По поводу прошлой ночи

У нее был такой уязвленный голос, что мне захотелось дотянуться к ней через телефон и обнимать ее, пока она не почувствовала бы себя лучше.

— Мне так жаль, Майя. Это отстойно. И что теперь?

— Ну, — я слышал улыбку в ее голосе. — Я сказала ей, что если она собирается меня наказать за то, что я не делала, то я обращусь к своему адвокату.

Мои брови метнулись вверх, а губы сжались от гордости за нее.

— Серьезно? А ты быстро ориентируешься, девочка. Хорошая работа. Я надеюсь, она отступила.

— Да, но что-то подсказывает мне, что это еще далеко не конец. — Она сделала паузу, затем тихо добавила: — Будто она высасывает жизнь из окружающих ее людей. Она настолько несчастна, что хочет, чтобы все остальные тоже были несчастными, и у ее уязвленной задницы была компания.

Я ничего не мог с собой поделать. Я рассмеялся, затем добавил, дразнясь:

— Звучит так, будто у тебя стресс. Знаешь, что тебе нужно?

Она оборвала меня, предупреждая:

— Куинн.

Мои плечи затряслись от тихого смеха, и я невинно добавил:

— Я собирался сказать — ванна! Господи, женщина. Прекрати грязно мыслить. Пошлая, извращенная девочка.

— Мне, наверное, следует идти спать. — Я слышал улыбку множество раз. Но я отчаянно хотел увидеть ее.

Еще три дня.

Я рассеянно почесал руку.

— Да, мне тоже. Спокойной ночи, Майя.

Ее нежный хриплый голос обещал мне хорошие сны.

— Спокойной ночи, Спайдермен.

В эту ночь я спал как убитый, с хорошими снами.

21 глава

Миа

Слава Богу, пятница прошла без инцидентов.

Мы с Эллой добились изрядного прогресса в планировании нашей вечеринки «Отчаявшиеся и Одинокие». Было захватывающе осознавать, что это будет мой первый проект, который я организовала в качестве менеджера по проведению мероприятий. Это означало, что я буду одна, собственной персоной, ответственна за все с надетым наушником и планшетом. Элла уже дала мне краткое изложение моих обязанностей и сказала мне, если я запутаюсь, то могу позвонить ей в любое время ночи. Мероприятие было официальным и должно было длиться до полуночи, но радиостанция хотела, чтобы оно продолжалось до двух часов ночи. Эддисон уже сказала мне, что я должна буду находиться там до тех пор, пока часы не пробьют двенадцать, но также дала четкие указания, что я не могла покинуть заведение до тех пор, пока не уйдет последний клиент.

Я не была против и не возражала послоняться поблизости вечеринки. Я притащила свою уставшую задницу домой примерно в семь часов вечера и даже не заморачивалась тем, чтобы зайти к себе в квартиру, прежде чем постучать в дверь квартиры напротив.

Билл открыл дверь, улыбаясь, а затем, бросив на меня лишь один взгляд, его улыбка исчезла с лица, и он протянул ко мне руки, каким-то образом зная, что в точности мне было нужно. Я обернула свои руки вокруг его талии, и он прижали меня ближе. Он поглаживал мои волосы и, не отрываясь от меня, завел нас в квартиру и закрыл дверь.

Терри, который занимался приготовлением еды, выкрикнул из кухни:

— Как дела, дорогуша? — Слишком занятая, наслаждаясь теплом тела Билла, я не ответила. Тогда он снова выкрикнул: — Йоу! Дорогуша! — Когда я не ответила и во второй раз, то почувствовала, как его рука легла мне на спину. — Дорогая? — нежно проговорил он прямо возле моего уха, что заставило меня еще глубже зарыться на груди у Билла.

— Я ненавижу свою начальницу, — пробормотала я ему прямо в футболку.

Терри обернул свои руки вокруг нас обоих, привлекая нас в групповые объятия, окружая меня дружбой и поддержкой. Моя грудь наполнилась теплом, и я купалась в лучах заботы от них. Десять минут и один «Космо» спустя, я сидела на диване, обнимаясь с двумя своими любимыми парнями. Мы смотрели глупые реалити-шоу по телевизору и Терри кормил меня дорогим шоколадом.

Ночь пятницы прошла далеко не так плохо.

***

Меня разбудил неустанный стук в мою дверь, сопровождающийся воплями:

— Поднимай свою задницу, Миа!

Не имея ни малейшего понятия, откуда исходит стук, я накрыла подушкой голову и застонала. Но стук не прекратился. Вытаскивая себя из постели, я, спотыкаясь, вышла из спальни и отперла дверь. Как только щелкнула задвижка, дверь отворилась, и Терри ввалился внутрь. По пути он передал мне стакан чего-то пенистого фиолетового цвета. Я даже не хотела знать, что это было.

— Выпей это, мармеладка, — проворчал он и аккуратно, так чтобы ни к чему не прикоснуться, устало осмотрел мою квартиру, как будто старомодность была заразной.

— Что...— ты здесь делаешь? — Сколько...— сейчас времени? — Что... — за фиолетовая грязь в этом стакане?

Было так много вопросов и так мало времени.

Он прислонился к моей кухонной столешнице.

— Ну. — Он посмотрел вниз на столешницу, широко раскрыв глаза и спохватившись, отстранился от нее, отряхивая свою футболку, которая доходила ему до бедер. — Я знаю, что ты никогда бы не попросила, и после того, как ты сказала, что идешь тусоваться сегодня вечером, я подумал, что мог бы помочь тебе выбрать подходящую одежду, прежде чем уйду на работу. — Он любезно улыбнулся, наклонился вперед и прошептал: — Всегда пожалуйста.

Я не была уверена, был ли это сарказм или нет. Черт, я даже не знала, знал ли сам Терри, был ли это сарказм или нет.

Я открыла рот, чтобы ответить, но моя мама всегда говорила, если ты не можешь сказать что-то приятное, тогда просто закрой рот. Он положил пальцы под мой стакан в моей руке и приподнял его к моему рту.

— Пей. Протеин. Полезен.

Поднося стакан к носу, я понюхала. Затем сделала глоток. Не так уж плохо. Я сделала еще один глоток.

Терри обошел меня и проследовал прямо ко мне в спальню, бормоча:

— Спальня здесь? Отлично! Приступим.

Терри прошел ко мне в комнату, отдергивая занавески. Когда солнечный свет ворвался в комнату, я поборола в себе желание зашипеть и спрятаться под кровать. Затем Терри повернулся. Он открыл рот от ужаса, что меня до смерти напугало. Теперь уже проснувшись, я подпрыгнула и ошеломленно завопила:

— Что? Что?

Он закрыл свой рот обеими руками и пробубнил:

— Ох, сладенькая, — он звучал разочарованно. — Что это такое?

Я оглядела свою спальню и пожала плечами.

— Что?

Он строго указал на мою кровать.

— Это! — Он медленно сделал три шага в сторону моей кровати и лишь кончиками пальцев поднял мое одеяло в цветочек.

Я ответила, растягивая слова так, будто он задает вопрос с подвохом.

— Мое стеганое одеяло.

Он посмотрел вниз на старомодный цветочный принт, прежде чем спросить с издевкой:

— Ты восьмидесятилетняя старая дева, которая шьет одеяла из лоскутков все выходные напролет в доме для престарелых?

Только чтобы позлить его, я скрестила руки на груди, аккуратно, чтобы не пролить жижу, находящуюся у меня в стакане, и дерзко ответила:

— Да.

Он нахмурился, затем осмотрел меня сверху донизу, прежде чем констатировать:

— Ты хорошо выглядишь для своего возраста, Миа. — Затем он отвернулся от моей кровати и заявил: — Просто... нет! Мы исправим это!

Открывая мой шкаф, он окинул взглядом одежду внутри, затем спросил:

— Где остальная?

Я села на кровать и вздохнула, попивая жижу у себя в стакане.

— Что остальная, Терри?

— Одежда, Миа. — Он медленно повернулся ко мне, у него был сумасшедший взгляд. — Скажи мне, что у тебя есть еще одежда.

У меня не было ответа на этот вопрос, поэтому я и не ответила. Вместо этого я сделала еще глоток своего протеинового ягодного коктейля и подмигнула ему. Из него вырвалась череда проклятий, когда он потянулся в свой карман и вытащил оттуда телефон. Прикладывая его к уху, он подождал, затем заговорил:

— Мне необходимо назначить срочную встречу с Эдди. — Пауза, затем он закатил глаза. — Я знаю, что она занята. Скажите ей, что это Терри. — Он скользнул по мне взглядом, а затем прошептал в телефон: — И это срочно. — Он немного подождал, затем подошел к моему письменному столу, написав что-то на листке. — Великолепно. Спасибо вам!

Оторвав листок от блокнота, он передал его мне.

— Эдита — самая лучшая. Она моя должница, поэтому не будет стоить тебе ни цента. — Он наклонил голову, а затем добавил: — Но одежда, как бы то ни было, обойдется тебе в копеечку. Успехов.

Я взяла листок в руку и спросила:

— О чем ты говоришь? Какая одежда? Кто такая Эдита?

Терри лучезарно улыбнулся.

— Что за вопрос, душечка, Эдита — это твой персональный консультант по покупкам.

***

Часом позже, утонченная брюнетка с короткой стрижкой, темными волосами, великолепным загаром и в карамельно-кремовом платье с узорами потянулась, чтобы стянуть с себя очки. Ее пристальный взгляд задержался на мне, когда она пробормотала:

— Это — экстренный случай.

Я посмотрела вниз на свои джинсы и свитер «комбо». Лично я не видела ничего неправильного в своем внешнем виде. Я нашла этот свитер в корзине с уцененными товарами. Он стоил мне восемь долларов из-за затяжки на спине. Я не могла видеть эту затяжку, когда надевала его. Конечно же, я купила его!

В отличие от некоторых моих сверстников, я работала во время учебы в колледже. Каждый год я находила что-то новенькое, чем бы заняться. Я работала, начиная от булочной и официантки в кофейне до кассира в продуктовом магазине, и наконец, работала в библиотеке колледжа. У меня была некоторая сумма сбережений на моем банковском счету. Но это не значило, что я хотела истратить ее всю на одежду.

Женщина протянула свою руку, без спроса пожимая мою.

— Эдита Уоршол. Пожалуйста, называй меня Эдди. А ты — Миа. — Отпуская мою руку, она взяла меня под локоть и потянула за собой. — Теперь, когда мы представились друг другу, давай поторапливаться. У меня в распоряжении есть только два часа.

Два часа?

Конечно, я просто неправильно услышала.

Охренеть, два часа?

Уф. Я планировала убить Терри.

Эдди водила меня от магазина к магазину, и я быстро заявила, что количество денег у меня ограничено. Не желая быть заносчивой — по крайней мере, я так думала — она посмотрела на меня с улыбкой, которая говорила: «Это уж я могу видеть».

Не хотела признавать это, но вскоре я была приятно удивлена услугами, которые предоставляла Эдди. Попросив меня показать ей несколько вариантов одежды, которую я выбрала бы для себя, она приняла во внимание мой стиль и приступила к работе. Она выталкивала меня из зоны комфорта некоторыми вещами, но когда я примерила их, — я в них влюбилась. Она заставила меня купить себе немного новой косметики, попросив продавщицу показать мне, как ее использовать, и три пары туфель на каблуках, которые я тайно обожала с момента как увидела их, а затем повела меня, чтобы купить новое нижнее белье.

Насколько могла тихо, я предупредила ее, что не была поклонницей сексуального белья. Мне больше нравилось простое и удобное белье. Но она уверила меня, что простое и удобное все еще может быть сексуальным. Я была вынуждена признать, что она была права.

Десять пар трусиков и пять бюстгальтеров спустя, я вышла из магазина с застенчивой, но воодушевленной улыбкой. Пришло время Эдите уходить, и я была удивлена, когда она остановилась, чтобы обнять меня.

— Спасибо тебе, что позволила мне сделать то, что я так люблю, Миа.

— Спасибо, что помогла мне. Я никогда бы не выбрала половину из этой одежды без твоей инициативы.

Она лучезарно улыбнулась.

— Музыка для моих ушей. То, что ты будешь выглядеть восхитительно во всем этом, — это все что мне нужно, чтобы чувствовать удовлетворенность от проделанной работы за день. — Она бросила взгляд на свои часы. — Мне нужно идти, но было очень приятно с тобой познакомиться. Передавай привет от меня Терри. — И затем она ушла.

Я посмотрела вниз на все те пакеты у себя в ногах, аккуратно подняла их, затем поймала такси. Ехать со всем этим на автобусе было не вариантом.

На тот период времени вздремнуть — казалось хорошей идеей, но когда я проснулась, я чувствовала себя более уставшей, нежели тогда, когда вернулась с шопинга.

Элла прислала мне сообщение, подтверждая в силе ли наши планы на сегодняшний вечер. Я ответила ей, что в силе, и она незамедлительно прислала мне: «Юху!» и то, что она заедет за мной около девяти. И вот тогда я снова уснула. Я проснулась в 5:35 вечера и посмотрела вниз на свои пакеты с одеждой, которую только купила.

Выскальзывая из постели, я разобрала свою новую одежду, складывая и развешивая там, где это необходимо. Сочетание цветов в моем шкафу было новым. То, что я носила черное в большинстве случаев, превратилось в привычку с тех пор, как я была крупнее. Черный стройнил, поэтому я его носила всегда. К несчастью, черный не мог скрыть восемнадцать килограммов лишнего веса.

Теперь там были красные, розовые, голубые и зеленые цвета. И я была счастлива. Я не могла дождаться, когда надену все эти вещи. У меня даже были платья. Я никогда их не носила. Сегодня вечером, я надену платье в целях эксперимента. Я хотела увидеть реакцию противоположного пола на меня в платье.

Внезапно воодушевившись по поводу своего выхода в свет этим вечером, я разделась и пошла в ванную. Мне еще нужно было сделать депиляцию.

В 8:59 вечера кто-то постучал в мою дверь.

Я, должно быть, выглядела как новорожденный теленок, когда ковыляя в своих туфлях на каблуках, но мне было все равно. Я открыла дверь, когда обнаружила Эллу у себя на пороге с бутылкой вина в руках. Она посмотрела на меня и завопила:

— Да ну нахрен! — она крепко обняла меня. — Ты выглядишь невероятно, Миа!

На ней было длинное черно-белое платье, которое обтягивало ее изгибы, ее локоны струились по спине в хаотичном беспорядке и выглядели потрясающе, а на губах была ярко-красная помада. Элла была очень сексуальной женщиной.

Дверь напротив открылась, и Терри заметил меня. Он ахнул, затем покачал головой, глядя на Эллу.

— Она действительно выглядит роскошно, не так ли? — Затем он начал ликовать в своей обычной манере. — А это все я. Я нанял женщину, чтобы помочь ей с покупками, поэтому да, — он послал мне воздушный поцелуй, — не за что.

