он должен исполнить свой долг.

Он открыл коробочку и, вынув оттуда кольцо, положил его на ладонь. Драгоценный камень вспыхнул в лучах утреннего солнца, переливаясь невероятным блеском, и он быстро сжал ладонь. Ответственность и верность данному слову связывали его по рукам и ногам. Он убрал кольцо в футляр и запер ящик. Чуть позже он наберется смелости и решит этот вопрос окончательно. Все произойдет быстро и без лишнего шума.

Выходя из комнаты, он с такой силой захлопнул за собой дверь, что задрожали шпаги, украшавшие стены.

Серый утренний туман окутывал доки. Лоточники, торгующие едой, зазывали покупателей, наперебой расхваливая свой товар. Запах еды смешивался с запахом старого дерева и морской воды. И над всем этим главенствовал сырой запах гнили, который сопутствует любому морскому порту.

Ром стоял, поеживаясь от утренней прохлады, хотя, солнечные лучи уже приятно согревали его. Заслонив ладонью глаза, он посмотрел на то место, где было пришвартовано судно капитана Морроу «Мэри-Луиза». Но кругом были только море и небо.

В это утро он проснулся рано и пошел к Питеру, чтобы поторопить его. Но на его стук никто не ответил. Наконец консьержка впустила его в апартаменты, которые занимал Питер, и Ром обнаружил пустую постель. Черт бы побрал этого упрямца: ушел, не дождавшись его.

И тогда он поспешил на причал в надежде, что успеет попрощаться с Питером. Но «Мэри-Луиза» уже подняла паруса. Что ж, ему оставалось только надеяться, что Питер найдет свое счастье в Америке.

Теперь, когда юноша в безопасности; он мог вплотную заняться обществом «Черная роза». Завтра у него назначена деловая встреча с Эдгаром Воном по поводу вакансии в дипломатическом корпусе. Он постарается воспользоваться этой возможностью, чтобы задать Вону несколько вопросов, и выяснить, так ли тот виноват, как он предполагает.

Он вскочил на лошадь и направился по улице, запруженной пешеходами, повозками, каретами ... В районе, прилегающем к порту, даже в такой ранний час движение было более оживленное, чем он ожидал. Он пустил лошадь следом за каким-то экипажем, используя ту узкую лазейку, где мог пройти его Сизиф. Но карета внезапно остановилась, и лошадь едва не врезалась в нее.

– Осторожнее, приятель! – Потрепав жеребца по шее, Ром приподнялся в седле, чтобы понять, что является причиной задержки. Он увидел толпу, собравшуюся около таверны, где они в последний раз сидели с Питером. Люди стояли так плотно, что разглядеть, что там случилось, он не мог. – Что, черт побери, там происходит? – нахмурившись, пробормотал он.

Все, что происходило у дверей таверны, где он в последний раз видел Питера, неприятно поразило его. Нехорошее предчувствие закралось в сердце. Он старался маневрировать, чтобы поближе подобраться к месту происшествия, но толпа закрывала доступ. Тревога, от которой по спине пополз неприятный холодок, не покидала его.

Наконец он не выдержал, соскочил с лошади и, ведя жеребца за собой, направился через толпу. Чем ближе он подходил к таверне, тем плотнее стояли зеваки, и ему приходилась работать локтями, чтобы проложить себе путь.

– Полегче, парень!

– Смотри, куда прешь!

Холодный взгляд заставлял замолчать недовольных, и он продолжал продвигаться вперед.

– ... нашли его здесь утром.

– ... лежал прямо на улице, как ...

– ... бандиты, те, что используют шпагу ...

Шпага! Кровь заледенела в жилах, сердце остановилось в груди. Не обращая внимания на ругань, он продолжал распихивать зевак и, пробившись в первый ряд, увидел на тротуаре мужчину, лежащего лицом вниз. Тот самый голубой сюртук, темные волосы, Вытянутая рука со знакомым кольцом на бледном неподвижном пальце.

– Питер! – Он рванулся вперед, но полисмен грубо остановил его.

– Не подходите, сделайте одолжение, – резко проговорил полицейский.

– Оставьте, пустите меня! Питер!

Полисмен посмотрел на него с интересом:

– Вы его знаете?

– Да, конечно, знаю! – выкрикнул Ром. – Позвольте мне подойти!

Полисмен прищурил глаза, как бы оценивая его, затем бросил через плечо:

– Ансон! Тут один джентльмен говорит, что знает беднягу.

Высокий толстый полицейский оттеснил назад группу любопытных.

– Это точно?

– Да, – вздохнул Ром. – Если бы я мог увидеть его лицо, то ...

Ансон коротко кивнул.

– Дай ему взглянуть, Хигсби.

– Но держите подальше лошадь.

Ром передал поводья Хигсби и поспешил к телу. И когда полицейский молча перевернул его ... Темные глаза безжизненно смотрели на Рома, струйка крови стекала по голубой ткани сюртука.

– О Господи! – Силы оставили его, и он упал на колени рядом с убитым юношей, которого обязан был защитить. – Питер, Господи ...

– Вы знаете его, сэр? – допытывался Ансон участливо.

– Питер, – только и смог выговорить Ром, комок в горле мешал говорить. – Питер Брантли.

Впереди еще один бесполезный день, отрывавший ее от дела, думала Анна. Праздное затворничество загородного поместья было особенно ненавистно сейчас, когда ей необходимо быть в Лондоне и продолжать поиски. Но ее мать взяла все в свои руки, и Анне оставалось следовать ее указаниям.

– Ты должна очаровать его раз и навсегда, поняла? Не отпускать его ни на шаг, пока он не сделает предложение, – горячо шептала Генриетта, идя рядом с Анной по вестибюлю.

