По стандартам миллиардеров

Глава 2

Утро следующего дня началось для меня ужасно. Буквально подброшенная с кровати громоподобным завыванием сирены, я обалдело захлопала глазами, суматошно силясь понять, где я нахожусь, и что вообще вокруг происходит, налет вражеской авиации, пожар или что?то еще более ужасное. Спустя секунд сорок, я, наконец, осознала происходящее и снова заметалась по спальне теперь уже в поисках брелка, управляющего злополучным Семиным домофоном. Так и не обнаружив пропажи, я поспешила в холл и ткнула пальцем в кнопку прямо на панели под экраном.

– К Вам снова гости, Полина Игоревна. – Консьерж на экране выглядел заспанным и несколько помятым.

– Олег Иванович, сейчас сколько времени? – Не слишком доброжелательно поинтересовалась я. – Судя по тому, что вы все еще на рабочем посту, самое что ни на есть раннее утро…

– Так и есть Полина Игоревна… – Вздохнул консьерж. – Я в восемь утра сменяюсь, а сейчас только семь доходит… Я не хотел вас будить, но ваша подруга сказала, что у нее срочное и совершенно не отложное дело…

– Подруга? – Удивилась я и окончательно проснулась. Единственным человеком, который мог претендовать на то, чтобы назвать себя моей подругой, была Анжела, но она имела свой ключ и, кроме того, никогда не пользовалась услугами лифта. – Что еще за подруга?

– Лариса Павловна Колесникова. Она так представилась… Она долго настаивала, и я просто не решился ей отказать…

– Гоните ее в шею, Олег Иванович. – Непроизвольно вырвалось у меня. – Ну, в смысле передайте, пусть попозже приходит… Часикам так к двенадцати, не раньше…

– Хорошо, я передам. – В следующую секунду экран погас, и я, зевнув, отправилась в кровать, изо всех сил стараясь припомнить обрывки сна, из которого так грубо и нещадно вырвала меня противная сирена. Кажется, мне виделось что-то хорошее, легкое и воздушное… В этот момент за моей спиной снова послышался оглушительный вой сирены. С досадой чертыхнувшись, я вернулась в холл.

– Ну, что еще?! – Почти грубо поинтересовалась я.

– Ваша подруга ведет себя несколько… странно. – Интеллигентное лицо Олега Ивановича в этот момент выглядело жалко. – У нее истерика, кажется…

– Так «скорую» вызовите или милицию… Она мне не подруга, и мне соответственно нет никакого дела до ее истерик. Вам платят деньги как раз за то, чтобы вы охраняли мой покой, а не дергали пять раз по одному и тому же поводу. – Я с раздражением выключила изображение, потом подумала и, полностью отключив питание домофона, решительно направилась в спальню.

Естественно, как я не силилась заснуть, старательно сжимая веки и в десятый раз повторяя таблицу умножения, мне это не удалось. Минут через тридцать окончательно осознав всю тщетность своих стараний, я распахнула глаза и уставилась в потолок. В этот момент на прикроватной тумбочке зазвонил телефон.

– Полина! – Я даже трубку слегка от уха отодвинула, так громко завопила на том конце Лариса. – Полина! Ты просто обязана пустить меня в дом! Ты не можешь держать меня у порога как какую?нибудь… – Она на мгновение замолчала, видимо, подбирая подходящее слово. Воспользовавшись этой заминкой, я предупредила.

– Если тон не сбавишь, я и телефон тоже выключу.

– Что?о-о?! – Задохнулась от возмущения собеседница.

– Мое дело предупредить. – Спокойно отозвалась я.

– Мне нужно с тобой поговорить. – На пол тона ниже, но все так же возбужденно сообщила Лариса. – Срочно.

– Ну, говори, раз срочно. Для этого совершенно не обязательно врываться в мою квартиру.

– Это пока еще не твоя квартира!

– Ошибаешься. – Все так же спокойно поправила я. – Уже три года я являюсь ее собственницей, как супруга Семена.

– Но это еще не значит…

– Я все это уже слышала. – Бесцеремонно перебила собеседницу я. – Переходи к сути. Или это как раз и есть то самое срочное известие, с которым ты все утро носишься, как курица с яйцом, спать никому не даешь?

– Конечно, нет! У меня для тебя есть одна довольно неожиданная и крайне неприятная новость.

– Так говори, наконец, не тяни.