Черное платье, которое я надела, было милым. Это было коктейльное платье с сердцеобразным декольте, которое заканчивалось чуть выше бедер, но когда я надела туфли на каблуках, я осознала, насколько оно было красивым. И я чувствовала себя в нем красивой.

Я оставила свои волосы распущенными, заколов на одну сторону, нанесла легкий макияж и надела на себя пару новых слегка сексуальных трусиков. Я была удивлена, насколько чудесно я чувствовала себя в них. Я знала, что никто не мог видеть их, но также знала, что они были на мне, и то, как шелк моих трусиков соприкасался с платьем, ощущалось невероятно приятно.

Элла протянула руку, улыбаясь.

— А ты, должно быть, Терри.

Он принял ее, но с изумлением посмотрел на меня.

— Ты рассказывала людям обо мне?

Я широко улыбнулась.

— Конечно. Ты же один из двух моих любимых парней.

И тогда он улыбнулся, и это выглядело так трогательно, так не похоже на Терри, что мое сердце наполнилось теплом. Затем он повернулся.

— Привет, Элла, так приятно познакомиться с тобой. Мне нравятся твои волосы. Они такие необузданные! Кудри такие сексуальные. — Он заметил вино в ее руках. — Ох, игристое. Не против, если и я выпью немного? — Прежде чем Элла смогла ответить, он уже тащил ее в свою квартиру.

Улыбаясь и качая головой, я взяла свою сумочку, заперла квартиру и присоединилась к ним как раз вовремя, чтобы стать свидетелем того, как Элла влюбляется в Билла, как это было и со мной. Когда Билл посмотрел на меня, его улыбка стала нежной. Он посмотрел на мое платье и просто ласково проговорил, прежде чем взял мою руку и поцеловал костяшки пальцев:

— Ошеломительно, солнышко.

Я могла бы поклясться, что слышала, как Элла заскулила.

Мы не успели оглянуться, как Элла и Терри уже болтали как старые друзья, пересказывая истории о старых приключениях, пока мы с Биллом слушали их и смеялись. Мы прикончили бутылку вина, поцеловали ребят на прощание, а затем поймали такси и поехали в бар.

Вечер субботы определенно должен был стать одним из лучших, которые у меня когда-либо были.

Бар выглядел не так, как я ожидала.

Мы с Эллой стояли в баре абсолютно неуместно нарядно разодетые, и я спросила у нее:

— Я думала, ты сказала, что уже была здесь прежде. Я бы могла надеть свои джинсы, Эл!

Явно робея, она тихо сказала, извиняясь:

— Я и была... но я могла не упомянуть, что это было несколько лет назад.

Мужчина, который сидел в противоположном конце бара, поднял свою стопку и попытался подмигнуть, но это вышло больше похоже на обычное моргание. От того, как он покачивался из стороны в сторону, я подумала, что этих стопок он уже выпил слишком много.

Я свирепо посмотрела на Эллу.

— Мне нужно выпить.

Она постучала по барной стойке, чтобы привлечь внимание бармена.

— Нам нужны напитки, милостивый государь.

Бармен был высоким, сильным мужчиной, рукава его рубашки были закатаны, обнажая руки, покрытые татуировками. Он был привлекателен по-своему, но как только положил глаз на Эллу, он был потерян. Его улыбка выглядела так, будто он скрывал ее слишком долго, а Элла — та, которая ее снова вытащила на свет Божий. Он наклонился вперед, чтобы быть ближе к ней.

— И что, вы, девушки, хотите?

Я присела на свой табурет и подперла рукой подбородок.

— Что-то, что по вкусу не напоминает алкоголь, если сможешь с этим справиться.

Он повернулся ко мне.

— Ты когда-нибудь пробовала «Лонг-Айленд айс ти»? — я покачала головой, и он широко улыбнулся. — Я приготовлю его.

Майк, как оказалось, так звали бармена, на самом деле все нам устроил. Я уже пила четвертый «Лонг-Айленд айс ти» и чувствовала себя довольно неплохо. Уже было далеко за одиннадцать часов вечера, и все еще не было и намека на присутствие красавчика Эллы. В то время как Элла немного расслабилась и начала флиртовать с Майком, я проверила свой телефон.

Я хотела позвонить Куинну. Мне хотелось поболтать. Но я не была глупой. Шел субботний вечер, а он работал в эскорте. Не было и сомнения, что он был «занят» этим вечером.

Это вроде как отстойно. Мне хотелось рассказать ему о своих ночных приключениях. У меня была целая куча моих «в первый раз». Мое первое платье. Мой первый «Лонг-Айленд айс ти». Мой первый опыт в пьянке. И я была уверена, что завтра меня ждет мое первое похмелье, если в скором времени я не перейду на воду.

Неожиданно, входная дверь отворилась, и какофония улюлюканья, криков и смеха прозвучала со стороны мужчин, которые вошли в бар. Элла улыбнулась Майку, а затем повернулась к дверям. Ее улыбка исчезла с лица. И у меня сжался желудок, когда я заметила, как Майк наблюдает за тем, как Элла смотрит на другого мужчину.

Элла тихо проговорила.

— О мой Бог, это он, Миа. Парень в белой рубашке и голубых джинсах. Это Рик.

Я сфокусировалась на компании насколько могла. Пятеро мужчин заполнили кабинку, и довольно энергичный мужчина с сияющей улыбкой смеялся вместе со своими друзьями. С виду им было где-то лет по тридцать и, очевидно, они отлично проводили время. На первый взгляд, я могла видеть, что он был привлекательным мужчиной, но что-то в нем вызывало во мне дрожь. В его глазах не было тепла.

Не думая ни секунды, Элла встала, разгладила платье, допила остаток своей выпивки и пошла к мужчинам. Они прекратили разговаривать, когда она подошла к ним, а Рик осмотрел ее сверху донизу, и его губы растянулись в слабой улыбке. Я не могла слышать, о чем они говорили, но Рик выскользнул из кабинки, взял Эллу за руку и повел ее к кабинке возле уборных. Пока они шли, она повернулась ко мне, широко улыбнулась и показала мне поднятые вверх большие пальцы, указывая, что все отлично.

Я улыбнулась ей в ответ в знак поддержки и повернулась к теперь уже мрачному Майку.

— Извини за Эллу.

Он улыбнулся мне в ответ.

— Не извиняйся. Она милая.

Пока Элла с Риком получше узнавали друг друга, я играла в игры на своем телефоне и попивала воду, которую принес мне Майк. Я подняла голову, чтобы посмотреть на Эллу, но ее не было в той кабинке.

Майк вытирал барную стойку и должно быть, увидел, как я ищу ее, потому что грубо произнес:

— Донжуан повел ее в уборную. — У меня открылся рот от удивления. Он грустно улыбнулся. — Она выглядела взбудораженной.

Что вообще происходит на этой планете?

Я села за барную стойку, абсолютно растерянная от того факта, что Эллы не было здесь больше десяти минут. Когда она вернулась, я вздохнула от облегчения. Но когда она подошла, она не могла посмотреть мне в глаза.

— Мы можем уйти? Пожалуйста? — Тон ее голоса изменился. Он был безэмоциональный. Пустой.

Рик вошел в комнату и изобразил толчки бедрами возле своего стула. Его толпа друзей залилась громким смехом.

О, нет.

— Да. Пошли. — Я положила немного налички на барную стойку для Майка, и когда он вернулся, то передал мне сложенную записку.

Он посмотрел в сторону Эллы.

— Можешь убедиться, что она получит это?

Мне нравился Майк. Он показался мне порядочным парнем.

— Конечно.

В такси, по дороге домой, Элла плакала. Она проплакала всю дорогу до моей квартиры, рассказав мне, что занималась сексом с Риком в грязной туалетной кабинке, где воняло мочой. Как только они закончили, он сказал, что она была неплоха... для такой уродины.

Я проклинала Рика всеми возможными словами, пока поддерживала и успокаивала свою новую подругу. Я хотела вернуться назад и показать ему, что я на самом деле думаю о нем... засовывая свою туфлю ему в задницу. Не желая больше разговаривать о Рике, Элла еще немного поплакала.

Мы вернулись в мою квартиру, где она плакала, пока не уснула.

22 глава

Куинн

Я проснулся с улыбкой на губах.

Сегодня был особенный день.

Я убедился, что моя встреча прошлым вечером не закончится слишком поздно, потому что хотел быть уверен, что буду в самой лучшей форме для предстоящей ночи.

Майя.

Я встречусь с ней в первый раз. Сказать, что я был взволнован, — ничего не сказать. Я имею в виду, конечно, я собирался лишить ее девственности, но также я собирался встретиться со своим другом. С человеком, который заставил последние две недели пролететь незаметно. С человеком, которому я бы с удовольствием позвонил поговорить. С единственным человеком, который заставил меня забыть о том, чем я зарабатывал на жизнь, и просто относился ко мне так, будто я обычный человек.

Я высоко ценил Майю и сегодня ночью со мной, она получит опыт, о котором никогда не забудет. Она очень сильно этого заслуживала.

Как только мое зрение прояснилось, я соскользнул с кровати и встал абсолютно голый, потягиваясь. Когда почувствовал способность передвигаться, я пошел на кухню, выпил залпом протеиновый коктейль, затем натянул на себя шорты для тренировки и кроссовки для бега. Я вышел из квартиры и пошел на пляж без футболки.

Утро было славным. Светило солнце, согревая все вокруг, и дул легкий ветерок. Идеальный день для того, чтобы побыть на свежем воздухе.

Мне нужна была пробежка и подольше, потому что было важно сжечь немного энергии перед предстоящей ночью. Я не хотел отпугнуть Майю. Правда заключалась в том, что я мог быть, вроде как, чрезмерно пылким. И последнее, что я хотел, — это быть чересчур напористым. Она уже говорила мне, что это ее не возбуждало.

Кэнди оказала мне услугу, когда назначила встречу с Майей на шесть. Так как сегодня мой выходной, это означало, что я мог бы провести с ней столько времени, сколько захотел бы. Я бы не ограничил себя лишь одним часом. Я хотел узнать ее получше.

Мой план заключался в том, чтобы заказать еду в номер и вместе поужинать. Обычно совместное употребление пищи растапливало лед. Затем, мы бы поговорили о том, что она хотела бы получить от нашей совместной ночи. А после этого, я бы действовал в зависимости от обстоятельств.

Кто знал? Может, Майя просто хотела быстрый перепих и на этом покончить. Или вполне возможно она захочет, чтобы это продолжалось долго. Я бы уделил ей особое внимание: звукам, которые она бы издавала и чувствительным местечкам на ее теле. Мне нужно, чтобы все прошло хорошо. Эта встреча была для меня важна так же, как и для нее. Лишить девушку девственности — это серьезное дело.

И она была у меня первой в этом.

С одной стороны, я был рад. Но с другой — встревожен. А вдруг я не оправдаю то, что она обо мне нафантазировала? Учить женщину мастурбировать по телефону — это одно, но секс — совсем другое дело. Мы будем просто продвигаться маленькими шажочками.

Тяжело дыша, я вытер пот с лица, затем проверил часы. 14:15. Полтора часа пробежки должны были помочь. Мне нужно было добраться до дома и подготовиться. И когда я сказал подготовиться, я имел в виду во всех смыслах.

Медленно поднимаясь по ступенькам к своей квартире, я открыл дверь и сбросил с себя обувь. Затем шорты. Не было смысла идти в душ прямо сейчас, иначе мне бы пришлось делать это снова через пару часов. Кроме того, мне нравилось ощущение, когда пот высыхает на коже.

Потягивая шею из стороны в сторону, я прошел в угол комнаты и расстелил свой коврик для йоги. Мне необходимо было расслабиться и в этом мне помогали только две вещи. Йога. И секс.

Мой член уже был в полуготовом состоянии. Мое тело знало свое дело.

Положив коврик на пол, я сел по-турецки, глубоко дыша, и закрыл глаза. Я какое-то время просто дышал, прежде чем встал, принял позу воина, а затем позу дерева. Из позы собаки мордой вниз я перешел в планка и, наконец, принял позу чакравакасана. Мое тело расслаблялось, я сделал вдох, затем медленно выдохнул.

Мой член, теперь уже полностью твердый, дернулся, ударяясь о живот. Я пробормотал себе под нос:

— Да, да. Спокойно, парень. — Затем лег прямо на спину посреди гостиной. Я закрыл глаза и подумал о сегодняшней ночи. Мой желудок сжался в предвкушении. Я скользнул рукой вдоль бедер и провел ею по своей твердой длине. Мой рот приоткрылся от удовольствия.

Я сделал это еще раз. Сжимая, я медленно двигал рукой вверх-вниз и снова вверх, растирая большим пальцем капельку предэякулята, которая появилась на головке моего члена. Я использовал смазку для стимулирования чувствительного местечка, задавая более быстрый ритм своей ладонью.

Я думал о сексе. Грязном сексе. Горячем сексе. О бессмысленном, жестком трахе. Я думал о моменте проникновения, когда головка моего члена встречается с влажной киской, и воспоминания об этих ощущениях окутывали меня. Я фантазировал о сиськах и посасывании сосков, розовых, коричневых, красных.

Стон застрял у меня в горле, когда мой член дернулся в руке, отвечая на грязные мысли в моей голове. Моя рука задвигалась быстрее, жестче. Мои бедра толкались в пустое кольцо, образованное моей ладонью, и мышцы по бокам моей задницы и бедер восхитительно сжимались оттого, что их заставили поработать.

Мне было это нужно. О, Господи... как же мне это нужно.

Затем я подумал о безликой женщине, которая отдаст мне себя этой ночью. Глаза без цвета и губы неопределенной формы взывали ко мне. Воспоминания о ее нежном, хрипловатом голосе во время ее первого оргазма атаковали меня.

— Срань Господня. Срань-мать-вашу-Господня. О, господи. Вот дерьмо. Иисус Христос!

Будет ли она такой же взрывной подо мной, в то время как я буду вдалбливаться в нее?

От мысли о Майе, кончающей вокруг моего члена, крепко сжимающей его своей влажной киской, все мое тело напряглось. Рука, держащая член, сжалась еще сильнее, а на лице отразилась боль. Я стиснул зубы, и мои бедра бесконтрольно дернулись. Интенсивное удовольствие, граничащее с болью, пронеслось по моему телу, пока я наблюдал, как мой член пульсирует, выплескивая сперму на мой живот.

Затем я рухнул на коврик для йоги, тяжело дыша и снова потея. Чувствуя слабость, я пролежал так довольно долго, прежде чем встал и пошел в ванную, чтобы включить душ.

Мне нужно было побрить яйца. Ох, такова жизнь мужского эскорта. Настолько гламурна.

***

Возле кровати зазвонил телефон. Я подбежал, чтобы ответить на звонок.

