По дороге разочарований

26 июня. Семеро по лавкам

В четверг утром Диана шла на работу, и увидела в центре Ростика. Он сидел на остановке и улыбался. «Интересно, он всем так улыбается? Или только при виде меня?»

— Здравствуй, Диана! На работу?

— На работу. А ты куда?

— Домой. У нас тревога была, подняли ночью. Хорошо, что я не у тебя был — сказал парень.

«С какой стати, ты у меня должен быть?» — подумала она и тоже улыбнулась.

— А ты где пропадаешь? — спросил он — Тебя нигде не видно. На пляже не бываешь. Я возле дома твоего хожу, ты не выходишь.

— Я же в огороде, как я увижу, что ты ходишь?

— В огороде? Это, значит, из леса выходить нужно?

— Видимо так.

На остановку пришла Маша, она собралась ехать в больницу.

— Ты чего в гости не приходишь? — спросила она Диану.

— Некогда.

— Ну, конечно, у тебя же семеро по лавкам — иронично заметила Маша.

— Да, мне же с детьми водиться нужно.

— С такими, что ли? — кивнула Маша на парня.

— Да. Это Ростик. Ростик — это Маша. Скажи, Ростик, что ты мой ребенок.

— Самый маленький — подтвердил он.

— Маленький, а вон какой вырос — рассмеялась Диана.

— Тогда понятно, почему тебе в гости прийти некогда — сделала вывод Маша.

— Ну, ладно. Пойду на работу, а то заболталась с вами. Пока.

— Пока — сказали Маша и Ростик, и остались на лавочке сидеть, в ожидании автобуса, а Диана продолжила свой путь…

Днем в пятницу на работу позвонил Сосновский, поговорил с Дианой насчет справки.

— Почему не приходишь? — спросила она.

— Я дежурил.

— И долго еще дежурить?

— Сегодня дежурство закончилось, если ничего не случится, то я приду.

Матвей пришел вечером, как и обещал.

— Как свадьба? — спросил он.

— Нормально.

— Рассказывай.

— А что рассказывать? Свадьба, как свадьба. Ничего интересного.

Диана подумала, что-то ему рассказали, а вот что конкретно, непонятно. И разговор не клеился.

— Ну почему ты у меня такая? Почему ты всегда молчишь? Если любишь, ничего не должна скрывать. Я же всё по глазам вижу, ты стала какая-то чужая… Я пойду, ты, наверное, другого ждешь — заявил он.

— Не говори глупостей, никого я не жду.

— А что? Я не вижу другой причины.

— Я тебя не пущу, Матюша.

Она крепко обняла его, прижалась всем телом. Матвей погладил ее волосы.

И тут, как всегда, не вовремя, стук, бряк, прибежала Павлина, с нею Емельян.

— Привет! А где, Танька? — спросила Павлина.

— Не знаю, она со среды в командировке. Сейчас дома, наверно, в деревне.

— Вот как! Пойдем-ка выйдем на минутку — Павлина потащила Диану на веранду разбираться.

На прошлой неделе Маля и Диана имели неосторожность пообещать, что поедут в село Пьянково к Емеле с Павлиной.

— Ты что не собираешься ехать⁈ — строго спросила Павлина.

«Блин, на фиг мне ваше Пьянково, у меня невыясненные вопросы с Матюшей» — подумала Диана, но вслух сказала:

— Мали нет, а без нее я не поеду. Какой мне там интерес? Ты с Емелей, а я одна.

— Мы тебя с Андрюшкой познакомим, такой хороший парень, а еще там Паша есть. Поедем на реку, с палатками. Парни рыбы наловят, уху сварят. Отдохнем — говорила Павлина.

Диану ее речи не вдохновляли, но Павлина была настойчива.

— Ну, хорошо, если Маля поедет, то да… А ты позвони ей домой — посоветовала Диана, надеясь, что Маля откажется.

— Хорошо, возьму ключ от конторы и позвоню… Мы еще вернемся — сказала Павлина, позвала своего Емелю, и они ушли.

Диана забралась на колени к Матвею.

— Притомили они уже…

— Твоя Павлина — знойная женщина, мечта поэта — усмехнулся Сосновский — а мне завтра в деляну ехать, дрова пилить.

— Это, тяжело… Устанешь — пожалела она парня.

«Мечта поэта» и ее Емеля снова нарисовались в двенадцатом часу, в дом не зашли, переговоры состоялись у ворот.

— Таня приедет в три, встретитесь с ней на вокзале, и в половине четвертого поедете к нам в Пьянково — распорядилась Павлина.

— Ладно.

Они ушли, и Матвей вышел, собрался домой.

— Когда я тебя увижу? — спросила она, обнимая его на прощание.

— Завтра я в деляне буду. В воскресенье вечером в патруле. Если что — днем.

— Днем много дел.

— Ну вот, у тебя опять свадьба?

— Ага.

— У кого на этот раз?

— У Павлины Васильевны. Ты не сердишься?

— Нет.

— Ты мне позвонишь?

— Да — пообещал он.

Матвей ушел в темноту ночи.