– Но это не телефонный разговор. – Слегка замялась Лариса. – Я хотела до визита к нотариусу открыть тебе кое?какие обстоятельства, о которых никто, даже Ирина Матвеевна, пока не знает… Мне бы не хотелось скандала и всяческих пересудов, которые неизбежно последуют после оглашения завещания… Я готова пойти на компромисс с тобой, лишь бы…

– Ты скажешь, наконец, в чем дело? – С раздражением перебила я. – Мне зверски надоели все эти ваши намеки, недомолвки, угрозы… Мы еще даже не видели, что там в своей последней воле наворотил Семен, а я уже устала от ваших претензий. Если тебе действительно есть, что мне сказать, говори. Хватит уже пустыми разговорами мозги пудрить. Я не могу обсуждать информацию, о которой даже приблизительно представления не имею.

– У нас с Семеном есть общий ребенок! – На одном дыхании выпалила Лариса и замолчала, напряженно дыша в трубку.

– Я рада за вас. – Довольно равнодушно отозвалась я. – А меня это каким боком касается, если не секрет?

– Это всех касается. – С вызовом сообщила собеседница. – И тебя, и Ирину Матвеевну…

– Семен признал твоего ребенка официально? – Сухо поинтересовалась я. – Кстати, если не секрет, у тебя кто девочка, мальчик?

– Девочка… – В голосе Ларисы сквозила явная растерянность. Она, вероятно, надеялась увидеть совсем другую реакцию с моей стороны на ее потрясающую новость. Настроенная на крики, угрозы и споры, сейчас она явно не знала, как себя вести на фоне моего довольно обидного равнодушия. – Ей уже почти три годика…

– Почти взрослая. – Улыбнулась я. – Так что насчет документов? Семен официально признал твою крошку своей дочерью?

– Он узнал о Юленьке не так давно… Мы не успели оформить бумаги… Но Семен не сомневался в отцовстве. – Услышав мою ироничную усмешку, заторопилась собеседница. – Он говорил, что девочка на него похожа, как две капли воды…

– Бедная крошка… – Почти про себя вздохнула я.

– У него, наконец, смысл в жизни появился! Это не мои слова, между прочим, а его собственные. – С вызовом продолжила Лариса. – У него ведь других детей нет. Вот вы говорите, что Сема здорово изменился в последние дни, а задуматься, с чем это связано, не пробовали случайно? Что может так кардинально и быстро изменить жизнь и характер уже вполне взрослого мужчины со сложившимися взглядами и привычками?

– К чему столько слов, Лариса? – Я опустилась в кресло и переложила телефонную трубку в другую руку. – Это все прекрасно и наверное чертовски правильно… то, что ты сейчас говоришь… Только я, ей богу, никак понять не могу, что ты все-таки от меня хочешь, к чему все эти разговоры, спешка, секретность?

– Не прикидывайся дурочкой, Полина. – С досадой отозвалась собеседница. – Юленька, хочешь ты этого или не хочешь, многое меняет в вопросе наследства…

– Не хочется тебя расстраивать, Лариса. – Перебила я. – Но если нет бумаг, доказывающих правдивость твоих слов, то и проблемы тоже вроде как нету… Я ничего не имею против твоей дочери, но Семен никогда не говорил со мной о том, что у него есть дети…

– То, что мы не успели оформить Юлю по всем правилам, ничего не меняет. Семен сказал мне, что у нотариуса есть подписанная им лично бумага, в которой все, как положено, про девочку написано. К тому же он не раз говорил мне, что ребенок для него стал именно тем смыслом, который он всю жизнь искал. С того момента, как он с Юленькой увиделся впервые, он дал себе слово, что все сделает для нее…

– Ты намекаешь на то, что в новом завещании он все отписал дочери? – Напрямик спросила я.

– Я практически уверена в этом. – Слегка замявшись, признала Лариса. – Иначе зачем бы ему вообще менять свою волю?

– Возможно. – Слегка подумав, согласилась я. – Когда, наконец, я услышу, что в таком случае ты хочешь от меня?

– Я уже говорила… Я бы не хотела скандалов и пересудов вокруг своей дочери… – Лариса говорила медленно, старательно выбирая подходящие слова, я терпеливо ждала, к чему же в конце концов приведут ее размышления. – В отличии от Ирины Матвеевны я понимаю, что брачный контракт, когда бы он не был составлен, по юридической силе не уступает завещанию… По крайней мере судебный процесс для нас обеих может оказаться не легким и растянуться на неопределенное время… Короче, я готова поделиться. – Решительно закончила она. – У Семена внушительное состояние, думаю, мы обе будем не в обиде. Тем более, что это и по совести правильно будет. Ты его жена, я мать его единственного ребенка…

– А как же насчет улик, которые указывают на то, что я приложила руку к смерти мужа? – С насмешкой напомнила я. – Или при удачном раскладе на такие мелочи, как убийство твоего «горячо любимого» Семушки, ты вполне готова закрыть свои красивые карие глазки? Может, даже и спасибо мне скажешь? Ну, не сейчас, а потом когда?нибудь… Месяца через два?три, когда виллу на Багамах для себя и вашего любимого отпрыска прикупишь?