— Алло?

Женщина на другом конце провода спросила.

— Здравствуйте, мистер Куинн. Это Джейн из обслуживания номеров. Я вижу, что вы заказали ассорти десертов для своей гостьи на сегодняшний вечер. Могу ли я предложить вам добавить к заказу вино Brown Brothers Moscato? Или, возможно, Zibbibo?

Я любил то, каким предусмотрительным был этот отель. Я полагаю именно поэтому я и платил им так много.

— Что бы вы ни выбрали — подойдет. — Внезапно ко мне в голову пришла мысль. — Джейн, я не увидел крем-брюле в меню.

И как всегда, Джейн только и ждала, чтобы угождать.

— Нет, мистер Куинн, его там нет. Боюсь, что меню для обслуживания в номере не очень разнообразное. Но в связи с тем, что вы являетесь нашим постоянным клиентом, я могу спросить шефа Жака в ресторане отеля, сможет ли он сберечь одно с ужина.

Я улыбнулся, затем посмотрел на свои часы. На часах было 17:50.

— Если вы сможете доставить крем-брюле к шести, то это ощутимо скажется на ваших чаевых.

Будучи как всегда профессионалом, Джейн коротко ответила:

— Оно будет у вас в шесть, сэр.

Я положил трубку, осмотрел комнату и еще раз удостоверился, что все было идеально для сегодняшней ночи.

***

Миа

И вот он настал. Тот самый момент, когда моя жизнь ощутимо изменится.

Я подумала о том, что я сделала за сегодняшний день и нахмурилась. Сегодняшний день должен быть запоминающимся, и хоть я и была абсолютно уверена, что так это и будет, неожиданно мне захотелось, чтобы я сделала абсолютно весь день памятным.

Бросая взгляд на часы, я прикусила внутреннюю сторону щеки, и мое сердце заколотилось сильнее. 17:58. На две минуты раньше. Я буду выглядеть отчаявшейся, если постучу прямо в эту секунду?

Я переступала с ноги на ногу, затем закатила глаза и тихо простонала. Тяжело сглатывая, я подняла руку и, прежде чем успела себя остановить, постучала. У меня внезапно пересохло в горле, я стояла и ждала, когда откроется дверь. После самых долгих восьми секунд в моей жизни, щелкнул замок, и дверь открылась.

И там стоял Мэтт Куинн — мой давний предмет обожания, мой новый друг и мужчина, который собирался лишить меня девственности. Он выглядел горячо как никогда, его губы уже растянулись в глупую улыбочку, в карих глазах плясали искорки, а его темные волосы были подстрижены короче, чем в прошлый раз, когда я его видела. Но они все еще находились в совершенном беспорядке, как я и помнила. На нем была черная рубашка с длинным рукавом и с белыми пуговицами, он не заправил ее в синие джинсы, настолько темные, что они могли бы сойти за черными. Я и забыла, каким высоким он был. Рукава его рубашки были закатаны до локтей, обнажая его сильные предплечья, он выглядел аппетитно. Так бы и съела. И в довершении ко всему, на нем не было ни обуви, ни носков.

Была какая-то изюминка в босых мужчинах, которая что-то со мной делала. Это было интимно. Возможно, даже немного чересчур интимно. У меня были большие проблемы.

Я сделала единственную вещь, которую могла в данной ситуации. Я улыбнулась, пусть даже и слабо.

И я наблюдала, как улыбка исчезла с лица Куинна.

Черт.

***

Куинн

Дважды проверив, как устроил все в номере, а также предусмотрительно подобрав место для презерватива и пакет с безделушками, я стоял в центре комнаты, хмурясь. Я был уверен, что что-то забыл.

Стук в дверь привлек мое внимание. Мои губы растянулись в широкую улыбку. Она пришла.

Я подошел к двери и, несмотря на то, насколько сильно мне хотелось заглянуть в глазок, я этого не сделал. Вместо этого, я открыл дверь номера. И там стояла она. Майя.

Но я был смущен, и улыбка исчезла с моего лица.

Когда я увидел слабо улыбающуюся женщину передо мной, я осмотрел ее. Она была ниже среднего роста, с аппетитными формами, облаченными в стильное платье. Белый с желтоватым оттенком цвет на ее платье отлично сочетался с ее бледной кожей лица. Вместо туфель, на ней были надеты такие же белые с желтоватым оттенком балетки с открытым пальчиком. Мой взгляд вернулся к ее личику. Ее хорошенькому личику.

Полные губы были растянуты в маленькой какой-то болезненной улыбке, которая на самом деле больше напоминало гримасу, высокие скулы были подчеркнуты румянами, и у нее были длинные черные ресницы и большие невинные глаза цвета топленого шоколада.

Она была хорошенькой. Черт. Она была хорошенькой!

Я продолжал скользить взглядом ниже Тонкая шея. Еще ниже. Пышная грудь, приподнятая как сладкое, соблазнительное приглашение. Еще ниже. Ее животик не был плоским, он немного выпирал, что лично мне нравилось. Женщина должна быть мягенькой. Евангелие Куинна. Аминь.

Пока мы так стояли, я осматривал ее снова и снова, отчаянно пытаясь найти в ней какие-нибудь недостатки. И как ни прискорбно, я потерпел неудачу. Выходя из состояния секундного замешательства, я снова улыбнулся.

Симпатичный румянец окрасил ее щечки. Потянувшись, она заправила свои длинные и густые яркого темно-каштанового цвета волосы за ухо. Она улыбнулась, но улыбка не коснулась ее глаз.

— Привет, Куинн.

Она нервничала. Нервы — это то, с чем я мог бы справиться. Я ожидал нервозность. Но я не ожидал ощутить ее внутреннюю борьбу. Она пересматривала свое решение. Ну, она могла бы взять эти мысли и послать их!

Прежде чем она смогла сказать еще хоть слово, я взял ее за руку, потянул в номер и закрыл дверь. Не спрашивая разрешения, я повел ее к кровати и сел, привлекая ее вниз за собой.

Я ничего не мог с собой поделать и рассмеялся. Эта милая миниатюрная женщина была человеком, к которому я относился как к другу. Она не имела ничего общего с тем, как я ее представлял. Я ожидал, что она будет нескладной, непривлекательной.

Вспоминая все те разговоры между нами, я прищурился и посмотрел на нее. Потянувшись, я взял ее лицо в руки и притянул к себе, изучая ее носик. Она так забавно широко открыла глаза, и я сдержал еще один смешок.

— Хм-м-м, — проговорил я. — Никаких бородавок. — Отстраняясь, я убрал руки от нее и вздохнул. — Ты солгала, Майя. — Я изо всех сил старался выглядеть сильно обиженным. — А я думал, что мы были друзьями.

В тот момент, когда Майя поняла, что я шутил, она прикусила губу и опустила подбородок, скрывая свою улыбку. Я с интересом наблюдал, как ее плечи тряслись от бесшумного смеха. Она подняла свое лицо, ее губы дернулись в улыбке, и она пожала плечами.

— Я себя немного перехвалила, не так ли?

Из меня вырвался смешок. И в очередной раз за последние несколько минут, я нежно обернул свои ладони вокруг ее лица, изучая ее поближе. Затем пробормотал себе под нос.

— Господи, а ты хорошенькая малютка.

Ее улыбка исчезла с лица, она часто заморгала, глядя на меня, а ее глаза стали невообразимо большими. Я быстро понял, что смутил ее.

— Ох. — Я встал и поднял пакет с подарками с кухонной столешницы. Останавливаясь у ее ног, я передал пакет ей.

Выглядя очаровательно удивленной, она прищурилась и посмотрела на меня.

— Что ты сделал, кэп? — Я наклонил голову в сторону пакета. Она потянулась внутрь и вытащила оттуда резиновых уточек. Посмеиваясь, я мог видеть, как ее плечи немного расслабились от напряжения, и она улыбнулась мне. — Ты действительно купил мне резиновых уточек? — Качая головой, она хихикала, держа в руках розовую, голубую и желтую уточек. Она посмотрела на меня и искренне произнесла: — Спасибо тебе, Куинн. Это самый милый подарок из всех, которые я когда-либо получала. Я всегда буду хранить их.

Ее улыбка была открытой и искренней. Это была Майя. Я смотрел на нее, как она улыбалась, и что-то произошло со мной. Я почувствовал это. Мое сердце екнуло от ее широкой улыбки. Это был тот тип улыбки, на который тебе просто необходимо ответить. Тот тип улыбки, который вызывал и у тебя самого улыбку. Господи, она была хорошенькой, но когда она улыбалась, она была невероятной. Мой член дернулся.

Майя уже хотела поставить пакет на пол, но я быстро добавил:

— Там есть еще одна вещица.

Широко улыбаясь, она встала, засунула руку в пакет и наморщила свой носик.

— Что-то еще? Что ты принес мне, Куинн?

Она вытащила предмет из пакета, и я ответил:

— Вибратор.

23 глава

Миа

Я не думала, а просто среагировала.

Я бросила его.

Бросила вибратор.

Я бросила его через всю комнату, затем взвизгнула, мои щеки горели. Стыд сковал мою грудь.

О, господи. Ты безнадежна!

Мы с Куинном наблюдали, как вибратор подпрыгивал, пружиня один, второй, третий раз и, конечно, это происходило как в мучительной замедленной съемке. Как только розовый силиконовый вибратор приземлился посреди гостиничного номера, мы уставились на этот вызывающий предмет.

Я открыла рот, чтобы извиниться, но Куинн отреагировал до того, как я смогла это сделать. Запрокинув голову назад, из него вырвался безудержный смех. Покусывая губу, я содрогнулась, потому что он смеялся громко. Он схватился за живот и вытер глаза.

— Боже, Майя, я сказал вибратор, а не гадюка, — затем он снова расхохотался.

Чем больше Куинн смеялся, тем комичней становилась ситуация. И вскоре я обнаружила, что тоже тихо хихикала. Я закрыла глаза рукой и пробормотала:

— Он напугал меня, — Куинн засмеялся еще сильнее.

Я тихо хихикнула, а затем посмотрела на него. Он улыбнулся мне, смеясь и покачивая головой. Лед между нами можно было официально считать разрушенным.

Широко раскрывая объятия, он произнес:

— Иди сюда.

Меня не нужно было просить дважды. Мне нужен был контакт. Мне нужен был комфорт. Эта ситуация была странной и выбивала из колеи. И было приятно проходить через это с другом.

Бросившись к нему, я обняла его, и моя щека плотно прижалась к его груди. Его сильные руки обернулись вокруг меня, прижимая меня ближе к себе, пока пальцы одной из рук не начали гладить мою спину. Я вдыхала его запах, а он опустил подбородком мне на голову. Он практически полностью окутал меня собой. Я была как в коконе. И мне это безумно нравилось.

Я крепче прижалась к нему. Я была так благодарна тому, как все происходило, что это не была холодная, бездушная сцена. Отстранившись, я посмотрела ему в глаза.

— Привет.

От его кривоватой ухмылочки мой желудок сделал сальто. Он положил руки у основания моей шеи и пробежал пальцами по ключице.

— Привет, коротышка. — Я фыркнула. Его руки поднимались вверх, немного щекоча чувствительную кожу шеи. — Майя?

— Да?

— Я сейчас просто собираюсь сделать это, хорошо?

Я понятия не имела, о чем он говорил. Все, что я могла, это посмотреть ему в глаза и кивнуть, дав согласие.

Его улыбка смягчилась. Он наклонился, приближая свои губы к моим. Прежде чем я смогла понять, что происходило, его теплые, пухлые губы опустились на мои. Мои глаза распахнулись в ошеломляющем неверии. Его пальцы нежно держали меня за шею, когда он углубил свой поцелуй.

Святые... вау! Так вот как оно — целоваться с Мэттом Куинном.

Я закрыла глаза и крепче прижалась к его телу. Потянувшись, я схватилась за перед его рубашки, боясь упасть, но что-то подсказывало мне, что Куинн поймает меня, даже если это произойдет.

Его губы оторвались от моих, и я поборола желание захныкать вслух. Оставляя нежный поцелуй на моей щеке, он спросил хрипло:

— Ну и как это было?

Я ответила первое, что пришло мне в голову:

— Это было мило.

Его брови нахмурились.

— Мило? Просто мило? — он сказал это с отвращением, и я сильно старалась обуздать смех, зарождающийся у меня в горле. Его глаза прищурились, глядя на мои подергивающиеся губы, и он предупредил:

— Ничего не говори, Майя. Только если это не что-то сексуальное.

Пытаясь быть игривой, я прижалась своим телом к его и хрипло проговорила:

— Это игрушечный дозатор для конфеток в твоем кармане, или ты просто рад меня видеть?

Его глаза были все еще прищурены, он медленно потянулся в свой карман и решительно достал из него какой-то предмет.

Это был долбаный дозатор для конфет «ПЕЦ». Дозатор для конфеток с игрушечной головой Снупи. Поднося его ко рту, он широко улыбнулся, затем выдавил конфетку себе в рот.

Я подавилась от смеха. Взяв его за руку, я сразу же пожала ее и проговорила насмешливо:

— Ну, было очень приятно познакомиться с тобой, Куинн. Я просто попытаюсь найти какую-нибудь дыру, чтобы заползти туда. — Затем я повернулась и пошла вперед к двери, будучи на грани того, чтобы взорваться от смеха.

Прежде чем я смогла добраться до двери, сильные руки обвились вокруг моей талии, прижимая меня к твердому телу. Из меня вырвался смех, и мне было приятно, что Куинн присоединился ко мне. Он развернул меня и признался:

— У меня зажигалка во втором кармане. Каким-то образом я просто знал, что ты задашь мне один из этих старомодных вопросов. — Он самодовольно улыбнулся. — Видишь, какой я подготовленный, малышка?

Малышка. Мне нравилось, когда он называл меня малышкой. Но мне нравилось это по глупой причине. Я знала, что это было ласковое любовное обращение, но в дружеском смысле.

О, Куинн. Что же мне с тобой делать?

Он немного пришел в себя.

— Давай. Нам нужно поговорить.

Я есть я, мне нужен был юмор там, где я могла его применить. Юмор был легким, в то время как серьезность — нет. Я натянула на лицо обеспокоенную маску.

— Ты хочешь порвать со мной отношения?

Куинн снова рассмеялся.

— Прекрати быть такой забавной. Нам действительно нужно поговорить об этом. Мне нужно чтобы ты была предельно серьезна минут десять, а потом ты можешь снова быть смешной, как и сейчас.

Его большая рука обхватила мою, и мое сердце екнуло. Он относился ко мне почти так же, как к своей девушке. Я была уверена, что он относился так к каждой женщине, но все равно это было приятно. Это успокаивало.

Он потянул меня к кровати и сел, но в этот раз он усадил меня к себе на колени, оборачивая свои руки вокруг моей талии. Не зная, куда еще деть руки, я положила их себе на колени. Мои пальцы коснулись его. Когда я вздрогнула, он самодовольно улыбнулся и поцеловал меня в нос.