– Да, мама. – Одетая в свою любимую зеленую амазонку, Анна натягивала перчатки. Подобные игры были ненавистны ей. Все это отнимало у нее драгоценное время, которое она могла бы потратить на поиски убийцы.

– Ты должна больше беседовать с ним, очаровывать его. Время уходит, Анна.

– Я понимаю. – Да, она понимала. Ее мать хотела, чтобы она флиртовала с Хаверфордом, соблазняла его, плела паутину, затягивая его в свои сети хитростью и коварством. И хотя ее сердце не включалось в эту игру, ей все же придется исполнить свой долг.

– А вот и он! – обрадованно воскликнула Генриетта. – О Господи! До чего же он красив! – «Но не так, как его кузен». – Не волнуйся, мама. Я знаю, что делаю.

– И держи его подальше от мисс Феллхопер, – прошипела Генриетта, фальшиво улыбаясь. – Добрый день, господа! Я слышала, вы собираетесь проехаться верхом?

– Да, – ответил Деннис. – Как вы себя чувствуете в это чудесное утро, миссис Роузвуд?

– О, прекрасно, хотя и не так взволнованно, как моя дочь. Я не очень хорошая наездница, но вот моя дочь превосходна в седле.

– Это будет так интересно! – радостно воскликнула Шарлотта.

– Хороший галоп прочищает мозги, – рассмеялся Хаверфорд, улыбаясь Шарлотте.

Генриетта тихонько подтолкнула Анну в бок. Округлив глаза, Анна повернулась к графу и положила ладонь на его руку.

– Я прошу прощения, что задержала всех.

– Глупости! – Хаверфорд по-дружески похлопал ее по руке. – Мы все собрались.

– Надеюсь, милорд, вы подобрали для меня подходящую лошадь?

Хаверфорд улыбнулся:

– Я всегда держал это в уме.

– Она послушная? – Анна поддерживала беседу, хотя эта светская болтовня не доставляла ей никакого удовольствия. Уголком глаза она видела, как мать едва заметно кивнула, довольно улыбаясь.

– Ваш комфорт для меня превыше всего, – заверил ее Хаверфорд и послал теплый взгляд Шарлотте, – как и ваш, мисс Феллхопер, я забочусь обо всех своих гостях.

Шарлотта тихонько рассмеялась, Анна продолжала натужно улыбаться.

– Мне не терпится увидеть ваше поместье, лорд Хаверфорд, особенно овец, – проворковала Шарлотта.

Граф улыбнулся:

– Я с удовольствием покажу вам их. – Не отпуская руку Анны, он провожал гостей к входным дверям.

– У вас весной бывают проблемы с овцами, милорд? – снова поинтересовалась Шарлотта.

– Не сказал бы, – ответил граф и углубился в подробный разговор о разведении овец.

Бросив взгляд на улыбающуюся мать, Анна подумала, что в самое ближайшее время ей стоит побольше узнать об овцах и особенностях их разведения. Очевидно, это пригодится ей, когда она в будущем будет беседовать со своим супругом.

Ром вошел в свою комнату. Еще утром, уходя из дома, он задернул шторы, и теперь темная комната напоминала склеп. Он подошел к окну и отодвинул штору. Оранжевый диск заходящего солнца висел над Лондоном, окрашивая ясную лазурь неба в кроваво-красные тона. Питер мертв! Он сжал веки, сдерживая слезы. Скулы ходили ходуном, но постепенно ему удалось справиться с эмоциями, загнав их в самый отдаленный уголок сознания. Для этого еще не пришло время.

Сначала он должен выполнить свой долг. Он не сдержал обещание, данное Ричарду, и не спас Питера от гибели. Но сейчас все было спланировано так тщательно, выверен каждый шаг ... И все же эти негодяи выследили и убили: парня. Он потерял Питера, и этого уже не поправить, но он заставит убийц понести справедливое наказание.

Роман изо всех сил сжал в кулаке штору, когда почувствовал, что горе готово вновь поглотить его. Можно было бы утопить его в бутылке хорошего виски. Но если он хочет расквитаться с обществом «Черная роза», ему нужно иметь трезвую голову и ясный ум. Он позволил себе пропустить стаканчик, чтобы прийти в себя, когда обнаружил тело юноши. А теперь должен мыслить как солдат, которым он и был, по сути, и выследить этих ублюдков, так безжалостно уничтоживших едва расцветшую юность.

Деверо переоделся, выбрав простую и удобную одежду, которая не стесняла движений. Надел свой любимый сюртук для верховой езды, затем достал из саквояжа небольшой крупнокалиберный пистолет и острый, хорошо заточенный нож. Теперь, когда он был вооружен, знакомое хладнокровие вернулось к нему. Ему не раз приходилось видеть, как умирали на поле брани его товарищи, и, несмотря на горе потери, он продолжал сражаться. Но на этот раз было иначе.

Общество «Черная роза» распоряжается юными жизнями, завлекает их в свои сети и потом безжалостно убивает. Это другой сорт врага в отличие от того, с которым ему приходилось иметь дело прежде. Преступники, чьи мерзкие хищные щупальца захватывают все новые жертвы. Такие понятия, как честь и совесть, чужды им.

Он сунул тяжелый кошелек в карман. Прежде чем кончится ночь, он должен покинуть страну. Власти скептически смотрят на убийство, даже если на то есть справедливая причина. Когда он был готов, то постоял минуту-другую, прощаясь со своим домом и проверяя, не забыл ли в спешке чего-нибудь. Затем решительно направился к выходу и, закрыв дверь за собой, даже не оглянулся. Теперь оставалось одно – найти Эдгара Вона.