– Я не понимаю тебя, Полина… – От растерянности Лариса даже начала слегка заикаться. – Что ты хочешь добиться таким поведением? Я предлагаю тебе вполне разумные вещи, а ты глупости говоришь… Ты что предпочитаешь все-таки судиться со мной и получить все наследство полностью? Но ты же умная женщина и должна понимать…

– Я уже сказала вчера и тебе, и Ирине Матвеевне, что не намерена ни с кем судиться. Это вы постоянно угрожаете мне несуществующими уликами …

– Улики вполне реальные…

– Пусть так. – С досадой отмахнулась я. – Хотя тогда не совсем ясно, какого лешего вы ко мне с ними зачастили? Сдайте их милиции, и тогда путь к деньгам безо всяких переговоров с такой принеприятнейшей для вас личностью, как я, будет открыт и свободен. Проще ничего и придумать нельзя. Что?то не верится, что тебе так уж сильно хочется со мной делиться…

– Скажи наконец, что ты думаешь по этому по поводу… Ведь теперь в связи с обстоятельствами многое изменилось…

– Только не для меня. Я говорила и повторю еще раз, я в точности исполню любую волю, которую мой муж посчитал нужным выразить в своем завещании… – Устало напомнила я. – Я так решила, и ему я обещала то же самое… Поэтому на мое поведение то, что написано в этой бумаге, сейчас уже повлиять не может… Не стану душой кривить, мне не хотелось бы остаться после смерти супруга без копейки денег и крыши над головой… Хотя этого, конечно, не случится. В любом случае, Семен твердо обещал мне позаботиться о моем будущем. А все остальное пусть идет своим чередом. Я предпочитаю не гадать, а спокойно дождаться шести часов, когда нотариус огласит официальную версию последней воли Семена. Раньше мы все равно дальше разговоров и скандалов не продвинемся…

– Но я хотела заранее прийти с тобой к соглашению, чтобы не устраивать сцен и пререканий на людях… – Упорно продолжала настаивать на своем Лариса.

– Можешь быть уверена, я до такого в жизни не опущусь. – Твердо пообещала я. – Даже если муж оставит меня голой, босой и голодной…

– Я не верю тебе, ты что?то задумала, поэтому и ведешь себя так нагло и вызывающе… – Пошипела в бессильной злобе собеседница.

– Твое право. Каждый, как говорится, меряет по себе… – Спокойно ответила я. – У тебя все? Или есть еще какие?то потрясающие новости? Тогда до вечера. – Так и не дождавшись от растерявшейся Ларисы ответа, закончила я и нажала рычаг телефона.

– Круто ты с ней! – Я вздрогнула от неожиданности. В дверном проеме я увидела улыбающуюся Анжелу. – Насколько я понимаю, госпожа Колесникова с самого утра посчитала нужным почтить тебя своим вниманием…

– И не говори. – Вздохнула я. – Только проснулась, вернее, если точной быть, еще и проснуться толком не успела, а воронье уже раскаркалось… Мало мне вчера было бесед с разъяренными дамочками, думала, хоть сегодня перед похоронами меня больше дергать никто не станет… Вчера свекровь чуть до печенок не достала, сегодня бывшая любовница мужа…

– Она что, вчера уже прискакала? – Удивилась Анжела. – Я, честно говоря, думала Ирина Матвеевна устала достаточно сильно, все-таки день тяжелый выдался, а она уже далеко не девочка… Интересно, что такого срочного она пожелала тебе сообщить, что не поленилась на ночь глядя из дома выползти?

– Да ничего особенно срочного… – Пожала плечами я. – Хотя она, скорее всего, так не считает. Насчет завещания волнуется… Боится, что любимый сынок оставит ее на старость лет без средств к существованию…

– Как думаешь, мог Семен с ней так поступить? – С интересом посмотрела на меня Анжела.

– Да кто его знает… – Пожала плечами я. – Ирина Матвеевна мне столько крови выпила, что я даже думать об этом не хочу, не то что переживать за ее будущую судьбу…

– Ну, ты Полина и сама с ней не больно любезно обращаешься, честно говоря, меня удивляет твое полнейшее нежелание идти хоть на какие-то компромиссы со свекровью. Она конечно стерва порядочная, не спорю… кого хочешь с потрохами сожрать может и не поперхнется даже… Но раз уж ты решилась выйти за Семена и связать свою судьбу с жизнью его семьи, то может, стоило как-то попробовать…

– Ты не знаешь, о чем говоришь. – Вздохнула я. – Договориться с этой женщиной невозможно… Она из вредности будет твердить, что черное это белое, а белое это черное, лишь бы разозлить человека посильнее.