— Серьезно, я не могу привыкнуть к тому, насколько ты маленькая. Я просто хочу положить тебя в карман и повсюду носить с собой.

Я покрылась румянцем. Имел ли он представление о том, что его слова делали со мной?

Конечно же. Он работал в эскорте. Его слова и естественная забота — это то, почему женщины повторно заказывали его. Наверное, благодаря этому он уже был мультимиллионером.

Меня это вывело из себя, и я пробормотала:

— Я не настолько маленькая.

— Рядом со мной ты такая и есть.

Я не осталась в долгу.

— Но это только потому, что ты огромный!

Он подмигнул мне.

— Тебе бы лучше верить в это, малышка.

Мой румянец был настолько сильным, что моя кожа начала гореть. Я была спасена от того, чтобы сказать какую-нибудь глупость, когда он нежно спросил:

— Ты все еще хочешь это сделать?

Повернувшись на его коленях, я села к нему лицом и произнесла одним ртом, сопроводив слова, кивая с энтузиазмом:

— Да.

Маленькая улыбка заиграла на его губах. Одной рукой он прижал меня сильнее к себе, а второй — взял меня за руку. Я молилась Богу, чтобы он не почувствовал насколько потной была моя ладошка. Он начал говорить.

— Хорошо. Как ты хочешь, чтобы прошел сегодняшний вечер? Я знаю, что технически у нас есть только час, но я не смотрю на часы, и тебе не следует этого делать. Мы сделаем задуманное только, если тебе это будет приятно. Как только ты почувствуешь неуверенность по поводу чего-либо, просто скажи «притормози», и я остановлюсь. Мы поговорим с тобой по поводу того, в чем ты не уверена, а затем продолжим.

И снова я произнесла одними губами:

— Хорошо.

Он засмеялся.

— Ты потеряла голос, малышка?

Я прочистила горло.

— Я полагаю, что я нервничаю больше, чем ожидала.

Он притянул меня ближе к своей груди, прижался своей щекой к моей, повернулся и поцеловал меня.

— Я буду делать только то, что ты захочешь. И все. Ты руководишь этим шоу. Ты босс. Я принимаю приказы от тебя.

Я нахмурилась. Может, в этом было дело? Может, из-за этого я была такой нервной?

— Что если я не хочу быть главной? — я повернулась к нему лицом, наши губы были на расстоянии волоска друг от друга. — Что если я хочу, чтобы ты был боссом?

***

Куинн

Она действительно только что попросила меня об этом?

Это было что-то новенькое. У меня никогда не было клиентки, которая бы просила меня взять руководство на себя. Обычно женщины, которые хотели подобного, обращались к Маркусу. Он любил это дерьмо, подпитывался им. Я? Я не был уверен, что подходил для этого задания. Я мог с легкостью разрушить представления о сексе для Майи на всю жизнь. Для этого было достаточно лишь одного плохого опыта.

Но это моя работа, и если она хотела подобного от меня, я буду стараться справиться с задачей изо всех сил. Для нее я бы это сделал.

Ее лицо находилось так близко к моему, я посмотрел вниз на ее слегка приоткрытые губы и облизнул свои.

— Ты уверена в этом?

Она убрала руку со своего колена и прижалась ладонью к моей руке, нежно посмотрев на меня.

— Да. Я доверяю тебе.

О, Господи. Не говори таких вещей, девочка.

Затем она добила с самодовольной улыбкой.

— Черт. Опыт с тобой просто не сможет быть хуже моего прошлого опыта.

Я поджал губы. Мне была ненавистна мысль о том, что пара эгоистичных засранцев касалась ее драгоценного тела. Но я собирался исправить это.

— Хорошо. В любое время, когда ты захочешь, чтобы я остановился, что ты скажешь?

Она нежно улыбнулась.

— Притормози.

Я коротко кивнул ей.

— Чертовски верно. — Я сделал паузу, а затем спросил ее: — Что ты хочешь сегодня сделать? Я знаю о сексе, но что насчет оральных ласк? Скажи мне, чего ты хочешь, Майя.

Ее румянец стал огненно-красным, она опустила подбородок и тихо ответила:

— Я не против изучить оральные ласки. На самом деле, я не знаю, что мне нравится, Куинн. Я надеюсь, что ты поможешь мне это узнать. — Я это и собирался сделать. Мысленно я себе в этом поклялся. Она подняла голову и улыбнулась, такой маленькой улыбкой. — А вообще мне нравится целоваться.

Она убивала меня этими застенчивыми улыбочками и своей робостью. Мой член уже был готов к бою. Меня не нужно было больше подталкивать, я наклонился и захватил ее пухлые губки в долгий, нежный поцелуй. Отстраняясь, я посмотрел ей в лицо и произнес:

— Тогда поцелуи — это то, чем мы будем заниматься.

***

Миа

Куинн поднял меня так, будто я ничего не весила, и положил прямо по центру кровати.

Я покусывала внутреннюю сторону щеки из-за нервозности. Пока вставал передо мной на колени, казалось, он мысленно спорил сам с собой, затем он просто кивнул.

— Нам следует раздеться.

Я подавилась собственным языком и спросила отрывисто.

— Сейчас? Прямо сейчас?

Он широко улыбнулся.

— Да, сладенькая. Прямо сейчас.

Притянув колени к груди, я прижала их ближе руками.

— Я не знаю...

— Хочешь, чтобы я первый разделся? Это даст тебе немного времени привыкнуть к этому? — это не было сказано самонадеянно, а больше с целью просто осведомиться.

Я тяжело сглотнула и слегка кивнула. Это бы дало мне возможность потянуть время, а также я бы смогла увидеть, как выглядит пенис в реальной жизни. Я посмотрела на его пах и быстро отвела взгляд. Очевидно, он заметил это, потому что рассмеялся.

— Ты можешь смотреть, Майя. Я хочу, чтобы ты смотрела. Я хочу, чтобы ты прикоснулась ко мне. — Его голос стал хриплым. — Я не могу дождаться, когда почувствую твои руки на своем теле. Это все, о чем я думал весь день.

Ложь. Но приятная. Я попыталась проигнорировать то, что его слова заставляли мой желудок трепетать. Я собиралась принимать надуманные комплименты, но только сегодня.

Куинн соскользнул с постели и встал перед ней. Его пальцы работали медленно, расстегивая пуговицы на рубашке. Чем больше голой кожи его груди я видела, тем более возбужденной я становилась. Когда он достиг последней пуговицы, я действительно ахнула.

Боже мой, он был невероятен. Я могла только представить, сколько часов он потратил на то, чтобы получить такое тело. Он был сродни бронзовой статуи греческого бога.

Он слегка дернул плечами, и рубашка упала на пол. Я наблюдала, как его длинные пальцы расстегивали пуговицу на его джинсах. Мои глаза задержались на маленькой дорожке волос, и я сжала ноги вместе. Сильно. Не прилагая каких-либо усилий, пуговица была расстегнута. Он поиграл с молнией и мои глаза широко распахнулись. Во рту пересохло, сердце забилось быстрее, когда он расстегнул молнию. Прижимая руку к груди, я почти прохрипела, когда головка его эрегированного члена появляется из штанов. Мое тело затряслось. Я закрыла лицо руками и запищала:

— На тебе нет нижнего белья, Куинн!

— Никогда нет. — Его спокойные слова окутали меня нежностью. Мэтт Куинн был невероятно сексуальным, этого у него не отнять.

Сидя в центре кровати все еще в платье и балетках, я качала головой, прикрыв глаза, и услышала:

— Майя? Посмотри на меня, детка.

Детка. Черт. Это что-то новенькое, и мне понравилось.

— Я стесняюсь, — это было честное заявление. Я никогда в своей жизни не чувствовала себя настолько уязвимой, и я даже не была голой в этот момент!

Я слышала звуки шагов, пересекающих комнату. Внезапно комната погрузилась во тьму. Еще звуки шагов и затем краем глаза я увидела, как Куинн включил свет в ванной комнате. Он прикрыл дверь, оставляя лишь маленькую щель открытой.

Я убрала руки от лица. Я могла видеть голого Куинна, но этого было недостаточно для паники. Освещение изменило все для меня. Оно было идеальным. Он в точности знал, что мне было нужно.

Затем он забрался на кровать. Становясь на колени передо мной, он взял меня под руки, притягивая к себе, и поставил меня на колени, чтобы наше положение совпадало. Пододвигаясь ближе, он пробормотал.

— Так лучше?

Очертание его тела в приглушенном свете сделало его похожим на ангела. Я громко сглотнула.

— Намного.

Его руки обернулись вокруг меня, и неожиданно я оказалась прижата к очень высокому, очень голому Мэтту Куинну. Из меня вырвался легкий вздох, но Куинн поймал его глубоким, грубым поцелуем. Его эрекция прижималась к моему солнечному сплетению, задевая левую грудь. Ощущение от того, как он давил на мой сосок, заставило меня застонать ему в рот.

Его язык исследовал глубже мой рот, мой язык отвечал ему, танцуя с ним. Его руки скользнули ниже по спине, прямо к моей попке, затем дальше, к нижней части бедер. Они задержались там на мгновение, прежде чем обе руки исчезли под моим платьем, поднялись вверх, и он схватил меня за ягодицы.

Куинн застонал и сжал их сильнее, чем я ожидала.

— Я хочу раздеть тебя, Майя. Пожалуйста, позволь мне тебя раздеть.

— Хорошо, — ответила я хрипло, поднимая руки, предоставляя ему лучший доступ.

Одним быстрым движением, мое платье было снято через голову, он обхватил меня одной рукой, приобнимая за спину, и вот я уже падала на кровать. Куинн притянул меня к себе. Мы лежали рядом лицом друг к другу. Мои глаза привыкли к тусклому свету, и я пристально разглядывала его. Я увидела его улыбку и улыбнулась ему в ответ.

— Я хочу, чтобы ты прикоснулась к моему члену.

Меня не нужно было просить дважды. Я уже была заведена. Это же был Мэтт, мать его, Куинн! Как я вообще могла быть невозбужденной?

Но затем он добавил:

— Но я хочу все видеть. Мне бы хотелось снова включить свет.

«Нет!» — завопил мой разум.

Он, должно быть, почувствовал мои сомнения, потому что взял меня за руки и пообещал:

— Только немножко. Я могу приглушить свет, Майя. Я просто хочу видеть твое красивое тело. И я хочу, чтобы ты тоже видела меня. — Освобождая одну руку, он прижал ладонь к моей щеке и посмотрел мне прямо в глаза. — Ты думаешь, что я могу сделать что-то, что навредит или смутит тебя?

Мой ответ был незамедлительным:

— Нет, — потому что Мэтт Куинн не был таким парнем.

— Пожалуйста.

Я ответила шепотом:

— Хорошо.

Он сжал мои руки, оставил быстрый поцелуй на моих губах, затем встал и пошел по номеру. Как только свет снова включился, я закрыла глаза и лежала так, пока не почувствовала, как под ним продавилась кровать. Я часто заморгала и сфокусировалась на улыбающемся лице Куинна.

— Ты в порядке?

— Да.

Он нежно взял меня за запястье и направил руку вниз между нашими телами, все время продолжая смотреть на меня. Мои пальцы почувствовали что-то длинное, твердое и толстое.

У меня отвисла челюсть. Куинн самодовольно улыбнулся. Он был больше, чем я ожидала. И почему вообще мне захотелось именно этого в свой первый раз? Иногда я могла быть круглой дурой.

Он руководил моими руками, пока они не обернулись вокруг него, мои маленькие ручки не могли обхватить его толщину полностью. С его рукой поверх моей, он направлял меня, медленно перемещая наши руки вверх-вниз. Его дыхание сбилось, и он выдавил из себя:

— Посмотри вниз, детка.

Это был не столько вопрос, сколько приказ, который заставил мои соски превратиться в тугие жемчужины, а желудок сжаться от вожделения. Я посмотрела вниз.

Моя кожа была бледной по сравнению с его. У него была смуглая кожа. У меня же — молочная. Мои руки казались крохотными под его рукой. Он водил моей рукой вверх-вниз по своему члену, и я прошептала:

— О, боже.

И правда — о, боже.

Он был красивым. Длинным, толстым и мощным. Я хотела поиграть с ним, но не знала как. Затем я снова подняла взгляд, Куинн закрыл глаза, потерявшись в ощущениях от прикосновения моей кожи к его. Мне нравилось это. Это дало мне новую порцию смелости.

— Куинн?

Он открыл глаза, чтобы посмотреть на меня из-под полуопущенных век.

— Да, Майя?

Я застыла на мгновение, прежде чем выдать:

— Могу я пососать твой член?

24 глава

Куинн

Я ответил хриплым голосом:

— Когда ты просишь меня о чем-то настолько мило, я позволю тебя делать со мной все, что ты захочешь.

Она залилась румянцем, отводя от меня свой невинный взгляд.

— Я-я бы хотела попробовать.

Дерьмо. Ей даже не нужно было просить меня об этом так вежливо. Я бы дал ей все, что она захотела.

Медленно передвигаясь, я повернулся, чтобы сесть на край кровати, а ноги поставил на пол. Я оглянулся на нее и пояснил:

— Для начинающего в такой позе будет легче. — Я взял подушку с кровати и расположил ее между своих раздвинутых ног. Поглаживая свой член рукой, я кивнул ей. — Подойди, детка. Становись на колени между моих ног. Я покажу тебе как это сделать.

Она обошла кровать и встала на колени у моих ног, выглядя при этом такой покорной. Мой член даже подпрыгнул у меня в руке. Она заметила это и облизала свои губы.

— Возьми его, — приказал я. И она взяла. Она ласкала мой член так, как я ей и показал. — Жестче. Быстрее. — Она дрочила мне как раз так, как мне нравилось.

Я посмотрел на ее милое личико, обхватил ее щеки и наклонился к ней. В то время как ее руки были на моем члене, я крепко поцеловал ее, отстранился, затем провел большим пальцем по ее розовым, пухлым губкам.

— Соси мой член, Майя.

Она тяжело сглотнула, затем кивнула, наклоняя голову. Я внимательно наблюдал, помещая воспоминания об этом в специально отведенное для этого место в моем мозгу. Эта картинка будет всплывать у меня перед глазами, когда я буду собираться подрочить. Губы Майи разомкнулись, и она обхватила ими головку моего члена, ее маленький язычок выпорхнул и лизнул меня. Я зашипел.

Она отстранилась, выглядя виноватой.

— Прости меня!

Я толкнулся ей в руку.

— Сделай это еще раз. Это было невероятно.

Выглядя растерянной, она наклонила голову и снова лизнула меня. Все мое тело задрожало. Это было что-то новенькое.

Мои глаза закрылись.

— Да, детка. А теперь возьми меня в свой ротик. И поначалу соси нежно. — Ее губы обхватили меня, и я не мог вспомнить, когда ощущения на головке были такими приятными. Я посмотрел на нее и продолжил наставления: — Используй свои руки, Майя. Дрочи мне, пока сосешь. Двигай своим ротиком вверх и вниз. Не пытайся принять слишком много, иначе поперхнешься.

О, боже. Майя следовала инструкциям как профи. Она лизала, затем сосала меня, беря меня в рот наполовину, а потом выпуская меня, и так снова и снова. Ее руки ласкали меня, пока я был тверже долбаного камня. Она стала более раскованной, более смелой, когда продолжала это делать. Я застонал, мои бедра аккуратно толкались навстречу ее рту. Она открыла глаза и заурчала, и это отдалось вибрацией на моем члене.

Я отстранился, схватив свой член настолько крепко, насколько мог, а второй рукой схватил Майю за плечо, чтобы ее немного оттолкнуть.

— Срань Господня. Пока этого достаточно, малышка.

Она посмотрела на руку, сжимающую член, затем на меня.

— Что случилось?

Немного запыхавшись, я объяснил:

— Я не хочу кончать тебе в рот. В первый раз это может быть шокировать. Также, зная, насколько я возбужден, струя могла бы быть очень мощной. Я не хотел, чтобы ты подавилась.

Ее удивленное выражение лица смягчилось. Она улыбнулась мне и очаровательно поморщила свой носик.

— Я почти заставила тебя кончить?

Я пристально посмотрел на нее, но смягчил взгляд улыбкой.

— Никто не любит хвастунишек, Майя.

Упершись руками в мои колени, она встала и похлопала в ладоши.

— Что теперь? — я мог бы поклясться, что она выглядела почти возбужденной.

Я потянулся и взял ее за талию, прижимая ближе к себе. Скользнув руками к ее бедрам, я зарылся носом в ложбинке между грудей.

— А теперь я поиграю.

Мои пальцы играли с краешком ее нежно-розовых шелковых трусиков, мой взгляд опустился на ее грудь, облаченную в бюстгальтер им в тон. Она выглядела так невинно. Было так легко забыть о ее неопытности, когда она смотрела на меня этими возбужденными глазками.

Удерживая ее взгляд, я потянулся ей за спину и расстегнул лифчик одним простым движением. Я нахмурился, ожидая ее возражений. И был удивлен, когда их не последовало.

— Я сейчас прикоснусь к тебе и поцелую. Если я сделаю что-то, что тебе не понравится, что ты скажешь?

Бюстгальтер скользнул по ее рукам и упал прямо на пол между нами.

— Притормози, — она слабо проговорила. Мои руки скользнули вверх по ее талии, вдоль ребер, затем еще дальше вверх, пока я не взял ее груди в свои жадные руки. Они были восхитительны, немного не помещались в мою ладонь. Ее розовые соски дерзко торчали от возбуждения. Я ничего не мог с собой поделать. Я опустил губы к одному и пососал его своим ненасытным ртом.

Ее руки взлетели к моему затылку, она схватилась за мои волосы, прижимая меня ближе к себе. Ее тяжелое дыхание только поощряло меня.

Я пососал один сосок, прежде чем переместился к другому. Я слышал ее тяжелое дыхание и стоны, когда я сжимал рукой одну грудь, в то время как мой рот был на другой. Я был в раю. Моему члену нужен был контакт с ней и все к этому и шло. Я потянулся к ее руке на своей голове, схватил ее и потянул к своей жесткой эрекции. Ей не нужна была помощь. Она гладила меня, пока я пощипывал и ласкал ее тугую вершинку своим языком.

Ей нравилось, когда играли с ее грудью. Ну, а мне нравилось играть с ее грудью.

Сегодняшняя ночь должна была пройти хорошо, именно так я думал.

Как только я почувствовал, что вот-вот кончу, я сказал хриплым голосом:

— На кровать.

Не дав ей и шанса пошевелиться, я встал, поднял ее и положил поверх одеяла. Приглушенный свет позволил Майе чувствовать себя комфортно, но я мог все видеть. Посмотрев вниз на ее тело с аппетитными формами, я положил руку ей на живот и пробежал пальцами по рисунку, который уже видел. У нее была татуировка внизу живота. Это было татуировка в виде кружева, которая проходила вдоль ее животика, закручивалась на правом бедре и продолжалась чуть ниже на левом, снова переходя через животик. Она меня так возбудила, что мне захотелось провести по ней языком.

Я поймал ее взгляд своим и зацепил пальцами ее трусики.

— Я их снимаю. И после того, как я закончу любоваться тобой, я собираюсь вкусить твою киску, пока ты не кончишь.

Она напряглась. Ее глаза широко раскрылись, прежде чем она их крепко закрыла и ее тело расслабилось. Я воспринял это как разрешение. Подцепив кончиками пальцев ее трусики с обеих сторон от ее талии, я потянул шелковый кусочек ткани и посмотрел на ее обнаженное тело.

Мое сердце забилось быстрее. Она была красива. Я не мог понять, что я сделал для того, чтобы иметь дело с такой симпатичной, забавной и милой девушкой, но я был благодарен за это. Я надеялся, что наша дружба продолжится после того, как это закончится. На самом деле, я молился, чтобы так и было. Мне нравилась Майя. Мне она очень сильно нравилась.

Она все еще лежала с закрытыми глазами, и я улыбнулся. Я наклонился к ней и захватил в плен ее рот нежным поцелуем.

— Тебе не нужно смотреть, сладенькая Майя. Просто чувствуй, детка. Дай мне позаботиться о тебе.

К моему удивлению, она приподнялась и снова поцеловала меня. Ее полные губы на моих создали впечатление того, что это я должен был заплатить ей за эту встречу, а не она мне. Она выдохнула:

— Хорошо, Куинн.

Я проложил дорожку из поцелуев по ее телу: от щеки, ниже к области ее груди, дальше вниз к ее мягкому животу и бедрам. Я оставил укус на ее тазовой кости, прежде чем проиграл эту битву и скользнул языком по всей длине ее татуировки. От одного бедра к другому, я лизал, покусывал и целовал ее бархатную кожу, получая удовольствие от ее низких возбужденных стонов.

Я опустил руку к аккуратно подстриженной области между ее бедер, нежно пробежал кончиками пальцев по ней, лаская ее. По правде говоря, мне нравились женщины с пушком. Нет ничего сексуального в женщине, которая выглядит как маленькая девочка. Фу.

Я нежно схватил ее колени и развел их в стороны. Руки Майи взлетели к ее лицу, прикрывая глаза. Я улыбнулся и покачал головой.

Это и не могло быть легким для нее. Здесь был я, мужчина, которого она едва знала, и который вел себя с ней настолько интимно. Это тяжело, но она справлялась с этим лучше, чем ожидалось.

Раздвинув ее ноги, я согнул их в коленях. Ей нужен был комфорт, чтобы получать удовольствие. Я лег между ее ног и осмотрел свою цель.

Ее киска была такого же розового цвета, как и соски. Розовый — действительно был ее цветом. Я наклонился и вдохнул ее сладкий аромат, от которого мой рот наполнился слюной. Она пахла восхитительно. Я не мог дождаться, чтобы попробовать ее, поэтому и не ждал.

Разместив свой рот на ее лоне, я поцеловал ее там, где ее никогда не целовали. Майя застыла. А я продолжил. Мой язык ударял по ее теплой, гладкой, сладкой плоти, и я застонал. Я почувствовал капельку предэякулята на головке своего члена. Я продолжил, вылизывая ее медленно, пробуя на вкус, прежде чем раскрыл ее своими пальцами, входя в нее ими. Майя выкрикивала что-то снова и снова.

Это было странно. Я мог почувствовать ее девственность на своем языке. На вкус она была чистой, нетронутой. Ее приятный вкус сводил меня с ума.

То, что как я думал, должно было быть приятным первым опытом, быстро превратилось в стремительное безумие. Мне необходимо было поглотить ее, я чувствовал себя одержимым.

— Бл*дь, ты такая чертовски сладкая. Я бы мог вкушать твою киску весь день напролет, детка.

Это было впервые, когда я произнес эти слова, и это было всерьез.

Майя захныкала подо мной. Я щелкнул языком по ее клитору, прежде чем взять его в рот и нежно пососать. Ее спина оторвалась от кровати, когда из нее вырвался протяжный крик.

— Дерьмо! О, мой Бог!

Я широко улыбнулся, вспомнив слова, которые выкрикивала Майя, когда кончила по телефону. Я был на верном пути. Она была почти готова кончить.

— Иисус, детка. Я так сильно хочу тебя трахнуть. Мой член до боли хочет тебя.

Майя закричала еще громче, чем прежде. Ей нравились грязные разговорчики. Еще кое-что общее между нами.

Я потянулся и сжал пальцами ее соски, в то время как всосал ее клитор. Она измученно застонала:

— Святой Иисус! О, Господи! Вот дерьмо! Куинн!

Я начал ласкать ее влажный вход, уткнувшись носом в ее клитор. Затем, неожиданно, ее тело стало напряженным. Из нее вырвался низкий стон за мгновение до того, как ее киска стала неистово сжиматься вокруг моего языка. Она кончила мне в рот. Я испивал ее так, будто у меня было обезвоживание, а это единственная жидкость, способная утолить мою жажду.

И это, друзья мои, был вкус победы. И я жадно испил все. Все. До последней. Капли.

После того, как я стер с лица самодовольное выражение, я лег рядом с Майей, любуясь ее мягкой удовлетворенной улыбкой.

— Ты в порядке?

Не открывая глаз, она улыбнулась еще шире.

— В порядке — это не то слово, которым можно объяснить мои чувства на данный момент.

Это заставило меня широко улыбнуться.

— Хорошо.

Затем она повернулась ко мне и посмотрела в мои глаза со всей невинностью.

— Но разве это...? — она запнулась.

Я положил свою руку на ее обнаженное бедро, поглаживая его большим пальцем.

— Это безопасное место. Ты можешь спросить меня о чем угодно.

Она поморщила свой носик.

— Разве это не неприятное по вкусу?

Я поборол желание засмеяться. Вместо того чтобы ответить, я приблизил свой рот к ее.

— Вот, — проговорил я за секунду до того, как мои губы встретились с ее. Она вздохнула напротив моих губ, и я углубил поцелуй, скользя своим языком в ее рот, уговаривая ее попробовать себя на вкус. Отстраняясь, я прошептал ей на ухо: — Вот какая ты на вкус.

Она моргнула. Затем снова моргнула, прежде чем ответить:

— На вкус не такая, как я думала. — Залившись румянцем, она призналась: — На вкус... нормальная.

Я покачал головой.

— Нет. На вкус это лучше, чем нормальная, малышка. Ты по вкусу как пища богов, и если бы ты не была настолько чувствительна там прямо сейчас, я бы снова поглощал твою киску.

Она поморщилась, что я воспринял, как смущение. Она легонько шлепнула меня.

— Куинн!

Я не знаю, что на меня нашло. Я был похотливым, и что-то в Майе сделало из меня любителя командовать. Я хотел всю ее.

— Поцелуй меня. — Это была не просьба. Это было требование. Приказ.

С секунду сонные глаза Майи изучали мое лицо, прежде чем она пододвинулась ближе. Обернув свои руки вокруг моей шеи, она притянула меня к себе. И мне было интересно. Как это — целоваться с Майей по ее правилам? Всю время я был инициатором поцелуев. Я хотел, чтобы она показала, как ей нравилось целоваться.

Она оставила маленький поцелуй у меня на губах. Мои руки обвили ее талию. Она поцеловала меня снова, в этот раз более страстно. Я потянулся вниз, чтобы сжать ее задницу. Она немного наклонила голову и прижалась мягким влажным поцелуем к моему рту. Мой член дернулся напротив ее живота. В ответ на реакцию моего тела, Майя снова поцеловала меня, в этот раз решительнее. Она прижалась своей грудью ко мне, и мои губы разомкнулись от желания большего.

Я принимал поцелуи Майи. Они заставили мою голову кружиться. Она целовала меня нежно, но уверенно. Целовала меня, как женщина целует своего мужчину. Я не мог винить ее, она еще не знала разницы между сексом и занятием любовью, и если это то, чего хотела Майя, я собирался ей это дать.

Я был удивлен из-за реакции своего тела на ее нежные поцелуи. Я весь горел. Я поцеловал ее в ответ прежде, чем отстраниться достаточно далеко, чтобы спокойно произнести:

— Майя... мы собираемся сейчас заняться сексом.

Мои глаза были прикованы к ее, я наблюдал за чудесным мгновением, когда Майю покидали сомнения. С застенчивой улыбкой она прошептала:

— Я знаю. Я хочу этого.

Потянувшись, я провел пальцем вниз по ее щеке.

— Ты уверена?

Она провела рукой по моей груди и оставила ее покоиться на моем животе.

— Да. Я готова.

Это было все, что мне нужно было услышать. Аккуратно я толкнул ее назад на кровать, взял подушку, приподнял Майю, чтобы поместить подушку у нее под бедрами. Увидев ее растерянное выражение лица, я пояснил:

— Это поможет, правда.

Я засунул руку под подушку под ее головой и достал маленькую упаковку из фольги. Я сунул ее в рот, открыв с мастерством эксперта. Как только я хотел надеть презерватив на себя, я засомневался и посмотрел на нее.

— Хочешь одеть его? Ты знаешь, как это делать?

Брови Майи взлетели вверх.

— Я давно не делала этого, но, конечно, я попробую. — Я нахмурился. Прежде чем я смог спросить, на кого это она одевала презервативы, она стремительно пододвинулась, взяла презерватив из моих рук и добавила: — Конечно, это был не сексуальный опыт, и ты намного больше, чем банан.

Уф. Загадка была разгадана, и я сдержал смешок и проигнорировал ускоренное биение своего сердца.

Я не ревновал.

...точно нет.

Она стала передо мной на колени, и я с трепетом наблюдал, как Майя сжала основание моего твердого ствола, поместив презерватив на пульсирующую головку. Концентрируясь на поставленной задаче, она обхватила член пальцами и медленно, но уверенно раскатала презерватив вниз, оставляя место на кончике. Она проделала это настолько изящно, так, как я никогда раньше не видел. Я был заворожен ею.

Ее руки двигались медленно по моему стояку, облаченному в презерватив, когда она посмотрела на меня своими великолепными глазами.

— Как я справилась?

Она меня убивала.

— Отлично, — прохрипел я. Я прочистил горло и попробовал снова: — Послушай, я не думаю, что нам следует спешить. Мне бы хотелось целовать тебя какое-то время прежде, чем мы сделаем это. Дай мне немного больше времени, чтобы поласкать тебя.