– Но ты могла бы …

– Я не могла! – Раздраженно перебила подругу я. – Семен никогда не просил меня делать этого! Напротив, он принципиально не желал сделать хоть что?то, что могло бы улучшить мои взаимоотношения с его матерью. Он специально подогревал эту неприязнь, подзуживал, подкалывал, преднамеренно создавал все те неприятные и двусмысленные ситуации, из которых потом мне приходилось выпутываться самостоятельно…

– Ты раздражена и мне кажется, слегка сгущаешь краски. – Осторожно заметила Анжела. Вообще, тебе бы отдохнуть не мешает, подруга… Уехать куда?нибудь подальше от всей этой нервотрепки и дрязг. Честно говоря, последнее время ты выглядишь не самым лучшим образом…

– Ничего удивительного. – Я мельком глянула на себя в огромное зеркало, занимающего практически все пространство над изголовьем шикарной коллекционной кровати в стиле какого то из французских королей, Людовика четырнадцатого, кажется… Или пятнадцатого, не помню, что там насчет этого Семен говорил… Зрелище меня особенно не порадовало. Круги под глазами, кожа бледноватая, волосы тоже как?то потускнели.

– Ты сама то чего ожидаешь от Семена? – С любопытством посмотрела на меня подруга.

– Чего я могу от него ожидать, интересно? – Изумленно посмотрела на подругу я. – Он умер, если ты забыла. Мы к одиннадцати должны быть в похоронном бюро, а потом поедем на кладбище, провожать его в последний путь…

– Да помню я. – Поежилась Анжела. – Разве такое забудешь… Я завещание имею ввиду. Ты хоть в курсе, что там по последней воле мужа тебе причитается?

– Понятия не имею. – Искренне отозвалась я, доставая из пачки очередную сигарету. – Знаю только, что Семен позаботился о моем будущем… По крайней мере он сам так сказал…

– Ну, это понятие растяжимое… – протянула задумчиво Анжела. – Позаботиться можно по всякому. К тому же понятия у твоего мужа, по правде сказать, были слегка того… Не тривиальные…

– Это точно. Между нами говоря, Ирина Матвеевна в чем-то права, Семен иной раз, и правда, как самый настоящий псих мог поступить. Ему бы совсем не мешало нервишки подлечить слегка. Хотя теперь это уже смысла не имеет…

– Ну, вот… И я о том же. Я бы на твоем месте кровь из носа постаралась выяснить, почему он так неожиданно решил поменять текст завещания. Сама же говоришь, у вас до последнего дня дружеские доверительные отношения оставались…

– Это ничего не значит. Это только его родительница утверждает, что ее сынок был эдаким мягким, внушаемым тюфячком. Если Семен что-то вбил себе в голову, не переубедить, не повлиять на него было попросту не возможно… И узнать больше того, что он считал нужным сообщить, соответственно было не реально… В тот день, ну, когда он от нотариуса вернулся, веселился, как ребенок, чуть ли не песни пел… Вот и все, что мне известно о завещании. Потом он напился в стельку и кутил дня три без передышки… – Я глубоко затянулась и закашлялась.

– Совсем ты о своем здоровье, мать, не думаешь. – С осуждением проворчала Анжела. – Курить на голодный желудок – последнее дело, для женщины особенно. Язву в два счета заработаешь, а уж для цвета кожи, такое поведение – вообще мрак. Ты при мне только уже две штуки из пачки уничтожила, а я всего минут двадцать у тебя нахожусь… Тебе лет то всего ничего… Двадцать четыре, кажется, да? – Я кивнула. – Ну вот, вся жизнь еще впереди…

– Впереди… – Со вздохом проворчала я. – Ты права, конечно… Я вроде бы и правда со вчерашних поминок ничего, кроме минералки и сигарет, внутрь не принимала… Пойдем, перекусим что ли. День сегодня еще покруче вчерашнего предстоит… Правда, сомневаюсь, что у Семена в холодильнике хоть что-то путное обнаружить удастся.

Кухня сразила нас с подругой наповал.