Улыбка, которая появилась у нее на лице, была потрясающей, но когда она засмущалась и подняла руки, чтобы прикрыть свои розовые щечки, я потерял голову. Она была очаровательна и мила, и греховно сексуальна. Она пробралась ко мне под кожу, так не делала ни одна клиентка.

Правильно, я напомнил себе об этом. Она — клиентка. Она наняла тебя. Это не просто какая-то девушка, с которой ты встречаешься, придурок. Прекрати это.

Она могла бы быть просто клиенткой, но была кем-то большим, и я знал это. Но это не означало, что я мог воспользоваться этим. Я всего лишь надеялся понравиться Майе достаточно, чтобы она снова меня заказала.

Я надеялся на то, что так и будет. Нет, я молил об этом. Я еще не насытился. Мне нужно было больше ее.

Мое тело умирало от желания, я лег головой на подушку, затем протянул к ней руки, полностью открываясь. Она подползла ко мне и посмотрела на меня так, будто не была уверена, чего я хотел. Конечно, так и было. Она никогда прежде ничего из этого не делала. Поэтому я заговорил:

— Забирайся на меня, расположи колени по обе стороны моих бедер. Ляг на меня так, чтобы я мог держать тебя, целовать тебя и, чтобы у меня была возможность прикоснуться ко всему, что захочу. Иди сюда, малышка.

Ее лицо вспыхнуло, рот немного приоткрылся, когда она забиралась на меня, оседлав меня. Я схватил ее за бедра, прежде чем она успела лечь, и направил ее на себя. Ее киска устроилась на моем члене, покрывая его своими соками. Даже с презервативом, она ощущалась невероятно. Закрыв глаза, я вздохнул, когда продолжил проводить своим членом вверх-вниз по ее влагалищу.

Я должен был доставлять ей удовольствие, но, бл*дь, я сам потерялся в собственном первом опыте. И по стонам и тяжелому дыханию Майи, я понял, что поступал наилучшим образом. Кончик моего члена терся о ее клитор при каждом движении вперед. Я мог чувствовать это, и от этого ее стоны стали громче и настойчивее. Я начал проигрывать битву по контролю над собой.

— О, детка, — пробормотал я и сел, чтобы обернуть свои руки вокруг нее, а затем снова лег, привлекая ее за собой. Ее грудь прижалась к моей. Я упивался ощущением от наших переплетенных тел. Я продолжил толкаться, потираясь о ее киску. Ее глаза заволокло дымкой похоти, и она захныкала. Я жестко захватил ее рот поцелуем, покусывая ее пухлые розовые губы. Мое сердце быстро билось. Я застонал в ее рот, и она вернула мне такой же стон в ответ. Ощущения от нашей не-такой-уж-имитации-полового-акта были крышесносными.

Затем Майя удивила меня, отстранившись от меня на пару сантиметров и произнеся:

— О, Господи, Куинн, пожалуйста. Я не могу ждать. Пожалуйста.

Мой разум был затуманен. Я был пьян от сексуального возбуждения. Потянувшись между нашими телами, я сжал свой член и подразнил им, скользя у ее входа.

— Этого ты хочешь?

Она впилась в меня своим взглядом и умоляла.

— Да. Пожалуйста. Пожалуйста.

Не ответив на это, я замер, останавливаясь напротив ее входа и надавил. Раздутая от желания головка моего члена сразу же оказалась внутри нее, и мы с Майей одновременно застонали. Это была симфония секса.

Я толкался медленно. Она приняла еще один сантиметр прежде, чем я натолкнулся на препятствие. Мы застыли, и из нее выскользнуло тихое шипение.

О, да, несмотря на предварительные ласки, она должна была почувствовать боль. Я лежал неподвижно, а затем провел рукой по ее ярким темно-каштановым волосам и вниз по спине.

— Будет немного больно.

Ее выразительные глаза шоколадного цвета встретились с моими. Она грустно улыбнулась.

— Знаю.

Я удерживал ее взгляд и подался еще вперед. Она открыла рот, и боль исказила ее лицо. Но я все равно продолжал. Она стиснула зубы, и мой желудок ухнул вниз. Я мог сделать это одним из двух способов. Мог выскользнуть из нее, тем самым продлив ее боль, или войти в нее одним махом.

Я не хотел растягивать ее боль. Я хотел, чтобы боль прошла быстро, насколько это было возможно, чтобы мы могли насладиться друг другом. После этого, этой ночью мы больше не сможем заниматься сексом. У меня была только одна попытка, чтобы сделать все приятно для нее.

— Майя? — я застыл. Она вздрогнула от очевидной боли, когда посмотрела на меня. — Поцелуй меня, детка.

И она это сделала. Она поцеловала меня нежно, слабо, и я остановил свое вторжение. Я поцеловал ее в ответ, скользя руками вниз по спине, массируя ее, сжимая ее попку. В момент, когда я почувствовал, что ее тело снова расслабилось, я крепко обернул свои руки вокруг ее талии. Настолько крепко, чтобы она не смогла двигаться.

И вот тогда я это и сделал. Я толкнулся в нее до основания.

В ее испуганном вздохе и широко раскрытых глазах читалось, будто ее предали. Я чувствовал себя сволочью. Ее тело застыло надо мной, я наблюдал, как с ее глаза скатилась слеза и покатилась вниз по щеке. Прижимая ее к себе, я сцеловал эту слезу своими губами.

— Прости меня, малышка. Держись за меня. Я не двигаюсь. Просто держись за меня. Боль пройдет, я обещаю.

Она нахмурилась, часто задышала и схватилась за меня так крепко, что я был уверен — от ее ноготков останутся отметины, которые я собирался носить с гордостью. Скатилась еще одна слезинка. Я сцеловал и ее, прижавшись своими губами к ее щеке в молчаливой поддержке. Мы начали это вместе, и мы собирались пройти через это тоже вместе.

Прошло много времени, прежде чем Майя надула губки и прошептала:

— Оу.

Мои губы были все еще прижаты к ее щеке, я улыбнулся, не отрываясь от ее теплой кожи.

— Мне жаль.

Она прильнула ко мне, и я воспринял это как добрый знак. Минутой позже она заявила:

— Я думаю, что готова.

Закрыв глаза, я вдохнул ее запах.

— Ты уверена? — Черт она пахла лимоном и ванилью. Как долбаный пирог с лимонной меренгой. Восхитительно.

— Я уверена, — проговорила она тихо. Я решил это проверить. Выскользнув из нее, я наблюдал, как она вздрогнула, и медленно и осторожно снова вошел в нее. Ее дрожь была меньше в этот раз, поэтому я делал это снова и снова, пока ее тугая, влажная киска не приняла меня с легкостью, а Майя вздыхала при каждом моем погружении в нее.

Она была готова. Крепко придерживая ее, я перевернулся так, что оказался сверху. Все еще оставаясь в Майе, я обернул руку вокруг ее попки и приподнял ее, чтобы подложить подушку под ее бедра. Все это время она ошеломленно смотрела на меня. Когда она была в нужной позиции, я погладил ее по щеке тыльной стороной своих пальцев.

— Ты уже не девственница, Майя.

И тогда она улыбнулась. Нет, она засияла, и все, что я хотел сделать, так это поцеловать ее сладкий ротик. Я аккуратно лег на нее, целуя ее губы, растянувшиеся в улыбке, и это было настолько естественно, что я ощутил покалывание от тревоги в своем позвоночнике. Я толкнулся в нее, прижавшись своим ртом к ее, и вот тогда я и начал ее трахать. Вначале медленно, двигаясь размеренно, затем, набирая скорость. Звук ее мягких стонов подстегивали меня и в скором времени, я уже толкался в нее со всех сил. Обхватив руками ее голову, я трахал ее жестко, мне нравилось наблюдать, как немного приоткрывался ее ротик, и появившийся румянец на ее шее. Я не думал, что мне удастся заставить ее кончить. Не сейчас, не после боли от потери девственности, но как оказалось, я был не прав.

Ее горячая, скользкая киска пульсировала вокруг меня, сжимая еще крепче. Я толкался в нее еще сильнее, ее рот округлился буквой «О». Я был на грани потери самообладания; мои яйца напряглись, и я уже был готов выстрелить своим семенем в ее жаркое лоно.

— Оберни свои ноги вокруг меня, — я говорил, тяжело дыша, сохраняя свой темп.

Ее ноги поднялись, обхватывая мои бедра, и она ахнула на то, как смена позиции повлияла на ее удовольствие. Она схватилась за мои плечи, из нее вырвался низкий горловой стон, и я знал, что она уже чувствовала это. Потянувшись к ее бедрам, я схватился за них их и начал толкаться в нее как сумасшедший.

— Вот так, малышка. Почти все, — прошипел я сквозь сжатые зубы.

Я толкался, вдалбливался, трахал ее, и чем жестче я это делал, тем сильнее сжималась ее киска. Затем, неожиданно ее спина выгнулась. Она цеплялась за меня, пока ее глаза закрылись, на лице отразилась боль, и ее киска сжалась вокруг моего члена. Ее спина тяжело опустилась, а она все еще продолжала кончать, содрогаясь и ловя ртом воздух, а после из ее горла вырвался долгий низкий стон.

Ее ноги опустились на кровать, а я расположил свои руки на ее бедрах и, скользнув вниз, схватил ее за задницу, сжимая и массируя ее, пока работал над своим освобождением. Мои толчки стали резкими, и вскоре я уже был полностью потерян от ощущений внутри нее. Я вошел еще раз, второй, а затем замер внутри нее. Тело напряглось, челюсть сжалась, я тяжело дышал, и сквозь стиснутые зубы из меня вырвалось рычание. Теплая струя спермы наполнила презерватив, и я рухнул на Майю, зарывшись лицом в местечке между ее грудями.

Тяжело дыша напротив ее кожи, я медленно обернул свои руки вокруг нее, надеясь, что я не был слишком тяжелым. Должно быть не был, потому что она переплела свои ноги с моими и подняла руки, зарываясь пальчиками в моих волосах.

Момент осознания потряс меня.

Не было другого места, где бы я предпочел быть, кроме как в объятиях Майи.

25 глава

Миа

Секс.

Кто же знал, что он будет таким невероятным?

Я рассчитывала на то, что он будет приятным. Но я определенно не ожидала, что все будет умопомрачительным, волнующим и абсолютным блаженством.

Насколько я могла судить о своем первом разе — он был чертовски хорош. Конечно, было ужасно больно, но когда боль стихла, осталось только интенсивное удовольствие.

Или дело было в мужчине, с которым у меня был секс.

В данное время Куинн набирал для меня ванну. Я отказывалась, но он настоял, сказав, что это облегчит боль в моем теле. Он не знал, что мне нравилась эта боль. Она была доказательством того, как ко мне прикасались. Доказательством того, что теперь я официально была женщиной во всех смыслах этого слова.

Но как только я села, натянув на себя простынь, то поморщилась от неприятного ощущения между ног. Куинн не упустил это из виду. Пройдя обнаженным в ванную комнату, он сказал, что либо я сама пойду и приму ванну, либо он сам меня туда отнесет.

Закатив глаза, я сдалась. И когда я это сделала, насупленный Куинн превратился в широко улыбающегося Куинна. Оба этих Куинна были хороши, но когда Куинн улыбался, мое сердце замирало.

Он вышел из ванной уже одетый в белый халат.

— Все готово. Тебе нужна помощь, чтобы туда добраться?

Я покачала головой, заправляя свои спутанные волосы за уши.

— Нет, я могу это сделать.

Вставая, я обернулась простыней и проследовала в ванную комнату, и прежде, чем я увидела ванну, я почувствовала запах. Аромат розы, цитруса и ванили ударили прямо в нос, и когда я увидела, что сделал Куинн, я ахнула.

Это была не ванна. Это было джакузи. Любой, кто хоть раз купался в джакузи — знает разницу. Их просто нельзя сравнивать.

Сбросив простынь, я подколола свои волосы, забралась в не слишком горячую воду и погрузилась в облако мыльных пузырьков. Как только я откинулась назад, то закрыла глаза и вздохнула от удовольствия.

Куинн был прав. Я почувствовала, как напряжение покидает мое тело.

Я нахмурилась, когда осознала, что кто-то склонился надо мной. Открыв глаза, я увидела улыбающегося Куинна возле джакузи.

— Я подумал, что тебе не помешает компания.

И прежде чем я смогла ответить нечто распутное, вроде: «Почему бы тебе не присоединиться ко мне?», он поднял руки и бросил три резиновый уточки, которые купил мне, в воду. От вида моего лица, он рассмеялся и поставил что-то на край. Я посмотрела на этот предмет. Мыло без содержания щелочи. На самом деле там было написано: «Для интимной гигиены».

Он мягко проговорил.

— Перестанет болеть, когда ты вымоешь свою... ну, понимаешь.

Я посмотрела прямо на него, сбитая с толку.

— Ты все продумал, не так ли?

Он пожал плечами.

— Ну, возможно я погуглил, что бы мне пригодилось после лишения девственности бедненькой, беспомощной девы.

Из меня вырвался смешок.

— Ну, это уже слишком, М...— Ох, дерьмо. Я почти назвала его Мэтт. — ...мой друг. Слишком. — Фух. Пронесло.

Он уже было начал выходить из комнаты, а затем обернулся и спросил:

— Эй, ты не будешь против, если я приму душ, пока ты здесь?

Я поджала губы, задумавшись. Черт, мы целовались, я сосала его член, он поглощал меня так, будто я его последняя трапеза, а затем он оттрахал меня, отчего мой мозг взорвался. Возражала ли я против того, что он примет душ со мной в одной комнате?

Нет. Нет, я не возражала. Я пожала плечами.

— Конечно.

Мэтт Куинн подмигнул мне, распахнул свой халат и позволил ему упасть лужицей у своих ног. Я боролась с желанием ахнуть. Я не думала, что когда-либо привыкну к тому, чтобы видеть такого мужчину обнаженным. Каждый раз это как будто кто-то преподносит тебе подарок. Возможно, это была плохая идея. Испортила ли я себя, выбрав мужчину с телом Бога, чтобы лишить меня девственности?

Смогу ли я когда-либо так же посмотреть на «обычного» мужчину?

Я начала паниковать. Что, если ни один мужчина не сможет сравниться с Мэттом Куинном? И что, мать вашу, мне с этим делать?

Зажмурившись, я коснулась кончиками пальцев своих губ и шепотом пробормотала:

— Вот дерьмо.

Что же я наделала?

Куинн посмотрел прямо на меня, все такой же восхитительный в своей абсолютной наготе.

— Эй, ты в порядке?

Мой ответ был на пять децибел громче, чем требовалось.

— В порядке. — Он вздрогнул от моего неожиданного крика. Я нервно засмеялась, а затем тяжело сглотнула, отвечая намного тише. — Все хорошо, прости. Я просто задумалась.

Улыбнувшись мне, он покачал головой и шагнул в душ.

Моя расслабляющая ванна стала чем угодно, кроме этого, пока я наблюдала, как он принимал душ, скользя пеной вверх и вниз по своему подтянутому, сильному телу. Я смотрела, как струйки воды скатывались по длинным мускулистым ногам, и уже почти задыхалась от столь эротичной картины. Я была немного раздражена, когда пришло время ему мыть свой член. Я была раздражена, потому что он развернулся от меня, чтобы сделать это.

Я надула губки. Но это состояние сменилось на благоговение, когда мне представился хороший вид на его намыленную подтянутую задницу. Я быстро закрыла глаза.

Господи, пожалуйста, прости мне то, что я была такой потаскушкой. Я клянусь — это было только один раз. Обычно я не веду себя как блудница.

— Как ты себя чувствуешь, Майя?

Я открыла глаза и ответила честно с мягкой улыбкой на губах.

— Отлично. Действительно отлично. И всецело лишенной девственности.

Куинн фыркнул от смеха.

— Хорошо. Я здесь именно для этого. — После небольшой паузы он добавил: — Ты уходишь или останешься на какое-то время?

И сразу же мое настроение помрачнело. Был ли это его способ попросить меня оставить его одного? Я знала, что отведенный нам час уже давно прошел и приближался к трем часам, но он сам сказал мне не смотреть на часы.

Мою грудь сдавило, и как только я открыла рот, чтобы сказать ему, что уйду, как только приму ванну, он перебил меня:

— Потому что я заказал ассорти десертов и горячий шоколад и надеялся, что ты останешься на какое-то время.

Как только мое сердце возобновило свое биение, я ошеломленно ответила.

— Я люблю десерты.

Я могла слышать его улыбку, когда он произнес:

— Хорошо, я мог бы на это поспорить. — Затем он добавил, фыркнув: — Я имею в виду, конечно. Кто не любит десерты?

Я сказала, прежде чем подумала:

— Не мой друг.

Смех Куинна согрел меня.

— Вот это моя девочка.

Я прикусила губу и продолжила дышать, несмотря на то, какое влияние эти слова оказали на меня.

Минуту спустя, он вышел из душевой, и если я думала, что сухой Куинн был невероятен, то мокрый Куинн мог с легкостью привести меня в экстаз. Стоя на коврике возле душа, он немного потянулся, и я почувствовала себя мотыльком, которого притягивало пламя. Капельки воды скользили по его телу, он провел рукой по своим волосам, прежде чем взял полотенце и вытер их.

Я потрясла головой, чтоб прочистить ее. Это же не было нормальным, не так ли? Это была чересчур интимная ситуация для двух людей, которые только познакомились. Конечно, было что-то не то в этой сцене. И почему мое сердцебиение похоже на стук барабанов?

Прекрати, сердце!

Куинн вытерся, снова напялил свой халат и затем покинул ванную. Он крикнул:

— Там есть халат за дверью, малышка.

— Спасибо, — ответила я еле слышно, все еще потерянная в собственных мыслях.

После того как мое тело отмокало в джакузи еще добрых полчаса, я встала, позволяя воде стечь по моему телу, затем вытерла себя и своих резиновых уточек, улыбаясь, когда делала это. Я была серьезна, когда сказала, что буду хранить их вечно.

Подойдя к двери, я сняла с крючка халат и надела его. Очевидно, он был сшит на мужчину с размерами Куинна, потому что я утопала в этой чертовой вещице. Как только я вышла из ванной, Куинн посмотрел на меня со своего места на кровати и ахнул.

— Она жива!

Я фыркнула.

— Ах, ха-ха.

Он потер свои руки.

— Ты голодна? Я голоден. Давай поедим.

Он встал, как только я присела на кровать, пододвигая вперед тележку с угощениями. Кое-что привлекло мой взгляд на кровати, и я ахнула:

— О, господи. О, нет!

Оставив тележку, Куинн поспешил ко мне, явно обеспокоенный.

— Что Майя? Что?

Мое выражение лица стало несчастным, я сморгнула слезы.

— Там кровь на простынях. — Я всхлипнула. — Теперь все узнают, какая я потаскушка. Горничные будут разговаривать о том, какая я шлюшка, затем они расскажут об этом персоналу из кухни, и, не успеешь оглянуться, абсолютно весь город будет знать.

Кровать прогнулась, вокруг меня обернулась рука, и Куинн прижал меня к своему трясущемуся телу.

— Детка, нет. — Он пытался скрыть свое веселье, но с треском провалился.

Я резко толкнула его плечом.

— Не смейся надо мной, Куинн.

Он притворился будто ему больно.

— Ай. Хорошо, хорошо. Но серьезно, в этом ничего такого нет. Даже не переживай по этому поводу. Ты знаешь, как много молодоженов останавливаются в этом отеле? Это просто наведет их на мысль о том, что мы с тобой только поженились.

Молодожены... я с Мэттом Куинном.

Срань Господня.

Я потерла глаза и сделала глубокий вдох.

— Ты прав, — я кивнула сама себе. — Да, ты прав. — Я повернулась к нему и постаралась улыбнуться. — Теперь ты можешь меня накормить.

Он прижал меня к своему теплому телу, затем поцеловал в лоб.

— К вашим услугам, миледи. — Он подкатил сервированную блюдами тележку к моим ногам, и когда Куинн начал поднимать крышки с серебряных блюд, я ахнула.

Разнообразие десертов, что аж глаза разбегались.

О, боже. Я была в раю.

Крохотные кусочки шоколадного торта с прожилками шоколадного соуса, небольшой банановый пирог с карамелью и даже миниатюрный лимонный пирог с безе, торт «Красный бархат», обильно покрытый глазурью из сливочного сыра, морковный торт с карамельной глазурью. Вот это да. Я была бы не против умереть сегодня, зная, что это был самый лучший день в моей жизни.

Затем он подошел к холодильнику.

— Есть еще кое-что. Мне пришлось сделать для этого специальный заказ.

Как только я увидела формочки, то сглотнула слюну.

— Не говори мне, что это...— Когда блюдо появилось в поле зрения, я откинулась назад на кровать. — Иисус, так и есть. — Приподнимаясь на локтях, я произнесла с благоговением: — Крем-брюле. Ах ты подлиза.

Он сел рядом со мной, широко улыбаясь.

— Я запомнил.

Я покачала головой.

— Ты запомнил. — Я не планировала делать то, что собиралась, но все равно сделала это. Я обняла его и оставила поцелуй на его щеке, покрытой щетиной. — Спасибо тебе, Куинн. Это самый лучший день в моей жизни.

Его руки опустились на мои плечи, и он прижал меня к себе. Куинн держал меня так какое-то время, прежде чем пробормотать очень искренне:

— Это было сплошным удовольствием для меня.

Я взяла крем-брюле, ложку и воткнула ее в верхушку. Потребовалось услышать, как хрустнула корочка, чтобы мое лицо озарила блаженная улыбка, а соски возбудились. Я зачерпнула немного десерта и отправила ложку в рот.

В тот самый момент, когда сладкий нежный крем коснулся моего языка, я застонала.

— Тебе нужно это попробовать.

Я поднесла полную ложку к его губам, и он, не раздумывая, принял ее. Его глаза закрылись, и он застонал.

— Так вот что такое крем-брюле? Дерьмо. Я много упускал.

Я уставилась на него в недоумении.

— Ты никогда его не ел?

Он покачал головой, все еще смакуя десерт.

— Нет, но теперь я понимаю, почему оно так тебе нравится.

Большую часть ночи мы разговаривали, кормя друг друга кусочками ужасно вкусных десертов и запивая их голландским горьким горячим шоколадом. И это не было сексуально. Обстановка была дружеской и уютной. Я была удивлена, насколько расслабленными мы были друг с другом. Куинн рассказал мне немного о себе. Я узнала, что его мать была не самой приятной женщиной, но он не собирался рассказывать мне почему. Его отец бросил их еще до его рождения, и когда Куинн стал достаточно взрослым для того, чтобы его найти, то узнал, что тот уже умер.

Я прониклась и из-за этого тоже рассказала ему немного о себе. О том, как мой отец умер от рака, когда я была еще маленькой девочкой, и, что мой брат — мой лучший друг. Он спросил меня о моей татуировке, и я решила рассказать ему правду.

Я начала тихо.

— Я была очень полной на одном этапе своей жизни. Вроде как, больше двадцати килограммов лишнего веса. И когда ты такого низкого роста как я, то эти двадцать килограммов — это огромная проблема, знаешь ли? — Я взглянула на него, чтобы найти у него какие-то признаки отвращения, но ничего не увидела. — Поэтому я начала худеть. Я вставала рано утром и отправлялась на пробежку, тренировалась пять раз в неделю и правильно питалась каждый день на протяжении двух лет и вот, чего я добилась: более здоровой версии самой себя. Я гордилась собой. Но мой живот... он не хотел идти на уступки со мной. — Я пожала плечами.

— Мои растяжки не светлели. Они были красными и выглядели болезненно, и я так упорно работала над тем, чтобы добиться того, что имела, но эта проблема меня беспокоила. Поэтому я залезла в интернет, чтобы посмотреть какие варианты у меня были. Я перепробовала все эти крема, заявляющие, что они заставят растяжки исчезнуть, но они не работали.

Я сунула кусочек торта «Красный бархат» в рот и застонала.

— Боже, как вкусно. В общем, я нашла тату-мастера, который уже делал подобного рода работу прежде. Итак, семь часов спустя и, возможно, самую ужасную боль, которую я испытывала в своей жизни, у меня была татуировка. И здесь самое неожиданное, — я покачала головой и вздохнула. — Те растяжки? Они исчезли. — Я хихикнула. — В конце концов оказалось, что я сделала себе татуировку напрасно.

Куинн осторожно посмотрел на меня так, что мое тело задрожало.

— Я думаю, что она симпатичная и женственная. Такая же, как и ты. — Он быстро добавил: — И кстати, ты выглядишь замечательно. Твой тяжкий труд определенно окупился.

Я покачала головой.

— Я все еще работаю над этим. Мне бы хотелось быть более подтянутой в некоторых местах, но как ты успел заметить...— Я посмотрела, указывая на тарелки перед нами, —...я люблю торты.

Глаза Куинна потемнели, и он выдавил из себя.

— Могу я тебе кое-что сказать? — Я кивнула, и он сказал серьезным тоном: — Я не знаю, как насчет других мужчин, но мне нравятся женщины с мягкими изгибами. Твоя задница — невероятная, а твои сиськи так и хочется съесть. Я едва могу сдержаться, чтобы не коснуться тебя, Майя. Честно.

Я выдохнула со свистом.

— Я-я...

Он махнул мне рукой.

— Не нужно отвечать на это, малышка. Просто констатирую факты.

Просто. Констатирует. Факты. О нет. Я была уверена, что только что влюбилась в Мэтта Куинна, и в этом не было ничего дружеского. И как вообще в мою голову могло прийти то, что все это было хорошей идеей?

Я окончательно облажалась.

26 глава

Куинн

Понедельник ознаменовался солнечным светом, теплом и грустной улыбкой у меня на лице.

Я проснулся позже, чем намеревался, но, к счастью, у меня не было клиенток в этот день. Сегодня был национальный праздник, что означало, у Гарри будет выходной. Я отправил ему сообщение.

Я: Поднимай свою ленивую задницу. Мне нужен кофе. Встретимся на пристани.

Я хихикнул, зная, что Гарри был жаворонком и, вероятно, встал с петухами на рассвете.

Потирая лицо, я лег на спину на кровать и подумал о прошлой ночи. Я встретил Майю. И она была не только очаровательной, но и забавной, доброй и милой.

Я закрыл лицо руками и застонал. Я стал твердым только от того, что подумал о ней. Господи. У людей не стоит на своих друзей, и с учетом того, как мы закончили прошлую ночь, я был уверен, что она не собиралась назначать следующую встречу.

После того как мы проговорили большую часть вечера, рассказывая друг другу неудачные шутки и поедая десерты, Майя зевнула.

Мое сердце сжалось, потому что я знал, что это означало.

Она сонно моргнула, глядя на меня.

— Мне следует идти.

Не желая выдавать своих чувств, я согласился:

— Да, уже поздно. — Я добавил с улыбкой: — Но, по крайней мере, тебе не нужно завтра идти на работу.

Она улыбнулась мне в ответ и кивнула.

— Да, завтра я, скорее всего, пойду на ланч со своим братом.

Я наклонил голову, интересуясь:

— Ты действительно близка с ним, да?

— Да. Конечно, он заноза в заднице, но он всегда рядом, когда мне нужен. Всегда поддерживает меня. Он мой самый большой союзник, — произнесла она застенчиво.

Мне бы хотелось встретиться с этим парнем. Любой мужчина, у которого была настоящая преданность от такого человека, как Майя, был хорош для меня.

Она встала, и я не сводил с нее глаз, пока она переодевалась. Она надела свой шелковый розовый бюстгальтер, натянула платье через голову, а затем удивила меня, подойдя к мусорной корзине и выбросив туда свои трусики. Майя, должно быть, почувствовала мой взгляд, потому что залилась румянцем и объяснила:

— Я не взяла с собой свою сумочку, и мне негде их спрятать. Я не могу их надеть, у меня там все еще очень болит.

Я кивнул, давая ей понять, что понимаю, встал и скользнул в свои джинсы, проводив ее к двери без рубашки. Я планировал уйти сразу после Майи, но я не хотел, чтобы у нее возникло впечатление, будто я только и ждал ее ухода. По правде, мне было так хорошо, что если бы она осталась и до пяти утра, я бы тоже остался.

Положив руку на дверную ручку, я открыл дверь, и она вышла, затем повернулась ко мне.

— Я буду помнить этот опыт всю свою жизнь, Куинн. Ты был таким, каким я только могла надеяться. — Она очаровательно покраснела, и мое сердце сжалось.

Я поднял руку и коснулся ее щеки.

— Нет шанса, что я снова тебя увижу?

Избегая моего взгляда, она слегка пожала плечами, а затем мягко проговорила:

— Я не уверена.

Я знал, что если не было определенности, — это означало «нет». Знал это из прошлого опыта. Я наклонился и оставил целомудренный поцелуй на ее опухших от поцелуев губах.

— Было так приятно встретиться с тобой, Майя.

Она подняла руки и обернула их вокруг моей шеи, притягивая меня к себе.

— Ты даже не представляешь, что это значило для меня, Куинн. — Она повернула лицо и очень нежно поцеловала мою щеку.

Затем Майя развернулась и, не оглядываясь, быстро пошла по коридору.

Мой желудок сжался в тугой узел, пока я смотрел, как она уходила.

Что-то подсказывало мне, что Майя покончила со мной.

Хорошо, она не будет назначать еще одну встречу.

Это же не означает, что мы не можем быть с ней просто друзьями... так ведь?

Я потянулся к своему телефону.