– Не фига себе! – Присвистнула Анжела, с изумлением останавливаясь на пороге. – Он тут что делал? Свиней выращивал? Да на этой кухне не то что завтракать, сесть нормально не умудришься. Ладно бы Семен только стол завалил объедками, так он и весь пол чем-то загадил…

– Просто он прислугу уволил пару недель назад. – Тяжело вздохнула я, обводя взглядом заваленную хламом кухню. – А убирать за собой, как ты понимаешь, мамочка его не научила.

– Ну, а самому ему, неужели противно не было, вот так вот жить? – Удивилась Анжела. – Хоть ты бы о нем позаботилась, жена все?таки. Можно ведь было другую горничную нанять…

– Да я собиралась … – Мы вышли из кухни. Я тщательно прикрыла за собой дверь, чтобы не видеть всего этого безобразия. – Только хотела сначала дождаться окончания его буйного запоя. Не хотелось кого попало в дом тащить, а нормальная прислуга с опытом и рекомендациями вряд ли клюнет на такое сомнительное предложение. Я сама тут пару раз разгребала Семины завалы, только все это бесполезно, через сутки становилось еще хуже, чем было…

– Ясно. – Вздохнула подруга. – В таком случае предлагаю заказать бригаду из фирмы «Чистый дом», пока мы будем на кладбище, они эти триста метров в два счета в порядок приведут, а мы с тобой, пожалуй, в «Шарманке» чайку попьем…

В этот момент в спальне снова зазвонил телефон.

– Кто бы это мог быть? – Удивилась я.

– Наверное, кто?то спешит заранее высказать соболезнования. – Предположила подруга.

– Да никто почти этот телефон и не знает, в особняк все названивают, Ирину Матвеевну утешают. – Я подняла трубку. – Алло…

– Полина Игоревна? – Поинтересовался на том конце провода тихий вежливый голос.

– Да, это я.

– Полина Игоревна, это вас из похоронного бюро беспокоят. Приносим наши извинения, но, судя по всему, мы не сможем сегодня организовать похороны вашего мужа…

– Что?о?о? – Воскликнула я. – Что за шутки? Вы вообще в своем уме, девушка? Что вы мне прикажете с приглашенными делать, а тело куда девать?

– Полина Игоревна, не волнуйтесь так, приглашенными мы займемся сами, в самые короткие сроки оповестим каждого о переносе даты похорон на более позднее время. А вот с телом возникли проблемы. Дело в том, что в морге тело нам выдать отказались.

– Это что еще за новости? – Уже немного спокойнее спросила я. – Я же вчера с ними обо всем договорилась, с телом не было абсолютно никаких проблем. Все сделано, как положено. Семена обмыли, одели… Ну, в общем все, что обычно сделали… Вам оставалось только забрать гроб, установить в зале своего бюро и все…

– Все так, Полина Игоревна, но нам отказали в связи с тем, что требуется еще одна дополнительная экспертиза…

– Что за экспертиза? – Я почувствовала, что во рту пересохло.

– Дополнительное вскрытие для более точного определения причины смерти покойного. – Терпеливо пояснила собеседница.

– Но ведь все бумаги уже оформлены… – Растерянно прошептала я.

– Мы не можем вмешиваться в такие проблемы, Полина Игоревна. Они вне нашей компетенции. Я звоню, чтобы предупредить вас и спросить, начинать, пока не поздно, обзванивать приглашенных или подождать?

– Начинайте. – Вздохнула я и положила трубку на рычаг.

– Что случилось? – С тревогой поинтересовалась Анжела. – На тебе буквально лица нет. Я так поняла, с похоронным бюро неприятности?

– Хуже. – Прошептала я, все еще не придя полностью в себя. – Значительно хуже…

– Да что случилось то? Ты можешь сказать или нет?

– Я и сама ничего не понимаю, Ань… Им тело в морге выдавать отказываются… Какую-то экспертизу, говорят, дополнительную назначили…

– Кто назначил? – Удивилась Анжела. – Вроде все экспертизы уже сделаны, бумаги оформлены…

– Не знаю, – прошептала я и опустилась в кресло.

– Не помогли, значит, бумажки… – задумчиво протянула подруга. – А я говорила, между прочим, предупреждала… А ты вчера веселилась, как дура последняя…

– Хватит каркать, Ань! – Буквально простонала я и прижала ледяные ладони к пылающим щекам. – И так все плохо, хуже некуда. Что теперь делать?

– А что теперь сделаешь? – Пожала плечами подруга. – Ждать. Переносить похороны на другое число и ждать…

– Но почему, а главное, кто назначил эту дурацкую экспертизу?

– Ну, откуда же мне знать? Поехали в больницу, может, там что-то определенное скажут?

– Поехали. – Вздохнула я.