Я: Привет, коротышка, как ты себя чувствуешь? Надеюсь, тебе не слишком больно.

Мой мочевой пузырь предупредил меня, что нам нужно отлить, поэтому я выбрался из постели и пошел в ванную. Когда закончил, я потянулся, разделся и принял быстрый душ. Затем вытерся, надел потертые джинсы, подходящую белую футболку и черно-белую бейсболку с логотипом Нью-Йоркской команды, чтобы прикрыть свои мокрые волосы, затем скользнул в свои белые кроссовки Everlast и схватил телефон.

Меня ожидало два сообщения.

Гарри: Уже здесь, чувак.

Майя: Я чувствую болезненность в самом лучшем из ее возможных проявлений. Не переживай... оно того стоило:)

Я не утруждался тем, чтобы ответить Гарри, но я бы всегда ответил Майе.

Я: Пока с тобой все в порядке, и мне хорошо. Слушай, я направляюсь кое-куда прямо сейчас, но могу я позвонить тебе попозже? После 6?

Она сразу же ответила.

Майя: Конечно. х

Широко улыбаясь, я взял свои ключи, когда проходил мимо кухонной столешницы, подбросил их в воздухе, потом быстро поймал и затем прошел к своей машине.

Мою грудь распирало от гордости. Все было хорошо. Майя все еще хотела меня в качестве друга. Мое беспокойство как рукой сняло.

***

Я выбрался из машины, нажал на кнопку блокировки дверей и услышал сигнал. Затем, насвистывая, спустился к пристани.

Пристань — это место возле моря, которое кишит кафешками, бистро, бутиками, уличными торговыми автоматами, и самым лучшим было то, что они были открыты круглый год, независимо от национальных праздников.

Было одно определенное кафе, которое нравилось нам с Гарри больше всего — «Черная клубника». У них весь день действовало меню для завтраков, от которых текли слюнки, их кофе был крепким, а бургеры просто невероятны. Это было «наше» место.

Как только подошел, я застыл как вкопанный.

Дерьмо.

Очередь в «Черную клубнику» выходила за пределы дверей, и все столики были заняты. Ну и что мне теперь нужно было делать? Зависать здесь как лузер? И где, мать вашу, был Гарри?

Я вытащил свой телефон и увидел сообщение от Гарри.

Гарри: Здесь просто безумие. Я стою в очереди, но это займет какое-то время. Скажи мне, чего ты хочешь, и я закажу.

Из меня вырвался смех. Хорошо, надежный Гарри.

Я: Я хочу самый большой кофе, который у них есть, и маффин с черникой. Ты — чемпион.

Пока я стоял сбоку кафе, прислонившись спиной к стене, мои глаза скользнули в сторону, заметив зеленое пятно.

Это была женщина... женщина в зеленом сарафане в белый горошек. Она стояла ко мне спиной, ее лицо было обращено к солнцу, пока она потирала свои руки, наслаждаясь теплом.

Я улыбнулся. Было приятно увидеть, как наслаждается собой эта молодая девушка.

Сарафан был облегающим сверху, но к низу немного расклешенным, и она носила его с белыми шлепанцами, ее длинные яркие темно-каштанового цвета волосы струились по спине блестящими волнами. Ее задница определенно была тем, за что я хотел бы подержаться.

Я представил, как подхожу к ней, прижимаюсь грудью к ее спине, беру ее задницу в свои руки и сжимаю ее.

Моргнув, я встряхнул головой. Господи, я был похотливым ублюдком.

Но затем женщина обернулась. И я уставился на нее с открытым ртом.

— Майя? — позвал я.

Нет ответа.

Улыбаясь, я пошел к ней, пока не оказался в шаге от нее.

— Майя.

Ее голова повернулась в мою сторону. Глаза широко распахнулись, на щеках вспыхнул румянец, и она с трудом произнесла:

— Куинн! — тяжело сглотнув, она сказала, заикаясь: — Ч-ч-что ты здесь делаешь?

О, боже. Я был удивлен, как и она. Смеясь, я притянул ее в свои объятия, обернув руки вокруг нее и покачивая ее из стороны в сторону.

— И каковы шансы, что такое могло произойти? — Я мог бы поклясться, что слышал, как она захныкала, но, должно быть, мне это показалось. — Я встречаюсь с другом за ланчем. А что ты здесь делаешь?

Тяжело дыша, она пробормотала сама себе:

— Встречаешься с другом? — Она ахнула, широко раскрыв глаза, затем закрыла рот рукой и прошептала: — Вот дерьмо. — На ее лице не было и намека на макияж, но все равно она выглядела восхитительно. Майя отстранилась от меня, сделав шаг назад, с беспокойством осматриваясь вокруг. — Мне нужно идти.

Я нахмурился.

— Майя, что случилось? С тобой все в порядке?

Ее рот открылся, чтобы ответить, но она закрыла его, когда заметила что-то за моей спиной. Ее щеки вспыхнули, и она выглядела на грани обморока.

— Куинн, мне нужно тебе кое-что рассказать, — она быстро прошептала. — Мне нужно объясни...

Я наблюдал за ее взволнованным поведением. Было понятно, что она не хотела, чтобы ее увидели со мной. Это было как удар в живот. Затем ко мне в голову пришла мысль. У нее был парень?

Голос позади меня напугал ее. Гарри передал мне кофе и коричневый бумажный пакет.

— Вот твой заказ, чувак. — Я нахмурился, когда он передал Майе мороженое-рожок. Черт бы меня побрал. Она встречалась с моим лучшим другом? Гарри продолжил: — Нам никак не удастся заполучить столик, поэтому почему бы нам просто не найти скамейку на пляже. — Он дернул подбородком в сторону Майи. — Ты же помнишь Мию, правда?

Миа? Кто, бл*дь, такая Миа?

Она прочистила горло и попыталась улыбнуться, слабо произнеся:

— Привет, Мэтт.

Мэтт.

У меня внутри все оборвалось, и я уставился на нее в шоке. Она назвала меня Мэттом. Замешательство прошло сквозь меня. Она меня знает.

Я повернулся к Гарри.

— Я не...— Я даже не мог говорить, мне казалось, я теряю рассудок. Я пожал плечами, потому что не мог вымолвить ни слова.

Гарри рассмеялся.

— Прости. Я подумал, что вы уже повторно представились друг другу, раз вы стояли здесь вместе.

Повторно представились? Я встречал Майю раньше? Мой мозг окончательно отключился. Что-то здесь происходило. Что-то плохое. Я интуитивно чувствовал это.

Он указал на Майю.

— Миа. — Он повернулся к Майе. — Миа, я вижу, ты помнишь Куинна. — Он закатил глаза. — Большинство женщин помнят. — Гарри наклонил голову. — Ты, возможно, не помнишь ее, Куинн. Я говорил тебе, что она изменилась.

Я абсолютно запутался.

— Кто?

Гарри фыркнул.

— Моя сестра. Чувак, серьезно, соберись.

— Сестра? Я... — Бл*дь. Нет. Бл*дь, нет!

Мне сдавило грудь, будто на нее упала тонна кирпичей. Сердце начало учащенно биться, а ладони стали влажными. Я уставился на Мию, указывая на нее пальцем.

— Миа — твоя сестра... но ты же называл ее Минни.

Гарри ухмыльнулся, похлопав меня по спине.

— Наконец-то он понял. — Он коснулся пальцами дна моего стаканчика с кофе, приподнимая его к моему рту. — Ты уверен, что уже проснулся? Влей в себя немного кофе, чувак. Пойдемте, давайте найдем скамейку.

Гарри пошел к пляжу и все, что я мог сделать, так это с ужасом смотреть, как Миа поморщилась, произнеся одними губами: «Прости».

Это была не шутка. Здесь не было скрытых камер или же знаменитости в роли ведущего, который бы объявил, что это все было глупым розыгрышем. Я трахнул младшую сестру своего лучшего друга. Я лишил ее девственности. И она мне за это заплатила.

Я прошел мимо Мии, нечаянно задев ее руку своей, Миа взвизгнула и подпрыгнула так, будто у меня в руке был электрошокер. Гарри уставился на сестру. Свою сестру. Вот дерьмо. Я поглощал киску сестры своего лучшего друга. И мне это понравилось. Я попаду в ад.

— Расслабься, Миа. Куинн же не пытается тебя облапать.

И, конечно, он сказал это как раз тогда, когда я отпивал свой кофе. Я подавился тем самым вышеупомянутым кофе, кашляя до посинения, и пролил напиток прямо на свою футболку.

Миа вскочила, держа в руках салфетки.

— Ты в порядке? — Она начала промокать светло-коричневые пятна на моей девственно-белой футболке.

Я проговорил раздраженно:

— Я сам, — но она не остановилась. Я крепко схватил ее за запястье, сильно, почти достаточно, чтобы причинить боль, и зашипел: — Я сказал, я сам.

Когда я держал ее запястья мертвой хваткой, она подняла на меня взгляд, ее пухленькие, розовые губки слегка приоткрылись, большие карие глаза сверкали непролитыми слезами. Черт бы побрал ее за то, как она выглядела. Дрожа она прошептала:

— Прости меня. — И я думаю, мы оба знали, что эти извинения были не из-за моей футболки.

Я отпустил ее руку.

— Ничего страшного, — сказал я, но это была наглая ложь. Ущерб был огромен. Скорее всего, из-за этого я потеряю своего лучшего друга. И это меня бесило.

Гарри был единственной семьей, которая у меня была. Мне не хотелось снова быть одиноким. Даже мысли о том, чтобы потерять единственного человека, который был со мной рядом все эти годы, было достаточно, чтобы вызвать режущую боль у меня в груди. Я рассеянно потер это место. И как я теперь должен все исправить?

Я подумал об этом и правдивый ответ на этот вопрос был разрушительным.

Я не мог ничего исправить.

27 глава

Миа

Если бы взглядом можно было убить, то к этому времени Куинн уже бы десять раз меня убил и похоронил.

Черт побери. Я должна была рассказать ему об этом! Я хотела сделать это в мною выбранное, подходящее время!

А знаете что? Во всем виноват Гарри.

Да! Давайте во всем винить Гарри. Мне это нравится. Давайте на этом и договоримся. Хорошо.

Я села с краю скамейки, глядя на океан и облизывая свое мороженое-рожок. И это была единственная вещь, которая помогала мне держаться — огромное количество сахара и мороженое в шоколадно-вафельном рожке.

Парни разговаривали, в то время как я пыталась их игнорировать. Вообще-то, больше говорил Гарри, а Куинн бурчал ему что-то в ответ. Но потом Гарри спросил:

— И как прошло твое свидание прошлой ночью? — Я уловила акцент, который он сделал на слове «свидание», и мой желудок екнул, а язык замер возле мороженого.

Куинн сделал паузу, затем пробурчал:

— Хорошо.

Гарри копнул глубже.

— Что ты имеешь в виду под «хорошо»? Она была просто хороша или же обжигающе хороша?

Губы Куинна скривились от слов моего брата.

— Она была хороша. Просто хороша.

Мой брат рассмеялся.

— Окей, значит, она была хороша как дохлая рыба?

И не подумав, я закричала, защищаясь:

— Эй!

В то же время Куинн зарычал:

— Эй, осторожнее со словами!

Гарри скорчил рожицу и поднял вверх руки ладонями вперед в успокаивающем жесте.

— Господи, вы ребята слишком чувствительные. Я же шутил... вроде как.

Я посмотрела на Куинна и поймала его взгляд, потом быстро посмотрела на брата.

— Ты ее не знаешь. То, что девушка не раздвигает ноги налево и направо, не означает, что она дохлая рыба.

Куинн самодовольно улыбнулся, грубо и колко ответив:

— А кто сказал, что она не раздвинула передо мной ноги?

Мое сердце забилось чаще. Это, возможно, был единственный раз, когда я услышала, как Куинн говорит что-то с такой злобой в голосе, особенно для того, чтобы причинить кому-то боль. И тогда мне пришла в голову мысль... я действительно не знала Мэтта Куинна.

Я его вообще не знала.

Гарри проигнорировал комментарий Куинна и ответил мне:

— Ты права, Минни. Я не знаю таких девушек, но, несмотря на это, я уверен, что они существуют. К несчастью, все женщины, которых я знаю, используют свою... — он многозначительно прокашлялся, — ... свое обаяние, чтобы получить то, что они хотят.

Не выражая никаких эмоций, я посмотрела на Куинна и приглушенно сказала:

— Я бы так никогда не сделала.

Он фыркнул и закатил глаза. Гарри слегка толкнул локтем мою руку, на его лице читалась растерянность.

— Я знаю, малая. Ты же хорошая.

Встав, я прикусила внутреннюю сторону щеки.

— Думаю, я, пожалуй, пойду домой, Гар. Я чувствую себя не лучшим образом.

Насмешка Куинна исчезла, когда он увидел выражение моего лица, сменившись на обеспокоенность. Гарри внимательно посмотрел на меня.

— Да, ты немного бледная, солнышко. — Он взглянул на свои часы, затем встал. — Дерьмо, мне нужно добраться до работы. Есть кое-какие дела в баре.

Гарри попытался потрогать мой лоб, но я шлепнула его по руке, нахмурившись.

— Ты, что, моя мама?

Из него вырвался смешок.

— Прикуси язык. — Он снова взглянул на часы. — Слушай, мне нужно подбросить тебя, а затем мчаться на работу. Пошли.

Я покачала головой.

— Я могу поехать на автобусе. Я знаю дорогу как свои пять паль...

Гарри уже качал головой, чтобы отказать мне, когда грубый голос Куинна прервал его:

— Я отвезу ее.

Выражение лица Гарри стало спокойнее.

— Серьезно? Спасибо, чувак. Я твой должник.

Но Куинн удерживал свой пылающий пристальный взгляд на мне.

— Без проблем.

Дерьмо.

Куча на куче пылающего дерьма.

Куинн шел к своей машине, и я позволила ему идти впереди меня.

Мне нужно было объяснить ему, почему я сделала то, что сделала. Очевидно, что он был взбешен из-за этого, и я его не виню. Я не имела права ставить его в такое положение.

Я просто надеялась на то, что он меня поймет.

Он обязан был понять.

Подняв руку, он нажал кнопку на своих ключах, и серебристый седан был разблокирован. Он открыл дверь для меня, и как только я села, захлопнул ее за мной. Я пристегнула ремень безопасности и подождала, пока он сделает то же самое. Как только Куинн завел машину, я заговорила:

— Куинн, я ...

Но он поднял свою руку, потребовав тишины, поэтому я закрыла рот.

Мы поехали, и на каждый красный сигнал светофора он останавливался, чтобы посмотреть на меня и каждый раз с одними и теми же действиями. Он останавливался, поворачивался, осматривал меня снизу доверху, вздыхал, качал головой, а затем продолжает ехать. По крайней мере, он больше не выглядел злым. Сейчас он просто выглядел уставшим.